Индия

Есть в Индии древняя династия Парамара, правящая когда-то на Индостане и сохранившаяся до сих пор. Всё как положено - король, королева и их сын - наследный принц, рождённый, чтобы стать Махараджа - царём.

Манвендра Сингх Гохил родился в древнем городе Аджмере в 1965 году, получил хорошее школьное и высшее образование в области экономики. Семья не позволяла ему общаться с обычными людьми или людьми из низшей касты.

В 1991 году родители Гохила по традиции сводят сына с принцессой из другой династии, чтобы он исполнил свой долг перед семьёй. Но что-то пошло не так. Позже принц скажет:

«Я понял, что поступил неправильно. Теперь два человека страдали вместо одного».

Семья никак не складывалась и через год они расстались. Гохил погрузился в себя и отклонял все просьбы о свадьбе от других женщин, так как в принципе не мог полюбить ни одну из них.

«Я думал, что после свадьбы все будет хорошо, что с женой у меня будут дети и я стану "нормальным". Я не знал и никто не мог сказать мне, что я гей, что это нормально и это не изменить. Я очень сожалею о том, что разрушил жизнь (Чандрики). Я чувствую себя виноватым».

В 2002 году у принца случился нервный срыв и он был госпитализирован. В больнице открылась правда. Узнав от психиатров, что их сын гей, родители Манвендры потребовали молчать об этом и увезли сына в маленький городок Раджпипла. Они подвергли своего сына конверсионной терапии и пытались изменить его ориентацию "электрошоковым лечением".

«Они пытались попросить врачей оперировать меня. Они отвели меня к религиозным лидерам, чтобы попросить их меня вылечить».

В 2005 году с принцем связался молодой индийский журналист и история Гохила попала на главные страницы индийских и британских газет. По стране начали расходиться сплетни. Жители Раджпиплы в ярости сжигали изображения принца, а когда видели Гохила - кричали и оскорбляли его. Семья обвинила принца в бесчестии и отреклась от Манвендры, а мать заявила, что подаст в суд на тех, кто посмеет упомянуть её как маму Гохила.

Манвендра стал первым в истории индийским принцем, который открыто заявил о своей гомосексуальности. В 2007 году на "Шоу Опры Уинфри" он сказал:

«Я знал, что они никогда не примут меня таким, какой я есть на самом деле, но я также знал, что больше не могу жить во лжи».

С этого времени Гохил решил посвятить свою жизнь поддержке ЛГБТ-сообщества.

Он открывал ЛГБТ-фестивали, работал в гей-журнале, основал группу о просвещении людей на тему ВИЧ/СПИДа, создал благотворительный фонд "Lakshya Trust", который всячески поддерживает ЛГБТ-людей. В 2007 году Манвендра вошел в состав управляющего совета Азиатско-Тихоокеанской коалиции по мужскому сексуальному здоровью в ООН.

Манвендра даже открыл свою дворцовую территорию площадью 15 акров, чтобы приютить ЛГБТ-людей, от которых отреклась семья, оставив их ни с чем.

Гохил отмечает, что в Индии гомосексуальным женщинам приходится хуже всего:

«Я знаю случаи, когда член семьи насилует девочку, чтобы доказать, что она может заниматься сексом с мужчинами».

"Конверсионная терапия", жертвой которой стал Гохил, всё ещё легальна и применяется в Индии.

Сейчас принцу 55 лет и он уже семь лет живёт в браке с ДеАндре Ричардсоном.

Так корсары Ангриа изображены в фильме «Пираты Карибского моря». На переднем плане — Самбхаджи Ангриа

Когда речь заходит о корсарах, на ум обычно приходят европейские «пенители морей» — Фрэнсис Дрейк, Джон Хокинс, Мартин Фробишер, Жан Бар, Жак Кассар, Рене Дюге-Труэн и т.д.

Чуть реже вспоминают о корсарских государствах Северной Африки — Марокко, Алжире, Тунисе и Триполи. Однако берегами Европы корсарство не ограничивалось. В первой половине XVIII века очень серьёзной проблемой для европейцев в Индийском океане стали пираты Ангриа, и только в 1756 году Британская Ост-Индская компания сумела с ними справиться.

О терминологии

Прежде всего определимся, кто такой корсар, а кто — пират. Корсар имеет выданный сюзереном патент (разрешение) на каперские действия. Семейство Ангриа было подмандатно маратхским раджам, поэтому правильно их называть именно корсарами или же каперами. Однако в европейской традиции их именуют пиратами — кстати, точно так же, как корсаров Северной Африки. Почему?

Прежде всего потому, что с точки зрения европейцев легитимны были только каперские патенты, выданные европейскими монархами. Король Франции, Англии или Испании — это понятно, знакомо, опять же европейские традиции войны соблюдают, законы какие-никакие есть — в общем, всё предсказуемо. А вот правитель Турции или маратхский раджа — это совсем другая культура, совершенно не похожие на европейские законы, иная религия и т.д. Поэтому для европейца гораздо проще и понятнее было классифицировать такие корсарские сообщества как пиратов, «врагов рода человеческого». Да, это своего рода расизм, но надо понимать, что в XVIII веке никто в этом не видел ничего плохого.

Возникновение государства Ангриа

В 1707 году умер правитель Империи Великих Моголов падишах Аурангзеб. Согласно его завещанию, государство делилось между тремя его сыновьями: Муаззам должен был править в Кабуле, Азам — в Гуджарате, а Мухамад Кам Бакшем — в Биджапуре. Естественно, в Индии разгорелась смута. Борьба за власть затянулась почти на век, и в конце концов единое индийское государство распалось на несколько враждующих между собой анклавов. Именно на гребне мутной воды раздоров и взмыла вверх Британская Ост-Индская компания (ОИК). Злейшим её врагом в XVIII веке стало корсарское государство Ангриа.

Конаджи (Канходжи) Ангриа служил у маратхских раджей, командуя сначала армией, а затем и флотом. Когда во внутреннюю Индию вторгся Великий Могол, его основным противником оказались именно маратхи. Аурангзеб был фанатичным мусульманином, тогда как маратхи исповедовали индуизм. Война шла не на жизнь, а на смерть. В конце концов Конаджи Ангриа, выдавленный армией противника с материка, в 1688 году получил под управление (а проще сказать — захватил) остров Сивирадург, который и стал базой, с которой он контролировал всё Малабарское побережье и подходы к Бомбею.

Конаджи Ангриа.

Конаджи подчинил ряд островов, а на части Малабарского побережья построил несколько фортов и организовал собственную пиратскую флотилию, с помощью которой стал наводить ужас на всех купцов — как местных, так и европейских, из Ост-Индских компаний.

Основными кораблями арабских пиратов стали грабы и галливаты. Граб представлял собой небольшое быстроходное парусное судно с малой осадкой. Чаще всего оно несло не более десяти пушек, а их калибры не превышали 12 фунтов. Галливат — это небольшая двухмачтовая галера в 40–50 вёсел с четырьмя-шестью пушками не более 4 фунтов.

Для большей эффективности Ангриа нанимал в капитаны европейских ренегатов и не скупился на оплату их услуг. Самым знаменитым из них является голландец Джеймс Плантен.

В 1702 году Плантен проник в гавань Бомбея и угнал оттуда гружёный тканями корабль Британской ОИК. В 1707 году по итогам скоротечного боя и абордажа пираты Ангриа захватили фрегат ОИК «Бомбей» с ценностями на 6000 фунтов. В том же году флотилия Конаджи Ангриа насчитывала десять грабов и 50 галливатов.

В 1710 году в результате двухдневного боя пираты захватили корабль ОИК «Годолфин» с товарами на 20 000 фунтов. Через два года 30 галливатов Ангриа в гавани Бомбея взяли на абордаж и увели с собой вооружённую яхту британского губернатора Бомбея и два корабля ОИК с товаром и серебром на 200 000 фунтов.

В 1716 году их добычей стали четыре джонки индийских князей, а также суда ОИК «Саксесс» и «Оттер» с товарами на 50 000 рупий.

Игнорировать Ангриа было нельзя, и прибывший в 1715 году в Бомбей новый губернатор Чарльз Бун решил организовать несколько экспедиций против пиратов. Как ни странно, флот ОИК потерпел крупное поражение, а пять грабов и 40 пиратских галливатов заблокировали вход и выход из гавани Бомбея и освободили его только за выкуп в 8750 фунтов стерлингов серебром.

Сражение у Алибага

Противостояние с Ангриа стало одним из приоритетов для Британской ОИК. В октябре 1721 года в Бомбей прибыл коммодор Томас Мэттьюс с небольшим отрядом: 60-пушечным линейным кораблём «Лайон», 50-пушечным «Солбери», 44-пушечным «Эксетер» и 20-пушечным фрегатом «Шорхэм». Стоявшая перед ними задача была проста: расправиться с Ангриа. Англичане договорились с португальцами и собрали объединённое войско в 6000 солдат.

Бомбейский флот компании соединился с отрядом Мэттьюса и проследовал к форту Кулаба — форпосту Ангриа на Малабарском берегу. Мощный форт находился на острове и прикрывал крепость Алибаг. Европейцы с удивлением обнаружили, что у крепости нет слабых мест, даже высадить десант некуда — стены уходили прямо в воду. При этом 24-фунтовки форта контролировали вход в гавань Кулабы.

На военном совете Мэттьюс выступил против высадки войск, однако английский губернатор Бомбея Роберт Коэн и португальский вице-король Франсишку Жозе де Сампайо-э-Кастро настаивали на высадке полуторатысячного десанта под стены форта. На суше выше Алибага португальцы собирались высадить 2500 солдат. Им предстояло пройти пешим маршем к городу, внезапно атаковать его, захватить, разместить батареи на берегу и далее совместно с десантом англичан атаковать и захватить и Кулабу, и Алибаг.

Уже по предварительным наброскам видно, что план был чрезмерно сложным, и что-то обязательно должно было пойти наперекосяк. Так и случилось.

Раскрашенный свиток с изображением типов кораблей, которые использовали пираты Ангриа.

Утром 29 ноября корабли Британской ОИК начали бомбардировку островной крепости. Тогда же португальцы высадили десант под командованием дона Антониу де Кастро и генерала Северы. Однако на пути к Алибагу их атаковали 25 000 маратхов, которые пришли на помощь своим вассалам. Они фактически окружили португальский отряд.

1500 англичан, высаженные во время отлива на острове Кулаба, упёрлись в стену и не могли двинуться ни туда, ни сюда, поскольку лестницы, которые они взяли с собой, не доставали до края стены. Отлив продолжался, и кораблям пришлось отойти чуть дальше, что резко снизило точность их огня. Из крепости вырвались пираты и при поддержке артиллерии атаковали британцев.

В переломный момент вышли боевые  слоны, укрытые со всех сторон кольчужными доспехами и стальными пластинами. Внезапное появление этих монстров привело английский отряд в совершеннейший беспорядок. Строй бойцов сломался, а в промежутки стали врываться пираты, вооружённые длинными кривыми ножами, насаженными на пики. Они вскрывали англичанам животы, кровь хлестала во все стороны, и это жуткое зрелище повергло солдат в панику. Они бросились к лодкам, десятками и сотнями погибая по пути от ножей и ружей пиратов.

Португальский отряд организовал круговую оборону, но и тут слоны с поставленными на них мелкими пушками, стрелявшими картечью, произвели должное впечатление. Выстрелы в ноги, казалось, не приносили животным вреда, а их подбрюшья защищали железные пластины. Отряд из десяти боевых слонов с мелкокалиберными пушками и стрелками на закреплённых сверху островках, выстроившись в чёткую линию, сломал оборону португальцев.

Отряд Северы дрогнул. В линии появились разрывы, куда ворвалась сначала маратхская конница, а потом и пираты, вооружённые пистолетами и пиками. Началась резня. Португальцы бежали к берегу, оставив врагу всю артиллерию и амуницию.

Тех, кто добрался до лодок, с моря атаковали галливаты Ангриа. В результате потери европейцев составили до 3000 человек убитыми, ранеными и пленными.

Зона, в которой пираты Ангриа создали свои крепости-убежища.

Португальский отряд укрепился на самом берегу и оказался в ужасном положении, отрезанный и с моря, и с суши. В этой ситуации португальцы пошли на сепаратные переговоры с маратхами, и те за выкуп позволили им сесть на корабли и уйти обратно в Гоа. После ухода португальцев и потерь на Кулабе у англичан оставалось только 1000 солдат. Мэттьюс с Коэном, кляня союзников самыми последними словами, ушли в Бомбей.

В январе эскадра появилась в Бомбее, и Коэн за разгром экспедиции был смещён со своего поста. Его заменил Уильям Фиппс, который счёл за лучшее договориться с Ангриа, выплатив корсарам дань. Более того, Фиппс выторговал у пиратов одно условие: за дополнительную плату они не будут трогать британские суда, но станут нападать на португальские. В свою очередь португальский вице-король, узнав об этой договорённости, дал своим силам в Индии чёткое предписание: в случае нападения кого бы то ни было на англичан никакой помощи им не оказывать.

Пираты против Ост-Индской компании

Заключив договор с Ангриа, Фиппс сразу же принялся строить специальные противокаперские суда, быстроходные и с сильным вооружением. Однако разведка Ангриа тоже не дремала, и три таких судна сгорели ещё на стапелях. К тому же из Лондона пришло распоряжение борьбу с пиратами прекратить. Правление ОИК сочло траты на противопиратские кампании слишком большими: за последние десять лет они обошлись в кругленькую сумму — 500 000 фунтов.

7 октября 1729 года Конаджи Ангриа умер. Ему наследовал сын Сукхонджи. По признанию англичан, он, «нарушив все договоры, нападал на все корабли, какие видел».

В 1730 году Сукхонджи на четырёх грабах и 15 галливатах перехватил и уничтожил у Кулабы гребные фрегаты Британской ОИК «Бомбей» и «Бенгал». Через два года 40-пушечный корабль «Окхэм» выдержал тяжёлый бой с пятью грабами и тремя галливатами маратхов и едва смог от них отбиться.

Мавзолей Конаджи Ангриа в Алибаге.

В 1733 году Сукхонджи умер, и в семье Ангриа началась междоусобица. В итоге северную часть корсарской империи получил младший сын Сукхонджи, Манаджи, тогда как южную часть наследовал Самбхаджи.

Разделение, безусловно, ослабило пиратскую республику. Тем не менее нападения продолжились, и в 1735 году жертвой Ангриа стал корабль ОИК «Дерби», шедший в Индию с грузом золота для закупок. Это была самая звонкая пощёчина Британской ОИК.

Понимая, что прямые действия не приносят успеха, британцы решили договориться с теми, кто прикрывал пиратов — с маратхами. Первые контакты начались в 1740 году, но лишь после смерти пешвы Саху в 1749 году англичане нашли союзника в лице нового правителя Рамараджи. К тому времени Самбахаджи умер, и ему наследовал Туладжи.

В том же 1749 году Туладжи около Бомбея с пятью грабами атаковал и захватил 20-пушечный корабль ОИК «Ресторейшн», посланный для борьбы с пиратами Ангриа.

В 1751 году Туладжи выдержал бой с отрядом коммодора Лайля, который включал в себя 64-пушечный «Виджилан» и 50-пушечный «Руби». В 1754 году пираты захватили три голландских корабля: 50-, 36- и 18-пушечный.

К середине столетия военные корабли Ангриа контролировали всю Западную Индию до самого Кохина. Во время очередной войны между Англией и Францией только четыре военных корабля патрулировали берег и сопровождали индийские торговые суда. Манёвренные корабли Ангриа, держась вне досягаемости тяжёлых пушек, захватывали призы на виду у конвойных кораблей. Только военные корабли могли не опасаться нападений. В ходе жестоких схваток 1754 года пираты Ангриа захватили голландское судно, гружёное боеприпасами, и взорвали два больших корабля ОИК.

Пером и шпагой

Чуть ранее, в 1750 году, прибывшие к Ангриа от нового пешвы Рамараджи послы потребовали, чтобы пираты платили маратхам ежегодную дань. Это не нашло понимания у Туладжи — тот «разрезал послам носы вдоль, чтобы они не лезли в его дела, и отослал обратно». Ангриа рассорились с маратхами, и это дало англичанам шанс.

В 1754 году флот ОИК в составе одного 44-пушечного корабля, одного 16-пушечного и двух бомбардирских кораблей захватил остров Сивирадург, а также разрушил несколько фортов Ангриа на побережье. В следующем году из Англии прибыла эскадра вице-адмирала Уотсона в составе трёх линейных кораблей, двух фрегатов и пяти бомбардирских кораблей. Задача у неё была одна — наконец-таки решить проблему с пиратами.

В феврале 1756 года Уотсон под флотом ОИК подошёл к последней твердыне Ангриа — крепости-острову Геррах (Геррия). Атаку англичан поддержали союзные им маратхи: пешва выделил 12-тысячный отряд, чтобы отомстить Туладжи за обращение с послами. Командовал сводным отрядом полковник Роберт Клайв.

Уотсон решил расположить свои корабли двумя колоннами. Первая состояла из 24-пушечного фрегата, 60-, 64-, 56- и 50-пушечника, а также 44-пушечного фрегата ОИК. Задачей этой колонны было отразить возможные атаки пиратского флота. Вторая колонна состояла из трёх фрегатов ОИК, несших от 12 до 16 пушек, и пяти бомбардирских судов. Задача этой колонны заключалась в борьбе с береговыми батареями пиратов и обстреле крепости.

Бой с береговыми батареями длился два с половиной часа.

Постепенно орудия Ангриа замолкали, огонь всё слабел. Корабли атаковали и сожгли весь флот Ангриа: три 20-пушечных граба, девять 12-пушечников, 13 галливатов и 30 мелких судов. Два корабля были уничтожены на стапелях. Высадившиеся войска довершили дело.

Пираты пытались было сдаться маратхам, однако отряд Клайва из 700 англичан и 300 сипаев отказался брать корсаров в плен. Они все погибли, в том числе женщины и дети. В Геррахе было захвачено 250 орудий калибром от 24 до 6 фунтов, шесть медных пушек, а также золота и драгоценностей на 130 000 фунтов.

Пираты Ангриа были уничтожены.

https://warspot.ru/17615-korsary-angria

Однажды Пан Сингх Томар, новобранец Бенгальского сапёрного полка, по какой-то причине вызвал неудовольствие одного из офицеров подразделения.

Легенда гласит, что началом серьезных занятий бегом стал результат спора. Когда Томар только записался в свой полк, он поссорился с инструктором. В качестве наказания Томар должен был оббежать десять кругов вокруг воинской части.

Рутинное дисциплинарное взыскание полностью изменило жизнь новобранца из-под Гвалиора.

После того, как Томар завершил первый круг, офицер приказал ему остановиться и передохнуть, а сам сходил за секундомером. За второй частью пробежки Томара наблюдало уже несколько офицеров. Обсудив увиденное они решили, что новобранца хорошо бы послать на армейские соревнования.

Томар во время службы в армии.

Вскоре освобожденный от обычных обязанностей Томар был переведен на специальную диету для армейских спортсменов, и даже получил другие льготы и попустительства в службе.

На рубеже 1950-ых - 1960-ых гг. Пан Сингх Томар установил несколько национальных рекордов на различных дистанциях.

Особенно ему удавался бег с препятствиями. Его национальный рекорд составлял 9 минут и 2 секунды в беге с препятствиями на 3000 метров, он оставался неизменным в течение 10 лет.

В 1958 году он даже представлял Индию на Паназиатских играх в Токио, но призового места не занял. Выяснилось, что участники соревнований должны в обязательном порядке бежать в обуви, а Томару это было непривычно.

Индийская армия старалась сберечь ценного солдата, во время в китайско-индийской войны 1962 года, и индо-пакистанской войны 1965 года на передовую Томара не пускали. В 1977 году он вышел в отставку в чине субедара и вернулся в родную деревню Бхидоса в штате Мадхья-Прадеш.

И вот тут-то и начались проблемы.

Оказалось, что за время отсутствия Пан Сингха на его земельный участок стал претендовать родной племянник - Бабу Сингх Томар. Про Пан Сингха за время его армейско-спортивной карьеры односельчане успели подзабыть, а вот Бабу Сингх был очень влиятельным в деревне человеком и водил дружбу с окружным налоговым инспектором.

Пан Сингх отказываться от своей земли не захотел, поэтому очень быстро "выяснилось", что за ним числятся какие-то неуплаченные сборы и штрафы. Конфликт разрастался, некоторые односельчане поддержали отставного субедара, который в итоге решил навести порядок в деревне самостоятельно.

Томар (слева), его мать, жена и дети.

В марте 1979 года Пан Сингх Томар застрелил своего племянника, а заодно ещё нескольких односельчан, которых он считал виновниками творящихся в округе несправедливостей. После этого Пан Сингх с несколькими своими сторонниками ушёл в лес и стал вести жизнь индийского outlaw - грабил сельских богачей и государственные учреждения и достаточно успешно скрывался от полиции Мадхья-Прадеш.

Позже Томар даст интервью местной газете в Гвалиоре, что, возможно, побудило администрацию округа серьезно отнестись к его делу, посчитав это актом неповиновения. Его голова была оценена в 10 000 драм . Согласно интервью, он не хотел убивать восемь жителей деревни, чьи действия привели к смерти его старшего брата Матадина Сингха Томара. На протяжении всего интервью он играл с пулей.

Конечно же, Томар достаточно быстро стал восприниматься как Робин Гуд и восстановитель справедливости среди существенной части местного населения.

1 октября 1981 года инспектор округа Бхинд Пратап Сингх Чаухан и его специальная группа из 500 полицейских загнали в угол и в непродолжительной перестрелке застрелили Томара. 14 других членов его экипажа также были убиты.

По сообщениям газет, Томара застрелили, когда он был жив и просил воды: «Есть ли здесь раджпут (человек касты воинов) который может дать мне воды?», имея ввиду, что он сам является членом воинской касты.

Глава округа благодарит полицейских, которые ликвидировали банду Пан Сингх Томара.

Один из полицейских сержантов попытался дать Томару флягу с водой, но инспектор Чаухан крикнул ему: «У разбойников нет касты!» и оставил его умирать.

Ну, а в 2012 году про Томара сняли биографический фильм, где его роль сыграл Ирфан Хан. (С.)