Чудо

Мы подумали и решили, что ваша поддержка сейчас нужна ему как никогда! ⠀⠀

⠀⠀

Просто напишите письмо. Адрес: 675 511 Амурская область, село Марково, Благовещенский район, ул. 60-летия Октября, администрация Марковского сельсовета, с пометой «Деду Валерию».⠀

⠀

Мы уверены, что благодаря вашему участию все будет хорошо и мы встретим с ним его 72 день рождения! Мы уже думаем, получится ли передать ему ваши письма в больницу. Заранее благодарим всех, кто откликнется

https://www.instagram.com/p/CGZrXqilGiV/

Почти сразу же вернулся Антон и принялся вместе с нами разгребать бардак в палате.

- Антох, ты Петрова этого видел?

Антон менял окровавленную простынь на кровати мальчика, что не мешало ему разговаривать:

- Мельком.

В наш разговор вклинилась Ира, ей тоже было любопытно:

- И как он тебе? На пафосе или нормальный?
- Да фиг знает, он уже переодетый был и в маске. По возрасту как наш Иван Алексеевич. Энергичный такой...

Проходя мимо кабинета заведующей, заглянул внутрь. Дверь была открыта, Светлана Николаевна сидела в кресле, нервно теребя подлокотник и, практически не мигая, смотрела на внутренний телефон.

- Как там они?
- Не звонили. Хотя это, наверное, хорошо. Иди работать, и так нервы ни к чёрту.
- Вам дверь закрыть?
- Не надо. Иди давай.

Вернувшись в палату, получил вопрос в лоб от Иры:

- От наших не слышно ничего?
- Не звонили. Зав на иголках вся сидит...
- Переживает. Ты же её знаешь. Будем ждать хороших вестей.

Ира устало улыбнулась. Я сделал тоже самое.

- Будем ждать.

Навели порядок и наконец уделили должное внимание остальным пациентам. Сделали назначения и сели заполнять гору журналов. Кровь, плазма, сильнодействующие учётные препараты - всё это надо списать или зарегистрировать. Антон намыл палату и бездельничал. На улице была почти ночь.

Их не было долго. Что, в сложившейся ситуации, было хорошим знаком. Пришла Светлана Николаевна и села писать дневники.

- Есть новости?
- Звонила сама минут десять назад...
- И?

Три пары глаз, не мигая, смотрели на заведующую.

- Игорь Александрович сказал, что всё нормально. И бросил трубку.

Ира облегчённо вздохнула. Антон отвернулся к окну. Всё нормально. Игорь Александрович в своём репертуаре.

Пользуясь временным затишьем, я позволил себе удовлетворить свое любопытство:

- Светлана Николаевна, а что у Вас там случилось? Почему вы его решили везти к нам?

Заведующая замерла, не дописав очередное слово в истории болезни. Отложив ручку и откинувшись на спинку стула, устало провела рукой по волосам и ответила:

- Ты же Андреева принимал?

Подросток 14 лет, сбила машина. Поступил к нам около месяца назад на третьи сутки после травмы. Его даже не удосужились помыть от земли после аварии. Отмывали его вдвоём с Антоном, трехэтажным матом комментируя, что думаем насчёт коллег из области. Мальчик умер через несколько дней...

- Я. Так это та же больничка?
- Она самая.
- Ну, тогда понятно...

Антон сидел на подоконнике и смотрел в окно. Тихим, не своим голосом, он произнёс:

- Коновалы б&#ть. Ненавижу.

Он всегда был импульсивным.
Ира, до этого молча заполняющая журналы, не выдержала и спросила:

- Светлана Николаевна, ну как же так! Надо на них управу какую-то найти! Нажаловаться куда нибудь...
- Я звонила их начмеду. Ира, ты меня знаешь, я там всех на уши поставила.
- А начмед что?
- Сказал, что доверяет своим врачам. Что шансов у мальчика нет, и, если мне что-то не нравится, я могу забрать его к нам. А ещё у него выходной, и он гуляет с внучкой, просил больше не беспокоить. Общий язык не нашли. Как-то так...

Повисло напряжённое молчание.

- Светлана Николаевна, ну вы же это просто так не оставите?

Я знал характер заведующей. Она не из тех, кто спускает такое на тормозах.

- О, можешь мне поверить, нет! Я оставила запись в истории болезни и жалобу на имя главврача. Завтра позвоню знакомому в министерство, может прокуратуру подключим. С внучкой он гуляет... Сволочь.

Её лицо от гнева пошло красными пятнами. Схватив ручку, она продолжила писать. Мы молча последовали её примеру.

Наконец, мы услышали, как хлопнула входная дверь в отделение. Игорь Александрович в сопровождении анестезистки и санитара оперблока привёз мальчика в палату. Переложили Серёжу на кровать, подключили к аппарату ИВЛ и монитору.

Светлана Николаевна с интересом разглядывала больную ногу мальчика, хотя из-за обилия повязок разглядеть что-либо было проблематично. Ну, кроме того, что она стала значительно короче, по сравнению со здоровой ногой.

- Рассказывай. Долго вас не было.
- Как только так сразу... Да что рассказывать? Думал, будет хуже. Шел на кетамине сначала. Гемодинамика была стабильная. Два раза заказывал в лаборатории красную кровь, КЩС и электролиты. Анализы более-менее. Сатурацию держит.
- А с ногой-то что?
- Это у хирургов спрашивайте, они сейчас придут. Вроде восстановили. Удалили фрагмент кости. Долго возились с артерией, в итоге заменили участок веной.
- Нехило укоротили...
- 9 сантиметров примерно. Дмитрий Сергеевич сказал, вытянется. Если приживется...

В коридоре послышались шаги, и в палату зашли трое хирургов. Иван Алексеевич, Дмитрий Сергеевич и, стало быть, Петров собственной персоной.

Ему было чуть за пятьдесят. Энергичный, крепкий мужчина с наголо бритой головой и массивной нижней челюстью. Громким басом поздоровался с женщинами, крепко пожал руки мне и Антону.

Иван Алексеевич начал рассказывать о ходе операции заведующей. Петров жестом подозвал меня к себе:

- Молодой человек, а не найдётся ли у вас ещё один монитор с пульсоксиметром?
- Найдётся.
- Ой как здорово. Принесите, пожалуйста. А я пока на подоконничке посижу, послушаю, как профессура балакает.

С этими словами столичный хирург, наигранно крякнув, уселся на подоконник. Я посмотрел на заведующую. Светлана Николаевна молча кивнула.

Сходил в материальную и принёс монитор с датчиком. Включил в сеть. Петров молча взял пульсоксиметр и нацепил его на большой палец прооперированной ноги. Врачи, затаив дыхание, смотрели на дисплей прибора. Спустя несколько секунд, монитор пискнул и показал данные, немного отличавшиеся от показаний такого же датчика на руке.

Первым молчание нарушил Петров:

- Ну что, коллеги, мы строили, строили и наконец построили! Только непонятно, какой у всего этого мероприятия прогноз. Я лично думаю, что дня через три вы всё равно ногу ампутируете. Селяви.

Иван Алексеевич возразил:

- Мне кажется, через дней пять. Не раньше.
- Спорим?
- На что?
- На пятёру?
- Зажрался ты в своей Москве...Хрен с тобой, спорим.

Два друга быстро обменялись рукопожатиями, закрепляя спор. Светлана Николаевна недовольно фыркнула:

- Вы ещё на кофейной гуще погадайте. Отвалится - не отвалится. У пацана с головой непонятно что после трех остановок. Какая разница сколько ног будет у овоща? Но вы только о своей операции думаете. Кулибины хреновы.

Психанув, заведующая вышла. Петров проводил её заинтересованным взглядом:

- Какая характерная мадам! Жаль, пессимистка...

Игорь Александрович вступился за шефа:

- Реалистка. Пацан долго в гипоксии был, плюс шок, плюс ЗЧМТ. В голове, скорее всего, уже каша. Мы, конечно, его сейчас введём в медикаментозную кому, но не факт что поможет...
- Ладно тебе, не спеши хоронить. Игорь, пошли лучше покурим. Где тут у вас отравиться можно?

Петров и Иван Алексеевич ошиблись. Нога прижилась.

Жизнь отделения пошла своим чередом. Спустя неделю, Серёжу вывели из медикаментозной комы. Но в сознание он так и не пришёл. С каждым днём надежда на его дальнейшее полноценное существование становилась всё более призрачной.

Я работал в бешенном ритме полтора суток через ночь и почти каждый день видел маму мальчика. Обычно она заходила в отделение, садилась на диван для посетителей в коридоре и тихо ждала, пока кто-нибудь из персонала освободится и подойдёт к ней. На неё было страшно смотреть. Убитая горем, она буквально таяла на глазах. С каждым днём в ней всё труднее узнавалась та женщина, что в приступе отчаянья играючи раскидывала взрослых мужчин. Ужасное зрелище.

Я шёл по коридору в материальную, когда в очередной раз увидел её на диване.

- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Как там мой Серёжа?

Простой вопрос, в котором звучала вся надежда этого мира. По крайней мере для неё. Еле сглотнув подступающий к горлу ком, я ответил:

- Всё так же. Позвать кого нибудь из врачей?
- Если они не заняты. Не хочу их отвлекать.
- Светлана Николаевна свободна. Сейчас позову...

Прошло чуть больше двух недель с момента поступления мальчика к нам. Отделение то заполнялось под завязку, то пустело. Характерные для лета пациенты после ДТП и "форточники" - последствия оставленных маленьких детей около открытых окон с иллюзией безопасности москитных сеток. Серёжу перевели в маленькую палату. Зашёл туда за какими-то расходниками в процедурном столике. Открыв ящик, принялся рыться в нем в поиске необходимого.

Внезапно почувствовал спиной шевеление на кровати. Повернулся и увидел взгляд мальчика, направленный на меня. Он был напуган. Не веря своим глазам, подбежал к нему. Не показалось. Серёжа пришёл в себя.

Одной рукой зафиксировав голову мальчика, чтобы он ненароком не выдернул себе трубу, другой гладил его по голове, успокаивая.

- Ирина Викторовна, Серёжа очнулся!

Мой крик эхом прокатился по коридору. Спустя мгновение, в палату влетела дежурный реаниматолог, а за ней медсестра Алина и санитар Артём.

Ирина Викторовна взяла мальчика за руку:

- Серёженька, сожми мне руку, если меня слышишь.

Мальчик едва заметно сжал руку доктора.

- Молодец. Ты в больнице, не бойся, с тобой всё будет хорошо. Сожми руку, если понимаешь что я говорю.

Снова едва заметное рукопожатие.

- Отлично. Зайчонок, у тебя во рту трубочка, ты через неё дышишь, не пугайся. Так надо.

Мальчик устал и почти перестал вырываться. Испуганными глазами он смотрел на меня, я же продолжал гладить его по голове и бурчать что-то успокаивающее себе под нос.

- Аля, поставь ему релиум, один кубик.

Медсестра убежала выполнять назначение доктора. Поставили релиум. Серёжа уснул.

На следующее утро все сотрудники реанимации только и обсуждали чудесный приход мальчика в себя. Дела его пошли в гору, и через несколько дней его экстубировали. Он все ещё был слаб и почти всё время спал.

Мама Серёжи ожила. К сыну её пускали нечасто. Мальчик сильно волновался и его приходилось седатировать. Не покидая свой пост на диване, она принялась заваливать нас всякой снедью, ежедневно принося выпечку, домашнюю колбасу, торты и много чего ещё. Светлана Николаевна пыталась её остановить, но безуспешно. Каждый день она вместе с мужем таскала нам пакетами домашнюю еду. Пробовала совать деньги. Но после угрозы со стороны заведующей её выгнать, - решила остановиться на снабжении сотрудников едой.

- Aver174, здравствуйте!
- Здравствуйте, Нина Григорьевна.

Мы в очередной раз встретились в коридоре. После всего этого кошмара на неё было приятно смотреть.

- Aver174, Вы дома бываете вообще? Я Вас каждый день вижу.
- Бывает, хожу ночевать.
- Тяжело вам, наверное...
- Да ничего, справляемся. Сейчас же лето, каникулы. Вас врачи видели уже? Позвать?
- Да не надо их отвлекать. Серёжа там как?
- Хорошо. Вот, нулевой стол сегодня поел.
- Нулевой это какой?
- Это бульон, если по-простому. Я пойду, много работы...
- Конечно, конечно... Сижу тут, отвлекаю Вас.
- Уверены, что не хотите с врачом поговорить?
- Да нет, я от вас услышала, что всё хорошо, мне большего не надо. Сейчас домой пойду...
- Всего доброго. Серёже привет от вас передам.
- Спасибо. Всего доброго.

Когда я отвернулся, Нина Григорьевна быстро перекрестила меня и что-то тихо прошептала. Она думала, мы не знаем, что она так делает со всеми сотрудниками, кого увидит.

В очередную смену реанимировали другого ребёнка. Забежал в палату за какими-то препаратами и услышал за спиной голос Серёжи:

- Дядя Aver174, можно мне попить?

Не отвлекаясь от поиска, на автомате ответил:

- Серёж, не до тебя сейчас. Потерпи, ладно?
- Кому-то плохо?
- Да.
- Но вы же спасёте, да?
- Постараемся.

Схватил заветную упаковку и побежал в большую палату. Реанимация шла полным ходом, врач отдавал указания, мы выполняли. Из-за централизации кровообращения пульсоксиметр перестал показывать пульс.

Дежурный реаниматолог скомандовала мне:

- Aver174, быстро беги за электродами для монитора.

Молча выбежал из палаты и направился в материальную комнату. В коридоре стояла мама мальчика и испуганно смотрела на меня. Она прекрасно понимала, что бежать я могу лишь по одной причине. Набравшись решимости, она спросила:

- Мой?

Её глаза были полные ужаса, губы дрожали, а кожа стала белая как мел.

- Нет. С Серёжей все нормально.

Пробежал мимо и свернул в материальную. Уже схватив электроды, услышал, как мама мальчика шумно опустилась на диван и облегчённо сказала:

- Слава Богу.

И, видимо испугавшись собственных слов, заплакала.

Серёжа провел в отделении реанимации почти полтора месяца. Перенёс ещё несколько оперативных вмешательств. На многострадальную ногу установили аппарат Илизарова и начали вытягивать укороченную конечность. Настал момент перевода в травматологическое отделение.

Провожали мальчика всем коллективом. Мальчика, на котором все поставили крест. Мальчика, который не должен был выжить.
В лучшем случае - калека на всю жизнь, или того хуже - вегетатик.

Этот самый мальчик лежал на каталке, улыбался и махал нам на прощание. Его глаза сияли. Светилась неподдельной радостью и его мама. Хотела что-то сказать на прощанье врачам, но не смогла и заплакала. Слезами радости.

Муж приобнял её за плечи и взял слово вместо жены:

- Я не знаю таких слов, которыми можно выразить нашу вам благодарность. Спасибо за всё. Мы никогда этого не забудем.

Пожал руки всем присутствующим мужчинам. А женщинам принялся раздавать заранее приготовленные небольшие букеты пёстрых хризантем.

Светлана Николаевна поцеловала Серёжу на прощание. Я потрепал его по голове. Игорь Александрович шутливо щёлкнул ему по носу. Многие подходили чтобы попрощаться.

И в глазах даже самых прожжёных анестезисток стояли слезы.

P. S. Поздней осенью я заступил на очередное ночное дежурство. Смена была спокойная, мне захотелось прогуляться, и я решил сходить за анализами вместо санитара. Поднялся по лестнице на пятый этаж. Лаборатория находилась на одном этаже с отделением травматологии и ортопедии. У входа в лабораторию, на подоконнике стоял деревянный ящик-органайзер куда выкладывали бланки результатов анализов. По памяти протянул руку к ячейке "АРО" и взял тоненькую стопку бумаги.

- ДЯДЯ AVER174!

Полный радости крик знакомого до боли голоса. Я повернул голову и увидел что ко мне, сильно прихрамывая, опираясь на костыли, но на своих двоих нёсся Серёжа. Чуть дальше по коридору стояла Нина Григорьевна и счастливо улыбалась.

Я рванул к нему навстречу, наклонился и крепко обнял. Не выпуская костылей, мальчик обнял меня в ответ.

- Дядя Aver174, я так рад тебя видеть!

Это был мой катарсис.

P. P. S. В последние дни уходящего года заглянул на работу. Уголок ожидания для посетителей украсили мишурой и детскими рисунками, отчего даже в реанимации стало чуточку веселее.

Открылась дверь чёрного хода, и в коридор зашёл Игорь Александрович. Пожали друг другу руки. Врач поинтересовался:

- Чего припёрся? Ты же вчера только сменился?
- Да по делам я, не на долго.
- За подарком пришёл?
- Каким ещё подарком?
- Там в морозильнике твой гусь лежит, забирай.

Я подумал, что анестезиолог шутит.

- Какой ещё гусь? Вы ампулы с наркотой точно все сдали?

Игорь Александрович рассмеялся и отвесил мне шутливого леща:

- Не дерзи отцу! Я серьёзно. В морозилке в комнате отдыха лежит твой гусь. Серёжа с родителями утром приходил. На Рождество подарили нам гусей.
- Они тут что ли?
- Приезжали на консультацию. Ему скоро планово ложиться в травму.
- Понятно. Что, прям реально гусей подарили?
- Ага, штук 12 приволокли. Отец несколько раз ходил в машину. Здоровые, деревенские, ощипанные гуси!
- Афигеть. Вот это подарок!
- Да мы сами в шоке. Уж точно лучше вульгарного коньяка. Хорошие они люди. Слава Богу, тогда всё так сложилось... Светлана Николаевна молодец.
- Да вы тоже не прибедняйтесь, если бы вы добро не дали, он бы сейчас без ноги был.
- Ага, Петров ещё чудом в городе оказался. Наши бы такую операцию без него не сдюжили...

Повисла пауза. Каждый задумался о своём.

- Иногда в жизни есть место чудесам. Почаще бы. Пойду ещё покурю.

Анестезиолог задумчиво открыл дверь чёрного хода и ушёл дымить. Я же поспешил в комнату отдыха. Гусь, надо же!

Автору на иллюстратора для возможной книги - https://money.yandex.ru/to/4100115103796599

Стрелок Ил-2 (фото Гермогена Георгиевича до нас не дошло)

Четвёртое место. Весна (ударение на первый слог) Вулович.

26 января 1972 года юная стюардесса-стажёр по ошибке (её перепутали с коллегой) работает на небольшом ближнемагистральном McDonnell Douglas DC-9-32 Югославских авиалиний. На границе современной Чехии и Германии, на высоте 10 160 метров происходит взрыв бомбы, предположительно заложенной хорватскими террористами организации "Усташи". Двадцать семь пассажиров и членов экипажа погибают. Местные жители наблюдают взрыв и падение обломков, а вскоре находят единственного выжившего! Это просто уму непостижимо: девушка оказалась жива после взрыва и падения с высоты в десять километров, ей однозначно принадлежит рекорд по свободному падению с выживанием. Стюардесса очень сильно травмирована: многочисленные переломы, паралич... впереди её ждут полтора года в больницах и тяжёлая реабилитация. Когда она придёт в себя в больнице, первой просьбой станет: "Дайте закурить." После лечения она вернётся в авиакомпанию и умрёт при неопределённых обстоятельствах в 2016 году.

Весна потеряла сознание сразу после взрыва и ничего не помнит. Это только четвёртая строчка.

Весна Вулович

Третье место. Иван Михайлович Чиссов.

25 января 1942 года, будучи штурманом бомбардировщика "ДБ-3ф", был сбит немецкими "мессерами". По команде командира делает прыжок из самолёта с высоты семь километров, но парашют не раскрывается. С земли за боем наблюдают советские кавалеристы, и немедля устремляются к месту падения явно бездыханного тела. Внезапно, тело вполне себе живое. Иван упал на сильно заснеженный склон оврага и проскользил по нему до самого дна. Переломы, повреждения внутренних органов, долгое лечение в тылу. Он хотел вернуться в бомбардировочную авиацию, но ему не дали. Чиссов будет учить молодых штурманов, и наверняка расскажет им много баек про своё падение. В 1986 году Ивана Михайловича не станет. Любопытно, что его сын вдохновляется работой врачей с его отцом и Валерий Иванович станет медиком, впоследствии главным онкологом России, членом президиума РАНМ ну и многое, многое... А если бы отец упал на десять метров правее?

У него был парашют. Да, он не раскрылся, но он был. Пока только третья позиция.

Иван Михайлович Чиссов

Второе место. Юлиана Маргарет Кёпке*.

*В интернете - Джулиана, но по мнению многих это неправильно, она немка, а значит и имя следует читать Юлиана.

24 декабря 1971 года, около 12 часов по полудню, недалеко от Лимы — столицы Перу, самолёт Lockheed L-188A Electra авиакомпании LANSA приближается к Андам. Экипаж направляет самолёт прямиком в грозовой фронт. Через несколько минут становится темно, молния ударяет в правое крыло. Заполненный топливный бак сначала загорается, а потом и вовсе взрывается, отрывая крыло и не оставляя надежды на удачный исход. С высоты в три километра самолёт, разбрасывая обломки и пассажиров, штопором устремляется в джунгли.

Юлиана придёт в себя только на следующий день, у неё сломана ключица, глубокая рана на левой ноге и правом плече, всего одна туфля и заплывший глаз. Но она жива! Найдя среди обломков лишь упаковку конфет она отправляется в джунгли, чтобы найти людей. Девять дней девушка будет идти по ручью и вдоль реки, найдёт тела погибших пассажиров и обломки самолёта, на котором она летела. Она будет видеть поисковые самолёты, и хотя это будет самая масштабная спасательная операция Перу, её никто не увидит. Спать ей придётся накрываясь листьями, но сном это можно назвать с большой натяжкой — когда не идёт тропический дождь, начинают атаковать насекомые. Вместо еды она пьёт много воды (потом будет лечиться от гепатита в Германии) и жалеет, что не взяла смесь рождественского торта и грязи, найденные ранее у обломков. К десятому дню она наткнётся на хижину рыбаков и будет спасена. Только с показаний Юлианы удаётся найти место падения самолёта. Выяснится, что ещё 14 пассажиров, помимо самой героини, были живы после катастрофы, но помощи не дождались. Позднее будут пытаться объяснить относительно удачное приземление. Среди версий и безмоторный полёт, свойственный семенам растений, и грозовые восходящие потоки, и большое количество лиан в зоне катастрофы.

Выжившую Юлиану в детстве отец-немец-орнитолог готовил (richte dich aus!) к выживанию в джунглях. Согласитесь, это допинг на соревнованиях. Только второе.

Юлиана Маргарет Кёпке

Первое место.

Все вышеперечисленные истории были наполнены чудом, неминуемой смертью и болью не только переломов. Попробуйте хотя бы на двадцать секунд одеться в башмаки этих людей. Не получается? У меня тоже.

Восемь минут. Восемь! Минут! Лариса Савицкая, молодая студентка вжавшись в кресло, в куске фюзеляжа Ан-24 падает, а рядом с ней сидит её уже мёртвый муж. В самолёт врезался бомбардировщик Ту-16. За бортом 24 августа 1981 года, 37 человек погибших, красивое, кристально-чистое небо над Амурской областью и температура -31 градус по Цельсию на высоте 5000 метров. Обломки щедро падают на берёзовую рощу. Два дня Лариса будет сидеть у останков самолёта — её даже увидят поисковые команды, но, не надеясь найти выживших, примут за геолога, который машет ручкой. Позже её всё же спасут, она будет одной из последней найденной жертв катастрофы. Диагностируют переломы, сотрясения, потерю почти всех зубов. Но инвалидности она не получит — помешает сложная бюрократия. Событие засекретят, ибо не фиг... Лариса Владимировна получит компенсацию - 75 рублей. Импортные сапоги стоили 120 рублей. Джинсы 150 рублей. Позднее Лариса говорила, что выжить ей помог фильм, который она посмотрела годом ранее. "Чудеса ещё случаются", про единственную выжившую в авиакатастрофе девушку, которая девять дней в джунглях... ну вы поняли.

Однозначно первое место!

Лариса Владимировна Савицкая

P.S. Весна Вулович однажды в интервью поделилась: "Я сломала левую руку и ногу, три позвонка (один из них был просто раздавлен), в нескольких местах проломила череп. И после этого находятся люди, которые мило улыбаются и говорят: «О, ты счастливица. Как же тебе повезло!» Ненавижу это слово."

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_198760

Живой список постов, разбитый по темам

А вот тут вы можете покормить Кота, за что мы будем вам благодарны)