(отрывок из сказки «Секрет Прометея. Записки военного разведчика», написанной мною для замечательных родителей будущих разведчиков. Помимо основных методик разведподготовки, в нее вошли и другие секреты, которые я собирал всю свою жизнь. И которые будут далеко не лишними для многих из нас. К сожалению, по условиям издательского договора не могу выложить сказку в полном объеме, но постараюсь рассказать Вам о самом интересном. А следом выложу еще две части этой сказки.)
На обратной дороге к нашей пещере Цилинь рассказал мне сказку о том, как рыбак забросил невод в море и поймал волшебную рыбку, которая исполнила его самые заветные желания.
─ Какие выводы ты сделал из этой сказки, Дракон?
Выводы были простыми. Слишком простыми. Во-первых, если ты хочешь исполнить свои желания, забрасывай свой невод. Даже если в него никто не попадает. Забрасывай снова и снова. Второй вывод: ты должен хорошо знать, чего ты хочешь в этой жизни. И третий: чудеса возможны. Но они творение твоих рук, а не подарок небесных сил.
Цилинь считает, что сказки учат нас чему-то очень важному. Нужно лишь уметь правильно их читать. И делать из них выводы. Потому что в сказках скрывается человеческая мудрость, накопленная веками. А мудрость, даже человеческую, он всегда ценил очень высоко.
И если в сказках скрыта мудрость, то в детских играх зашифрованы навыки, которые наши предки передали нам, чтобы мы могли не только выжить, но защитить своих родных и близких. Поэтому, сколько себя помню, Цилинь всегда учил меня играть в прятки и в другие игры. Зимой учил играть в снежки, а летом вместо снежков использовать камни, которыми я попадал в различные предметы, находившиеся очень далеко.
Сказки, которые рассказывал мне Цилинь, были разными, но в конце все умирали или жили долго и счастливо. Я видел, как умирали двуногие. Пусть и издалека. Это было просто и понятно. Мне было непонятно другое: они жили долго и счастливо, а это как?
Я спросил об этом Цилиня. Он о чем-то задумался и внимательно посмотрел на меня.
─ Чтобы ответить на твои вопросы о том, как жить долго и счастливо в грядущем, нужно разобраться в том, как ты живешь сейчас. И как жил прежде. Ведь наше прошлое и настоящее ― это фундамент, на котором можно построить убогую лачугу или прекрасный дворец. И что мы построим, зависит только от нас самих. Из-за того, что твоим родителям пришлось спасться от двуногих, ты родился раньше положенного срока. Родился слабым, недоношенным и с больным сердцем. Поэтому долго не мог научиться бегать, плавать и летать. Ты помнишь это?
Да, я это помнил. И помнил, что в те времена родителям приходилось много охотиться, расчищать нашу поляну от поваленных деревьев, засевать ее семенами съедобных растений, ухаживать за ними. Возвращались они затемно. Я тогда был слишком маленьким, чтобы помогать им. И больше всего боялся оставаться один. В сумерках в нашей пещере появлялись какие-то бесформенные тени, раздавались пугающие шорохи. Я догадывался, что это крадутся пещерные чудовища, которые хотят меня съесть. И это было очень страшно. Я забивался в угол своей колыбели и надеялся, что чудовища меня не заметят. А вскоре я начал заикаться. Когда отец узнал причину моих страхов, он сказал:
─ Когда тебе страшно, сделай шаг. Просто сделай шаг.
Он не уточнил, в какую сторону нужно делать этот шаг ― вперед, назад или в сторону. Я почему-то подумал, что вперед. И следующим вечером я собрал все свое крохотное мужество в свои маленькие лапы, взял в них большую палку и сделал этот шаг. Оказалось, что страшные тени появлялись лишь тогда, когда лунный свет падал на струи воды, закрывающие вход в нашу пещеру и на лианы, что росли рядом. А страшные шорохи издавал Пэн, большой любитель летать по ночам, с которым я тогда еще не был знаком.
А еще я помнил, что прежде чем учить меня бегать, плавать или летать, сначала отец попросил Зора научить меня видеть. На самом деле, Зор ничему меня ничему не учил. Мы просто с ним играли, смешно вращали глазами, делали забавные упражнения, «рисуя» глазами разные фигуры. А еще внимательно рассматривали крохотные цветы у себя под лапами, затем пытались рассмотреть такие же цветы на вершине соседней горы. И благодаря этим играм, очень скоро я стал видеть лучше моего отца и Цилиня. И даже лучше самого Зора.
Позднее старый Пэн научил меня видеть ночью и слышать малейшие шорохи, раздающиеся в нашей пещере или в лесу. А мама научила меня петь, рисовать, слагать рифмы и варить компот. Он говорила: творчество и вкусный компот помогут мне не опускались лапы, когда у меня что-то не будет получаться.
В те дни мы с отцом подолгу гуляли по лесу. Собирали съедобные корешки и орехи, приносили из леса мёд, который пчелы собирали для моей мамы. А главное, мы навещали Наш Утун (дерево семейство платановых). Поначалу я думал, что он ничем не отличается от множества других утунов, которые росли по соседству. Но Наш Утун рос очень далеко от нашей пещеры. И вскоре отец открыл мне его тайну: оказалось, что Наш Утун ― волшебный, ведь он дарил нам силы для дальних переходов, которые мы ежедневно совершали, чтобы его проведать.
Возвращаясь, мы с отцом часто останавливались на берегу реки. В те дня я еще не умел плавать, поэтому мы с отцом просто наблюдали за рыбками, живущими в реке. Отец говорил, что стать лучшим можно только, обучаясь у лучших наставников. А кто плавает лучше рыбок? Только рыбки! Поэтому, стоя на берегу, я повторял их движения ― по много раз, пока не уставал.
А во время отдыха мы играли с отцом в «Запоминайку». Я отворачивался в сторону реки. Тем временем за моей спиной отец выкладывал на берегу реки множество различных предметов: перо какой-то незнакомой птицы, необычный камень, сорванный неподалеку цветок, ракушку, причудливый корень… Сначала это было десять предметов, затем больше. После этого отец разрешал мне повернуться. Когда я поворачивался, он считал до десяти (позднее больше, по количеству предметов) и накрывал эти предметы лапой. Теперь, пока он снова считал до десяти, мне нужно было успеть нарисовать когтем на песке изображения всех, увиденных мною предметов. Запомнить их было не сложно. Сложно было успеть их нарисоваться за столь короткое время. Поэтому, вместо того, чтобы использовать иероглифы, писать которые было довольно долго, мне пришлось придумывать более короткие символы для обозначения этих предметов.
Да, если бы Наш Утун не был волшебным, мне ни за что бы не хватило сил дойти до него. Так долго повторять движения речных рыбок. И запоминать все увиденное. С тех пор я часто навещал его. Особенно, когда не стало моего отца. И Наш Утун давал мне силы жить дальше...
