(2 Фес. 2:12)
¹² да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду.
¹² да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду.
Среди выдающихся правителей древности, таких как Юлий Цезарь, Александр Македонский, Пирр и Митридат, особое место занимает Навуходоносор II (605–562 до н.э.), царь Ново-Вавилонского царства. Его имя связано с двумя чудесами Древнего мира: Висячими садами, построенными для его супруги, и восстановленной Вавилонской башней. Навуходоносор преобразил Вавилон, сделав его культурным и религиозным центром, поражавшим современников своим великолепием. Он провел необычную религиозную реформу, тяготевшую к монотеизму (Ренан Э. История израильского народа. М.: И-во В. Шевчук, 2001. С. 158). Его правление ознаменовалось разрушением Ассирийской империи, карательным походом на Египет и разгромом Моавитского, Аммонитского, Едомского и Иудейского царств. Фактически, первая половина VI века до н.э. прошла под знаком его деяний.
Бессмертие в истории Навуходоносору обеспечила библейская книга пророка Даниила, признанная историками одним из самых точных древних документов. Она не только описывает события тех времён, но и раскрывает причины взлётов и падений империй, а также духовную эволюцию самого царя. Из жестокого безбожника он стал почитателем Истинного Бога. На этом пути духовного перерождения, нелёгком и болезненном, родилось одно из его пророческих предсказаний, сохранившееся в древних анналах: Навуходоносор, достигнув вершины своего могущества, взошел на царскую башню и, вдохновленный божеством, воскликнул: Я, Навуходоносор, возвещаю вам о близком бедствии. Ни Бел, ни царица Бельтис не имеют силы убедить богинь судьбы отклонить его. Придет Перс (т.е. Кир) и обратит вас в рабство. О, если бы, прежде чем погибнуть мои сограждане… он был прогнан в пустыню, где нет ни городов, ни даже следов человеческих, и он блуждал бы там — в одиночестве среди оврагов и ущелий, где бродят лишь дикие звери, да проносятся хищные птицы. А мне… да будет в удел лучший конец! (Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 1. Книга 10. Глава 11, 1. С. 456).
Связь с библейскими пророчествами
Это вавилонское предание тесно связано с библейскими текстами. Во-первых, через пророка Даниила Бог открыл Навуходоносору ход мировой истории, показав падение Вавилона — золотой головы его видения (Дан. 2:38–39). Во-вторых, книга пророка Исаии, известная Даниилу, жившему через 120 лет после Исаии, и, вероятно, знакомая Навуходоносору, интересовавшемуся религией, предсказывала, что Вавилон покорит человек по имени Кир, который восстановит Иерусалим (Ис. 44:28; 45:1–2). Это пророчество некогда вызывало насмешки скептиков, считавших его поздней вставкой, но даже советские историки признали его подлинность (Косидовский З. Сказания евангелистов. М.: Политиздат, 1979. С. 166). В-третьих, пророк Иеремия, чья деятельность была известна за пределами Иудеи, также предсказывал гибель Вавилона (Иер. 50, 51 главы). Эти пророчества подчёркивают, что падение Вавилона было не случайностью, а частью Божьего плана, открытого Навуходоносору, чьё духовное преображение стало свидетельством силы Божьей истины. Царь Навуходоносор и падение Вавилона
Навуходоносор II умер 2 октября 562 года до н.э., а спустя всего 23 года, в октябре 539 года до н.э., Вавилон пал (История Востока. В 6т., М, И-во Восточная литература РАН, 1997, Т1, с. 292). Последний царь Вавилона, Валтасар, после недолгого сопротивления был схвачен и казнён (История Древнего мира. Т. 1. Древний Восток. М., ОГИЗ, 1937, с. 417). Город был настолько огромен, что многие жители узнали о его падении лишь через несколько дней (Геродот. История. М., Ладомир-АСТ, 1999, Кн. 1, 191. стр. 84). Так завершилось существование величайшей вавилонской монархии. Её конец был предсказан библейскими пророчествами, которые с поразительной точностью описали гибель империи (Опарин А.А. И камни возопиют. Харьков, Факт, 2000, 2-изд. 2001, с. 28-37). Надменная надпись царя Кира, высеченная на глиняном цилиндре для потомков, изображала события так, будто войны между персами и вавилонянами не было вовсе (Белявский В.А. Тайны Вавилона, М, Вече, 2001, с. 302).
В этой надписи Кир провозглашал: Я — Кураш, царь вселенной, царь великий, царь могучий, царь Вавилона, царь Шумера и Аккада, царь четырех стран света, сын Камбузи, царя великого, царя г. Аншана, внук Кураша, царя великого, семя вечного царства, правление которого любезно Энлилю и Набу, царствования которого они желают для радости своего сердца. Когда я… вступил в Вавилон и при радости и ликовании занял престол повелителей в княжеском дворце… Все цари, живущие во дворцах всех стран, от Верхнего моря до Нижнего, живущие…, цари всех стран Запада и живущие в шатрах, — все они принесли свою тяжелую дань и в Вавилоне целовали мне ноги. От… до г. Ашшура и Суз, Агаде, Эшнунак, Заибан, Метурну, вместе с областью Гутиум, города, что по ту сторону Тигра, поселения которых основаны с древнейших времен, — богов, живших в них, я вернул на их места и основал для них вечные обители. Всех их людей я собрал и восстановил их жилища. А богов Шумера и Аккада, которых Набонид ко гневу владыки богов привел в Вавилон, я, по повелению Мардука, великого владыки, невредимо вернул их в чертоги — обиталища, радующие сердце. Все боги, возвращенные мною в свои храмовые города, да провозгласят ежедневно перед Энлилем и Набу долготу моих дней, да объявят мои благие дела и да скажут Мардуку, моему владыке, что Кураш — царь, почитающий тебя, и его сын Камбузи (Хрестоматия по истории Древнего мира. // Под ред. В.В. Струве. В 3Т., М, Учпедгиз, 1950-1953, Т1, с. 211).
Кир и отношение к религиям
В древности покорители городов вывозили статуи местных богов, чтобы предотвратить восстания. Вавилоняне следовали этому обычаю, но Кир, завоевав Вавилон, вернул богам их места, стремясь заручиться их поддержкой для продления своего правления. Особое благоволение он проявил к иудаизму, что объясняется сходством идей зороастризма (религии персов) и иудаизма в вопросах добра и зла, мессии и демонологии, а также влиянием иудаизма на зороастризм (Konig E. Geschichte der alttestamentliche Religion. Lipzig, 1912, p. 439-455; Clemen C. Herodot als Zeuge fur den Mazdaismus. — «Archiv fur Religionswissenschaft». Bd. 16. 1913, p 121; Culucan W. The Medes and Persians, London, 1965, p. 170; Hinnells J. Iranian influence upon the New Testament. — AcIr. Т2, 1974, с. 271-284). Монотеизм Ягве был ближе персам, чем культы халдеев, эламитов и египтян (Dhorme O.P. La religion des Achemenides. — Rev. Bib T10, 1913, p. 344; Nock A.D. The problem of Zoroaster — American Journal of Archeology, Vol 53, 1949 p. 278; Scharff A. Moortgat A. Agypten und Vorderasien im Altertum, Munchen, 1950, p. 186).
Хотя Ахемениды уважали религии покорённых народов, Кир сохранил реформы Набонида, ограничивавшие храмовую собственность. Храмы Вавилонии платили налоги скотом, ячменём, финиками, снабжали продовольствием чиновников и отправляли рабов на государственные работы, включая уход за царским скотом и изготовление кирпичей для дворцов (Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика Древнего Ирана, М, Наука, 1980, с. 346; San Nicolo M. Zur Verproviantierung des kgl, Hoflagers in Abanu durch den Eanna-Temple in Uruk-Archiv Orientalni, Praha, T17, 1949, p. 28). Для контроля вводились царские уполномоченные.
К Иерусалимскому храму Кир относился иначе: он финансировал его строительство из налогов Сирийской сатрапии, а Артаксеркс I выделял лес, серебро, зерно, вино, масло и соль, освободив служителей храма от налогов (Дандамаев. Луконин. Указ. соч., с. 349). Это было проявлением Божьей воли. Господь, допустив пленение Израиля за грехи, обещал через Иеремию 70-летний плен и возвращение: И будет: когда исполнится семьдесят лет, накажу царя Вавилонского и тот народ, говорит Господь, за их нечестие, и землю Халдейскую, и сделаю ее вечною пустынею (Иер. 25:12); когда исполнится вам в Вавилоне семьдесят лет, тогда Я посещу вас и исполню доброе слово Мое о вас, чтобы возвратить вас на место сие (Иер. 29:10). Время избавления наступило, и Господь возбудил дух Кира: так говорит Кир, царь Персидский: все царства земли дал мне Господь Бог небесный, и Он повелел мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее (Езд. 1:1-4). В Ездре 6:3-5 указ детализирован: дом Божий должен быть 60 локтей в высоту и ширину, с тремя рядами камней и одним из дерева, а сосуды храма, уведённые Навуходоносором, возвращены.
Скептики считали указы Кира в Ездре противоречивыми, доказывая их вымышленность. Но исследования показали, что это две версии: еврейская для устного провозглашения (Езд. 1:2-4) и арамейская — официальный документ (Езд. 6:3-5) (Хрестоматия по истории Древнего Востока. // Под ред. М.А. Коростовцева, И.С. Кацнельсона, В.И. Кузищина. В 2Т. М, Высшая школа, 1980, Т2, с. 23; Bickerman E.J. The Edict of Cyrus in Ezra I. — Bickerman E. Studies in Jewish and Christian history. Vol I, Leiden, 1976, p. 72; Дандамаев. Политическая история Ахеменидской державы. Указ. соч., с. 51; Tadmor H. The historical background of the Edict of Cyrus. — D. Ben Gurion anniversary volume. Jerusalem, 1964, p. 450). Кир вернул храмовые сосуды через Шешбацара: 30 золотых блюд, 1000 серебряных, 29 ножей, 30 золотых чаш, 410 серебряных, 1000 других сосудов — всего 5400 (Ездра 1:7-11).
Щас у ПГМ'нутых полыхнет...
Люцифер - от латинского "lucifer", "несущий свет"
Денница - старорусское "утренняя звезда"
Оба слова применялась к утренней Венере, и фактически были синонимами для обозначения Сатаны.
Иииии... Какой прекрасный "теоляп":
Я, Иисус, послал Ангела Моего засвидетельствовать вам сие в церквах. Я есмь корень и потомок Давида, звезда светлая и утренняя.
Откровение ап. Иоанна Богослова, Глава 22, стих 16
Почему это никак не проясняется ни в одном Толковании/Откровении/Евангелии и иже с ними?
И дело не в звучании имен, а именно в конкретных обозначениях. Исаия первым сравнил вавилонского царя с "утренней звездой" (700-е года до н. э.):
"Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе́ в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему"
Чуете, запахло?
Позже Иоанн с откровениям, и опа - неудобненько получается.
Большинство христиан верят, что сатана существует с тех пор, как появились люди, и утверждают, например, о его присутствии в Эдемском саду, где он якобы принял облик змеи.
Другими словами, они считают, что сатана лишился благодати и стал противником Бога ещё до появления человека. Они часто ссылаются на Исаию 14:12 как на свидетельство падения сатаны, по крайней мере, до времён Иисуса:
Как ты упал с небес, денница, сын зари! Ты низвержен на землю, ты, некогда низвергавший народы!
На самом деле здесь речь идет о царе Вавилона, но это не помешало христианам практиковать творческое толкование Священного Писания.
Проблема этой теологии для христиан возникает в Откровении 12:1-9:
1 На небе появилось поразительное знамение — женщина, одетая в солнце, у которой под ногами была луна, а на голове — венец из двенадцати звезд.
2 Она была беременна и кричала от боли, потому что у неё начались родовые схватки.
3 Потом на небе появилось другое знамение — огромный красный дракон с семью головами, десятью рогами и с семью венцами на головах.
4 Его хвост увлек с небес третью часть звезд и сбросил их на землю. Дракон встал перед рожавшей женщиной, чтобы сразу проглотить её ребенка, как только тот родится.
5 Женщина родила сына, младенца мужского пола, которому предстоит править всеми народами железным скипетром, и ребенок был взят к Богу и Его престолу.
6 А женщина убежала в пустыню, в место, приготовленное для неё Богом, и там её кормили в течение 1 260 дней.
7 На небе началась война. На одной стороне сражались Михаил и его ангелы, а на другой стороне воевал дракон со своими ангелами.
8 Но дракон оказался недостаточно силен, и он, со своими ангелами, потерял свое место на небесах.
9 Этот великий дракон — древний змей[90], которого называют дьяволом и сатаной; он, обольщающий весь мир, был вместе со своими ангелами сброшен на землю.
В этом отрывке подразумевается, что Сатана пал во время беременности Марии или вскоре после рождения Иисуса, и во время своего мятежа он увёл с собой на землю треть ангелов (чтобы они стали демонами). Если это так, то Сатана не мог бы выступать в качестве противника нигде в Ветхом Завете (ни в Бытии, ни в Книге Исайи, ни в Книге Иова, ни где-либо ещё). Ну и конечно не мог он заползти в райский сад под видом мудрой говорящей змеи. Очевидно, что Сатана — вымышленный персонаж, но хорошая литература должна хотя бы отчасти соответствовать тому, что она представляет.
Если Евангелия более или менее точно описывают личность Иисуса, то нетрудно догадаться, что он был типичным лидером культа, проповедовавшим множество опасных идей
и преувеличивавшим собственную значимость.
Он требует абсолютного повиновения, даже до смерти, намекает на самокастрацию, повелевает вам ненавидеть свою семью, говорит, что люди, не верящие в него, будут вечно мучиться в адском пекле, и называет себя сыном Бога. Разве это не характеристики нестабильного лидера культа, такого как Джозеф Смит, Л. Рон Хаббард, Мухаммед, Дэвид Кореш, преподобный Мун, Виссарион и другие? Его приказ продать всё и раздать нищим не только нелогичен, но и по-настоящему опасен — если бы кто-то практиковал это буквально, он сам стал бы бедняком, живя в нищете и страданиях. Однако римские и греческие философы, жившие до Иисуса, разработали рациональные, практичные и систематизированные подходы к благотворительности, которые разносят в пух и прах донкихотскую, бессистемную философию Иисуса.
Если бы Иисус пришёл сегодня и попытался развить те же идеи, его осудили бы как безумца, лидера тоталитарной деструктивной секты. Его движение было бы воспринято как угроза общественному порядку и попало бы под надзор полиции. Но поскольку он изображён в древних писаниях, христиане сегодня поклоняются ему, не задумываясь о последствиях того, чему он учил своих последователей.
²⁰ Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь.
Всё очень просто, каждая новая религия это изменённая копия предыдущей религии.
Потому что религия, это то, что якобы неизменно. И это и есть та самая яма, в которую попадает религия.
Ну допустим дохренеллион лет назад, все боялись молнии, это якобы Бог карает. Но общество растёт, общество начинает изучать природу мироздания и замечать закономерности.
И вот рождается один, который понимает, что молния это не кара Бога, а просто природное явление, которое происходит раз в какой-то промежуток года чаще, чем в другие. Потом за одним другой, третий, четвертый.
И вот уже через несколько поколений, общество поумнело, а религия всё трындит свой устав. "Это всё Бог гневается."
И рано или поздно, по кусочкам религия начинает устаревать. Общество делиться на 50% тех, кто слепо верит шарлатанам, другие 50% поумнели и понимают, что их где-то дурят.
И вот как-то рождается человек, который чухнул, "хм. А чтобы и мне так же не делать как те шарлатаны".
Конечно он в шарлотанство не верит, он такой же религиозный фанатик, но вот чуточку со своим взглядом. И молния уже не кара Богов, да и жертва Богу не нужна. Этакий религиозный мыслитель философ, который создаёт своё течение понимания мира.
И вот это течение так классно трактует все современные "почему", что те самые 50% которые усомнились в истинности писаний, и считают веру устаревшей, идут за этим новым, переписанным текстом и логично за тем, кто это придумал.
Конечно это не сразу происходит, а постепенно, тогда ведь интернета не было.
Ну и начинается религиозная война, ты не прав, нет ты не прав. Ты не верующий, нет ты не верующий. И понеслась.
В какой-то момент, так оправдали и убийство. Ну типа убить неверующего это вовсе не грех, а как бы даже Богом поощряется. Если хочешь в рай, убивай не верующих и Боженька тебя наградит.
И вот так появляется всё новое и новое, появляются всё больше просветлённых. А старые веруны, пытаются удержать свой народ. Ведь это своего рода власть и даже нехилая такая прибыль. Кому понравится, что их "клиентов" уводят?
Вот и получается, что все религии это изменённые копии предыдущий религий. И в принципе ничего нового.
Например, во времена Христа, это был Иудаизм. Да Иисус вроде как даже обрезание прошёл, потому что новую кровь по умолчанию., даже не спрося человека погружают в веру. Ну как бы, пока своего мнения нет и своих мозгов тоже, надо быстрее мозги промыть. А то взрослых научить уже сложнее. Поэтому и Иисуса чикнули, по Иудейской вере, вроде как на восьмой день после рождения, если память не изменяет
А если вернуться в те времена. Там уже был раскол в веровании Иудейской. Там уже был раскол до Иисуса. И вера начала чуть чуть-чуть трансформироваться.
У них праздник такой был Песах. Они там в жертву Ягнёнка в честь праздника убивали. И вот клали на стол, в символ того, чтобы Бог их помиловал и как бы не убил от вирусни, что была видимо в Египте в древние времена. Они в то время, когда была пандемия, кровью двери метили, якобы Бог должен увидеть эту метку и помиловать их. Вот и перенеслось это в символ жертвоприношения на Песах. Ягнёнок это как бы пасхальный агнец. А его кровь в честь праздника помилование Бога.
Ну а кто-то такой, "а обязательно ягненка?", это вроде дорого, да и накладно, чем курица не подходит? Ну и трансформировалось это в голень курицы на столе.
А тут такое дело, какой-то философ появился. Ходит, всем про Бога нового говорит, и так складно ораторским искусством владеет. Вот и решили его Иудеи убрать. Ибо и так уже вера их на шатком мостике стоит, а тут он ещё.
И распяли его как преступника. Но самый прикол в том, что распяли его как раз на кануне Песах.
И тут произошло то, что так удачно совпало и полное затмение солнца, да и землятресение. А напомню, в те времена люди были недалёкие. И как бы такие "Вау, это Бог погневался на нас, мы святого видимо укокошили", ну и потихоньку начали часть Иудеев, переползать в проповеди нового философа. Ктож если не Бог свет отключил и Землю тряс?
Ну а Иудеи объявили охоту на этих последователей. Сами то верующие в верхах поумнее будут. Они знают, что это не Бог, а природное явление. Но шестерёнки закрутились.
Сначала христиане шкерились, носив вроде как крест на груди под одеждой, как символ свой/чужой. Короче христианство было тогда, что-то вроде сектантов для Иудеев. Да и праздник Песах, превратился в Пасху, а Иисус пролил свою кровь, как кровь ягненка для Бога. Только это уже человеческое жертвоприношение получилось. Т.е. Пасха это Иудейский праздник.
Ну и через несколько сот лет появилась первая библия. Грамотных тогда мало было, писать не все могли, да и с бумагой проблема. Вот и писали кто по памяти, кто как.
Меж прочем в первой библии всё было просто. Там не было ни слово про воскрешение Иисуса. Там вроде как, просто чел увидел, что тело Иисуса из пещеры пропало. И с криками побежал об этом говорить своим тимэйтам по секте/вере. И на этом библия заканчивалась.
А уже потом, через еще пару сот лет, когда библия стала фундаментом, то в ней начали вносить всякие правки, чтобы читалось удобно и пелось складно. Там и дописывать стали, что Иисус воскрес, что явился ученикам и стал бессмертным, ну бла бла бла. Короче говоря, концовочку по волшебнее придумали. Чтобы точно всех убедить, что он тот самый избранный.
Да и если уж дальше смотреть и Христианство много раз раскалывалось, на всякие ответвления, одни себя Православными зовут, переписывая под ту культуру веру, в которой оказались, другие Католиками, третьи вообще себя свидетелями Иеховы назвали, ибо там не Иисус, а Иехова, там своя логика (Иегова, Иехова, Яхве), ониж вроде как свидетели. Хотя его там вроде Йешуа звать. Ну да пофиг.
Короче говоря, вера всегда будет рушиться, и на месте старой веры, рухнувшей, будет рождаться что-то новое. Сейчас вообще вон в Макаронного монстра верят. Да это хохма, но кто знает, во что это перерастёт, через лет сто сотрётся правда, и Макаронного монстра буду воспринимать, как некое настоящее.
В чём сложность этого мира? В том, что если раньше информация доносилась с трудом и появлялись очаги идей, которые разрастались. То сейчас новая информация, буквально за считанные секунды облетает весь земной шар. Людям проще стало находить единомышленников.
А земной шар уже переполнен новыми идеями. Новые религиозные движения, сразу кидают в секты, эти культы порицаются и не разрастаются.
Но человек постепенно умнеет. И вот уже все прекрасно понимают, что нет никакого старца там на облачке. Он может где-то в другом месте, да и выглядит уже как не человек. Но явно не в облаках в раю, ибо самолёты явно бы давно рай снесли, а ракеты его в решето превратили. И все эти религиозные писания, становятся такой ересью в глазах современного человека. Особенно, когда люди начинают задаваться вопросами, "почему?".
Например в библии инцест это норма. А вроде как священники современности порицают это. Я уж молчу про педофилию, что там тоже в порядке вещей было в те времена.
Но законы меняются, теперь часть того табу, и начали они всех устрашать, причём под страхом ада. А молодежь, тем временем научилась критически мыслить, особенно в капиталистическом мире, где каждый пытается друг друга нае...обмануть.
Так что, человечество переходит сейчас на новую стадию развития, когда природа большинство вещей изучена и уже Богами не запугаешь. И пока другие пытаются натянуть сову на глобус, выискивая чудеса, там где их нет, человечество движется к своему пику развития, и скоро технология перенесёт человечество в новый виток развития.
Хочет религия оставаться на плаву? Теперь уже не 2000 лет нужно для устаревания религии, а чуть ли ни каждый год, нужно меняться, трансформироваться, переписывать и переделывать.
Эра цифрового Бога ребятки.
Всё больше и больше людей в душе начинают понимать, что религия это бизнес и где-то всех обманывают. Просто объяснить этого не могут, дабы читают и изучают вопрос слабо. Но, это не надолго.
Лев Малиновский ненавидел хаос. Его кабинет в Институте высоких биомедицинских технологий был стерилен и минималистичен. Ни пылинки на стеклянной поверхности стола, ни лишней бумажки. Даже кактус в строгом геометрическом горшке рос с вымученной аккуратностью, будто и его гены подчинились воле хозяина. Хаос в природе был его личным врагом, а самым вопиющим проявлением хаоса он считал хромосомные аномалии. В частности, ту, что известна как синдром Дауна.
Лев был не просто директором института; он был жрецом культа Разума, наследственным атеистом, чья семья отринула «религиозные предрассудки» еще в поколении его прадеда. Его богослужением были эксперименты, его священными текстами — научные журналы.
Его команда была небольшой и проверенной. Соня, его правая рука, талантливый молекулярный биолог с вечными темными кругами под глазами. Ее тихой, глубоко запрятанной тайной была вера. Она выросла в семье, где иконы соседствовали с микроскопами, и, в отличие от Льва, видела в детях с синдромом Дауна не «бракованный код», а людей с особой, хрупкой красотой. И Игорь, гениальный биоинформатик, для которого Вселенная была гигантской, но крайне неоптимизированной вычислительной машиной. Для него понятие «Бог» было ошибкой 404 — Not Found.
Их проект не ставил целью «лечение» синдрома Дауна в привычном смысле. Это было невозможно. Вместо этого они искали способ «усмирить» лишнюю хромосому. Их целью была терапия, которая могла бы подавить активность генов на 21-й хромосоме, смягчив сопутствующие патологии — врожденные пороки сердца, проблемы с иммунитетом, раннее старение.
Годы работы уходили на бесконечные эксперименты с системами редактирования генома. Они были подобны ювелирам, пытавшимся часовой отвёрткой починить сложнейший механизм, не понимая до конца его устройства. Каждое потенциальное решение оказывалось либо токсичным, либо бесполезным.
Прорыв, как это часто бывает, пришёл с неожиданной стороны. Игорь, который дни напролет корпел над сложнейшими алгоритмами, анализирующими не просто последовательность ДНК, а её трёхмерную архитектуру, нашёл нечто странное.
— Смотрите, — он вызвал на огромный монитор визуализацию. — Мы всё время смотрели на гены. А ответ, возможно, скрыт в том, что мы высокомерно называем «мусорной ДНК».
Лев и Соня смотрели на сложную, переплетённую структуру, напоминающую клубок светящихся нитей.
— Здесь, в этих некодирующих повторах, есть паттерн, — Игорь выделил участок. — Он не кодирует белки, но его структура… она слишком сложна и консервативна, чтобы быть просто шумом. Она выглядит как… регуляторный переключатель. Гипотетически, если мы найдём способ на него воздействовать, мы сможем заставить клетку «игнорировать» лишние копии генов.
Идея была революционной. Вместо грубого редактирования они попытались создать «ключ» — небольшую молекулу РНК, которая должна была точечно воздействовать на этот таинственный переключатель.
Ночь первого реального эксперимента на культуре клеток, взятых у донора с синдромом Дауна, была наполнена напряжённым молчанием. Они не ожидали чуда. Они надеялись на слабый, статистически значимый сигнал.
Но то, что они увидели, потрясло их. Молекула-«ключ» не просто сработала. Она сработала с ошеломляющей, немыслимой эффективностью. Активность ключевых генов на лишней хромосоме снизилась почти до нормы. Клетки, которые обычно в культуре вели себя нетипично, демонстрируя признаки стресса и раннего старения, вдруг стабилизировались. Это было так, будто они нашли не просто переключатель, а центральный пульт управления, о котором никто не подозревал.
Триумф был оглушительным. Они сидели в лаборатории до утра, не в силах поверить в данные. Но по мере того как восторг улёгся, его сменила жгучая любопытство. Что же это был за переключатель? Какой код скрывался в этом «мусорном» участке ДНК, обладающий такой невероятной силой?
Игорь, дрожащими от усталости и волнения пальцами, загрузил полную нуклеотидную последовательность этого участка в свою мощнейшую программу-декодер. Он ожидал увидеть сложную, но биологическую команду. Нечто вроде: «IF (condition) THEN (suppress)».
Программа работала несколько часов, перебирая возможные алгоритмы сжатия, шифрования и кодирования. Лев и Соня молча сидели рядом, наблюдая, как на экране мелькают непонятные символы.
И вдруг всё замерло. На чёрном экране белым текстом, похожим на древнюю рукопись, проступили слова. Не генетические команды. Слова. На русском языке.
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго.»
Сначала они не поняли. Решили, что это глюк, ошибка декодера, принявшего случайный шум за осмысленный текст. Игорь с проклятием перезапустил программу, проверил исходные данные. Он попробовал другие алгоритмы, другие языки. Но результат был тот же. Слова молитвы, Иисусовой молитвы, одной из главных в Православии, возникали снова и снова, будучи зашифрованы в самой сердцевине человеческого генома. Это был не случайный набор букв; паттерн был слишком сложен и точен, чтобы быть совпадением. Это было Послание.
В лаборатории повисла тишина, более громкая, чем любой взрыв. Лев Малиновский, человек, построивший свою идентичность на отрицании высшего разума, смотрел на экран с лицом, на котором медленно рушился весь его мир. Его наука, его логика, его атеизм — всё рассыпалось в прах перед этим простым и страшным откровением. Он нашёл не переключатель. Он нашёл подпись Автора.
Игорь, атеист, веривший только в код, увидел, что Код был написан. Его Вселенная-компьютер оказалась творением, и в самом её фундаменте лежала не математическая константа, а молитва. Его разум, не способный примириться с этим, просто отказался работать. Он тупо смотрел на монитор, шепча: «Этого не может быть… Этого не может быть…»
Соня смотрела на слова, и по её щекам текли слёзы. Это не был ужас. Это было узнавание. То, во что она тайно верила, то, что она считала слабостью и сантиментами, оказалось самой главной и шокирующей реальностью. Православие было не просто верой. Оно было Истиной, вписанной в саму основу человеческого бытия.
Паника нахлынула позже, холодная и липкая. Что они будут делать с этим знанием? Оно перечёркивало всё — биологию, медицину, всю современную научную парадигму. Оно громило мировоззрение миллионов. Оно делало их самих — еретиками от науки.
И тогда Лев Малиновский, великий учёный, сделал свой выбор. Не во имя Истины, а во имя привычного, управляемого, безбожного порядка. Его голос прозвучал хрипло и глухо.
— Этого… не было. Никто не должен об этом узнать. Никогда.
Это был заговор против Бога, открывшего им Свой знак.
Игорь, сломленный и испуганный, молча кивнул. Его логика не могла переварить реальность Творца, и потому он предпочёл её удалить, как вредоносный вирус. Он стёр все данные, уничтожил логи алгоритмов, отформатировал диски. В официальном отчёте появилась сухая, блестящая ложь: «Обнаружен высококонсервативный некодирующий регуляторный элемент, таргетинг на который демонстрирует высокий терапевтический потенциал для смягчения фенотипических проявлений трисомии по 21-й хромосоме».
Соня пыталась возражать, но её голос утонул в стальной решимости Льва. Она была всего лишь сотрудницей. Её карьера, её репутация — всё было в его руках. И в её сердце поселился леденящий страх. Страх перед этими людьми, готовыми ради своих идеалов похоронить величайшее откровение. И страх перед Тем, Чью подпись они решили скрыть.
Они опубликовали статью о новом терапевтическом подходе. Их осыпали наградами. Лев Малиновский стал звездой мировой науки. Но по ночам его мучила бессонница. Он сидел в своём безупречно чистом кабинете и чувствовал, как тишина вокруг него становится тяжёлой и осуждающей. Он нашёл ключ к лечению, но потерял нечто неизмеримо большее. Он выиграл войну с болезнью, но проиграл свою собственную душу.
Игорь погрузился в виртуальные миры и антидепрессанты, пытаясь сбежать от всепроникающего чувства, что он взломал главный сервер Мироздания и испугался Администратора.
А Соня, уволившись из института, ушла работать в скромный хоспис. Она ухаживала за больными и умирающими, и в тишине палат её губы беззвучно шептали те самые слова, что были записаны в каждой клетке человеческого тела: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго.»
Они не вылечили синдром Дауна. Они лишь приоткрыли дверь, за которой увидели непостижимый Свет. И, ослеплённые, предпочли захлопнуть её и сделать вид, что ничего не было. Самое страшное открытие оказалось не научным, а духовным. И самое страшное преступление — не ошибкой в эксперименте, а добровольным отречением от Истины