11 октября 1944 года 155-й стрелковый полк вышел на автодорогу Титовка—Петсамо и начал штурм высоты Придорожная. Пулемётный расчёт Бредова выдвинулся вперёд и уничтожил 80 немцев.

Вскоре пулемётная точка была обнаружена и окружена немецкими войсками. Начался массированный обстрел. Патроны у расчёта закончились, а в живых остались лишь командир Анатолий Бредов и наводчик Никита Ашурков. Они стали отбиваться гранатами.

Когда осталось две последние гранаты, Ашурков встал во весь рост и со словами: «Русские в плен не сдаются! Получайте, гады!» метнул гранату в гитлеровцев. После чего Бредов и Ашурков обнялись и подорвали последней гранатой себя и пулемёт.

Воины 155-го стрелкового полка, воодушевившись подвигом пулемётчиков, заняли высоту Придорожную. Однако, Ашуркову повезло, он не погиб, и на пятый день был подобран бойцами из санитарного батальона.

Анатолий Фёдорович Бредов похоронен на воинском кладбище Мурманска. На могиле героя установлен обелиск. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года сержанту Анатолию Фёдоровичу Бредову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Источник: http://vegchel.ru/index.php?newsid=41054

Использовав расслабленность операторов станций обнаружения, три Ju-88 под прикрытием двух истребителей Bf.109 проскользнули сквозь сеть перехватчиков и направились в Южный Уэльс.

Пембрук-Док

Там, на месте бывшей военно-морской верфи в Пембрук-Доке, располагалась база противолодочных самолётов Королевских ВВС, а рядом, в Лланриате, находилось огромное нефтехранилище с более чем 250 000 тонн нефти.

В три часа дня на полевой аэродром в Билбери, который должен был прикрывать нефтехранилище, упали первые бомбы, выведя из строя несколько самолётов и заметно снизив реакцию Королевских ВВС на происходящее. Пока доклады шли наверх, пока выясняли потери в матчасти и личном составе, пока поднимали в воздух резервное звено перехватчиков, стало уже поздно.

В 15:20 по местному времени никем не атакуемые немецкие бомбардировщики прицельно скинули бомбы на нефтехранилище.

Огненное шоу

Попадания пришлись в два из восемнадцати резервуаров с нефтью. Пока недоумевающие рабочие, распивавшие чай, провожали взглядом удаляющиеся самолёты, раздались чудовищные взрывы. Пламя взметнулось в небо на тридцать метров, а жар был такой, что прибывшие пожарные команды банально не могли подойти к очагу возгорания.

Снаряжены они были так себе: рукавицы, брезентовый комбинезон, огнеупорные ботинки и шерстяная шапка. Лишь немногие имели противогорючую пропитку одежды.

Спустя короткое время пламя тушили уже более 650 человек из 22 пожарных бригад, собранных по всей стране, но всё было напрасно. Сначала огонь перекинулся на соседние резервуары, а затем цепная реакция накрыла почти всё нефтехранилище. Попутно повреждения, нанесённые взрывами даже внешне целым бакам с горючим, вызвали утечку нефти и попадание её на пляжи Южного Уэльса.

…и разверзся ад

Чтобы хоть как-то воспрепятствовать этому, все хранилища были окружены огромным, специально отрытым рвом с водой, а пожарные расчёты круглосуточно поливали стенки горящих резервуаров в попытках хотя бы как-то упорядочить всё происходящее.

Для тушения «выпили всю воду», высушив досуха все окрестные водоёмы, так что в конечном итоге шланги пришлось тащить аж до океана.

Следующие восемнадцать дней прошли в непрекращающейся борьбе с огнём. Постоянно прибывали новые и новые расчёты, которые спустя пару часов на пожаре превращались в покрытых копотью до неузнаваемости чертей, усиливая эффект разверзшихся врат в ад на земле. Тем более, что увидеть трёхсотметровый столб дыма можно было почти из любой части графства.

«Веселья» добавляли постоянные налёты немецких истребителей, обстреливавших огнеборцев. Немецкое командование сполна воспользовалось результатами бомбардировки, стараясь нанести максимальный урон военной экономике Соединённого Королевства.

Более 1100 человек были ранены, из них 38 — серьёзно, а пятеро пожарных погибли, когда стенка одного из хранилищ рухнула и огненный поток сжёг заживо бригаду, тушившую пламя в этом месте.

Из восемнадцати танков (нет, не тех, что с пушкой, а нефтяных) удалось спасти семь. Было потеряно около 150 тысяч тонн нефти, а пожар признали вторым по масштабам после Великого лондонского пожара 1666 года.

Да, конечно, вскоре состоялись налёты на Лондон, Ковентри и другие города, которые вызвали чудовищные разрушения и гибель тысяч мирных жителей, — но до сих пор, спустя восемьдесят лет, в Южном Уэльсе помнят, как в августе 1940 года в Пембрук-Доке бушевало пламя, вызванное налётом всего лишь трёх немецких бомбардировщиков. В тот день они были удачливей всей британской системы ПВО.

Впрочем, победа в конечном итоге всё равно осталась за островитянами. Вот только жизни пожарных было уже не вернуть.

Источник

Хэнки и сопровождавший его офицер пришли к умозаключению, что, видимо, дела идут как надо — турок давно отбросили за окружавшие бухту холмы и двинулись вглубь побережья. Но практически сразу им крикнули, что дальше идти нельзя — линия фронта совсем рядом и надо соблюдать осторожность. Правда, османов рядом нет, как и приказов куда-либо наступать.

«Что тут вообще происходит и кто всем этим руководит?»

Других Гинденбургов у меня для вас нет

До начала мировой войны британские вооружённые силы были довольно скромного размера. Шесть пехотных дивизий регулярной армии, готовых после молниеносных мобилизационных мероприятий отправиться куда угодно (сейчас бы их назвали «силами постоянной готовности») и ещё 14 территориальных дивизий из добровольцев, проходивших военное обучение по выходным и в течение коротких ежегодных сборов.

С началом войны британская армия стремительно разрасталась, став больше в несколько раз, — и столкнулась с гигантским дефицитом подготовленных кадров. Не хватало всех — от штабных операторов и командиров частей до инструкторов по строевой подготовке.

Когда летом 1915-го встал вопрос о том, кто будет руководить очередной амфибийной операцией на турецком побережье, ответ повис в воздухе.

Высадка должна была стать частью грандиозной попытки вырваться из позиционного тупика, в который выродилась весёлая флотская попытка прорваться через проливы к Константинополю и выбить Османскую империю из войны одним ударом. Главный прорыв всей операции планировался с австралийского плацдарма, но левее него должны были высаживаться британские войска.

К потенциальному командующему сразу предъявлялось важное требование — британцы на этом этапе войны всё ещё строго придерживались принципа, что командовать должен старший по выслуге лет. А среди командиров пяти плывущих на восток дивизий был генерал Магон — счастливый обладатель одного из самых больших стажей в британской армии.

Однако командующий Дарданелльской операцией генерал Гамильтон был с Магоном в сложных личных и профессиональных отношениях и считал, что тому и дивизии много, не говоря уже о корпусе. Гамильтон хотел заполучить опытного старшего генерала с Западного фронта: Бинга или Роулинсона. Но командующий во Франции фельдмаршал Френч сказал, что не отдаст ни одного из них. Военный министр граф Китченер мог вмешаться и надавить на Френча, но ему вся эта турецкая канитель не нравилась с первого дня. И он высказался, что командовать десантом должен генерал старше Магона, но ещё не имеющий собственного командования.

Это сократило список кандидатов до двух человек. Первый выбыл сразу. Генерал-лейтенант сэр Джон Эварт был настолько нездоров, что, вероятно, помер бы просто по дороге к проливам. Таким образом оставался только 61-летний достопочтенный сэр Фредерик Стопфорд — генерал-лейтенант Его Величества. Стопфорд в своей жизни не командовал даже батальоном и большую часть карьеры провёл на тыловых штабных должностях и преподавательской работе.

И вот именно ему поручили командовать высадкой.

Что ещё хуже, командный состав подчинённых Стопфорду частей был ему под стать. Это были спешно сформированные после начала войны дивизии, возглавить которые поручалось тем, кого смогли найти. Так, у командира 11-й дивизии генерала Хаммерсли после многочисленных контузий наблюдались проблемы с психикой, командир одной из бригад другой дивизии незадолго до войны перенёс инсульт. Особенно здорово все эти пожилые джентльмены смотрелись на фоне совсем юных младших офицеров, получивших свои погоны после самой минимальной подготовки.

У флота, впрочем, тоже ощущался острый недостаток Нельсонов (вице-адмирал Горацио Нельсон — командующий британским флотом, участник Наполеоновских войн; известен победами при Абукире и Трафальгаре. — Прим.ред.). К примеру, одним из флотских руководителей операцией был контр-адмирал Кристиансен, подставивший в начале войны три крейсера под торпеды всего одной подводной лодки — знаменитой U-9 Отто Ведигена.

И всей этой компанией британцы поплыли бить турок.

Летаргия

Английское командование достоверно знало, что скованные по всем фронтам османы не имеют больших сил в местах высадки в бухте Сувла. Так что десанту надо быстро смести немногочисленные турецкие опорные пункты, захватить холмы и гряды, окружающие бухту, сомкнув фланг с прорвавшимися австралийцами.

Британские штабные офицеры совершенно правильно оценили, что до появления крупных подкреплений противника в этом районе пройдёт от 36 до 48 часов. Стопфорд должен был успеть с запасом.

Сама высадка в техническом плане стала огромным скачком вперёд по сравнению с апрельскими мучениями со шлюпками и выбросившимся на берег протоштурмовым транспортом. Появились первые специализированные высадочные средства, так называемые X-лихтеры. Это были, конечно, ещё не LCI следующей войны, но их отцы как минимум.

Высаживаться было решено ночью.

В попытках соблюсти максимальную секретность план высадки мучившемуся от жары Стопфорду и его штабу долго не показывали. А когда показали, те его сильно подправили.

Начальником штаба к пожилому генералу прислали энергичного и деятельного бригадного генерала Рида, уже успевшего проявить себя на Западном фронте. Артиллерист по специальности, Рид считал, что никакое наступление невозможно до тех пор, пока не будут выгружены орудия и достаточный запас снарядов. Апатичный Стопфорд, поглощённый энергичным подчинённым, не возражал, что из приказов исчез один пункт. О том, что к холмам надо прорываться любой ценой.

В ночь высадки, с шестого на седьмое августа, Стопфорд был на своей штабной яхте «Джонквил». Узнав, что высадка началась хорошо, он ушёл спать. И пропустил самое весёлое.

Часть соединений высадилась не там, некоторые лихтеры сели на необнаруженную мель — и вся высадка обернулась полным хаосом.

Командовавший на берегу генерал Хаммерсли уже к обеду стал демонстрировать явные признаки невменяемости, управление было потеряно. К вечеру седьмого августа удалось занять только те высоты у берега, которые планировали захватить ещё ночью.

Узнав, что его штаб так и не высадился утром седьмого, Стопфорд продолжал оставаться на яхте, отправляя оторванные от реальности приказы и призывая проявлять осторожность. Единственным событием для него стал визит бригадного генерала Хилла, чью бригаду вообще забыли проинструктировать перед высадкой. Хилл внезапно обнаружил себя со своими солдатами утром седьмого числа у берега и отправился выяснять, что происходит.

Фактически весь день седьмого августа 27 000 высаженных англичан не могли сломить сопротивление 3 000 турок под командованием энергичного немецкого майора Виллмера, которые упорно замедляли англичан, зная, что помощь уже идёт.

Утром следующего дня Стопфорд (всё ещё на яхте) опять приказал окапываться, а генералы на берегу впали в прострацию.

Руководство на местах

Утром восьмого августа раздражённый отсутствием прогресса командующий Дарданелльской операцией Гамильтон отправил разобраться на место своего доверенного офицера — капитана Эспиналя, с которым увязался и Хэнки.

На берегу они лицезрели самую необычную картину и после долгих поисков нашли всё-таки штаб генерала Хаммерсли. То, что они увидели, глубоко их шокировало.

После недавнего артобстрела Хаммерсли лежал без движения на песке, обхватив голову руками и не реагируя ни на что. Поняв, что здесь они не получат ответов, Эспиналь и Хэнки нашли попутную лодку и к трём часам дня прибыли на «Джонквил».

Генерал Стопфорд находился в приподнятом настроении духа от того, что высадка идёт так хорошо. Когда Эспиналь вскричал, что главная цель — холмы — ещё не занята, Стопфорд отечески ответил, мол, всё идёт своим чередом, солдаты устали, надо выгрузить орудия и боеприпасы, и вот завтра начнём.

Тем временем лопнуло терпение и у самого Гамильтона. Не получив ни одного сообщения от Эспиналя (британская система связи была настолько хороша, что он получил их только на следующий день), он решил лично отправиться на Сувлу и разобраться, что там происходит.

Обычно для нужд срочных перемещений главкома флот держал в готовности дежурный эсминец, но именно сегодня тот чистил внезапно засорившиеся котлы, и Гамильтону пришлось унизительно ждать, пока моряки пришлют замену. А моряки только разводили руками — «сами вон какую войну устроили, теперь ждите».

Пока пылающий эмоциями Гамильтон плыл, Стопфорд всё-таки сошёл на берег. Было уже пять часов вечера восьмого августа.

Не найдя в штабе обезумевшего Хаммерсли, но получив заверения от офицеров, что они обязательно атакуют завтра, командующий высадкой вернулся на свой корабль, где и встретился с Гамильтоном.

Разговор не заладился — в процессе своих перемещений Стопфорд упал с трапа, подвернул ногу и теперь больше интересовался этой проблемой.

Гамильтон пулей понёсся в штаб Хаммерсли, и только там ему стал очевиден весь масштаб катастрофы. Управление войсками потеряно, текущая обстановка в тумане, и даже позиции собственных войск известны не везде.

Гамильтон приказал немедленно наступать на высоты всеми силами, но было поздно. Вечером восьмого августа первые турецкие подкрепления начали стремительно окапываться на новых позициях.

С вещами на выход

В последующие дни англичане продолжали бесплодные попытки сбить турок с высот вокруг бухты, а параллельно зрели кадровые решения.

Первым слетел, естественно, Стопфорд, который после перемещения себя на берег был больше всего озабочен строительством укрытий для штаба и, по словам окружающих, «полностью потерял связь с реальностью».

На его место с Западного фронта всё-таки выдернули Бинга. Но пока тот сдавал дела, пока пересекал Францию поездом, а потом Средиземное море — кораблём, корпусом кто-то должен был командовать. Гамильтон назначил временно исполняющим обязанности генерала Де Лисли — тот вполне успешно командовал дивизией на плацдарме на мысе Геллес, знал особенности противника и театра.

Но ведь мы всё ещё помним про генерала Магона и его выслугу.

У Де Лисли она была, естественно, меньше. Гамильтон отправил вежливое письмо Магону с просьбой войти в положение и подчиниться, но тот написал оскорбительный ответ с приложением в виде рапорта об увольнении, после чего самовольно оставил командование дивизией и покинул её штаб.

Забегая вперёд, скажем, что под трибунал его за это не отдали. Вскоре он пошёл на повышение на Салоникский фронт, а потом отправился сторожить беспокойных ирландцев. Борьба со сторонниками независимости не помешала ему затем стать членом парламента в независимой Ирландии.

Хаммерсли увезли «в состоянии полного коллапса». Ещё один командир дивизии, сказав, что «слишком стар для этого дерьма», ушёл по собственному.

Но всё это было уже не важно. Одна из самых эпичных историй о военной некомпетентности и безумии была написана.

Августовские события стали финальной попыткой англичан как-то переломить ход кампании. Этот провал стал последним звеном в длинной цепи неудач, преследовавших Антанту на Галлиполийском полуострове. В январе 1916 года британцы закончили эвакуацию своих войск, оставив победу в этом эпическом сражении за противником.

Источник

В 1929 году Патрик очутился в Аризоне. В то время на севере соседней Мексики было неспокойно, генерал Эскобар поднял восстание против местного правительства. Мерфи как раз бухал в салуне городка Бисби (20 км от границы с Мексикой). Расплескалась синева – и Патрик в процессе общения с другими забулдыгами проникся симпатией к мексиканским повстанцам. Опрокинув последний тамблер с виски, горячий ирландский парень отправился наниматься к мятежникам.

Соратники генерала Эскобара с радостью приняли колдыря в свои ряды. Когда договорились о гонораре, Мерфи побежал делать так называемые чемоданные бомбы. Чтобы изготовить такую, требовался металлический цилиндр, который фаршировался динамитом, металлоломом и разными гайками. Готовые бомбы складывали в чемодан и подвешивали на борту самолета. Для пуска пилот должен был высунуться из кабины и просто раскрыть чемодан.

Первые два вылета Мерфи оказались неудачными. Сильный ветер мешал и без того криворукому Патрику прицельно мочить подконтрольные мексиканским федералам объекты. Но третий заход вписал имя гения в историю.

Дело было ранним утром 2 апреля. Проснувшись с горящими трубами, Мерфи похмелился и полез в самолет, чтобы уничтожить врага не бомбами, так перегаром. Патрик полетел в сторону городка Нако, поделенного границей пополам между Мексикой и США. Увы, с бодуна Мерфи перепутал стороны света и устроил Судный день в американской части города.

К восторгу Патрика, на этот раз бомбы летели точно в цель. Разбомбив аптеку, и пребывая в полной уверенности, что все делает правильно, Мерфи распаковал еще несколько чемоданов и расхерачил универмаг, почту и чей-то гараж к чертовой матери. Одна из бомб идеально приземлилась на новенький автомобиль Dodge (на фото). Это была тачка мексиканского офицера, который перегнал ее в американскую часть Нако, чтобы не разбомбили – США же никогда не бомбят!

Великое чудо, что никто не погиб, была информация об одном раненом. Пьяный полет Мерфи прервал выстрел кого-то из федералов. Самолет рухнул в аризонской пустыне, а чудо-богатырь без единой царапины выскочил из кабины и побежал в Мексику.

Но восстание Эскобара вскоре подавили. Патрик, справедливо опасаясь, что мексиканские власти посадят его на самый большой кактус, рванул в США, где ремонтировали свою часть города Нако и проклинали неизвестного летчика.

Перейдя границу, Мерфи попал в руки американских властей. Для приличия его как нелегала кинули в тюрьму Тусона, но через неделю выпустили. Очевидно, Патрик наплел копам, что родился в Оклахоме, а про подвиги в Нако, скромно промолчал.

Выйдя на свободу без единого обвинения, Патрик Мерфи просто ушел в закат – больше о нем не слышали.

Другие свирепые истории в телеграм-канале «Пекло» и группе в ВК

Как и оригинал, моя винтовка выполнена из стали и дерева. Масштаб примерно 1:3.8 Стреляет специально под нее разработанными патронами калибра 2мм, близкими по очертанию к реальным 7.62х54R. Миниатюрка разбирается на части близко к настоящей мосинке.

Начал с коробки магазина. Выпилил из куска стали толщиной 5мм и отфрезеровал.

Плавно перешёл к дереву. Ложа из бука, выполненна для удобства из двух половинок от одного бруска. Все подогнанно по узору,  так что стыка теперь совсем не видно.

Заготовки для ствола и затвора  - трубки для гидравлики диаметром 6мм,  ствольной коробки - пруток 10мм. Весь проект затевался чтобы научится работать с мелочами на токарном станке.

У нас на фирме приобрели небольшой токарный станок без ЧПУ для учеников, который я теперь нещадно эксплуатирую в не рабочее время. А чего ему без дела стоять, хе-хе...

Вот уже и на винтовку становится похоже.

Детали затвора. Поскольку весь болт всего 5мм в диаметре все порядком упрощено. 

В этом проекте было много именно ручного труда и импровизации по ходу дела: Кольца скрепляющие ложу, уши под ремень, тыльная часть приклада, прицельная планка, рукоятка болта и мушка. Все это без применения станков - и в этом был свой кайф.

Изначально планировалась снайперская версия под прицел ПУ, отсюда и загнутая ручка. Но прицел с креплением оказался по устройству едва не сложнее чем вся винтовка. Пока отложен в долгий ящик.

Самое время заняться патронами! Они длинной 15мм, диаметром 3.5мм и рассчитаны под "соль" от детских пистонов. Патроны можно ( и нужно ) переснаряжать для многоразового использования.

Это мой второй раз за токарным станком. Наточил 13 заготовок. Из них три оказались с браком и непригодны для стрельбы.

Изготовил пули из мягкого свинца.

Много времени ушло на доводку. Миниатюрка упорно отказывалась стрелять и довела почти до отчаянья. Ход ударника был всего 3мм и импульса не хватало для выстрела. Усилил пружину, стало бахать но и непроизвольно срыватся с шептала. С..ка!

Дальше просто фото готового изделия.

Ну и по традиции, видео, как оно бабахает:

Спасибо за внимание!

П.С. : Я знаю, что за мной уже выехали ;)

И парочка бонусов: колоризированное фото Алексея Макаровича.

И фотография Алексея Макаровича из моей коллекции, которая публикуется впервые.

Заранее прошу, если куда-то копируете, то указывайте пожалуйста тех, кто обнаружил эти фотографии. 
С уважением.

Таблица содержания шлака в находках Римского вооружения

Того уровня развития металлургии, который существовал в эпоху принципата средневековые мастера смогли достичь только в XIV-XV. Пока средневековые мастера для изготовления защитной пластины брали заготовку и хуярили по ней молотом, чтобы сплющить, римляне использовали… листовой прокат (2). Для оценки защитных качеств римских доспехов современные исследователи изготовили пластину железа аналогичную по характеристикам образцам доспехов, найденных в Неймегене, после чего шарахнули по ней из манубаллисты (3).

Манубаллиста

Толщина проверяемого листа железа составляла 1,5 мм, а выстрел производился с расстояния 7 метров, для сравнения также использовался современный лист железа той же толщины и бронзовая пластина, изготовленная по образцу маски, найденной при раскопках в Дормагене. Стрела оставила глубокую вмятину на современно листе железа и только оцарапала «античные» образцы (4). Выстрел оставил вмятину, но не пробил металл. Кстати, проводились эксперименты с обстрелом лорики и из более тяжелого стрелкового оружия - хиробалисты. Проводились эксперименты с обстрелом манекена с лорикой сегментатой на нем. Выстрел производился с 50 м по сегментированной лорике из хиробаллисты и хотя стрела не пробивала сам доспех, ударные волны от места поражения прошли бы свозь живот и грудь человека, привели бы к разрывам внутренних органов человека.

Испытание хиробалисты.

При производстве мечей во всю использовалось дамаскирование (5), но эти технологии освоили примерно в III веке н.э., поэтому здесь упоминаются просто для сведения. До нас дошел великолепный римский шлем, к которому на клей крепился узор. Насколько качественным был этот клей, можно судить по тому, что он удерживал декоративные элементы на шлеме 2000 лет. Грустно смотрит на отвалившийся наличник посаженный на суперклей.

Шлем из Ксантен-Вардта

Покупалось снаряжение легионером самостоятельно, но если денег у него не хватало, то государственная казна выдавала займ – донатив, который солдат постепенно выплачивал. Какой процент легионеров имел защитное вооружение? Все. Все легионеры имели надежное защитное вооружение, уровень производства в эпоху принципата был таким, которого Европа достигла только с наступлением промышленной революции в XVIII веке (6). Т.е. если сравнить римскую армию эпохи принципата и средневековую до XVI в., то в целом уровень и качество одоспешенности римлян был выше. Да, рыцарское защитное снаряжение покрывало воина целиков, а римский доспех оставлял открытыми шею, частично руки и ноги, но процент таких железных статуй в рыцарской армии не превышал 15-20 %. Большая же часть воинов была вооружена хуже легионеров.

А что фалангиты? Если говорить про македонскую армию Александра, то сариссофоры имели льняной панцирь котфиб, пластинчатые доспехи были уделом офицерского корпуса (7). В Селевкидской армии, как считает Бар-Кохба, фалангиты уже имели железные кирасы или кольчуги. Находки прекрасных эллинистических пластинчатых доспехов, датируются III в. до н.э., а учитывая, что государство Селевкидов опиралось на восточную металлургию, славящуюся и в эпоху римского владычества, нет сомнений, что качество железа там было на высшем уровне. Снабжение в эллинистических армиях в отличие от римской осуществлялось централизованно через царские арсеналы.

1 – панцирь из гробницы II Большого кургана в Вергине, 336 или 317 гг. до н.э. [Andronicos, 1989. P. 139. Ill. 96]; 2 – панцирь из гробницы III в Айос Афанасиос, последняя четверть IV в. до н.э. [Τσιμπίδου-Αυλωνίτη, 2011. Σ. 355. Εχ. 1]; 3 – реконструкция панциря из Вергины; 4 – надгробие Аристонавта. Афины, ок. 330-320 гг. до н.э. [en.wikipedia.org]; 5 – надгробие воина. Афины, третья четверть IV в. до н.э. [en.wikipedia.org]; 6 – надгробие воина. Элевсин, Аттика, третья четверть IV в. до н.э. [Kaltsas, 2002. P. 190. Kat. 377]; 7 – надгробие Николая, сына Гадима. Гефира, Македония, рубеж IV-III в. до н.э. [Hatzopoulos, Juhel, 2009. P. 430. Fig. 5]; 8-9 – мускульные кирасы на рельефе фриза храма Афины Никефоры в Пергаме, 180-160-е гг. до н.э. [Bohn, 1885. Taf. XLVII, L]; 10-11 – кираса из Продроми, первая треть III в. до н.э. [Χωρεμης, 1980. Σ. 11-12. Εικ. 5-6]; 12 – спинная часть кирасы из п. 4 к. 4 могильника Бердянка V [Мещеряков и др., 2012. С. 395. Табл. I, 1] {↑88}

Приводится по А.В. Дедюлькин О датировке эллинистических железных кирас из Южного Приуралья// Сарматы и внешний мир: Материалы VIII Всероссийской научной конференции "Проблемы сарматской археологии и истории", Уфа, ИИЯЛ УНЦ РАН, 12-15 мая 2014 г., Уфимский археологический вестник. №14, 2014, стр. 84-93

В целом если говорить про раннюю македонскую армию, то по доспехам она несколько уступает рыцарским, селевкидская несколько превосходит или сопоставима, а римская наголову выше.

Рыцари против македонской армии

Возьмем сферическую рыцарскую армию в кубе, для XIV века мы не ошибемся, если придадим ей численность в 20 тысяч человек. Пусть это будет 6 тысяч всадников, 10 тысяч «тяжелых» пехотинцев и 4 тысячи стрелков. Для начала пусть это будет французское рыцарство со всеми его достоинствами и недостатками, «тяжелая» пехота в кавычках, потому что по настоящему мощной тяжелой пехоты у французов тогда не было (фламандцы якшались с англичанам), ну 3 тысячи определим как профессиональных генуэзских арбалетчиков.

Столкнем эту армию для начала с македонской армией, образца Александра Великого. Как я уже писал в прошлой статье, средневековые армии в несколько раз уступали античным, даже при сопоставимой численности населения, поэтому вопрос победы в войне можно не ставить, а вот кто победит в битве при равной численности рассмотрим. Итак, македонская армия, возьмем фалангитов численностью в 10 000 человек, элитный корпус пельтастов в 3500 человек, еще 3500 кавалеристов (для простоты только гетайры/фессалийцы, численность берем по стандартному соотношению 1:6 в армии Александра) и 3000 стрелков (агриане и критские лучники).

Македонский фалангит

Для начала проясним качественный состав такой армии, если мы говорим про рыцарскую армию, то это ее численность на пределе сил и возможности выбора фактически нет, кто пришел с теми и воюем. С другой стороны, македоняне могут отобрать только самых опытных и обученных солдат, ибо такой экспедиционный корпус будет составлять меньше половины от наличных сил эллинов.

Построение македонян будет типично – центр занимает фаланга, на одном фланге пельтасты на другом скооперируем стрелков, по флангам кавалерия. Видя существенное превосходство рыцарей в кавалерии, фалангу углубят до 32 шеренг (8). С другой стороны, полководец рыцарей, видя перед собой сомкнутые ряды тяжелой пехоты, постарается повторить успешную стратегию битв с фламандцами – связать центр боем со своей тяжелой пехотой, а затем добить фланговой атакой конницы. Первый удар будет направлен по флангам – нужно смести вражескую кавалерию. Что из себя представляют македонские гетайры я разбирал в своей статье о Рыцарях и дилетантах, здесь ограничимся выводами – в лобовом столкновении у них нет никаких шансов. Но есть нюанс, в отличие от рыцарской конницы, гетайры могли использовать разные виды тактик.

Македонский всадник

В качестве Европейского всадника я решил привести в пример этого Итальянца по "Всадникам войны"

Одну из них они и применят – а именно развернуться и притворным отступлением увлекут тяжелую конницу с поля боя (9). В рядах рыцарского войска наступает ликование – вражеская конница бежит с поля боя, а ее с упоением преследует собственная кавалерия, постепенно удаляясь с поля боя. Застрельщики македонян выбегают перед войском, завязывают бой с генуэзскими арбалетчиками, но агриане и критяне – это не английские лучники и никаких шансов против арбалетчиков у них нет (10). Понеся тяжелые потери, застрельщики откатываются на фланги македонской фаланги, но свою задачу они выполнили – сариссофоры переходят на бег и чтобы не попасть под удар пик, генуэзцы отступают к своей пехоте. Происходит столкновение сариссофоров и пехотинцев рыцарской армии. Никаких сюрпризов здесь не будет – произойдет ровно тоже, что случалось при столкновении швейцарской пехоты и фрейбуржских/пикардийских/бургундских ополченцев: македоняне мгновенно сомнут противников. Слитного удара македонской фаланги ополченцы не выдержат и разбегутся. В это время на поле боя может вернется (но не факт) собственно рыцарская кавалерия и направить свой удар на малочисленный отряд пельтастов (11). В свою очередь элитный отряд пехотинцев, ощетинится копьями и отразит атаку. Вместе с тем пельтасты будут окружены всадниками и для купирования это опасности македонский полководец отделит один отряд (12) и ударит во фланг рыцарям. Итог – бегство всей армии.

Ну что, усложняем? Заменяем 10000 французских ополченцев на швейцарских наемных пикинеров XV века. Поскольку фланги у такой армии защищены сильной конницей, то дробить тяжелую пехоту на несколько баталий нет смысла и швейцарцы построятся в одну колонну 100 на 100 человек. Ход боя традиционный, рыцари сносят фланги македонян и уходят в преследование, застрельщики эллинов после короткого боя отступают на фланг. Фаланга переходит на бег и сшибается с баталией швейцарцев. Что произойдет? Давайте разбираться – длина фронта македонской фаланги 10000/32=312 человек и глубина 32 шеренги, соответственно при столкновении строй сариссофоров будет выдаваться слева и справа относительно линии баталии на 106 человек. Центр строя македонян остановится (13), вступив в бой с швейцарцами, крылья продолжат движение и охватят баталию с флангов. Рассчитаем глубину охвата строя швейцарцев насколько македонский пехотинец по фронту занимает примерно 1 метр в обычном построении (0,5 м при построении щит к щиту), а расстояние между шеренгами пикинеров 16 века 1,5 метра (14). Итого швейцарская баталия будет охвачена вплоть до 35 шеренги, возможно сильнее поскольку при атаке с флангов строй наемников построится в «ежа» сомкнувшись плечо к плечу – соответственно в таком случае окружение будет полным. Далее швейцарцы в силу своего национального духа и собственно особенностей построения, могут вести оборонительный бой, но в такой ситуации разгром горцев это вопрос времени. Вот только времени у македонян как раз нет – на поле боя возвращаются рыцари и атакуют с тыла фалангитов, связанных боем со швейцарцами, сариссофоры ломают строй и бегут. Поле боя остается за рыцарями.

Рыцари против Селевкидов

Как можно видеть, в столкновении конницы гетайров и собственно рыцарей шансов и первых никаких нет. А что с катафрактами Селевкидов? Не буду тянуть – античные катафрактарии, будь то сарматы и парфяне (Селевкиды использовали тех же мидийцев, что и персы) имеют мало шансов против рыцарей. С одной стороны, они имеют сходное защитное вооружение, с другой тактическое различие все же велико. Если говорить про восточных катафрактариев, то их система подготовки вряд ли радикально превосходила рыцарскую – это мидийские воины, набор которых стоял на протофеодальных принципах. Сарматские (а также аланы, роксоланы, языги и пр.) катафрактарии также вряд ли владели какими-то особыми тактическими преимуществами. С другой стороны, таранный удар рыцарей привел в шок собственно византийских властителей, хотя их катафрактная конница очевидно была наследником античной тяжелой конницы.

Пока не придумал. как красиво вставлять таблицы на Пикабу. Может кто поможет? А то качество падает, просто ппц.

Выходит, что и восточному осколку империи Александра нечего противопоставить мощи смеси рыцарской армии и швейцарским наемникам? Ну, как сказать… Тут такое дело, вообще-то могут – например, 150 слонов. Слоны вообще любопытный род войск – они дорогие, тяжелы в техобслуживании и непредсказуемы. Более того, обученная пехота (преимущественного легкая) способна неплохо противодействовать им. Но есть все же у них одно свойство – они чертовски сильно пугают лошадей (15), как следствие античные полководцы весьма неплохо использовали их для экранирования конницы в битве при Ипсе.

Слоны Селевкидов

Если верна гипотеза Тарна (16), то для блокировки примерно 6000 всадников хватило 70 слонов. Итак, возьмем армию (а скорее отряд) в 20 000 человек, из них 8000 фалангитов, 2860 аргироспидов, 2000 катафрактариев (1:10 в армиях селевкидов) и 7000 легких пехотинцев (прикрытие слонов по 50 человек на одного) и 140 слонов. Классическая атака рыцарей по флангам армии Селевкидов окончится поражением катафрактариев и последующим их коротким преследованием, далее как при Ипсе, античный полководец сможет закрыть слонами путь обратно (17). Чем закончится противостояние фаланги македонян, усиленной аргироспидами и швейцарцев можно не гадать – баталия попадет в окружение за счет обхода по флангам и со временем падет (18).

Рыцари против легионеров

Тянуть не будем, давайте сразу стравим римлян с армией рыцарей и швейцарцев. Возьмем три полных легиона по 5500 человек и один неполный на 3500. Думаю, всем интересно, что будет в столкновении именно с легионерами, поэтому союзные войска не будем учитывать. Грубо этот отряд оценим в 19500 легионеров и 500 всадников (equites). Возьмем построение в три линии и отряд всадников в тылу. Поскольку существует реальная угроза обхода с флангов, то возможно, римляне построятся достаточно глубоко – «Диспозиция против аланов» рекомендует сплошное построение (без разделения на манипулы) глубиной 8 шеренг, давайте утроим это число. Таким образом, фронту швейцарцев будет противостоять линия римлян глубиной в 24 шеренги и шириной 270 человек. Видя перед собой только тяжелую пехоту полководец рыцарской армии решит применить тактику, которая не раз приносила победа рыцарям при Касселе, Розебеке и Монс-а-Певеле – связать фронт вражеских солдат боем с собственными пикинерами и ударить с флангов конницей. Вперед пойдет швейцарская баталия с разбегу она столкнется с шеренгой римлян. Слитный бросок пилумов не остановит атаку швейцарцев – первые шеренги пикинеров защищены трехчетвертным доспехом – произойдет столкновение. И… И понеся потери римляне будут отступать, как отступали перед атакой македонской фаланги при Киноскефалах и Пидне. Но отступать в полном порядке (19), а швейцарцы с упоением бросятся вперед закреплять успех. И вот тут произойдет то, что случается с плотными пикейным строями при наступлении в их шеренгах начнут образовываться разрывы, в которые начнут вклиниваться легионеры навязывая ближний бой, как делали это при Пидне (20). В аналогичных ситуациях, вступая в ближний бой пикинерам – римляне просто вырезали македонских фалангитов, то же произойдет и со швейцарцами (21). Видя, что вражеский фронт занят боем, рыцарский полководец отдает приказ к атаке на фланги и выдающийся вперед фронт легионеров (как мы помним построение римлян длиннее с двух сторон фронта швейцарцев). Легионеры ощетинятся пилумами на флангах, отражая атаки (22), но положение слишком серьезное.

Связанные боем с фронта и флангов в рядах легионеров начинается давка, какое-то время, их дисциплина и спайка поможет им противостоять врагам, но это лишь вопрос времени. Полководец рыцарей не станет замыкать окружение и атаковать с тыла – он знает, что в армии врага еще две линии позади основной, пока этот резерв позади, он бесполезен, но не стоит самому лезть к ним. Нужно лишь подождать – скоро первая линия легионеров под ударами швейцарцев сломает строй и, отступая, сама сомнет свои же резервы. Победа – лишь вопрос времени…

Поначалу никто не понимает что происходит – во второй линии римлян раздают звуки свистков центурионов и отрывистые приказы, легионеры совершают разворот и, чеканя шаг калигами, начинают движение вдоль строя налево. Их движение зеркально повторяет третья линия, двигаясь направо. Еще разворот и вот вторая и третья линия римского войска выстроились на флангах напротив рыцарей. Мгновение и легионеры переходят в атаку, врубаясь в ряды рыцарей, которые теперь сами оказываются между молотом и наковальней римской пехоты. Тяжелая кавалерия, атакованная с двух сторон в беспорядке отступает (как при Лаупене или Фарсале). Римские крылья второй и третей линии продолжают движение, охватывая швейцарский строй с флангов. Первые шеренги швейцарцев надежно защищены, но глубоко на флангах стоят солдаты без доспехов. Слитный залп пилумов производит настоящее опустошение в их рядах, с задних шеренг передают еще дротики (23) и новый бросок пробивает бреши в швейцарском войске, в которые устремляются легионеры с мечами. В тыл пикинерам выходит легионная конница, разгромившая к тому времени генуэзских стрелков. Впрочем, атаковать ощетинивший пиками строй римские турмы не решаются. Какое-то время швейцарский строй держится, но, не выдержав атак со всех сторон, отступает, попутно отбросив римских всадников. Поле боя за римлянами.

Почему так случилось

Возможно, у вас при прочтение возникал вопрос, а где гарантии что бой пойдет именно так? Или было желание внести коррективы в сам ход боя, например, дав другие команды рыцарям/античным воинам. Поясню, сам ход сражения - это просто иллюстрация. Т.е. сам бой может пойти совершенно иначе, но я считаю, что преимущество будет все равно на стороне античных армий (и в том случае, когда столкнется чисто македонская армия без слонов и других читов). Естественно, кто-то может иметь совершенно иную точку зрения и это нормально.

Теперь к сути, когда мы анализируем отдельные рода войск в отрыве от всей армии, то выводы вроде бы очевидны – тяжелая конница хорошо громит стрелков, те в свою очередь могут эффективно расстраивать ряды пеших воинов, а тяжелая пехота отразит атаки конницы. И сферическая армия рыцарей должна вытоптать даже превосходящих по численности стрелков, а уж если кавалерия сама в большинстве… Однако на деле мы имеем тяжелые поражения французской конницы (считавшейся лучшей на то время) от английских лучиков в Столетней войне. И опять-таки Креси не стало первым, до этого сражения французы также превосходя англичан числом потерпели поражения при Морле (1342) и Обероше (1345). Да, все эти Азенкуры, Креси и прочие Пуатье уже рассмотрены вдоль и поперек, да в конечном счете англичане потерпели поражение второй войне (24). Но мы сейчас говорим про тактику сражения армий (собственно успехи французов во многом как раз были связаны с переносом акцента с полевых сражений на осады). Так вот победа зависит не только от боевых качеств конкретных подразделений, но еще и от возможности навязать бой противнику в таких условиях и так, чтобы эти качества проявить. По сути победы англичан в столетней войне – это не превосходство лучников над конниками (как раз в мелких стычках отряды французских рыцарей разбивали мелкие группы англичан), а победа дисциплинированной армии над феодальным ополчением.

Т.е. строго говоря, я слабо верю в исход битвы с победой рыцарей/швейцарцев над чисто македонской армией (ну только в идеальных условиях, как в этой статье). На практике, веди македонян Александр Великий и какой бы Дю Геклен не управлял бы рыцарским войском, шансов у последних немного. Во-первых, не стоит превозносить рыцарскую кавалерию как некий волшебный род войск, как только возникла мощная тяжелая пехота швейцарцев, хребет рыцарским армиям был сломан и государства пришли к античному разделению (центр пехота, на флангах конница). Во-вторых, македоняне почти во всех крупных битвах сталкивались с новыми и незнакомыми родами войск – это тяжелая конница мидийцев, слоны и серпоносные колесницы (которые впрочем, достаточно бесполезны). Поэтому сам по себе новый род войск в лице тяжелой рыцарской кавалерии глобального впечатления бы на македонян не произвел. Что Александр бы им противопоставил? Да масса вариантов на самом деле, например, удлинил бы фронт фаланги так, чтобы рыцари не могли обойти сариссофоров с фланга как сделал при Рафии (217 г. до н. э) Птолемей или перемешал бы собственных всадников с элитными тяжелыми пехотинцами – пельтастами, а как только в них завязли бы рыцари, ударил бы частью фаланги. Или тупо атаковал бы на марше, или в лагере.

Здесь возникает резонный вопрос, а чего это ты товарищ выставляешь рыцарскую армию такой беспомощной, разве станет она пассивно себя вести при встрече с македонянами? Тут мы переходим ко второму вопросу, а именно разнице в подготовке и управлению античных и средневековых армий. С одной стороны, рыцарская армия – это войско профессионалов, в котором есть корпус профессиональных наемников генузцев и швейцарцев, а также самих рыцарей. Но основная проблема в том, что контроль над этим воинством был весьма специфический – да, рыцари не были эдакой малоуправляемой хаотичной массой, которой их иногда представляют. Рыцари строились в конруа (или знамена), отряды по 20-30 человек, которыми руководил рыцарь-баннерет, в свою очередь эти подразделения сводились в более крупные соединения, которыми управляли уже капитаны (например, графы). Звучит вроде бы неплохо, но на это сверху наслаивались проблемы рыцарского мировоззрения, вассальных привязанностей и прочих феодальных нюансов. Король не приказывал, а обсуждал план с добрыми рыцарями, формально они не должны были отказываться, ибо это могло быть приравнено к измене. На практике король мог призвать к ответу зарвавшегося феодала только при соответствующем уровне влияния самого самодержца. Как следствие, рыцарским армиям не так-то просто было уклониться от прямого столкновения на неудобной территории – помните в прошлой статье я иронизировал на тему того, что в поражениях рыцарей виновата какая-то помеха? Дело, в сущности, не в невезении, а в проблемах с контролем армии.

А что в войсках швейцарцев? Тут все еще интереснее – с одной стороны, с XIV века они уже служили в наемных войсках (1373 год начала) и в XV веке их, пожалуй, можно считать профессиональными наемниками. С другой, крупные воинские контингенты они поставляли в чужие армии в начале XVI века, что вроде как выходит за границы нашего исследования, но здесь можно сжульничать, поскольку швейцарцы все же тяготели к традиционному бою сомкнутыми колоннами с минимальной поддержкой стрелков с огнестрелом. Как бы то ни было, проблемы у швейцарской военной машиной с дисциплиной были похлеще, чем у рыцарей. Знаете как погиб цвет швейцарского командования при Бикокке (1522)? Перед боем швейцарские солдаты потребовали, чтобы все двудольники и офицеры пошли в первых шеренгах штурмовать укрепления ландскнехтов (25). И они пошли под огнем аркебуз, прямо на пики ландскнехтов – так погиб знаменитый швейцарский капитан Арнольд Винкельрид.

Примерно такие стрелки встречали атаку швейцарцев при Бикокке, иллюстрация приводится по арсенальной книге Императора Максимилиана

Не меньшие проблемы были в войсках ландскнехтов – извечных противников швейцарцев, они собирались под знамена под конкретную кампанию, а по окончанию могли вызвать офицеров на дуэль, отомстив за «плохие» приказы. Ну, а сами ландскнехты после окончания войны превращались в разбойничьи банды, благополучно пропив заработок в ближайшем трактире. Античные армии же были регулярными – для понимания, в Империи Селевкидов только тяжелых пехотинцев было около 44 000 и это регулярные части, которые проходили обучение и участвовали в боевых действиях на постоянной основе, плюс 3000 полутяжелой пехоты и 8000-8500 всадников. Это только полевые части без учета собственно гарнизонных войск (26). В случае военных действий эта армия могла увеличиваться до 120 тысяч с учетом наемников и союзных войск (27). Причем часть наемников (например, галаты) могли содержаться на постоянной основе под ружьем. Все это инкорпорировалось в общую структуру офицерских корпусов. Естественно идеализировать античные войска не стоит, они также могли бунтовать, выторговывать себе лучшие условия или даже пытаться сменить правителя на престоле, но до того бардака, который творился в армиях позднего средневековья им было далеко. Учитывая сказанное, меня можно обвинить в подыгрывании средневековым армиям, ведь я отдаю им инициативу в битве.

Теперь собственно несколько коротких соображений по античным тактикам, считается, что фаланга крайне уязвима с флангов, в отличие от той же швейцарской баталии. Это не совсем так – глубокие построения были прекрасно известны в античности, о них упоминает еще Ксенофонт в «Киропедии», а Эпаминонд строил свои войска по 50 человек в шеренге. Фаланги совершенно спокойно могли строиться глубиной в 32 шеренги и точно также, как швейцарские пикинеры «ощетиниваться» сариссами во все стороны как при Магнезии (28). Задачей первых греческих полководцев было развернуть против врага наиболее длинный фронт, поскольку угроза атак с флангов конницей была невелика по причине отсутствия мощной кавалерии как минимум до IV в. до н.э. С другой стороны более длинный фронт позволял охватить противника с флангов или даже с тыла, для такой цели спартанцы даже строились в одну (!) шеренгу, победив афинян построенных глубже (29). Самое интересное, что в полководцы ренессанса это тоже прекрасно понимали – до нас дошли мемуары, озаглавленные как «Надежный советник и размышления старого испытанного и опытного воина» принадлежащий перу (скорее всего) Георга фон Фрундсберга знаменитого капитана ландскнехтов. Так вот он-то как раз считал, что фронт должен быть втрое длиннее флангов «ибо чем больше наш фронт превосходит в ширину фронт противника, тем шире нам удастся ударить последнему во фланг и охватить как тисками его более узкий строй. Этим наверняка наносится смертельный удар и выигрывается сражение».

Столкновение Швейцарцев и ландскнехтов

Почему тогда швейцарцы предпочитали более глубокие построения? Тут нужно понимать какие задачи они решали, швейцарские войска почти не имели собственной конницы, отсюда постоянная угроза атаки с фланга. Это наглядно было видно по сражениям фламандцев, строившихся фалангой, они терпели тяжелые поражения именно тогда рыцари выходили к ним во фланг. Вторая проблема – это маневрирование, чем шире фронт, тем тяжелее им маневрировать, без должной выучки он просто начинает разваливаться. Это не так критично, пока тебе противостоит такое же ополчение, но стоит столкнуться с профессионалами… Поэтому не строит рассматривать баталию, как некий венец военной мысли – это было безусловно, идеальное построение для своего времени, но оно крайне уязвимо перед более широкой фалангой, что прямо подтверждает Фрундсберг. Фаланга в этом смысле более совершенна, сариссофоры могли строиться в каре и отражать атаки со всех сторон и при этом охватывать вражеский пехотный строй с флангов за счет большей ширины.

Подведем итоги, единственная реальная возможность как-то противостоять профессиональным античным (македонским) армиям есть только у смешанного швейцарско-рыцарского контингента, но и то при условии достаточно пассивного поведения древних македонян. Но надо понимать, что шансов встретить такую армию в XIV-XV веках практически нет, многочисленного швейцарского наемничества тогда еще не было, поэтому речь скорее стоило бы вести о смешанном пехотном контингенте в который было бы включено несколько тысяч горцев, но тут я решил несколько подыграть средневековью.

P.S. А было ли то, в чем средневековье было сильнее? А то, как же в фортификации (замки), некоторых образцах артиллерии (требуше) и массовом ручном стрелковом оружии (арбалеты). Но это уже совсем другая история :)

Конечно, это была наглость. Порт защищали береговые батареи, но англичан это не смутило. «Тритон» всплыл и начал обстреливать торпедированное судно. Орудие подводной лодки выпустило восемнадцать снарядов. Посчитав, что теперь итальянский пароход получил достаточную порцию британской стали, Уоткинс приказал перенести огонь на большую фабрику. И вот артиллеристы начали обстреливать уже её.

Разумеется, итальянцы не могли снести такой дерзости. Их батареи открыли ответный огонь, вынудив англичан погрузиться. Легко уклонившись от их снарядов, «Тритон» ушёл в море.

Спустя десять дней Уоткинс привёл свою подлодку на Мальту. В рапорте он указал, что в этом походе пустил на дно два судна, одно из которых потопил прямо в итальянском порту.

Итальянцы бы очень развеселились, если бы узнали о рапорте Уоткинса. Оказалось, что судно, якобы уничтоженное «Тритоном» в порту Савона, на самом деле было насосной станцией! Именно её трубу англичане приняли за трубу парохода.

Так подлодка «Тритон» вошла в историю войны, как субмарина, торпедировавшая насосную станцию.

Мы не бандиты, мы благородные пираты!

Тёплым июльским вечером 1943-го английская лодка «Парфиан» патрулировала побережье Пелопоннеса в Эгейском море. Англичане скучали — дело было вечером, делать было нечего.

И вдруг перед закатом с подлодки заметили маленькое парусное судно под немецким флагом. Командиру субмарины было жаль тратить торпеды на такую мелочь. Он приказал дать два предупредительных выстрела из пушки — как сигнал к остановке судна.

Как только орудие бахнуло, с парусника в воду спрыгнули три человека. «Парфиан» подошёл ближе и высадил на него досмотровую партию.

На судне подводники нашли… чемодан с деньгами.

В нём лежало восемь миллионов шестьсот тысяч греческих драхм.

Увидев столько денег, англичане подобрели и решили не топить судно. Экипажу парусника милостиво разрешили вернуться обратно на борт, а чемодан конфисковали в пользу казны Его Величества.

Когда субмарина вернулась на Мальту из похода, то её командир решил порадовать начальство взятой добычей. Однако на командование захваченные у немцев миллионы произвели обратный эффект. Взбешённое начальство устроило офицеру разнос за то, что тот отпустил судно целым и невредимым.

Дело в том, что драхма во время войны жутко обесценилась. Потопление парусника нанесло бы больший ущерб врагу, чем конфискация чемодана с деньгами.

Сифилис и непотопляемая джонка

Летом 1945-го английские субмарины беспощадно истребляли судоходство в Малаккском проливе, стремясь прервать снабжение с материка японских гарнизонов в Малайзии.

Утром 22 июня 1945 года субмарина «Вивид» обнаружила в проливе небольшую джонку. Командир «Вивид» лейтенант Варли решил остановить её и досмотреть.

Джонку догнали быстро, и в 11:15 орудие подлодки сделало три предупредительных выстрела перед её носом. Судно спустило парус и легло в дрейф. Спустя 15 минут на него высадилась досмотровая партия, которая обнаружила груз табака.

Решив, что японцам курить вредно, Варли захотел потопить «табаковоз». Англичане установили на паруснике подрывные заряды, а его экипаж (три человека) взяли в плен и отправили на борт подлодки.

Спустя несколько минут, когда «Вивид» отошла от судна, сработали подрывные заряды. Джонка осела в воду, но тонуть никак не хотела.

И, как оказалось, слава Богу! При внимательном осмотре одного из пленных обнаружилось, что у него третичный сифилис.

Пленных быстро выдворили с субмарины и посадили на сампан — плоскодонную лодку, которая была привязана к корме джонки.

Теперь, когда проблема с сифилитиками была решена, англичане снова установили подрывные заряды на парусник. Однако он и в этот раз не затонул. Варли надоело возиться с непотопляемым «табаковозом», и он махнул рукой, оставив джонку на волю волн.

Неизвестно, достигли ли суши моряки с джонки, но возникает вопрос: что стали бы с ними делать британцы, если бы первая партия подрывных зарядов отправила судно на дно? Однако история не предоставила экипажу «Вивид» шанс проверить — и попасть в карантин после прихода на базу.

Английские подводники были людьми без комплексов. Ведь Адмиралтейство когда-то объявило их пиратами и обещало вешать на реях. Ну а чего ещё ждать от моряков, поднимавших на своих субмаринах «Весёлого Роджера» в случае победы? Лихости, храбрости и… анекдотов.

Источник