Сегодня хочу поделиться осознанием, которое по-настоящему начало до меня доходить только недавно. Начну немного издалека.

Недавно просматривал старые фотографии посёлка, где я живу. И такая пошла ностальгия, когда вспоминал, как гуляли с мамой по лесу, приходили домой, ели что-нибудь вкусное, а потом я сворачивался калачиком на своей кровати и беззаботно засыпал.

Да, время было непростое, проблем хватало: лет с 5 участвовал в посадке и копке картошки, с 9 лет именно копал (папы не было), также примерно с 9 лет чинил электроприборы на 220 вольт и в целом много чего чинил, также учёба, периодически мытьё посуды, пола и т.д.

Но вот сейчас пришло особенно чёткое понимание, что когда у тебя есть старшие - ты можешь взять свой кусок ответственности, а остальное отдать старшим. И значительную часть твоих проблем будут решать старшие.

Нужна еда? Старшие купят (картошка и прочие огородные вещи - лишь часть рациона, да и всё равно бОльшую часть работ делали мама и бабушка).

Нужна одежда? Вообще не парься, старшие купят или как-то ещё добудут (несколько раз брали вещи в центрах социального обслуживания).

Да, тебе тоже нужно будет что-то делать. Но, в целом, со старшими жить проще (естественно, при условии, что они адекватные и что они любят/уважают тебя).

Точно так же и с начальником на работе (считаю, мне повезло с начальником). Он очень многое разруливает, и мне не надо об этом париться.

Сейчас я уже и сам в роли старшего: у меня три сына. Это классно - но не просто. Работаю в семье сейчас я один, жена - пока в декрете. Т.е. довольно приличная уже ответственность (хотя, естественно, бывает и больше).

Периодически трудности накапливаются в таком количестве, что понимаешь, что сам ты их хрен разрулишь.

В такие моменты я особенно стараюсь молиться (попутно продолжая действовать). Проходит некоторое время - и трудности, как правило, вдруг начинают довольно легко решаться (иногда быстро, иногда постепенно). И тогда я очередной раз убеждаюсь: как хорошо, когда есть кто-то главный и старший.

P.S. На роль истины в последней инстанции не претендую, личный выбор каждого - принимаю. В конце концов, я и сам многие годы был атеистом (причём воинствующим, который в детстве рисовал на тротуаре карикатуры на Христа и священников и писал "бога нету").

ПРОТОКОЛ ВСКРЫТИЯ: ЧТО УВИДЕЛ ПАТОЛОГОАНАТОМ В СЕРДЦЕ ПОСЛЕДНЕГО АРХИЕПИСКОПА

Место действия: Югославия, 1960-е годы. Мрачная тюремная больница где-то в горах Боснии.Эпоха: Титоизм. Жесткий, атеистический, параноидальный коммунистический режим. Вера в Бога — государственное преступление. Церковь — главный враг.В одной из тюрем строгого режима, после долгих лет издевательств, голода и побоев, умирал старик. Это не был обычный заключенный. Это был последний непокорившийся.Митрополит Черногорский и Приморский Арсений (Брадваревич). «Гранитный Архиепископ», как его звали в народе. Человек титанической воли и несокрушимой веры.Он был арестован, подвергнут показательному суду за «контрреволюционную деятельность» (то есть за то, что он был епископом) и приговорен к медленному уничтожению.Власти праздновали победу. Последний символ старого мира был сломлен.Когда он умер, в тюрьму срочно вызвали лучшего патологоанатома из столицы. Ему была поставлена четкая государственная задача: провести вскрытие и составить официальное заключение. Заключение, которое должно было навсегда развеять любые «религиозные спекуляции».Оно должно было гласить: «Заключенный Брадваревич умер от естественных причин, вызванных старческой немощью и циррозом печени». Это был последний гвоздь в гроб Церкви.Скальпель атеизма должен был окончательно препарировать и развенчать «миф о святости».В холодной, залитой кафелем прозекторской собрались трое:сам врач-патологоанатом (убежденный коммунист и материалист), его ассистент и молчаливый человек в штатском из UDBA, службы госбезопасности.Вскрытие началось.Врач работал профессионально и цинично.«Так... Легкие — признаки застарелого туберкулеза, множественные рубцы. Печень — тяжелейший цирроз, как мы и ожидали. Желудок — язвенное поражение, крайняя степень истощения...»Каждый надрез, каждое слово подтверждало официальную версию. Старик просто сгнил заживо от болезней. Человек в штатском одобрительно кивал. Всё шло по плану.Осталось последнее. Сердце.Врач сделал привычный надрез и извлек его. И замер.Скальпель выпал из его ослабевших пальцев и со звоном ударился о металлический стол. Ассистент побледнел. Человек из UDBA подался вперед.На фоне разрушенных, больных, истлевших органов, на ладони врача лежало сердце абсолютно здорового, молодого мужчины.Оно было не серым и дряблым, как у всех стариков. Оно было ярко-розовым, упругим, сильным. Без единого рубца. Без единого признака ишемии или инфаркта. Сердце олимпийского чемпиона в груди измученного узника.Это было невозможно. Это было абсурдно. Это противоречило всему, чему врача учили в институте, всему, что он знал о человеческой физиологии. Он перевернул его... и увидел, что оно абсолютно идеально.«Это... аномалия», — прохрипел он, пытаясь сохранить лицо. — «Редчайший случай...»Человек в штатском молча смотрел, и в его глазах появился холодный, животный страх.А потом произошло то, что превратило эту аномалию в ужас и откровение.На холодном стальном столе, под ярким светом операционной лампы, в мертвой тишине морга, в присутствии трех атеистов...сердце святителя Арсения, отделенное от тела, на глазах у них, совершило одно, отчетливое, мощное сокращение.ТУ-ДУМ.Это был не предсмертный спазм мышцы. Это был удар.Полновесный, уверенный, живой удар сердца, которое уже не было связано ни с мозгом, ни с телом.Тишина, наступившая после, была оглушительной. Она длилась, казалось, вечность. Врач смотрел на свои дрожащие руки. Агент госбезопасности смотрел на сердце, не в силах отвести взгляд.Это был абсолютный крах их мира. Живое доказательство того, чего не может быть, лежало перед ними на столе и пульсировало теплом, которое они почти ощущали кожей.Это был ответ. Без слов. Ответ мертвого святого всей их системе. Всему их материализму.Никто не знает, что они говорили потом. Протокол вскрытия был сфальсифицирован. Тело тайно захоронили в безымянной могиле. С врача, ассистента и агента взяли подписку о неразглашении под страхом смерти.Но тайну невозможно удержать. Спустя десятилетия, уже после падения режима, старый, седой врач, мучимый кошмарами всю свою жизнь, на смертном одре исповедовал эту историю молодому священнику.Эта история — не о том, что запоминают на день. Это история, которая въедается в подкорку.Она уникальна, потому что чудо здесь — не помощь людям, а улика против безбожия.Бог не стал спорить с коммунистами. Он просто оставил им на столе одно неопровержимое вещественное доказательство. Сердце. Живое сердце своего мертвого воина.После такого уже нельзя просто сказать "я верю" или "я не верю". После такого можно только молчать. И думать.

https://vk.com/wall42614417_35820

Если эта история не заставит людей задуматься над Верой в Бога, то значит что атеистическая пропаганда отсутствия чудес до сих пор работает и живёт. Бог показывает через своих верных слуг чудеса, но атеисты слепы к ним. Я знаю что эту историю обзовут ложной и потребуют доказательств. Но вере доказательства не нужны. Так как Господь Чудотворен по своей природе. И я ручаюсь, что написанное здесь - правда!

Время и пространство существует лишь в разуме человека. Закон причинности не может существовать без идеи последовательности во времени. Следовательно, пространство, время и закон причинности существуют лишь в уме человека, а так как атман не ум и так как он лишен всякой формы, то он должен быть вне времени, вне пространства, вне закона причинности, т. е. он бесконечен. Но двух или нескольких бесконечностей быть не может, — следовательно, в мире может быть только одна душа. Таким образом, человек действительный есть Единый, Бесконечный, Вездесущий Дух, а человек, каким он нам кажется, есть лишь ограничение этого действительного Человека.

Человек действительный, Дух, будучи вне закона причинности, вне пространства и времени должен быть совершенно свободен. Человек кажущийся, отражение, ограничен временем, пространством, законом причинности и поэтому он связан или, как говорят некоторые из наших мыслителей, кажется связанным, а в действительности и он не связан. Всякий человек-дух бесконечен, поэтому нельзя и говорить о рождении и смерти. Как земля не может никуда упасть, так как ей некуда падать, — в бесконечности нет ни верха, ни низа, — так и душа не может ни прийти, ни уйти: откуда она придет, куда пойдет? Когда человек перестает думать о прошлом, о будущем, о том, что станет с ним потом, когда он отбросит всякую мысль о своем теле, — это знак того, что он поднялся на высшую ступень сознания. Ни тело, ни ум не составляют человека, они преходящи, но дух, что за ними, пребывает вечно.

Один древний индусский мыслитель говорит: только дух индивидуален, неделим, ибо он бесконечен; бесконечность не может быть делима, разбита на части; это всегда одно и то же неделимое Единство и это и есть индивидуальный, истинный Человек. Человек кажущийся — это лишь воплощенное усилие выразить, явить этого истинного Человека и развитие происходит вне пределов вечного единого Духа. Во всех происходящих переменах — злой человек становится добрым, животное становится человеком и т. п. — меняется не Дух. Мир развивается. Дух проявляется. Предположите, что вот здесь стоят ширмы, скрывающие вас от меня, а в ширмах небольшое отверстие, сквозь которое я могу видеть лишь немногих из вас. Отверстие это все более и более расширяется, и, по мере того, как оно расширяется, я вижу все больше и больше лиц, а когда оно станет такой же величины, как сами ширмы, я буду стоять с вами лицом к лицу. Вы не изменились в течение этого времени, вы были все время там, где вы теперь — увеличивалось отверстие, а вы лишь обнаруживались, проявлялись. Точно то же и с Духом. Вам нечего достигать совершенства — вы уже совершенны и свободны. Что представляют из себя, в сущности, все эти идеи о Боге, религии, о том, что будет там, за могилой? Почему человек ищет Бога? Почему во всяком народе, при всяком состоянии общества человек жаждал высокого идеала совершенства, — в Боге, в человеке? Да потому, что все это уже есть в человеке.

Свами Вивекананда

Бог и человек