От нашей родовой деревни Свистогузово до городища Врев по прямой всего 23 километра. Но, чтобы попасть туда, нам пришлось намотать почти полторы сотни километров. Хотя с 1995 года городище Врев входит в состав музея-заповедника А.С. Пушкина, прямой дороги, годной для пузотерок, из Пушкинских гор, Тригорского или Михайловского, от которых до Врева тоже 20-22 вёрст, туда нет. Вот и приходится ехать в объезд через Новгородку и Остров, там поворачивать на Порхов, затем на Новоржев, а потом еще 20 километров пилить по довольно приличной, хотя и тупиковой дороге, проложенной среди болот.
Вот оно - городище Врев.
Некогда Врев входил в число древних псковских пригородов-форпостов, таких как Воронич, Остров, Опочка, Велье, Выбор, Дубков. Вместе с Владимирцем Врев составлял вторую линию укреплений за Вороничем на литовском рубеже. Именно в связи с осадой его великим литовским князем Витовтом Врев был единственный раз упомянут в Псковских летописях.
Нынче же во Вреве полнейшее запустение. Большая часть оставшихся домов в деревне выглядит приблизительно так:
Выбиты окна, выставлены двери, в голых стенах гуляет ветер. Где же вы, потомки славных защитников земли Псковской?
Жителей деревни мы так и не встретили, только два подрощенных щенка сопровождали нас на прогулке по городищу, да жутко голодный кот пришел к машине и сожрал всю нашу колбасу с бутербродов, а потом и булкой не побрезговал.
Тем не менее само городище не брошено: проложена дорога, выкошен подъем, поставлены таблички.
Наверху городища тоже всё расчищено и облагорожено. Блюдёт своего подопечного Пушкинский заповедник, что не может не радовать.
Даже кусты вырубили, чтобы с городища открывался хороший вид на небольшое, но весьма живописное озеро Зеленец.
Когда-то на городище стоял фамильный склеп-усыпальница владельцев этих мест баронов Вревских. После революции пришли освобожденные крестьяне и пролетарии, склепы разрушили, надгробные плиты куда-то растащили. Сохранилась единственная плита, принадлежащая Алексею Борисовичу Вревскому, который прожил всего-то 32 года.
Недавно на месте склепа, который занимал самое высокое место на городище, установили черные мраморные плиты с перечнем баронов Вревских, которые когда-то тут были захоронены.
Здесь следует обратить внимание на Бориса Александровича Вревского, с которым приятельствовал А.С. Пушкин, приезжал к нему в гости в имение и пользовался обширной вревской библиотекой.
С женойБориса Александровича - Евпраксией Николаевной Вульф - Пушкин с юношества был близко знаком, одной из немногих говорил ей о тайной дуэли с Дантесом, посвящал стихи:
Зизи, кристалл души моей, Предмет стихов моих невинных, Любви приманчивый фиал, Ты, от кого я пьян бывал!
До сих пор литературоведы спорят, не являлась ли Е.Н.Вульф-Вревская прообразом Ольги Лариной.
Также на городище можно увидеть раскопанный фундамент церкви. Её разрушили не большевики, сама рухнула ещё в позапрошлом веке, а колокол свалился в расположенное у подножья городища озерко. Построена церковь была в готическом стиле.
Существовало предание, что когда умирал кто-то из Вревских, колокол из-под озера начинал звучать глухим погребальным звоном.
Кроме фундамента церкви и плит с именами умерших Вревских на городище есть памятник погибшим в Великую Отечественную.
Внизу у городища стоит красивый и отлично сохранившийся амбар валунной кладки с аутентичными дверями и коваными решетками на узких окнах.
Рельеф во Вреве сложный. Городище по периметру полукругом окружает обильно заросший песчаный вал, в котором есть разрыв из-за дороги.
Дорога во Врев не всегда была тупиковой, несколькими столетиями ранее из городища Врев можно было проехать в городище Выбор по кратчайшему маршруту.
Кстати, мы так и не поняли, естественная эта гряда или насыпная. Скорее всего насыпная.
На валу и под валом большое кладбище. Кладбище старое, на нём много исторических захоронений и каменных крестов. До кладбища у нас дошло дело, когда на Врев стремительно опускались ранние ноябрьские сумерки и шарились мы по нему недолго, поэтому мало что нашли.
А ведь где-то здесь захоронена местная Ванга. Местная ясновидящая Мария Резецкая в молодости увлекалась чтением житий юродивых во Христе. Потом пропала, убежала на мороз и вернулась домой как бы помешанной. С тех пор у неё открылся дар ясновидения. Но пророчества она свои выдавала не просто так, а в иносказательной форме. Когда женщины во время войны приходили к ней узнавать о судьбе своих близких, она то в подвал прыгала и сидела там (погиб и закопан в земле), то терла и руку или глаз либо говорила "болит" (ранение), то сидела, сложив руки на груди (сидит в тюрьме). Предсказала, что СССР победит в войне (красный петух заклюет). Погибла от шальной пули в окно во время прохождения партизан.
Похоронена она внизу, у поворота на городище, там, где раньше стояла часовня. Могила без опознавательных знаков. В одном месте читала, что на её могилке стоит ржавая лампадка, которая раньше всегда горела. Но ничего похожего нам не попалось. Зато нашли могилу пчеловода Степанова Власа. Массивная каменная плита свидетельствует об особых почестях, оказанных ему при проводах в последний путь.
Вот такое городище. Уезжали отсюда с чувством грусти, которая в последнее время всё чаще накатывает при виде некогда славных и великих, а теперь забытых и заброшенных мест.
«Сказка о мёртвой царевне» и мультфильм о Белоснежке очень похожи. Понятно, что и Пушкин, и Уолт Дисней использовали один и тот же сюжет. Но как возникла эта история? Почему королевича зовут Елисеем? И откуда тут взялись гномы? Сейчас расскажем…
Вспомните начало Пушкинской сказки. «Царь с царицею простился, в путь-дорогу снарядился...» Вам оно не кажется несколько... неожиданным? Какой царь? С какой царицей? Почему простился? Куда отправился и зачем? Непонятно, не правда ли?
Так бывает, когда по-новому пересказывают историю, завязка которой слушателям знакома. Что же это за история?
Сказка, записанная Джамбаттистой Базиле, а затем обработанная Шарлем Перро начинается так: «Давным-давно, жил благородный лорд, у которого был единственный ребёнок, – маленькая красавица дочка по имени Талия...»
А версия братьев Гримм начинается так: «Жили-были король с королевой, и каждый день они говорили: Ах, если бы у нас родился ребёнок!..» Тоже никто никуда не уезжает... Выходит, ни Базиле, ни Перро, ни братья Гримм тут не при чём!
А вот послушайте такую историю...
В Северной Европе есть такая историческая область – графство, а затем герцогство Брабант. Сейчас эта территория частично входит в состав государства Нидерланды, частично в состав королевства Бельгия.
Карта Брабанта
У графа Брабантского Гундериха долгое время не было детей. Но однажды через Брабант проезжал Альберт Великий (личность историческая, выдающийся писатель, алхимик и богослов) и предсказал, что не пройдёт и года, как графиня принесёт долгожданного ребёнка. В приданое ребёнку Альберт Великий смастерил чудесную вещь – оправленное в золото волшебное зеркало, способное отвечать на вопросы своего владельца. Однако на зеркало было наложено и другое заклятье: если владелец зеркала вёл добрый и праведный образ жизни, оно оставалось чистым и ясным; если же владелец совершал дурные поступки и творил зло, зеркало начинало ржаветь и крошиться.
Граф Гундерих и его супруга умерли, когда их дочери (её назвали Рихильдой) едва исполнилось двенадцать лет – и она стала править графством Брабант. Девочка была изумительно красива – её руки добивались самые богатые и знаменитые рыцари Брабанта, Голландии, Франции, Германии... Однако графиня Рихильда никак не могла выбрать себе мужа – и решила обратиться за советом к волшебному зеркалу. Помните, у Пушкина – «Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи»? На старонемецком языке это звучало так:
Spiegel blink, Spiegel blank,
Goldner Spiegel an der Wand,
Zeig mir an den schönsten Mann in Brabant!
Итак, юная графиня приказала зеркалу показать ей «самого красивого мужчину в Брабанте». Зеркало повиновалось и показало ей такого мужчину – графа фон Гомбальда, и юная графиня сразу в него влюбилась. Но, увы, граф был женат, и его жена ждала ребёнка!
И тогда графиня Брабантская Рихильда совершила свой первый гнусный поступок – она приехала в гости к графу и опьянила его своей волшебной красотой. («Царь с царицею простился, в путь-дорогу снарядился...» – помните, да?) Граф под надуманным предлогом дал развод своей жене и женился на графине Рихильде. Брошеная супруга графа родила девочку, но сама умерла при родах. (Снова вспоминаем Пушкина!)
Родившуюся девочку назвали Бьянкой – что означает «Белая». И родилась она, согласно истории из книги немецкого писателя и философа Иоганна Карла Музеуса (которую мы вам пересказываем), примерно в 1265 году. Что же было дальше?
Граф фон Гомбальд, женившись на прекрасной, но злой Рихильде, не обрёл счастья. Его постоянно терзали угрызения совести – и в конце концов он решил отправиться в далёкий Иерусалим, отмаливать свои прегрешения – но в дороге умер от чумы. Прекрасная графиня не сильно опечалилась – она продолжала быть первой красавицей Европы, и множество рыцарей сражались между собой на турнирах за право предложить ей руку и сердце. Однако как-то раз графиня, подойдя к своему волшебному зеркалу, по привычке попросила «показать ей самую красивую девушку в Брабанте»:
Spiegel blink, Spiegel blank,
Goldner Spiegel an der Wand,
Zeig mir an die schönste Dirn in Brabant!
Но вместо своего привычного отражения она вдруг увидела девочку небывалой красоты – это была её семилетняя падчерица Бьянка, дочка графа фон Гомбальда!
Графиня Рихильда призвала своего врача и алхимика, которого звали Самбул – и приказала ему приготовить отравленное... нет, не яблоко! А гранат – причём отравленной была только половина граната. Графиня приехала в гости к падчерице – и разделила с ней привезённый гранат; сама она съела неотравленную половину, а девочка съела отравленную. Но... алхимик Самбул вместо яда начинил гранат искусно приготовленным сонным зельем. Бьянка не умерла, а просто уснула крепким сном, почти неотличимым от смерти. За девочкой ухаживали придворные карлики (по-немецки «хофцверген») – и алхимик по секрету велел им, чтобы девочку положили в гроб, сделанный из стекла, чтобы сразу же увидеть, когда она проснётся!
Понимаете теперь, откуда в мультфильме взялись гномы?
Спустя три дня девочка и вправду проснулась. Графиня Рихильда долгое время не знала об этом, но в конце концов правда открылась – когда она снова подошла к волшебному зеркалу и спросила, кто самая красивая женщина в Брабанте. Тогда она приказала алхимику Самбулу приготовить отравленное мыло – и отправила это мыло своей падчерице в подарок. И снова прекрасная Бьянка упала замертво – но и в этот раз алхимик Самбул подмешал в мыло не смертельный яд, а сонное зелье! Карлики уложили свою госпожу в стеклянный гроб – и сразу же увидели, когда она проснулась.
Волшебное зеркало продолжало ржаветь и уже почти ничего не показывало – но всё-таки графиня Рихильда смогла увидеть, что её падчерица жива. В гневе графиня приказала сжечь алхимику Самбулу бороду, отрезать уши и под страхом смерти приказала начинить смертельным ядом письмо. Однако врач не хотел быть причастным к мерзкому убийству – он снова вместо смертельного яда начинил письмо сонным зельем. Открыв письмо, прекрасная Бьянка упала замертво – и снова верные карлики уложили её в стеклянный гроб; однако они знали, что рано или поздно их госпожа проснётся.
Тем временем графиня Рихильда, уверенная, что наконец избавилась от соперницы, снова поинтересовалась у волшебного зеркала, кто самый красивый мужчина в Брабанте. Зеркало показало ей Готфрида, графа Арденнского. Однако вот незадача – сам граф к тому времени был безумно влюблён в падчерицу графини, юную Бьянку!
Придворные карлики рассказали ему о том, сколько раз мачеха пыталась убить свою падчерицу – и Готфрид решил отомстить. Он приехал в гости к Рихильде, сделал вид, что безумно в неё влюблён, и уговорил приехать к нему в гости, в Арденны. Там он задал ей коварный вопрос – «какое наказание ты назначила бы мачехе, которая из ревности пыталась отравить свою падчерицу?». Графиня Рихильда ответила, что «велела бы ей танцевать в раскалённых медных башмаках». Граф Готфрид приказал придворным карликам юной Бьянки приготовить медные башмаки и накалить их докрасна – а после велел обуть в эти башмаки саму Рихильду и велел музыкантам играть так громко, чтобы крики боли не было слышно.
Как там было у Пушкина? «Тут тоска её взяла, и царица умерла». И у братьев Гримм царица тоже умерла. Но вот в оригинальной сказке было не так – всё тот же врач Самбул, забыв все обиды, принёс целебную мазь и вылечил от ожогов графиню Рихильду! После этого она раскаялась и ушла в монастырь – а прекрасная Бьянка унаследовала графство Барбантсткое, поскольку своих детей у злющей Рихильды и умершего отца Бьянки не было.
Кстати, о придворных карликах. В средневековой Европе карлики действительно были не редкостью. Знать карликов очень любила и нанимала их в качестве придворных шутов и просто «потешных слуг». Например, у испанского короля Филиппа IV при дворе служило больше ста (!) таких вот «карликов». Диего Веласкес, придворный художник короля Филиппа, оставил множество портретов придворных карликов. Ну а Пушкину карлики и гномы не понравились – и вместо семи гномов в сказке появились семь богатырей...
Портреты придворных карликов кисти Веласкеса
А почему «королевич Елисей»? Откуда библейское имя?
В сказке из книги Иоганна Музеуса молодой граф Готфрид Бьянку вовсе не целовал. Он оживлял её с помощью священной реликвии – привезённого из Иерусалима осколка посоха пророка Елисея. А библейский пророк Елисей известен тем, что воскресил умершего ребёнка...
Ну, как вам история? И это ещё был очень краткий пересказ! А всё дело в том, что телесериалов тогда ещё не было, вот и любили люди слушать (и читать) такие бесконечные сказки с миллионом подробностей… А Пушкин подумал (мы, разумеется, не знаем, что подумал Пушкин, это мы сейчас шутим): «Это сколько же времени читатель будет такую длинную сказку мусолить? Этак у него на другие книги совсем времени не останется!»
Друзья, мы понимаем, что вы устали, но позвольте сказать ещё несколько слов в заключение. Это очень важно.
Многие думают, что в искусстве, как в научно-техническом прогрессе, важно быть первым. Если ты первым сочинил мелодию или придумал историю, значит ты молодец. А если ты ту же историю рассказываешь по-своему или по-своему играешь ту же мелодию, такие люди, путающие искусство с научно-техническим прогрессом, начинают говорить: «Ага, плагиат!». И при этом очень собою довольны – во-первых, тем, что тоже сделали в своём роде маленькое «открытие», а во-вторых – потому что людям, увы, нравится, осуждать других.
В подавляющем большинстве случаев такие обвинения в плагиате происходят от непонимания природы искусства. В искусстве, в литературе, в музыке ценно не то, что «ново», а то, что хорошо. Понимаете? Не новизна ценна («Такого ещё не было!») а «качество» («Ух ты, как здорово!»). Люди плохо помнят имя Артура Брука, который переписал новеллу Маттео Банделло о двух влюблённых (а тот в свою очередь переписал её у Луиджи да Порто, переписавшего её у Мазуччо Салернитано), зато люди помнят имя Вильяма Шекспира – «всего лишь» переделавшего поэму Брука в пьесу для театра. Потому что Шекспир сделал это здорово! (Речь о «Ромео и Джульетте». Все авторы этой истории не поместились бы на знаменитом «балконе Джульетты» в итальянской Вероне!)
То же и с «Мёртвой царевной».
А «плагиат» (то есть воровство) бывает только там, где есть скрытность, обман и где замешаны деньги (точнее, «собственность»). «Собственность» – начало несправедливости... Но об этом уж точно в другой раз.
Друзья, это была статья из журнала «Лучик». Купить журнал можно на «Вайлдберриз» и в «Озоне», а оформить подписку – на сайте Почты России – до 11 октября действует скидка на годовую подписку.
Владимир Путин на заседании Международного дискуссионного клуба "Валдай" рассказал, что его поразили строки Александра Пушкина, написанные о Бородинской битве.
"Я никогда не знал, что Пушкин писал на эту тему, я его прочитал. Это произвело на меня очень серьезное впечатление, потому что это выглядит так, как будто Александр Сергеевич написал его вчера".
Великий день Бородина Мы братской тризной поминая, Твердили: "Шли же племена, Бедой России угрожая; Не вся ль Европа тут была? А чья звезда ее вела!.. Но стали ж мы пятою твердой И грудью приняли напор Племен, послушных воле гордой, И равен был неравный спор.
И что ж? свой бедственный побег, Кичась, они забыли ныне; Забыли русской штык и снег, Погребший славу их в пустыне. Знакомый пир их манит вновь — Хмельна для них славянов кровь; Но тяжко будет им похмелье; Но долог будет сон гостей На тесном, хладном новоселье, Под злаком северных полей!
О поездке Пушкина в Оренбург написано немало книг, поэтому здесь — максимально короткий ликбез. Почему сегодня? Пушкин прибыл в Оренбург 18 сентября 1833 года, но это по старому стилю, а по новому — 30 сентября.
В Оренбурге Пушкин собирал материалы об истории Пугачевского бунта. Целью его поездки была Бердская слобода к северу от Оренбурга. Там поэт рассчитывал найти очевидцев событий более чем полувековой давности.
Берды, называвшиеся раньше Бердской слободой, основаны в 1743 году, сначала на реке Урал, на месте теперешнего Оренбурга, а затем перенесен на Сакмару, в расстояние 7 верст от города, где находятся и по сей день. Вблизи слободы на летней Сакмарской дороге, а потом и в самой слободе, бунтовщик Емельян Пугачев ставил военный лагерь во время осады Оренбурга.
После пугачевского нашествия на Бердах остались 18 пушек, 17 бочек медных денег на 1700 рублей и множество хлеба. Печальная память о Пугачеве осталась и в виде многих курганов, называемых здесь «Пугачевскими».
Во время поездки в Оренбург Пушкин задался целью поговорить со стариками Бердской Слободы, которые помнили пугачевское восстание. Из Самары он через Бузулук, Сорочинск и Переволоцкий добрался до Оренбурга, куда в итоге прибыл во второй половине дня 18 (30) сентября 1833 года. По словам его в письме к жене, он «насилу доехал, дорога прескучная, погода холодная».
Перовский, баня, мемы об охоте
Пушкин приехал прямо к губернатору Василию Перовскому. С ним поэт был давно и близко знаком — еще по Петербургу. Здесь же его встретил Владимир Даль. 18 сентября Даль отвел Пушкина в «прекрасную баню к инженер-капитану К. Д. Артюхову», чтобы поэт мог отдохнуть после долгой дороги.
Артюхов закончил Главное инженерное училище в Петербурге. Осенью 1820 года он отправился в Бухарское ханство, Артюхов входил в состав русского посольства, которое возглавил А. Ф. Негри. В посольстве принимал участие В.Д. Вольховский — лицейский товарищ А. С. Пушкина. В начале XIX века высший свет империи и петербургское общество не были обширными: все плюс минус друг друга знали, или имели общих знакомых, особенно если речь шла о людях с погонами.
Константин Артюхов гостеприимно встретил поэта. Даль позже напишет: «В предбаннике расписаны были картины охоты, любимой забавы хозяина. Пушкин тешился этими картинами, когда веселый хозяин, круглолицый, голубоглазый, в золотых кудрях, вошел, упрашивая Пушкина ради первого знакомства откушать пива или меду. Пушкин старался быть крайне любезным со своим хозяином и, глядя на расписной предбанник, завел речь об охоте.
— Вы охотитесь, стреляете?
— «Как же-с, понемножку занимаемся и этим; не одному долгоносому довелось успокоиться в нашей сумке.
-Что же вы стреляете — уток?
— Уто-ок-с? — спросил тот, вытянувшись и бросив какой-то сострадательный взгляд.
— Что же? разве вы уток не стреляете?
— Помилуйте-с, кто будет стрелять эту падаль! Это какая-то гадкая старуха, валяется в грязи — ударишь ее по загривку, она свалится боком, как топор с полки, бьется, валяется в грязи, кувыркается… тьфу!
— Так что же вы стреляете?
— Нет-с, не уток. Вот как выйдешь в чистую рощицу, как запустишь своего Фингала, —-а он нюх-нюх направо -нюх налево, — и стойку: вытянулся как на пружине — одеревенел, сударь, одеревенел, окаменел! Пиль, Фингал! Как свечка, загорелся, столбом взвился…
— Кто, кто? — перебил Пушкин с величайшим вниманием и участием.
— Кто-с? разумеется кто: слука, вальдшнеп. Тут царап его по сарафану… А он (продолжал Артюхов, раскинув руки врознь, как на кресте), — а он только раскинет крылья, головку набок — замрет на воздухе, умирая как Брут!
Пушкин в итоге расхохотался и прислав ему через год на память «Историю Пугачевского бунта», написал: «Тому офицеру, который сравнивает вальдшнепа с Валенштейном». Инженер-капитан пошутил, используя похожее звучание слова «вальдшнеп» и фамилии «Валенштейн», эта игра слов запомнилась поэту.
Ночевал Пушкин на даче у Перовского, а утром 19 сентября в сопровождении Даля и Артюхова поехал в Бёрдскую слободу. Позже Владимир Даль писал:
— В Бердах мы отыскали старуху, которая знала, видела и помнила Пугача.
Встреча с Бунтовой
Это была казачка Бунтова. Ее дом находился в самом начале поселка. Современный адрес — Бердинская, 8. За 200 лет на этом месте друг друга сменили как минимум пять домов. Ежегодно в поселке проводят фестиваль «Бердская слобода». Дом украшает табличка (они на протяжении многих лет тоже сменяли друг друга), а неподалеку установлен памятник Пушкину.
По возвращении из Бёрд Даль показал Пушкину исторические места в Оренбурге. Собранные рассказы очевидцев в итоге помогли Пушкину при описании осады Оренбурга восставшими в «Капитанской дочке». Старуха спела поэту несколько песен, Пушкин дал ей на прощание червонец (это в то время был щедрый гонорар, поскольку на эти деньги можно было купить двух коров). Со слов старухи поэт записал: «В Берде Пугачёв был любим; его казаки никого не обижали».
Из Оренбурга Пушкин отправился в Уральск, вдоль Урала мимо крепостей Татищевой, а также Нижне-Озёрной. Местоположение Татищевой было воссоздано им в «Капитанской дочке» в описании крепости Белогорской.
Пушкин в Оренбурге: «Сюжет для «Ревизора»
После поездки в Бердскую слободу поэт обедал у генерал-губернатора Перовского. 20 сентября 1833 года В.А. Перовского рассмешило письмо, в котором нижегородский губернатор Бутурлин предупреждал о том, что Пушкину должно быть «дано тайное поручение собирать сведения о неисправностях». Утром поэта разбудил «страшный хохот», затем Пушкин увидел стоявшего с письмом в руках Перовского, который в итоге «заливался хохотом» (из рассказов, записанных Бартеневым).
Спустя годы граф Соллогуб вспоминал: «Пушкин познакомился с Гоголем и рассказал ему про случай, бывший в г. Устюжне Новгородской губернии, о каком-то проезжем господине, выдавшем себя за чиновника министерства и обобравшем всех городских жителей. Кроме того, Пушкин, сам будучи в Оренбурге, узнал, что о нем получена гр. В.А. Перовским секретная бумага, в которой последний предостерегался, чтоб был осторожен, так как история Пугачевского бунта была только предлогом, а поездка Пушкина имела целью обревизовать секретно действия оренбургских чиновников. На этих двух данных задуман был «Ревизор», коего Пушкин называл себя всегда крестным отцом».
По материалам «Воспоминаний о Пушкине» (В.И.Даль), Оренбургского губернаторского краеведческого музея и Пушкинского Музея. Иллюстрации: Николай Ерышев, Карл Брюллов, Николай Прохоров
