В Италии прошел третий этап проекта Министерства культуры Российской Федерации «Культурная миссия в Италии» — фестиваль «Россия — Италия. Сквозь века». Разножанровые мероприятия фестиваля состоялись в городах Риме, Тарквинии, Милане и Калолциокорте (областях Ломбардия и Лацио).
Для участия в проекте в Италию прибыл камерный хор кафедрального соборного Храма Христа Спасителя г. Москвы. <...>
В базилике мучеников Виталия, Валерия, Гервасия и Протасия в Риме камерный хор Храма Христа Спасителя выступил с концертом русской и европейской церковной и классической музыки. Хор также исполнил русские народные песни.
Перед началом мероприятия с приветственным словом к собравшимся обратились настоятель базилики дон Элио Лопс, посол России при Святом Престоле Иван Солтановский и президент ассоциации «Дестинационе Соларис» и соорганизатор фестиваля Мирко Преатони.
Концерт посетили представители итальянской общественности и деловых кругов, дипломатического корпуса, аккредитованного в Италии и при Святом Престоле, прихожане базилики св. Виталия и храма великомученицы Екатерины в Риме.
<...>
В 2025 году мероприятия проекта проходят в восьми областях Италии: Лигурии, Трентино-Альто Адидже, Тоскане, Пьемонте, Венето, Ломбардии, Лацио и Апулии.
Проект «Культурная миссия в Италии» осуществляется с 2004 года при поддержке Министерства культуры Российской Федерации.
МОСКВА, 9 декабря. /ТАСС/. Министр иностранных дел и внешнеэкономических связей Венгрии Петер Сийярто [Szijjártó Péter] посетил мессу в католическом соборе в Москве, куда прибыл для участия в заседании российско-венгерской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству.
Словакия Собор Святой Елизаветы Мероприятие к 75-летию архиепископа Бернарда Бобера За пультом - падре Гильермо, священник-диджей, которого Ватикан прислал специально для этого события. В обращение его святейшество пожелал молодёжи оторваться по полной.
После смерти бургундского герцога Карла Смелого в 1477 году в Европе вспыхнула ожесточенная война за бургундское наследство. Унаследовавшая герцогство дочь Карла Мария немедленно столкнулась с агрессией французского короля Людовика XI, который, увидев благоприятную возможность, наконец, присоединить столь желанную Бургундию к французским территориям, немедленно собрал армию и с ее помощью аннексировал большую часть территории герцогства. Вслед за этим он предложил двадцатилетней Марии стать супругой его семилетнего сына дофина Карла, чтобы официально закрепить бургундские земли за французской короной, однако это предложение не встретило энтузиазма среди бургундской знати, боявшейся потерять свою независимость. В результате долгих размышлений было решено выдать Марию замуж за Максимилиана Габсбурга, сына императора Священной Римской империи Фридриха III, что в конечном итоге привело к войне между Францией и домом Габсбургов.
Спустя 4 года ожесточенных сражений 23 декабря 1482 года между противниками был заключён мирный договор, по которому Бургундское государство было разделено - Франция присоединила к себе непосредственно Бургундию, а также области Пикардия, Франш-Конте, Шароле и Артуа, а Габсбургам отошли Бургундские Нидерланды, состоявшие из 17 провинций. В 1549 году император Священной Римской империи Карл V издал Прагматическую санкцию, по которой Нидерланды исключались из состава империи и становились наследственным владением рода Габсбургов.
При Карле V, который помимо императорской короны носил еще и корону Испании, Нидерланды пережили настоящее экономическое чудо. В силу своего выгодного географического положения эта страна превратилась в морские ворота, открывавшими путь к колониям Испании в Новом Свете, в результате чего нидерландские провинции стали стремительно богатеть благодаря огромным доходам от трансатлантической торговли. В эпоху правления Карла V Нидерланды пользовались широкой автономией и практически не замечали на себе гнета габсбургской династии, однако вскоре хорошие времена для нидерландцев закончились.
В 1556 году Карл V неожиданно решил отречься от всех своих титулов и разделил огромную империю Габсбургов между своими братом Фердинандом, которому отошла Священная Римская империя, и своим сыном Филиппом II, получившим Испанию с ее владениями в Америке, Африке, Италии и в Нидерландах. В отличие от своего отца, Филипп не желал терпеть своенравия нидерландской знати и смотреть на то, как она обогащается за счет торговли с его колониями. Новый король обложил нидерландцев огромными налогами, а также, будучи фанатичным католиком, стал яростно бороться с протестантизмом, в то время широко распространившимся в Нидерландах. В конечном итоге все это привело к восстанию нидерландской знати против испанского владычества, которое возглавил Вильгельм Оранский.
Вильгельм I Оранский, 1555 год.
Вильгельм родился 24 апреля 1533 года в городе Дилленбурге в немецком графстве Нассау. Он был старшим сыном графа Нассау-Дилленбургского Вильгельма Богатого, который около 1530 года увлекся протестантизмом, в результате чего крестил своего наследника в лютеранской вере. Несмотря на свое прозвище и знатность рода, Вильгельм отнюдь не был средневековым олигархом, так как основная часть семейного наследства Нассау досталась не ему, а его старшему брату Генриху, который благодаря женитьбе на даме из знатного французского рода Шалон присоединил к своим владением еще и независимое княжество Оранж (Оранское), расположенное в центре Франции.
После смерти Генриха все его земли унаследовал его сын Рене, ставший графом Нассау и князем Оранским. В 1544 году Рене, состоявший на службе императора Карла V, принял участие в военном походе имперских войск во Францию, произошедшем в рамках Итальянских войн. Так как у Рене не было детей, перед отъездом на войну он составил завещание в пользу своего 11-летнего двоюродного брата Вильгельма. Он написал этот документ в угоду Карлу Пятому, который не желал, чтобы большое наследство Рене из-за какого-нибудь неблагоприятного случая досталось его дяде Вильгельму Нассау-старшему, исповедовавшему протестантизм. Наследника-ребенка же в случае чего можно было легко перекрестить в католическую веру. Император как воду глядел, ибо несчастье действительно случилось - в июле 1544 года Рене погиб от пули под стенами французского города Сен-Дизье.
В результате этого происшествия 11-летний Вильгельм в одночасье превратился в одного из богатейших аристократов Европы, унаследовав от погибшего двоюродного брата княжество Оранское, примерно четверть Брабанта, большие участки территорий Люксембурга, Фландрии, Франш-Конте и Дофине, а также графство Шароле – земли, приносившие доход 170 000 ливров в год.
Княжество Оранское.
В 1545 году Вильгельм переехал на ПМЖ в Брюссель ко двору императора Карла, который решил принять личное участие в воспитании принца Оранского. Император, как и планировал, первым делом перекрестил Вильгельма в католическую веру. За следующие 10 лет при императорском дворе Вильгельм стал одним из главных приближённых Карла и получил от того кучу военных и гражданских титулов. Так, в 19 лет он стал генерал-лейтенантом имперских войск, находившихся в Нидерландах. За год до этого Вильгельм по настоянию императора женился на дочери богатого графа ван Бюрена Анне, благодаря чему добавил к своим регалиям еще и графский титул ван Бюрен, принесший ему значительные земельные владения в Нидерландах.
25 октября 1555 года искалеченный подагрой Карл V объявил представителями Генеральных Штатов Нидерландов, что он решил отречься от всех своих титулов, а поэтому передает нидерландский трон своему сыну Филиппу (16 января 1556 года Карл отрекся от испанской короны также в пользу своего сына Филиппа, а 7 сентября от императорской короны в пользу брата Фердинанда I). После отречения Карл удалился в испанский монастырь Юсте, где и скончался 21 сентября 1558 года. Перед отъездом в монастырь Карл предосторожил своего сына от внезапных перемен во вверенных ему землях, настойчиво убеждая Филиппа уважать менталитет народа и назначать для управления Нидерландами только нидерландцев или, по крайней мере, не испанцев.
Филипп II.
Нидерланды того времени, по сути, представляли собой спутанный клубок графств, герцогств и земельных владений. У каждой из семнадцати нидерландских провинций были свои собственные привилегии, своя высшая и низшая, знать, а города, расположенные на их земле, имели собственные, не зависевшие ни от кого суды, гильдии, торговые советы и т. д. Даже единого языка в семнадцати провинциях не было: в десяти из них говорили по-голландски, в шести по-французски, а семнадцатую Фландрию, эти языки делили между собой. Благодаря прибыли от торговли с Новым Светом в Нидерландах произошла настоящая капиталистическая революция, в результате которой южная часть страны подверглась сильной индустриализации. Вследствие этого во власти южных провинций прочно укрепились владельцы мануфактур, а также хозяева угольных шахт и железных рудников. Быстро рос и финансовый сектор. Так, в городе Антверпен, что во Фландрии, расположился крупнейший "денежный рынок" всего известного тогда мира, на котором проходило большинство переговоров о крупных займах среди европейских магнатов и купцов.
Север Нидерландов был еще сельским, но и там вдоль побережья росли прекрасные города, основой жизни которых были рыболовство и торговля. Так, Амстердам, самый крупный из северных портов, был центром поставки зерна для всей Европы, а город Дордрехт был таким же центром поставки рейнских вин. Несмотря на активно растущую власть магнатов, в Нидерландах процветал и старый дух дворянства, которое считало испанских грандов, под чей контроль не посчастливилось попасть их стране нищими выскочками. Сами же нидерландцы, наоборот, считали себя первым во всех отношениях народом Европы – это они писали лучшие картины, делали лучшие витражи и самые роскошные гобелены, а также писали лучшую церковную музыку. Это у них, по крайней мере, по их собственному мнению, были самые грандиозные здания, самые прекрасные города, самые крупные порты и самые благородные рыцари. Да и, в конце концов, это их страна была центром и рынком всего мира. Что же до Испании, то, по мнению нидерландцев, она еще полвека назад была "никому не известной второсортной европейской страной".
Амстердам.
Несмотря на явную разрозненность интересов провинций, в Нидерландах существовал прообраз государственного Парламента в виде Генеральных Штатов. При обсуждении важного государственного вопроса в каждой из провинций собирались свои Штаты, которые затем посылали своих представителей в Брюссель, фактическую столицу тогдашних Нидерландов. Там делегаты высказывали свое мнение королю, затем выслушивали его мнение, после чего возвращались в свои провинции, чтобы рассказать о нем своим местным Штатам, и возвращались в Генеральные Штаты с ответами. Если ответы были неблагоприятными, правительству приходилось начинать все снова. Такая система ужасно раздражала Филиппа II, ведь чтобы принять в Нидерландах тот или иной закон, ему приходилось ждать по несколько месяцев.
Летом 1559 года Филипп запросил у Генеральных Штатов субсидию сроком на девять лет, что вызвало огромное недовольство нидерландской знати. После долгих споров на заседании Штатов Вильгельм Оранский, сохранивший свой высокий статус при королевском дворе и при Филиппе II, все же убедил своих коллег предоставить королю запрашиваемую субсидию, однако вместе с ней Филиппу было передано заявление, подписанное "первыми людьми" Нидерландов, с требованием убрать с их территории испанские войска и закрепить в документах освященные временем права этой страны. По сообщению хрониста, пока Филипп читал это требование, Вильгельм, доставивший данный документ королю, играл с одним королевским придворным в шахматы. В разгар партии к ним подошел некий испанский дворянин и сообщил, что в этот момент Филипп готовится устранить всех, кто подписал петицию при первом удобном случае. Скорее всего, данный рассказ просто вымысел хрониста, но в целом он очень хорошо передает то чувство, которе испытал Филипп II при ознакомлении с требованием нидерландской знати. Как бы то ни было, Филипп в обмен на субсидию все же пообещал вывести испанские войска из Нидерландов.
Филипп II (король Испании с 1556 по 1598 годы) обвиняет принца Вильгельма Оранского в настраивании местной знати против испанской короны.
В августе 1559 года раздраженный Филипп покинул Нидерланды, чтобы сосредоточиться на делах в Испании. Регентшей Нидерландов на время своего отсутствия он назначил свою сестру по отцу Маргариту, герцогиню Пармскую, которая родилась и была воспитана на нидерландской земле. При Марии вскоре был создан Малый тайный совет, в который вошли исключительно происпански настроенные аристократы, а его главой стал ближайший советник Филиппа II Антуан де Гранвель. Таким образом испанский король пытался задвинуть оппозиционных баронов на второй план.
В 1565 году Филипп решил искоренить в Нидерландах протестантскую ересь. Испанский король потребовал от нидерландцев соблюдать все постановления Тридентского собора (XIX Вселенский собор Римско-католической церкви, проходивший с 1545 по 1563 год в городе Тренто на севере Италии), что означало введение в Нидерландах запрета на чтение, хранение и распространение произведений протестантских проповедников, а также установление наказания за поддержку ереси вплоть до смертной казни. Это стало настоящим ударом для нидерландцев, ведь к тому времени большинство из них стали приверженцами кальвинизма.
Учение французского теолога Жана Кальвина начало распространяться в Нидерландах после 1520 года и довольно быстро охватило всю страну. Это произошло во многом из-за того, в Нидерланды из Англии и Германии стали переезжать многие кальвинисты, бежавшие от репрессий тамошних властей и продолжившие проповедовать доктрины своей веры уже на нидерландской земле. Среди прочего, кальвинисты отрицали посредничество католической церкви в деле спасения душ прихожан, считая, что Бог ещё до сотворения мира избрал одних людей к спасению, а других - к вечной погибели, поэтому ни какие усилия не могут спасти тех, кто обречён на погибель. Также последователи Кальвина выступали за упразднение монашества, почитания святых икон и пышного католического культа. Это находило серьёзный отклик в душах простых крестьян и горожан, в конец уставших от католической церкви с её бесконечными поборами и непристойным поведением высших сановников, которые даже не создавали видимость жизни по церковным заветам.
Жан Кальвин.
Вслед за простым народом идеями кальвинизма пропиталась и высшая аристократия Нидерландов, также не горевшая желанием делиться своими деньгами с католической церковью. Узнав, что Филипп II планирует фактически запретить исповедовать протестантизм в их стране, нидерландские аристократы решили, что пора положить конец испанскому господству над Нидерландами.
Левенстим, Август Адольфович (1857-1915), правовед-криминалист, судья, адвокат, коллекционер медальерного искусства. Родился в 1857 году в Москве, в принявшей лютеранство еврейской семье из Либавы. Отец — статский советник, доктор медицины Адольф Борисович Левенстим (1827—1882), сын купца Беньямина Левенстима (Лейвенстима) и Сары Арнштейн, выпускник Дерптского университета, служил старшим врачом Московского воспитательного дома и лазарета московского Николаевского сиротского института, а также врачом в Московском николаевском женском училище.
В 1877 году окончил 4-ю Московскую гимназию[1], в 1881 году — юридический факультет Московского университета кандидатом прав. С октября 1881 года был помощником присяжного поверенного, а в апреле 1882 года стал кандидатом на судебные должности. В 1886 году был назначен исполняющим обязанности судебного следователя при Ельнинском мировом съезде в Смоленской губернии[2].
В 1888 году был назначен товарищем прокурора Каменец-Подольского окружного суда. С 1 марта 1890 года — товарищ прокурора Виленского окружного суда по Виленскому уезду[3]. С декабря 1894 года — помощник юрисконсульта в I департаменте Министерстве юстиции[4].
С 8 января 1900 года по 3 марта 1914 года — член 3-го гражданского департамента Харьковской судебной палаты. С конца 1913 года переехал в Петроград, уйдя в отставку (с 3. 03.1914 г.) по болезни в чине действительного статского советника и вступил в сословие присяжных поверенных. Был увлечённым коллекционером: собирал медали всех времён и народов. Являлся членом юридических обществ в Петербурге и Харькове. //Википедия ру
В 1548 году в семье солдата Джованни Бруно из городка Нола близ Неаполя родился мальчик, которому родители дали имя Филиппо. В возрасте 17 лет юноша поступил в монастырь Сан-Доменико-Маджоре, а 16 июня 1566 года постригся в монахи под именем Джордано. В 1572 году Джордано получил сан католического священника, однако спустя 3 года на его церковной карьере был поставлен крест. В 1575 году, после того, как настоятель монастыря обнаружил в келье Джордано запрещенные католической церковью книги, Бруно пришлось срочно бежать из Неаполя, дабы не оказаться в застенках инквизиции. Проскитавшись несколько лет по разным итальянским монастырям, в апреле 1579 года Джордано отправился в Женеву, в которой он решил навсегда покончить с церковью и впредь жить светской жизнью. Бруно устроился работать в местную типографию, где он стал заниматься исправлением печатных оттисков.
В качестве хобби Джордано посещал различные диспуты, на одном из которых он познакомился с сочинениями врача и философа Парацельса, который считал, что Адам и Ева не являются прародителями всего человечества и что открытие новых материков лучшее тому доказательство. Также Джордано участвовал в диспутах, проходящих при Женевском университете, в котором преподавали протестантскую картину мира (первым ректором этого учебного заведения был сподвижник Жана Кальвина Теодор Беза). На одном таком собрании Бруно представил свою брошюру, посвященную разоблачению ошибок женевского профессора философии Антуана Делафе, в которой перечислялись 20 заблуждений профессора. В результате такого фортеля Джордано вновь обвинили в ереси, и, сбежав от католической инквизиции, он попал в руки "инквизиции" кальвинистской. По результатам расследования суд постановил уничтожить еретическую брошюру, а самого Джордано на две недели посадить в тюрьму и отлучить на этот срок от церкви, хотя он сам никогда не заявлял, что переходил в протестантизм. 27 августа 1579 года церковная комиссия постановила снять отлучение и освободить Бруно, после чего он сразу же уехал из Женевы во Францию.
Джордано Бруно.
В 1581 году он стал преподавателем Сорбоннского университета в Париже. Там он обратил на себя внимания французского короля Генриха III, который даже пригласил его ко своему двору. Казалось, что Джордано наконец-то нашел свое место в жизни, однако экстраординарность его взглядов вновь сыграли с ним плохую шутку. На своих лекциях Бруно принялся критиковать логику Аристотеля, считавшегося в католическом мире непререкаемым авторитетом, чем вызвал на себя гнев профессуры Сорбонны. Получив от короля Генриха рекомендательные письма, Джордано собрал вещи и переехал на сей раз в Англию, которая к тому времени окончательно стала протестантской страной. На Туманном Альбионе Бруно вновь стал посещать диспуты, на которых он на этот раз пытался убедить собравшихся в истинности идей Николая Коперника, согласно которым Солнце, а не Земля, находится в центре планетарной системы. Впрочем, сломать убеждение английской элиты в том, что Солнце вращается вокруг Земли, ему так и не удалось.
В 1585 году французский посол Мишель де Кастельно, под чьим покровительством находился Бруно, был снят со своей должности и отозван во Францию. Вместе с ним Англию покинул и Джордано, который после коротко пребывания в Париже переехал в Священную Римскую Империю. По ней беспокойный философ скитался 5 лет и, как всегда, вступал в ожесточенные споры с апологетами веры, в результате чего в 1589 он был вновь отлучен от лютеранской церкви. В конце концов, уставший от постоянных переездов Джордано решился вернуться на родину. В 1591 году он переехал в Италию, где устроился преподавателем в Падуанский университет.
Карта переездов Джордано Бруно.
Отличительной способностью ума Бруно была его удивительная память. Он даже создал собственную науку для усиления запоминания – мнемонику. Сам он помнил наизусть сотни книг - от Священного писания до алхимических трактатов. Именно на эту способность Джордано обратил внимание молодой венецианский аристократ Джованни Мочениго, который предложил Бруно за щедрое вознаграждение переехать в Венецию и взять его, Мочениго, к себе на обучение. Джордано принял приглашение и переехал в морскую республику, однако уже через год Бруно обозвал своего ученика безнадежным и не за какие деньги не хотел продолжать обучение Мочениго. Такое поведение учителя жутко взбесило молодого аристократа, в результате чего он в ночь с 22 на 23 мая 1592 года в сопровождении своих слуг ворвался в спальню Бруно, вывел его оттуда и запер на чердаке своего замка, чтобы задержать. На следующий день Мочениго направил венецианскому инквизитору донос на Бруно, в котором сообщил, что - "много раз слышал от Джордано Бруно, что существуют бесконечные миры; что Христос совершал мнимые чудеса и был магом; что Христос умирал не по доброй воле и насколько мог старался избежать смерти; что возмездия за грехи не существует; что души, сотворённые природой, переходят из одного живого существа в другое. Также он говорил, что Дева Мария не могла родить; что все монахи ослы, которые позорят мир; что у нас нет доказательств, имеет ли наша вера заслуги перед Богом".
В ночь с 24 на 25 мая Джордано Бруно был доставлен в тюрьму венецианской инквизиции, после чего местные инквизиторы начали собирать улики против подозреваемого. 26 мая были допрошены проживавший в Венеции сиенский книготорговец Джамбаттиста Чотто и венецианский книготорговец Джакомо Бертано. Оба не подтвердили основного содержания доносов Мочениго, но сообщили, что Джордано слывёт человеком неверующим. Сам же Джордано на допросах заявил, что: "Существует бесконечная вселенная, созданная бесконечным божественным могуществом. Ибо я считаю недостойным благости и могущества божества мнение, будто оно, обладая способностью создать кроме этого мира другой и другие бесконечные миры, создало конечный мир". Бруно провозгласил существование бесчисленных отдельных миров, подобных миру этой Земли. Когда инквизиторы спросили, что Бруно думает о Христе, он ответил, "что в нем было такого рода присутствие, благодаря которому можно сказать об этом человеке, что он - божество, и об этом божестве, что оно - человек". Также на допросе Бруно сообщил, что прошло уже приблизительно 16 лет с тех пор, как он в последний раз исповедовался. За эти годы он пару раз пытался получить отпущение грехов, однако священники сказали ему, что они не могут принять у него исповедь, так как Бруно отступник, а соответственно, он не может присутствовать при богослужении. Также Джордано рассказал, что он на протяжении долгих лет находился в еретических странах, был в общении с еретиками и жил как они. В том числе он пил и ел все продукты, включая мясо, во время Великого поста.
Допрос инквизиции.
Выслушав показания Бруно, инквизиторы заявили ему, что отступничество в течение столь длительного времени ставит Бруно под очень большое подозрение в отношении святой веры. Джордано попросил наложить на себя любое покаяние, даже превосходящее по тяжести обычное покаяние, но не такое, которое могло бы публично опозорить его и осквернить святую монашескую одежду, которую он носил. Летом на Бруно был получен новый донос, на этот раз от монаха Челестино, в котором тот сообщил, что Бруно говорил: "что Христос не был распят на кресте, а был подвешен на столбе с перекладиной в форме костыля, который тогда употребляли, называя виселицей. Что Ада нет, и никто не осужден на муки вечные. Что имеется множество миров, что все звёзды - это миры, и что величайшее невежество - верить, что существует только этот мир; что Каин был честным человеком и поделом убил своего брата Авеля, ибо тот был злодей и палач животных; что Моисей был коварнейшим магом и легко победил магов фараона, будучи более опытным в магическом искусстве. " В конечном счете, именно показания аристократа Мочениго и монаха Челестино и стали основой инквизиционного процесса против Джордано Бруно.
27 февраля 1593 года после года в венецианской тюрьме Бруно по запросу папы Климента VIII был перевезён в Рим. В римских тюрьмах он провёл еще семь лет, не соглашаясь признать свои убеждения ошибкой. Наконец, 10 сентября 1599 года Бруно был предоставлен сорокадневный срок для покаяния, в течение которого уполномоченные инквизиторы убеждали Джовани признать свои "тягчайшие заблуждения и ереси", однако Бруно так и остался непреклонным. В результате этого упорства 8 февраля 1600 года инквизиция объявила Джордано Бруно нераскаявшимся еретиком и передала его на суд губернатора Рима, поручая подвергнуть осуждённого "наказанию без пролития кров", что означало требование казни на костре. По решению светского суда 17 февраля 1600 года Джордано Бруно предали сожжению на площади Цветов в Риме. Палачи привели Бруно на место казни, привязали к столбу, что находился в центре костра, железной цепью и перетянули мокрой верёвкой, которая под действием огня стягивалась и врезалась в тело. Последними словами Бруно были: "Я умираю мучеником добровольно и знаю, что моя душа с последним вздохом вознесётся в рай". После произошедшей казни пепел костра сбросили в реку Тибр.
Все произведения Джордано Бруно были занесены в 1600 году в католический Индекс запрещённых книг и находились в нём до его последнего издания 1948 года. В 1998 году глава Римско-католической церкви Иоанн Павел II отказался рассмотреть вопрос о реабилитации Бруно, считая действия инквизиторов оправданными. На 400-летие смерти Бруно в 2000 году кардинал Анджело Содано назвал казнь Бруно "печальным эпизодом", тем не менее, указал на верность действий инквизиторов, которые, по его словам, "сделали всё возможное, чтобы сохранить Бруно жизнь". Вопреки расхожему мнению, что Джордано Бруно был казнен инквизицией за веру в то, что земля круглая и вертится вокруг Солнца, в дошедшем до нас смертном приговоре не упоминается наука. Джордано был убит исключительно за свои взгляды на религию. Гелиоцентрическая система мира же, предложенная Николаем Коперником и на которую ссылался в своих диспутах Бруно, была запрещена католической церковью только в 1616 году при Папе Павле V, и произошло это во многом из-за работ Галилео Галилео - активного сторонника гелиоцентрическая системы мира.
Галилей родился в 1564 году в итальянском городе Пиза в семье родовитого, но обедневшего дворянина Винченцо Галилея. В 1581 году 17-летний Галилео по настоянию отца поступил в Пизанский университет изучать медицину. В университете он успел основательно ознакомиться с сочинениями античных философов и математиков и заработал среди преподавателей репутацию неукротимого спорщика. Уже тогда он считал себя вправе иметь собственное мнение по всем научным вопросам, не считаясь с традиционными авторитетами, Вероятно, в эти же годы он познакомился и с теорией Коперника. С медициной, впрочем, у Галилея так и не сложилось - ввиду обнищания его отца он больше не мог вносить плату за обучение, в результате чего был отчислен из университета на 3 курсе. Однако к этому времени Галилей сумел зарекомендовать себя как очень талантливый юноша, благодаря чему его на попечение взял богатый покровитель науки маркиз Гвидобальдо дель Монте.
В 1589 году Галилей вернулся в Пизанский университет, но теперь уже не учеником, а профессором математики. В 1592 году он получил место в престижном и богатом Падуанском университете Венецианской республики и вскоре стал самым известным профессором в городе - студенты толпами стремились на его лекции, а венецианское правительство постоянно поручало Галилею разработку разного рода технических устройств.
Однако были у Галилея и недоброжелатели. В 1604 году на него поступил донос в инквизицию, в котором его обвинили в занятии астрологией и чтении запрещённой литературы. Впрочем, падуанский инквизитор Чезаре Липпи, симпатизировавший Галилею, оставил донос без последствий. В 1609 году, узнав об изобретении в Голландии зрительной трубы, Галилей собственноручно сконструировал первый в мире телескоп, с помощью которого он открыл горы на Луне, увидел, что Млечный Путь распадается на отдельные звёзды, а также обнаружил четыре спутника Юпитера. Сделанные с его помощью открытия были настолько поразительны, что даже многие годы спустя находились люди, которые отказывались поверить в изложенные им факты, утверждая, что это иллюзия. После изобретения телескопа Галилей стал самым знаменитым учёным Европы, а в его честь начали сочинять оды, где он сравнивался Колумбом.
Галилей показывает телескоп венецианскому дожу.
В 1610 году Галилео получил доходное место советника при дворе тосканского герцога Козимо II Медичи. Во Флоренции Галилео начинает активно пропагандировать гелиоцентрическую систему мира, чем вызывает сильнейшее раздражение у церкви, считающей в то время теорию вращение Земли противоречившей текстам Псалмов, в которых говорится о неподвижности Земли и движении Солнца. В 1611 году Галилей отправился в Рим, надеясь убедить Папу, что теория Коперника вполне совместима с католицизмом. В Вечном городе он продемонстрировал священнослужителям свой телескоп и предложил посмотреть в него всем желающим. Однако кардиналы для начала создали целую комиссию для выяснения вопроса, не грешно ли смотреть на небо в трубу, но пришли к выводу, что это позволительно. Тем не менее, убедить Папу в том, что Земля это не центр вселенной, учёному так и не удалось.
В 1613 году Галилей опубликовал открытое письмо к своему ученику аббату Кастелли, в котором заявил, что Священное Писание относится только к спасению души и в научных вопросах не авторитетно, так как "ни одно изречение Писания не имеет такой принудительной силы, какую имеет любое явление природы". В конце концов, такое поведение учёного привело к тому, что 25 февраля 1615 года римская инквизиция завела против Галилея дело по обвинению в ереси, а на следующий год, 5 марта 1616 года, Папа Павел V признал всю теорию гелиоцентризма опасной ересью. После такого Галилею ничего не оставалось, кроме как согласиться на закрытие его дела в обмен на отказ от поддержки "коперниканской ереси". В реальности же Галилей на протяжении следующих 16 лет собирал материалы в защиту своей теории и ждал удобного момента для их публикации.
В марте 1632 года Галилео решил, что этот момент настал, и выпустил в свет книгу "Диалог о двух главнейших системах мира - птолемеевой и коперниковой". В ее сюжете лежит диалог между тремя любителями науки: коперниканцем Сальвиати, нейтральным участником Сагредо и простаком Симпличио, твердящим постулаты Аристотеля и Птолемея. Автор воздерживается от суждений о том, какая система мироздания истинна, геоцентрическая или гелиоцентрическая, но вложенные в уста Сальвиати аргументы в пользу последней говорят сами за себя. После выпуска книги Галилей отправил 30 экземпляров своей книги влиятельным духовным лицам Рима, чем, по сути, сам себе подписал приговор.Как говорят, прочитав книгу, Папа Урбан VIII пришел в ярость, так как узнал в простаке Симпличио самого себя и свои собственные аргументы в защиту геоцентрической системы. Книга была немедленно запрещена и изъята из продажи, а Галилея вызвали в Рим на суд инквизиции по подозрению в ереси.
Следствие тянулось с 21 апреля по 21 июня 1633 года. По окончании первого допроса Галилея взяли под арест, однако в заключении он провел всего 18 дней. Такая необычная для инквизиции снисходительность была вызвана согласием Галилея покаяться, а также влиянием тосканского герцога Козимо, непрестанно хлопотавшего о смягчении участи своего старого учителя. Однако за столь недолгий срок Галилея, судя по всему, успели попытать, так как в приговоре были обнаружены следующие слова: "Заметив, что ты при ответах не совсем чистосердечно признаёшься в своих намерениях, мы сочли необходимым прибегнуть к строгому испытанию". После "испытания" Галилей в письме из тюрьмы сообщает, что не встаёт с постели, так как его мучает ужасная боль в бедре.
На церковном суде обсуждалось два основных вопроса: сознательно ли Галилей нарушил эдикт о запрещении теории Коперника и раскаивается ли он в содеянном? Три эксперта инквизиции дали заключение, что книга Галилея нарушает запрет на пропаганду доктрины Коперника. В итоге учёный был поставлен перед выбором - либо он покается и отречётся от своих "заблуждений", либо его постигнет участь Джордано Бруно. На последнем допросе, состоявшемся 21 июня, Галилей подтвердил, что согласен произнести требуемое от него отречение. После этого Галилео объявили "сильно заподозренным в ереси" и приговорили к тюремному заключению на срок, который установит Папа. После оглашения приговора Галилей на коленях произнёс предложенный ему текст отречения. Копии приговора по личному распоряжению Папы Урбана были разосланы во все университеты католической Европы.
Галилей на суде инквизиции.
Вскоре после вынесения приговора Галилея поселили на одной из вилл Медичи, откуда позднее он был переведён во дворец своего друга, архиепископа Пикколомини в Сиене. Спустя пять месяцев Галилею было разрешено отправиться на родину, и он поселился в Арчетри, рядом с монастырём, где находились его дочери. Остаток жизни Галилео провёл под домашним арестом и под постоянным надзором инквизиции, которая постоянно угрожала ему переводом в тюрьму за малейшее нарушение режима. Несмотря на надзор, Галилей сумел написать несколько книг. Последней его работой стала книга "Беседы и математические доказательства двух новых наук", в которой он разгромил основы аристотелевой динамики. Бросая вызов инквизиции, Галилей вывел в новой книге тех же трёх персонажей, что и в запрещённом ранее "Диалоге о двух главнейших системах мира". В мае 1636 года учёный провёл переговоры об издании своего труда в Голландии, а затем тайно переправил туда рукопись.
Галилео Галилей умер 8 января 1642 года на 78-м году жизни в своей постели. Все труды великого ученого в конечном итоге унаследовал его единственный внук, который, впрочем, решил связать свою судьбу с религией, а не с наукой. Постригшись в монахи, он сжёг все хранившиеся у него бесценные рукописи своего деда как богопротивные.
31 октября 1992 года папа Иоанн Павел II на пленарном заседании Папской академии наук официально признал, что инквизиция в 1633 году совершила ошибку, силой вынудив Галилея отречься от теории Коперника.
Ботафумейро (исп. Botafumeiro) - одна из главных достопримечательностей Кафедрального собора в Сантьяго-де-Компостела, Испания
Это не просто огромное кадило, а гигантский шедевр религиозного искусства и инженерии.
Интересные факты:
· Размеры и вес: Нынешнее кадило сделано из латуни и покрыто слоем серебра. Его высота составляет 1.60 метра, а вес - около 80 кг. Для его работы требуется 8 человек (tiraboleiros). · Заправка: В него загружают около 40 кг угля и ладана. · Работа механизма: Кадило прикреплено к главному куполу собора толстой веревкой. Его раскачивают с помощью системы веревок и pulley (блоков), и благодаря мастерству команды оно достигает невероятной скорости - до 68 км/ч. · Траектория: Он совершает маятниковые движения по трансепту собора (поперечному нефу), поднимаясь почти до потолка на высоту 21 метр и описывая огромную дугу длиной 65 метров. Зрелище завораживающее и немного пугающее. · Назначение: Изначально практическая цель — маскировка запаха тысяч уставших и немытых паломников - была ключевой. Но также считается, что дым ладана очищал воздух от возможных инфекций и, конечно, символически возносил молитвы верующих к небу.
Сегодня Ботафумейро запускают не на каждой мессе, а только по особым праздникам (например, в день Святого Иакова 25 июля) и по предварительной заявке за пожертвование, если какая-то группа паломников хочет увидеть этот ритуал.
6 января 1492 года Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский торжественно вошли в побежденную Гранаду - последний бастион мусульманской религии на испанской земле, тем самым победоносно завершив многовековую борьбу испанского народа с арабскими завоевателями. Взятие Гранады остро поставил перед монархами вопрос, что делать с 350 тысячами мусульман, проживавшими на территории павшего эмирата. По условиям Гранадского договора Изабелла и Фердинанд обязались терпимо относиться к мусульманскому населению: им разрешалось оставаться в своих жилищах, судить по своим собственным законам, а самое главное, они не были обязаны обращаться в христианство. Однако в действительности испанские власти стали всеми силами склонять мусульман к переходу в христианскую веру.
Летом 1499 года в Гранаду приехал Франсиско Хименес де Сиснерос архиепископ Толедо, который тут же начал отправлять непокорных мусульман в тюрьму, где с ними жестоко обращались до тех пор, пока они не соглашались сменить веру. Разумеется, такая враждебная политика вызвала возмущение у мусульманского населения, что привело к серии восстаний, которые, впрочем, были жестко подавлены королевскими войсками. Один из самых жестоких эпизодов произошел в городе Лаухар-де-Андаракс, где испанские солдаты вырезали около 3000 мусульман, при этом около 300 женщин и детей, укрывшихся в местной мечети, они взорвали порохом. В других поселениях региона испанцы убивали все мужское население, женщин обращали в рабство, а детей похищали, чтобы воспитать в их христианстве.
Серия мусульманских восстаний позволила Фердинанду и Изабелле заявить, что мавры нарушили условия Гранадского договора, который по этой причине утратил свое действие. В 1502 году от имени католических королей был издан указ, согласно которому все мусульмане Арагонского и Кастильского королевств были обязаны принять христианскую веру или покинуть пределы Испании. По всей стране мечети начали переделывать в церкви. Так, в ходе этой "реновации" был разрушен минарет XII века при Кордовской мечети, вместо которого была воздвигнута 5-ярусная колокольня. Подавляющее большинство испанских мусульман между изгнанием и обращением в христианскую веру выбрали последнее. Так в Испании появилась новая категория граждан, которых другие испанцы прозвали "морисками", что в буквальном переводе означает - "маленькие мавры". Морискам пришлось выучить на латыни молитвы "Отче наш" и "Аве Мария", а также Десять заповедей. Их дети должны были быть крещены, а брак должен были заключаться по христианским обрядам. Тем не менее, несмотря на все это, мориски, как ранее и евреи, которых испанские власти также заставляли отказываться от их прежней веры, следовали христианским обычаям лишь для вида, в реальности продолжая исповедовать свою прошлую религию.
В 1526 году король Испании и император Священной Римской империи Карл V, осознавая, что мусульмане водят всех за нос, издал указ, в котором он запретил использование арабского языка и ношение мавританской одежды, а также распорядился осматривать дома морисков по пятницам, субботам и в праздничные дни, чтобы убедиться, что в них не соблюдаются коранические обряды. Впрочем, морискам за крупную взятку в казну Карла удалось приостановить действие этого указа на 40 лет.
Мавританские новообращённые.
В 1556 году королем Испании стал Филипп II, сын Карла V. Филипп был фанатичным католиком, а поэтому 1 января 1567 года, сразу после окончания прошлого договора, он издал указ, аналогичный указу от 1526 года. Мориски вновь попытались за взятку договориться о его приостановке, однако Филлип был непреклонен. Столь жесткий запрет на их образ жизни привел морисков в бешенство. Один из их лидеров, Франсиско Нуньес Мулей, выступил с заявлением, обращенным к своим товарищам по несчастью: "С каждым днем наше положение ухудшается, над нами всячески издеваются, и это делают судьи и чиновники. Как можно лишать людей их собственного языка, на котором они родились и выросли? В Египте, Сирии, на Мальте и в других местах есть такие люди, как мы, которые говорят, читают и пишут по-арабски, и они такие же христиане, как и мы".
Вскоре мориски Гранады начали готовиться к открытому восстанию, проводя тайные собрания в мавританском квартале Альбайсин. Своим вождем они избрали Эрнандо де Кордова-и-Валора, взявшего себе мавританское имя Абен Хумей, так как он происходил из рода Омейядов. Мятеж быстро принял фанатический характер с пытками и убийствами священников, с которых заживо сдирали кожу, а также разрушением и осквернением церквей. Для подавления смуты в Гранаду были направлены королевские войска. В Испании разразилась гражданская война. В ходе данного конфликта обе стороны продавали в рабство многих своих пленников. Мориски продавали христиан торговцам из Северной Африки в обмен на оружие, а у христианских солдат пленные мусульмане считались военной добычей, которую они имели право оставить себе. Испанский король также извлекал выгоду из продажи рабов - в его пользу на рынке в Гранаде продавались несовершеннолетние мавританские рабы.
Филипп II.
Поняв, что мориски не собираются сдаваться, Филипп II объявил "войну огня и крови", что окончательно снимало всякую ответственность с христианских солдат за учиненные ими разбой и резню. В результате годичных ожесточенных столкновений королевские войска все же взяли вверх над мусульманскими повстанцами, и их предводитель Абен Хумей решил принять условия капитуляции в обмен на сохранение жизней своих солдат. Однако вскоре после переговоров с испанцами Хумей встретил на своем пути берберов, которые рассказали, что к его войскам идет большое подкрепление из Алжира. Хумей воодушевился и решил продолжить борьбу, однако обещанное подкрепление так и не явилось ввиду того, что три галеры, только что прибывшие из Алжира с оружием, боеприпасами и продовольствием, повернули назад, получив новости о том, что Хумей признал свое поражение. После этого в лагере повстанцев наметился раскол, часть из них хотела продолжать борьбу, а часть выступала за немедленную капитуляцию. В результате мятежное войско стало быстро уменьшаться, так как многие из морисков, разочаровавшись в своем вожде, бежали в Северную Африку. В конце концов, королевским войскам удалось окончательно подавить восстание. Последние повстанцы укрылись в пещерах, где они и были окончательно уничтожены. Лидер мятежников Абен Хумей был зарезан своими же последователями в пещере недалеко от Берчулеса.
Эрнандо де Кордова-и-Валора (Абен Хумей).
После подавления восстания значительная часть морисков была изгнана из Гранады. Сначала их сгоняли и держали в церквях, а потом в суровых зимних условиях при малом продовольствии перегоняли в пешем порядке группами в сопровождении воинов, в результате чего многие из них погибли в пути. Общее число изгнанных оценивается примерно в 80 000 человек. Такой резкий отток населения вызвал в регионе коллапс экономики, так как изгнанные мориски были её основным двигателем. Кроме того, многие поля остались невозделанными, во время боев были уничтожены сады и мастерские. На освобожденные земли со всей Испании стали свозить христиан, однако восстановить численность населения бывшего Гранадского эмирата властям так и не удалось.
В дальнейшем испанские власти продолжили политику христианизации мусульманского населения, однако для всех было очевидно, что добрых католиков из морисков не получится никогда. Епископ Сегорбе из Валенсии сообщал королю в своем докладе, что мориски "никогда не каялись в своих грехах. Они брали в жены столько женщин, сколько могли содержать. Верили в то, что, убив христианина, спасут свою душу. Они совершали обрезание, соблюдали мусульманские праздники и игнорировали все христианские церковные праздники. Никогда не ели свинину и не пили вино". Согласно другим отчетам того времени, посещая церковь, мориски надевали свою самую плохую одежду с грязными воротничками. Внутри они садились спиной к алтарю, а во время службы закрывали руками уши. Когда же священник поднимал Тело Христово, они делали непристойные жесты. Многие из них пахали поля и сеяли семена по воскресеньям и в дни христианских праздников.
Семья морисков, прогуливающаяся по деревне.
В результате таких отчетов король приказал инквизиторам провести расследование в регионах, в которых в массе своей проживали мориски. От 1581 года сохранилось дело некого Диего де Аркоса, проживавшего в Сан-Бернардо вместе с другими морисками, чьи семьи добровольно приняли христианство более 150 лет назад. Как бы странно это не звучало, но, согласно протоколу инквизиции, на Аркоса донесла собственная родня. Сначала его сестра Луиза Каминера, дабы "успокоить свою совесть", пришла рассказать инквизиторам, что почти все жители Сан-Бернардо живут как мусульмане. Она сообщила, что ее брат Аркос молится как мусульманин и постится во время Рамадана. После того, как инквизиторы арестовали Аркоса, на него дал показания и его брат Хоан. Он рассказал инквизиторам, что много раз говорил своему брату до того, как его схватили, что тот "должен правильно обратиться в христианскую веру и отказаться от ислама. Ведь христианство - это истинный путь для спасения его души и собственности". Хоан, так же, как и Луиза, сообщил, что вся община жила как мусульмане, и что они поклялись друг другу, что будут отрицать это, даже если их схватят инквизиторские власти. Услышав такие показания сразу от двух человек, инквизиторы решили немедленно действовать и арестовали всех предполагаемых главарей морисков в Сан-Бернардо. Также они, наконец, приступили к допросу самого Диего де Аркоса. Следователи испытали большое удивлению, когда арестованный, заявив, что он старый христианин, сумел прочитать "Отче наш" и "Аве Мария" на латыни. Впрочем, это никак не помешало прокурору инквизиции выдвинуть против Аркоса обвинения в ереси. Вскоре был допрошен еще один житель Сан-Бернардо, который сообщил, что Аркос - это "самый опасный мусульманин региона, и что только на нем лежала ответственность за то, что многие мориски города не оказались хорошими христианами". По словам доносчика, Аркос постился в ходе всего Рамадана и хорошо одевался во время мусульманских праздников, а также насмехался над морисками, которые превратились в преданных христиан.
Так как Аркос отрицал все выдвинутые против себя обвинения, инквизиторы подвергли его пытке на "потро" (разновидность дыбы). Несмотря на непереносимую боль и страдания, Аркос постоянно заявлял о своей невиновности. Когда ему сказали, чтобы он отвечал только правду, чтоб пытку остановили, он ответил: "Я уже все сказал, достойные господа! " Поняв, что "потро" не действует на обвиняемого должным образом, палачи перешли к пытке водой. Когда ему в горло стали заливать кувшины воды, Аркос сказал: "Что вы хотите, чтобы я говорил?! Хотите, чтобы я сказал, что я мусульманин? Ничего не знаю! " Спустя некоторое время он все прекратил "препирательство" и заявил - "Согласен, все, что говорит ваша милость, правда! Я здесь умираю! "
Во время пытки чиновники инквизиции постарались выяснить, хорошо ли Аркос знал арабский язык, однако его знания ограничивались одним словом, которое он услышал, когда двое морисков упоминали его в Сан-Бернардо. По всему выходило, что Аркос действительно искренне придерживался христианской веры, но инквизиторам было на это плевать. В конце концов, в агонии пытки Аркос дал признательные показания и сказал, что был обращен в ислам своей женой. Но среди его признательных показаний в тайном вероотступничестве встречались фразы, подобные следующей: "Во имя Тела христианского Господа Бога! " Инквизиция сожгла Диего де Аркоса на аутодафе в Валенсии, как "недопустимо авторитетного мусульманского еретика".
Также сохранились истории, как инквизиторы унижали своих жертв. Так, когда Беатриса Падилья, жена Франсиско Маэстро, обвиненного в ереси, принесла своему мужу чистую рубашку в инквизиторскую тюрьму, инквизиторы посадили ее верхом на осла и, обнажив ниже талии, провезли по городу. При этом проповедник громко сообщал о ее преступлении, после чего ей нанесли 100 ударов плетью. Всего же в период между 1545 и 1621 годами по всей Испании на кострах аутодафе были сожжены 232 мориска.
Вскоре на фоне религиозной ненависти в Испании разгорелась настоящая вражда между "старыми христианами" и морисками. Их взаимное отвращение стало настолько глубоким, что они открыто насмехались друг над другом даже в инквизиторской тюрьме, прекрасно при этом осознавая, что их ждет общая печальная судьба. Арестованные "старые христиане" упрямо готовили свинину перед морисками, разбрызгивая жир с раскаленных сковородок. А мориски делали кресты из соломы и топтали их. На улицах "старые христиане" предлагали морискам блюда из свинины, прекрасно зная, что не есть ее было чревато угрозой доноса в инквизицию, а есть страшным унижением и грехом для мусульман.
В конечном итоге, видя, что религиозная смута в его королевстве не собирается затихать, Филипп II в 1609 году принял решение изгнать всех морисков из Испании. Стоит заметить, что в этом решении была и экономическая составляющая. Начиная с 1604 года, в Испании начался экономический спад в результате снижения уровня добычи золота в американских колониях. Казна пустела, и чтобы ее быстро пополнить, требовались старые добрые конфискации. В первую очередь выселять морисков решили из Валенсии, где они имели большое влияние и куда на протяжении нескольких месяцев стягивались испанские войска для подавления возможного восстания. Официально указ о выселении был обнародован в конце сентября. Согласно ему, морискам было позволено взять все, что они могли унести на руках, а их дома и земли должны были достаться испанской короне. Изгнанию не подвергались только самые маленькие дети, которых мориски должны были отдать на воспитание священникам. Валенсийских морисков доставили в порты, где их в качестве последнего унижения заставили оплатить путешествие на корабле, который увозил их в Северную Африку.
Погрузка на корабль морисков в Валенсии.
Примерно через месяц после начала депортации вспыхнул первый бунт, ещё через пару дней - второй. Более 20 тысяч повстанцев пытались противостоять королевской армии, однако потерпели сокрушительное поражение. В начале 1610 года изгнание морисков распространилось и на другие регионы Испании. По результатам описи 1619 года, выселению подверглось около 270 тысяч человек, что составило порядка 4 % населения Испании. Большинство изгнанных осело в странах Магриба, где они вновь приняли ислам. Некоторая часть морисков, желавших остаться христианами, предпочла переселиться во Францию, Италию или в колонии в Америке. Примерно 70 тысячам человек удалось впоследствии вернуться в Испанию, а многие мавры вообще не покинули ее, спрятавшись от властей или скрыв свое происхождение. Спустя десять лет после начала кампании по депортации морисков испанские власти должны были признать, что с точки зрения экономики эта затея оказалась полностью провальной. Поля, которые возделывали мавры, стояли неубранными, а города, в которых они составляли большую часть населения, потеряли львиную долю рабочей силы, что еще больше усугубило экономическое положение в стране.
Изгнание морисков.
Что же до Испанской инквизиции, то она была окончательно отменена лишь 15 июля 1834 года. По данным испанского историка инквизиции Хуана Антонио Льоренте, за 356 лет существования Испанской инквизиции ее жертвами стали 341 021 человек, из них 31 912 были сожжены лично, 17 659 символически, а 291 450 подверглись тюремному заключению и другим наказаниям. Однако, по мнению современных историков, эти данные завышены в несколько раз.
Последней же жертвой Испанской инквизиции стал Каэтано Риполь, казнённый в 1826 году. Риполь работал учителем в бедном квартале в пригороде Валенсии. Он убеждал своих учеников не произносить "Аве Мария" и не креститься, говорил, что в постные дни можно есть мясо, а спасения души можно достичь и без Церкви. Осенью 1824 года на него был отправлен донос в инквизицию, которая его немедленно арестовала. На судебном процессе Риполь заявил, что он не католик, и потому его дело не относится к церковной юрисдикции. Но обвинители нашли подтверждение его крещения в метрической книге из его родных мест. Трибунал признал Риполя виновным в ереси, приговорил "упорствующего и злобствующего еретика" к сожжению на костре и передал вердикт на утверждение королевскому суду.
Светский суд заменил сожжение заживо на смертную казнь через повешение, присовокупив символическое сожжение тела и конфискацию имущества. В понедельник, 31 июля 1826 года, закованного в кандалы и одетого во всё чёрное Риполя верхом на осле привезли на рыночную площадь Валенсии. Перед казнью ему вновь предложили отречься от взглядов и примириться с церковью, но Риполь отказался и поднялся на эшафот. Перед смертью он сказал: "Я умираю примирённым с Богом и человеком". После казни его тело поместили в бочку, разрисованную языками пламени, и зарыли её за пределами кладбища на "неосвящённой земле".
Казнь Каэтано Риполя стала последним преступлением Испанской инквизиции.
