Продолжение следует

23 мая.

Я не видел как она умерла. Надежда есть. Всегда есть. Только как добраться домой? Когда случился этот пиздец, я был за три тысячи километров от тебя. Но ты не сдавайся. И я не буду. А трудности меня не пугают. Я их заслужил.

1 июня.

Поздравляю бля. 41-ый день рождения. Ничего писать не буду.

1 сентября.

Три месяца в подвале. Почти комфортно. Ночью слышал шорохи. Лучше подумать о безопасности. Кроме отвертки и куска арматуры защищаться мне нечем. Готов бежать к тебе. Но пока с трудом встаю на ноги. Однажды дошел до моста, но испугался и повернул обратно. Из-за тумана чуть не отрубился. Пока думаю как преодолеть мост. Потерпи зайчик, потерпи.

2 сентября

Кошмары не отступают, хотя с другой стороны, весь мир в полной жопе, было бы странно если бы мне снилась радуга и лепреконы.

4 сентября.

Почти готов покинуть свое убежище. За неполных три месяца, оброс пожитками. С трудом уговорил себя оставить консервы. Аккуратно накрыл остатки провизии куском скатерти. Сверху бросил записку. Если это место, кому-то послужит убежищем, я буду только рад. На улице кажется светает. Пора в путь дорогу. Никогда не считал себя человеком религиозным. Но на всякий случай перекрестился.

9 сентября.

Пошел вдоль моста. Почудилось что слышу голоса, рывком спрятался за большими контейнерами для мусора. Почему убежал? Это ведь люди. Живые люди.

Изо всех сил я пытался проснуться, но не мог. Сон цепко держал меня, уцепившись, словно якорем. Что-то держало меня во сне, в этой проклятой палатке. Я каждой своей косточкой ощущал, что сейчас случится что-то важное. Но пока ничего не происходило и я просто витал в клубах сигаретного дыма.

Томкина грудь вздымалась все медленнее и ритмичнее, дыхание стало ровным и спокойным. Девушка заснула. При этом ее рот раскрылся, челюсть свесилась на бок и из уголка рта повисла блестящая в свете ночника нитка слюны. Боже ж ты мой! Какая же она страшная во сне! Если б я проснулся рядом с таким чудовищем - заикаться бы начал. К счастью для Димки, он не видел, в какого монстра превратилась его супруга. Он тоже храпел вовсю.

На удивление скучный и бесполезный сон. Я бы предпочел, чтобы мне приснилось нечто более содержательное, да хоть тот же "Мулен-Руж", там есть на что поглазеть! А тут...

А тут я внезапно ощутил запах гари. Сигарета выпала из руки спящего коллеги, нырнув между складок пледа, откуда повалил густой дым.

Димон, твою мать! Неужели, ты не мог бросить курить во всем многообразии миров мультивселенной? Вам, курильщикам, специально плакаты вещают, в телевизоре показывают, в интернетах пишут - не курите в постели! Нет же - все туда же!

- Merde, - произнес я, открывая глаза.

Вот теперь не оставалось никаких сомнений - для чего мне приснилась такая скукота. Потому что Димке с Томкой угрожает опасность! Некто, кто игрался мною, закидывая, как бильярдные шары в лузы, то в один, то другой мир, похоже, решил сегодня сделать меня спасателем близких людей. Сперва - Ольга... да, не та Ольга, другая, но я надеялся, что смог сделать ее мир чуточку лучше. Теперь - Димка.

Скинув с себя Ольгину руку, я нащупал телефон и зажег экран. Не помню, как была у меня записана девушка, когда я звонил днем, но теперь последним вызовом значилось "Оля Сиськи". Да... на счет сисек можно не сомневаться! С другой стороны - я не переставал удивляться тому, каким же дебилом я оказался в части миров!

Интересно, как теперь записан Димка? Его номер, в отличие от Ольгиного, я не помнил наизусть. Пролистав на "Д" и на "Х" я не нашел ничего похожего. Ничего такого, как я мог бы записать приятеля. Затем пролистал еще раз, пытаясь найти Томку. Снова бесполезно.

- Вашу Машу... - прошептал я.

Если в этой вселенной я - игроман и асоциальный тип - есть вероятность, что у Петровича работает кто-то другой вместо меня. Тогда, скорее всего, я попросту не знаком с Димкой!

Что же делать? Я сел на кровати, обхватив голову руками, теряя бесценные секунды.

- Ты чего? - встрепенулась Ольга.

- Думаю, - коротко ответил я.

И придумал! Теща! Если супруги на природе в палатке - то в их квартире находится теща! А уж у нее-то не может не быть номера кого-то из Харитоновых!

Вскочив, я начал лихорадочно одеваться.

- Ты куда? - забеспокоилась девушка.

- Надо. Оленька, солнце, я не могу тебе сейчас всего объяснить, ты мне просто поверь - так нужно. Вопрос жизни и смерти.

- Ага, понятно, - буркнула она, отворачиваясь к стене. - Где-то ставки без тебя делают...

- Верь мне, - подмигнул я. - И помни: "Копенгаген"!

Застегиваясь на ходу, я выбежал из квартиры. Вызвав лифт, я достал телефон. Если раньше я боялся этих скачков, этих сдвигов, забрасывающих меня в неизвестность, то теперь подгонял очередное смещение в новый мир, надеясь, что там в трубке будет записан Димкин номер. Но, как назло, сейчас сдвиг не торопился. Когда не было нужно, я скакал по мирам, как кузнечик, а вот когда нужно - дудки!

На парковке перед домом появилась другая, совсем непредвиденная проблема. Я не мог найти свою "Камрю"! И, судя по ключам, найденным в кармане, моя "Камря" вовсе не была "Камрей"! Она превратилась в Mazda.

Как одичалый, я носился взад-вперед, тыкая кнопку сигнализации, пока машина не отозвалась, крякнув пищалкой и моргнув поворотниками. Красная с черным Mazda RX-7 с твин-турбо Ванкелем, с обвесом VeilSide. Откуда я все это знаю? Как эти слова появляются в моей голове?

В своей привычной реальности я б знал про этот автомобиль лишь то, что он, если и младше меня - то ненамного. И то, что спойлер у него всего лишь чуть меньше, чем скамейка у подъезда.

Я плюхнулся в кресло, бережно обнявшее меня. В спорткупе сильно пахло сигаретами. Прелестно! Я еще и травлюсь никотином! Я повернул ключ в замке зажигания, заставив "Мазду" зарычать. Из колонок загремел бодрый рок.

Поглядим, на что способно это тридцатилетнее ведро с японскими болтами!

Вывернув руль и дав полный газ, я хрустнул бампером об ограничитель. Но сейчас меня это мало беспокоило, ни единая струна в душе не дернулась. Процеживая через плотно сжатые зубы тщательно отобранные ругательства, я направился к Димкиному дому.

Совладать с антикварным автомобилем стоило огромных трудов. Задницу после переднего привода непривычно заносило, к тому же, привыкший к автомату, я забывал втыкать передачи, которые еще и оказалось крайне неудобным втыкать левой рукой, заставляя ротор повизгивать на высоких оборотах.

Но я выжимал их древней железки весь максимум, на который она была способна, подпевая гремящему из колонок рока единственную фразу из припева, которая отпечаталась в моей памяти:

- Be Quick or Be Dead!

Брюс Дикинсон надрывался во весь голос, пытаясь перекричать завывание двигателя, я же напрягался еще сильнее, чтобы переорать его вокал.

- Be Quick or Be Dead!

Огни фонарей и разноцветных вывесок сверкали размытыми пятнами в ночи. Пунктир дорожной разметки, вырванный из тьмы светом торчащих над капотом фар, превратился в одну нескончаемую сплошную.

Оттормаживаясь на перекрестках, я ощущал себя пилотом реактивного истребителя - так сильно кренилась вперед Mazda, а ускоряясь после светофоров - чувствовал всю прелесть каботажа. Старушка перепрыгивала трамвайные пути с грацией снежного барса, взбирающегося на кручу, и входила в повороты, отрисовывая шинами широкие черные дуги, будто гигантским циркулем.

Не снижая скорости, я пролетел мимо белой Skoda с люстрой на крыше. За гаишноков я сейчас не переживал, больше беспокойства вызывала возможность непредвиденного сдвига, в результате которого восьмиполосный проспект вполне может превратиться в узкий переулок или воткнуться в кирпичное здание.

В зеркале заднего вида блеснули красно-синие маячки. Серьезно, что ли? Вы решили угнаться на годовалой Octavia за тридцатилетней RX-7? Удачи, парни! Как тогда делали - сейчас никто не делает!

Я всегда испытывал нежные чувства к японскому автопрому, но в этот допотопный кусок металла, в котором электроники меньше, чем в современном чайнике, я начал потихоньку влюбляться.

Если выберусь из этой передряги - куплю себе календарик с такой же.

Свернув во двор дома Харитоновых, я резко затормозил. Красно-синие блики гуляли по стенам уже совсем близко, так что я, не глуша двигатель, выскочил из машины и нырнул в весьма кстати открывшийся подъезд, немало испугав выходящую молодую парочку.

Похлопав по кнопке лифта, я шагнул на лестницу. Кабина еще только двигалась наверх, до четвертого этажа я быстрее поднимусь.

И я не поднялся по лестнице - я буквально взлетел, проглатывая пролеты, как голодный кот - сметану. Очутившись перед знакомой дверью, я утопил звонок, одновременно барабаня по двери ногой.

- Кто там? - раздался знакомый голос по ту сторону.

- Димка? - удивился, но и обрадовался я. - Открывай, Сова, медведь пришел!

- Кто-кто?

- Блин, Димка! Я это, Колян. Открывай уже.

- Какой еще Колян?

Друг, все же, открыл дверь, высунув в щель свою помятую физиономию. Сейчас его голову украшала стрижка Top Knot undercut, а усам позавидовал бы сам маршал Буденный. Я сам изумился, откуда я знаю такие мудреные слова! Вероятно, в этом мире коллега спокойно сидел себе дома, потягивая пивко перед телевизором, а погибал в огне другой Димкас женой. Одни, или вместе с неопределенным количеством двойников во всем многообразии метавселенной.

- Как же я рад тебя видеть, - произнес я, прислоняясь к стене.

Я обхватил руками голову и сполз на корточки, тяжело дыша после пешего подъема.

- Мужик, ты кто? - нахмурился товарищ.

- Димка, ты чего? - вздрогнул я. - Это я - Колян!

- Какой еще Колян?

- Как - какой? Твой лучший друг и коллега! Мы вместе с тобой у Петровича в дизайнерской фирме работаем...

- Какой еще дизайнерской фирме? Я - архитектор!

Точно же! Я хлопнул себя по лбу. Помню-помню! Приятель рассказывал, что долго мучился перед выбором, куда ему поступать - на дизайн, или на промышленное и гражданское строительство. Похоже, в этом измерении он выбрал второе.

Отсюда логично вытекает, что мы не знакомы, даже если я работаю там же, где и в своем мире. Ведь впервые мы встретились именно в конторе Петровича, когда меня подселили в его кабинет! Потому в телефоне не забит номер Харитонова! Потому он меня не узнает!

- Уверен, что мы не знакомы? - уточнил я. - Не помнишь, как в позапрошлом году мы гоняли на Кубу, к мулаткам? А Томке ты сказал, что едем на конференцию в Москву!

- Так! - протянула его супруга, вышедшая на шум. - Так вот какая конференция у тебя была?

- Ой, да кого ты слушаешь, - отмахнулся друг, гневно зыркнув на меня. - Ты же видишь - сумасшедший какой-то! Иди давай, я разберусь.

Спровадив жену, товарищ вышел в подъезд и плотно прикрыл за собой дверь.

- Слышь, мужик! Я без понятия, кто ты такой и откуда знаешь, что я гонял на Кубу, навешав Томке, что еду на конференцию, но шел бы ты отсюда...

Коллега продолжил фразу, красноречиво хрустнув позвонками, разминая шею, и поиграл бицепсами. Да, здесь он вовсе не тот хлюпик, что в моей реальности. Вот что архитектурный с людьми делает!

Несмотря на разницу в весовых категориях, я б поспорил с Димой, но, во-первых, позавчера мы уже дрались, а, во-вторых, бросаться с кулаками на человека, которого я приехал спасать... несколько странный способ спасения, даже в свете сумасбродства последних дней.

Помахав на прощанье, я зашагал по ступенькам, испытывая двоякие чувства. Безусловно, я был рад, что с Харитоновыми все хорошо. Но и печален одновременно, оттого, что не смог спасти супругов в иной вселенной.

Да и как? Как я мог спасти тех, кто находился в другом мире, в который, вполне вероятно, я больше никогда не вернусь?

Я вышел во двор, где Mazda, молотившую двигателем, окружили три патрульных автомобиля. Гаишники сновали рядом, освещая салон купешки фонариками.

- Не ваша? - спросил один из полицейских.

- Нет, - тряхнул я головой. - У меня вообще нет машины. Экология, все такое.

- Веган, что ли? - презрительно поморщился лейтенант.

- Сам ты веган! - огрызнулся я. - Сигарета есть?

- Не курю...

Нужно сваливать отсюда поскорее. И из этого двора, и из этого мира. Не хотелось бы находиться здесь, когда менты установят собственника RX-7.

Доковыляв до улицы, я купил в ларьке пачку сигарет, на удивление поганых и вонючих, и, присев на скамейку, вызвал такси.

Экипаж еще не успел добраться до меня, как зазвонил телефон. Димка!

- Привет! Звонил? У меня пропущенные от тебя...

- С тобой все хорошо? - беспокойно осведомился я.

- Да, в обсерватории был...

- В где-где?

- В обсерватории... в сортире, блин! А что?

- Да пошел ты в жопу! - радостно ответил я.

Надо же! Сдвинулся! Это мне здорово повезло, или случайные перемещения перестали быть случайными и начали мне повиноваться? Нужно будет завтра поинтересоваться у Павла Сергеевича...

Еще интересно - звонки от меня Димке в этом мире - простое совпадение, или другому мне приснился тот же сон? Тогда есть шанс, что сколько-то Харитоновых спаслись этой ночью! И это не могло не радовать!

До дома я добрался далеко за полночь. Ольга спала, крепко обнимая подушку. Обычная Ольга - с грудью из мяса, а не из футбольного мяча. И с татуировкой над попкой - я специально заглянул под одеяло, проверить.

- Фу, накурился, - скривилась девушка в полудреме.

- Копенгаген, - произнес я.

- Что? - встрепенулась она. - При чем тут Копенгаген?

- Не важно, - зевнул я. - Спи давай.

Марат снова чертыхнулся, схватил с вешалки в прихожей плащ и вышел на порог дома. Достал палочку, произнес заклинание и исчез,

оказавшись перед дверью в кабинет начальника.

Глубоко вдохнул и выдохнул. Еще раз. И еще. Положил руку на дверную ручку и нажал. Дверь открылась.

— Наконец-то! Заходи. Закрой дверь, — раздался хриплый бас.

Начальник Марата сидел в большом кожаном кресле за столом, заваленном папками с документами и книгами. Чуть раскосые глаза его были покрасневшими, две верхних пуговицы рубашки расстегнуты. Пиджак комком валялся на стуле для посетителей.

Тимур, не вставая, махнул палочкой в сторону двери, вслух произнес заклинание, потом еще — запечатал дверь и наложил заклятие оглушения.

— Так надежнее, — уставшим голосом прохрипел он. — Садись. А, это. Кинь куда-нибудь.

Марат повесил пиджак начальника на вешалку рядом с дверью и после сел на стул.

«Что тут случилось? Неужели проступок Игоря настолько тяжел, что Тимур провел ради этого всю ночь на работе?»

— Сразу к делу. Твой друг — Быстров, кажется? Который разведчик?

Марат кивнул и почувствовал, как сердце бухнулось об пол, подпрыгнуло и врезалось ему в кадык.

— Как он? Чем занят?

— Я… не знаю. Он… дома, думаю.

— Дома? Это хорошо. Тут такое дело… а черт! Кошмар тут одним словом!

Тимур разгреб нагромождение книг, бумаг и папок и вытащил из-под них графин с водой и стакан. Налил, отпил. Сморщился и посмотрел с отвращением на воду. Потом поднялся, достал из массивного застекленного шкафа бутылку виски. Выплеснул остатки воды в горшок с растением — растение тут же благодарно зашевелило листьями — и налил напиток в освободившуюся тару. Тут же махнул в себя всю порцию.

— Будешь?

Марат покачал головой.

— Как хочешь. Второго стакана, впрочем, все равно нет. Разбился. Давно.

Тимур снова сел в кресло.

— В общем. Нужен мне твой друг. Ты мне присылал на днях отчет, что он нашел очередного юнца?

Марат сглотнул и кивнул. Хотелось зажмуриться и просто исчезнуть куда подальше.

— Это уже четвертый за год. У него лучшие показатели среди всех разведчиков. Он хорошо знает мир иных, я полагаю?

— Да, — в горле мужчины пересохло. — Можно я, все-таки? — он кивнул на бутылку.

Тимур налил виски и протянул стакан Марату. Тот выпил его в два глотка. Вытер рукавом губы. Поставил обратно на стол и кивнул начальнику.

Тот спросил:

— Ты слышал о некой группе волшебников, которые кличут себя Архитекторами?

— Мммм. Что-то, может быть. Мельком. Думаю, нет.

Марат не понимал, как это все касается Игоря и иной, которую тот притащил в мир волшебников. Кажется, нависшая над ними буря проходила мимо. Впрочем, судя по виду начальника, шла другая, похлеще первой.

— Неудивительно, что не слышал. Так, мелкие сектанты, — разъяснил Тимур, — ничего особенного. Что-то там о восстановлении величия волшебников, союза с иными и прочая чепуха. После гибели того темного мага в Англии этих секточек по всему миру расплодилось уйма. Мелкие фанатики всегда были и будут. У нас тут тоже, вот.

Тимур скосил взгляд на бутылку, но сдержался.

— Мы следили за ними вполуха, вполглаза. Дальше листовок они не никогда не продвигались. Мы ловили их распространителей, штрафовали да отпускали. Вообще всерьез не ставили. И похоже, зря.

Тимур все-таки налил себе добавки и снова выпил. Налил и протянул Марату. Тот взял, но пить не стал.

— Два дня назад группа людей в черных мантиях, человек двадцать, судя по рассказам очевидцев, появились на каком-то спектакле в театре иных. Поначалу иные радовались, веселились — посчитали, что это часть представления. Люди в мантиях — это я тебе пересказываю слова очевидца, иного, которого мы допросили, прежде чем стереть память — разошлись по зрительскому залу и встали молча в рядах. Потом на сцену вышел еще один, тоже в мантии, но пурпурной, в полумаске, скрывающей пол лица. Иной удивлялся, что тот говорит без микрофона, но его в большом зале отлично слышно, при чем не просто эхом, а будто тот говорит рядом, чуть ли не в ухо.

Тимур замолчал, переводя дыхание. Руки его мелко дрожали. Он достал платок и вытер лоб. Промокнул губы.

— Он сказал, что явился сообщить, что людей обманывают. Что в мире существуют волшебники, элита которых правит и обычными людьми тоже. Говорил о всяких ужасах, смертях волшебников, которые живут среди иных и мучаются от собственного разрушения. Должно быть, имел ввиду обскуров. Говорил, что виноваты в этом аристократы-консерваторы, которые боятся себя обнаружить и бросают себе подобных медленно умирать без возможности и умения применять свою врожденную силу. В общем, все в таком духе. Ты понимаешь. После вывел на сцену какого-то человека.

Тимур замолчал, часто и тяжело дыша. Будто после пробежки. Пересказ давался ему не просто.

— Что было дальше, Тимур?

— Да. Да. Он сказал, что это один из членов мелкой аристократии. Назвал прислужником более могущественной части элиты. Заявил, что месть и справедливость настигнет свех. Заставил встать того на колени и…

Тимур трясущимися руками схватил бутылку, посмотрел на стакан в руке Марата и сделал долгий глоток прямо из бутылки. Потом, глядя мимо Марата, в стену, продолжил сдавленным голосом:

— Убил он его. Заклинанием. Запретным. Тот повалился мешком. Очевидец говорил, что в зале раздались мелкие хлопки. Он сначала испугался, что это какие-то взрывы, но потом понял, что часть присутствующих аплодируют. То ли они все еще думали, что смотрят представление, то ли выражают тем свое согласие. Думаю, первое, конечно. Но черт его знает.

Марат с ужасом смотрел на начальника, позабыв о своем страхе, с которым пришел изначально.

— После волшебники в мантиях стали раздавать людям листовки. Вот одна из них.

Тимур из вороха бумаг на столе вытащил плотный лист бумаги и протянул Марату.

На черном фоне была изображена полуразрушенная башня из серого камня с обломками у основания. Над ней крупным шрифтом: «Архитекторы». Под рисунком еще надпись, более мелкая: «Перестроим разваливающийся мир руками волшебников и иных! Восстановим древние союзы. Смерть прогнившим аристократам!» Марат перевернул листок. На обратной стороне был изображен символ, черный на белом фоне: змея, обвившаяся вокруг нижней части буквы «Х».

— Древний символ, — кивнул Тимур на рисунок. — Ученые считают, он был в ходу еще во времена первых цивилизаций. Не знаю. Во всяком случае, самое ранее его изображение было найдено на камне где-то на территории Дании. Долгое время считали его рунной надписью, символом эпохи викингов. Но дальнейшие исследования, анализы всякие, показали, что изображение куда старше, вероятно, каменный век или что-то вроде того. Я это все этой ночью прочитал, — невесело усмехнулся Тимур, кивнув на бумаги на столе. — Символ этот означает единство жрецов и простых людей. Змея символизирует магов, крест — тех, кто не владеет магической энергией, не волшебников, иных, типа человеческий силуэт. Давно, очень давно, наши миры не были разделены. Потом произошел раскол. Ну, это ты знаешь из истории.

— Угу.

Мужчины замолчали, смотря каждый на свои ладони. Марат чувствовал себя вдавленным в стул, придавленным чем-то сверху. Наконец, Тимур тихо произнес:

— Прошляпили мы что-то. Что-то серьезное и жуткое, Марат.

— Но… Это же просто секта. Можем найти их, обезвредить, изолировать. Такое уже было и…

— Мы не знаем, где они, — перебил Тимур Марата. — Не знаем, сколько их. Я отправил запросы по Министерствам других стран, может, у них там есть что-то подобное. Надеюсь, что нет, разумеется, иначе… Не знаю. Ответ жду на днях. Проблема в том, что они точно не в нашем мире. Они живут среди иных. Прячутся. Прятались…

Марат взглянул на начальника, начиная догадываться, зачем тот его вызвал. Поставил стакан с не выпитым виски на стол.

— Пополитов велел действовать скрытно. Старинные семьи волшебников, Морозовы, Мушниковы, Александровы и прочие — настаивают, чтобы мы нашли сектантов, отправили агентов в мир иных, но никак не проявили себя. Они боятся огласки. Знаешь же, как они трясутся над своей изоляцией. Тот человек, которого убили, был каким-то там двоюродным племянником Константина Морозова. Седьмая вода на киселе, но Константин в ярости. Считает случившееся ударом по репутации, — Тимур усмехнулся. — Он был вчера у Пополитова. Велел разобраться и всех причастных наказать. Угрожал министру отставкой. Кричал, что распустит все Министерство к чертовой матери. Когда Пополитов вызвал меня и других руководителей отделов к себе, он выглядел испуганным. Представляешь себе Пополитова испуганным?

Марат покачал головой, глядя на начальника.

— Никакой огласки, — повторил Тимур. — Это все усложняет. Потому мне и нужен твой друг.

Марат кивнул, глядя перед собой.

— Судя по отчетам, он уже больше семи лет чуть ли не безвылазно проводит время среди иных. Так?

— Да.

— Он знает их лучше прочих. И профессиональная подготовка на уровне. У него лучшие шансы найти их, оставшись незамеченным.

— Не уверен, что он согласится.

Тимур громко вздохнул и поджал губы.

— У него нет выбора. Я не хотел прибегать к этому, но… Ты должен понять, ты не первый день в Министерстве, знаешь какие тут порядки. Знаешь, что нам всем грозит, если аристократия решит, что им угрожает опасность. Потому, я… Ты уж прости, но… Знаю, низко. Но он же навещает свою бывшую семью?

Марат с удивлением и испугом посмотрел на начальника, который сбивчиво продолжал говорить.

— А это категорически запрещено. Я закрывал глаза. На его вольности, на то, что ты его прикрываешь. Да, это мне тоже известно. И я все понимаю. Но если твой друг станет возражать, мне придется, придется прибегнуть к шантажу. Прости, — Тимур покачал головой. — Надо выполнять свою работу. Я жду вас обоих завтра в полдень. Здесь, у себя. Договорились?

Марат кивнул.

— Уговори его. Расскажи о том, что узнал от меня, если посчитаешь нужным. Найди аргументы. Не давай мне повода идти на шантаж. Я сам этого не хочу.

Марат снова кивнул, нервно сжимая пальцы рук.

— Можешь идти. Но только больше никому!

— Я понял, — произнес Марат и встал. Тимур взмахнул палочкой, снимая заклятие с двери. Марат вышел.

Оказавшись в коридоре, он почувствовал, как немеют ноги. Слабость мурашками прокатилась по всему телу. Он сглотнул.

***

Вернувшись домой с Ярмарочной улицы, Игорь сразу прошел к себе в спальню и прикрыл дверь. Сел на край кровати и достал листок, который передал ему мужчина со шрамом в туалете в кафе. Долго смотрел на него, не желая отчего-то знать, что там написано. Потом вздохнул и развернул.

На нем наспех был изображен странный символ: буква «Х» и овивающая ей «ноги» то ли веревка, то ли лента, то ли… Игорь присмотрелся — змея. Он увидел утолщение с одного конца и змеиный язык, высовывающийся из предполагаемой пасти. Рисунок был выполнен топорно, будто рисовался наспех.

Под рисунком был лишь адрес.

Игорь нахмурился, вспоминая где это. Мысленно прошелся по наизусть выученной карте волшебных болот, в которых было упрятано их поселение. Название улицы и обозначенная постройка было явно не здешним. Тогда, на всякий случай, Игорь припомнил карту города, где он работал. Тоже ничего.

Странно, подумал Игорь, где этот адрес? Ему явно предлагают отправиться туда. Иначе зачем было передавать послание с адресом? Интересно, что это за символ такой?

Мужчина внимательнее вгляделся в рисунок, но неровные линии больше ничего не могли ему сообщить.

Он пожал плечами и убрал листок в шкатулку на полке, в которой хранил старые письма и записки. Поставил шкатулку среди книг и вышел из комнаты. Он обещал Татьяне, что займется ужином. А этот адрес… Он поговорит о нем с Маратом, завтра. Или послезавтра.

- Здравствуйте, — мужчина кивнул Алисе как равный. – А, простите, что за сказку вы рассказывали?

- Это сказка ямарунди, - ответила Алиса, несколько озадаченная вопросом.

Она как-то и не думала, что сказки Людей могут кого-то заинтересовать.

Это ведь всего лишь сказки.

- Я собираю сказки, — сказал мужчина. – В сказках можно отыскать смысл жизни… как понимают его люди, по крайней мере. Как бы вас найти после… э… работы?

- После работы я учусь, — сказала Алиса. – Потом придумываю, что бы рассказать вот… малышне. Потом у меня есть совсем немного времени поспать.

- Занятая какая… — усмехнулся незнакомец, поглаживая по спине сынишку.

- Но вы можете посмотреть видеозаписи, — сказала Алиса. – У нас ведь везде камеры.

- Ну да, я поговорю с Анной. Спасибо. Я заберу Илюшку? – спросил мужчина.

- Ну… - Алиса растерялась.

Родители могли забрать ребёнка из садика в любой момент, тем более что в Городе все всех знали: пары, решившиеся завести чадо, были наперечёт. Но этого человека Алиса никогда не видела, пусть Илюша и признал папку.

- Нет, — твёрдо ответила девочка. – Я вас никогда не видела.

- Это мой папка! – выкрикнул Илюша. – Мой!

И показал Алисе язык.

- Молодец, — кивнул Алисе незнакомец. – Сейчас я позвоню…

Он выудил из одеяния планшет. Загоревшийся экран осветил резкие черты обветренного лица.

- Аня, привет. Это я. Слушай, я заберу Илюшку? Мне тут девушка не отдаёт сынишку… — мужчина повернул планшет экраном к Алисе, включив фронтальную камеру.

- Алиса, это папа Илюши, — сказала Анна Сергеевна с экрана. – Всё нормально, пусть забирает. У вас всё хорошо?

- Хорошо, сидим сказку слушаем, — ответила Алиса и сказала уже незнакомцу: – Я просто никогда вас не видела.

- Всё нормально, — улыбнулся незнакомец. – Меня зовут Мигель. Можно Михаил. Пошли, котёнок.

Он пощекотал Илюше животик и вскинул счастливо смеющегося мальчика на плечо.

Алиса долго потом вспоминала эту встречу. Наряд незнакомца – никто в Городе, а тем более на островах, не носил кафтаны с позолоченными рукавами и лихо примятые береты на голове. Вот на материке одевались так, в памяти Вычислительного центра нашлись тысячи фотографий, сделанных дронами. Алиса вспоминала запах: кроме привычного с младенчества пряного аромата моря от Мигеля-Михаила пахло смолой и конским потом. По всему выходило, что Мигель побывал на континенте и не просто бывал, как летают дроны или спутники, а общался с жителями Эдема, как Алиса играла с детьми ямарунди. Только игры Мигеля-Михаила больше напоминали поход чучуков на болото, нежели обычную их возню на окраине деревни. Алиса пыталась искать – не хватало допуска. Для неё стало неожиданностью, что профиль пользователя в сети Города и личное дело участника экспедиции к Эдему это две разные вещи: профиль пользователя доступен всем горожанам, просматривать личное дело может только Капитан Платформы.

Со временем воспоминания поистёрлись, каждодневная рутина вышла на первый план и пару-тройку лет Алиса вообще не интересовалась ничем за пределами Города. А потом Мигель-Михаил напомнил о себе – да так, что пыль посыпалась.

Началось всё, впрочем, не с Мигеля.

…Змей здорово удивился бы, узнав, что люди, прибывшие колонизировать Эдем, живут по земному календарю. Главный вопрос – зачем? В Межкосмосе давно уже провели линию перемены дат для планеты, разработали удобный календарь, учитывавший фазы Цури – спутника Эдема, обходившийся без високосного года и прочих чисто земных заморочек… Колонисты предпочитали жить по календарю прародины. Город, построенный в зоне штилей, не зависел от смены климата, аборигены островов жили охотой, собирательством и рыболовством, а поскольку самыми значительными событиями у ямарунди считались войны и перемирия с крау, летоисчисление велось примерно следующим образом: «В тот год, когда ичи вытянулись и пожелтели, хара сожрал каруни в ловушках, а танцующих рыбы сами прыгали в сети, крау с северной оконечности острова напали на деревню Людей и была большая битва». От этой знаменательной даты и вели счёт времени.

Земной календарь, отсутствие названия у Города и разговоры в стиле «когда мы вернёмся» порождала неопределённость. Люди ждали решения, и ожидание это раскололо монолитный коллектив, спаянный годами тренировок, на две партии: одни готовились возвращаться на Землю, другие намеревались устраивать жизнь здесь, на Эдеме. Раскол пережил глухое шушуканье по углам, открытый конфликт, когда коридоры Города патрулировала вооружённая милиция и перешёл в стадию тления, когда люди отчаялись принять решение на месте и ждали приказа Международного космического агентства ООН. Насколько далеко зашло дело, предстояло выяснить Алисе, ребёнку земных родителей, рождённому в новом мире.

Так вот, в Городе праздновали Новый год. Белоснежные коридоры украсили гирлянды и ветки пальм, увешанные разноцветными шарами, с острова привезли громадного йеси – с того болота и поставили под купол площади Города, увешав всем подряд: от бус и шаров до рулонов туалетной бумаги (дефицит, между прочим). Там же установили сиденья, сцену, расставили освещение.

Алиса вела праздник. Мама сшила ей платье – роскошное белое платье с вырезами на спине и на груди, перчатками по локоть и треном в пол, дядя Фридрих сделал туфельки на такой шпильке, что девушка боялась лишний раз шевельнуться. Мама уложила рыжие волосы дочери в сложную причёску и убрала сеточкой с жемчугом, добытом ради такого случая на станции. Неудобно – жуть, решила Алиса, кое-как балансируя на шпильках. Но едва только свет прожекторов залил светом сцену, едва только она произнесла в большой блестящий микрофон: «Здравствуйте, дорогие друзья!..» - а нарядная толпа отозвалась одобрительными возгласами, поднявшимися к куполу, девушка забыла все неудобства.

Веселились как в последний день: горожане показывали свои таланты. На белом занавесе, оформлявшем сцену, проецировались фотографии и картины Одли Берзинша, с самой постройки Города занимавшегося исследованием океана планеты. Анна-Мария исполнила арию графини из «Пиковой дамы». Буди Индравати и Хуан Ле выступили со скетчем, где Буди, наряженный морским царём Эдема, пенял Ле на то, что тот посмел фотографировать его рыбные угодья. Вика и Анхель Дамасо, наряженные Дедом Морозом и Снегурочкой вывели на сцену стайку детишек (группу из детского садика, подопечного Алисе) и принялись водить хоровод вокруг «ёлки». Потом дети очень красиво спели написанную Джорджем Лонгом песню «Наш дом» и настал момент, ради которого Алиса полгода билась ос снабженцами, выбивая ткань для занавеса, шила из подручных материалов костюмы для Деда Мороза и Снегурочки, а артисты репетировали по ночам.

- Дорогие друзья! – сказала Алиса. – Скоро, очень скоро часы пробьют двенадцать. Начнётся Новый, девятнадцатый год по летоисчислению Города. Чтобы Новый год принёс нам удачу, осуществил все наши мечты, я предлагаю выбрать название места, ставшего домом для нас и наших детей!

По занавесу под звуки фанфар побежали чёрно-белые и цветные тени, сливаясь в слова, снова растворяясь красочными разводами. Приглушённый свет и музыка не позволили Алисе сразу увидеть, что происходит на трибунах, а когда прожектора осветили первое название, исполненное в виде скульптуры, девушка, оглянувшись на трибуны, застыла, широко открыв глаза.

Трибуны стремительно пустели.

Горожане чётко разделились на два потока, выходя к Северному и Южному лифт-холлам.

Алиса поднесла было микрофон к губам – и поняла, что не знает слов, чтобы остановить это молчаливое целеустремлённое движение. Под звуки фанфар ушли Дед Мороз со Снегурочкой, захватив сына. Ушли Анна-Мария и Буди с Хуан Ле, не дождавшиеся подарков от Деда за своё выступление. Городская площадь опустела и среди мерцающего разноцветья, устроенного проектором и трубивших во всю ивановскую фанфар, осталась девушка в белом платье, нервно тискавшая микрофон на сцене, убранной гирляндами и шарами.

Потух свет, умолкли трубы. Алиса подняла голову.

Отец.

Сильные руки обняли её плечи. Ладонь легла на голову, прижав жемчужную сетку – Алиса ткнулась в грудь отца.

- Что не так, пап? – глухо спросила она.

- Всё не так, дочка, — ответил отец. – Только твоей вины в этом нет. Наши это глупости, взрослые.

- Я хотела, чтобы мы вместе придумали название, ну что такое – Город да Город, даже в документах так, — зачастила Алиса.

Голос срывался от обиды, от подступающих слёз.

- А не получится вместе, — отозвался отец. – Мы давно уже не вместе.

- Что происходит – ты можешь объяснить?

- Могу. Давай только уйдём отсюда.

«Интересно, смогу ли я научится читать мысли полностью, — подумал Грай, услышав тяжëлые шаги и громкое дыхание Малахова, — Так, нужно настроиться. О чем он думает? Хочу его слышать». Он попытался представить, что он рядом с Малаховым, идëт с ним, и этот человек рассказывает ему всё о чем думает, как другу. Нужно только расслышать, не упустить ни слова.

В тёмном проëме выхода показалось двигающейся коричневое пятно.

— Гзююю...Хвы... Гзююю... Хвы, — громко дышал Малахов, — Гзююю.... Хвы.

«Проклятье, тяжко. Нужно сесть на диету, когда прилечу домой. Как там мои девочки? Сколько меня не было? Наверное месяца три..., — Малахов скрылся, — ... Салая... Передаст.... Дарки…»

Грай напрягся, он же рядом, вот он Малахов рядом. Грай представлял его себе. От него невкусно пахнет потом и старостью. Он что-то бормочет себе под нос, неразберëшь. «Что? Что? Не слышу?».

«Я ему и говорю, что работаю с Врагом, сразу интерес потерял пугать...» Мысли Малахова снова стали ясны для Грая. Он их опять стал понимать. «А вдруг реально получиться отправится в прошлое? Он сможет таких дел наворотить. Интересно, а как сильно можно в прошлое залететь? Можно даже в древнюю Русь, там где собственности не было? Бесплатно всю тайгу вырубить... Классно буде... А можно же встретить и Христа! Интересно девки пляшут. А можно же в начало перестройки. Стать олигархом. Нет, опасно, их стреляли каждый день... В девяносто восьмой. Точно! Закупить доллары и после обвала продать. Если реально так можно будет. Да он станет таким богатым, что... А можно прямо с Пуйло в самом начале познакомится и стать его коучем. Тогда он станет мега-богатым и сможет себе прикупить не одну планету, а сто. Пол вселенной будет под ним...»

У Грая заболела голова, он перестал слушать бред Малахова, такими казались ему мысли этого старика. Значит слышать можно всё, но это тяжело. Он чувствовал себя уставшим, словно бегал час. Хоть тело его не болело, он почувствовал общую усталость. «Нужно отдохнуть, потом попробую ещё».

А Павел Иванович продолжал думать о своих возможных перспективах. Его мысли не были бредом, потому что год назад он хорошо вложил деньги в проект, где ему обещали разработать машину времени. Конечно, не совсем машину, а прибор, или систему, которую можно присоединить к управлению кораблëм и изменить его ход во времени. Молодой учëный утверждал, что ему удалось решить эту задачу и он почти на пороге открытия, которое изменит всю историю. Только нужны деньги, чтобы продолжить его исследования. Павел Иванович понимал, что это может быть пустышка.

Но интуиция подсказала, что нужно попробовать. Он связался с дарки, именно под ними вначале был этот дерзкий «ботаник». Такие проекты всегда развивались вдали от Москвы и имперские службы не должны были знать об этих идеях. Тихими местами, где рождались и развивались подобные идеи, служили дальние планеты контролируемые дарки, где присутствия империи уже не было.

Павел Иванович увидел реальную лабораторию и настоящих учёных, возглавляемые молодым парнем, который был человеком. Всё таки людям Павел Иванович доверял больше. В его глазах было безумие, в хорошем смысле этого слова. Поговорив с ним, Малахов убедился, что он не настолько глупый, чтобы не понимать что он затевает. И риски этот парень тоже мог предвидеть. Убежать от дарки у него не получится. Он это прекрасно понимал.

«Что думаешь, Павел Иванович, сможет? — задал вопрос Шарк, который тоже был заинтересован в революционном изобретении, — Вроде не дурак».

На разработку парня требовалось много денег и редкая электроника, поэтому дарки посовещались и решили позвать в партнëры Малахова. Только Малахов обладая своими связями мог получить то, что не могли достать дарки. Павел Иванович согласился участвовать в проекте и вложил туда приличные деньги.

И вот несколько дней назад с Павлом Ивановичем связался Шарк и обрадовал его новостью об окончании работ. Опытный образец был готов. Он был в рабочем состоянии и подлежал проверке, которую должен был провести Павел Иванович. Партнёра договорились встретится на Касторе этом островке свободы, принадлежащем Салае Кастор Гвару, давнему другу Павла Ивановича.

Малахов наконец-то добрался до технического отсека. На самом деле что-то было неисправно. Запах жëнного металла, говорил об этом. Али стоял у входа. Это была металлизированная коробка на колëсах, с шестью различными манипуляторами.

— Ну, что, Али, какая здесь у нас беда? Где и что горит?

— Сюда, капитан, — голосом он напоминал Павлу Ивановичу бывшего соседа Романа Николаевича, именно у него был такой скрипучий и холодный голос, — Вот здесь источник этой гари.

Малахов прошëл вслед за ним и повернул к узлу скорости. Увидев, что из одного места летят искры, Павел Иванович заглянул туда:

— Ептить-моптить! Эх, Шакир, чтобы у тебя лапы отсохли, чёрт нерусский! — выругался капитан.

— Что случилось, капитан?

— Да эти горе-мастера оставили здесь какой-то болт, или ещё что-то металлическое и оно закатилось под шестерëнку. И его теперь крутит между этой шестерëнкой и основанием. Тебе, Али, нужно подняться сюда и убрать эту железку, пока она не застопорила здесь всё.

Робот поднял вверх свой корпус-основание, увидел причину и понял, что нужно делать. Один из его манипуляторов был снабжëн острым прутком. Он попытался выбить чужеродный кусок из узла, но тщетно.

В этот момент раздался звонок межгалактического передатчика: «Тиу-тиу-тиу»:

— Петро, привет, сын, — Малахов обрадовался, это звонил его старший ребëнок — сын Пётр, — Как ты? Ты на Усадьбе?.. Молодец что прилетел домой. Как там Аннушка?.. Аааа, так ты со всем семейством прилетел к нам. Отлично. Я тоже скоро буду дома... Сейчас на Кастор лечу... Какие новости? Что там на Сиберии?… Гуру Густав и Враг?... Бред какой-то... И Срак тоже?... А кто там вместо Врага теперь?... Хорошо, я сам наберу его. Ладно, сын, спасибо, что позвонил и за новости такие спасибо. Матушке привет от меня передавай и девочек обними. Скажи, что я скоро прилечу... Хорошо. Пока.

— Капитан, я убрал этот чужеродный предмет.

— Отлично, Али. Как тебе это удалось? — Малахов выглядел озабоченным.

— Выжег лазером.

— Понятно, поехали наверх, — Малахов забрался на Али и уселся на его крышке, держась рукой за один из манипуляторов.

Али медленно покатил к лифтам, везя своего капитана.

«Интересно девки пляшут, — думал Павел Иванович, — Враг и гуру Густав руководители восстания. Они убиты. Срак тоже казнëн. Вот почему возле Сиберии висел «Весëлый Варяг». Может и хорошо, что он им не попался, хотя он хорошо знает Алексея и иэсбэшников. Интересно, кто вëл расследование на Сиберии? Всплыл ли он в расследовании? Интересно, кто теперь на месте Врага? Нужно переговорить с ним. Или лучше набрать Шантари?»

«Да, вот это новости. Враг убит, и Срак тоже. Как же обидно, что Срак уже мëртв», — думал Грай, который продолжил читать мысли Малахова после небольшого перерыва.

Фантастический роман "Сиберия". Читай фантастику онлайн. Бесплатное ознакомление и свободное распространение.

В специальных колонках для связи раздался голос командора:

— Полковник, пристрели одного из них, а если до остальных не дойдëт, застрели следующего.

— Какого из них?

— Любого. Хотя нет, пристрели того с кем разговариваешь.

— Хорошо! Солдат, убей этого, — полковник указал пальцем на ничего не понимающего, с ужасным акцентом.

— Нэт, нэ нада... Йа всо скажу.

— Стоп, — остановил полковник подчинëнного, — Значит всё понимаешь. Что же ты мне голову морочил?

— Йа... Йа... Мы боымса вас. Мы простые грузчыкы. Мы не дэлалы плохо. Мы лэтым домой и всо.

— Кто у вас главный, кто капитан?

— Йа.

— Кто это такой? — полковник указал на маджарианца.

— Мы взалы два новых в наша каманда.

Даниэль потерял терпение:

— Он явно не готов к оперативной работе. Я пойду сам их допрошу.

— Давай, покажи своё мастерство, дружище, — командора тоже уже нервировал этот наглый капитан корабля грузчиков.

Даниэль прошëл в другое помещение:

— Полковник, спасибо за вашу работу, позвольте дальше мне продолжить разговор.

— Конечно, господин.

Даниэль подошëл к допрашиваемым.

— Меня зовут Даниэль Смит. Фюрер иэсбэ Смит! — он увидел ужас в их глазах, они понимали, кто он такой, и то, что он церемонится с ними не будет, — Итак, сейчас кто-то из вас мне расскажет правду. Кто вы и откуда. Дарки вы, или какое имеете к ним отношение. Мне всё равно кто это будет. Но того кто расскажет, отпущу. Остальным обещаю только смерть. Ждать долго не буду. Кто готов мне рассказать правду?

— Мы просто гру... — снова запустил свою шарманку их капитан.

— Господин, я скажу, я расскажу всё, только не уби…

— Малчы!

— Заткнись! Я здесь решаю, кому молчать, а кому говорить, — Смит посмотрел на него своим взглядом агента, внушающим ужас и власть, под таким взглядом, капитан сник и съёжился, — Солдат, если он хоть пикнет, пристрели его.

— Слушаюсь!

Даниэль повернулся к тому, кто подал голос:

— Я слушаю тебя, рассказывай. Если скажешь правду, то я, как и обещал, отпущу тебя.

— Да, конечно, господин. Я когда к ним нанимался, не знал, что они дарки. Это я уже потом разговаривая с ними понял, кто они. Вот этот, — он указал на маджарианца, — Сафир, он брат Шарка. Мы везли его в нашу галактику на встречу с братом. Остальные обычные дарки. Хорошие ребята, но грубые и не очень умные.

— Это я уже понял, — улыбнулся агент, его тонкая улыбка внушала страх. Он повернулся к маджарианцу, — Значит ты брат Шарка?

— Да. Я Сафир. А Шарк мой брат.

Даниэль был удовлетворён полученным ответом. Он был рад такой удаче. Шарк был один из главарей крупной банды дарки, возглавляемой Рыжим Генри. И теперь у них есть его брат. Это отличный повод для разговора с ним. Он задал следующий вопрос предателю:

— Что ещё знаешь про дарки?

— Я больше ничего не знаю о них, они, — он кивнул в сторону приятелей, — мало разговаривали на эту тему.

— Хорошо. Тогда можешь быть свободен. Полковник уведите его и этих тоже заберите, — он кивнул в сторону остальных, — маджарианца закрыть в камеру и надëжно охранять.

— Слушаюсь! Солдаты, выполнять!

— Послание на них повесить не забудьте.

Дроны не обнаружили на корабле пиратов взрывных устройств и других скрытых ловушек, грозящих имперскому крейсеру проблемами. Элис закончил проверку и сообщил, что Гарзеакс безопасен для его последующей конфискации. Потенциально опасных программ на нëм не обнаружено. Корабль был заведëн в специальный ангар Варяга. По последним найденным в базе корабля вызовам было разослано следующее сообщение: «Шарк, твой брат у меня. Хочешь чтобы он жил, свяжись со мной. И поторопись, долго ждать не буду. Фюрер ИСБ: Даниэль Смит. Команду с которой он летел я отпустил. Найдëшь их по следующим координатам...» И далее шло описание точного расположения в космосе места где была отпущена команда конфискованного «Гарзеакса».

Командор крейсера задумчиво смотрел на экран, боковая камера корабля показывала удаляющиеся и разлетающиеся в свободном полëте пять серебристо-зелëных тел В безвоздушном пространстве космоса выжить без специального защитного оборудования могли только редкие жители вселенной. Представители галактик NT — таковыми не являлись. У каждого на груди была закреплена довольно большая планка, на которой была надпись: «Это дарки. Казнëн имперской службой безопасности Великого Райского Рейха. Так будет с каждым из них!» В самом низу была указана дата казни.

— Всё таки ты монстр. И я рад, что ты мне друг, а не враг, — задумчиво произнëс Сергей Весëлый.

— Я не монстр, а обычный человек. Я разве им соврал? Нет. Обещал их отпустить и отпустил. А то, что они не умеют дышать в открытом космосе это не мои проблемы. Ха-ха. Я добрый. И справедливый. Они знали на что шли, каждый получает за заслуги свои. Так что не делай из меня монстра.

Фантастический роман "Сиберия". Читай фантастику онлайн. Бесплатное ознакомление и свободное распространение.

Поняв, что он не сможет их подчинить, и договорится о их лояльности у него тоже не получается, император объявил на них охоту до полного уничтожения. Дарки не остались в долгу и объявили войну империи. Грабили имперские колонии, грузовой флот, подминали под себя планеты и целые галактики. Императорские же войска по мере своих сил ловили дарки, конфисковывали их имущество, самих дарки убивали. Борьба шла с переменным успехом уже несколько десятилетий.

Сложность борьбы с дарки заключалась ещё и в том, что они не имели единого лидера. Разные банды и различные группировки то объединялись между собой, то действовали самостоятельно. Конечно, среди них были и авторитетные и легендарные личности, но поймать их имперцам не удавалось.

Империя побеждала дарки силой. Такой военной мощи дарки не могли ничего противопоставить и любая встреча с имперскими кораблями чаще всего оканчивалась гибелью для дарки. Но дарки были хитрее и умнее имперских военных и те часто попадали в ловушки. Однажды два имперских корабля задержали звездолëт дарки. И командоры уже собирались праздновать очередную победу, но неожиданно один крейсер развернулся в сторону другого и открыл огонь по нему. Дарки смогли взломать систему корабля и на несколько минут перехватить управление его искусственным интеллектом. Этого оказалось достаточно, чтобы расстрелять один из крейсеров империи другим и привести его в полную негодность.

В другой раз дарки заманили имперский крейсер на орбиту необитаемой планеты и взорвали на ней специально приготовленную для этого магнитную бомбу. В результате чего, крейсер был притянут к планете мгновенно усилившимся её магнитным полем и разбился об её поверхность.

— Элис, переходи на обычную скорость. Идëм на сближение, — Сергей Весëлый вновь превратился в командора военного крейсера. Сосредоченного, собранного и жёсткого, — сообщи полковнику вводные, пусть готовит штурмовиков, дроны и прочее. И я его жду здесь.

— Хорошо, командор. Выполняю.

Сергей сел за стол. Налил в бокалы эскюпье.

— Давай, друг, выпьем за удачную охоту.

— А что будет считаться удачей на охоте? — улыбнулся Даниэль.

— Дарки! Только дарки, — задумчиво произнëс Сергей, — за это и пьëм…

— Элис, близко не подлетай. Отправим туда для начала дроны, — командный центр был в боевой готовности. Полковник, его замы, главный медик, заведующий отрядом айти-администраторов и другие командующие все обсуждали дальнейший ход событий.

«Гарзеакс» — был грузовым кораблей, приписанным к галактике NT-14. Капитан корабля сообщил, что они возвращались из галактики «Млечный путь» в галактику приписки звездолëта, когда у них вышел из строя один из двигателей. Перейдя на обычную скорость и обследовав корабль они обнаружили, что также не работает узел скорости. Лететь дальше на начальной скорости не имело смысла, так как путь неблизкий, а на сверхсветовой не было возможности из-за сломанной детали. «Гарзеакс» бросил клич о помощи и через неделю ему должны были доставить новый узел.

— Гарзеакс, внимание! Вы переходите под командование имперского крейсера «Варяг». Директива шестьдесят восемь. Капитан корабля, сообщите своё согласие и откройте полный доступ к вашему кораблю. Ожидаем две минуты.

— Командор доступ получен. Гарзеакс под нашим контролем. Элис проверяет систему на наличие ошибок и внешнего доступа, — сообщил полковник, — отдел информационной и сетевой безопасности в полной боевой готовности.

— Будьте внимательны, полковник. Не торопитесь, пока всё не проверите. Как говориться, лучше перебздеть, чем недобздеть.

Смит улыбнулся, услышав коронную фразу Сергея, которую не слышал уже очень давно. Сергей Весëлый был, наверное, самым осторожным командором имперского флота, благодаря чему, он никогда не попадался на уловки противника. Хотя в последние годы уже все командоры имперского флота проявляли особую осторожность при встрече со случайными звездолëтами.

Четыре года назад, один из молодых командоров не полностью проверив корабль дарки, конфисковал его, и принял на свой борт. В результате последующего взрыва его на борту крейсера, последний получил разгерметизацию своего салона, отключение всех систем жизнеобеспечения и гибель всего экипажа и военного гарнизона располагавшегося на крейсере. Несколько спасательных капсул, успевших отсоединился от крейсера, расстреляли прибывшие из засады звездолëты дарки. Крейсер они судя по всему отбуксировали в контролируемые ими галактики, по-крайней мере его больше имперские военные силы не видели.

Смит всецело доверял своему другу и был уверен, что если на грузовом корабле есть дарки, то им не уйти от смертной казни.

Фантастический роман "Сиберия". Читай фантастику онлайн. Бесплатное ознакомление и свободное распространение.

Один дизель из трех заглох от перегрева, а два других заглушил дежурный дизелист. Пацаны клялись потом, что заглохли они уже в турецких водах. Радист сообщал нам, что они лежат в дрейфе фиг знает где. Что командир вырубился на полу ЗКП (запасной командный пост), а помоха на ГКП (соответственно на главном).

И ежу было понятно, что скоро эти покатушки засечет флотский ПТН на горе Самеба, возле Батуми. И заложит мужиков нашему оперативному. Там, на корабле резвятся наши знакомые. Жалко их сдавать. И мы решили с Федей попытаться их прикрыть. Федя, как дежурный по связи исчезнет, а мне предстоит включать бездарного радиста и тянуть время. Может они чуток протрезвеют.

Газ-вода пришел и попросил связать его с кораблем. Таки засек их ПТН! Но я уже сменил частоту на УКВ станции и «почему то» пропала связь с кораблями. А посылать радиограмму это волокита, нужно подключать СПС (спец пост связи). Они зашифруют, я передам. Там расшифруют и т. д. Уговорил оперативного не посылать.

- Да гоняются они за кем то, а может цель какую засекли. Если что то стоящее, они сами выйдут на связь и доложат. А если ошибочная цель, так и нет смысла связываться. Вернутся, когда закончат.

На том и порешили. Мне было жалко командира. Я был у него несколько раз по службе. У него на корабле небольшая каюта, стол и один стул. Он всегда усаживал меня на стул, а сам садился на стол. Так и общались. Недавно шеф передал ему через меня какие то документы. Я принес, а он сидит и смотрит куда то вверх.

- Стой не заходи! Замри там! Он сейчас полетит!

- Кто?

- Да вот же , смотри!

Я в полутьме сразу и не заметил. На черной нитке, привязанный за ногу, вниз головой висел таракан и дергал лапами. На наших кораблях этой дичи было немеряно. В литературе всегда пишут, что крысы бегут с корабля. Нет, крысы были только на берегу и большие, как маленькие поросята. А на кораблях крыс не было. Только тараканы. А этот на нитке вдруг расправил крылья и полетел. И нитка тянулась за ним. Он был похож на самолет, который таскал надувную колбасу, а наши корабли по ней стреляли.

- Видел, какой молодец!

- Настоящий МИГ-23!

От скуки на корабле или забухаешь, как Решик, или тараканов будешь в космос запускать.

А там, возле Батуми, мужики чуток протрезвели и вернулись в запретку. Я думал, что это финал, но оказалось только прелюдия. Командир скомандовал досмотр одного из сейнеров, которые с разрешения пограничников, ловили камбалу в запретке. Сейнера у них маленькие. Там всего два человека экипаж. Они увидели, что пограничный корабль идет к ним досматривать и приготовились швартоваться. Это обычная процедура. Наш 205-й врезал носом им прямо в верхнюю часть рубки! Хорошо, что моряк успел отпрыгнуть в сторону. Как они только не перевернулись! Пока пьяные погранцы бездарно рулили вокруг сейнерка, рыбаки быстро связались со своим диспетчером на берегу. Спасайте! «Пираты» идут на абордаж! Диспетчер сразу связался с кораблем. У него есть такая возможность.

- Борт такой то, что случилось!

- Мы задержали нарушителя погран. режима!

- Что он нарушил?

- Он НАРУШИТЕЛЬ! Что не понятно!

Теперь уже их диспетчер пытался дозвониться до нашего оперативного. А я по УКВ уговаривал командира отпустить рыбаков, пока не поздно. Пока наша поганая связь дает такую возможность.

- Он нарушил погран. режим! - твердил мне командир.

- Да ничего он не нарушал! Отпустите его быстрее!

- Ладно, я его отпущу, но пусть он больше так не делает!

- Конечно! Он больше не будет!

Я вызвал Федю и уже он, вместе с БИПом (боевой информационный пост) втюхивали оперативному, что корабль уже досмотрел сейнер. Все в порядке. Корабль вернулся на рейд. Там на бочке, командир с помохой наверное пошли догоняться, а нам и без них забот хватало.

Я думаю, все офицеры по чуть чуть бухали в море. Проверять некому. Но, буянили как эти два клоуна, редко. Все делалось тихо и пристойно.