Авторские истории

Дракону и фее случилось улететь по надобности.  Аллигаторшу оставили у тётушки со строгим наказом - не шалить.

Стелла покивала головой и обиделась.  Укоризненно смотрела вслед удаляющемуся в небе дракону и тревожно на входную дверь, за которой наверняка притаился коварный лепрекон.

Через две недели потрёпанный павлин с выдранными из хвоста перьями принес дракону письмо, нацарапанное кривыми буковками.

"Дорогой дракон. Хоть и бросили меня тут на верную, дьявольскую погибель, так и быть, расскажу как мои дела, если кому-то это ещё интересно!!!"

В этом месте дракон закатил глаза, -Женщины, будь они не ладны! - и продолжил читать.

"Тетушка очень добрая. Сказала не тревожиться ни о чём, фея уже ночевала, все остались относительно живы.

Задумалась. Кто эти все?

Фирс упорно делает вид, что меня не замечает.
Может ждёт первого шага? Улыбнулась. Он заметно побледнел.
Не умеет с дамами обращаться. Я задумчиво побренчала бусинками в кармане своей нарядной попонки. Лепрекон побледнел сильнее и с тоской посмотрел на хозяйкин ридикюль. Хам трамвайный!

Проснулась на утро от нестройных голосов, что фальшиво распевали матерные частушки. Грибы поют?  Фирс ухмыляется. Ждал, сатана такая.  Виду не показываю, что обескуражена, но пару слов запомнила. Расскажу русалкам, пусть краснеют, дурочки.

Тетушка в обед села писать письма. Я стащила лист и склянку с какой - то жидкостью. На ней написано "грамотность". Это я потом прочитала, когда уронила и пришлось всё слизать, что б не заметили.

Смотрю на листок, а почему бы не написать письмо, оказывается умею. Пишу вот.
Перо выдернула у какой то странной курицы с ярким хвостом.  Орала курица так, что я едва успела унести ноги.
Чернила нашлись в белом кувшине. Пахнут вишней. На вкус тоже ничего. Допишу- допью.

Дракон наблюдал на рулоне размытые капли вишнёвого цвета, которые кто -то, ещё сырыми, старательно соединял в фигурку дракона.
- Трогательно как, - подумал дракон и сделал вид, что сердце не щемит.

"Вообщем чернил не хватило дописать. Немного дорисовала и пошла искать новые. Нашла конечно, но тебе лучше не знать где.

Вечером пришел гном - сантехник. Трубу починить  Истеричка какой-  то.  Спросил у лепрекона сколько стоит чучело крокодила. И тыкает в меня пальцем. Открыла было рот, сказать, что аллигатор это вам не крокодил. Так он с лебединым криком забился под стол и икал оттуда пока тетушка не уговорила выйти. Наливка, что я приметила назавтра, пропала втуне. Вернее в гноме.

Грибы поют ещё и по вечерам. Но уже Арию.  Записываю понравившиеся тексты на другой листочек. Тебе понравится. Споём под гитару?

Лепрекон оказывается лунатик!  Поэт - метафизик!  - "Я тебя полюбил! Терпи теперь, малявка!"
Всё как у вас с феей. Я смущена. Думаю, переспросить утром?

В полночь кто - то мерзко начал хихикать и трогать меня за уши. Я чихнула и случайно стукнула хвостом по полу. Амплитуда, будь она не ладна! 
Хихиканье захлебнулось утробным визгом и пропало через секунду.  Боюсь, я раздавила какое-то тетушкино привидение. Утром протру.

На чердаке возня и шепот. Не понимаю, как тетушка спит в этом шуме. Полезла проверять. А там молоток, пирожок и обрез. Странный набор. Возня прекратилась. Шёпот спросил у меня, - Семки есть? Больно хочется!

Пообещала завтра найти, занести. Привидение - гопник.

До утра спали спокойно.  На завтрак пришла соседская ведьма. Сплетница первостатейная. Я под столом как раз письмо дописывала. На словах, что фея дракону не пара, лизнула ей ногу. Ведьма испугалась и вышла в стену.

Тетушка дозавтракала не спеша, потом совком отодрала ведьму от стены и вынесла в сад.  Теперь я знаю, куда закапывать объедки.

Лепрекон прячет глаза. Может он притворялся лунатиком? Не поймёшь этих мужчин. Почему надо догадываться самой?! А вдруг я не правильно догадаюсь?!
На всякий случай улыбнулась. Снова побледнел и смотрит на ридикюль. Дурак.

Тетушка сказала, что через несколько дней прилетишь. Пора отправить письмо. Пойду сейчас курицу ту поймаю, всё равно уже все перья повыдергала.  Теперь она аэродинамичная, лететь до вас будет быстро.
Ах, и да!  Люблю получать ответы на письма. Мне никто никогда не писал писем"

Дракон дочитал письмо с улыбкой.  Хотел было написать о проведенном отпуске, да замер. Потом набросал пару фраз и оправил курицу в обратный полёт.

Стелла развернула маленькую записку, - "Я люблю тебя".
-Я это знаю, - подумала Стелла, - Но это так важно услышать.

Пятничной дозы препарата матери хватило ненадолго, зато успеть удалось многое: обнять меня, закинуть вещи в стирку, помыть полы, поставить на плиту борщ, а в духовку картофельную запеканку. И всё это играючи, пританцовывая, с сияющей улыбкой. Я предпочёл бы, чтобы мама спокойно отдохнула, но уговорить её у меня не вышло. И лучше бы сделать укол в субботу, чтобы оттянуть отходняк, но я увидел серое измождённое лицо, когда мама пришла с работы, и не выдержал. Как всегда. Отдал ампулу сразу.

Хорошо, срочных заказов в ателье не было, и мама кое-как дотерпела до конца дня. Сама она не просила меня, никогда ни о чём, только смотрела со смущением и какой-то жадностью.

И давно уже не возражала.

На фабрике, где мама работала раньше, был ОМС, хоть и урезанный до минимума. Швеям полагался один укол в неделю. По праздникам делали внеплановый. Этого всё равно не хватало, «счётчик счастья» у матери почти не заполнялся. Но она как-то справлялась, мы как-то справлялись. А потом на фабрике полностью автоматизировали производство и маму сократили. На бирже труда выдавали две ампулы в месяц, и то не всегда. После каждой мать порывалась искать нормальную работу, но через полдня этот запал стабильно проходил.

Вечером я домыл пол в коридоре, развесил бельё на балконе, едва не спалил запеканку, зато успел вовремя выключить суп. Выходные предстояли сытые и тихие. Мама, недавно светившаяся как ёлочная гирлянда и напевавшая последний хит «Изи хэппи», безучастно лежала, уткнувшись лицом в стенку. Когда я подошёл поправить ей одеяло, заметил, что счётчик на её плече был почти обнулён. Всего несколько часов. С каждым разом всё быстрее. Пусть подросткам полагалась и меньшая доза, чем взрослым, но… Разная чувствительность, разная резистентность. Аналоги, цены на которые были просто заоблачные, а не космические, как на оригинал, на мать вообще не действовали, только вызывали жуткую сыпь.

У себя в комнате я вывалил из рюкзака тетради, включил старенький ноутбук. По-хорошему надо было позаниматься, тесты сами собой не сдадутся, домашки – не напишутся. Выпускной класс как-никак. Я старался не думать о том, что будет, когда окончу школу. И удастся ли мне найти официальную работу с ОМС.

Сесть за уроки не получилось. Я повалился на кровать, уставший и обессиленный. Давили стены, давили мысли, но в крошечной комнатушке я чувствовал себя куда свободнее, чем в нашей благополучной школе. Если бы только не мать за стенкой.

Не зря говорят: «понедельник – день тяжёлый».

– Мам, тебе на работу. Вставай уже.

– Да, сейчас, уже встаю. – Даже не пошевелилась мать.

– Мам, понедельник. Я принесу сегодня.

Глаза у матери загорелись. Она с трудом встала, и я заметил, что в движениях её появилась какая-то живость. Надежда на чудо иногда сильнее его самого. Я тоже надеялся. Что она продержится до конца дня, а потом до среды, до пятницы и так далее.

Свою школу я не любил: унылое серое здание, однотипные кабинеты, похожие друг на друга довольными лицами одноклассники и учителя. Ещё сильнее меня бесила необходимость притворяться, раскланиваться со знакомыми и улыбаться всем подряд. Но был и несомненный плюс, который выдавался в школьном медкабинете начиная со второго урока.

– Ирина Владимировна, здравствуйте, – я приоткрыл дверь, дождавшись, когда компания младшеклассников перед кабинетом рассосётся. – Можно ампулу?

– Здравствуй, Денис, – лучезарно улыбнулась сидевшая за столом медсестра. Светленькая, миленькая, в самый раз подходящая, для того чтобы раздавать ребятишкам таблеточки счастья, точнее укольчики. – Проходи, присядь. Нужно уладить пару формальностей.

На стул я уселся сам и протянул руку, закатав рукав. Счётчик счастья на плече подходил к критической отметке, но никогда не пересекал её. Удачная особенность моего организма, сделавшая возможной нашу аферу. Ирина Владимировна внимательно осмотрела плечо, нахмурилась:

– Уровень низковат.

Я промолчал. Мы оба понимали, что сделаться выше он не мог, так к чему вообще было это обсуждать?

– Прости, Денис, – снова улыбнулась медсестра, и не успел я дёрнуться, как она прижала к моей руке автоматический инъектор. Щелчок, слабый укол, растущее чувство ужаса.

– Зачем?

– В школе идёт проверка, – ответила Ирина Владимировна и протёрла салфеткой место укола, а потом выкинула её в мусорку вместе с использованной ампулой, которую я проводил обречённым взглядом. – Я не могу рисковать. И ты тоже. Если кто-нибудь увидит твой счётчик, если выйдут на меня, то у нас будут проблемы. Твоей маме придётся потерпеть.

– Сколько?

– Месяц или два, или чуть больше.

– Но она не сможет…

– Ну что за ерунду ты говоришь, Денис? – в беззаботной улыбке медсестры мне померещилось раздражение. – Конечно, сможет. У неё нет другого выхода.

В дверь постучали. И под немигающим взглядом Ирины Владимировны мне пришлось выйти из кабинета.

Её молчание и помощь стоили две дозы в месяц, отсутствие которых мы с матерью едва выдерживали. Я никогда не спрашивал, что медсестра с ними делает. Мне было всё равно. Главное, что после моего сбивчивого объяснения Ирина Владимировна не сделала мне укол, а разрешила забрать ампулу с собой.

В голове стучались мысли, били набатом, перекатывались по кругу, застревая в лабиринте, пока я на нетвёрдых ногах шёл обратно к кабинету. «Что делать? Что делать? Что делать?» А потом всё смыла нахлынувшая эйфория. Как же давно я этого не чувствовал! Как прекрасен этот мир, как хороша наша школа, какая симпатичная Леночка из нашего класса, которая смотрит на меня круглыми глазами, словно увидела в первый раз. А может быть, так и есть, я ведь долго не мог быть самим собой. Свободным и счастливым. Все проблемы исчезли и забылись. Был мир вокруг, который я любил и который любил меня.

На последнем уроке тест я сдал одним из первых. Правильные ответы сами возникали в голове; темы, пройденные в начале года, всплывали, словно я только что их повторял. Восхитительное чувство, что я способен на всё, стоит только пожелать.

Солнце на улице казалось ярче, воздух свежее, кусты зеленее. Как же красива привычная дорога домой! Почему она казалась мне унылой и серой? Когда до моего плеча дотронулись, я вздрогнул от неожиданности, слишком погрузившись в свои ощущения. Леночка смотрела на меня с тем же странным беспокойством, как чуть раньше у медкабинета. Кабинет, заботливая медсестра, использованная ампула. Мать, которая придёт вечером домой. Мать, которая ждёт…

– Денис, у тебя всё хорошо?

– Конечно.

– Но, ты плачешь?

– Всё нормально, – я попробовал улыбнуться, и у меня почти получилось. Расплывшийся перед глазами мир снова обрёл чёткость. – Это от счастья.

– Денис, – Лена быстро посмотрела по сторонам и продолжила, – ты же обычно не принимаешь, не берёшь препарат. Мои родители писали заявление на отказ от уколов. У меня только проверяют уровень. Я думала: у тебя тоже.

Даже с теперешним ясным сознанием, её слова с трудом до меня доходили. Отказаться самим, добровольно. Как это? Так бывает?

Блузка с короткими рукавами удобнее: Лене не пришлось стараться и закатывать их, чтобы показать уровень, как недавно мне, только слегка приподнять. И ей не нужно было стараться, чтобы спрятать счётчик. Чуть меньше половины, уверенное проходное значение. Как это возможно? Ещё один уникум вроде меня? Или дело не в уникальности?

– Мои не писали отказ, – медленно ответил я, – и препарат я беру, но не для себя. А сегодня Ирина Владимировна сказала про проверку, поэтому пришлось.

– Ой, я, извини, я не поняла, – залепетала Лена, отведя глаза. – Хочешь, я могу попробовать достать ампулу или даже две, если тебе нужно. Дома есть. Нам иногда выдают, агитируют, чтобы передумали.

Супер. Тем, кто не может без препарата, они отказывают. Тем, кто отказывается от него, дают сами. Если бы я знал это раньше. А это что-то изменило бы? Как будто меня спасут одна или две ампулы!

– Лена, спасибо, но пока не надо.

– Точно? – спросил меня с беспокойством счастливый человек, не принимающий экстракт счастья. Недавно и я был таким. Хотя нет, таким я не был, но это неважно.

– Точно.

Вечер заглядывал в квартиру тусклыми сумерками, множил тени в углах, но я долго не включал свет. Пока снизошедшее на меня просветление не померкло и не затребовало подпитки электричеством. Все сомнения и страхи снова навалились на меня, как только заскрипела входная дверь. Мама всё поняла, только посмотрев на меня: улыбка с лица исчезла, в глазах застыло недоумение. Как же меняет человека одна несчастная доза или её отсутствие.

– Мам, я не смогу больше приносить тебе препарат.

Я впервые подумал, что она меня ударит, но занесённая рука тут же опустилась, а мать съёжилась и тихо всхлипнула.

– Хочешь, я тоже не буду принимать. Напишешь заявление на отказ. Так можно.

Новый удивлённый взгляд, новый всхлип. Я неловко приобнял маму, удивившись, какая же она маленькая. Разве она была такой раньше?

– Мам, у меня же получилось. Полгода без препарата, а я жив. И другие люди без него нормально живут, оказывается. Этот препарат, он же не делает людей счастливыми на самом деле, мама. Тебе же только хуже становится. Давай попробуем сами, а? Мы же справимся, мама? Мы же обязательно будем счастливы, правда?

Автор: TAI LIN
Оригинальная публикация ВК

Всех приветствую. Уже несколько лет периодически читаю Пикабу и вроде как в школе меня научили не только читать, но и писать, то пришла пора что-то написать и поведать свою историю.

Я молодой человек, 24-х лет от роду, проживающий в небольшом городке, который является областным центром и вмещает в себя 400 тысяч замечательных людей.

Жизнь моя ни чем непримечательна: работа, дом и маленькое пушистое чудо по имени Кари, которое недавно спрыгнула с балкона 3 этажа, но удача повернулась лицом ко мне и к ней, поэтому она нашлась в кустах около дома через сутки.

Это было вступление, чтобы у вас, дорогих читателей, сложилась хотя бы маленькая картина автора, чей пост вы читаете.

В своём блоге хочу писать о работе: о том как я добиваюсь в ней успехов, помогаю людям экономить деньги и удивляюсь, что за ужас делают некоторые производители в современной бытовой техники.

Также сейчас с целью увеличения своих доходов я стал вкладывать время, деньги и нервы в рекламу. В частности Авито и контекстную рекламу своего сайта (Я.Директ).
Хочу писать об этом, что там получается, что не получается и какие выходы из этой ситуации я вижу.

Вот примерно так начинается мой путь на Пикабу, буду рад читать вопросы и пожелания читателей и с большей радостью отвечать на них.

Наконец собрали вещи и отправились в дорогу. Мама решила, что из Х. поедем поездом. Поезд кажется в тот день не отходил. Мы увидели рекламу «автобусы в Россию» и отправились в тот же день автобусом. Ехали очень долго по каким-то горным дорогам. К вечеру попали опять в наш город. Получилось мы вернулись обратно, только зачем-то объехали таможенный пост. У кого-то нет паспортов? Или мы в автобусе с наркоторговцами? Выехали из города опять на какую-то незнакомую мне дорогу. Ехали всю ночь и утро по пустыне через горы. Мама говорит:

- Я думала, это будет комфортный автобус, прямо до Самары. Ох, не думала я, что мы будем вот так вот ехать с гастербайтерами. Зачем только мы сели в этот автобус? Ты всё время в приключения попадаешь и других втягиваешь!

Дальше дорога пошла по живописным горным склонам, мимо озер, рек и водопадов. Подъехали к Киргизско-Казахской границе. Нам сказали, с киргизским паспортом не пускают в Казахстан. Высадили нас с мамой из автобуса, посадили на такси. Мы подъехали к колючей проволоке, водитель показал место где можно под ней пролезть. Мы пролезли под колючей проволокой, ещё зачем-то арбуз взяли с собой. Получилось, арбуз контрабандой вывезли. На другой стороне ждала другая машина, отвезла нас к автобусу. Что это было? Вдруг мы наркотики переправили? Вся группа пересела на другой автобус с казахскими номерами. Ехали через пустыню, где полно верблюдов. Хозяйка автобуса здоровая, толстая казашка, одета легко, по-летнему, в мини шортах и майке. Сидит впереди и слушает казахские песни. Таджики на меня смотреть перестали, от её ляжек глаз не отрывают. Они её попросили поставить диск с таджикской музыкой. Она наоборот сделала ещё громче свою казахскую песню, подняла наверх жирные голые ляжки и начала громко петь на казахском. Таджики матерились думая, что она не понимает, за что получили пощёчину от этой тетки. Круто!  Вот это дерзость! Автобус остановился в какой-то маленькой казахской деревне. Все пассажиры вышли поесть и по другим нуждам. Вернулись в автобус, казашки нет. Ждали до вечера, не пришла. А деньги мы отдали за дорогу до Самары, это только полпути. Казашка на таджиков сильно разозлилась, приставали они к ней, обзывали по-всякому, вот и бросила она их. Правильно сделала, так им и надо! А я-то тут причём? Мы хотели позвонить родственникам, чтобы переслали деньги, но оказалось в Казахстане какой-то праздник и банки откроются только через три дня. Мы на последние деньги купили билет до ближайшего российского города. В поезде таможенники у нас чуть не отобрали паспорта, так как там нет печатей киргизско-казахской границы. Мы еле отделались, сказав, что пересекли границу по ID. Сошли на станции какого-то Петухово. Моросил холодный дождь. У меня не было с собой тёплой одежды. Ужасно замёрзла, да ещё и сумки тяжелые. Мама оставила меня сидеть на вокзале с сумками, а сама пошла искать телефон, наши сим-карты здесь не работают. Съели последнее, что у нас было - контрабандный арбуз.

- Вот так и становятся бомжами - сказала мама.

Ночевали на вокзале. Спать на металлических стульях ужасно неудобно, да ещё и холод такой, заснуть так и не смогли. На следующий день всё же дозвонились до родственников. Они переслали деньги, но оказалось поезд в Самару будет только через два дня. На вокзал приходили и уходили люди, а мы всё сидели.  

Ещё сутки в поезде, и мы в Самаре. На вокзале нас встретил дядя Азат со своей женой Светланой. Он высокий брюнет с чёрной бородой лет пятидесяти, похож на таджика, она крашеная блондинка примерно такого же возраста. Эта пара никак не походила на миллионеров: он в старой футболке и помятых шортах, она в обычных джинсах и майке, совсем не накрашена, но очень ухожена, кожа чистая и гладкая, аккуратная причёска, маникюр. Он хотел меня обнять, а я как шарахнулась! Не знаю, от неожиданности, наверное... Самой стыдно, что я такая дикая. Из окна серебристой хонды разглядываю огни и витрины вечерней Самары. Приехали в большой двухэтажный дом. Нас встретила огромная белая азиатская овчарка – Алсу. Внутри очень уютно: красивая мебель, ковры, огромный телевизор, на стенах картины, экзотические цветы на лестницах. У меня появилось ощущение, что я попала в сказку. Это как будто не я, а какая-то девочка из фильма. Первым делом пошла в душ, отмываться после семидневного приключения. Ванная огромная, а на полочках расставлены крема и шампуни разные. Здесь все новое, блестит, ни пылинки, ни царапинки! Тётя Света показала мне мою спальню. Я открыла шифоньер, чтобы сложить вещи и изумилась: полный шифоньер одних только джинсов!

Пошли гулять все вместе, смотреть дачный посёлок. Потом ужинали, воспоминания, анекдоты, рассуждения. А я даже не знаю, что сказать.. Слушаю дядин голос: хриплый, мягкий. С миллионером в первый раз общаюсь, хочу запомнить каждое его слово.

- В сосновом лесу на берегу Волги у меня есть база отдыха. Раньше на месте турбазы был лес и всего один маленький домик, где нефтяники сидели. Я работал вместе с отцом певицы Алсу, они тоже татары. Вот поэтому собаку Алсу назвали. Потом нефть закончилась, я лес вырубил, начал строить базу отдыха. Хотел создать место куда можно приехать на отдых всей семьей. Провёл в лес водопровод, электричество, там установили антенны мобильной связи. Построил базу: 32 домика и 4 корпуса, столовую, мед. пункт, бассейн, спортзал, сауну. Скоро сами все увидите… Сейчас хочу ещё лыжную трассу построить, фуникулёры там сделать… Недавно рядом с моей базой построили ещё одну базу, подключились к готовой электролинии, водопроводу, канализации. Теперь всеми способами пытаются выжить меня с места, которое я так долго обустраивал. В меня даже стреляли в лесу…

- Сложно быть бизнесменом… - попыталась я хоть что-то вставить в разговор.

- Моя бывшая жена, вместе с любовником адвокатом, отсудила у меня дом, машину и посадила в тюрьму… В России все чиновники коррупционеры, за всё взятки требуют… Сейчас требуют миллион рублей, за разрешение на строительство лыжного спуска... Меня оправдали потом, но дом и машину я оставил бывшей жене. Всё отдал ей, чтобы только на свободу выйти. Всё заново пришлось начинать… построил новый дом... дааа… все с нуля опять…

Потом дядя ещё что-то рассказывал, смешные истории какие-то из жизни… А жена ему говорит:

- Что ты их тут баснями кормишь!

Утром встала. Никого нет. Мама спит. Пошла бродить по дому всё смотреть. На втором этаже несколько спален оформленных в пастельных оттенках, настоящие картины маслом, огромные холсты, пейзажи в золотистых рамах, светлые бархатные шторы, большие пушистые ковры, искусственный свет, все окна закрывают жалюзи. Спускаюсь вниз, тут зал со всякими тренажёрами, кабинет и библиотека, кухня, оранжерея, целый зимний сад. В гостиной мягкие большие диваны кремово-серого цвета, огромный плоский телевизор, никогда не видела такой телевизор. Как его включить? Получилось! Люди на экране как будто рядом, каждая морщинка видна! В подвале прачечная и зеркальная стена. Я в темноте так перепугалась, когда свое отражение увидела. Постирать бы одежду, но я не знаю даже как отрыть эту навороченную стиральную машину. Постирала несколько вещей руками в раковине и в прачечной развесила. Обалдеть… Оказалось, в холодильнике полно продуктов. Как включить газ? Хозяева едят на базе, уезжают рано утром, возвращаются поздно вечером и привозят полные пакеты всякой еды. Для нас? Мы столько не съедим. Не знаю, как техникой пользоваться. Стыдно, но хочется научиться, пошла у садовника спрашивать. Выхожу во двор там газон идеально ровный, беседка. Ещё одно здание во дворе: крытый бассейн, а на втором этаже бильярд. Здесь все как в сказке, как в кино! С огромным волкодавом по кличке Алсу я быстро подружилась. Но для неё хозяева покупают специальный корм, а продукты из холодильника просто выбрасывают, когда закончиться срок. Мама проснулась, включила газ, разогрела завтрак.

- Ревнует жена Азаткина. Ишь как вчера «что ты их тут баснями кормишь!». Не хочет, чтоб он с сестрой общался. Вот гадина!

-  Мы же нищие дикарки из Кыргызстана, что к нам ревновать?

- Она боится, что мы у него деньги будем выпрашивать, хочет, чтобы все только ей одной доставалось.

Я подняла жалюзи в спальне, открылся вид сверху на дачный посёлок. Недалеко дом стоит: большой сказочный замок с башенками и скульптурами птиц на крыше. Села посёлок рисовать и этот замок. Дядя вечером вернулся:

- Красивый дом да? Они по фен-шую его построили. Жалюзи закрой, вдруг стрелять будут, и вообще ковры выцветают и картины.

- А кто написал эти картины? Вы их заказывали?

Дядя повел меня по дому показывать картины и рассказывать про каждую.

- Это Варзобское ущелье, возле Душанбе. Ты была там?

- Я живу в Таджикистане, но представьте себе, не была.

- Неужели? В Таджикистане так красиво, горы, чистый воздух, еда вкусная, люди гостеприимные. Но картину я заказывал здесь, русскому художнику. Дом мне оформляла Юля, дизайнер. Я классику люблю. А тебе нравится как она оформила?

А как же, я никогда ничего другого не видела. Мне не с чем сравнить. Классика… кажется мне больше нравятся современные идеи…

- Ааа… ммм… да, красиво у вас... Нас ничему не учат в Таджикистане. Я так хочу учиться здесь, в России…

Мама дернула меня за руку и шикнула.

Дядя вечером с другом играет в бильярд допоздна. Мне рассказывает:

- Это королевский бильярд. За двести тысяч рублей купил. А ты умеешь играть?

- Нет.

Оказалось, моя мама умеет. Они играют. Он купил игрушку за двести тысяч рублей! Моя мама за три года столько не зарабатывает. Дядя рассказывает:

- Люблю бильярд, я и сплю здесь в бильярдной. Жена на второй этаж не пускает, говорит: «это моя территория».

Я ушла в свою комнату рисовать. Мама пришла спать поздно, после двенадцати.

- Ты тут поменьше открывай свой рот. Не позорь меня перед родственниками.

- Но я и так почти не говорю.

- Что за ерунду ты сегодня говорила ему? Нечего выдумывать! Хороший колледж! Я знаю где тебе лучше! Никто тебе свои мозги не переставит, самой надо учиться. Ты учиться не хочешь, е**ться хочешь.

- Мама! Но в России учиться лучше, хотя бы потому, что с Российским дипломом меня везде на работу возьмут, а с таджикским куда?

- Ей! – мама скривила губы - Дура безмозглая! Невозможно с тобой разговаривать! Спорит со мной! Я жизнь прожила, все знаю!

Дядина жена все время недовольна. Утром мы встали рано и сели завтракать вместе с хозяевами. Тетя Света жалуется мужу:

- Мы никуда почти не ездим! Каждый день работаем с утра до ночи! Что это за жизнь такая? Я хочу в Европу! Путешествовать хочу!

Как можно быть недовольной, когда твой муж миллионер? Я мечтаю вкусно есть и одежду себе хорошую купить, а она мечтает в Европу путешествовать, работать ей лень. Они покупают все что захотят и им все равно мало. Дядя Азат такой умный, как можно его не любить?

- Я вот тоже работаю с утра до ночи с этими учениками, белого света не вижу, а зарабатываю копейки - говорит моя мама - Азиаты жадные не платят мне, зажали нас там белых людей.

- Если просто работать и не думать ни о чем, толку не будет, нужно еще правильные вещи делать. Если без толку яму рыть, ничего не выйдет – говорит дядя.

- Да ты не понимаешь, как мы там живем! – воскликнула моя мама – В Средней Азии жизнь тяжелая сейчас, там зарплаты мизерные! Они Сволочи, копейки мне платят!

- Везде можно делать то, что приносит прибыль – дядя задумчиво гладит черную бороду – А мне нравиться в Азии. Там люди хорошие, такие простые, добродушные… Я тоже в молодости, чем только не занимался…

Мама вздохнула, потом улыбнулась:

- А какой у тебя доход, если не секрет?

- Не секрет. Пять миллионов оборот.

На следующий день поехали на турбазу вместе. Дядя так быстро едет, все машины в стороны разъезжаются, а он смотрит на меня через зеркало и улыбается:

- Тебе эта машина нравится? Я хонду дома оставил, эта рабочая лада. Ничего?

- Нет, ничего. Но Хонда красивее.

Мама дернула меня за руку.

- Хонда да, вообще-то белую хотел, поторопился, купил серебристую…. Я на ней даже в Таджикистан ездил, сам. Там у меня на посту деньги все требовали. В Душанбе Гаишник остановил. Я ему пятитысячную купюру протянул, а он мне три пальца показывает. Ну я ему три пятитысячные протянул, пятнадцать тысяч ему дал. Он аж рот разинул, говорит: «три тысячи» - смеётся дядя Азат - Гаишник вернул мне деньги, представляете? Таджики такие хорошие люди, добрые, вежливые.

Да уж… Если пятитысячные купюры раздавать, везде все вежливые будут. А если без денег, то никто жалеть не станет.

Приехали на базу, в сосновый лес на берегу Волги. Обошли всё, дядя рассказал о том, что и где он собирается ещё строить и переделывать, показал нам нашу комнату. Я прилегла на диван и сразу заснула, разбудила меня официантка, позвала ужинать. После ужина опять заснула. Так проспала три дня, только поесть просыпалась. Оказывается, в сосновом лесу очень много кислорода и все приехав из города от избытка свежего воздуха спят. Отоспавшись пошла купаться в бассейн, вода оказалась холодной, у меня заболело горло. Температуру воды измерили. Дядя говорит:

- Ничего не холодная! Шестнадцать градусов!

Все купались и им не казалась вода холодной, а я привыкла к азиатской жаре видимо. Спустилась в лес петь песни. В лесу красиво, зелено, солнце просвечивает сквозь ветки рисуя причудливые узоры теней на траве. По длинным тонким стволам рыжие белочки прыгают, в руки не даются. Тишина. Голос никак не поддается. Стала рисовать лес, гуашью. Из леса вернулась, меня все ищут, оказывается. Приехали ещё другие мои родственники: тётя, дядя и кузина. Мама им очень рада, сидят прошлое вспоминают, смеются.

На базе отдыхающие все приезжают в основном семьями, много маленьких детей. Много людей из Москвы, даже один оперный певец, каждый день поет в спортзале. Спортзал: крытый металлом, круглый ангар. Акустика в нём мощная, голос на всю базу слышно. Я в спортзал зашла, там и теннисный стол, и волейбольная площадка, тренажёры разные, и тренер есть, чего только нет. Хожу каждый день бить грушу. Представляю, что я связала и подвесила Фирдавса и его друзей и пинаю их по мордам. Это такое наслаждение!

Здесь много красивых девушек, все загорелые как шоколадки, высокие блондинки, все очень ухоженные. Я на фоне этих загорелых красоток в своей серо-чёрной одежде впервые почувствовала себя маленького роста, некрасивой, скромной серой мышкой. Никто на меня не смотрит. Парни все с жёнами или с девушками. Вечером я сидела на скамейке, рядом со мной сел парень очень высокий, оказалось 1,90. Я подумала ему двадцать, оказалось мой ровесник, шестнадцать лет. А звать его Саша и он из Москвы. Мы познакомились, разговорились, на любую тему с ним можно поговорить, такой начитанный: и новости обсуждаем, и моду, и животных. К нам подсела девушка, такая же высокая как я, даже выше, с тонкими чертами лица и белой фарфоровой кожей без единого пятнышка. Её блестящие каштановые кудри доходили до пояса, а таинственный взгляд карих глаз так и притягивал. Она заговорила со мной, сказала, что её зовут Маша, ей тоже шестнадцать, она фотомодель из Самары. Познакомилась сначала со мной, а потом и с парнем. Немного погодя подсела ещё одна девушка, загорелая блондинка, спортсменка, Алёна. И вот так три девушки и один парень мы гуляем по базе.

- Круги нарезаете? – говорит Машин отец.

Я не поняла, о чём он. Я не все понимаю, из того что люди говорят. Ни один язык выходит не знаю хорошо… Они, узнав, что я племянница хозяина этой базы, стали относиться ко мне очень хорошо. За весь вечер ни одного замечания в мой адрес, ни одной насмешки. Даже когда я нарочно провоцировала, они не посмели ответить. На следующий день смотрю, Алёна сидит в коридоре читает книжку. Вышел Саша она сразу следом за ним пошла, говорит «я тебя жду». Меня это поразило. Разве можно самой к парню приставать? А он не подумает плохо? Но это оказалось ещё ничего, вот когда закончился сезон через двенадцать дней она поразила меня конкретно. Саша со своей семьёй, собирал вещи, Алёна подошла к его маме и говорит:

- Оставьте мне ваш телефон, а то Саша свой утопил в бассейне. Я вам позвоню, ещё встретимся – и так мило улыбается.

С Машей мы подружились, целыми днями ходили вместе. Смотрю женщина играет на пианино, я к ней подошла, петь пытаюсь. Голос у меня изменился, уже не могу петь как раньше. Не надо было в холодном бассейне купаться. Пробовала разными голосами, но ничего не получалось, пропал тот хрустальный звонкий голос. Сижу Машу рисую карандашом. Она жалуется:

- Меня родители никуда не берут с собой, я только в Турции была и в Индии. Одноклассники в Европу и Канаду летают. Я в Турции с парнем познакомилась, на английском общаемся. Я свой английский так практикую. Смотри, красивый турок?

- Красивый.

- Я в Самаре живу, с родителями, а ты откуда?

- А я из Тольятти – соврала я.

Рассказываю ей наполовину правдивые истории, типа это все в Тольятти было. Она верит, слушает. Но однажды я себя выдала. Маша спросила:

- А ты какие напитки любишь?

- «Ягуар» люблю. У нас это модный напиток.

- А что это? Не слышала про такой напиток... Хм…  Ты не из Тольятти, там нет таких напитков… и в Самаре нет. Признавайся откуда ты?

Я ей рассказала откуда я: про Таджикистан, про Кыргызстан, как мы на автобусе с таджиками приехали. После этого она со мной перестала разговаривать, увидит меня и уходит подальше. И здесь я чужая… везде чужая…

Купаемся с мамой в бассейне. Кроме меня, больше никого нет, кто не умеет плавать. Дети детсадовского возраста во всю плавают и ныряют рядом со мной. Я выгляжу очень глупо… Какой-то мужик меня взял и кинул в глубокое место, там два метра глубина. Я от дна отталкиваюсь, всплываю, задыхаюсь, плыву, тону, задыхаюсь, вот так и поплыла. Плаваю по бассейну туда-сюда. Сначала руки уставали, но через несколько дней упорства легко стало. Вечером иду на танцпол, там поем в караоке, танцуем. Здесь так много людей сочиняют песни, почти все поют. Слышу:

А по Волге вверх теплоход

А по Волге вниз теплоход

А на нем гуляет народ

С ночи до утра ла-ла ла-ла

Днём дядя Азат в сторожке сидит у входа, наблюдает за камерами в столовой.

- Я сам лично за кухней наблюдаю, и продукты сам покупаю, проверяем все в лаборатории сначала, потом только привозим. Еду нужно тщательно проверять, если кто заболеет вдруг, это такой скандал будет, могут и вообще базу закрыть. Повара у меня из Таджикистана, они вкусно готовят. Здесь не просто база отдыха - оздоровительная база. Сосны, кислород... Самое главное, что человеку нужно – кислород. У нас меню тоже оздоровительное: все только полезное, рассчитываем калории, ничего лишнего люди не съедают. Тебе здесь нравится? Еда вкусная? Что больше нравится?

- Все нравится, интернета только нет и на дискотеках скучно, там женщина конкурсы для детей устраивает, но они не интересные, музыкальную аппаратуру настраивать не умеет.

- Интернет на соседней базе есть. Скоро и здесь будет. А аниматора я и сам ищу, знаю она не очень. Ты не заскучала? Хочешь на экскурсию? У нас автобус есть. Куда хочешь поехать? На теплоход хочешь?

От базы организовывали экскурсии: на святой источник, в аквапарк, прогулки на теплоходе по Волге. Во время поездки на святой источник я первый раз зашла в православную церковь. Ощущение очень впечатляющее от великолепных росписей, украшавших все от пола до потолка, хорового пения, свечей. В святом источнике вода оказалась грязная, дна совсем не видно десятки людей заходили по очереди в домик и окунались с головой в воду. Говорили, что будто бы вода здесь исцеляет. Я здесь точно подцеплю какую-нибудь инфекцию. Всё-таки люди меня уговорили залезть в воду и окунуться с головой три раза. Вода ледяная, но выйдя, я почувствовала необычное тепло и лёгкость. На следующий день катались на теплоходе по Волге. С палубы весь город видно, экскурсовод рассказывала, мимо каких достопримечательностей мы проплываем. Вечером на первом этаже ужин и танцы. После двух недель, проведённых на базе, дядя нас отвёз в Самару. Там нас возил по городу его друг, на дядиной Хонде. Поставил инструментальную музыку, рассказывает:

- У меня тоже был бизнес, сеть магазинов, жена всё отсудила. Твой дядя мне помогает, пока не поднимусь. Я у него в саду работаю, но мы друзья.

На выставку братьев Рерихов приехали. Они как раз в это время в Самаре были. Вход три тысячи рублей. Ни черта себе, здесь художники зарабатывают! Возят картины, путешествуют, еще и деньги за это получают! И отдают же люди по три тысячи рублей, чтобы только посмотреть на картины! В Таджикистане если какому-то художнику картину удастся продать за три тысячи, это вообще здорово. Картины Рерихов меня впечатлили: яркие, красочные пейзажи. Долго гуляли по галерее… Вечером дядя Азат приехал. Поехали в ресторан. Дядя сказал, что это лучший ресторан в Самаре. Дорога поднималась на вершину холма, откуда нам открылся вид на Волгу в том месте где она разлилась, видно весь город внизу. Мы ужинали и любовались великолепным пейзажем. Блюда были экзотические: из морской капусты, устриц, и ещё непонятно чего. Эти водоросли у меня между зубами застряли, что-то скользкое и очень противное на вкус было в салате я его не смогла есть, а дядя улыбается:

- Такого салата больше нет ни в одном ресторане города. Привыкай к новым вкусам!

Они пока беседовали, я этюд нарисовала акварелью, Волгу и Самару вдали. Приехали к бабушке Розе, маминой тёте. Она меня обнимает. Муж её с ней живет, бывший генерал. Дядю она называет Азатхан и не общается с ним. А что можно так не общаться с сыном? Сидят они с моей мамой на кухне, беседуют, вспоминают прошлое. Я отошла, слышу баба Роза про меня говорит:

- Она какая-то дикая. Не наша она.

Я дикарка... это точно... Утром все собрались гулять. Бабушка наряжается, туфли на каблуках надела. Мне говорит:

- А что ты как мальчик в шортах? Тебе платьишко короткое надо, ты девушка молодая.

Иду по городу в коротком платье, никто не смотрит на меня, никто не пристает и замечаний не делает, так спокойно. Поехали в музей, потом в галерею, картины смотреть. Но бабушка быстро устала, и мы домой вернулись. Она мне рассказывает про Самарканд, Бухару, Иссык-куль, Бишкек, удивляется, как это я живу в Азии и не была в этих городах. А баба Роза была чуть ли не везде, столько интересного рассказала мне. Узнав, что мемуары моего дедушки хранятся у нас, она захотела непременно себе копию. Мы в этот же день поехали в магазин техники, где она нам купила ноутбук, чтобы мы отпечатали мемуары и переслали ей. Потом мы к тёте Оле приехали, она сестра дяди Азата. В школе работает, завуч.

- У нас школа интернациональная, разные дети учатся, но все друг с другом дружат. А дочка моя в Германии – хвалит её – Леночка несколько языков знает, одиннадцатый класс в Америке закончила, потом французский выучила и немецкий, в Германии теперь работает.

- А мне приходиться киргизский учить, таджикский, бесполезные языки.

- Не учи, мозги не засоряй всяким мусором.

- Хотелось бы…

- У меня дома ремонт был летом, а я сама гостила у дочки в Германии, только что вернулась.

- Да хороший у вас ремонт. А сколько вы зарабатываете?

- У меня сто тысяч зарплата. Мало платят. Я целыми днями работаю: и завуч, и уроки у меня, по ночам тетрадки проверяю.

Оказывается, сто тысяч рублей это еще и мало здесь… в Германию редко летает… На следующий день поехали в зоопарк с тётей Олей, а мне всё интересно я же нигде не была, ничего не видела… В галерею поехали, смотреть работы местных художников, там в основном копии известных мастеров.

- Мне бы здесь выставку устроить. Я бы разбогатела тоже.

- Какая разница где – говорит тетя - Если у тебя есть мозги, ты везде заработаешь. Просто ты дура без толку яму копаешь. Это сизифов труд называется. Знаешь? Он просто бесцельно на гору камень поднимал, поднимал, показывал всем какой он сильный, а люди только смеялись. Сейчас есть интернет, зайди в гугл, напиши «конкурс для художников». Придем домой, я тебе все покажу.

Поехали купаться на Волгу. На пляже совсем нет мест, мы устроились на расстоянии метров пятьсот от берега. Столько красивых девушек здесь, я раньше таких только в журналах и в кино видела. Они все красивее меня. На меня никто не смотрит, парни все с девушками. Здесь все любят друг друга. У мусульман женщине грех любить, грех купаться, грех наряжаться, грех петь и танцевать, все грех, зато мужчинам можно сколько угодно жён иметь. Плавать оказывается наслаждение. По вечерам я ходила по городу, рисовала красивые здания. Как здесь хорошо, можно сесть на скамейку и рисовать, и никто не трогает меня. Изредка подходят люди, смотрят как я рисую. Иногда подойдёт кто-нибудь, сядет на другой конец скамейки и сидит думает о чём-то, не замечает даже меня. В Таджикистане так не дадут спокойно и минуту посидеть: машины сигналят, парни какие-то подсаживаются, номер спрашивают. А я еще и виновата в том, что они ко мне пристают.

У тёти Оли дома на глаза мне попалась книжка «Суад. Сожжённая заживо». Я в Таджикистане наслушалась историй о том, как девушки с моста бросаются. Пока не дочитала заснуть не смогла, настолько интересно и близко мне это. А сколько девушек, которые не спаслись? Я слышала, что у мусульман убивали девушек, которые лишились девственности до свадьбы, а самых красивых сжигали на костре в дар Аллаху, но думала это древний обычай, в современном мире такого не бывает. Неужели в Таджикистане тоже есть такие отцы, которые сжигают заживо своих дочерей?

Лето закончилось, как же не хочется возвращаться… Помню, провожая меня, мои таджикские подруги пожелали мне остаться в России…

- Мама, давай не вернёмся. Останемся у дяди Азата на базе работать, мне там так понравилось.

- Ты с ума сошла?! Не стыдно тебе? Мне стыдно перед родственниками. Я вообще не хотела ехать сюда, позориться. Я раньше богаче их была, приезжала с подарками в гости, а сейчас мы как попрошайки за чужой счёт гуляем.

- Здесь заработаем, мам.

- А где мы тут жить будем?

- Как где? На базе! Пару лет поработаем, накопим денег, потом я буду учиться в хорошем месте.

- Ты с ума сошла? Я что тут буду полы мыть? У меня три диплома. Я хочу в своем доме жить, не хочу шляться по курортам, по чужим домам. Я домашняя, скромная. Я свой дом люблю. Это ты шляться любишь и меня уговорила. Зря только деньги потратили, столько всего можно было в дом купить.

- Ну, мааам! Давай останемся! Давай там квартиру продадим и здесь купим в кредит.

- Дура! Кредит это худшее, что может быть. Это долг. Я не хочу чувствовать себя кому-то должной. Я гордая, не хочу я ни перед кем унижаться.

- Если ты будешь преподавать английский здесь, ты будешь тоже сто тысяч рублей в месяц зарабатывать, как тетя Оля. Здесь так хорошо, можно по улице гулять, никто не пристает, можно купаться, плавать, танцевать.

- Аа. Вот что у тебя в голове! Танцы, б**нцы, гулянки, в жопе е**здянки! Никак не хочешь дома сидеть, шляться любишь, мужиков любишь. Копия Какашка! Её воспитание. Это потому что Азат с нами был, никто к нам не пристал. Одна пойдешь к тебе и тут пристанут. Ты как шлюха ведёшь себя, вот и липнут к тебе мужики! Ко мне нигде никто не пристает.

- Конечно! Ты никогда не сможешь понять меня! В Советские времена в Азии было много русских. Ты татарка, тёмная, маленькая, вообще незаметная была. До сорока лет ты работала рядом с папой! У тебя была куча родственников рядом, дяди, тети, братья. Никто не прикасался к тебе, а меня однокурсники лапают все время.

- Ну и что? Пусть лапают. Что тебе от этого? Не насилуют же! Не обращай внимания. Как будто животное задело, муха села.

- Ага муха села! Ни черта себе! Они презирают меня, как со шлюхой обращаются! К своим таджичкам они не прикасаются! Я их убить хочу, когда они прикасаются ко мне! Ненавижу их! Там все наркоманы в этом колледже! Не хочу в Таджикистан!!!

- Ей! – шикнула мама, скривила губы и отвернулась – Не нервируй меня! Характер у меня скромный, не лезла я к мужикам! А ты вешаешься на кабелей! Сучка не захочет – кабель не вскочет. Так говорят. Сама ты хочешь мужиков! Шлюха!

- Да! Я шлюха!!!! Да!!! – ору на всю улицу – Я Шлюха!!! Я Шлюха!!! Я Никчемная тварь!!! Я проститутка последняя!!!

- Дошло наконец! Вот хорошо, поняла наконец кто ты – смеется мама.

Я плачу, а она улыбается, ей весело, когда кому-то плохо. Рада, что довела меня! Ненавижу её! Ору во все горло:

- Чтоб я сдохла!!! ЧТОБ ВСЕ СДОХЛИ!!! Ненавижу весь мир!!! Пусть ядерная бомба взорвется, и вся планета разлетится на кусочки!!!

Некоторые люди испуганно таращатся в нашу сторону. Мама смеется.

Жаль я не могу вечно жить в гостях... Как будто счастливый сон закончился. Я возвращаюсь из одного мира в другой. В Самаре я ни одного плохого слова не слышала… никто ни разу не обсуждал тему секса… разные миры разные слова…

Едем в поезде. Я как будто в ад возвращаюсь… Если бы не это путешествие, после Фирдавса… лежать дома и вспоминать тот кошмар на берегу, худший день в моей жизни… я бы точно себя убила… может быть даже сначала их, а потом себя…

Поезд мчится, уносит меня все дальше от прекрасного лета. Таджики все на меня смотрят, думают: вот бы её… Песню сочиняю.

Осень вновь стучит в окно, будто кончилось кино.

Путь знакомый мне давно-о-о – я иду домой.