Божественное вмешательство Лакшми, чтобы спасти всех
Удивительное вмешательство Лакшми спасает мир в самые трудные моменты! Откройте для себя историю божественной силы, которая меняет судьбы. Как эта мифологическая богиня помогает людям в кризисные моменты — читайте в нашем новом посте!
YouTube: https://www.youtube.com/@Snargl-Com
Жил был фламинго Серхио, он был красивым и счастливым, но его фсе фламинго не любили его и считали очень глупым, потому что он жил радуясь и наслаждаясь жизнью.
Однажды Серхио взгрустнулось и когда он шел по улице, ему встретился "мудрец". Мудрец спросил Серхио: «почему ты такой грустный?». Серхио ответил, что другие фламинго считают его глупым и смеются над ним. Тогда мудрец вытащил из кармана один билет бизнес-класса на Мальдивы и отдал его Серхио, сказав при этом,: «лети в это священное место, там фсе такие как ты, но только не забудь выпить Маргариту за меня». Сначала Серхио не поверил своему счастью, но фсеже взял билет, в этот же миг мудрец испарился. Позже когда Серхио уже пил Маргариту на Мальдивах, он даже не вспомнил о тех кто над ним смеялся.
Прошло полгода с тех пор, как София получила лунную кисть от Странников Палитры. За это время наша квартира превратилась в настоящий перекрёсток миров – стены покрылись живыми картинами, каждая из которых была окном в другую реальность. София научилась контролировать эти порталы, открывая и закрывая их по собственному желанию, а я помогал ей поддерживать равновесие между измерениями.
Но в последнее время что-то изменилось. Я начал замечать тревожные знаки: тени в углах комнаты становились гуще, воздух всё чаще наполнялся статическим электричеством, а грань между мирами истончалась даже там, где София не создавала порталов. Что-то надвигалось – что-то масштабное и неизбежное.
В то утро София проснулась раньше обычного. Она стояла у окна, задумчиво водя пальцем по стеклу, на котором появлялись светящиеся узоры. Её лунная кисть, обычно излучающая мягкое серебристое сияние, пульсировала тревожным красным светом.
– "Феликс," – позвала она меня, не оборачиваясь. – "Ты тоже это чувствуешь? Будто все миры затаили дыхание перед чем-то важным."
Я запрыгнул на подоконник и прижался к её руке. Да, я чувствовал это – напряжение, разлитое в воздухе, похожее на предгрозовую тишину. Но это была не обычная гроза – это было столкновение реальностей.
Внезапно одна из картин на стене – та самая первая, с городом в тысяче измерений – начала меняться. Цвета потекли, смешиваясь и образуя новые узоры, а из глубины полотна донеслись странные звуки, похожие на шёпот тысячи голосов.
София быстро подошла к картине, держа наготове лунную кисть. За последние месяцы она научилась справляться с большинством аномалий, но сейчас я видел неуверенность в её движениях. Это было что-то новое.
– "Смотри," – прошептала она, указывая на центр картины.
В переплетении линий и красок начало формироваться изображение – не статичное, как обычно, а живое и пульсирующее. Я увидел огромный зал, стены которого были покрыты бесчисленными картинами. В центре зала стояла высокая фигура в плаще из жидкого света – Первый Художник, легендарное существо, которое, по словам Авроры, создало первые порталы между мирами.
– "Он... он зовёт меня?" – София наклонилась ближе к картине, и я увидел, как её отражение в поверхности полотна начинает двоиться, словно она одновременно находилась в нескольких реальностях.
Я тревожно мяукнул, но было поздно. Картина вспыхнула ослепительным светом, и комната наполнилась звуком, похожим на звон разбивающегося стекла. Когда я снова смог видеть, София уже стояла в центре настоящего хаоса.
Все её картины на стенах ожили одновременно. Порталы, которые раньше были стабильными и контролируемыми, начали расширяться, их края размывались, позволяя реальностям просачиваться друг в друга. По потолку поползли трещины, через которые просвечивали другие измерения.
– "Что происходит?" – София пыталась восстановить контроль, водя лунной кистью по воздуху, но её движения не приносили обычного эффекта. – "Почему они не закрываются?"
Я почувствовал приближение знакомой энергии за мгновение до того, как в комнате материализовалась Аврора. Её обычно безмятежное лицо было напряжённым, а серебристое платье беспокойно переливалось, отражая хаос вокруг.
– "София," – голос Хранительницы был серьёзен. – "То, чего мы боялись, начинает происходить. Грань между мирами истончилась слишком сильно. Первый Художник пробуждается от своего долгого сна, и его пробуждение грозит разрушить барьеры между всеми существующими реальностями."
София крепче сжала лунную кисть:
– "Но почему сейчас? И почему мои картины..."
– "Твой дар, твоё искусство – они создали множество новых связей между мирами," – Аврора подошла к ближайшей картине, где бушевал настоящий водоворот красок. – "Это прекрасно и опасно одновременно. Каждый портал, который ты открыла, каждая грань, которую ты истончила своим творчеством – всё это помогло Первому Художнику накопить достаточно силы для пробуждения."
Я видел, как на лице Софии отразилось понимание и ужас:
– "Значит, это моя вина? Я помогла разрушить границы между мирами?"
– "Нет," – Аврора покачала головой. – "Ты лишь исполняла своё предназначение. Но теперь ты должна сделать выбор."
В этот момент воздух в комнате сгустился, и из самой большой трещины в реальности появились они – Странники Палитры. Но теперь их узоры-лица не были спокойными и загадочными. Они двигались хаотично, выражая тревогу и срочность.
Один из Странников приблизился к Софии и протянул руку. В воздухе перед ней соткался образ – древний манускрипт, страницы которого были исписаны светящимися символами.
– "Это Кодекс Творения," – пояснила Аврора. – "Древнейшая книга, содержащая законы, по которым создавались миры. Странники хранили её веками, но теперь они предлагают её тебе."
София неуверенно протянула руку к манускрипту:
– "Зачем? Что я должна с ним делать?"
– "Есть два пути," – голос Авроры стал тише. – "Ты можешь использовать знания Кодекса, чтобы укрепить границы между мирами, вернуть всё на свои места. Но это означает, что все порталы должны быть закрыты. Навсегда. Твой дар будет запечатан, и ты больше никогда не сможешь создавать живые картины."
София побледнела:
– "А второй путь?"
– "Ты можешь принять пробуждение Первого Художника. Позволить мирам слиться воедино. Это создаст новую реальность, где искусство и магия станут единым целым. Но цена будет огромной – множество существующих реальностей могут быть уничтожены в процессе слияния."
Комната наполнилась новыми звуками – сквозь трещины в пространстве доносились голоса бесчисленных существ из разных миров. Некоторые умоляли о помощи, другие требовали действий, третьи просто кричали от страха.
София посмотрела на меня, ища поддержки. Я видел борьбу в её глазах – художница в ней жаждала новой реальности, где творчество не знало границ, но человек в ней не мог смириться с ценой такого выбора.
Внезапно пол под нашими ногами задрожал. Из картины с изображением Первого Художника начал исходить пульсирующий свет, всё более яркий и настойчивый. Время выбора истекало.
– "Что мне делать, Феликс?" – прошептала София, прижимая к груди Кодекс Творения. – "Как выбрать между своим призванием и жизнями стольких существ?"
Я подошёл к ней и потёрся о ноги, пытаясь передать то, что не мог выразить словами. Она была не просто художницей – она была мостом между мирами, и её истинное призвание заключалось не в создании порталов, а в понимании связи между всеми живыми существами.
Аврора и Странники молча ждали её решения, пока реальность вокруг продолжала рассыпаться на части. София открыла Кодекс, и древние символы засветились в её руках, готовые подчиниться её воле.
– "Должен быть другой путь," – произнесла она твёрдо, и я увидел, как в её глазах загорелась решимость. – "И я его найду."
# Танец кистей
София начала листать страницы Кодекса Творения, её пальцы скользили по светящимся символам, словно по клавишам невидимого инструмента. Я видел, как древние знания проникают в её сознание – её глаза начали светиться тем же светом, что исходил от страниц манускрипта.
– "Подождите," – произнесла она, не отрывая взгляда от книги. – "Здесь говорится о самой природе творения. О том, как создавались первые миры..."
Её голос прервался, когда новая волна энергии прокатилась по комнате. Картина с Первым Художником пульсировала всё сильнее, и теперь я мог видеть, как его фигура становится более материальной, готовясь шагнуть в наш мир.
– "София," – голос Авроры был напряжённым. – "Времени почти не осталось."
Но София словно не слышала её. Её пальцы быстро перелистывали страницы, глаза жадно впитывали древние символы.
– "Вот оно!" – воскликнула она внезапно. – "Первый Художник не создавал миры – он открывал их! Каждый мир уже существовал в потенциале, как незавершённая картина. Он просто помогал им проявиться!"
Странники Палитры заволновались, их узоры-лица закружились в сложном танце. Один из них подплыл ближе к Софии, и я увидел, как в его калейдоскопическом лице отражается понимание.
София подняла лунную кисть, которая теперь пульсировала всеми цветами радуги:
– "Мы не должны ни закрывать порталы, ни позволять мирам слиться. Есть третий путь – путь гармонии."
Она шагнула к центру комнаты, где хаос был особенно силён. Трещины в реальности пересекались здесь, создавая узор, похожий на паутину.
– "Первый Художник просыпается не для того, чтобы разрушить границы," – продолжала София, водя кистью по воздуху. – "Он пробуждается, потому что пришло время для следующего шага в эволюции миров."
Я увидел, как её движения становятся более уверенными. Там, где проходила кисть, хаотичные трещины в реальности начинали преображаться в изящные линии, похожие на ветви дерева.
Аврора подалась вперёд:
– "Ты понимаешь, что делаешь?"
– "Да," – София не прекращала рисовать. – "Я создаю не порталы, а связи. Живые нити, которые позволят мирам общаться, не теряя своей уникальности."
Странники начали двигаться вокруг неё в сложном танце, их собственные узоры сливались с линиями, которые создавала София. Я почувствовал, как воздух наполняется новой энергией – не разрушительной, а созидательной.
Внезапно картина с Первым Художником вспыхнула ослепительным светом. Его фигура шагнула в нашу реальность, но вместо хаоса, который мы ожидали, я увидел улыбку на его светящемся лице.
– "Ты поняла," – его голос звучал как музыка сфер. – "Искусство не должно разделять или разрушать. Оно должно соединять и преображать."
София кивнула, не прекращая работу:
– "Каждый мир – это уникальная картина в бесконечной галерее вселенной. Наша задача – не стирать границы между ними, а создавать мосты понимания."
Её кисть двигалась всё быстрее, создавая сложную сеть связей. Я видел, как хаос отступает, как трещины в реальности превращаются в изящные переходы между мирами. Каждая линия была как струна в космической симфонии.
Первый Художник поднял руку, и в воздухе появилась его собственная кисть – древняя, сотканная из первозданного света.
– "Позволь мне помочь тебе, дитя. Вместе мы создадим то, о чём я мечтал с начала времён."
София улыбнулась, и их кисти начали танцевать в унисон. Странники Палитры присоединились к этому танцу, добавляя свои узоры к общей картине. Аврора тихо запела, и её голос стал основой для этой удивительной симфонии творения.
Я сидел, завороженный происходящим. Реальность вокруг нас преображалась. Стены комнаты растворились, открывая бесконечное пространство, заполненное мирами. Но теперь эти миры не сталкивались и не разрушали друг друга – они были связаны тончайшей сетью светящихся линий, похожей на космическое древо.
– "Вот так," – прошептала София, заканчивая последний штрих. – "Теперь каждый мир может учиться у других, делиться своими чудесами, но при этом оставаться собой."
Первый Художник положил руку ей на плечо:
– "Ты превзошла меня, София. Я создавал порталы, но ты научилась создавать связи, которые не нарушают естественный порядок вещей."
Странники Палитры закружились в радостном танце, их узоры-лица сияли всеми цветами радуги. Аврора улыбалась, глядя на преображённую реальность.
– "Что теперь?" – спросила София, опуская кисть.
– "Теперь начинается новая эпоха," – ответил Первый Художник. – "Эпоха осознанного творчества. Ты будешь учить других, как использовать искусство не для разрушения границ, а для создания мостов понимания."
Я подошёл к Софии и потёрся о её ноги. Она подняла меня на руки, и я увидел, как в её глазах отражается бесконечность связанных между собой миров.
– "Спасибо, Феликс," – прошептала она, почёсывая меня за ухом. – "Без тебя я бы никогда не нашла этот путь."
Первый Художник начал таять, возвращаясь в свою картину:
– "Я буду наблюдать за тобой, София. Ты доказала, что достойна быть хранительницей не только порталов, но и самой сути творчества."
Странники тоже стали исчезать, их фигуры растворялись в воздухе, оставляя после себя лёгкое мерцание. Аврора последний раз улыбнулась нам и растаяла серебристой дымкой.
Постепенно стены нашей комнаты проявились снова, но теперь они были покрыты не просто картинами-порталами, а живой сетью связей между мирами. Каждая линия пульсировала в такт с биением сердца вселенной.
София подошла к окну, всё ещё держа меня на руках. За окном занимался рассвет, окрашивая город в нежные розовые тона.
– "Знаешь, Феликс," – сказала она задумчиво, – "я всегда думала, что быть художником – значит создавать новые миры. Но теперь я понимаю, что настоящее искусство – это умение видеть связи между тем, что уже существует, и помогать другим увидеть эти связи тоже."
Я мурлыкнул в знак согласия. Впереди нас ждало много работы – учить новых художников, хранить равновесие между мирами, создавать новые связи. Но теперь мы знали путь.
София улыбнулась и достала новый холст:
– "Пора начинать новую картину. Теперь я знаю, что каждый мазок кисти – это не просто линия или цвет. Это мост между душами, между мирами, между возможностями."
Я устроился на подоконнике, готовясь наблюдать за её работой. Солнце поднималось над городом, его лучи преломлялись в невидимой для обычных глаз сети межпространственных связей, создавая радужные узоры на стенах.
А София начала рисовать, и её кисть танцевала по холсту, создавая не просто картину, а новую историю – историю о том, как искусство может не только открывать двери между мирами, но и учить эти миры понимать друг друга.
В воздухе пахло свежей краской и бесконечными возможностями.
КОНЕЦ.
Что еще почитать:
Погрузитесь в магический мир прозрения и мудрости с неповторимыми цитатами легендарного Карла Густава Юнга!
Скандал вышел грандиозный: Аркадий Соломонович, убирая за собой после завтрака, положил остатки буженины в лоток с красной рыбой. Это заметила жена, и, прежде чем он успел закрыть дверцу холодильника, отчитала супруга, как ребенка.
- Ты будешь думать своей головой? Что ты сейчас сделал! Теперь мясо все в рыбе, а рыба испачкана бужениной! Ну сколько можно… и так далее.
Аркадий Соломонович глубоко вздохнул, и стал оправдываться. Хотя уже знал, что тихие возражения только распалят супругу и обрушат на его голову новые и, безусловно, справедливые обвинения.
Так и произошло. Окружающий мир загрохотал. Звуки кинжальных слов пронзали тело оплошавшего мужа и летели дальше, в стены, от стен — в потолок и, отскочив от потолка, падали вниз на плешь грешника.
Вздохнув еще глубже, Аркадий Соломонович опять подумал о разводе. «Опять», потому что первый раз он подумал о нем в медовый месяц, когда жена застала его спящим на диване в глаженой рубашке и брюках. С тех пор прошло восемнадцать лет. За эти годы субтильная супруга раздобрела, расплылась в талии, округлилась щеками и своим дородным видом стала напоминать матрону. И каждый раз, когда она гневным голосом — предтеча скандала — указывала на оплошность мужа или возмущалась его недостатками, Аркадий Соломонович начинал думать о том, что хорошо бы жить одному.
Жена орала. С неба спустился голубь, сел на окно, но тут же улетел, ощутив недобрую вибрацию стекла. Раскрасневшаяся матрона уничтожала супруга. Добавились широкие жесты руками и резкие наклоны туловищем. Остановить истекающую лаву не было возможности. И Аркадий Соломонович желал только одного — чтобы жена не вспомнила про коллекцию модельных автомобильчиков, которые он собирал с детства. Они занимали половину серванта со стеклянными полками, и с точки зрения прагматичного обитателя «хрущевки» были абсолютно бесполезны. Эстетически они тоже были так себе. Но это была память. Первая моделька была подарена бабушкой Аидой Моисеевной. Оранжевая «Волга» с мигалками и надписью «Эскорт». Голубые «москвичи», зеленые и красные «жигули» дарили друзья. Черная «Чайка» с посеребренными молдингами и фарами была торжественно вручена отцом в конце мая, когда школьник Аркадий закончил пятый класс.
По подсчетам Аркадия Соломоновича, оставалось недолго. Он знал примерно длительность бури и уже уловил первые признаки ослабления. Но матронина рука махнула в сторону серванта, и Аркадий Соломонович нервно дернулся всем телом. Жена мгновенно почувствовала испуг мужа. Все время скандала супруг пятился из кухни в комнату, не поднимая головы. Теперь он остановился, задышал и затрясся. Только это был не испуг.
Аркадий Соломонович восстал. Хотя в первую секунду неповиновения он еще колебался, еще думал сгладить порыв нечленораздельным бормотанием, примирительной улыбкой или киванием головой. Но вдруг в груди вырос огненный ком и из горла поперли слова, которые он уже не мог остановить. Благо, мозг нашел оправдание. В конце концов, восставал Спартак. А он был куда в худшем положении, чем Аркадий Соломонович. К слову, книга в черном переплете с красными буквами «Спартак» - роман Джованьоли - стояла на третьей полке домашней библиотеки. И не просто библиотеки, а библиотеке, которую еще начал собирать дед Аркадия, а уж он знал, какие книги стоит приобретать.
Восставшему чудилось, что его рука сжимает короткий римский меч — гладиус, что за ним стоят предки, угнетенные и порабощенные: дед Давид Осипович, отец Соломон Давидович и дядя по материнской линии Лев Моисеевич. Он поднимал и опускал десницу в кулаке, как будто рубил за общую свободу.
Деревья за окном плавно качались, а февральский ветер проникал в вентиляцию и гудел. Аркадий Соломонович выговорился. Его накрыла невыносимая усталость, и больше ничего не хотелось. Предков за спиной не было. Слова жены, пронзившие его насквозь, причиняли боль. Израненный, он сомкнул губы, уставившись на пыльные модельки в серванте, а те отрешенно глядели в сторону. Матрона победоносно стояла, шумно вдыхая и выдыхая ноздрями. Восстание было подавлено.
В прихожей Аркадий Соломонович надел ботинки-шарф-пальто, закрыл за собой дверь, спустился по лестнице и вышел на свет, держа черный мусорный пакет в правой руке. В пакете лежало детство.
На улице было чуть ветрено, сухо и спокойно. Видимо, решив, что в пакете еда, к Аркадию Соломоновичу робко подошла дворняга. Безродный пес смотрел заискивающими глазами, чуть прижимая вниз голову. Аркадий Соломонович погладил псину, вдохнул полной грудью морозный воздух и спросил: «Буженины хочешь?» Круглые собачьи глаза прослезились. «Я сейчас», - выдохнул Аркадий Соломонович и побрел обратно к дому.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Посмотрел я клип относительно недавно и «Zeit» произвел на меня впечатление. Сразу захотелось разобраться, что Авторы вложили в свое творение. Так как клип вышел уже достаточно давно, решил поискать в интернете обзоры и разборы клипа. Но, к моему сожалению, ничего вменяемого не нашел. Все, что мне встречалось, сводилось к общим словам о том, что клип про время, жизнь и смерть, в клипах есть множество отсылок (как говорят авторы статей и роликов «Отсылки есть, только рассказывать вам про них мы не будем, но отсылки есть»). Мне хотелось послушать мнение «знающих» людей, хотелось конкретики и больше подробностей. Как, например, когда вышел клип Rammstein – Deutschland, историки рассказывали, какие отсылки на какие исторические события были сделаны. Поэтому, если есть чем поделиться по этой теме – пишите в комментарии, мне будет интересно прочитать.
НАЧИНАЕМ
Расскажу о клипе самое главное по моему мнению, а именно то, что в «существах», изображенных в клипе, я разглядел Мойр (в дальнейшем буду их так именовать).
Мойры – в древнегреческой мифологии богини судьбы. Мойра означает «часть», «доля», отсюда «участь, которую получает каждый при рождении».
В более распространённом варианте число мойр составляет три. Три сестры – Клото, Лахесис, Атропос. Сестры ткут Полотно Жизни.
Клото («Пряха») прядет жизненную нить человека.
Лахесис («Судьба», «дающая жребий») вынимает, не глядя, жребий, который выпадает человеку в жизни.
Атропос («Неотвратимая», неумолимая участь, смерть) заносит в длинный свиток все, что назначили в жизни человеку ее сестры.
Что занесено в свиток судьбы - неизбежно.
«Никому не уйти от велений неумолимого рока. Нет такой силы, такой власти, которая могла бы изменить хоть что-нибудь в том, что предназначено богам и смертным. Лишь смиренно склониться можно перед роком и подчиниться ему. Одни мойры знают веления рока»
Н. Кун. Миф «Олимп».
Клип мы разделим на три части которым дадим условное название.
Первая – «моряки» (00:00 – 01:40), вторая – «партизаны» (01:41-03:42), третья – «фермеры» (03:43-05:16).
При этом надо отметить, что первые две части идут в обратном порядке и только третья часть в прямом. Поэтому я расположу части в «хронологическом» порядке, то есть так, как если бы все части шли в прямом, и вот что у нас получается.
ПАРТИЗАНЫ
При просмотре кажется, что мужчины превращаются в детей, дети в младенцев и существа переносят младенцев в другой мир, где их «врожают» обратно. Тут надо вспомнить, что повествование идет в обратном порядке. Получаем, что в клипе показывают рождение человека, а скорее всего, рождение его души. Душа, проходя через пески – рождается в своем мире. Мойры переносят души из того мира в наш. В нашем мире рождается и взрослеет уже человек. Так рождается жизнь или ткется Полотно жизни.
МОРЯКИ
Моряки встречают на своем пути Мойру, как знак их судьбы. Их судьба уже давно решена и участь неотвратима. Моряки видят и понимают это. Они полны ярости и гнева, но чтобы они не делали, что не чувствовали, о чем не мечтали – уже все решено.
«Я знал, что неизбежны веления грозного рока. Я должен нести эти муки! За что же?»
Прометей
ФЕРМЕРЫ
Судьбой нам отмеряно время и когда оно кончается, смерть забирает нас. Мойра забирает ребенка в иной мир, заканчивая его земной путь, где его душа через пески возвращается туда, откуда пришла.
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.
«Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.»
А. А. Блок
ИТОГ
Так я вижу основный смысл, которую несет песня и клип. Рок - несчастная, злая судьба, горькая участь. Неотвратимость судьбы, которой неподвластны даже боги, не говоря уже о человеке. И время, которое так же беспощадно, которое нельзя остановить и вернуть назад. Но могу сказать, что такое виденье было не у всех народов. Русы судьбы не ведают. Это говорит не о том, что русы не знают, что такое судьба, а о том, что человеку подвластно изменить то, что ему уготовано.
На этом все. Спасибо за внимание.
За каждым человеком незримо наблюдают Вещие сёстры норны. Урд «Судьба» вытягивает нить судьбы из кудели и даёт начало новой жизни. Верданди «Становление» прядёт нить и вплетает её в общий «великий узор» с нитями всех других живущих, создавая Настоящее. Скульд «Долг» подводит итоги пройденного пути и в назначенный час обрезает нить жизни.
