В городе Эш-Крик этот феномен прозвали «сонной хворью». Сначала людей стала мучить бессонница. Они становились вялыми, двигались медленно и говорили растянуто, словно во сне. Доктор Филмор списывал это на побочные эффекты от медикаментов или что-то в этом роде.
Первый инцидент случился в супермаркете недалеко от моего дома. Старик Ларри Мэтисон, обычно дряхлый и безобидный, укусил за руку кассиршу Шэрон, когда та отказалась принять его смятые купоны.
Но самое странное было не в укусе, а в том, как он это сделал, — его глаза оставались стеклянно-спокойными, а движения — такими же плавными и ленивыми. Он медленно двинулся в обход стойки и подошёл к ней вплотную, из-за чего та растерялась и замерла на месте, выставив руку вперёд, после чего... тот укусил.
Зубов-то у него почти не было, так что укус был скорее жестом, чем реальной угрозой. Поэтому кассирша лишь отстранилась с криком, осыпала старика потоком оскорблений и потребовала, чтобы он немедленно покинул магазин. А Ларри Мэтисон просто стоял и смотрел на неё своими стеклянными глазами, будто ничего и не произошло.
Я в тот день за хлебом зашёл после работы и видел это своими глазами. До сих пор помню, как моя рука непроизвольно сжала батон в руке. Я чувствовал, что было что-то не так, как и все вокруг, но никто и не думал что-то делать... Проще было просто перестать обращать на него внимание.
Через неделю подобных странных людей стало больше. Они не нападали, а просто подходили слишком близко, дыша на тебя затхлым, сонным дыханием. Они трогали вещи, тихо постукивали ладонями по дверям и заглядывали в чужие окна. Все их движения были медленными и целеустремлёнными. Мой брат Дэнни, шериф, пытался их урезонить, но они лишь молча кивали и улыбались усталыми, потрескавшимися губами. Каждый вечер Дэнни приходил ко мне мрачнее тучи и молча пил кофе, глядя в одну точку. Я в такие моменты просто сидел рядом, не зная, что сказать.
Вчера Дэнни не вернулся с обхода. Как бы я хотел остаться дома...
Но мама перед смертью взяла с меня слово, что я всегда буду защищать своего брата...
Естественно, я решил его поискать, ведь для мамы семья всегда была важнее всего.
Накинув куртку и кое-как обувшись, я повернул замок и вышел из дома, как вдруг замер. Передо мной, в вечернем тумане, медленно блуждали люди с бледной кожей. При моём появлении они разом остановились и застыли, уставившись на меня.
«Мистер Хендерсон из бакалейной лавки, дети с площадки, миссис Элберт... — мелькнуло у меня в голове. — Что они все делают на улице в такой час?»
В висках застучало. Эти люди просто стояли и смотрели на меня. Я неловко улыбнулся и засеменил боком к дороге, а затем, развернувшись, пошёл быстрее.
Не пройдя и десяти метров, я услышал за спиной шарканье. Обернувшись через плечо, я увидел, что они двинулись за мной. Сердце сжала паника. Они не казались опасными, но непонимание происходящего сдавливало горло. Я ускорил шаг, замечая, как из домов напротив выходят новые фигуры и смотрят на меня, провожая взглядом. Ещё через мгновение я уже бежал, пытаясь оторваться.
Они не гнались за мной. Они просто шли.
Я мчался по Мейн-стрит, спотыкаясь о брошенные сумки и опрокинутые баки. Воздух был густым и сладковатым, пахло прокисшим молоком и влажной землёй. Позади, метрах в тридцати, неспешно плелась группа, к которой присоединялись и другие. Они не кричали и не тянули ко мне руки. Они просто шли, не сводя с меня глаз. Их взгляды были тяжёлыми, и я ощущал их спиной, будто прикосновение.
Добравшись до нужного мне места, я влетел в участок шерифа, захлопнул тяжёлую дверь и щёлкнул замком. Сердце колотилось где-то в горле.
— Дэнни! — мой голос сорвался на визгливый шёпот.
Окинув взглядом помещение, я заметил его… Мой брат сидел за своим столом, уставившись в потухший монитор. Его поза была расслабленной, почти бессильной.
— Они не злые, — тихо сказал Дэнни, не поворачиваясь. — Они просто… хотят, чтобы мы тоже поспали.
Я подошёл ближе и наклонился, чтобы посмотреть ему в глаза. Его лицо было бледным, веки — опухшими. Он медленно повернул ко мне голову. В его глазах не было ни страха, ни паники, которые грызли меня изнутри. Только глубокая, бездонная усталость.
— Что с тобой? Дэнни, посмотри на себя!
Он проигнорировал мои слова. Его взгляд скользнул мимо меня, к зарешеченному окну. Снаружи, за стеклом, уже стояли они. Миссис Эллерт, наша бывшая почтальонша, мягко, почти ласково, стучала костяшками пальцев по стеклу. Тук. Тук. Тук. Ритмично, без перерыва. Её глаза были стеклянными и пустыми, всё так же устремлёнными на меня.
— Она настойчивая, — заметил Дэнни, и уголок его рта дёрнулся в подобии улыбки, а глаза закрылись.
Я схватил его за плечо, пытаясь встряхнуть. Его тело было вялым, мышцы не оказывали сопротивления. Он просто покачнулся в кресле.
— Дэнни! Проснись! Сейчас нельзя спать! — я тряс его, но это было похоже на тряску тряпичной куклы.
Он медленно поднял руку и убрал мою ладонь со своего плеча. Его прикосновение было холодным и влажным.
— Перестань, — его голос перешёл на шёпот. — Это так утомительно.
Он отодвинулся от стола и, не глядя на меня, прошёл в подсобку. Дверь закрылась. Я остался один под монотонный стук миссис Эллерт.
Ночь тянулась долго. Стук не прекращался, а рядом с окнами я видел всё больше новых фигур. Казалось, всё здание окружили сотни людей. Я не спал, вжавшись в стену и не отрывая глаз от двери, боясь, что вот-вот она откроется.
Иногда, посматривая в сторону подсобки, я пытался прислушаться, понять, что Дэнни там делает, но оттуда не доносилось ни звука.
Чтобы не сойти с ума, я вспоминал детство: как мы с отцом молча сидели на рыбалке, как мама готовила свои фирменные блинчики, как брат случайно разлил кофе на мой магнитофон...
Брат... — тихо проронил я.
Медленно поднявшись на ноги и взглянув в окно, я увидел, как глаза всех этих людей поднимались следом за мной. Всё это время они пристально смотрели на меня.
Подойдя к двери в подсобку, я коснулся холодной рукояти и аккуратно приоткрыл дверь.
— Дэнни, у тебя всё в порядке? — я заглянул внутрь, и дыхание сразу перехватило.
Он сидел в углу, словно без сознания, уставившись пустым взглядом в пол. Он был больше похож на труп, чем на человека.
— Дэнни? — окликнул я ещё раз, и он тут же поднял на меня глаза.
— Уходи, — тихо проронил он. — Тебе… нужно бежать…
По его безэмоциональному лицу прокатилась слеза.
— Что? Куда мне идти? Всё помещение окружено!
Но он уже не ответил, медленно переведя взгляд с меня обратно в пол.
Немного подумав, я закрыл дверь и вернулся в свой угол, вновь глядя на множество безэмоциональных лиц, следящих за мной через стекло снаружи.
Утром дверь скрипнула и открылась. Дэнни вышел. Его походка была мерной и плавной. Он не посмотрел на меня. Он подошёл к входной двери участка и потянулся к замку.
— Что ты делаешь? — мой голос стал хриплым от усталости. Я тут же вскочил на ноги, но, не успев сделать и шага, услышал, как он повернул ключ. Щелчок прозвучал как выстрел.
— Они ждут, — просто сказал Дэнни.
Он распахнул дверь, а на пороге стояла миссис Эллерт. За ней — мистер Хендерсон, дети и другие. Все они смотрели на меня своими спокойными, стеклянными глазами.
Дэнни обернулся. Его взгляд наконец встретился с моим. В нём не было ни злобы, ни ненависти. Лишь тихая, всепоглощающая жалость. Я не мог ничего сказать, застыв на месте.
— Не бойся, — прошептал он. — Скоро мы все сможем отдохнуть.
И сделал шаг ко мне. Они неспешно вошли следом. Никто не делал резких движений, никто не торопился. Ведь они уже знали, что мне некуда бежать... Да и бежать я уже... не хотел...
