Я помню те времена, когда соседи по лестничной клетке были практически родственниками: родители всегда приглашали практически весь подъезд праздновать День Рождения или Новый год или любой другой праздник. Двери были открыты, а столы тянулись практически из одной квартиры в другую, а как провожали кого-нибудь в армию, так это целая отдельная история.

Сейчас же другое время, своих соседей мы не то что не зовем в гости, а даже не знаем их имена и скупое приветствие — уже считается отличным отношением. Все живут в своем мире. Когда ты инвалид, то твой мир ограничивается тесной квартиркой, купленной благодаря пусть небольшой, но все же помощи от государства – субсидии. Я не могу представить, как люди жили раньше, и как они будут жить потом, но сейчас век интернета и для связи с внешним миром достаточно иметь телефон, а в моем случае компьютер и с регулярной постоянностью платить по 500 рублей в месяц великому и всевидящему провайдеру, знающему о нас с вами больше чем кто-либо. Что же может случиться? Все знают этот самый страшный символ нашего времени – значок в правом нижнем углу на экране монитора, сообщающий об отсутствии связи с интернетом.

В моем случае все было немного по-другому: какой-то пьяный чудак, через букву «м», врезался на своей колымаге в столб линии электропередач – свет пропал. И быстрого ремонта ждать не было смысла. Так как наш панельный дом находился на самой окраине, электрики не смогли выяснить к чьей территории относится эта опора ЛЭП, и кто должен заниматься ее ремонтом.

Несколько дней без света, в закрытом помещении, без связи с внешним миром, без онлайн-друзей и сериалов, ты начинаешь чувствовать себя безумно одиноким.

Я сидел и смотрел в окно. Вечерняя мгла окутывала все больше и больше, в соседнем доме загорались огни… у них есть свет - думал я. Тогда я впервые увидел его – это был обычный парень в окне, и хоть его панелька находилась довольно далеко от моего дома, я видел, как он в полумраке просто стоял и смотрел в стену своей комнаты. Сперва мне показалось, что это просто вешалка с одеждой, но на помощь мне пришел армейский бинокль - единственное напоминание о существовании в моей жизни отчима. Я смотрел и пытался понять, почему этот парень просто стоит и смотрит в стену, может быть он с кем-то говорит, но время шло, и вскоре лампа, которая тускло светила в его комнате, погасла. Попытки разглядеть хоть что-то в его окне были напрасны. Я лежал, думал и слышал сквозь панельный потолок, как снова о чем-то ругаются соседи. Их топот перемещался из одной комнаты в другую. Сон поглотил меня.

Утром, первым делом, сразу же посмотрел в окно соседского многоквартирного дома – восьмой этаж, седьмое окно справа, прямо под балконом с пластиковыми ставнями. В окне я видел только пустую комнату, ту самую стену, в которую этот странный парень так вглядывался.

Вечером этот парень снова стоял все там же и снова просто смотрел в стену. Я пропустил момент, когда он вернулся домой, разглядывать окно с миловидной девушкой, было гораздо интереснее. Лампа в его комнате не горела, из-за этого я понимал, что как только сильнее стемнеет, то перестану его видеть и пытался разглядеть детали. Смотрел соседние с ним окна, но не увидел ничего, что могло бы привлечь мое внимание. Ночная мгла спустилась на город. Содержимое окна пропало в этом сумраке. Когда я убрал бинокль от своих глаз, чтобы они могли отдохнуть, мой взор упал на окно на несколько пролетов ниже. Меня привлёк знакомый полумрак, создаваемый лампой. Мурашки прошли по моей спине: в окне на несколько пролетов ниже, была такая же картина – пустая стена, полумрак, но только теперь это был взрослый мужчина. Он так же стоял и пялился в стену, без единого движения. Я услышал, как мое сердце начало биться сильнее, мои руки затряслись. Какой-то животный страх одолел меня. Убрав бинокль, рухнул на кровать. Бум! Я вздрогнул от резкого грохота, донесшегося из квартиры сверху – снова скандал. Перекрытия панельного дома позволяли, слышать, как соседи что-то эмоционально говорили друг другу, но разобрать слов я не мог. На следующее утро должен был прийти Алексей. Он приносил продукты за небольшое вознаграждение и, видимо, за стаж социального работника, хотя истинные причины его помощи мне были неизвестны, да я и не спрашивал.

Обычно, Алексей приносил продукты до 10 утра, каждую среду. Но он не пришел, переживаний по этому поводу не было, такое случалось и ранее. Обычно в таких случаях он писал мне сообщение на электронную почту или в мессенджер, как, видимо, сделал и в этот раз, но его сообщения остались лежать непрочитанными в интернет-пространстве. Продуктов хватало всегда: я постоянно жил с мыслью о «черном дне» - так меня воспитали.

Весь день разглядывал соседские окна, постоянно смотрел на эти два окна – комнаты были пустыми, я ждал, когда их владельцы придут. Убрав бинокль от глаз, я просто смотрел на огоньки, которые зажигаются в окнах соседских домов. Несфокусированным зрением видел практически весь дом и,соответственно, каждое окно в нем, видел нужные мне два окна и ждал, когда в них загорится свет. Дождался. Свет зажегся. Зажегся одновременно, но не просто в одном окне, или даже в двух, одновременно с нужными мне окнами, свет зажегся еще в шести или семи квартирах – это был тот же полусумрачный свет лампы. Судорожно и неуверенно начал просматривать каждое окно, в котором зажегся свет, но первым делом, я посмотрел в окно парня, а затем того мужчины. Они так же стояли у стены, но в этот раз лампы светили у обоих. Просмотрев оставшиеся окна я понял, что в них так же стоят люди, стоят и смотрят в стены своих квартир, без движения. Я насчитал пятнадцать, пятнадцать человек, мужчин и женщин, и каждый просто стоял и смотрел в стену, кто-то в одиночку, а кто-то вместе, на фоне этого желтоватого, тусклого света от ламп. Лампы увидеть было невозможно, но судя по теням в комнате они находились где-то около окна. Я смотрел и не мог поверить своим глазам, мне казалось, что это все сон. Темнота. Я подумал, что потерял зрение, и только через секунду понял, что в соседском доме пропал свет, видимо ремонт добрался и до них. Мое дыхание было таким, будто пробежал стометровку. Присев на кровать, снова услышал, как мои соседи о чем-то разговаривают. Сердце колотилось как мотор. Успокоившись, постарался уснуть, но сон не приходил, тревожные мысли окружали меня и погружали в страх непонимания, что за чертовщина происходит. Пару раз я снова брал бинокль, но во мраке не мог разглядеть ничего, только крохотные огоньки в некоторых окнах, это был свет от телефонов или может быть от свечей, запасенных как раз на такой случай. Соседи снова о чем-то спорили, тонкие стены позволяли слышать разговор, но не позволяли разобрать его. Я не помню, как лег на постель и уснул. Утром я сразу же посмотрел в окна соседского дома, но никого не увидел, те квартиры были пусты, да и остальные тоже, только в единичных окнах кто-то был: одна женщина собиралась на работу, какой-то школьник подметал пол, а в одном окне мужчина читал газету сидя на диване.

Ближе к вечеру, я все так же смотрел в окна, но никого не видел, только пустые комнаты. Двор тоже был пуст. Я наблюдал, как люди возвращаются домой. Что-то глубоко внутри меня, вызывало странные эмоции, но даже пытаясь оправдаться перед собственными мыслями, понимал, что все люди, которые заходили в подъезды были странными, эта странность не поддавалась объяснениям, но они были другими.

Я вглядывался сквозь бинокль в окно, в то с которого все началось. Парень зашел в комнату, и я видел, как он включил лампу, но свет не зажегся, он не обратил на это внимания и просто подошел к той же стене и встал, как стоял в прошлые дни до этого. Отведя бинокль в сторону – в соседское окно я с ужасом понял, что в нем точно также в темноте стоит человек. В другом окне люди также просто стоят и смотрят в стену… Я судорожно вглядывался в каждое окно, но ничего кроме людей, стоящих как статуи и, смотрящих в стену, не мог найти… Солнце зашло и все погрузилось во тьму. Света не было ни в одном из окон соседского дома… Света не было ни в одном из окон города… Я слышал свое дыхание и бешеное сердцебиение… Но я не слышал своих соседей.

18+

Иван Алексеевич почти всю жизнь работал лесником и гордился своей профессией. Ему с юности казалось, что лесник — это человек сказочный. Знающий лес и все его заветные тайны. Он работал недалеко от своего городка. В том лесу водились кабаны и лоси. У Ивана Алексеевича в чаще был домик с глиняной печкой, было охотничье ружьё.

Когда Ивану Алексеевичу от государства досталась квартира, он женился. Женился, потому что так было положено. Свою супругу он ласками не баловал. Не нужны ему были эти глупости.

В жизни Ивана Алексеевича менялось всё неспешно и предсказуемо. Из старого домика в чаще его перевели в новое кирпичное одноэтажное здание на окраине леса. У него родился сын, а потом и дочь.

Никаких излишеств и изысков Иван Алексеевич никогда не желал. Подчас окружающим казалось, что он совсем ничего не хотел, его устраивало всё то, что было. Но где-то внутри него дремал тёмный и жестокий зверь.

Он шевельнулся, когда страна, в которой он прожил всю жизнь, развалилась на части. Деньги, которые он всю жизнь берёг на книжке, обесценились. И немногословный Иван Алексеевич стал часто выражать своё отношение к чему-либо словами: «Ничего хорошего».

— Алексеич, как твоя работа?

— Ничего хорошего.

— Как дома дела?

— Ничего хорошего.

Впрочем, на работе-то ничего не поменялось. Как был лесником, так и остался, а дома росли дети. Сын стал интересоваться девушками. Мерзкий был пацан... Дочь, которая всегда прилежно училась, очень быстро повзрослела, в один год вышла замуж и уехала из города. Жена ушла с предприятия и стала работать в школьной столовой. Располнела.

Семья Ивану Алексеевичу не была семьёй. Он жил с ними как в коммунальной квартире. Иногда от него требовали каких-нибудь эмоций, а он не понимал этих «катавасий» и старался держаться от всех в стороне. Ему всегда лучше спалось на работе, чем в своей квартире.

Когда Иван Алексеевич уже начал стариться и не желал больше никаких изменений в своей жизни, вдруг поменялось законодательство, и больше не стало лесников. По новому кодексу, теперь лесным хозяйством занималась особая служба. Иван Алексеевич был немолод и угрюм, его брать в новую службу не хотели, а он не хотел мотаться по всяким семинарам на повышение квалификации и так далее.

Начальство позволило Ивану Алексеевичу поработать ещё год, а потом его уволили по сокращению. Это был для него серьёзный удар.

А ещё сын привёл домой свою жену, у них родился мальчишка и надрывался от крика по ночам. Иван Алексеевич совсем не мог спать.

Впрочем, кое в чём старику повезло. Когда-то ему досталась в наследство земля, и она сильно подорожала. Иван Алексеевич втайне от всех продал свои участки за хорошие деньги, этого бы хватило на небольшую квартирку. Иван Алексеевич задумал бежать от своей семьи. Слово «семья» не означало для него ничего хорошего.

Но квартиру он так и не купил. Ему ничего не нравилось, и не для него была вся эта возня с документами. Иван Алексеевич решил сбежать в свой лес! Он отыскал старый дом лесника. Никто за тридцать лет не сорвал доски с заколоченных окон, никто не сломал проржавелый замок на двери. А у Ивана Алексеевича был ключ. Всегда висел в связке, будто ждал своего времени.

А ведь дом был не так глубоко в лесу, и совсем рядом были тропы. Но он стоял в заколдованном месте. Сложно было набрести на этот дом случайно, и даже зная, где он стоит, трудно отыскать. Всякая тропинка вела мимо, в обход. Овраги препятствовали, деревья прятали. Дом будто и на виду, но не найдёшь. Потайной уголок леса, про который знал и помнил только Иван Алексеевич. Он отодрал доски с окон, вымел сор, снял паутину со стен.

Дом без ухода сильно состарился. Крыша прогнулась, кое-где в полу прогнили доски. Иван Алексеевич починил, как сумел. Старый стол развалился, кровать никуда не годилась. Но кое-чего старый лесник умел и быстро смастерил себе мебель.

От своих домашних Иван Алексеевич ушёл насовсем в конце весны. Собрался рано утром и ушёл. Он знал, что его искать не будут. Может быть, они были даже рады: ютиться впятером в квартире, где три комнаты, как три коробки — ничего хорошего.

До магазина Ивану Алексеевичу было далеко, и он жил запасами. Один раз в месяц ходил в магазин с сумкой-тележкой, брал картошку, капусту, хлеба для сухарей, сахар, чай, консервы. Набивал полную сумку, отвозил в свой дом и снова шёл в магазин. Покупал еды, сигарет и кое-чего из лекарств. Алкоголя не брал никогда.

Еду он хранил в погребе. Воду таскал с родника. Спал у открытого окна, не снимая пальто. Однажды в середине лета старик вспомнил что-то очень важное. В молодости он закопал охотничье ружьё за домом, когда узнал, что в документах оно не числится. Закопал, чтобы про него забыли.

Иван Алексеевич точно помнил место, где он его зарыл, и нашёл очень быстро. Ружьё было крепко завёрнуто в плащ-палатку, и ничего с ним не случилось. Ещё он нашёл железный ящик, где лежало полсотни патронов. Всё это почти тридцать лет пролежало в земле. Старик зарядил, направил ружьё в небо и стрельнул. Шум распугал птиц. Иван Алексеевич был доволен. Теперь можно было и дичь подстрелить. Правда, в том лесу крупный зверь уже весь вывелся.

Иван Алексеевич своё ружьё любил. Чистил его почти каждый день, но ни разу не выстрелил за всё лето.

А потом настала осень. Старик колол дрова, готовился к зиме. И к нему явился наглый парень. Мальчишка лет четырнадцати, пронырливый и любопытный. Он назвал Ивана Алексеевича «дедом».

— Я и не знал, что тут есть такое место! — мальчишка не отрывал глаз от дома лесника и, видно, очень хотел посмотреть, что там, только не знал, как обойти старика с топором в руке.

— А ну, пошёл отсюда, — Иван Алексеевич хотел, чтобы его голос звучал строго, но он месяцами не разговаривал с людьми, и получилось как-то глухо.

— Дед, ты тут живёшь, что ли? — мальчишка, уже ничего не страшась, приблизился и стал рассматривать кучу дров.

— Чего тебе тут надо? — старик сотрясался от злости. Кто-то нашёл его укромное место. Иван Алексеевич не так уж и редко слышал голоса людей где-то неподалёку, но никто не находил дом лесника, а этот паршивец пробрался сюда и расхаживал по-хозяйски.

Мальчишка ходил вокруг дома, вставал на мыски, вытягивал шею, заглядывая в окна и всё повторял: «Дед»... «А что это у тебя тут такое, дед?».

Иван Алексеевич хотел втоптать пацана в землю, но не решался даже взять его за шиворот и отволочь подальше от своего дома. Не смел прикоснуться к нему. Мог ли тогда старик подумать, что пристрелит мальчишку неделю спустя?..

— Дед, я к тебе зайду, — предупредил пацан и взялся дёргать дверь. Она была тяжёлая, так просто не открыть.

Тут старик не выдержал, прокашлялся и заорал:

— А ну вали отсюда, пока я тебя не искалечил!

Пацан аж подпрыгнул, а потом захохотал и бросился бежать. Его смех долго висел в воздухе.

Два дня после этого Иван Алексеевич лежал. У него часто билось сердце, он чувствовал, что его уединению и покою пришёл конец. Думал, что скоро к нему снова явится этот мальчишка, да ещё и приведёт друзей. Таких же мерзавцев, как он сам.

В этом старик оказался прав. В следующее воскресенье... Иван Алексеевич не знал, что это было воскресение... к нему пришёл тот самый парень и его друг. Второй мальчишка был постарше — лет шестнадцать. Высокий, конопатый, с наглой ухмылкой.

— Вот он! Вот он! Я же тебе говорил! — заорал мелкий.

Иван Алексеевич тогда сидел во дворе на самодельном стуле.

— Пошли отсюда, пошли отсюда... — старик перебрал все бранные слова, а дети только веселились.

— Дед, мы тебе мешаем что ли? — даже с какой-то досадой спросил конопатый.

— Да, мы тебе вообще не мешаем! — поддакнул мелкий. При своём друге он вёл себя смелее, чем когда был один.

Мальчишки обошли дом вокруг, заглядывали в окна, трогали всё руками. Иван Алексеевич беспомощно ходил за ними следом и ругался до хрипоты, чем только радовал хулиганов.

— Дед, можно мы к тебе в домик зайдём? — старшему мальчишке на самом деле не нужно было разрешение старика.

Иван Алексеевич не выдержал, схватил мелкого за капюшон куртки. Мальчишка зарычал «Отцепись!» и старик отпустил его. Он боялся детей. Они были для него как дикие звери.

— Хорош домик в лесу, — говорил конопатый, дёргая тяжёлую дверь.

— Пряничный домик, — сказал тот, что был помладше.

— Эй, слышь, — заулыбался высокий пацан и подозвал мелкого к себе, склонился над его ухом и сказал полушёпотом. — Это пряничный домик, а живёт в нём Пряничный дед.

И оба захохотали. Думали, что старик не слышал, но у Ивана Алексеевича было всё хорошо со слухом. Старик понял, что должен за себя постоять. Если так каждый будет врываться на его землю, то скоро однажды его вытеснят отсюда, как вытеснили родственники из его квартиры.

Мальчишки ворвались в его дом.

— Фу! Ну и воняет у тебя тут, дед! — пискнул мелкий. — Вонища!

Иван Алексеевич мылся редко, одежду не менял. Весь дом пропитался его духом.

— Серый, смотри, ружьё! — закричал мелкий.

Иван Алексеевич вошёл в дом и встал между ружьём, которое стояло в углу и мальчишками. Старик больше не ругался и не махал руками.

— Дед, а ружьё стреляет? — спросил конопатый.

— Стреляет, — ответил старик.

Подростки перестали вести себя буйно. Они вытянулись, как два послушных пса. Мальчишки не боялись, они стали уважать старика за то, что у него есть ружьё.

— Можно посмотреть? — спросил тот, что постарше.

— Нельзя, нос себе отстрелишь, — ответил дед.

— А можешь показать, как оно стреляет? — не сдавался мальчишка. — Пожалуйста!

Иван Алексеевич взял ружьё и сказал мелкому:

— Дай-ка мне патроны. Вон в том ящике.

Пацан вертел головой, пытаясь понять, куда показал ему старик, потом заметил железный ящик и кинулся к нему. Сначала хотел взять его весь, но понял, что не поднимет такую тяжесть. Сел на колени, открыл крышку и стал доставать патроны.

— Хватит, хватит! — остановил его дед. — Давай сюда.

Мальчишка протянул ему несколько патронов. Иван Алексеевич зарядил один в ружьё, другие сунул в карман.

Пацаны смотрели во все глаза и горели от нетерпения.

— Идём, — сказал Иван Алексеевич и пошёл к двери. Оба мальчика двинулись за ним, но старик остановил мелкого. — А ты не ходи. Сиди тут и смотри в окно.

— Да, ты в окно смотри, а то оглушит! — подразнил его конопатый. Он гордился, что его выделили, что его выбрали. — Дед, а ты мне дашь стрельнуть?

— Какой тебе стрельнуть? Ты и ружьё не удержишь, — Иван Алексеевич показал конопатому, куда нужно встать, а сам отошёл от него на несколько шагов.

Пацан не понимал, что происходит, послушно стоял посреди двора. Ждал чудес. Его друг торчал в окне тоже.

Когда старик направил ружьё на конопатого, он только заулыбался. Думал с ним шутят. А Иван Алексеевич спустил курок и зажмурился от залпа. Когда он открыл глаза, то увидел, что мальчишку отшвырнуло к поленнице. Ноги у него дёргались.

Всё это было как в тумане. Иван Алексеевич надломил ружьё, вставил новый патрон и пошёл в дом. Там сидел мелкий. Он залез в угол. Глаза у него были круглые-круглые, и он весь трясся.

— Не надо, дед! Не надо, дед! — говорил он. Не понимал, что ещё больше злил Ивана Алексеевича, называя его дедом.

Когда старик наставил на мальчишку ствол, он заорал во всё горло. От выстрела его как на изнанку вывернуло, и стало тихо.

Иван Алексеевич выволок тело во двор. Увидел, что конопатый возле поленницы всё ещё дёргается. Старик снова зарядил ружьё и в упор прострелил мальчишке грудь. Всё было в крови.

Иван Алексеевич бросил ружьё во дворе, пошёл в дом, залез в кровать и зарыдал. Он думал, что теперь всё кончено.

Уже стемнело, а он всё плакал, всхлипывал и вздрагивал. Щипало глаза, болело горло. Иван Алексеевич ждал, что с ним что-нибудь произойдёт и в этом не будет ничего хорошего. А потом он нечаянно уснул и проснулся только рано утром. В доме было холодно. Ветер хлопал открытой дверью.

Иван Алексеевич поднялся с кровати и вышел из дома. Во дворе лежали тела. Мелкий лежал лицом вниз, а конопатый лицом в небо. У него на щеках были капли росы и жёлтые сосновые иголки.

Старик подобрал ружьё и отнёс в дом. Нужно было что-то делать. Сначала думал закопать тела прямо во дворе, а потом решил, что не надо ему этих паразитов рядом с домом.

Он взял плащ-палатку и отволок к оврагу, сначала одного, затем другого.

Тот овраг был недалеко от его дома. Туда тоже никто никогда не ходил. Старик кинул тела пацанов на дно, присыпал сверху землёй и мокрыми листьями. Потом взобрался наверх и стал катить в овраг гнилой валежник. Сил у Ивана Алексеевича было много. Почти весь овраг завалил стволами и ветками. Если бы кто-то узнал, что там лежат тела, то пришлось бы серьёзно поработать, чтобы их достать. Но никто их там искать не стал.

Единственное, о чём жалел Иван Алексеевич, так это о том, что не выдрал конопатому язык, прежде чем похоронить. Потому что с того дня в голове старика являлся голос и говорил: «Пряничный дед!».

Особенно в дни, когда ему было плохо. Старик начинал забывать своё имя, всё сам себя ругал Пряничным дедом. Но казалось ему, что не сам себя, кто-то другой. То ли тот пацан, то ли чёрт в доме завёлся.

Зимой овраг занесло снегом и больше старик не боялся, что придут в лес с собаками и отыщут трупы. Всю зиму он питался одинаковым супом. Лес покидал только два раза: никак не мог рассчитать сколько надо сигарет — сколько не покупал всё не хватало.

Когда сошёл снег, Иван Алексеевич взял привычку ходить проведывать овраг. Стоял по часу вглядывался — ничего ли не торчит. Принюхивался, принюхивался и ничего не чуял. Иногда он думал: может и не было всего этого, а только приснилось в одну из зимних ночей? Но куда бы тогда девались три патрона?

Не думал старик, что когда-нибудь снова он пристрелит кого-нибудь из ружья. Однако вышел случай.

Это был май. Иван Алексеевич помнил, что май, потому что в то время, когда он выходил в город за продуктами, две молодые красавицы прицепили к его пиджаку ленточку.

Та ленточка висела на нём и когда старик увидел в лесу двух мальчиков. Эти были совсем другие. Им обоим было лет по двенадцать. Они не вели себя нагло и на старика не обращали никакого внимания, а просто бродили недалеко от его дома. Видно, для них только начались каникулы, и они не знали чем заняться.

Дом лесника мальчишки не видели, но Иван Алексеевич забеспокоился, что они его непременно заметят и устроят балаган.

И старик решил сразу взять ситуацию в свои руки. Он сам предложил мальчикам пойти за ним, обещая показать что-то интересное. Один из мальчишек был смуглый, глаза у него были карие. А второй, наоборот, светлый, глаза тоже светлые, лицо чистое-чистое — ни одной веснушки.

Иван Алексеевич, заметив недоверие детей, старался делать добрый голос. Когда мальчишки увидели дом, они и правда удивились.

— Вы тут живёте? — спросил смуглый.

— Да, живу, — ответил Иван Алексеевич.

— Вы леший? — спросил второй.

— Не леший, а лесник, болван, — обиделся Иван Алексеевич.

— Тьфу! Да, лесник, лесник! Перепутал, — мальчишке было неловко, что он случайно обидел старика.

— Стойте тут, сейчас принесу одну штучку, — сказал Иван Алексеевич и оставил детей во дворе.

Дома он взял ружьё. Зарядил его сразу и взял ещё патронов в карман. Пока он это делал, всё бормотал себе под нос «Паразиты!.. Паразиты!».

Когда он вышел на улицу с ружьём, смуглый, похоже, сразу сообразил, что к чему. Он перепугался и стал медленно-медленно пятится назад. Светлый мальчик сказал ему:

— Не бойся!

Он верил, что старик не желает им зла, а только хочет показать ружьё. Но Иван Алексеевич себя выдал, он забыл сказать хотя бы слово ребятам, чтобы их успокоить, а только стоял и смотрел на них.

Первым бросился бежать смуглый. Старик чуть его не упустил, но выстрелил без промаха.

Светлоголовый тоже мог убежать, если бы не был таким глупым. Он остановился, когда увидел, что его друг завалился в траву. Остановился, развернулся к деду лицом, поднял вверх свои ручонки и крикнул:

— Сдаюсь!

— Стой где стоишь! — приказал старик и надломил ружьё. Сунул в ствол новый патрон.

Мальчик поздно сообразил, что у него есть время убежать. Он только сорвался с места, и Иван Алексеевич выстрелил. Мальчишку унесло в канаву, будто ветром сдуло.

Вот старику было смешно. Он хохотал до боли в животе. За свой поступок Иван Алексеевич себя не корил. Он думал, что из этих двоих всё равно бы не выросло ничего хорошего.

Весь оставшийся день он рыл яму. Глубокую откопал, во весь свой рост. В низине, где рос папоротник, никто не должен был найти это место.

Но Иван Алексеевич теперь был всегда на нервах. Ему казалось, что рано или поздно за ним придут, и всё будет кончено. Слыша голоса в лесу, он напрягался и думал: не его ли идут арестовывать?

Иван Алексеевич всегда держал ружьё заряженным. Старик не хотел умирать в тюрьме, и решил, что если его захотят поймать, он лучше застрелится.

Ему часто снилось, будто к нему стучат, пытаются ворваться или врываются в дом. Хватают его за руки, и он не успевает добраться до ружья. А иногда снилось, будто он берёт ружьё, но не может в себя выстрелить.

Шло лето. Сырая земля в низине заросла зеленью, валежник в овраге покрылся мхом. Никто не приходил за Иваном Алексеевичем. Никто будто и не искал пропавших детей.

Первое время старик думал, что уже никогда в своей жизни не сделает этого снова. Но чем больше времени проходило, тем чаще он размышлял о том, что это его призвание: беречь лес от паразитов. Паразитами он считал всех, кто ходит в лес, потому что все они ходят не для того, чтобы принести природе пользу. Этим он оправдывал свои убийства.

В один из дней Иван Алексеевич решил вырыть глубокую яму на всякий случай. Ведь если к нему снова сунется кто-нибудь, то хорошо, если яма уже будет готова. Только никто к старику не совался, и ему не жилось спокойно, он как будто ждал... На дне ямы стояла вода, куча земли рядом с ямой затвердела. И было ощущение, что зазря потрачены силы и сорвана поясница.

К концу лета старик стал выходить поближе к тропинке и смотрел из-за кустов, кто там ходит. Люди появлялись редко. Можно было целый день просидеть в кустах и никого не увидеть. Если ходили, то обязательно по нескольку человек.

Но был один забулдыга. Не старый ещё. Он появлялся на тропинке по нескольку раз в неделю, ходил то в одну сторону, то в другую. Иногда пьяный, иногда вроде и нет. Иван Алексеевич себе этого человека присмотрел и однажды вечером взял с собой ружьё.

Когда старик заметил, что идёт его «паразит», вышел на тропинку с ружьём и преградил ему путь. Человек был слегка пьян, он перепугался и не задавал никаких вопросов. Слушался старика беспрекословно.

Иван Алексеевич, подталкивая забулдыгу ружьём в спину, повёл его к месту, где была яма, и сказал: «Полезай туда».

Мужик хотел чего-нибудь сказать, попросить старика одуматься, но так и не смог связать двух слов, слишком был испуган. Поколебавшись, он всё-таки влез в яму, и старик его пристрелил.

Уже потом, лёжа в своей кровати, Иван Алексеевич размышлял о том, что с того момента, как этот алкоголик бодро шёл по тропинке, до его похорон не прошло и десяти минут. И было старику от этих мыслей тоскливо.

Иван Алексеевич и дальше стал ходить смотреть на тропинку. Однажды увидел троих детей: два мальчика и девочку. Увидев мальчишек, старик вспыхнул злобой. Но девочку он тронуть не мог. Не мог и всё. Поэтому дети остались целы.

Следующей осенью Иван Алексеевич высматривал себе жертву с тем же нетерпением. И думал, что надо вырыть яму, пока ещё мягкая земля. Только больше он никого не успел загубить — оказался в Городе. За три года никого не убил. Теперь ему нужно было беречь свою жизнь.

Это одна из глав моей книги «Сброд», которую я сейчас пишу. Если вы хотите прочитать и другие главы этой книги, то их можно найти в моей группе вконтакте

Главы:

1. Никто не знает, как правильно.

2. Люди добившиеся успеха не знают, как повторить успех.

3. Невероятный карьерный рост у отдельных людей - это просто статистическая закономерность.

4. Учёные неоднократно доказали, что свободы выбора нет. От ваших решений ничего не зависит.

5. Вы технически не можете быть счастливы чаще, чем счастливы сейчас.

6. Любая жизнь - жопа.

7. Если вы что-то будете делать, то что-то будет меняться.

8. Не научились в детстве - теперь научиться гораздо сложнее.

9. Если у кого-то получилось - это не значит, что получится у вас.

10. Вы конкурируете за ресурс с миллиардами людей.

11. Эта книга написана, чтобы автору конкурировать было проще.

12. Чисто статистически вы не тот, кто добьётся значимого успеха.

13. Бога нет, рая нет, ад есть, вы в нём.

14. Работать в найме - это бессмысленный ад.

15. Предпринимательство - это бесконечный ад.

16. Деньги никого не сделали счастливым.

17. Путешествия никого не сделали счастливым.

18. Свобода никого не сделала счастливым.

19. Любовь делает счастливым, но на короткое время.

20. Комфортная жизнь приносит удовольствие на короткое время.

21. Психологи помогают на короткое время.

22. Все люди врут, что нашли способ быть счастливым ради социальной привлекательности.

23. Что бы вы не сделали в течение жизни, человечество быстро это забудет.

24. Справедливости не существует.

25. Смысла жизни нет.

26. Вы думаете о себе больше, чем все остальные вместе взятые.

27. Чем больше вы чего-то ждёте, тем короче будет радость от обретения.

28. Принятие жизни и фокус на текущем моменте приведут к тому, что вы добьётесь меньшего.

29. Забота о близких или о мире - это просто анестезия для собственной боли.

30. Люди, которые творят зло уверены в своей добродетели. Вы не поймёте, что один из них.

31. Герои не нужны. Нужны те, кто выполняют свою функцию.

32. Нет никого, кто понимает, что происходит.

33. Если вам что-то дать, то вы потребуете больше и снова будете несчастливы.

34. Прожить жизнь интересно важнее, чем прожить счастливо.

35. Чтобы знать, как жить интересно надо читать книги.

36. Вегетарианцы не живут дольше мясоедов.

37. Спортсмены живут незначительно дольше лентяев. Но качественнее.

38. Люди от рождения не равны по своим возможностям.

39. Вы преувеличиваете свои достижения и потенциал. И книги по саморазвитию усугубляют ситуацию.

40. Чем меньше ошибок вы совершаете, тем выше вероятность ничего не добиться.

41. Если окружающие узнают ваши мысли, то не захотят иметь с вами дело.

42. Чем меньше вы знаете, тем проще кажется ситуация.

43. Человек действует под давлением среды. Стремление к покою - это стремление к бездействию

44. Чем больше вы приносите пользы обществу, тем больше вас ненавидят.

45. Чем больше у вас достижений, тем больше вас ненавидят.

46. Чем меньше у вас достижений, тем сильнее вы ненавидите себя.

47. Любая публичная деятельность будет приводить к том, что вас ненавидят.

48. Если вы сбежите от людей в бездействие, то пропустите самое интересное в жизни.

49. Большую часть времени вы думаете, как быть лучше других людей.

50. Вы пытаетесь себя обмануть, что это не так.

51. Основная причина, по-которой вы чего-то не добились - страх.

52. Вы бы хотели забыть этот текст, так как он его усиливает.

53. Чем больше у вас страха, тем проще остальным, так как вы не можете эффективно конкурировать за ресурс.

///

Предлагайте новые главы в комментариях.

Автор

Предыдущие техники:
Работа с прокрастинацией
Работа с депрессией
Избавляемся от самокритики

Здравствуйте, сегодня я расскажу о достаточно простой технике, с помощью которой вы может избавится (как минимум - существенно уменьшить) чувство страха (например - страх общения).Для начала, немного теории. Любой страх - это энергия, реализуемая в телесных ощущениях, которую организм выделяет для защиты от какой-то угрозы. Не всякая защита является страхом, но всякий страх является защитой.Существует три универсальных способа защитить самого себя:

1. Бегство;
2. Замирание;
3. Нападение;

БЕГСТВО
является способом мобилизации организма для того, чтобы уйти от потенциальной угрозы. На уровне телесных ощущений оно реализуется в виде цепочки (от менее интенсивного, к более интенсивному):

1. Беспокойство;
Возникает тогда, когда угроза уже маячит на горизонте, но пока либо не осознается, либо еще есть надежда на то, что "пронесет". Нервная система на всякий случай приходит в состояние легкого возбуждения, чтобы в нужным момент организм мог драпануть куда подальше.

2. Тревога;
Угроза уже реальна, находится на ощутимом расстоянии и скорее всего приближается. Нервная система в полной готовности, нужные гормоны уже выделяются, человеку не спокойно.

3. Паника;
Угроза уже рядом, драпать нужно прямо сейчас иначе беда. Эндокринная система пустила в бой тяжелую артиллерию - адреналин, человек начинает беспорядочно метаться.

ОЦЕПЕНЕНИЕ
является способом мобилизации организма для того, чтобы переждать угрозу. Человек как бы прикидывается мертвым до тех пор, пока угроза не уйдет или не исчезнет. На уровне телесных ощущений реализуется в виде ощущений:

1. Тяжести;
Угроза уже появилась, тело начинает процесс сковывания, чтобы двигаться как можно меньше. Волевая активность тормозится.

2. Беспомощности;
Угроза приблизилась, волевая активность подавлена, мысли путаются. Дыхание становится поверхностным и редким. Все внимание фокусируется на источнике угрозы.

3. Ужаса;
Угроза рядом, тело находится в состоянии оцепенения и крайнего напряжения. В голове туман и пустота. Волевая регуляция полностью подавлена, трудно дышать.

НАПАДЕНИЕ
является способом мобилизации организма для того, чтобы устранить угрозу. На уровне телесных ощущений оно реализуется в виде следующей цепочки:

1. Негодование;
Угроза уже появилась, но пока не приблизилась. Человек ощущает раздражение и становится гиперчувствительным к любым внешним воздействиям.

2. Гнев;
Угроза рядом, необходимо ее устранить и восстановить статус кво. Мышечная активность повышается, дыхание становится частым, в голове пустота и шум. Все внимание на угрозу и все мысли о том, как эту угрозу устранить.

3. Ярость;
Все попытки устранить угрозу не удаются, градус напряжение повышается до предела, человек отключается от всех внешних сигналов, кроме сигналов Угрозы. Адреналин качается со скоростью болида формулы-1, неокортекс подавляется, сознание выключается.

Далее общий алгоритм работы со страхом:

1. Вспомните недавнюю ситуацию, когда вы испытывали страх.;

2. Где в теле отзывается это неприятное ощущение страха? Голова, шея, грудь, солнечное сплетение, живот, спина, руки, ноги? Где жмет, давит, тяжелеет, холодит, режет?;

3. Какой размер этого ощущения? Форма? Цвет? Насколько глубоко сидит в теле? Статичное или двигается? Сколько весит?;

4. Какой процент вашей общей энергии забирает себе это ощущение, когда вы его испытываете? 50%,70%,90%?;

5. Какой из трех базовых реакций на страх это ощущение соответствует? Я пытаюсь уйти от угрозы, оцепенеть или атаковать в ответ?

6. Когда немного поизучали реакцию страха и описали ее для себя, задайтесь вопросом "Если это страх, то где угроза, на которую реагирует мое тело? Когда мне страшно, то что мне угрожает и где оно находится?";

7. Образ угрозы и его расположение относительно вас сугубо индивидуально, что вам представится первым - то и правильно. Это может быть и что-то абстрактное (черной тучи), либо конкретное (огромный меч нависший над макушкой). Нередко бывает что в качестве угрозы появляются образы животных или даже людей (например, мамы или папы).

8. Для того, чтобы убедится, что вы не фантазируете (извечный вопрос в моей работе - как понять что образ тот самый, и клиент его себе не выдумал), попробуйте приблизить образ к себе и наблюдайте за ощущением страха в теле. Если ощущение меняется, или начнет усиливаться - значит образ правильный.

9. После этого можете попробовать короткий вариант техники (иногда срабатывает). Задайтесь вопросом: "А мне этот страх для жизни вообще нужен?". Если ответ нет - тогда внимательно наблюдайте за образом угрозы с твердым решением расстаться с тем, что вас пугает. Если образ растаял, а в теле пошло расслабление - поздравляю, вы великолепны. Можете попробовать поработать с другим страхом, или сразу побежать проверять результат в реальности.Если ответ "Да" или "Не знаю", или образ не растаял под вашим внимательным взглядом - значит наскоком не получилось, двигаемся дальше.

10. Задайтесь вопросом - "А когда примерно эта угроза, а стало быть и реакция страха на нее, появилась в моей жизни?".
Здесь возможны четыре варианта:
а) Страх образовался еще в детстве в результате какого-то травмирующего эпизода (или серии эпизодов);
б) Страх образовался в детстве, но никаких травмирующих эпизодов на ум не приходит;
в) Страх образовался недавно, в результате какого-то травмирующего эпизода (или серии эпизодов), может быть связан с каким-то значимыми событиями в жизни (переезд, увольнение, развод, смерть близких и т.д.);
г) Страх образовался недавно, но никаких травмирующих эпизодов на ум не приходит;

11. В любом из этих случаев вы имеем дело с застаревшей реакцией. Событие уже произошло и закончилось. Страх выполнил свою функцию - вам удалось сохраниться и выжить (иначе меня сейчас читает зомби, меня это пугает, фу таким быть). Есть ли необходимость дальше боятся?

12. Здесь возможны три варианта ответа (их на самом деле бесконечное количество, просто чаще всего в работе я встречаю именно эти три ответа):

1) Вам страх нафиг не нужен, он вас ограничивает и пользы в нем как в монгольской ипотеке;
2) Страх вам нужен как полезный опыт, который можно использовать для того, чтобы в будущем поступать осторожнее. Например чтобы вы больше не лезли обниматься к собакам с красными от бешенства глазами;
3) Страх вам нужен, но не на постоянно основе, а ситуативно, и не в такой интенсивности как сейчас. Грубо говоря вам нужно не боятся, а быть готовым к быстрой мобилизации, если что-то угрожающее появится на горизонте;

13. Как только вы себе ответили в необходимости данного страха в вашей жизни, наблюдайте, что происходит с образом Угрозы? Она может либо растворяться, либо отдаляться, либо трансформироваться во что-то иное... Критерий правильности - это ощущения в теле. Становится ли вам легче? И если да, то насколько? Сколько процентов от первоначального напряжения осталось? Как оно уходит?

14. После того, как Угроза исчезла, наблюдайте за изменениями в ощущениях. Осталось ли еще что-то в теле? Если нет - поздравляю, вы восхитительны, напишите добрый комментарий и живите счастливо.

15. Если что-то осталось, то опять таки - изучите это. Размер, форма, цвет... Так же, как разжимается кулак, в котором что-то долго держали, так же и разжимается бывшее место страха... Комок как бы расслабляется, и расправляется по всему телу, возвращая энергию в жизненный оборот. Наблюдайте за тем, как ваше тело само по себе расслабяется, когда пропала необходимость в мобилизации...

16. После того, как в теле появится приятные ощущение и вы поймите, что процесс окончен, задайтесь следующим вопросом: "А чему научил меня этот страх? Было ли в нем какое-то рациональное зерно? Может быть он научил меня тому, что с какими-то людьми не стоит связываться, или в определенных ситуациях нужно поступать иначе?".

17. Где находится этот полезный опыт, который вы могли бы получить от того, что вы обладали страхом и расслабились? Внутри вашего тела или вовне? Если внутри - то где? В голове? Позвольте ему как бы распространится по вашему телу, занимая то пространство, которое для вас будет максимально полезным и приятным.Если вовне, то ничего странного. Напоминаю - мы работаем с внешним субъективным пространством, и все что находится там уже часть вашей жизни, но еще не часть вас. Найдите этот опыт вовне и пригласите в свое тело, притяните его как магнитом, позвольте ему просочится и наполнить вас. Опять таки - занимая то пространство внутри вас, которое необходимо занять для того, чтобы вы были максимально жизнеспособны;

18. Наблюдайте за процессом завершения;

Далее, наступает этап предварительной проверки. Представьте себе ту ситуацию, которая вас раньше пугала и проверьте ощущения в теле. Стало ли легче? Если да, то насколько? Если у вас получилось снизить интенсивность ощущения страха хотя бы на половину - это уже отличный результат. Можете дать телу отдохнуть и привыкнуть к новому ощущению, а можете поработать с остатками ощущений по тому же самому алгоритму.

Заключительная проверка - в реальности. Если у вас есть реальная возможность проверить свои ощущения в реальной ситуации, которая вас раньше пугала (публичные выступления, знакомства на улице, отстаивание своих личных границ и т.д.) - то сделайте это. Если легкий страх еще остался - доработайте его по вышеуказанному алгоритму. И так до тех пор, пока ситуация не перестанет вас пугать.

На сегодня все, пробуйте, практикуйте и пишите о ваших результатах в комментариях.

P.S. Почта для связи psy.kuz@yandex.ru

Перешеек между моим третьим и вторым Кропоткинским переулком – был самым страшным. Надо было идти, тесно придавшись к забору, чтобы не замочить ноги на разъезженной дороге. В крайнем доме, которому принадлежал этот длинный забор, жил мой одноклассник Генка Макей. У Макеев по двору, бегал огромный пёс, настоящее чудовище!

Когда на дороге было относительно сухо – я бегом преодолевала этот страшный участок, петляя среди луж, стараясь держаться подальше от забора, вдоль которого со злобным лаем несся злобный пёс.

Последняя палка забора была выломана, и страшилище всовывало свою слюнявую морду в эту ращелину и ругало меня на собачьем языке самыми последними словами. Когда шли дожди, дорога раскисала и приходилось жаться к опасному забору, который сотрясался от прыжков огромной собаки. Моя задача была проскочить дырку в заборе раньше, чем туда добежит пёс. И у меня была хитрость!

В портфеле лежал завтрак. Я швыряла бутерброд за забор. Пока пёс добывал его из бумаги, мне удавалось выбежать на новый рубеж.

Я привыкла жить без бутербродов.

Лето прошло у бабушки в деревне. Я с ужасом думала о том, что собака за забором также подросла, как и я, и стала еще страшнее. Но, спеша на школьную линейку, посвященную началу учебного года, я спокойно миновала дом Макея. Никто меня не облаял. Генка сообщил, что собаку посадили на цепь.

Однако не такой был Генка, чтобы раздавать хорошее настроение. Как только я поравнялась с лужей у его дома, Макей швырнул в неё булыжник, и я с ног до головы оказалась заляпанной грязью.

— Я пойду и покажусь сейчас твоей маме— пообещала я.

— Только попробуй! Я на тебя Тайфуна спущу!

Меня это не остановило. Думаю, открою калитку и докричусь до матери Генкиной. Пусть увидит дело его рук.

Как только я вошла в Генкин двор, пёс стал громко лаять и царапать когтями дорожку.

Генка схватил его за ошейник и отцепил цепь.

— Вали отсюда, Лосиха. Последний раз предупреждаю!

Собаку он не удержал,

Повернуться и открыть калитку я не успела. Прижалась к ней спиной и закрыла от ужаса глаза.

В следующее мгновение Тайфун меня едва не повалил, положив лапы на плечи.

Я услышала, как заорал Генка, крики его матери.

— Назад, фу!

Не знаю, как я не умерла от разрыва сердца в ту минуту.

Горячий слюнявый язык прошёлся по моему лицу несколько раз, слизывая грязь и слёзы.

Тайфун помнил мои бутерброды и не съел меня.