В работе скорой помощи есть свои «постоянные клиенты». Это наши частые пациенты. Завсегдатаи. У каждой подстанции на районе есть своя личная «доска почёта».
В нашем списке одно из «призовых мест» занимала Анна Михайловна, 81 год. Адрес — дом старой постройки, третий этаж без лифта. Её визитная карточка — «головная боль» с завидной регулярностью: раз в два-три дня, а то и через ночь. И так последние три месяца. И — обязательное условие — исключительно в ночное время, между полуночью и тремя часами.
Мы, конечно, подозревали классику жанра: одиночество, нарушение сна, тревожность, желание просто поговорить с кем-нибудь. Но головная боль у неё действительно была — не обманывала. Хотя и лекарства она принимала исправно, назначенные неврологом и терапевтом, которые, с её слов, нисколько ей не помогали.
— Ну что, к нашей «МихаЛЛне»? — мрачно пошутил напарник, когда диспетчер в очередной раз озвучил знакомый адрес. — Может, подарить ей наш с тобой общий портрет с надписью: «Анна Михайловна, всё в порядке, ложись спать!»
В тот памятный вечер со мной в бригаде был врач с большой буквы. Пётр Сергеевич, доктор СМП с тридцатилетним стажем.
Анна Михайловна встретила нас, как всегда, — в нарядном, но уже поношенном халате, с идеально уложенными седыми волосами. В квартире пахло стариной, пирогами (которые, видимо, пеклись для редких гостей) и печальным одиночеством.
— Ой, сыночки, опять эта головная боль… В висках стучит, будто молоточками. Давление, наверное, — встретила она нас, придерживаясь за косяк двери.
— Анна Михайловна, мы уже все тонометры в городе измерили на вас, — улыбнулся Пётр Сергеевич, снимая куртку. — Нормальное давление у вас всегда.
Давление у неё действительно всегда было не просто нормальным, а прямо-таки редкостно-космическим для её возраста — 120/80. Что подтвердилось и в этот раз.
— Когда это у вас началось? После чего? — начал собирать привычный анамнез доктор.
— Да вот… Перед сном, как обычно, началось. Только беру книжку почитать, и через полчаса голова трещать начинает.
Она усадила нас на краешек дивана, заваленного вязаными подушками, и начала традиционный рассказ. Пётр Сергеевич слушал, кивая.
— А что читаете-то? Ужасы какие-нибудь? Триллеры?
— Да нет, что вы. Классику нашу старую добрую. Прозы, поэмы...
— Может, переживаете сильно о чём? Дети, внуки, соседи?
— Да что там переживать-то в мои-то годы… Всё пережитое уже пережила.
— Лекарства какие пьёте? Покажите-ка свою аптечку, — попросил Пётр Сергеевич.
Она с важным видом подтянула к себе огромную коробку из-под обуви, доверху набитую блистерами, флаконами и пузырьками. Там было ВСЁ. От валидола образца 90-х годов до современных гипотензивных. Но всё — по схеме, с пометками на коробочках: «утро», «вечер», «ночь». Дисциплина была идеальная.
Пётр Сергеевич внимательно всё осмотрел, покивал, а потом его взгляд упал не на коробку, а на лицо Анны Михайловны. Вернее, на её очки. Новомодные, в тонкой металлической оправе, с сильными линзами, которые она надела, демонстрируя нам свою «фармацевтику».
— А очки-то, Анна Михайловна, удобные вам? — непринуждённо спросил он.
— Да нормальные… Месяца три назад их приобрела, новые.
— Носить не тяжело? Дужки не давят?— Есть немного… — она поправила очки, привычным жестом подтолкнув их пальцем на переносицу. — Привыкла уже.
Тонкие дужки очков и вправду врезались в кожу её висок, почти пропадая из виду. Лично я бы не смог носить такие — мне было бы дискомфортно.
И тут Пётр Сергеевич совершил нечто нестандартное. Он мягко, почти невесомо протянул руку и снял очки с её носа.— Позвольте-ка я взгляну.
Анна Михайловна моргнула от неожиданности. Доктор поднёс очки к свету, покрутил в руках, а потом, взявшись за серединки дужек, лёгким движением рук уверенно отогнул их наружу. Металл податливо прогнулся. Он сделал это не как врач, а как мастер по ремонту часов или ювелир. Затем он так же бережно водрузил очки обратно на лицо пациентке.
Анна Михайловна замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям.— Ой… а ведь и правда… Словно обруч с головы сняли. Тяжести нет.
— Вот видите! — оживился Пётр Сергеевич. — У меня самого такая же беда была! Купил очки новые, стильные. Две недели ходил, как варёный, думал — опухоль какая-то. Оказалось — дужки! Они, если туго зажаты, пережимают височные ветви нервов и сосудов. Классическая головная боль напряжения. Особенно если носить долго.
Напоследок мы дали ей её же привычное, уже почти ритуальное лекарство от головы, выписанное неврологом, пожелали спокойной ночи и уехали. Анна Михайловна положила нам в дорогу по куску своего пирога «для редких гостей».
Самое интересное началось потом. Прошла неделя. Месяц. Два. Вызовы от Анны Михайловны прекратились. Совсем. Диспетчеры даже начали беспокоиться: жива ли? Оказалось — более чем. Как-то раз мы увидели её во дворе — она сидела на лавочке с соседками. Увидев нашу машину, помахала нам рукой. Больше мы к ней не ездили. Никогда.
Все мы зачастую ищем сложное, подозреваем хроническое, готовимся к чему-то непреодолимому. А причина может лежать на самой поверхности. Вернее, на переносице. Так что, друзья, если болит голова, не спешите глотать таблетки пачками. Проверьте для начала самое очевидное: не жмут ли очки? Не давит ли новый головной убор? Не слишком ли туго вы собрали волосы в хвост? На той ли подушке каждую ночь лежит ваша голова и шея? Не слишком ли крепкий чай пьёте? Про алкоголь, курение и прочие «излишества нехорошие» я уж промолчу. Ведь иногда чтобы вылечить человека, нужно просто устранить тот самый вредный фактор, что отравляет жизнь. Вот, собственно, и всё).
(Ещё больше авторских медицинских историй и видео в моём телеграм-канале Истории Чумового доктора, а также в Дзене Истории Чумового доктора)