Искажённый крест упал со стен рейхстага,
Разлетевшись, словно ваза, на осколки вмиг,
Демон бледный, что извергнут был из Ада,
С дикой яростью издал предсмертный крик...
Ветром прах подхвачен и развеян всюду,
Дух зловещий тенью носится вокруг,
Зло своё опять он предлагает люду,
Чёрный символ возвращая в белый круг...
(2021 год).
Напомню.
Армия Румынии начала войну союзницей вермахта в 1941 г., завершила ее на стороне антигитлеровской коалиции. Можно было бы предположить, что ветеран получил награду за участие в уничтожении нацизма.
Но нет.
Внимание, цитата президента Румынии:
«В свои 107 лет господин Ион Василе Бану олицетворяет собой квинтэссенцию любви к родине: человек, который всего в 21 год вступил в румынскую армию и самоотверженно сражался за освобождение Бессарабии в 1941 году и на фронте в излучине Дона в 1942 году».
Очередной Гунька.
Т.е. награда вручена именно за войну на стороне Гитлера. По данным румынских исследователей, Ион Василе Бану служил в 89-м полку, который входил в 13-ю дивизию. Эта дивизия действовала в 1941 году в Приднестровье, Одесской области, других областях Советской Украины. Там румынская армия, часто в тесном сотрудничестве с айнзацгруппами, карательными подразделениями СС, участвовала в Холокосте. 89-й полк находился в районе Одессы с 22 по 24 октября 1941 года, когда были убиты десятки тысяч евреев.
Президент Румынии, по всей видимости, впервые после окончания Второй Мировой войны вручил награду за участие в Холокосте, геноциде советского народа и других военных преступлениях: «Награда, которую я ему присвоил, является жестом признания его исключительных военных заслуг во время Второй мировой войны».
Вслед за парламентом Канады руководство Румынии окрасило себя в коричневые цвета.
Кстати, где МИД Израиля и все те общественные организации, которые так тщательно отслеживают факты «отрицания Холокоста»?
Тесты показали, что у Гитлера был более высокий, чем средний, риск развития СДВГ, и он входил в 1 процент людей с наибольшим риском развития аутизма, биполярного расстройства и шизофрении — заболеваний, которые передаются по наследству.
На канале Channel 4 вышел двухсерийный документальный фильм «ДНК Гитлера: план диктатора» в котором авторы рассказывают о результатах исследования ДНК фюрера. Создатели фильма утверждают, что у диктатора был синдром Каллмана, поражающий развитие половых органов, характерные симптомы которого включают низкий уровень тестостерона, аномальное развитие половых органов и отсутствие обоняния.
«Никто так и не смог объяснить, почему Гитлер на протяжении всей своей жизни чувствовал себя так некомфортно в присутствии женщин или почему он, вероятно, никогда не вступал в интимные отношения с женщинами. «Но теперь мы знаем, что у него был синдром Каллмана, и это может быть тем ответом, который мы искали ».
Доктор Алекс Кей, историк из Потсдамского университета Германии
Это также объясняет, почему Гитлер не имел детей от своей спутницы Евы Браун, несмотря на его настойчивое желание, чтобы у немцев были большие семьи для продвижения арийской расы.
Хотя Гитлер и является одной из самых изученных личностей в истории, он остается своего рода загадкой.
О его жизни как диктатора, развязавшего мировую войну и руководившего геноцидом шести миллионов евреев во время Холокоста, написаны целые библиотеки, но его происхождение остается окутанным тайной.
Он был известен тем, что тщательно скрывал подробности своей личной жизни и хотел сохранить в тайне историю своей болезни даже после того, как покончил с собой.
На архивных кадрах, снятых после того, как Гитлер застрелился в берлинском бункере, его личный камердинер Хайнц Линге, ставший свидетелем последних минут жизни тирана, сказал: «Я был последним, кто попрощался с ним, и первым, кто после его самоубийства вошел в комнату в бункере».
«Он застрелился, а Ева Браун приняла яд. За пять дней до этого он приказал мне раздобыть бензин, чтобы сжечь тела. Мы сожгли их в саду».
Тело Гитлера было уничтожено, однако остатки его крови сохранились, а это значит, что спустя 80 лет после окончания войны ее можно проанализировать.
Американский полковник Розуэлл Розенгрен, офицер информации при Верховном главнокомандующем союзнических войск генерале Эйзенхауэре, был тем человеком, который невольно сохранил ДНК Гитлера, отрезав на память кусок ткани от его дивана.
Это произошло примерно за 40 лет до того, как было обнаружено, что ДНК можно анализировать в уголовных делах. Его внук Эрик Розенгрен рассказал программе: «Когда союзные войска сошлись в Берлине, он был там, и, я полагаю, он был в первой группе американцев, вошедших в бункер Гитлера».
«Не знаю, через сколько времени после самоубийства Гитлера мог состояться этот визит. Тела исчезли, но на диване была кровь. Мой дед отрезал кусочек крови. Это такой важный памятный знак. Для него это был настоящий символ смерти Гитлера в конце войны».
Пятно крови теперь анализирует группа международных специалистов под руководством профессора Тури Кинга из Университета Бата, судебно-медицинского эксперта, который исследовал останки Ричарда III, обнаруженные на автостоянке в Лестере.
Они проверили ДНК и секвенировали геном Гитлера — полный генетический состав любого организма, насчитывающий около 3 миллиардов генетических инструкций.
«У нас были эти интригующие подсказки о Гитлере, — говорит она, — но теперь у нас есть генетическая информация, которая их подтверждает. ДНК можно сравнить с другим текстом, помогая разгадывать исторические загадки».
Во-первых, они развенчали миф о еврейском происхождении Гитлера, слух, который существовал десятилетиями. Гитлер даже опубликовал официальную версию своей родословной, чтобы развеять слухи о том, что его бабушка, Мария Шикльгрубер, забеременела, работая в еврейском доме.
И эта семейная история, утверждает профессор Кинг, верна, поскольку ДНК фюрера показывает, что он не был ни незаконнорожденным, ни евреем.
«Y-хромосома показывает, что Гитлер действительно Гитлер, иначе не было бы совпадения ДНК с родственником по мужской линии. Если бы у него были еврейские корни, такого совпадения бы не было».
Психологическое состояние Гитлера также является предметом горячих споров: некоторые историки полагают, что он был склонен к психическим заболеваниям.
Поэтому группа отправила результаты анализа ДНК Гитлера ведущей мировой группе ученых из Орхусского университета в Дании, чтобы оценить его генетическую предрасположенность к психиатрическим и нейроразвивающим заболеваниям.
Тесты показали, что у него выше среднего риск развития СДВГ, и он входит в 1 процент людей с высоким риском развития аутизма, биполярного расстройства и шизофрении — заболеваний, которые передаются по наследству.
Его троюродная сестра, Алоизия Файт, провела годы в психиатрической больнице в Вене. Из-за галлюцинаций и бредового поведения её часто приковывали к кровати.
«Здесь вы можете увидеть распределение показателей шизофрении среди населения, и вы видите, что Гитлер находится в самом конце распределения», — говорит профессор Дитте Демонтис, психиатр-генетик из Орхуса.
«У него очень высокий... показатель шизофрении».
Анализ показал, что у него также была высокая генетическая склонность к антисоциальному поведению, что является фактором, позволяющим диагностировать, является ли человек психопатом.
Писатель и психиатр, профессор Майкл Фицджеральд, говорит: «Я думаю, что мы вполне вправе использовать термин „криминальная аутистическая психопатия“ для описания Гитлера. Он подчёркивает: во-первых, его преступные наклонности; во-вторых, его аутизм; и, в-третьих, его психопатию».
«Это очень сложная смесь. Гитлер — один на миллион, а может быть, и на миллиард».
Наконец, команда проанализировала ДНК Гитлера на предмет сексуальных отклонений. Диктатор, как известно, чувствовал себя неловко в собственной шкуре, никогда не хотел раздеваться перед кем-либо и не проявлял признаков здорового либидо, свойственного другим нацистским лидерам.
Тень смерти пала на его отношения с женщинами. Один историк подсчитал, что из семи женщин, состоявших в романтических отношениях с Гитлером, три покончили жизнь самоубийством, и как минимум три пытались это сделать.
Его первые непростые отношения были описаны в мемуарах «Молодой Гитлер, которого я знал» его друга Августа Кубичека, опубликованных в 1953 году. В них он описал, как Гитлер был влюблен в девушку по имени Стефани, когда был подростком.
Он утверждал, что Гитлер фантазировал о похищении Стефани, прежде чем они оба погибли в мелодраматическом поединке.
«Это был первый и последний раз, когда я слышал, как он всерьёз говорил о самоубийстве», — сказал Кубичек. «Он бы прыгнул в Дунай и покончил с собой. Но Стефани должна была бы умереть вместе с ним. Он настоял на этом».
В 1929 году, когда Гитлеру было 40 лет, у него были неблагополучные отношения со своей племянницей Гели Раубаль (на фото), которая в свои 21 год была вдвое моложе его.
В 1929 году, когда Гитлеру было 40 лет, у него были неблагополучные отношения со своей племянницей Гели Раубаль, которая в свои 21 год была вдвое моложе его.
Живя в полной тайне в мюнхенской квартире нацистского лидера, она застрелилась из его пистолета в 1931 году. «Гитлер был явно увлечён, одержим своей племянницей Гели Раубаль так, как не был одержим ни одной другой женщиной в своей жизни ни до, ни после», — говорит доктор Кей. «Она чувствовала себя в ловушке внимания Гитлера. Гитлер контролировал её. Гитлер ревновал».
Ева Браун
Самые продолжительные и крепкие отношения у Гитлера были с Евой Браун, которая за 14 лет совместной жизни дважды пыталась покончить с собой.
По словам их экономки Герберта Дёринга и его жены Анны, которая работала кухаркой, супруги никогда не спали вместе. «Моя жена всегда была очень любопытной, как и я… и она часто стирала Гитлеру бельё», — рассказывал Дёринг, управлявший гитлеровским Бергхофом с 1936 по 1953 год.
«И первым делом она всегда проверяла, была ли какая-то сексуальная активность, но никаких доказательств не было».
«Моя жена проверила простыни, и никаких следов сексуальной активности не было. Никогда».
Ученые полагают, что необычное сексуальное поведение Гитлера вполне можно объяснить синдромом Каллмана.
Профессор Йорма Топпари, специалист из финского Университета Турку, говорит: «У 10% детей с такой мутацией может быть маленький пенис, „микропенис“. Гораздо более распространённой особенностью является то, что яички не опускаются нормально в мошонку».
Профессор Бретт Кар из Тавистокского института медицинской психологии согласен.
«Когда он был молодым человеком, служил в армии и... разделся перед своими сослуживцами, другие мужчины подшучивали над ним и говорили: «У тебя пенис меньше, чем у всех остальных», — рассказал профессор Кар.
«Это потенциально более травматично в психологическом плане для молодого мальчика, молодого мужчины, чем что-либо другое».
Даже собственные медицинские записи Гитлера, составленные личным врачом фюрера доктором Теодором Мореллем, указывают на то, что у Гитлера был синдром Каллмана.
«Это запись из дневника Морелла», — говорит доктор Кей.
«Сегодня 24 января. И мы видим здесь инъекцию 25 миллиграммов тестостерона. Таким образом, мы знаем, что он регулярно вводил Гитлеру тестостерон. К сожалению, Морелль не объясняет в своих записях, зачем он даёт Гитлеру тестостерон, но тот, безусловно, получает его довольно регулярно».
Длинный список болезней Гитлера, возможно, объясняет, почему он так скрывал своё здоровье. Он верил, что евгеника, селекция населения, обеспечит чистоту арийской расы.
С первых дней своего правления он санкционировал принудительную стерилизацию людей с психическими и физическими отклонениями, а в 1939 году подписал указ, разрешающий государственную программу эвтаназии.
К сожалению, он вполне мог оказаться одним из первых в своем списке.
«Политика Гитлера полностью основана на евгенике, — говорит профессор Кинг. — Если бы он мог проверить свою ДНК, [чтобы решить], идти ли в газовые камеры, он почти наверняка отправил бы туда себя».
На фото двое немцев, работавших в газовых камерах, позируют с контейнерами отравляющего газа «Циклон-Б» в концлагере Майданек после освобождения лагеря советскими войсками. Окрестности Люблина. 30 июля 1944 года. Оба повешены в Люблине по приговору суда в 1944 году.
Он прибывал в лагеря в ничем не примечательных металлических банках, с аккуратно нанесёнными заводскими номерами и предупреждающими черепами. На этикетке было написано «Циклон-Б» — название, звучащее как нейтральный технический термин. Внутри дребезжали гранулы, пропитанные синильной кислотой. Это был инсектицид, созданный для уничтожения вшей и грызунов. Но немецкие бюрократы, одержимые эффективностью, нашли ему новое, чудовищное применение.
Всё началось с холодного эксперимента. В подвале блока 11 в Аушвице, в сентябре 1941 года, группа советских военнопленных была загнана в замкнутое пространство. Эсэсовцы в противогазах заложили гранулы «Циклона» через отверстие в двери и стали ждать. Они наблюдали, как газ, невидимый и не имеющий запаха в смертельной концентрации, начинает свою работу. Агония была ужасной — газ блокирует клеточное дыхание, жертвы задыхались изнутри. Комендант лагеря Рудольф Хёсс на Нюрнбергском процессе с леденящим спокойствием констатировал: «Этот способ использования «Циклона-Б» оказался надежным. Он действовал быстрее, чем применявшиеся до сих пор методы, и не требовал специальных устройств». Эксперимент был признан «успешным»: смерть наступала быстро, а сам метод был дёшев и не требовал лишних усилий.
Так конвейер смерти был усовершенствован. В Аушвице-Биркенау выросли здания, тщательно замаскированные под душевые. Измученных людей, прибывших после долгой дороги в товарных вагонах, убеждали, что их ведут на дезинфекцию. Им даже говорили помнить номер крючка, на котором висит их одежда. Выжившая узница Аушвица Марта Вайс вспоминала: «Нас заверили, что мы идем в душ. Эсэсовцы говорили: «Дышите глубже, это полезно для легких». Они делали все, чтобы не было паники». Чтобы паника не вспыхнула раньше времени, ложь поддерживали до последнего.
Машина смерти приступала к работе.
Когда сотни людей оказывались внутри, массивная дверь захлопывалась, герметично закрываясь. Тогда сверху, через специальные люки в потолке, или снаружи, через узкие трубы, эсэсовцы-«дезинфекторы» в противогазах, как заправские дезинсекторы, сбрасывали в камеру гранулы «Циклона-Б». Они действовали спокойно, методично — это была просто работа.
Тепла человеческих тел было достаточно, чтобы яд начинал испаряться. Сначала в толпе нарастал хаос: крики, стук в дверь, давка. Но очень скоро они стихали. Член зондеркоманды Генрик Таубер, работавший у газовых камер, давал показания: «Сначала мы слышали отчаянные крики, которые через несколько минут стихали. Через четверть часа все обычно затихало. После того как газ выветривался, мы видели страшную картину: люди стояли сцепленные, как будто окаменевшие, не было возможности разъединить их». Через 15-20 минут всё заканчивалось. Наступала тишина. Затем свою работу начинали зондеркоманды — заключённые, вынужденные выносить тела. Им предстояло увидеть жуткую картину: тела, сплетённые в один комок в последней попытке спастись, синюшные лица, застывшие в гримасе ужаса. Еще один очевидец, Шломо Венеция, описывал: «Они были прижаты друг к другу, как статуи... Дети всегда были внизу, в ногах у взрослых. Нужно было прилагать огромные усилия, чтобы разорвать этот смертельный хоровод».
Эффективность была поразительной, с точки зрения палачей. Одна банка «Циклона-Б» могла «обработать» до тысячи человек. Немецкая промышленность работала как часы: концерн IG Farben получал дивиденды, фирмы-поставщики исправно выполняли заказы СС. На суде в Люблине в 1944 году, где судили персонал Майданека, один из свидетелей, бывший заключенный, показал: «Мы видели, как привозили цилиндры с «Циклоном-Б». Они приходили партиями, как обычный товар, с накладными и счетами. Убийство было поставлено на поток».
Убийство стало индустрией, а «Циклон-Б» — её главным расходным материалом.
ВЗЯЛ ТУТ 👈
Маршал Юзеф Пилсудский, уставший и больной правитель Польши, смотрел на карту Европы в 1934 году. С востока нависал призрак большевистской России, с запада — поднимающий голову нацистский рейх. Его министр иностранных дел, молодой и амбициозный Юзеф Бек, убеждал: «Мы должны принять предложение о прямых переговорах с Германией, чтобы не допустить ситуации, когда наши жизненно важные интересы будут решаться за наш счёт... Прямой договор с Германией, пусть и не идеальный, даст нам большую безопасность, чем туманные гарантии со стороны Лиги Наций». Пилсудский, прагматик до мозга костей, понимал риск. Но идея равного дистанциирования от Берлина и Москвы казалась единственно верной. Так 26 января 1934 года был заключён Пакт о ненападении — первый шаг в роковом танце.
Вскоре после этого Гитлер, довольный тактической победой, заявил своему окружению, как запомнил его адъютант: «Все соглашения с Польшей имеют лишь временное значение. Я не собираюсь идти на реальное примирение... Но сейчас мне нужно спокойствие на востоке для проведения других операций».
В роскошных залах Бельведера и в охотничьих угодьях Беловежской пущи завязались странные, противоестественные отношения. Герман Геринг, правая рука Гитлера, стал частым гостем. Французский посол в Германии Андре Франсуа-Понсе, встревоженно доносил в Париж: «Геринг заверил маршала Пилсудского, что в случае совместной польско-германской войны против России, Германия не будет предъявлять претензий на украинские территории... он намекнул, что Польша могла бы найти для себя "жизненное пространство" именно на Востоке». Польская элита, одержимая идеей великодержавности и до сих пор помнившая о владениях «от моря до моря», слушала эти намёки с затаённым волнением.
Йозеф Геббельс, мастер пропаганды, записал в своём дневнике в феврале 1936 года: «Фюрер убеждён, что рано или поздно конфликт с большевизмом станет неизбежным. В этой связи он рассматривает Польшу как возможного тактического союзника. С ней можно будет идти бок о бок достаточно долго, чтобы разгромить Россию». Для Гитлера Польша была разменной монетой, временным попутчиком на пути к главной цели.
Апогеем этого заигрывания стал 1938 год. Пока Гитлер угрожал Чехословакии, Польша с готовностью подыграла. Польский посол в Берлине Юзеф Липский, как свидетельствовал итальянский министр Галеаццо Чиано со слов Риббентропа, «буквально умолял его, Риббентропа, не идти на уступки и держаться твёрдо. Польша, по словам Липского, готова выступить против Чехословакии в любой момент».
И она выступила. В сентябре 1938 года, в самый разгар Мюнхенского кризиса, Варшава предъявила Праге ультиматум: «Правительство Польской Республики настоящим требует безотлагательной передачи польским властям той части Тешинской области... и требует положительного ответа в течение 24 часов». Тон был точной копией нацистских ультиматумов. Польские и немецкие солдаты почти братались, занимая чехословацкие земли. Полковник Людвик Гротт, участник операции, вспоминал: «Наши передовые части поддерживали связь с немецкими патрулями на флангах... Создавалось странное ощущение, что мы действуем в одном строю». Французский посланник в Праге Виктор де Лакруа с горечью телеграфировал в Париж: «Поведение Польши является откровенным саботажем наших усилий по спасению мира. Они действуют как сообщники Гитлера».
Но упоение лёгкой добычей было коротким. Уже 24 октября 1938 года в роскошной резиденции Риббентропа прозвучал счёт за «услуги». Немецкий министр изложил Липскому свои «широкие» предложения: присоединение вольного города Данциг к Рейху, экстерриториальная автострада и железная дорога через «Польский коридор» и — главная приманка — участие Польши в Антикоминтерновском пакте. «Г-н Риббентроп... затронул вопрос о возможном сотрудничестве в украинской проблеме... Он намекнул, что в этом случае Польша могла бы заинтересовать свои границы на востоке», — доносил Липский в Варшаву.
Юзеф Бек попытался торговаться, но понял, что игра идёт не на жизнь, а на смерть. Он ответил уклончиво, пытаясь выиграть время. В частной беседе с доверенными лицами он с тревогой заметил: «Этот человек [Гитлер] говорит "да" и имеет в виду "нет"». Но было поздно. Гитлер, встретившись с Беком в Берхтесгадене 5 января 1939 года, уже видел в Польше не партнёра, а препятствие. Переводчик Пауль Шмидт запомнил, как после ухода вежливого, но непреклонного Бека фюрер сменил тон: «Поляки — не тот народ, с которым можно строить долгосрочные планы. Они амбициозны и ненадёжны».
Йозеф Геббельс, точно подводя итог этой встрече, записал в дневнике 8 января 1939 года: «Фюрер сказал, что после беседы с Беком он понял: Польша не пойдёт с нами. Она испугалась и будет цепляться за демократий Запада. Это меняет нашу восточную политику. Польша станет нашей следующей целью, а не партнёром».
В марте 1939 года последние иллюзии окончательно рухнули. Германия, нарушив Мюнхенское соглашение, оккупировала остатки Чехии, создав на её границе с Польшей марионеточное государство Словакию. Польша, наконец, осознала, что стала следующей жертвой. Она спешно приняла британские гарантии независимости, пытаясь остановить неизбежное. Нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов, наблюдая за этой агонией, дал ей ёмкую характеристику в беседе с американским послом: «Поляки ведут себя как малые дети, которые радуются, что им разрешили потрогать спичку, пока взрослые поджигают дом... Они думают, что они хитрые игроки, а на самом деле они — разменная монета».
Но поезд уже ушёл. Гитлер, как позже показал на Нюрнбергском процессе бывший министр иностранных дел Германии Константин фон Нейрат, «был полон решимости решить польский вопрос силой, даже в тот период, когда мы подписывали с ними пакт... Все эти соглашения были для него лишь бумажкой, которую можно порвать в любой удобный момент».
1 сентября 1939 года танки вермахта пересекли польскую границу. Люфтваффе обрушили бомбы на Варшаву. Тот, с кем так долго заигрывали, пришёл не как партнёр, а как палач. Стратегический танец с дьяволом, начатый для обеспечения безопасности, закончился не расширением границ на востоке, а разделами страны, оккупацией, террором, гибелью миллионов и национальной катастрофой.
Крах Польши в сентябре 1939 года был трагическим, но закономерным итогом политики, которая пыталась использовать чудовище в своих целях, не понимая, что её собственная амбициозность и недальновидность стали союзниками Гитлера в подготовке её собственного уничтожения.
ВЗЯЛ ТУТ 👈
Продолжаем знакомиться с книгой Тима Бувери.
Все части выложены в серии.
Коротко для ЛЛ: Советы пытались наладить сотрудничество с западными демократиями, но получилось с нацистами. Это помогло им начать экспансию на запад.
С момента своего основания Советский Союз позиционировал себя врагом западных демократий, но с тридцатых годов он стал понемногу открываться и искать мира с Западом. Наркоминдел Литвинов заключил оборонительные пакты с Францией и Чехословакией и пытался кооперировать с демократиями для сдерживания немецкой экспансии. Это ему не удалось, и разгневанный политикой Лондона и Парижа по умиротворению агрессора Сталин заменил его 3 мая 1939 года на германофила Молотова. По мере того, как демократиям не удавалось убедить деспота в искренности своих намерений, сделка с германским диктатором представлялась всё более выгодной. Она и состоялась в августе 1939 года, и три недели спустя Красная армия вошла в Польшу за своей долей трофеев.
Новость о нацистско-советском пакте потрясла политиков различных европейских столиц. Левые были ошеломлены, а правые посчитали свой антикоммунизм оправданным. Но, несмотря на возмущение, никто не хотел воевать и с Советским Союзом тоже. Англо-польский договор ссылался на агрессию «европейской державы», под которой подразумевалась в первую очередь Германия, но не СССР. Морской министр Черчилль, несмотря на свой ярый антикоммунизм, даже предположил тогда, что советское вторжение может пойти на пользу из-за сближения границ Германии и Советского Союза. Правда, были опасения, что после того, как европейские державы измотают друг друга, Советский Союз может заняться большевизацией Европы. Сталин, кстати, намекал на это Георгию Димитрову.
Но более важными для него были территориальные амбиции. Сделка с Гитлером позволила вернуть ему почти всё, что Россия потеряла в Первую мировую войну. 27 сентября, в день взятия Варшавы, деспот потребовал закреплённую за Германией Литву в обмен на оккупированные Красной армией территории Польши, преимущественно населённые этническими поляками. Ему удалось продавить своё желание. А после этого трём прибалтийским странам были предложены для подписания договоры о взаимопомощи, предусматривавшие размещение на их территории советских войск. Эстонский министр иностранный дел пытался возражать, но деспот был груб: либо соглашаетесь, либо с вами будет так, как с Польшей.
Аннексии прибалтийских государств Запад почти не заметил. Не то, что вторжение в Финляндию. Пошли сравнения с царями и с Гитлером. Но даже после этого никто не хотел воевать с Советами. Черчилль считал претензии СССР на Финляндию оправданными и сказал за две недели до вторжения:
У России есть все основания быть доминирующей силой в Балтике, и она должна быть ею. Лучше Россия, чем Германия. Это в наших, британских, интересах.
И всё же почти сразу Британия стала рассматривать возможность ударов по жизненным ресурсам Советского Союза, прежде всего по каспийским нефтепромыслам. Однако СССР мог дать, как следует, сдачи в Персидском заливе. Но затягивание Зимней войны вдохнуло новую жизнь в эти планы. Даладье стал бояться, что Советы станут более тесно сотрудничать с Германией. Операция Pike продолжала стоять в планах союзников даже после капитуляции Финляндии, и только начало блицкрига на западе заставило отказаться от её реализации. Но Советы давно прознали о её существовании, Сталин запаниковал и стал заигрывать с Британией. И в то же время обильно снабжал Гитлера сырьём и даже передал Гестапо несколько сот немецких коммунистов-беженцев. А ещё через год был заключён пакт о ненападении с Японией. Несмотря на искренние попытки свеженазначенного посла Криппса улучшить отношения между странами, Советский Союз не собирался помогать Британии.
Однако успех блицкрига во Франции озаботил Сталина. Он попытался укрепить отношения с Берлином, но ум Гитлера двигался в противоположном направлении. После того, как вторжение в Британию пришлось отложить, он стал рассматривать альтернативные способы достижения победы. Тем более, что захват Прибалтики, аннексия Северной Буковины в добавок к Бессарабии встревожили Берлин. Однако перед тем, как окончательно определиться со стратегией, он был готов подумать насчёт расширения сделки, заключённой в августе 1939 года.
12 ноября 1940 года в Берлин приехал Молотов. Он отказался от предложений изменить направление экспансии на юг и задавал Гитлеру неудобные вопросы о европейских странах и недавно заключённом Тройственном союзе. Ни один иностранный гость не разговаривал с ним в таком тоне. О судьбе Балкан договориться не получилось. Прошёл месяц, и Гитлер подтвердил своим генералам свою решимость атаковать Советский Союз весной следующего года.
Во время переговоров с Гитлером отношения с Британией поставили на паузу. История с накапливанием войск в преддверии операции Барбаросса и игнорирования Сталиным предупреждений о грозящем вторжении хорошо известна. 19 апреля 1941 года Криппс передал Сталину предупреждение Черчилля через Вышинского. Он даже намекнул ему (без санкции начальства) о том, что в случае затягивания войны у Великобритании может появиться желание на сделку с Германией по возвращению прежнего статуса-кво и перенаправления поиска «жизненного пространства» на восток. Зря, конечно, он это сделал.
Ночью 10 мая в центральной Шотландии приземлился заместитель фюрера по партии Рудольф Гесс. Он захотел самостоятельно помирить Британию с Германией. Британцы были знатно удивлены и упрятали его за решётку, после чего стали спекулировать о расколе в нацистской иерархии. О Гессе узнал весь мир, и опасения Сталина о готовящейся сделке за его спиной только усилились. В течение мая и июня он пытался уверить Гитлера в своей лояльности, разорвал дипломатические отношения с оккупированными Германией странами и признал иракского мятежника Рашида Али. Военные приготовления Германии он считал блефом, и в ответе на очередное предупреждение он не стеснялся в выражениях.
Согласно мнению одного из «нерукопожатных» британских историков Дэвида Ирвинга, миссия Гесса была не то чтобы его собственной затеей. Фюрер предложил восстановить во многом довоенный статус-кво и полностью выйти из Франции в обмен на мир с Британией. Три долгих дня англичане обсуждали его предложения, и главным лицом, кто неизменно был против, оказался Черчилль, который с нетерпением ждал новых бомбардировок, которые, как назло, прекратились. Архивные стенограммы с тех заседаний содержат множество зачернённых мест, и трудно догадаться, что происходило в стенах Форин Офиса. Трудно сказать, как оно было на самом деле, но поведение Гесса на Нюрнбергском процессе, а также обстоятельства его смерти тоже достаточно загадочны. История эта так и осталась тёмной.
Говоря о Сталине, автор чуть ли не через раз называет его деспотом. Гитлера же он один раз за всю книгу назвал диктатором, в одном предложении с «деспотом». Несколько раз указывается на равнозначность сталинизма и гитлеризма, он даже пишет, что довоенные жертвы Сталина исчислялись миллионами, а Гитлера – всего тысячами. Почему же тогда Британия не замирилась с Германией, пойдя вместе с ней войной на СССР? Неужели за это мы должны благодарить лишь Черчилля?
Разумеется, между коммунистами и фашистами была гигантская разница. Те, кто не замечает её сегодня, движимы корыстными мотивами, главным образом стремлением очернить наше, а не своё, прошлое. К сожалению, проскакивает это стремление и в трудах современных западных историков, начиная с упрёков за пакт о ненападении с Гитлером (подобные которому подписывали тогда все, кому не лень) через приравнивание «деспота» к «диктатору» и заканчивая возложением вины за развязывание Холодной войны.
Если вдруг Трамп решит поинтересоваться, что означает «Латвия» и почему ее режим так себя ведёт, то вот историческая справка на тему «как я провёл прошлым веком».
Латвия - одна из немногих территорий, где гитлеровцам удалось достичь центральную задачу геноцида восточноевропейского населения - решить "еврейский вопрос". При этом самую активную роль в уничтожении своих соседей - 89% евреев (70 тыс. латвийских евреев и 20 тыс. привезенных из других стран) - сыграло коренное население Латвии. Кровавое избиение озверевшими латышскими националистами своих сограждан зачастую начиналось еще до прихода нацистов. Сегодня Рига официально чествует соучастников Холокоста в качестве борцов за независимость, ежегодно разрешая "марши легионеров". Здесь фактически реализована ревизия итогов Второй Мировой войны.
Ненависть к России у нынешнего режима в Риге определяется стремлением взять реванш за разгром латышского коллаборационизма советскими войсками.
