CreepyStory

Архонту сложно было уклониться от таких выстрелов. Даже быстрые «ангельские» крылья уже не спасали. Болванки просто рвались в воздухе, создавая облака из раскалённой шрапнели. Это грозило поражением, но врагоборец был слишком зол, чтобы проиграть.

Попадание, второе, третье. Броня парящего воина сдержала удар, поглотив осколки, однако это не избавило от боли. Герой чувствовал всё, словно каждый его нерв был оголён, а плоть пылала огнём.

— Ненавижу! — прошипел он, сжав кулаки.

Сложив крылья за спиной, Архонт камнем упал вниз, развив просто ужасающую скорость. Удар пришёлся в самое сердце обороны врага. Зенитные установки моментально замолчали, а над полем битвы повисло облако пыли.

Но тишина не длилась долго. В рукотворной песчаной буре раздалась стрельба автоматов и хлопки редких взрывов гранат, прерываемые лишь криками боли и звуками ломающихся костей.

Архонт не щадил никого. Его жестокие удары обрывали одну жизнь за другой. Пули не могли причинить ему вреда, а каждый выстрел врага лишь подпитывал гнев, давая всё больше сил.

Битва окончилась быстро. Когда пыль рассеялась, взгляду открылись настоящие руины. Часть домов была разрушена, покорёженные бронемашины дымили, испуская последний дух. Два старых Т-72 уже не представляли угрозы, их оторванные башни покоились в десятках метров от самих некогда грозных машин ушедшей эпохи.

Врагоборец угрюмо осмотрел место бойни. Десятки тел, облачённых в выцветшую форму, лежали в неестественных позах. Никто из них не дышал. Но это было уже и не важно. Архонт не испытывал к ним жалости. Впрочем, они её и не заслуживали.

Острый слух героя услышал лёгкое жужжание. Подняв голову, он увидел высоко в небе несколько дронов. За ним следили, но то были друзья. Если в этом проклятом мире вообще можно было говорить о дружбе.

Заставив гнев внутри немного угаснуть, Архонт неспешно побрёл вперёд, точно зная дорогу. Его целью был полусгнивший сарай, в подвале которого он ощущал множественные сердцебиения.

Огромные ворота уже были сорваны с петель. Пробитая крыша легко пропускала солнечный свет, давая осмотреть всю «прелесть» картины из несколько копён полусгнившего сена и куч пересохшего навоза. Смердело здесь страшно, а полчища мух, вьющихся над телами давно погибших коров, так и норовили забиться в рот или глаза.

Путь в погреб перекрывал массивный люк, он был закрыт изнутри.

Наклонившись, врагоборец одним ударом кулака проломил дубовые створки, а после просто вырвал их вместе с ржавыми петлями.

— Ни шагу дальше! — заорал из темноты низкий голос, его акцент был не знаком Архонту. Впрочем, это было не так уж и важно.

Зрение «ангела» быстро привыкло к мраку. Он увидел в погребе два десятка женщин и детей, грязных, напуганных, ослабших. И на них были направлены дула трёх автоматов. Боевики явно не желали отпускать заложников просто так, надеясь разыграть эту карту и уйти отсюда живыми.

— Ни шагу дальше!!! — яростно повторил глава этой шайки террористов, тыча стволом потёртого «калаша» в ближайшую женщину, которая со слезами на глазах закрывала собою плачущего сына. — Слышишь меня?! Ты выпустишь нас, иначе…

Договорить он не успел. Архангел метнулся вперёд, одним быстрым ударом кулака пробив ему грудь, после чего подобная судьба настигла и прочих боевиков. Никто из них даже не успел нажать на спусковой крючок.

На мгновение вокруг воцарилась полнейшая тишина, словно застыло само время.

--------

Спасательные службы подтянулись быстро. Заложники были выведены из подвала и осмотрены врачами. Санитарные службы уже вовсю расчищали площадь, скрывая следы бойни и опечатывая местность от взглядов любопытных зевак.

Не обошлось дела и без журналистов. Не успело затихнуть эхо последнего выстрела, как со всех дорог начали съезжаться местные СМИ, дабы первыми успеть сделать на теракте отличный материал для ночного выпуска новостей.

— Архонт! Архонт! — кричали ведущие каналов, протягивая вперёд микрофоны. — Вы всех спасли? Каково вам было?! Вы боялись? Как ваше настоящее имя?! Сколько вам лет?! Откуда взялись ваши силы?!!

Врагоборец отвечал коротко и односложно. Он стоял в закатных лучах, и его золотая броня сияла на свету, словно выкованная из самого Солнца. Наполовину сокрытое шлемом лицо не отражало эмоций, разве что бесконечную усталость и еле заметную гримасу боли.

— Вот уже год вы спасаете людей! — громче остальных выкрикнула молоденькая журналистка, протискиваясь вперёд через толпу. — Наводнения, извержения, землетрясения. А теперь ещё и вооруженное нападение на окраинное село! Почему так случилось? Где была армия?! Откуда у боевиков тяжёлое вооружение?! Что они хотели?!

Архонт промолчал. На его лицо легла тень печали.

— Год? — наконец тихо спросил он.

— Да-да! Уже год прошёл, как вы впервые показались людям! — оживилась девушка, даже немного удивлённая, что герой заговорил именно с ней. — Вы стольких людей успели спасти. Что вас на это подвигло? Что вами движет?!

Архонт устало склонил голову, а после вдруг резко расправил крылья и устремился в небо, оставив шумящую толпу далеко внизу. Его полёт был настолько стремительным, что ни один из дронов не смог угнаться за ним.

Убедившись, что слежки за ним больше нет, врагоборец снизил скорость, направившись на север. Сознание героя разрывали нахлынувшие эмоции. Он, казалось, терял над собою контроль. В глубине разума появился червь страха, который неумолимо рос с каждой секундой.

По мере того, как Архонт приближался к назначенной точке, его броня меняла цвет и отлив. Из золотого металла прорезались пятна ржавчины, что расползались в стороны как кровавые пятна. На открытых руках и лице показались глубокие шрамы, почти полностью изуродовавшие их, а сама кожа потеряла живой цвет, став белесо-серой, словно у давно лежалого трупа.

Внизу сгустился сильный туман, мешающий разглядеть землю. Герой спускался вниз медленно, невольно стараясь отсрочить неминуемое. Его крылья быстро теряли оперение, а на месте «ангельского пуха» прорезались острые изогнутые шипы. Аура света сменилась тёмной дымкой безумия. Слух всё отчётливее различал нарастающий шёпот холодных голосов.

Мягко коснувшись земли, Архонт с усилием сжал непослушные пальцы и огляделся. Вокруг был всё тот же непроглядный туман, сквозь который с трудом можно было различить размытую тропу и несколько покосившихся деревянных изб вдалеке. Солнце не могло пробиться сквозь мглу, ветер покинул эти проклятые земли, вся живность давно сбежала отсюда. Осталась лишь тишина, полнейшая и безусловная, нарушаемая лишь шипящими в голове голосами.

— Пора… — шептали из ниоткуда. — Время закончилось. Время иссякло. Время утекло.

Архонт хотел просто упасть на землю и умереть, но не мог этого сделать. Ноги словно сами несли его вперёд к покосившимся домам.

Он остановился лишь на миг у самого порога. Его ржавые доспехи и крылья осыпались на влажную землю пеплом, а вместе с этим из тела ушла и вся сила, что даровала ему нечеловеческие возможности.

— Пора, — снова раздались голоса в голове.

Из пепла брони вдруг поднялась еле заметная тень, встав за спиной у врагоборца и положив холодные длинные пальцы ему на плечи.

— Время платить, — шептало видение.

Лишённый сил Архонт склонился под навалившейся невидимой тяжестью. Его измученное, израненное тело давно отказалось служить своему хозяину, оно уже было мертво. И лишь потусторонняя, извращённая демоническая сила, подпитываемая заключённым договором, сохраняла в герое подобие жизни.

Дверь в дом открылась с тихим скрипом. Врагоборец прошёл внутрь, еле передвигая непослушные ноги. Боль была просто невыносима. Каждое былое ранение, каждый перелом зажили, но причиняли страдание так же, как будто открылись всего лишь минутой назад. Это сводило с ума.

Внутри было темно. Сквозь заколоченные окна свет проходил с трудом. Запах затхлости и гниения исходил отовсюду: стен, побитой мебели, порванных одеял и свисающих лоскутов обоев. Полуразвалившаяся печь, давно забывшая тепло огня, смотрела в никуда глазницами вывернутых кирпичей.

По центру главной комнаты покоилось залитое кострище. Из кучи чёрного пепла торчали пожелтевшие лоскуты бумаги и пергамента. Местами на них ещё виднелись странные символы, но основная часть записей давно была предана пламени.

Жилище угнетало даже одним своим видом, но Архонту было всё равно. Это место было домом когда-то очень давно. Сейчас же это был его склеп. Обиталище греха, где гниющая душа уже давно не находила покоя.

Оставив зал, врагоборец поплёлся в дальний закуток и остановился у двери, ведущей к лестнице в подпол. За ней он ощутил звуки стука трёх сердец.

— Время платить! — снова тихо напомнила тень, сильнее сжав плечи своего слуги.

Герой склонил голову, но подчинился. Дверь в подвал открылась.

В глубине сырой и мрачной норы, земляные стены которой были обиты грубыми досками, жались друг к другу три грязных тела. Это были люди. Их изорванная одежда пропиталась влагой, волосы спутались и слиплись от грязной земли, а глаза смотрели испуганно. Они явно были здесь уже очень давно, питаемые лишь хлебом и грязной водой.

— Прошу вас, — хрипло раздался голос мужчины из подпола, который прикрывал свою жену и дочь полумёртвым от истощения телом. — Прошу вас, отпустите хотя бы их. Я сделаю всё, что вы скажете! Прошу!!!

Но Архонт не ответил на его мольбу. Однако что-то в его сознание заставила демона зашипеть от злости.

— Не думай о них! — прошелестел его голос в голове врагоборца. — Таков уговор. Одна жизнь взамен на год нечеловеческих сил. Скольких ты спас за это время? Сотни и сотни. Дети, старики, женщины. Все они будут жить. А в оплату я прошу лишь одну душу, но ты должен отдать её сам!

Архонт еле заметно кивнул.

— Вот и славно, — довольно отвечал демон, чуть ослабив леденящую хватку и указав длинным пальцем вперёд. — Я выбираю девушку. Приведи её.

Врагоборец спустился вниз, не глядя отпихнув мужчину в сторону. Истощенный, тот не смог даже подняться после тычка, лишь взглядом моля сжалится над его семьёй. Но Архонт был неумолим. Схватив девушку за руку, он потащил её вверх по лестнице. А позади слышались рыдания отца с матерью, что могли лишь смотреть за тем, как их дочь уводят на убой.

Девушка была молода и красива, даже худоба и посеревшая от заточения кожа не могли этого скрыть. Длинные русые волосы, спутанные и жесткие, почти полностью закрывали правую половину лица. Голубые глаза смотрели испуганно и молили о спасении.

Уже наверху пленница попыталась вырваться, но железная хватка Архонта не дала побегу и шанса. Открыв боковую каморку, врагоборец силой втолкнул туда бедняжку, а после запер дверь на внешний засов.

— Она твоя, — тихо прошептал герой, отведя взор в сторону.

Тень за его спиной моментально растаяла, обратившись в едва заметную дымку, что неспешно осела на пол и сквозь щели в стене просочилась в комнату с жертвой.

Как только демон исчез, Архонт упал на колени. Без поддержки дьявольских сил он не мог даже просто стоять. Сейчас врагоборец больше всего походил на марионетку, которую бросил её хозяин. Но он сам подписал себе такой приговор. И винить других было уже бесполезно.

Из комнаты раздался девичий крик. Это была смесь из стона боли и вопля ужаса, перерастающая в бесконтрольный визг. Затем в стену что-то ударилось и будто медленно сползло на пол, царапая ногтями истлевшие обои. Всё было окончено. Жертвоприношение состоялось.

Из-под двери выполз клубящийся дым. Насыщенный багровым цветом, он источал собою мерзкую, но сильную ауру.

Добравшись до Архонта, кровавый туман окутал его тело. Шрамы на теле врагоборца моментально исчезли, а разложившуюся одежду вновь заменила сияющая броня. Крылья за спиной расправились, давая рассмотреть всю ужасающую прелесть «падшего ангела».

В тот же момент в мёртвое тело героя вернулись и силы. Он поднялся с колен и до хруста сжал кулаки. Все его шрамы исчезли, но боль осталась, словно напоминая о цене всех его свершений.

— Плата принята, — зашелестели десятки едва слышных голосов. — Одна жизнь в обмен на один год.

Архонт покорно кивнул и собрался уходить. Но что-то заставило его остановиться. Он сделал шаг назад, отпер затвор на двери и заглянул внутрь.

Девушка лежала на полу в неестественной позе. Она была мертва, но глаза всё ещё были открыты. На лице запечатлелась гримаса первобытного ужаса и страха. И этот взгляд заставил заледенеть кровь даже в жилах врагоборца.

Быстро закрыв дверь, Архонт выбрался на улицу. Его сердце билось неестественно быстро, мысли путались, а разум рвался на части.

Боясь впасть в безумие, герой взмыл в небеса, пытаясь улететь отсюда как можно скорее и дальше. Словно это могло позволить забыть ту гримасу ужаса и боли, увиденную на жертвенном алтаре.

Сотня метров, две, три, пять… Архонт возносился вверх со скоростью пули. Вскоре туман остался внизу, а покрытое кровавой бронёй тело вновь было озарено закатным солнцем.

Зависнув на месте, врагоборец почти с наслаждением подставил свету лицо и открыл глаза. Но невзирая на вернувшуюся силу и здоровое тело его взгляд был мёртв. Из потускневших зрачков исчезло любое подобие жизни. И раз за разом пред взором проносилась картина увиденного выражения ужаса на лице беззащитной девушки. Это было слишком. Это было последней каплей.

— Я так больше не могу… — сорвалось с его губ. — Хватит!

— Ты не можешь уйти, — зашевелились голоса в голове. — Оплата сделана, ты весь наш!

— Я… я разрываю договор.

— Глупец! У тебя есть год, ты можешь спасти сотни людей. Получить внимание, власть, славу! Ты же сам этого хотел. Одна невинная жизнь — это лишь малая плата. Грех уже сотворён, нет смысла идти назад. Дело сделано.  Ты же не хочешь, чтобы эта жертва была напрасной?!

— Я просто не могу. Моё время на этой земле давно истекло. Я уже не человек! Я не помогаю людям, а лишь пытаюсь отсрочить собственный конец! Зачем?! Почему?! Это тело труп, живущее за счёт гнева, боли и чужой души! Хватит!

— Для людей ты бог, спаситель. А за чертой тебя ждут лишь мучения. Что бы ты не сделан, ты на веки наш. Не грезь о спасении, ты проклят! Покинешь этот мир, и Ад тебя не отпустит!

— Уже всё равно, — выдохнул Архонт, словно последний раз взглянув на солнце. — Я хочу просто уйти…

— Да будет так! — зашипели голоса. — Договор расторгнут!

Броня и крылья мгновенно растворились в холодном воздухе. Вернулась усталость, усилилась боль, открылись старые раны. Тело иссохло, став похожим на древнюю мумию, кожа истрескалась и посерела. Но Архонт больше не чувствовал присутствие демона, на мгновение он стал свободен.

Лишённый крыльев врагоборец рухнул с небес в туманную дымку. Земля приближалась быстро, как приближался и неминуемый конец.

Удара герой не почувствовал. Его сознание просто растворилось в ничто, все мысли исчезли, все тревоги развеялись прахом. Только пустота и покой, мгновение тишины. Таков был конец иконы людей — Архонта. Таков же был конец оккультиста и служителя демона.

Продолжение: Каскад грехов (часть 2)

– Если ты беспокоишься, что меня зомбируют, то поверь, не стоит. Нужно быть идиотом, чтобы поверить хоть одному его слову.

– А как насчет журналиста, который брал у него интервью прошлой осенью?

Кадык непроизвольно дергается. Она говорит о Тренте Лаундсе, журналисте из местной газеты. Он пытался проинтервьюировать Мэнкса для своей статьи.

Я говорю “пытался”, потому что он вышел от Мэнкса через час, поехал домой, разорвал все связанные с делом бумаги в клочья и заперся в спальне, отказываясь объяснить жене, что происходит.

Он не спустился вниз, когда жена позвала его ужинать. А поднявшись наверх, она обнаружила его болтающимся под потолком на собственном ремне.

От этого образа и предстоящей встречи, у меня мурашки бегут по спине, но я быстро подавляю нервную дрожь.

– Ну слушай, то, что случилось с Лаундсом ужасно, правда, но я очень сомневаюсь, что он сделал это из-за Мэнкса.

– Тогда почему? – выплевывает Трейси в ответ и начинает загибать пальцы: – у него было много друзей, отличная карьера, никаких проблем с психическим здоровьем…

– Не знаю я! – Я раздраженно вскидываю руки. – Но и ты не знаешь тоже. Господи, Трейси! Если ты и правда купилась на эти сраные теории заговора, ты такая же сумасшедшая, как и Мэнкс!

Она вздрагивает от этих слов, будто от удара, и я спешу забрать их обратно.

– Эй, я не имел в виду…

– Не утруждайся, – резко обрывает она меня. – Послушай, я просто говорю, что мы знаем зачем ты идешь брать интервью. Но ему-то зачем его давать?

Должен признать, она права. Мэнкс месяцами отказывал бесчисленной прорве журналистов, а потом согласился поговорить с автором толком никому не известного подкаста? Что-то не сходится.

– Ну может он просто не доверяет крупным новостным агентствам? – Стараюсь говорить уверенно, но все равно звучит как вопрос.

И Трейси это совершенно не убеждает. Она отворачивается, скрещивая руки на груди.

– Не знаю. Все равно мне это не нравится.

Я обнимаю ее сзади, положив подбородок на плечо. И говорю своим лучшим “успокаивающим голосом парня”

– Это всего лишь часовое интервью. Ну сколько вреда он сможет причинить за 60 минут? Все будет хорошо.

– Надеюсь, ты прав.

Она поворачивается, и мы, наконец, целуемся, еще не зная, что это наш последний раз.

***

Спустя полчаса, я въезжаю на грязную стоянку закусочной. “У Мэла” написано выцветшим курсивом на слегка покосившейся вывеске.

Прохожу через заляпанные стеклянные двери и озираюсь в поисках любых признаков присутствия Джима Мэнкса…

А вот и он. Золотая подвеска в виде луны – его фирменный знак. Никто не мог бы стать одним из его последователей, не нацепив эту побрякушку.

Клочковатая борода украсила бы любого пирата. Это первое, что я заметил. А второе – его налитые кровью глаза. Очень очень надеюсь, что это просто травка. Судя по статьям, которые я читал, готовясь к интервью, он бывал крайне эксцентричным под крэком.

Поймав его взгляд, коротко киваю. В ответ он поднимает тощую руку и машет мне, шевеля костлявыми пальцами. И пока я лавирую в море официанток и столиков, ни на секунду не отрывает от меня глаз.

– Привет, мистер Мэнкс, – протягиваю я ему руку, наконец добравшись до столика. Надеюсь голос звучит достаточно профессионально. – Еще раз спасибо, что согласились встретиться со мной.

Он слабо улыбается и слишком долго трясет мою ладонь.

– О, я безмерно рад. Я всегда готов распространить доброе слово.

Мэнкс выражается намного красноречивее, чем я ожидал. Жестко, немного отрывисто, но совсем не похоже на бессвязное невнятное мямленье.

Вытаскиваю из сумки микрофоны, кабели…

– Извините за опоздание. Пробки…

Он прерывает меня, заканчивая фразу:

–...пробки на Мэйпл-авеню просто убийственные.

Неловко кашляю.

– Именно так.

Пара минут – и все настроено и готово к работе. Нажимаю кнопку записи. Я всегда стараюсь польстить гостям на подкасте, это развязывает им языки.

– Сегодня я здесь вместе с лидером нового революционной секты Адвентистов Седьмого Дня, неуклонно привлекающей все новых и новых последователей. Они называют себя “Дети Еноха” и уже насчитывают около сотни членов. Если вы еще не догадались, мой гость – Джим Мэнкс. Как у вас дела?

Мэнкс улыбается тонкими губами.

– Очень хорошо, спасибо.

– Приятно слышать. Давайте начнем с очевидного. В прошлом месяце вы привлекли внимание местных СМИ, заявив, что являетесь воплощенным сыном Божьим. Вы все еще придерживаетесь этой позиции?

– Конечно. – Он даже не колеблется.

Стоит выяснить, как далеко он зашел в своих фантазиях.

– Так вы верите, что бессмертны?

– Нет, нет. Видите ли, я принял человеческий облик, чтобы пожертвовать собой.

– Пожертвовать собой? – скептически приподнимаю бровь.

– Да, так же, как Иисус до меня, я умру от рук вражеских, чтобы принести мир на грешную землю.

Внимательно смотрю в его глаза в поисках любых признаков лукавства, но ничего не нахожу. Он выглядит кристально искренним и несомненно легко прошел бы детектор лжи.

– Вы говорите о мире, но разве вы не призывали к войне против неверующих?

Мэнкс тихо усмехается. Резкий звук, без капли веселости.

– Полагаю, ваша подготовка к интервью не вышла за рамки моей страницы в Википедии, не так ли?

Вопрос застает меня врасплох.

– Что-то не так?

Он наклоняется ближе, голос звучит тихо, каждое слово – обдуманно.

– Это лишь убеждение небольшой радикальной группы моих последователей. Не мое. Хотя в новостях вы такого не услышите. Они слишком заняты, систематизируя меня.

Откидываюсь на спинку сидения и откашливаюсь.

– Вы говорите об убийстве семьи Тревор?

– Чертовски верно! Мне всё пытаются приписать ответственность за это.

Беру себя в руки, чтобы отвращение не просочилось в голос:

– Мистер Мэнкс, вы, думаю, уже знаете, что главный подозреваемый – один из ваших последователей.

Мой визави хмурится.

– Я никогда и ни к чему его не принуждал. Я дал вам, людям, свободу воли, но не контролирую то, как вы ее используете.

– Вы назвали ее “демоном” не меньше пяти раз. В одной из речей вы назвали Шерон Тревор и членов ее семьи “сатанинской силой, которую нужно остановить”.

Он не отводит глаз.

– И я сейчас повторил бы то же самое! Она запятнала нашу репутацию своей отвратительной ложью.

Замечаю, что рука непроизвольно сжалась в кулак, и разжимаю ладонь.

– Не кажется ли вам, что подобная риторика побуждает ваших последователей к насилию? Ну просто, ради бога…

Мэнкс внезапно с грохотом хлопает ладонями по столу, и у меня чуть сердце не выпрыгивает. Его глаза превращаются в раскаленные угольки.

– Не смей произносить имя мое всуе, мальчишка!

Рука дергается к пистолету в кобуре. Но, вместо того, чтобы броситься на меня с ножом для масла, Мэнкс только глубоко вздыхает и откидывается на спинку, приглаживая темные сальные волосы.

– В тебе нет веры, – заключает он. – Понадобится нечто большее, чем просто слова, чтобы убедить тебя.

Он смотрит на часы и начинает изучать закусочную.

– И что это должно означать?

– Ты веришь в карму, Дэвид?

Красный флаг. Я стараюсь не слишком отклоняться от темы интервью, Трейси не одобрит, если я начну говорить с Мэнксом о себе.

– Давайте вернемся к теме. Если хотите, можем поговорить о другом.

– Нет, не хочу. Отвечай на вопрос, или я ухожу.

В голове встает образ Трента Лаундса с ремнем на шее. Пальцы ног в нескольких десятках сантиметров от земли. Я тоже могу так кончить, если позволю Мэнксу залезть мне в голову?

Внимательно изучаю его. Заляпанная рубашка, изодранные парадные туфли… Что за ерунду я собираю.

Лаундс просто был склонным к самоубийству, неуравновешенным парнем. Трейси просто параноик. В Джиме Мэнксе нет ничего особенного.

Вздыхаю и отвечаю:

– Нет, я не верю в карму. Плохие люди все время выходят сухими из воды.

– Ошибаешься. Ни один грех не остается безнаказанным.

Ухмыляюсь, больше не утруждаясь попытками скрыть презрение к собеседнику.

– Правда? Ой, я сейчас угадаю, ты не можешь наказывать, пока кто-то смотрит?

– Я предпочел бы не делать этого, – медленно произносит он. – Но, думаю, могу сделать исключение.

От этих слов, у меня бровь скептически ползет вверх сама собой.

Он украдкой указывает на кого-то позади меня.

– Видишь того мужчину?

Я оборачиваюсь, подыгрывая. Обычный мужик, ничего особенного. Пухлый папаша из пригорода. Он сидит за столиком на другом конце заведения, болтая по телефону и потягивая кофе.

– Вижу. И что с ним?

Глаза Мэнкса сужаются, в них появляется хищное выражение, как у волка на охоте.

– Он провел весь день, пытаясь протрезветь после трехдневного загула. А прямо сейчас рассказывает своей жене сказку о том, как проходит его “деловая поездка”.

Мэнкс стучит костлявым пальцем по столу один раз, и мужчина мгновенно опрокидывает чашку горячего кофе прямо себе на колени.

Поток ругательств вырывается изо рта мужчины, и вдруг я вижу, что Мэнкс слово в слово повторяет его слова одними губами:

– Господе Иисусе, погоди. Бетти, подожди, я сказал! Да, я перезвоню, надо кое с чем разобраться!

Я ошеломлен. Мэнкс не мог этого сделать, верно? Какое-то безумное совпадение…

– Ха-ха, – наконец отзываюсь я. – Отличный трюк, но я пришел на интервью.

И я начинаю отключать микрофоны.

Мэнкс вздыхает, будто я веду себя неразумно.

– Очень хорошо. А что насчет нее?

Худощавая женщина лет тридцати идет мимо нашего столика к туалету. Короткие светлые волосы, небесно-голубые глаза.

– Инсайдерская торговля. Она заработала на этом почти десять тысяч долларов меньше чем за год. – Его голос буквально сочится отвращением.

Он снова стучит по столу. В ужасе я наблюдаю, как ее каблук вдруг с хрустом ломается, и женщина падает. Она ударяется головой об угол стола с тошнотворным звуком и бесформенной кучей валится на пол.

Ее тут же окружают люди. К моему облегчению, женщина вскоре неуверенно поднимается на ноги. На лбу у нее красная полоса в месте удара. Несколько добрых самаритян уводят ее, чтобы, предположительно, отвезти в больницу.

Я поворачиваюсь к Мэнксу, широко раскрыв глаза.

– Ты не мог…

Он просто смотрит в ответ с почти скучающим выражением на лице.

– Ты все еще сомневаешься?

– Ч… конечно! Ты просто заметил, что ее каблук сломан или что-то в этом роде!

В его глазах проступает едва заметный намек на раздражение.

– Почему у тебя такое черствое сердце? Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я пытаюсь придумать что-то над чем у него не было бы власти, неожиданный поворот. И вот появляется идея…

– Ладно. Боже, что насчет меня?

Кажется, я застиг его врасплох.

– Что?

Улыбаюсь.

– Продолжай, чувак. Если все это не одна большая подстава, ты без проблем проделаешь все то же самое и со мной.

Впервые с момента моего прихода он выглядит взволнованным.

– Я… я не могу.

– О, правда? А почему?

Он отводит глаза.

– Ты не согрешил.

Я усмехаюсь.

– Я думал, ты наш всемогущий господь. У тебя должен быть способ сделать это, так ведь?

– Я думаю… я имею в виду, так оно и есть. – Он тяжело вздыхает. – Мне нужно твое недвусмысленное разрешение. Обычно это рукопожатие, но…

Прежде чем он успевает договорить, я хватаю его ладонь и пожимаю ее. И с трудом удерживаюсь от смеха при виде удивления на его лице.

– Вот. А теперь продолжай, Боже. Больше никаких оправданий. Твори свое волшебство.

Он смотрит себе под ноги.

Я усмехаюсь, собирая остатки техники.

– Сумасшедший ублюдок.

Перекидываю сумку через плечо, встаю и собираюсь уходить… но вдруг сталкиваюсь с кем-то. Протискиваюсь мимо человека в черном. В черной полицейской форме.

– Сэр, вы Дэйв Эллингтон?

– Да, в чем дело? У меня неприятности?

Офицер молчит, теребя обручальное кольцо на пальце и не смотрит мне в глаза.

– Нам лучше поговорить в более уединенном месте. Произошел несчастный случай.

– Что за несчастный случай? Что случилось? – инстинктивно я отступаю на шаг назад.

Он продолжает тихо и медленно.

– Нам правда лучше поговорить на улице. Речь о вашей девушке, Трейси Морган.

– Трейси? Что с ней? Что случилось??

Офицер глубоко вздыхает.

– Трейси протаранил пьяный водитель в нескольких кварталах отсюда.

Я едва дышу.

– Нет, это неправда. Это ошибка.

И вдруг я вижу, как Мэнкс шепчет себе под нос, точно так же, как тогда с тем пухлым мужиком…

Мэнкс одними губами слово в слово повторяет слова офицера в идеальном синхроне.

– Ее срочно доставили в больницу, но она умерла по дороге.

Это не может быть правдой. Она войдет в дверь в любую секунду, в полном порядке…

Но я знаю, что это правда. Горе вибрирует в груди натянутой струной. А потом я смотрю на Мэнкса.

Он сидит, так и не сдвинувшись с места и улыбается.

В одно мгновение горе перерастает в жгучую ярость.

Я наставляю на него трясущийся палец.

– Что, черт возьми, ты сделал?

В его глазах блестит озорная искра.

– Ровно то, о чем мы договаривались. Мы же пожали руки, помнишь?

Крепко зажмуриваюсь. Невозможно это отрицать: Мэнкс не человек. Но он, черт возьми и не Бог! Бог не наслаждается хаосом. Бог не заключает сделки, обменявшись рукопожатиями.

И все части головоломки встают на свои места. Это так очевидно, почему я не понял раньше?

Я медленно вытаскиваю пистолет из кобуры и направляю ему в лицо. Закусочная взрывается испуганными воплями. Где-то на фоне офицер требует, чтобы я опустил оружие, но я его почти не слышу.

Я хочу видеть, как глаза Мэнкса наполнятся страхом, но он не доставляет мне такого удовольствия. Просто так и сидит с недоуменной ухмылкой на лице, будто я тычу в него водяным пистолетиком.

Стиснув зубы, пытаюсь найти силы опустить пистолет. И почти получается, но вдруг зеленые глаза Трейси встают перед моим внутренним взором.

Пистолет стреляет один раз. Затем еще дважды. Я жму на спусковой крючок, даже когда кончаются патроны… А потом роняю оружие и сам валюсь на пол, весь в слезах.

Вздох. Знакомый вздох. Вздох, который больше не должен существовать. Резко обернувшись, я вижу Трейси в дверях…

– Но… но как же авария?

– Какая авария? О боже, это он тебе сказал? – Она совершенно сбита с толку.

Я бросаюсь к ней, хочу обнять, но Трейси отшатывается от меня. Я весь в крови и порохе.

– Дэйв!! – взвизгивает она. – Что он тебе сказал?! Что ты сделал?

Слова вылетают из меня несвязным потоком.

– Нет! Ты не понимаешь! Я должен был сделать это! Он сделал так, чтобы это произошло! Просто стучал пальцем! Он причинил тебе боль! Или хотел причинить тебе боль! Я должен был…

Я вдруг понимаю, что загнал ее в угол. Она смотрит на меня в ужасе, как на бешеную собаку.

– Дэйв, ты говоришь как…

Невысказанное слово “сумасшедший” повисает в воздухе.

Но как Мэнкс тогда мог вызвать те несчастные случаи?

Поворачиваюсь к тому, что от него осталось. Три человека рыдают над телом ублюдка.

Полицейский. Мужик, проливший на себя кофе. И высокая блондинка со сломанным каблуком.

И на шеях у всех троих золотые подвески в виде луны.

Это все спектакль. Все, что показал Мэнкс было спланировано с самого начала.

Но зачем, черт возьми, ему нужно было делать это? Кто мог бы так подстроить собственную смерть.

Слова Мэнкса звучат у меня в голове.

как Иисус до меня, я умру от рук вражеских, чтобы принести мир на грешную землю

В ужасе я закрываю голову руками, пытаясь спрятаться от того, что натворил. Мэнкс использовал меня. Раньше он был никем, просто городским сумасшедшим. А теперь, благодаря мне, Мэнкса будут почитать, как героя.

Раскаленный докрасна разряд из электрошокера проходит по моему телу. Я содрогаюсь, выгибаюсь дугой и во второй раз за день валюсь на пол.

***

Меня приговорили, – что неудивительно, – к пожизненному заключению. Если повезет, я смогу выйти досрочно, где-нибудь в 2075 году. Здесь невыносимо скучно. Единственное, что радует – можно пользоваться Интернетом час в неделю.

Вчера я увидел в новостях репортаж о Детях Еноха.

Мэнкс утверждал, что погибнет. Число последователей увеличивается в небывалом темпе.

Когда лежу на жесткой койке, ожидая забвения от сна, я думаю о многом. Но то и дело мысли мои возвращаются к одному вопросу.

Кто из нас был настоящим сумасшедшим? Я или Мэнкс?

~

Оригинал

Телеграм-канал, группа ВК чтобы не пропустить новые посты

Хотите получать эксклюзивы? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и переводчика обязательны.

– А вот и вы! Как прошло дело? – встретила ребят на пороге Люся.

– Хорошо. Смотри, у нас пополнение! – улыбнулся Див и пригласил в квартиру Аню.

– Какая прелесть! Еще один хищник в компании травоядных! Как тебя зовут, малышка? – произнесла Людмила, провожая девочку в зал.

– Аня! А тебя? – сказала девочка, застенчиво улыбаясь.

– Людмила, – ответила девушка.

– Так, хищница, всё готово? – громко поинтересовался Друг.

– Да. Пока вы там прохлаждались, я заарканила парочку парней! – ответила Люда, игриво улыбаясь.

– Отрадно слышать. Скоро выступаем, а пока мне надо подумать! – произнес Див и ушел в одну из комнат и закрыл за собой дверь.

– Что происходит? Какие солдаты? Куда выступаем? – удивленно произнес Антон, надеясь услышать ответ на свои вопросы.

– Так ты не знаешь? Маленькое, глупое травоядное! Царь собирает армию, и вы, скорее всего, станете её частью! – засмеялась Люда, оскалив острые клыки.

– Какую армию? – присоединилась к разговору Алина.

– Какую надо, подруга. У него всё и узнавайте! – игриво прошептала Люда.

– Почему ты такая вредная? – поинтересовался Антон, отходя от упыря подальше.

– Хороший вопрос, дурачок. Может быть, потому что я – упырь! – прорычала Люда и приблизилась к Антону.

– И что тут такого? Есть свои плюсы, – робко улыбаясь, проговорила Алина.

– Говорит девка, которая даже не пробовала человеческой крови и совсем скоро снова станет человеком! – крикнула Люда и со всей силы ударила кулаком в стену.

– Ладно. Извини, мне, действительно, не понять тебя. Расскажи нам свою историю, – ласково проговорила Алина, взяв пораненную руку Люды.

– Тут нечего рассказывать. У меня была отличная жизнь. Зажиточная семья и много друзей. Однажды на меня напали какие-то подонки и попытались меня изнасиловать. Я дала им отпор, одному даже выбила зубы. Но моих сил тогда не хватило, и, поняв, что так просто им меня не взять, один из уродов решил меня придушить и перестарался. Дальше было почти, как с тобой, Алина. Явился Див и поднял меня, но не стал просить денег ни у кого из моих знакомых. Тогда он еще только начинал этим заниматься и не заключал никаких сделок. После моего воскрешения Друг пообещал мне отомстить этим подонкам. Он нашел их. Каждого. Эти люди стали моей первой пищей. Див предупредил меня, что я снова могу стать человеком, но злость переборола голос здравого смысла, и я порвала своих обидчиков, насытившись их горячей кровью, – закончила свой рассказ Люда.

– Сочувствую, – тихо произнесла Алина.

– Не надо жалости, подруга. Я сама выбрала свою судьбу, – ответила Людмила и ушла к Диву в комнату.

– Какой ужас, – прошептал Антон, смотря вслед Люсе.

– Да уж. Врагу не пожелаешь, – ответила Алина.

Совсем скоро из комнаты вышел Див в сопровождении Люды и, посмотрев на ребят, прищурился.

– Вы стоите на распутье. У вас есть выбор, остаться со мной и примкнуть к нашей армии, либо вернуться к людям, позабыв всё то, что вы здесь видели и слышали, – произнес Друг громким голосом.

– Армия? – спросила Алина.

– Да, дитя моё. Мои творения создали себе подобных. Мне нужна поддержка для осуществления планов, – тихо произнес Див.

– Каких? – поинтересовалась Алина.

– Я изменю саму суть существования. Никто больше не умрет, никто больше не потеряет дорогого ему человека!

– Для этого ты хочешь всех сделать нечистью? – изумленно проговорил Антон.

– Почему бы и нет. Ты же, Тоша, тоже постепенно становишься одним из нас, – широко улыбнулся Друг.

– В каком смысле? – удивился Антон.

– Ты скоро станешь оборотнем. Поздравляю! – радостно сказал Див и похлопал парня по плечу.

– Всё из-за раны? – испуганно проговорил Антон.

Див покачал головой и сел в кресло, расплываясь в улыбке. Алина и Антон испуганно переглянулись. Люся заметила это и хитро прищурилась.

– Ты тоже станешь хищником! Какая радость. Правда, я собак не очень люблю, но раз ты – муж моей подружки, потерпим! – произнесла рыжая девушка и подмигнула парню.

– Это можно остановить? – оторопев от страха, прошептал Антон.

– Да. Ты должен найти в себе силы побороть сущность нечисти в себе. Поскольку ты был заражен таким образом, это будет несложно. Но подумай, хочешь ли ты оставаться слабым человеком? – широко улыбаясь, произнес Див.

– Я даже не знаю, мне надо подумать! – неуверенно проговорил Антон и посмотрел на жену.

– Мы должны оставаться людьми! Это наше общее решение! – громко произнесла Алина, сложив руки на груди.

– Что-то незаметно, – ехидно усмехнулась Люда.

– Ладно. Я дам вам время подумать, а пока позвольте откланяться! – громко сказал Див и провел рукой перед лицами Антона и Алины.

Ребята проснулись у себя в квартире, будто с сильного похмелья. Всё произошедшее недавно казалось дурным сном. У Антона сильно болела ладонь, на которой красовался большой шрам. Алина очень хотела пить. Придя в себя после сна, ребята обнаружили несколько десятков пропущенных звонков от Кирилла, Насти и своих родителей. Наскоро позавтракав, Антон и Алина включили телевизор, где в новостях говорили о случаях странных исчезновений людей и возникновении новой организованной преступной группировки, держащей в страхе весь центральный округ.

Антон позвонил Кириллу и договорился встретиться. Алина же дозвонилась Насте и тоже попросила о встрече. Прогулявшись с товарищами, ребята вернулись домой, когда уже совсем стемнело. Им показалось, что за ними кто-то следит. Силуэт был похож на женщину среднего роста, одетую во что-то похожее на плащ.

Зайдя в квартиру, Антон и Алина включили свет и обнаружили у себя в спальне высокого мужчину, который печально смотрел в окно и что-то напевал.

– Ну что, надумали? – произнес нежданный гость и широко улыбнулся.

У одной девочки умерла бабушка.

Перед смертью она сказала девочке:

- Никогда не играй с красной куклой, которая лежит на чердаке.

Но девочка не послушалась бабушку, взяла с чердака красную куклу и стала с ней играть.

Вечером мама вернулась с работы без одной руки.

- Девочка, - сказала мама, - больше никогда не играй с этой куклой.

Девочка сказала, что больше не возьмет красную куклу.

Но на следующий день она опять взяла куклу поиграть.

Вечером мама вернулась без двух рук. И снова сказала девочке, чтобы она больше не играла с красной куклой.

Но когда мама ушла на работу, девочка опять взяла красную куклу. И в этот день мама вообще не вернулась с работы.

А ночью, когда девочка уснула, две красные руки спустились с чердака и задушили девочку.

Чтобы прочитать больше страшных историй, подписывайтесь на мой телеграм канал: Horror Stories