Я санитар и работаю в больнице по ночам. Это ужасно, но, надеюсь, скоро я смогу работать днём, потому что некоторые мои коллеги собираются на пенсию. Как бы то ни было, однажды ночью, около трёх часов, сработал датчик камеры в комнате моего сына. Ничего страшного, сын, наверное, громко кашлянул, чихнул или что-то в этом роде. Ему три года, поэтому он обычно спит всю ночь. Я открыл изображение с камеры на своём телефоне и увидел, что он и моя жена сидят на кровати. Опять же, ничего страшного. Он мог заплакать, испугаться и позвать маму.
Я уже собирался закрыть приложение, когда заметил, что они ведут себя странно, почти жутко. И когда я говорю «почти» жутко, я имею в виду чертовски жутко… Они сидели на кровати вместе и просто смотрели в камеру пустыми, безэмоциональными взглядами. Ночное изображение чёрно-белое, поэтому у них были белые, жуткие глаза. Они вообще не двигались, если не считать видимого дыхания, просто сидели и смотрели в камеру.
Я закрыл приложение и позвонил жене, чтобы убедиться, что всё в порядке. Обычно мне некогда звонить домой с работы, так что в каком-то смысле это было приятно.
Телефон прозвонил несколько раз, прежде чем жена сняла трубку. Похоже, она крепко спала, хотя на камере выглядела вполне бодрой.
— Привет, — сказал я. — Ребята, вы в порядке?
— А? Да. Бадди (так зовут нашего сына) пришёл ко мне минут 15 назад. Он выглядел напуганным, поэтому я сказала, что он может поспать с мамой.
Я пришел в замешательство, потому что минуту назад видел их обоих в его комнате. Прошло не больше минуты с тех пор, как я закрыл приложение и начал звонить.
— Подождите, так вы, ребята, в постели?
— Да, я сразу же снова заснула. Все в порядке? Все продолжают меня будить, — проворчала она с ноткой раздражения.
— Подожди секунду. — Я включил громкую связь и открыл приложение, надеясь, что увижу пустую комнату.
Пока приложение загружалось, я, признаться, изрядно напрягся. Я не испытывал ничего подобного с тех пор, как учился в школе — сердце прямо подпрыгивало к горлу.
На экране смартфона моя жена и сын сидели на кровати и смотрели в камеру такими же бесстрастными взглядами.
— Алло? — переспросила жена.
— Вы, ребята, уже в постели, верно? — неуверенно спросил я.
— Да, мы пытаемся уснуть.
— Ну, я смотрю в его камеру и вижу, как вы вдвоём сидите на его кровати.
— А? Нет. Мы в нашей постели, — сонно ответила жена.
— Я знаю, что ты имеешь в виду, но я смотрю на его кровать, а вы двое там.
— Подожди, — вздохнув, сказала она и замолчала на секунду — пока включала камеру на телефоне.
Я услышал ее шумный испуганный вздох. Как будто она втянула в себя весь воздух в комнате, заполнив им лёгкие до отказа. Я нечасто слышу такие вздохи от своей жены, обычно это случается, только когда она по-настоящему напугана, например, во время ужасных сцен в кино. Или однажды, когда мы буквально на секунду отвернулись от нашего сына, а он оказался у почтового ящика в нескольких сантиметрах от дороги.
После этого я услышал шорох простыней, и связь оборвалась.
Конечно, я был в ужасе, а поэтому немедленно перезвонил. Никто не ответил, и мне предложили оставить сообщение на голосовую почту. Я перезвонил снова. И снова, и снова! Но никто мне не отвечал. Наконец, примерно через четыре минуты, жена сама перезвонила мне. Я Уверяю, эти четыре минуты показались мне 40 годами!
— Эй, что происходит?! — заорал я.
Она плакала навзрыд, и я не понял ни слова из того, что она говорила.
— Остановись! Притормози хоть на секунду, — взмолился я.
Жена всхлипнула и, стараясь не плакать, выговорила, что они в машине и едут к её родителям. Посмотрев на камеру и увидев, что на ней, она схватила нашего сына и бросилась вниз по лестнице, выбежала за дверь и даже не закрыла гараж.
— Не беспокойся об этом, — сказал я. — Я подъеду, когда закончу работать, и закрою ее.
Мы живем в целом в безопасном районе, поэтому меня не слишком беспокоили незакрытая дверь в гараж.
— Ты туда не войдёшь! — испуганно вскрикнула она.
— Ладно, черт с ним, не войду, — согласился я, чтобы ее успокоить.
— Почему мы на камере? — спросила она. — Это запись?
— Я не знаю, — ответил я. — Я продолжу наблюдать и подумаю над этим. Передай Бадди наши кодовые слова.
У нас есть кодовые слова, потому что мы зануды. Мы видели слишком много фильмов про самозванцев, поэтому давным-давно решили придумать друг для друга кодовые слова, чтобы можно было понять, если кто-то попробует выдать себя за одного из нас. Конечно, мы считали это игрой. У нас есть несколько кодовых слов и история из трёх предложений, которую мы рассказываем вместе, поочерёдно произнося по одному предложению. Я услышал, как жена просит сына произнести то, чему мы его научили. Он хихикает, когда произносит эти слова (он делает это каждый раз, когда мы тренируемся) — думает, что это шутка.
По крайней мере мы убедились, что перед нами наш сын… Жена произнесла свою часть истории, чтобы я не сомневался: она это она. Мы придумали эти слова как шутку, как игру. Я и подумать не мог, что когда-нибудь нам это по-настоящему пригодится! Невероятно.
Жена благополучно добралась до родителей, но ей все равно не хотелось вешать трубку. Я сказал, что мы разберёмся с этим утром, что это, наверное, просто сбой камеры. Она ответила, что не очень-то в это верит. Когда она выбегала из дома, ей пришлось пробежать мимо комнаты Бадди, и дверь туда была открыта. На задней панели камеры есть маленький мигающий индикатор, который показывает, что она подключена к интернету. Он излучает совсем немного света, но все же в комнате не полностью темно. И когда жена пробегала мимо двери, то краем глаза увидела тёмный силуэт, который мог быть человеком, сидящим на кровати. От этих слов у меня по спине пробежали мурашки…
Успокаивало меня только то, что жены и сына нет дома, что они в безопасности — иначе я сбежал бы с работы в ту ночь. Это были долгие четыре часа, но я продолжал проверять камеру при каждом удобном случае. И действительно, они все еще сидели на кровати, уставившись в камеру бесстрастными взглядами.
Я изучал их, чтобы понять, есть ли какая-нибудь закономерность в их дыхании и моргании. Их дыхание было ровным и выглядело нормально, потому именно моргание подсказало бы мне, было ли это просто какое-то странное видео с зацикленным во времени изображением или нет. Я пристально смотрел на телефон и считал секунды между каждым миганием. Ведь если это цикл, то мигать они должны равномерно, каждый раз в одно и то же время.
В их моргании не обнаружилось никакой системы, оно было беспорядочным и случайным, как и должно быть у человека, когда он моргает. Проходящие часы окончательно убедили меня, что это не циклическое видео. Окно в комнате сына видно на камере, и к утру в нем стало светлее. Шторы там пропускают ровно столько света, чтобы камера не вышла из режима ночного видения, но вполне достаточно для того, чтобы можно было заметить восход солнца.
Я пытался понять, что, чёрт возьми, я могу сделать, прежде чем уйти с работы. На ум пришла мысль позвонить в полицию, но я от нее отказался. Во-первых, что я скажу? В моём доме сидит кто-то, похожий на мою жену, но это не моя жена? А если, хуже того, эти неизвестные сущности убьют приехавших полицейских? А отвечать за это придется моей жене?
Подумав, я решал рассказать об этом коллеге. Он твёрдо верил в паранормальное ия надеялся, что он сможет мне что-нибудь предложить. Я показал ему видео и рассказал о произошедшем. И первое, что он сказал, было:
К сожалению, эти слова не сильно мне помогли. И тогда он предложил пойти ко мне домой и все проверить. Он сказал, что мы оба должны посмотреть, будет ли Не-Моя-Жена пытаться вести себя как моя жена. Я ответил:
Но он сказал, что мы должны хотя бы подойти к дому, даже если не будем заходить внутрь. Я согласился только потому, что собирался закрыть гараж.
Мы добрались до моего дома и сначала обошли его по периметру. Не знаю, чего мы хотели этим добиться, но я почему-то был уверен: это минимум из того, что нам непременно надо сделать. Все шторы были задернуты, так как утром их никто не открывал, потому мы ничего не разглядели. Я пошел закрывать гараж, и внезапно у меня возникло непреодолимое желание зайти внутрь и разобраться, что же там все-таки происходит. Коллега меня поддержал.
Мы прокрались через кухню в коридор, где была лестница. В доме было так тихо, что можно было услышать, как падает булавка. Мы остановились у подножия лестницы и подождали несколько секунд. Я снова посмотрел на камеру — они всё ещё сидели на кровати. Мне никогда в жизни не было так страшно. Мой коллега поставил ногу на первую ступеньку, а я вдруг громко сказал ему:
Он оглянулся и посмотрел на меня вопросительно.
— Забудь об этом, мы уходим, — ответил я на его взгляд и отступил назад, в сторону кухни.
Тогда мы и услышали громкий скрип половиц наверху, в спальне моего сына. У него очень громкая скрипучая половица прямо посереди комнаты, на нее почти невозможно не наступить. Мы с женой всё ещё решаем, стоит ли её чинить. Ведь в случае чего она предупредит нас, если сын, когда подрастет, задумает что-нибудь нехорошее. Например, попытается сбежать или что-нибудь еще в этом роде…
Мы с коллегой рванулись к выходу.
— Ну же, ну же, давай! — кричал я, жестом показывая коллеге, чтобы он шевелил задницей.
Мы выскочили из дома примерно через две секунды. На улице я проверил свой телефон: на кровати сидел только Не-Мой-Сын с таким же пустым взглядом. Не-Моя-Жена ушла.
— Срань господня! — выругался коллега.
— Это было чертовски глупо с нашей стороны, — кивнул я — Не говори моей жене, что мы заходили внутрь. Она ужасно разозлится, если об этом узнает.
Я закрыл дверь с помощью пульта дистанционного управления, который лежал у меня в машине. И, прежде чем уйти, снова посмотрел в камеру. Не-Моя-Жена снова сидела на кровати с Не-Моим-Сыном, они оба снова тупо смотрели в камеру, моргая каждые несколько секунд.
Это было четыре дня назад. Не-моя-жена и Не-мой-сын всё ещё сидят на кровати и смотрят в камеру. Они не сдвинулись ни на миллиметр. Мы, очевидно, не вернулись домой. Что нам делать?