— Я сожгла всего один гарлероб, — прошипела она себе под нос, но легенды о ее «подвигах» жили собственной жизнью.

— Эйра, дорогая!

Из тени арки выплыла знакомая фигура в платье цвета сочной зелени. Флора. Ее улыбка была все такой же теплой, но теперь отшлифованной до блеска, как паркет в ее приемной. Безмятежность во взгляде сменилась спокойной, неоспоримой властью.

— Флора, — кивнула Эйра, намеренно отстраненно.

— Для студентов — мисс Флора, — поправила та, и в голосе не было упрека, лишь констатация правила. Ее пальцы на мгновение коснулись листа декоративного плюща, и тот тут же выпрямился, став еще идеальнее. — Я провожу тебя.

Они углубились в сияющие галереи. Голос Флоры, вещавший о правилах, превратился в фон. Эйра скользила взглядом по витражам с ликами Винкс, чувствуя, как тяжелые, осуждающие взгляды прошлого следят за ней со стен.

— ...ты будешь жить в Западной башне, — вернул ее к реальности голос спутницы. — В соседних комнатах — Люси и Лиана.

У Эйры дрогнула бровь. Люси — единственный луч света в этом цирке.

— Та самая комната, где когда-то жила твоя мама, — ностальгически добавила Флора, останавливаясь у витража, изображавшего ее молодую версию с Блум. Она провела пальцем по стеклу, и крошечный бутон расцвел и тут же завял на холодной поверхности. — Мы провели там столько счастливых дней... Как... Блум?

— Занята, — отрезала Эйра. — Правит Домино. Ждет, когда я окончу Алфею и возьму на себя свою «законную» половину обязанностей. Как и Скай. Оба ждут. Каждый своего.

Слова повисли в воздухе, горькие, как пепел. Эйра почувствовала, как ее собственное пламя пытается выжечь ей горло.

Уголки губ Флоры дрогнули, вычертив на лице маску сожаления, отточенную за годы директорства.

— Я понимаю, тебе непросто. Но все на тебя возлагают надежды, Эйра. Все ждут, что ты сможешь объединить королевства, как они с отцом всегда мечтали. Ты не можешь их подвести.

«Объединить королевства». «Мечтали». «Подвести».

Слова впивались в сознание, как раскаленные шипы. Эйра почувствовала, как по телу разливается липкий жар, а в висках начинается назойливый, монотонный стук. Кончики пальцев заныли, словно от приближающейся грозы. Нет. Только не сейчас.

Она резко засунула руки в карманы, впиваясь ногтями в ладони.

— Постараюсь, — прошипела она, глядя в конец коридора. — Не подведу ваши надежды.

Флора лишь печально вздохнула.

— Иди, обустраивайся. Отдыхай.

Не прощаясь, Эйра зашагала к лестнице. Каждый шаг отдавался в висках. Она была здесь не для учебы. Она была здесь, чтобы стать удобной версией себя.

Дверь в ее комнату была массивной. Эйра, не мешкая, толкнула ее плечом и застыла на пороге.

Пространство напоминало последствия стихийного бедствия на стыке технологий и ботаники. Пол был скрыт под ковром из проводов, сползавших с разобранных консолей к единственной розетке. Среди этого хаоса зеленели островки кактусов и нежных пустынных роз.

В эпицентре — две девушки.

Лиана, с темными волосами, собранными в небрежный хвост, с отчаянием в зеленых глазах пыталась высвободить колючий кактус из объятий силового кабеля.

— Люси, я же просила! Моим растениям нужен свет!

— А моим серверам — энергия! — парировала Люси, не отрываясь от паяльника. — Ткнешь кактусом в монитор — перепрошиву его на мариачи!

Грохот захлопнувшейся двери заставил их вздрогнуть. В наступившей тишине жужжало только оборудование.

Люси опомнилась первой. Швырнув паяльник, она ловко преодолела хаос и впилась в Эйру в объятии, как спасательный жилет в бурю, не оставляя ни шанса на отпор.

— Ты здесь!

Крепко обняв подругу, она развернула ее к смущенной Лиане.

— Лиана, знакомься — гремучая смесь по имени Эйра. Принцесса двух королевств и мой личный пожарный щит. Эйра, это Лиана. Принцесса Андросса и мой личный критик интерьера.

Лиана сделала легкий реверанс, в ее глазах читалось неподдельное любопытство.

— Приветствую. Прости за этот... беспорядок.

Эйра молча прошла мимо, кивнув в ответ. Ее угол у арочного окна был тихим убежищем. Она расставила на полке несколько книг и пару безделушек — потрескавшийся голубой камень с реки Домино и маленького деревянного дракона. Вещи остались в чемоданах. Временность — вот ее кредо.

К вечеру хрупкое перемирие было достигнуто. Хаос сменился шатким нейтралитетом. Провода, стянутые жгутами, теперь походили на уснувших змей, уступив дорогу к окну для кактусов Лианы. Воздух, пахнущий озоном и влажной землей, был странным, но уже не враждебным.

— Идем, а то все сосиски в тесте достанутся первокурсникам, — бросила Люси, вытирая руки о фиолетовый комбинезон.

В коридоре, пока Люси пыталась втолковать Лиане принцип работы квантового стабилизатора, та смотрела на нее с вежливым непониманием. Внезапно Люси подмигнула.

— Кстати, о твоей вечной теме. Расскажи-ка нам про «загадочного спасителя».

Лиана заметно оживилась. Пальцы сами потянулись к запястью, будто нащупывая невидимый браслет, а взгляд ушел куда-то вдаль.

— Рэй... Мы знакомы с детства. На Андросе, перед отъездом... Чемоданы были неподъемные, слуги исчезли. А он появился. Донес все до кареты, подал руку... — Голос ее стал тише, почти мечтательным. — А потом просто кивнул и ушел. Всегда в черном. С этим браслетом...

Люси фыркнула, но с нежностью в голосе:

— Рыцарь в матовых доспехах. Надеюсь, на совместных занятиях ты сможешь добиться от него большего, чем кивок.

Эйра, шедшая сзади, сдержанно фыркнула. Она шла позади, и с каждым шагом по ее жилам растекалась ртутная тяжесть. Она смотрела на затылок Лианы, говорящей о своем Рэе, и думала: «Их самые большие проблемы — это чемоданы и симпатичные мальчики. А моя — это я сама».

Воздух вокруг ее пальцев затрепетал, и на портрете молодой Блум золотая рамка на мгновение вспыхнула ослепительным белым светом — не теплым, как солнце, а холодным, как звезда перед взрывом. Эйра судорожно сглотнула и спрятала руки в карманы.

оцифровал s1tv

Знаешь, а ведь всё началось с того, что у соседа сверху, Анатолия, наконец-то закончился этот чёртов ремонт. Вспомни, я же жаловался тебе — три месяца подряд, с восьми утра до шести вечера, он долбил, сверлил и таскал мебель. Мозг, привыкший к тишине и цифрам, буквально плавился от этого хаоса. Иногда, чтобы успокоиться, я закрывал глаза и представлял, что это не перфоратор, а хирургическая пила... Жутковато, признаю, но это было утешением для того, кто так и не смог стать хирургом, а пошёл в эту триклятую бухгалтерию... Я вроде уже рассказывал, да? Пять лет обучения и ещё четыре года практики впустую... Просто потому что мне срочно понадобились деньги... Я до сих пор жалею о своём поступке... Может, нужно было взять в долг? Но никак не идти туда.

Так… о чём я? Точно. В прошлый вторник вдруг наступила тишина. Я даже обрадовался сначала — вот, наконец-то, отчёт смогу дописать спокойно.

Но уже через день эта тишина начала вызывать вопросы. Обычно в подъезде всегда что-то происходит: лифт ездит, соседи ходят, вода течёт. А тут — абсолютный вакуум. Как в заброшенном здании.

В среду вечером я впервые почувствовал странный запах. Слабый, но неприятный — сладковатый, тяжёлый, как от гниющего мяса. Пахло, как в том морге при институте, где мы практиковались. Тот же сладковатый приторный шлейф разложения. «Некроз», — прошептала какая-то давно уснувшая часть моего сознания. Но я тут же отогнал эту мысль. Чушь. Наверняка кто-то выбросил испорченную курицу в мусоропровод. Так думать было проще. Но на следующий день вонь только усилилась, и я понял, что источник где-то здесь, на нашем или соседних этажах, но точно не в мусоропроводе.

В четверг утром, когда я спускался на работу, в лифте ко мне присоединилась тётя Катя, наша старшая по дому. Она выглядела уставшей и встревоженной.

— Саш, а ты ничего сверху не слышал ночью? — спросила она, пока лифт ехал вниз.
— В каком смысле? Ремонт вроде закончился.
— Да нет, не ремонт... — она помялась. — Вчера за полночь меня разбудил странный звук. Словно кто-то тяжёлую железную балку по полу волочил. Сверху, от Анатолия. Я даже потолок проверяла — не просел ли… дом-то у нас старенький уже. Я кое-как уснула, но утром звуки продолжались, представляешь?

Я пожал плечами, списав это на остаточные явления ремонта. Мол, мебель передвигает. Но тётя Катя покачала головой:
— Странно это. И запах... Ты чувствуешь? У меня в ванной на потолке бурые пятна проступили. Думала, может, у него трубу прорвало, но он не открывает. Телефон не берёт. Как в воду канул.

Мы тогда сошлись на мысли, что он так увлёкся ремонтом, что трубу пробил и теперь боится показываться. Я особо не придал этому значения, но к вечеру, сидя дома, я и сам услышал эти звуки. Сначала — глухой удар, словно ту самую балку уронили. Потом — мерзкое, влажное шарканье. Не такое, как от мебели. Словно кто-то волочит по полу мокрый ковёр. Шарк... пауза... шарк... Я встал ногами на диван, чтобы прислушаться, и услышал тихое, прерывистое похрипывание. Как будто у человека приступ астмы.

В пятницу я уже не выдержал. Перед выходом рука сама потянулась к железной ножке от старого кухонного стола, который развалился на прошлой неделе. Да, руки так и не дошли его выбросить.

Глупо, конечно. Но тяжёлый холодный металл в руке давал какое-то иррациональное спокойствие. Почти как скальпель когда-то... Ладно, хватит глупостей. Я поднялся к нему. Дверь, старая, деревянная, с облупившейся краской, была закрыта. Я постучал.

— Толик! Ты там как? С тобой всё в порядке?

В ответ — тишина. Я уже хотел уходить, как вдруг из-за двери донёсся хрип, а следом — короткий, отрывистый стон и глухой удар, словно по двери. Меня передёрнуло. Я отступил и стучать больше не стал… не моё это дело. Но на всякий случай полицию вызвал, пусть разбираются.

А ночью... Ночью я проснулся от того, что звуки доносились не сверху, а уже из подъезда. Словно прямо за моей дверью. Не шарканье и не удары, а нечто новое, пугающее. Тихий, мокрый, чавкающий звук, прерываемый короткими, хлюпающими вздохами. И скрежет. Такой, будто по металлической поверхности водят гвоздём.

Я замер в кровати, сердце колотилось, отдаваясь в висках. Свет включать не стал — боялся выдать себя. Спустив босые ноги на пол, я на цыпочках подкрался к прихожей и замер у двери, затаив дыхание. В подъезде горел тусклый свет, но в глазок я ничего не видел, кроме пустой площадки напротив. Но звуки-то были тут, в сантиметрах от меня. Чавканье, хлюпанье... и этот скрежет, который, как я теперь понял, исходил прямо от моей двери. Будто кто-то скрёбся по ней снаружи.

И тогда я заметил тень. Она была едва различима, ложилась на пол из-за угла, длинная и бесформенная. Она медленно покачивалась в такт этим неприятным звукам. Кто-то стоял на лестничной площадке, прямо слева от моей двери, и делал... что-то странное. Я простоял так, наверное, минут двадцать, не в силах пошевелиться, пока звуки не стихли, а тень не пропала. Внизу послышался звук открывающейся двери, и, что бы это ни было, оно медленно ушло вниз по ступеням.

Я кое-как дополз до дивана и включил телевизор, убавив звук. Руки ещё тряслись, и я пытался просто отдышаться. Переключал каналы, но вообще не понимал, что там показывают, дёргаясь от каждого шороха. В голове крутилось только одно — кто был за дверью?

Первая мысль — может, это бродячая собака какая-то в подъезд забралась? Скреблась в дверь. Но я сразу же вспомнил ту тень. Она была высокая… Собак таких размеров я ещё не видел. Ладно, допустим, не собака. Может, пьяница или наркоман? Похоже на правду, они иногда по подъездам шатаются.

Но тогда откуда этот запах? Он сладкий и противный, как протухшее мясо. Я его ни с чем не спутаю. Мы в морге на практике такой чувствовали. Ни одна собака и ни один пьяница так пахнуть не могут.

Вот так и сидел, разрываясь между этими мыслями. Одна часть мозга пыталась найти нормальное объяснение, а другая просто кричала, что происходит что-то ужасное и необъяснимое.

В итоге я просто сдался. Глаза сами закрылись от усталости и напряжения. Я даже не заметил, как отрубился там, на диване.

Утром, когда я открыл глаза и аккуратно сел на край, вокруг царила тишина... Я решил, что мне всё это померещилось. Надо выйти, проветриться, купить хлеба.

Быстро приведя себя в порядок, я обулся и открыл дверь.

Сначала я не заметил ничего необычного, но, сделав шаг, мой взгляд зацепился за неестественные детали. Стена около моей двери, у которой, как я предполагал, кто-то стоял, была испачкана. Бурые разводы с подтёками. Рука сама потянулась к стене, но я остановил её в сантиметре от поверхности. Не нужно трогать. Я узнал эту текстуру с первого взгляда — так выглядит высохшая кровь… много крови.

Медленно, против воли, мой взгляд опустился на пол. На сером кафеле, словно штампы, выделялись бледные, но отчётливые следы. Отпечатки босых ног, словно кто-то топтался на одном месте. Не грязных, а именно окрашенных. Красно-коричневый цвет, специфическая вязкость рисунка... Кровь, смешанная с чем-то ещё. Возможно, с гноем. Следы тянулись к моей двери от ступеней верхнего этажа.

В груди всё сжалось, и я тут же зашёл обратно, захлопнув дверь, сердце уже стучало где-то в горле. «Ему нужна была помощь», — мысль пульсировала в висках. Надо проверить Анатолия, может, это был он? Я быстро схватил ту самую железную ножку от стола — она так и стояла в прихожей, прислонённая к стене, — и снова вышел в подъезд.

Тишина… ни единого звука, словно в этом доме нет никого, кроме меня. Единственное, что нарушало эту мёртвую тишину, — моё тяжёлое дыхание.

Я медленно пошёл по лестнице на этаж выше, заглядывая вперёд, словно ожидая кого-то увидеть. Следы босых ног продолжались и становились более отчётливыми, а стены всё так же испачканы длинными, толстыми линиями, словно кто-то, очень сильно выпивший, шёл и протирался правым плечом о каждую стену, о каждый угол.

Когда я дошёл до следующего этажа, я никого не увидел, но следы вели дальше. Они привели меня к двери Анатолия. Медленно подняв взгляд со следов, я обомлел. Старая деревянная дверь была выбита. Не взломана, а именно выбита — снаружи. Ржавая щеколда валялась на полу, а в том месте, где был замок, словно вырвали кусок, дерево вокруг было разворочено в щепки. Я потянул дверь на себя, и она со скрипом подалась.

Вся её внутренняя сторона была исполосована царапинами и заляпана теми же следами, что и на моём этаже. Запах гнили и крови ударил в нос, заставив закашляться.

— Тут… кто-нибудь есть? — крикнул я, заглядывая в тёмный коридор и прикрывая рукой нос. В ответ — тишина.

Мне нужно было вызвать полицию.

«Неужели они вчера так и не приехали? — подумал я. — Что же тут творится?»

Я отступил и постучал в соседнюю дверь, к старику Николаичу.

— Николай Петрович! — позвал я. — Откройте, это сосед снизу!

Внутри послышалось шарканье. Медленное, тяжёлое. Кто-то приближался к двери. Я вздохнул с облегчением. Но мне никто не открыл. Вместо этого в глазке что-то мелькнуло, а после маленький огонёк от света затянулся изнутри чем-то тёмным. Замерев и наклонив голову, я прислушался. В тишине послышались еле слышные, но тяжёлые, хлюпающие вздохи, очень похожие на те, что были сегодня ночью. Потом раздался тихий стон, и в щель под дверью медленно потекла густая, тёмная жидкость.

Я отступил, широко раскрыв глаза. Ледяная дрожь пробежала по всему телу. Я тут же развернулся и, не помня себя, рванул к лестнице. Спускаясь, я услышал за спиной скрип открывающейся двери. Я обернулся. На площадке стоял Николай Петрович, точнее… тогда я так думал. Его лицо было землистым, рот растянут в немом оскале. Одна рука была неестественно вывернута, а из разорванной майки на груди была видна рваная рана, сочащаяся чёрным. Медленно поворачивая голову, его пустые, мутные глаза остановились на мне.

Он издал тот самый хриплый, мокрый звук, который я слышал ночью, и, спотыкаясь, побежал в мою сторону, издавая неприятный, режущий слух рёв.

Я мгновенно рванул к своей двери, но понимал, что не успею. Он не бежал по лестнице, а словно падал с неё, не тормозя своё тело даже на секунду. Его пальцы, испачканные в той же бурой жиже, схватили меня за одежду. Запах был невыносимым.

Я почувствовал, как меня потянуло назад, и услышал глухой удар. Обернувшись, я понял, что это Николай Петрович врезался в стену, не отпуская меня.

Инстинкт взял верх. Широко раскрыв глаза, я с силой размахнулся и ударил железной ножкой по его голове. Раздался глухой удар и до жути знакомый хруст, который я раньше слышал только на учебных видео — звук ломающихся черепных пластин. И следом — оглушительный, медный звон, будто я ударил по пустому котлу. Эхо покатилось по бетонной клетке подъезда.

Тело, не отпуская меня, медленно сползло вниз, продолжая хрипеть.

Я стоял над ним, весь трясясь, с липкой от крови железкой в руке. И вдруг в голове пронеслось: «Перелом основания черепа. Несовместимо с жизнью». Чёрт. Даже сейчас, даже здесь, эти проклятые медицинские схемы всплывали перед глазами.

Как вдруг я услышал странные звуки. Сверху. Снизу. Из соседних квартир. Отовсюду. Шарканье. Скрежет. Тихие стоны. Они были везде.

Я быстро зашёл в свою квартиру, закрыл дверь и вставил в паз железный прут. Я пытался позвонить в полицию, но телефон молчал. Выглянув в окно, я увидел, казалось, людей, но практически сразу осознал, что ошибся… Там были уже не люди, а монстры, двигающиеся резкими рывками и словно пытающиеся что-то вынюхать, найти.

Представляешь, весь мир словно умер за одну ночь! Хотя предпосылки, конечно, были и раньше, но это всё равно какое-то безумие!

Я улыбнулся, внимательно посмотрев на… на кого я смотрю?

Покрутив головой, я понял, что на кухне, кроме меня и давящей тишины, никого нет.

— Чёрт… — Я почесал затылок и встал с деревянного стула, после чего направился в коридор. — Кому я это рассказывал?

Подойдя к зеркалу, я поднял взгляд на себя и не понял, на кого смотрю… Передо мной стоял уставший, истощённый человек в грязной одежде. Щёки впалые, а под глазами — тёмные круги.

— Сколько… сколько я тут уже? Месяц? Может… два?

Бросив взгляд на входную дверь, я увидел заваленный шкаф, перекрывающий слегка приоткрытую дверь со сломанным замком. Из щели тянуло тем самым знакомым, сладковатым запахом.

Я непроизвольно взглотнул и пошёл ближе. Как только я подошёл практически вплотную, я выглянул в небольшую щель. Всё вокруг было измазано чёрной жижей, а лампа на потолке, которая наполовину уже оторвалась, нервно мигала, отбрасывая на стены пугающие тени.

Как вдруг раздался пронзительный рёв. Но он исходил не из подъезда, а прямо от меня. Я схватился за живот и наклонился вперёд, чувствуя дикий голод, от которого начало тошнить. Я бы сейчас съел всё что угодно, даже сырое мясо, настолько сильно хотелось есть.

— Как давно я ничего не ел? — практически беззвучно проронил я, оглядывая квартиру.

Немного подумав, я понял, что чувствую рукой что-то… мокрое и липкое. Медленно подняв её от живота, я увидел, что вся моя ладонь в бурой, практически чёрной крови.

Резко посмотрев на свой торс, я поднял футболку и начал осматривать своё тело. К сожалению, мне понадобилась всего секунда, чтобы увидеть чёртову рану прямо на левом боку. Она была воспалённой, с неровными краями, из неё сочилась та самая бурая жидкость. Она была… похожа на укус.

И тут до меня дошло. В тот день, когда я ударил железной ножкой Николаича… он всё же успел цапнуть меня за бок, прежде чем рухнуть... Но как? Я медленно провёл пальцами по краям раны, автоматически оценивая состояние ткани. Отёк, гиперемия, гнойное отделяемое. Клиническая картина сепсиса. Я мог поставить диагноз с закрытыми глазами. А вот прооперировать себя... Нет. Те знания, что должны были спасать, теперь лишь с леденящей точностью констатировали: конец.

Я медленно повернулся и подошёл обратно к зеркалу. В отражении стоял уже не просто измождённый человек. Его губы медленно растянулись в широкой, неестественной улыбке. А в глазах, моих глазах, плясали отблески мигающей лампы — мутные и полные непонятного голода.

На этом моменте я решил прекратить вести этот монолог у себя в голове. Незачем. Просто прислушался к окружению. Снаружи, за дверью, снова послышалось шарканье. Мне стоит запереться получше? Или, может… стоит поискать медикаменты?

Нет… Мне определённо нужно… найти «еду». Скоро я сам выйду отсюда. Я так голоден…

"Реаниматор" (Re-Animator / 1985) - Студент медицинского университета Герберт Вест реанимирует мёртвых с помощью сыворотки, полученной в результате немыслимых экспериментов. Сосед Веста по комнате Дэн помогает приятелю в его страшном деле. Они начинают с кошки и добираются до трупов из университетского морга.

Голосуем не стесняемся - вспоминаем позабытое, узнаём новое, и выбираем лучший хоррор.
Полный список оставшихся после третьего отборочного круга фильмов - здесь
Реакции, плюсы, и комментарии горячо приветствуются!

Для тех кто только присоединяется краткий гид по актуальному голосованию:
1 раунд: "Зубастики" против "Чернокнижник"