MidnightPenguin

~

Я впервые заметил ее, гуляя по пляжу в одиночестве. Пустынный берег простирался в обе стороны: никого, кроме меня. И нее. Она брела позади, примерно в километре, черное платье и растрепанные черные волосы развевались на ветру. Тогда я не придал этому значения и продолжил жить своей жизнью, не зная, что она медленно приближается ко мне с каждым ударом сердца.

Несколько месяцев я не видел ее. А потом однажды очутился на пустынной парковке у торгового центра около полуночи. Я вышел из магазина с пакетом продуктов в руке. На стоянке оставалось совсем немного машин – считанные единицы – и те жались к главному входу. Она стояла в дальнем конце парковки прямо под фонарем, примерно в двухстах метрах от меня. Все еще слишком далеко – не разглядеть лица – но это черное платье и растрепанные волосы… у меня возникло ощущение дежавю. Не думаю, что тогда вспомнил об одинокой фигуре на пляже, но, тем не менее, это было жутковато.

Я начал замечать ее все чаще и чаще.

Каждый раз, когда мне приходилось парковаться на большой стоянке, например, у торгового центра или кинотеатра, я видел, как она подглядывает за мной из-за крыш припаркованных машин или стоит под деревом возле выезда с парковки. То же черное платье и растрепанные черные волосы.

В конце концов я начал видеть ее на своей улице. Стоило выглянуть ночью из окна, и вот она: стоит полускрытая в тени за соседским домом или среди деревьев на моем собственном заднем дворе.

Однажды я даже вызвал полицию. Сказал, что кто-то прячется в лесу за домом, и попросил приехать и проверить. Мне оставалось только наблюдать, как полиция рыщет среди деревьев, а она просто стоит на месте, глядя прямо на меня. Офицеры ходили вокруг кругами, я мог бы поклясться, что даже несколько раз задели ее, но они же в итоге сказали мне, что ничего не обнаружили. Ни людей, ни даже следов.

Значит, это все у меня в голове?

Я честно пытался не думать о ней, но она подходила все ближе и ближе. Вот я обедаю с друзьями в ресторане, а она стоит на автобусной остановке через дорогу. Вот я вывожу свою собаку на прогулку, а она смотрит на нас из окон соседних домов…

Все ближе и ближе.

Когда она оказалась всего в 12-15 метрах от меня, уже можно было разглядеть выражение ее лица. На щеке поблескивала дорожка туши, но на лице сияла улыбка. Не могу объяснить: что-то в этой картине заставило меня подумать, что она счастлива, почти ликует. Может то были слезы радости?

Иногда мне кажется, что это было лицо человека, который потерял любимого, но вспоминает хорошие времена.

Когда выдавался плохой день, я считал ее абсолютно сумасшедшей.

Три ночи подряд она прижималась к окнам моего дома. Наблюдала за мной, пока я готовил, убирал и смотрел телевизор. Я не мог уснуть. А когда гасил свет, уличные фонари отбрасывали ее огромную гротескную тень на мой дом.

Я пытался заговорить с ней. Я задавал вопросы. Я выдвигал требования. Я умолял до слез, но она не отвечала. Она не издала ни звука. Не пошевелилась. Она даже не моргнула.

Я взял отгул на работе. Перестал спать и есть. Проводил все свободное время, расхаживая по гостиной, крича на женщину за окном или рыдая. В голове роились мысли. Как быстро я потерял все, что с таким трудом строил в этой жизни! Как быстро все мое существование покатилось в тартарары из-за нескольких поврежденных нейронов или химического дисбаланса.

Но как бы я ни пытался убедить себя, что все это действительно плод моего больного воображения, было чувство, от которого я никак не мог избавиться. Все казалось таким реальным. Конечно, иначе и быть не могло, мой больной мозг любую галлюцинацию посчитал бы настоящей, любой сумасшедший верит, что его видения реальны, но в этой женщине было что-то такое, чего я просто не могу объяснить. Я как будто знал, что однажды она дойдет, что мне нужно отметить эту дату в календаре... Я не в силах этого объяснить.

Нужно было подышать свежим воздухом, поэтому я схватил собаку и повел ее на прогулку. Самую долгую прогулку в жизни моей несчастной собаки. Мы шли часами и забрались далеко – за много километров – от дома, но так и не смогли скрыться от женщины, наблюдающей за нами. Она выглядывала из-за заборов, из-за деревьев в парке, я клянусь, она смотрела на нас с заднего сиденья нескольких машин, проезжавших мимо… Но мы продолжали идти. Вне дома я чувствовал себя свободнее, будто получил возможность убежать, если дела пойдут совсем плохо. Плюс, есть что-то жутко оскорбительное в том, что твой собственный дом, твое единственное убежище, превращают в гребаный зоопарк. Я боялся возвращаться.

Но пришлось. “Прогулка” слишком быстро переросла в издевательство над животным: собаке нужна была вода и отдых. Во что бы я ни вляпался, это моя вина, а не ее.

Я решил просто игнорировать ту женщину, проводившую дни, прижавшись лицом к моему кухонному окну. Я уже несколько дней не спал, так что просто хотел выпить стакан воды, принять душ и лечь спать.

Первые два шага мне выполнить удалось, но не третий. Я просто не мог удержаться! Нужно было посмотреть на нее еще раз. Представьте, что вы плаваете в океане и кто-то кричит “Акула!” Разве можно такое игнорировать?

Я осторожно выглянул из коридора на кухню, всматриваясь в большое окно, в котором она несла свой пост последние несколько ночей. Ее не было. Когда плаваешь в океане и кто-то кричит “Акула!”, самое страшное, если ты ее не видишь.

У меня мгновенно пересохло во рту. Я включил прожекторы на заднем дворе. Никого. Пробежал через темный дом к передним окнам и выглянул наружу. Никого.

Что за черт! Я никогда в жизни еще не был настолько напуган. Где она? Почему мерзкое ощущение, что за мной наблюдают, не исчезло? Я сел на диван и обхватил голову руками. Никакого сна. Надо сварить кофе и хорошенько подумать. Я встал, пошел на кухню и включил свет… и краем глаза увидел ноги.

Это была она. Стояла в углу гостиной и подсматривала за мной из-за штор, всего в нескольких метрах от дивана. У меня скрутило живот. Она была в моем доме. Так нельзя! Это напугало меня. Это оскорбило меня. Это заставило меня почувствовать себя слабым и уязвимым. Даже пока меня тошнило на кухонный пол, я не осмелился разорвать с ней зрительный контакт.

Я сварил себе кофе и сел за кухонный стол с ножом в руке. Понятия не имею, какой толк от ножа против этой женщины, кем бы она ни была, но без него я чувствовал себя совершенно беззащитным. Мы смотрели друг на друга часами. Я швырял в незнакомку вещами, но все они, казалось, просто проходили сквозь нее.

Я должен был что-то сделать. И у меня был план: пялиться на эту тварь, пока не умру от истощения. Так себе план. Поэтому я принял решение. Побежал в гараж и запрыгнул в машину. По крайней мере, ее больше не будет в моем доме. Я открыл дверь гаража и завел машину, но когда развернулся, чтобы выехать задним ходом с подъездной дорожки, обнаружил, что она сидит прямо позади меня на заднем сиденье. Это было уже слишком. От одной мысли, что она настолько близко, меня выворачивало наизнанку. Я вышел из машины и бросился бежать.

Я бежал и бежал, но каждый раз, оглядываясь, видел, что она рядом. Не приближается, не отстает, но всегда очень близко. Слишком близко.

В конце концов, я добрался до места назначения. Полицейский участок. По крайней мере, они могли засунуть меня в камеру под круглосуточной охраной.

Все прошло так, как я надеялся. Если полиция на что-то и годится, так это на то, чтобы сажать психически больных людей в камеры.

Меня бросили в одиночку, размером примерно 2,5 на 2,5 метра. Небольшая кровать, туалет и раковина и все. Я, если честно, не помню, что такого сделал, просто был счастлив наконец-то найти свидетелей. Больше не быть с ней один на один.

Ведь она не отстала. Даже сидя в камере, я видел ее, прижимающуюся лицом к стеклянному окошку в двери. Но я слишком устал, чтобы думать об этом. По крайней мере, ее не было внутри.

Я не знаю, как долго я проспал, но когда проснулся, она стояла на коленях рядом со мной с той же страдальческой улыбкой на лице. Прежде чем я успел закричать, женщина протянула руку и коснулась моего левого плеча. Оно мгновенно взорвалось острой болью, пожаром распространившейся вниз по руке и по груди. Я закричал. Дыхание стало прерывистым, а зрение начало сужаться. Сердце словно схватила и сдавила призрачная рука. Попытка встать закончилась падением на живот. Я еще успел позвать на помощь, прежде чем мир исчез.

Очнулся я в больнице.

Сердечный приступ. К счастью для меня, в здании были парамедики и они успели вовремя.

Все это произошло около полугода назад.

Я снова увидел ее шесть недель назад. На этот раз она двигается быстрее. Уже через пару недель я мог видеть ее лицо. Она выглядит сердитей. Она недовольна мной. И что-то держит в руке, но я не могу сказать, что именно, – она держит руку за спиной.

Я пишу это на ноутбуке, сидя в постели, а она застыла в дверях спальни. Смотрит на меня все с той же гримасой. Но это неважно. Я сейчас приму снотворное и усну. Наверное она окажется уже у самой кровати, когда я проснусь. Если конечно проснусь. Тогда станет ясно, что она прячет за спиной. Я не боюсь, я хочу покончить с этим дерьмом.

Так жалко покидать собаку… но я позаботился о том, чтобы она не осталась одна. Уже отправил сообщение сестре, попросил прийти завтра после обеда. У нее есть ключ.

Надеюсь, я еще успею поздороваться.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Я перевернула баночку, в поисках дополнительных инструкций.

Но нет. Это буквально было все.

Снова перечитала текст. И еще раз, и в третий, и в четвертый. Что это вообще должно значить?

Может позвонить доктору Лу? Но он же рекомендовал именно это лекарство, сказал, что другим пациентам с симптомами, похожими на мои, оно очень помогло… Короче говоря, не было похоже, что он просто выписал мне какую-то ерунду наугад. Я даже погуглила на всякий случай, но единственными побочными эффектами, перечисленными в Интернете, были заурядные вещи, вроде вздутия живота и головной боли.

Интересно, могут ли фармацевты размещать на баночках собственный текст? Они же печатают этикетки. Я невольно хихикнула. Вообще-то это даже забавно. Не знаю, насколько законно или этично подменять текст в графе “побочные эффекты”, но… Нужно отдать парню должное за за креативность.

Я проглотила одну из маленьких белых таблеток.

Эффект ошеломлял.

Исчезли все привычные уже симптомы. Не болел живот. Не было вздутия. Не было боли! Я чувствовала себя просто отменно, намного – намного! – лучше, чем за последние годы.

Я не могла дождаться, когда вернусь домой с работы и расскажу обо всем мужу. Как доктор Лу сотворил чудо, подобрав для меня подходящее лекарство. Как меня поражает уровень современной медицины. Как мир внезапно снова стал прекрасным. Да, знаю, звучит драматично – и знаю, что есть заболевания похуже, чем синдром раздраженного кишечника. Но все же. Когда живешь с дискомфортом и болью в течение десяти лет, а потом в один прекрасный день все это внезапно исчезает без следа… в этот момент кажется, что туман вдруг развеялся и весь мир засиял. 

Когда я вернулась с работы, дома было пусто. Дуг сказал, что заберет нашего сына Бенджамина от друга по дороге домой, и привезет домой около шести. У меня оставался еще целый час, и за этот час я решила приготовить что-нибудь вкусненькое. Обычно я строго придерживаюсь рекомендованной диеты, но не в этот раз. Нет, детка, не в этот раз. Курица как раз покрывалась корочкой на сковороде, когда у меня зазвонил телефон.

– Дуг! Ты не поверишь! Я начала пить новое лекарство и оно…

– Кэрри?

Его голос звучал так, что у меня тут же похолодело внутри. Что-то было не так. Произошло что-то жуткое. Я застыла посреди кухни. Курица шипела и плевалась маслом. Вода для макарон тихо булькала.

– Что… что случилось?

– Бенджамин… – проговорил Дуг дрожащим голосом.

Я не могла пошевелиться. Не могла дышать.

– Он... он… – его голос сорвался. –  Тут у соседей бассейн, и…

О нет. О, Боже, пожалуйста, нет.

Он продолжал говорить, но я не слышала. В ушах звенело. Я опустилась на пол, больше не в силах стоять. Нет... нет. Этого не может быть. Этого не может быть…

– Мы дома!

Я резко обернулась.

Дверь распахнулась. Бенджамин влетел внутрь и побежал прямиком к телевизору. Дуг последовал за ним, коробка с пиццей покачивалась на его ладони.

Телефон с грохотом упал на пол.

И когда это произошло, экран засветился.

Просто экран блокировки. Никаких следов звонка.

Я подбежала к Бенджамину. Пощупала его лицо. Он казался настоящим. Затем вернулась к телефону и прокрутила историю последних звонков. Дуг мне не звонил.

Что... за... херня?

– Кэрри? Ты в порядке?

Я слышала, что сказал Дуг. Но он будто говорил издалека, слов было почти не разобрать из-за шума в ушах.

Лекарство. То маленькое предупреждение на баночке. “Но вы захотите, чтобы они были физическими.” Таблетки… вызывают галлюцинации?

– Я… Я думаю, мне нужно в больницу, – выдавила я.

***

Анализы показали, что со мной все в порядке.

Я передала доктору баночку с таблетками, и он пришел к тому же выводу, что и я.

– Оу. Фармацевт, должно быть, изменил текст. – Он покачал головой. – За это он может лишиться лицензии.

– Но таблетки… это точно Xamira?

– Они определенно выглядят, как Xamira. Видите, маленький штамп “X 50” на каждой? Такое сложно подделать, если не имеешь доступа к профессиональной лаборатории. – Доктор поставил таблетки на стол. – Но я все равно хочу отправить их в лабораторию на анализ. Возможно, во флакон подмешали какого-нибудь галлюциногенного препарата в порошке и взболтали, чтобы он прилип к таблеткам. – Он выглядел совершенно сбитым с толку. – Но тогда мы должны были увидеть пыль на стенках или дне флакона… А я не вижу ничего подобного.

Мне сказали, что можно остаться на ночь, если я хочу, побыть под наблюдением. Я вроде бы была полностью в себе, так что принуждать меня не было смысла. Но я решила отправиться домой. Действие лекарства как раз начало проходить – знакомые боли в животе поднимали свою уродливую голову.  Оставалось надеяться, что и с галлюцинациями покончено.

Да и результаты по таблеткам должны были прийти в течение 48 часов.

Остаток вечера я провела с Бенджамином и Дугом, безмерно благодарная за то, что мой замечательный маленький мальчик все еще с нами.

***

Я вздрогнула и проснулась.

Все тело было мокрым от пота. Что меня разбудило? Я прислушалась. Оглянулась на Дуга, но его не было в кровати.

– Дуг? – Я позвала в темноту.

Нет ответа.

Может он в ванной? Света под дверью не было.

Я тихонько выбралась из постели и на цыпочках прокралась в комнату Бенджамина. Он мирно спал в своей постели, уютно устроившись под одеялом с принтом из "Щенячьего патруля".

Я уже собиралась вернуться в спальню, когда услышала шум внизу.

Что-то среднее между кашлем и стоном. Замерев в коридоре, я почувствовала, как каждый мускул в моем теле каменеет.

– Дуг?

– Помоги, – раздался слабый голос снизу.

Голос Дуга.

Я побежала вниз по лестнице, шлепая босыми ногами по дереву. Лужа темной крови растекалась по полу, просачивалась в швы между плитками… Я увидела ее еще до того, как вошла на кухню.

– Дуг!! – закричала я, срываясь на бег.

Он сидел на стуле, словно брошенная тряпичная кукла. Рубашка вся в крови.

– Он… вломился… – голос моего мужа слабел с каждым звуком. – Позвони… в полицию…

Нет, нет, нет, этого не может быть.

Машинально я потянулась к карману за телефоном, но поняла, что оставила его наверху. В панике, я вихрем взбежала по лестнице, ворвалась в спальню, потянулась за телефоном…

… и остановилась, как вкопанная.

Дуг лежал в постели. Храпел как в последний раз.

Дак это была очередная галлюцинация? Дуг… с ним все в порядке. Я судорожно втянула воздух. А потом вспомнила, что на баночке с таблетками была надпись “принимать раз в день”. Они действуют 24 часа. И вызывают галлюцинации. 

Дрожа, я забралась обратно к нему в постель.

– Люблю тебя, – прошептала я, прежде чем перевернуться на другой бок и закрыть глаза.

Это была ошибка.

Утром я проснулась в пустой постели.

Вскочила. Помчалась вниз по лестнице, уже зная, что найду там.

Лужу крови, теперь потемневшей и запекшейся.

Осколки стекла, разбросанные по полу, блестящие в лучах утреннего солнца.

И фигуру, сгорбившуюся на кухонном стуле.

– Мама? – Бенджамин окликнул меня откуда-то сзади. Но я не могла пошевелиться. Не могла говорить.

– Иди... иди в свою комнату, – едва выдавила я. – Быстро!

Галлюцинацией оказался Дуг. Мирно спящий в постели Дуг.

То, что я увидела на кухне ночью… было абсолютно реальным.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Где я? Кто эти люди? Как, черт возьми, я сюда попал? Смотрю вниз и понимаю, что за левое запястье я прикован наручниками к стулу. Этот ублюдок похитил меня!

– Искатели приключений замерли в замешательстве, совершенно не понимая, как здесь оказались, – продолжает парень в маске. – Но это и не важно! Главное, что они здесь. И теперь должны пройти свое приключение до конца. Где-то в городе бродит главгад, известный как “Мастер Подземелий”. Он похищает невинных людей и заставляет их играть в извращенную игру! Герои должны были остановить его раньше, но провалились и сами попались в его сети. Теперь им остается только играть.

– Отпусти меня, урод! – внезапно кричит один из моих собратьев по несчастью.

– Мастер подземелий игнорирует мольбы пленников. Он уже плетет паутину повествования, он уже творит свой подлый план! – нараспев произносит Мастер, даже не задумываясь над ответом.

– Отпусти нас! – ярость в голосе пленника уступила место мольбе.

– Что ж, если и правда хочешь убедить меня, сделай бросок на убеждение. – Теперь ублюдок еще и хихикает.

Мужчина смотрит на него в недоумении, и тогда Мастер Подземелий поднимается с места, подходит к пленнику и вкладывает двадцатигранный кубик ему в ладонь.

– Бросай.

Осознав, что выбора нет, игрок бросает кость на стол. Металлический кубик гулко ударяется об дерево.

Мастер вытягивает шею, всматриваясь в число… и ухмыляется.

– Ммм, 6. А вот интересно, смог ли ты убедить Мастера отпустить тебя? Как думаешь?

Я достаточно долго играю в ДнД, чтобы понимать, что значит этот бросок. Ничего хорошего.

– Мастер Подземелий слышит твои мольбы, но смеется тебе в лицо и отвергает их! – И этот ненормальный наклоняется и реально смеется бедняге в лицо. Тот никак не реагирует. Зато его сосед опускает голову и начинает тихо всхлипывать.

– О, почему ты плачешь? Разве ты не славный Джеральд Хитрый? Бухгалтер, чья сноровка заставляет людей трепетать? – Мастер, наклонившись между двумя стульями, по-змеиному поворачивает голову ко второму мужчине. – А ты что же, Роуэн Проворный, обаятельный водитель автобуса, коего славят по всему королевству? – Он поднимает голову и смотрит прямо на меня. – Или ты, Мэтью Мудрый, обучающий молодые умы?

Что за черт. Он знает меня. Мое имя действительно Мэтью, я действительно учитель… Но откуда он знает?

Лица Роуэна и Джеральда подтверждают мои подозрения: он и о них сказал все верно.

Джеральд первым прерывает молчание.

– Откуда? Ради всего святого, откуда ты знаешь, кто я?

– О, а ты верно считаешь, что я не познакомился с членами собственной группы?

Никто не произносит ни слова. Мастер продолжает.

– На лицах искателей приключений застыли шок и замешательство: запутанная игра Мастера Подземелий ввергает их в пучины отчаяния. Что же они будут делать дальше? – И он водит головой, осматривая каждого из нас, словно в гребаном театре Кабуки.

– Я сейчас вырву эти сраные наручники и надеру тебе задницу! – агрессивно выкрикивает Рован.

– О! О-о-о! Ты хочешь запугать Мастера? Что ж, придется бросать.

Двадцатигранник снова ложится в ладонь Роуэна.

Не видя других вариантов, тот неохотно подчиняется. Кубик падает на стол.

– О! 10! Мастер немного впечатлен твоим злобным видом, но не настолько, чтобы выпустить птичку из клетки, увы. Что делают остальные?

Я давно играю в ДнД. И за эти годы выучил, что слепо испытывать удачу – провальная стратегия, куда лучше попытаться выяснить мотивы злодея. Поэтому решаю подыграть и попытаться понять, что именно здесь происходит.

– Скажи мне, Мастер, каковы твои истинные намерения? Зачем ты собрал нас здесь? – Изо всех сил я стараюсь казаться искренне заинтересованным.

– Как смеешь ты спрашивать о моих намерениях! Но ничего, они станут очевидны уже совсем скоро.

– Но Мастер, если мы – герои, призванные остановить тебя, то почему ты так легко захватил в плен нас? – Я все равно вытяну из тебя все, что смогу, придурок.

– Это было очень легко, Мэтью Мудрый! Мне нужно было лишь следить за каждым вашим шагом и ударить в удобный момент. Ударить прямо в цель.

– Очень умный план. И что будет, когда мы закончим твою изощренную игру?

– О, ты увидишь! Увидишь как только игра будет закончена.

– Знаешь, обычно злодеи поразговорчивее. С удовольствием излагают свои коварные замыслы, глумятся над героями. Почему ты не следуешь канону?

– Обстановку нагнетаю.

– А я ведь знал парня, похожего на тебя, – расстроенный отсутствием ответов, я больше не стесняюсь. – Мы играли вместе в старшей школе, ходили в один клуб. Точнее не так. Никто не хотел с ним играть, потому что, что бы ни делала команда, у засранца всегда были свои планы,. Он всегда все портил. В итоге, мне пришлось выкинуть его из клуба. Так что да. Я уже имел дело с такими, как ты…

– Молчать! – вопит Мастер. – Хватит с меня твоего допроса! Вы все неправильно играете!

И он бросает свой кубик на стол.

– Мастер использует атаку исподтишка на Мэтью Мудрого. 16 на попадание. Более чем достаточно, чтобы пробить твой класс брони.

Я краем глаза успеваю увидеть, как Мастер Подземелий резко опускает руку вниз, к моей ноге. Резкая боль пронзает бедро. Я опускаю голову и пораженно наблюдаю, как кровь стекает вниз по ноге. В руке Мастера маленький нож. Нож, которым он вспорол мне верхнюю часть бедра.

– О! Похоже ты получаешь 4 единицы рубящего урона, – мурлычет он. И смеется.

В этот момент мы все трое понимаем, насколько все плохо.

– Бросайте инициативу. Да-да, у вас тоже есть шанс атаковать меня, все честно!

Джеральд и Роуэн бросают кубы, словно на автомате. Я тоже должен бы, но не могу оправиться от шока. Этот ублюдок меня порезал!

Но вскоре и мой кубик шлепается на стол.

Мастер взволнованно рассматривает результаты и дрожащим от предвкушения голосом говорит:

– Джеральд. ты первый. Затем Роуэн. Потом снова мой ход. Мэтью последний. Давайте же!

Джеральд бросает двадцатигранник.

18.

– Так, так, так! Вы только посмотрите! – Мастер ликует. – Ты можешь атаковать меня.

– Чем? – выплевывает Джеральд.

– Любым оружием, которым ты экипирован, конечно же. Может проверить карманы?

С надеждой Джеральд хлопает себя по карманам, но там пусто.

– У меня ничего нет, – упавшим голосом шепчет он.

– Очень-очень плохо! Искатели приключений должны быть готовы к любым неожиданностям. – Самодовольство так и сочится из этого ублюдка. – Роуэн, ты следующий.

Дрожащей рукой Роуэн бросает.

3.

– О, прости, это лишь 3. Совершенно недостаточно.

Роуэн не выдерживает и всхлипывает. Во мне волной поднимается страх. Не знаю, почему меня это удивляет, но игра явно выстроена не в нашу пользу. Шансов выбраться живыми и невредимыми все меньше.

– Неужели уже мой ход! На этот раз я атакую Роуэна Проворного!

Кубик гулко стучит об стол.

Напряжение растет, я чувствую, как мое собственное сердце ускоряется, хотя атакуют и не меня.

15.

Очевидно, попадание?

Быстрый взмах руки Мастера и кровь, хлынувшая из предплечья Роуэна, однозначно отвечают на мой вопрос.

Роуэн вопит от боли.

– Отпусти нас, сволочь! Никто не хочет играть в твою сраную игру!

– О, я знаю. В этом-то и проблема.

Мастер стягивает маску с лица, открывая истинное “я”. Мы почти синхронно пораженно выдыхаем.

Гэвин. Чертов Гэвин. Парень из школьного клуба ДнД, которого мне пришлось выгнать. Никто не хотел играть с ним тогда, и уж точно никто не хочет этого делать сейчас.

– Джеральд. Мой прекрасный бухгалтер. Помнишь, как ты хвастался той маленькой вечеринкой с ДнД, пока мы обсуждали финансы? Той самой, на которой совершенно точно не было всего одного местечка для еще одного игрока? Для меня? И ты Роуэн, водитель автобуса, на котором я езжу каждый гребаный день. Помнишь, как я предложил тебе присоединиться к моей кампании? Помнишь, как ты мне отказал?!

Гэвин на мгновение замолкает. Затем его глаза захлестывает ярость. Он поворачивается ко мне. 

– А ты. Ты, кто выгнал меня из единственного сообщества, которое меня приняло! Которому я реально принадлежал! Ты вышвырнул меня. И этого я тебе не прощу.

Он смотрит на меня с такой ненавистью… почти звериной. Я и так понимал, что вляпался в нездоровое дерьмо, но теперь, под этим пронзающим взглядом, последние мои надежды испаряются. Мне не уйти отсюда живым.

– Но каким бы я был Мастером Подземелий, если бы не позволил тебе бросить на попадание в свой ход еще разок. – Он жестом разрешает мне бросить.

Поднимаю кубик. Рука дрожит, но я мгновение встряхиваю дайс, а затем бросаю изо всех сил. Кубик отскакивает от стола раз. Еще раз. Мгновение балансирует на грани между двумя числами, и наконец, падает.

17. Достаточно, чтобы пробить его.

– Очень хорошо. Можешь использовать любое оружие, чтобы нанести мне урон, – мурлычет Мастер, прекрасно зная, что я безоружен.

И он уже готов объявить раунд оконченным, когда я подаю голос. План должен сработать. Это наш единственный шанс.

– Я выбираю безоружную атаку. Буду бить кулаком. – Вот бы еще голос звучал хоть чуть-чуть увереннее.

– Эм… ну… да, думаю да, ты можешь это сделать. Черт… я не продумал этот вариант. – Гэвин сейчас так зол на самого себя. И на меня, за то что остался в дураках.

Он еще мгновение думает, и продолжает:

– Сначала брось на урон. Используй четырехгранник. Сколько выбросишь, настолько сильно и ударишь.

И он вкладывает металлический кубик мне в руку. Тот самый четырехгранник–пирамидку, которой всегда делают жутко острые грани, отливая в металле…

Гэвин присаживается, с нетерпением ожидая броска. Его лицо оказывается на одном уровне с моим.

Я слегка трясу кубик в руке, как будто собираюсь бросить… а потом одним быстрым движением вонзаю острие, зажав между пальцами, прямо в его глаз.

“Мастер” вопит от боли. Он выглядит почти комично удивленным, не в силах осознать, что я сделал, а потом хватается за глаз, отчаянно пытаясь вытащить кубик, но он сидит максимально глубоко.

Кровь стекает по его лицу. Гэвин падает на землю, весь сосредоточенный на куске металла. Что-то тихо звякает.

Ключи от наручников выпадают из его кармана прямо к моим ногам.

Тянусь через стол, поднимаю двадцатигранник и кидаю его в последний раз.

Чистая 20.

Смотрю вниз на жалкую рыдающую кучу на полу и дважды пинаю Гэвина в голову, вырубая его.

– Это крит, ублюдок.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

– Хорошо! – ответила сойка, прежде чем улететь на поиск червячков.

На следующий день я проснулась с ростом 5 футов 8 дюймов. И просто восхитительно расположилась в машине. Как будто в самолете мне подняли билет до первого класса. Никто на улице даже не обратил на меня внимания. Я отправилась в Мейси и обновила гардероб. Все село как влитое.

Я распахнула двери, руки приятно оттягивали пакеты с одеждой и мне пришлось приложить усилия, чтобы не запеть.

На следующее утро во мне было 4 фута 5 дюймов. Новая одежда уже не подходила. Люди снаружи снова пялились. Я не дотягивалась до педалей. Выбежала во двор и начала орать на сойку, но она упорхнула. А может это была другая птица.

Вернулась внутрь и расплакалась под телевизор. В течение дня одеяло все росло, а, когда я измерила рост перед сном, получилось уже 3 фута 3 дюйма.

Следующим утром я была уже не выше фута. Жутко было выбираться из постели. Я цеплялась за простынь и карабкалась по матрасу, и наконец, приземлилась в кучу на полу.

Позаимствовала одежду у старенькой куклы Барби, которую племянница забыла у меня в офисе, и направилась к кошачьей двери. Снаружи снова кричала на птиц, а они смотрели на меня голодным взглядом.

– За что ты так со мной? – кричала я. – Я же спасла тебя.

Голубая сойка подлетела и осмотрела меня.

– Ты. Мышь? – спросила она. – Ты. Забавная.

И тут я поняла, что сойка не была злой, она была тупой.

– Пожалуйста, – сказала я. – Ты можешь отменить мое желание?

– Червяк! – прокричала птица и улетела драться с другой птицей за обрывок веревки.

К вечеру я была уже не выше дюйма. Впервые меня посетил ужас. Я буду становиться все меньше. Вероятно, в конце концов исчезну. А может и нет.

Кто знает, можно ли бесконечно уменьшаться. Я не уверена. Но я знала, что старая жизнь для меня кончилась, по сути я уже умерла, крошечный призрак, бродящий незаметно для мира.

В ту ночь я устраивалась на ночлег в бумажной салфетке, которую уронила несколькими днями ранее, трясясь от холода и страха, и размышляла, что принесет завтра.

Утром сложно было оценить насколько я уменьшилась. Волокна салфетки тянулись во всех направлениях точно толстые нити паутины.

Вокруг я ощущала движение мерзких клещей, которые возвышались надо мной как жуткие чудовища. Они окидывали меня голодными взглядами и разевали свои пасти, полные бритвенно острых зубов. Я могла вообразить, как они рвут мое тело на кусочки меньшие, чем стеклянная крошка. И я бежала, преодолевая по несколько дюймов в час, вопя, что не хочу умирать.

Вскоре я оказалась среди невозможных вирусов, чьи шевелящиеся, похожие на волоски, отростки вытягивались случайным образом, угрожая повредить кожу легчайшим прикосновением. Во вселенной больше не было порядка, а наоборот царил хаос. Нигде не было разума, только движение. Я начала воспринимать волны светы, как если бы у них на самом деле была длина. Вскоре они стали больше моего роста.

Разум прояснился. Как будто причудливые складки мозга вытянулись в бесконечную струну. Я бы тряслась от ужаса, но тело тоже стало другим. Я была уже не вполне человеком.

И тут мир опустел. Расстояние между объектами стало казаться бесконечным, хотя время от времени в воздухе возникало гудение электронов или еще чего-то неизвестного.

Я уже приготовилась исчезнуть. Никогда ни во что не верила до встречи с беспомощной птицей с невероятной силой. Может, стоило позвать ее. Вместо этого оказалось, что я молюсь вслух. А потом голос исчез в гуле всего вокруг.

Но вместо это я ощутила новую тяжесть внутри. Взглянула на пальцы и увидела украшавшие их бесконечные кольца, и там, где могли бы быть рубины и сапфиры, была красные карлики и черные дыры. Целые галактики были родинками и шрамами на моих руках.

Но я продолжала схлопываться. Вскоре, самой большой звездой, украшавшей меня, оказалось родное солнце, а потом и оно исчезло, уступив место газовым гигантам, а потом меньшим скалистым мирам.

На шестой день уменьшения я стала небом.

А на седьмой проснулась в собственной постели.

Кошка запрыгнула на кровать, когда я села, и положила на одеяло истерзанную голубую сойку.

– Хорошая девочка, – сказала я, погладив ее своей огромной уродливой рукой.

~

Оригинал

Перевела Заикина Екатерина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Это не стало неожиданностью. Я проводил бесчисленные бессонные ночи, мучаясь от этой мысли. Но даже несмотря на это, ее сообщение меня ранило. Она всегда пыталась вот так залезть мне в голову, но в кои-то веки я не заглотнул наживку.

– И получу по заслугам, – сказал я.

Я выключил телефон прежде, чем она успела ответить, и положил в карман, с глаз долой.

Внезапно я услышал рев машины Венди, подъезжающей к дому, мое сердце заколотилось. В замке начал поворачиваться ключ. “Как пластырь”, – снова подумал я.

Дверь открылась, и я перевел дыхание.

– Привет, дорогая, можем поговорить…

Ее голос взволнованно дрожал:

– Запомни, что ты хотел сказать, дорогой! У меня есть для тебя кое-что особенное!

Я моргнул и ошеломленно уставился на нее:

– Эм, хорошо. Что такое?

Она дала мне в руки розовый бумажный пакетик:

– Открывай! – Она почти кричала.

Я смущенно опустил руку в мешочек и вытащил коробочку. Внутри была еще одна коробочка поменьше.

В ответ на вопросительный взгляд она просто улыбнулась.

– Продолжай.

Сделав как было сказано, я обнаружил подарок. Внутри лежал положительный тест на беременность.

Решительность мгновенно испарилась. Она выжидательно посмотрела на меня, и я расплылся в широкой улыбке.

– Это… – я подбирал слова, – Потрясающе!

Она взяла меня за руки.

– Я знаю! Генри будет так взволнован! Так что ты хотел сказать?

Во рту пересохло.

– Я… я не помню.

Она отпустила меня и направилась в коридор.

– Дай знать, если вспомнишь.

Я уставился в пол.

Я уже частично смирился с потерей Генри, но она снова разбередила рану. Раздумывая над возможностью в конце концов рассказать ей, я в глубине души понимал, что никогда не смогу этого сделать. Не сейчас.

Пока я обдумывал все это, Венди сказала кое-что, что привело меня в замешательство.

– Я заберу Генри! Будем праздновать прямо сейчас!

Я поднял брови.

– Разве он не с тобой? Я думал, ты заберешь его сегодня.

Она остановилась и обернулась.

– О, ты уже забыл? Ты позвонил мне, и сказал, что позаботишься об этом.

Это меня искренне озадачило. Я, конечно, забывчив, но в запасе еще осталась пара десятилетий перед деменцией.

– Когда это было?

– Около получаса назад.

Подумав секунду, я вспомнил кое-что странное.

– Но я потерял телефон неделю назад, помнишь?

Телефон, по которому я говорил со Стефани, был секретным одноразовым телефоном. На нем даже не было номера Венди.

Она улыбнулась и подняла бровь.

– Ну, кто-то отправил мне это.

Она быстро достала свой телефон и включила голосовое сообщение. Голос совершенно точно был моим.

– Привет, милая. Напиши, что нужно купить, и не беспокойся о Генри. Я заберу его на обратном пути.

Сообщение меня поразило. Я схожу с ума?

Когда Венди увидела замешательство в моих глазах, ее скептицизм сменился беспокойством.

– Кто еще мог это сделать?

Я лихорадочно метнулся за курткой.

– Не знаю, но кто бы это ни был, он направляется в школу Генри!

Я выбежал из дома и бросился в машину. Пока я мчался по пустым улицам, в голове бесконечно прокручивались ужасные сюжеты.

К тому времени, когда я с визгом въехал на парковку, все уже расходились по домам.

Я всматривался в море лиц в поисках Генри, но безнадежно. Я был на грани срыва, когда заметил в нескольких ярдах рыжую шевелюру.

Секунду спустя, я мельком увидел лицо Генри, и меня накрыла волна облегчения. Но когда я позвал его, оклик потонул в шуме толпы.

Пробравшись сквозь толпу родителей и учеников, я обнаружил, что Генри не один. Мужчина, державший его за руку, быстро уводил моего сына в сторону дороги.

Я издал еще один отчаянный вопль.

– Генри!

На этот раз он обернулся. Генри выглядел растерянным, и смотрел то на меня, то на незнакомца.

– Папа?

Мужчина грубо одернул его, словно выведя из транса.

Генри выскользнул из его хватки и бросился ко мне в объятия, уткнувшись лицом в грудь. Я вытер мокрые щеки и осознал, что плакал.

– Пожалуйста, никогда больше так не делай!

Генри указал на мужчину.

– Но он выглядел совсем как ты!

Я поднял голову и мельком увидел, как незнакомец ныряет в машину. Он исчез так же быстро, как и появился, промчавшись по улице и завернув за угол.

Проверив каждый дюйм Генри, чтобы убедиться, что все в порядке, я отвел его в машину.

– Послушай, приятель, – сказал я, – прежде чем пойти с кем-то, ты должен быть абсолютно уверен, что это я, хорошо?

Его лицо помрачнело.

– Извини. Я так больше не буду.

– И ты уверен, что он выглядел абсолютно как я?

Генри зажмурился и уверенно кивнул.

Я вздохнул. Это было так невероятно. Я ждал, что проснусь на диване в холодном поту. Как объяснить все это Венди?

Я охнул. Венди. Она осталась дома совсем одна. Я убеждал себя, что это просто паранойя, но все равно вдавил педаль газа в пол.

Мы вернулись домой в рекордное время. Генри начал расстегивать ремень, но я остановил его.

– Оставайся здесь, что бы ни случилось.

Я подкрался к двери и обнаружил, что она покрыта следами ботинок, как будто кто-то пытался открыть ее пинками. Внизу следы вели к разбитому окну.

Проигнорировав инстинкты, я отпер дверь и медленно ее открыл. Солнечный свет тонул в полумраке гостиной.

При скудном освещении я смог разглядеть опрокинутый книжный шкаф и несколько разбросанных бумаг. Нехорошо.

В конце концов я нашел Венди лежащую на кухне, обмякшую, как марионетка с перерезанными ниточками. Под ее глазом расплывался синяк, а на лице и руках алела паутина кровавых порезов.

От ее вида сердце сжалось, а кровь закипела от ярости. Я потянулся к жене, но она отшатнулась и вскрикнула.

– Успокойся, – прошептал я. – Это всего лишь я. Я…

Мне в лоб прилетел банан. Я моргнул.

Венди швыряла в меня всем, до чего могла дотянуться.

– Я знаю, кто ты! Держись от меня подальше!

У нее закончились фрукты, и она схватила кухонный нож. Я распахнул глаза и поднял руки, защищаясь.

– Нет, просто послушай. Кто бы на тебя не напал, это был не я! Генри сегодня чуть не ушел с незнакомцем. Он сказал, тот парень выглядел как я!

Она опустила нож, но не бросила его.

– Где сейчас Генри?

– В машине, мы должны скорее увезти его отсюда!

Она нерешительно посмотрела на меня.

Я ломал голову в поисках доказательств.

– Когда он напал на тебя, то был одет так же? – спросил я, указывая на свою одежду.

Она оглядела меня с головы до ног и медленно покачала головой.

– Кажется, нет.

– И ты, должно быть, сопротивлялась!

Я указал на кровь под ее ногтями.

– На мне нет ни царапины. Слушай, я знаю, что это звучит безумно, но я думаю, какой-то парень притворяется мной.  Помнишь, как мой телефон украли? Он подобрал его. Он отправил тебе голосовое сообщение. И он сделал это с тобой.

Я протянул ей руку.

– Ты должна мне поверить.

Секунду спустя она наконец отпустила нож и позволила мне помочь ей подняться на ноги.

Внезапно тишину пронзил крик Генри. Мы с Венди посмотрели друг на друга и бросились в гостиную.

Генри стоял посреди комнаты, белый как призрак,  и смотрел на дверь в подвал.

Голос Венди звучал безумно.

– Что случилось?

Генри указал дрожащим пальцем на дверь.

– Папино лицо было… наизнанку!

– Что ты имеешь в виду, дорогой?

Я сделал нерешительный шаг к подвальной двери. 

– Внизу кто-то есть.

Генри схватил меня за рукав.

– Папа, не ходи! Он плохой!

Я тихо усмехнулся.

– Я знаю, дорогой. Постой с мамой, хорошо?

Я открыл скрипучую дверь и шагнул в чернильную темноту. Спускаясь, я раздумывал, кто может ждать меня внизу. Наизнанку? Что, черт возьми, это значило?

К тому времени, как мои ноги опустились на холодный цементный пол, я неконтролируемо дрожал. Комната была окутана темнотой, и я едва смог различить совершенно неподвижную фигуру на другом конце комнаты.

Ощупывая стену в поисках выключателя, я сосредоточил взгляд на этой фигуре. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я понял, что оно сидит. Может, на корточках? Наконец рука нашла выключатель.

Комната озарилась светом, и я увидел фигуру, наблюдающую за мной. Хотя скорее кровавую кучу кожи и волос. В рваной изуродованной коже угадывались очертания рук и ног: нечто сбросило ее, словно пустой хэллоуинский костюм.

На лице вместо глаз и рта зияли темные пропасти. Я приблизился на несколько дюймов и убедился в своей догадке. Это было лицо. Это было мое лицо. С кровью смешивалась серо-голубая жидкость. След из такой же жижи тянулся по полу. Я пошел по нему прямо к открытому люку в стене прачечной.

А секунду спустя осознал кое-что, от чего сердце ушло в пятки: люк вел в гостиную. В гостиную, в которой осталась моя семья.

Развернувшись, я побежал вверх по лестнице. Тело пронзил ужас. Пока я в подвале играл в героя, мою семью, возможно, разорвала в клочья эта тварь.

Распахнув дверь, я увидел пустую комнату. Выглянул в окно, надеясь увидеть, что жена и сын ждут меня снаружи, но их там не было. Поняв, что они должны быть где-то в доме, я начал пробираться по темным коридорам.

Я шел мимо упавших семейных портретов и разбитых ваз, и не мог не думать о худшем. Попытался открыть дверь в спальню Венди, но она оказалась заперта.

– Откройте, это я! – прошептал я. Спустя секунду дверь со скрипом открылась, и Венди быстро втащила меня внутрь.

– Слава Богу, ты здесь! – прошептала она.

Только войдя, я увидел, в каком состоянии были Венди и Генри. К моему ужасу, они оказались покрыты паутиной царапин. Венди вцепилась в кочергу, которую, очевидно, подобрала, пытаясь отбиться от твари.

Я быстро запер за собой дверь.

– Что с вами случилось?

Она сморгнула слезы.

– Что-то напало на нас! Это был не человек, но и не животное! Я знаю, что здесь темно, но клянусь, что бы это ни было, на нем не было…

– Не было чего?

– Кожи, – она спрятала лицо в ладони. – Это звучит бредово?

Я покачал головой и рассказал ей о том, что нашел в подвале.

Когда я закончил, Венди сказала кое-что, что застало меня врасплох.

– Как думаешь, как оно выглядит сейчас?

Я растерянно посмотрел на нее, и она продолжила.

– Ну, сначала оно обернулось тобой. Что если сейчас оно выглядит как кто-то другой?

На мгновение я задумался.

– Думаю, так и есть. Но разве оно не убежало искать нового хозяина?

Она обняла Генри чуть крепче.

– Наверное.

Я встал.

– Ну, давайте убираться отсюда.

Венди не двигалась.

– Почему ты думаешь, что он не может напасть на тебя?

Наступила долгая, ужасная пауза.

– К тому времени, как я добрался сюда, его уже не было. А теперь, пожалуйста, мы можем убраться отсюда?!

– Я не уйду отсюда с…

– Со мной?

– С этой тварью!

Я шагнул к ней, и она подняла руки, все еще держа кочергу.

– Пожалуйста, не подходи ближе!

Я вздохнул.

– Венди, я понял. Ты боишься. Я тоже. Но ты должна доверять мне!

Казалось, она начала успокаиваться, но тут Генри подлил масла в огонь.

– Смотри! – Воскликнул он, указывая на мой карман. – Папа нашел телефон!

После короткого замешательства, я понял, что он говорит об одноразовом телефоне. Я вытащил его, и они, похоже, не заметили разницы.

Венди потребовалась всего секунда, чтобы сделать вывод. Она подняла дрожащий палец, пряча Генри за спину.

– Откуда ты это взял?

Я попытался изобразить невинность.

– Что ты имеешь в виду?

Она сделала шаг назад.

– Его украли, помнишь? Эта тварь использовала его, чтобы отправить мне сообщение. Откуда он у тебя?

– Нет, это не тот телефон, это просто… – я остановился. Если я скажу, что это одноразовый телефон, она узнает об измене.

Она приподняла кочергу.

– Просто что?

Я приблизился к ней.

– Слушай, Венди. Я расскажу тебе. Только отдай мне кочергу.

Она предупреждающе замахнулась.

– Отойди! Ответь на вопрос! Просто что?!

Между нами было около пяти футов, она почти вжалась спиной в стену. Я отчаянно пытался говорить как можно мягче.

– Я обещаю, что отвечу на все твои вопросы, как только ты отдашь мне кочергу.

Она снова замахнулась, в этот раз сильнее. Я так отчаянно хотел просто рассказать ей все и покончить с этим, но не мог. Не был готов потерять ее. Не был готов потерять семью. И мне не пришлось бы этого делать, если бы я только смог отобрать эту проклятую кочергу.

Я попытался схватить ее, металл просвистел в воздухе, рассекая мне руку. С криком боли я тупо уставился на рану. А потом зарычал от злости, и ринулся к Венди. Она вскрикнула, слепо ткнув кочергой вперед.

Я увернулся, избегая атаки, и повалил ее на землю. Почти прижал ее руки к земле, и вдруг не смог вздохнуть. Не успев даже осознать, я уже лежал на полу. Растерянно опустил взгляд на свою грудь, и понял, что произошло. Кочерга все-таки попала в цель.

Сквозь туман в глазах я наблюдал, как Венди поднялась, шатаясь, и подхватила Генри на руки.

Я судорожно вдохнул и прохрипел:

– Одноразовый.

Она бросила на меня недоуменный взгляд.

– О чем ты говоришь?

– Это не мой телефон. Одноразовый.

После короткого приступа кашля я продолжил.

– Я изменил тебе. Не мог сказать.

– Боже! – Закричала она, ее глаза наполнились слезами. – Ты идиот! Почему ты сказал только сейчас?!

Я просто смотрел в окно. Перед глазами плясали разноцветные пятна.

– Если это существо не притворилось тобой, то где оно?

Сначала я не обратил внимания на ее слова, они едва дошли до меня. А затем осознал кое-что, и выпучил глаза. Я попытался сказать ей, но зашелся в приступе кашля.

Пока Венди отчаянно пыталась разобрать, что я говорю, Генри медленно открыл рот, обнажая ряды мелких, игольчатых зубов.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Регина Доильницына специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Конечно же, в шкафу никого не было.

И вот так я стоял там, тяжело дыша, чувствуя, что схожу с ума. Мне просто померещилось. Да, наверняка… Но каждый раз, закрывая глаза, я видел как что-то втягивается в рукав. Я видел движение. И от этого холодело в животе.

В течение нескольких дней мне удавалось держать себя в руках. Помогал распорядок дня: спать, есть, работать, забирать детей из сада, играть с ними, снова спать. Я сосредоточился на том, чтобы утешить их. Говорил, что все будет хорошо. Трудно было отвечать на бесконечные вопросы: “где мама?” “когда приедет мама?” – но я делал, что мог. Мы втроем вместе оказались в этой лодке. По крайней мере, мы были друг у друга.

А потом стало хуже.

Я засиделся у телевизора, одним вечером. Встал, чтобы налить себе еще выпить, и увидел кое-что у стены на лестнице.

На второй ступеньке. Маленькое черное пятно, которого там точно не должно было быть.

Медленно я подошел ближе. Голоса из телевизора отдалялись от меня, оставляя плавать в тишине, как космонавта. Дети бросили носок или вроде того? Еду? Игрушку?

… я замер.

Потому что узнал это. Блестящий черный атлас, изгиб банта… Туфля Джесс. Теперь я даже видел кусочек плоти. И тень, протянувшуюся по полу.

Она стояла на лестнице.

– Джесс? – едва слышно прошептал я.

Нет ответа.

Я подошел еще ближе, не отводя глаз от туфли. От кусочка бледной плоти, верхней части ступни, поднимающейся над изогнутым краем. Я схватился за стену, чтобы сохранить равновесие, а затем так быстро, как только мог, выскочил в коридор.

Пусто.

На лестнице никого не было.

Я попятился. Голова закружилась. Опять показалось? Я выпил уже три рюмки… Но сколько ни уговаривай, я точно знал, что мне НЕ показалось. Точно так же, как знал, что видел не Джесс тем вечером в подвале. Как знал, что нащупал волосы в темноте. Я не сходил с ума… ну по крайней мере, так не думал. Хотя, если бы это было и так, я бы узнал об этом последним.

В итоге, я просто выбросил этот случай из головы. Потому что должен был. Должен держать себя в руках ради Авы и Генри. Они уже потеряли маму, нельзя лишать их и отца. И я снова сосредоточился на своих рутинах: помогать им, утешать их, любить их.

А две недели назад случилась та ночь.

– Папа, мне страшно, – пробормотала Ава, входя в мою комнату.

Почти одиннадцать на часах. Ей давно было пора спать. Я мысленно выругался, представив, что будет завтра, когда я начну будить ее в сад.

– Чего ты боишься, солнышко?

– У меня под кроватью монстр.

Сердце чуть не остановилось.

Обычно родителей не пугают эти слова. Дети всегда думают, что под кроватью монстр, это нормально. Практически клише. Но эта ситуация с Джесс… это пугало.

– Я слышала, как он дышит.

В живот будто упал стальной шар.

– Хорошо, милая, – я через силу улыбнулся, – сейчас я посмотрю.

Мы вдвоем направились к ее спальне. Кровь гулко стучала в ушах. У двери я притормозил.

– Эм... ты иди пока в комнату к брату, хорошо? А я проверю.

Ава убежала. Я остался один.

Сначала казалось, что все в порядке. Я видел большую часть комнаты в тусклом свете ночника в форме русалочки у кровати дочери. Пространство под кроватью, однако, было черным как смоль.

Я нервно сглотнул.

Медленно встал на четвереньки.

Под кроватью тьма казалась непроницаемой. Но опустив голову на пол, я как обычно увидел ту сторону. Увидел кучи игрушек, сваленных как попало, увидел нижнюю часть постера с единорогом. Мохнатый фиолетовый коврик…

Успокоившись, я начал вставать…

…и замер.

Потому что там было еще кое-что.

Черные волосы, свисающие с края кровати.

Я застыл. Черные пряди двоились в глазах. Они не двигались. Не исчезали. А я не отрывал от них глаз. Джесс… лежит на кровати? Воздух со свистом ворвался в легкие. Голова кружилась.

Медленно, задержав дыхание, я приподнялся. Осторожно выглянул из-за края матраса. Сначала я увидел покрывала, потом подушку Авы, потом…

Да твою мать.

Кукла Авы – Анна из Холодного сердца – валялась на краю кровати. Ее волосы казались почти черными в тусклом свете.

Я схватил дурацкую куклу и бросил ее на подушку. Встряхнул одеяло, расстелил его и разгладил. Чертовы дети! Они доведут меня до инфаркта, честное слово!

– Ава! Эй! – крикнул я, оборачиваясь к двери. – В твоей комнате нико…

Слова застряли у меня в горле.

В вентиляции. У самого пола. В темноте между металлическими планками блестели два глаза.

Обычно в таких случаях люди кричат. Убегают. Но с меня было довольно. Эта тварь – кем бы она не была – достаточно играла со мной. Достаточно мучила!

– Эй ты! – Мой голос этих отразился от металла. – А ну иди сюда! Что ты сделала с Джесс?!

Раздались глухие шлепки. Оно уползло вглубь дома. А потом… тишина.

Я судорожно вздохнул. Медленно встал – сердце колотилось где-то в горле. Вышел в коридор…

А потом услышал крики.

Тот страх, что пронзил меня, когда вентиляции блеснули глаза, был ничем в сравнении с ужасом от криков детей. В панике, я помчался по коридору.

– Ава! Генри!

Дверь в комнату Генри была открыта.

Ава съежилась рядом с только что проснувшимся братом. Они оба смотрели мне за спину. На тени за дверьми спальни. Одним быстрым движением я закрыл дверь… как раз вовремя, чтобы увидеть, как в вентиляции исчезает прядь черных волос.

– Вставайте. Уходим отсюда.

Я поднял Генри, схватил Аву за руку и потянул к лестнице. В стенах по металлу воздуховодов разносился дробный стук: что-то ползло за нами. Не хотело, чтобы мы ушли.

Но мы ушли. Добрались до машины. А потом выехали на дорогу, под натужный визг шин.

***

Два дня назад я выставил дом на продажу. Мы туда больше не сунемся. Не знаю, кто поселился там, но это не Джесс. Моей жены больше нет.

Я рассказал агенту по недвижимости обо всем, что произошло, – мне казалось нечестным скрыть это от будущих владельцев и обречь их на мучения, – но она просто посмотрела на меня, как на сумасшедшего.

И, возможно, так оно и есть.

Но теперь я знаю, что дети тоже это видели. Слышали это. Чувствовали присутствие того, что ползало в недрах нашего дома.

Итак, это единственный известный мне способ предупредить вас. Если вы ищете дом… и наткнетесь на белый дом с бордовыми ставнями за заборчиком из штакетника в уютном тупичке…

Не покупайте его.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Они есть на нашем бусти =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Что ж, подождем. пока они вернутся. И вот они вошли, обогнули диван, я уже приготовился к восторженным визгам…

Но нет. Тишина. Сбитый с толку, я подошел к дивану…

Джесси там не было.

Хм. Наверное, я просто увидел бирку или что-то вроде того. Или, может быть, она сменила укрытие… Не в первый раз, кстати. Говорил же, она более изобретательна в прятках, чем я.

Итак, мы двинулись дальше. Проверили все обычные места – под стеллажами в гараже, за кухонной дверью, даже в нижних кухонных шкафчиках.

Ее нигде не было.

А если она поднялась наверх? Я не слышал шагов в коридоре, но эта женщина умеет красться, как кошка. И я повел детей с собой по коридорам, протягивая нараспев:

– Джесси, сейчас мы найдем тебя-я!

Попалась.

Дверь нашей спальни была открыта. А под одеялом лежала фигура в форме Джесс.

– А давайте проверим спальню мамы и папы!

Дети затопотали, как парочка слонят, бросившись за мной. 

Не отрывая глаз от кровати, я нащупал выключатель, включил свет, а затем схватил край одеяла и сдернул его.

Сердце пропустило удар.

В кровати было пусто.

В замешательстве, я уставился на простыни. Неужели белье было просто так странно скомкано?.. Но я мог бы поклясться, что там лежал человек! Грубые очертания фигуры в позе эмбриона: спина согнута, ноги подтянуты к груди…

Медленно я попятился из спальни. Мы спустились вниз.

– Джесс, мы сдаемся! Выходи.

Тишина.

Иногда я думаю, как же хорошо быть ребенком. Они потеряли интерес почти мгновенно и отправились играть с машинками. Я уже собирался позвать жену снова, когда вдруг заметил, что цепочка на двери в подвал снята.

Ага.

Я подошел к двери. Сердце вдруг заколотилось в груди. Она стоит там, по ту сторону. Ждет. Хочет выпрыгнуть из темноты и довести меня до инфаркта. Дряная девчонка такое уже проворачивала.

Глубоко вздохнув, я открыл дверь….

Никого.

В лицо ударил влажный воздух. Я включил свет.

– Джесс?

Тишина.

– Дети больше не играют, – крикнул я вниз. – И не надо тут прятаться, в любом случае, ты же знаешь, что лестница хлипкая.

И снова тишина. Я уже хотел закрыть дверь, как вдруг заметил кое-что краем глаза.

Пряди черных волос. Виднеются из щели между ступеньками примерно на полпути вниз.

Она под лестницей!

Я шагнул вниз, как ни в чем не бывало. Дерево протестующе заскрипело. Волосы поблескивали в тусклом желтом свете. Шагнул снова. И продолжил аккуратно спускаться, стараясь не наступить ей на волосы, пока не оказался на бетонном полу.

Резко обернулся…

– Ага!

Под лестницей было пусто.

Вот тогда я испугался.

– Джесс! Это не смешно!! Прекрати играть со мной!

Позади послышались шаги. Я обернулся.

Лампочка на потолке освещала только половину подвала. В глубине, там где стояли стеллажи для вещей, царила темнота.

Но…

Я прищурился, вгляделся... В кромешной тьме... за штабелем коробок, в углу... Она, как будто, стояла там.

Знаете, я и заметил ее только боковым зрением. Как тусклые звезды на небе – видишь их, только если не смотришь прямо. Вот так я и стоял, уставившись на ящик, и понимал, что вижу ее бледные икры, светящиеся в темноте.

И слышу, как она дышит.

– Я вижу тебя, – голос предательски дрожал. – Ты странно себя ведешь, почему? Дети даже больше не играют. Так что выходи. Пожалуйста…

Где-то в глубине души я понимал, что что-то не так. Что-то ужасно не так. И жутко испугался.

– Я возвращаюсь наверх. Приходи, когда будешь готова.

Я направился к лестнице. На полпути лампочка мигнула – и погасла.

Кромешная тьма нахлынула со всех сторон. Я вытянул руки, слепо шаря в темноте… пальцы хватали только воздух. Я отчаянно пытался найти что-нибудь…

…пока не нашел. Пальцы за что-то зацепились.

Волосы.

С криком я отдернул руку. Вслепую побежал в темноту. Что-то скользнуло ко мне, я оттолкнул его с глухим звуком, не останавливаясь. Край перил ударил прямо в грудь, выбив дух. Хватая ртом воздух, я на ощупь добрался до лестницы и бегом взбежал по ней.

Запер дверь в подвал и бросился к детям.

Они играли как ни в чем не бывало. Но, обнимая их в тот день, я никак не мог выбросить из головы одну мысль… Те волосы, что я нащупал… они были выше уровня моих глаз. Примерно в двух метрах от земли.

Джесс ростом всего полтора метра.

***

Полиция обыскала весь дом. Моей жены здесь нет.

Они обыскали задний двор, объехали улицы на пять километров во все стороны. Ничего. Она как будто исчезла с лица земли.

Вот только…

Прошлой ночью, перевернувшись на другой бок в постели, клянусь, я коснулся чего-то теплого.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.