Братья Карамазовы

Мемдорфин

Муж на пляже читал «Братьев Карамазовых».

Вечером третьего дня, гуляя по набережной, он сказал вдруг, что осоловел.

Я вздрогнула.

– Охмелеть, – говорит, – мне не с чего. Следовательно, это от обильных яств. Надобно мне воды испить, что ли.

Зашли в кафе, официант принёс бутылку, хотел ее открыть.

– Полноте, батенька, я сам, - сказал муж.

– Тебе не кажется, что ты перебрал с Достоевским? – спросила я.

– Эк, как ты сентенциозно изъясняешься. Будет тебе.

– И все же…

– Довольно. Я уж и так фраппирован твоими словами. Более не вынесу. Слаб я стал на такое. Как только спознались мы с тобой, возжелала ты, чтобы я читал более и более. Давеча опять намекала. Изволь.

– Ну, не до такой же степени...

– Не знаю, чем ты недовольна. А только я сконфужен такими твоими высказываниями. Таких излияний я решительно понять не в состоянии.

Возвернемся домой, пожалуй.

Мы заплатили и незамедлительно возвернулись в отель.

Сконфуженный муж и опешенная жена.

Автор - Дарья Исаченко. Источник.

Ф.М. Достоевский, "Братья Карамазовы":

Главное, самому себе не лгите. Лгущий самому себе и собственную ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть входит в неуважение и к себе и к другим. Не уважая же никого, перестает любить, а чтобы, не имея любви, занять себя и развлечь, предается страстям и грубым сладостям, и доходит совсем до скотства в пороках своих, а всё от беспрерывной лжи и людям и себе самому.

Лгущий себе самому прежде всех и обидеться может. Ведь обидеться иногда очень приятно, не так ли? И ведь знает человек, что никто не обидел его, а что он сам себе обиду навыдумал и налгал для красы, сам преувеличил, чтобы картину создать, к слову привязался и из горошинки сделал гору, – знает сам это, а всё-таки самый первый обижается, обижается до приятности, до ощущения большего удовольствия, а тем самым доходит и до вражды истинной…

Для меня, – оживился он вдруг весь, как будто на мгновение отрезвев, только что попал на любимую тему, – для меня… Эх вы, ребята! Деточки, поросяточки вы маленькие, для меня… даже во всю мою жизнь не было безобразной женщины, вот мое правило! Можете вы это понять? Да где же вам понять: у вас еще вместо крови молочко течет, не вылупились! По моему правилу во всякой женщине можно найти чрезвычайно, чорт возьми, интересное, чего ни у которой другой не найдешь, – только надобно уметь находить, вот где штука! Это талант! Для меня мовешек не существовало: уж одно то, что она женщина, уж это одно половина всего… да где вам это понять! Даже вьельфильки, и в тех иногда отыщешь такое, что только диву дашься на прочих дураков, как это ей состариться дали и до сих пор не заметили!

Босоножку и мовешку надо сперва-наперво удивить – вот как надо на нее забраться. А ты не знал? Удивить ее надо до восхищения, до пронзения, до стыда, что в такую чернявку, как она, такой барин влюбился".

Ф.М. Достоевский "Братья Карамазовы"