18 марта 1871 года была провозглашена легендарная Парижская Коммуна — первый в истории пример диктатуры пролетариата.
Попытка правительства Тьера обезоружить пролетарские районы (округа) столицы и арестовать членов ЦК Национальной гвардии, предпринятая в ночь на 18 марта, провалилась. Солдаты отказались стрелять в народ, национальные гвардейцы дали отпор правительственным войскам и, перейдя в наступление, заняли правительственные учреждения. Правительство Тьера бежало в Версаль. Над ратушей Парижа 18 марта 1871 года было поднято красное знамя пролетарской революции.
Впервые в истории рабочие и бедняки Парижа в течение 72 дней, с 18 марта по 28 мая 1871 года, успешно управляли городом. Более того, коммунары начали строительство нового общества основанного на взаимопомощи, без ростовщичества и эксплуатации человека человеком.
Многие коммунары погибли, защищая свою Коммуну на баррикадах. И хотя Коммуна пала, её жертвы не были напрасны. Потому что после Парижской Коммуны мир стал другим — трудящиеся и бедняки поверили в собственные силы, а сама Коммуна стала символом революционного движения во всём мире. Не был сломлен и дух самих коммунаров, выживших в кровавой бойне, устроенной версальцами. Гимн международного революционного движения — Интернационал — был написан Эженом Потье уже после разгрома Коммуны.
Главным же наследием Парижской Коммуны стала Великая Октябрьская Социалистическая Революция. Вычеркнуть это событие из всемирной истории не удастся никому.
«Память борцов Коммуны чтится не только французскими рабочими, но и пролетариатом всего мира. Ибо Коммуна боролась не за какую-нибудь местную или узконациональную задачу, а за освобождение всего трудящегося человечества, всех униженных и оскорбленных. Как передовой боец за социальную революцию, Коммуна снискала симпатии всюду, где страдает и борется пролетариат. Картина ее жизни и смерти, вид рабочего правительства, захватившего и державшего в своих руках в течение свыше двух месяцев столицу мира, зрелище геройской борьбы пролетариата и его страдания после поражения, — все это подняло дух миллионов рабочих, возбудило их надежды и привлекло их симпатии на сторону социализма. Гром парижских пушек разбудил спавшие глубоким сном самые отсталые слои пролетариата и всюду дал толчок к усилению революционно-социалистической пропаганды. Вот почему дело Коммуны не умерло; оно до сих пор живет в каждом из нас.
Дело Коммуны — это дело социальной революции, дело полного политического и экономического освобождения трудящихся, это дело всесветного пролетариата. И в этом смысле оно бессмертно» (В. И. Ленин, «Памяти Коммуны», 1911 год).
«Сидел я как-то, ел шашлык и размышлял о всяком. Что такое хваленая французская кухня? А это — кухня от голода и отчаяния. Лягушачьи лапки, улитки, мидии, заплесневелый или высохший сыр, луковый суп, артишоки... Это когда от отсутствия нормальных продуктов съедается все, что можно разжевать. Кухня реальной нищеты, которую маркетологи завернули в красивую оболочку якобы «изысканности».
Целое поколение выросло в дискурсе: «Это вы там у себя в России пьёте водку — а я вискарик пью, не моложе 12-ти лет».
А тут для западников такой облом. В России, оказывается, появилась руккола, понимаешь ли, краснодарская. Да ради этого, что ли, люди жили? Вписывались в темки и встраивались в схемки, кидали, прогрызали путь к светлому будущему, освещаемому неоновыми логотипами престижных брендов и высочайшей калорийностью удачно сфотканных блюд?
Сказать ведь им, что, например, престижная итальянская приправа орегано — это всего лишь душица, которую моя бабка заваривала в детстве от кашля, они ж удавятся от ужаса бытия и несовершенства мира. А моцарелла — это если в молоко плеснуть скисшего вина — уксуса, говоря проще — и откинуть на марлю. В общем, неликвид, который пить никто уже не может, так утилизировать его хоть как-то.
А суши? Это когда нищий голодный рыбак, которого на берегу за блеск ножа просто зарубит любой самурай, сидит в море в своей лодке и, торопясь, срезает дольками мясо со свежепойманной рыбы, потому что развести огонь нельзя. Потом макает в уксус, потому что в рыбе весёлые червячки живут, а потом лезет холодной рукой в мешок с рисом, скатывает там комочек влажного и солёного от морской воды риса и съедает это. Причём панически оглядываясь, не видит ли кто.
Можно провести контрольный выстрел, рассказав, что такое фондю. Это когда нищий швейцарский крестьянин, обогревая зимой хату собственным теплом, ползёт в погреб — а там всё съедено — и собирает окаменелые обрезки сыра, чтобы разогреть их, и когда они станут мягкими, — туда сухари макать. Просто потому, что есть больше нечего.
Еще стоит напомнить, что единственное блюдо американской кухни — это украденная у индейцев птица, и мега-праздник беглого англо-переселенца (т. е. уголовника), который годами ел солонину и бобы. Вот мега-праздник у этого интеллектуала был — раз в год поесть большую запечённую птицу, украв её у местных, которых в рамках протестантской благодарности потом отравить исподтишка.
А престижный французский суп буйабес — это когда рыбак, живущий прямо в своей лодчонке, потому что даже на шалаш на берегу денег нет, продав основной улов, заваривает себе остатки рыбы, которую не удалось продать даже за гроши.
И на всё это смотрят живущие в стране, где буженина, расстегаи, блины с икоркой, стерлядь да двенадцатислойный мясной пирог, балык, кулебяка на четыре края и четыре мяса. Смотрят и офигевают. Потому что всё вышеперечисленное внезапно оказалось непрестижно — ибо это всё незагранично.
Да ешьте, сколько влезет, всё равно много уже не влезет. В человеке важен не вес, а то, как он его носит!
Спите, сколько хотите, у пенсионера — когда встал, тогда и утро. Не ждите, когда кто-то сделает вас счастливым, — налейте себе сами. Если вас незаслуженно обидели — вернитесь и заслужите. Не жалуйтесь на судьбу, ей с вами, может быть, тоже не сильно повезло.
Если жизнь после 50-ти вас не устраивает, примите ещё пятьдесят. И не берите от жизни всё — вдруг не донесёте. А идя исповедаться, берите валидол — вдруг батюшку прихватит от вашего рассказа.
Относитесь к себе с любовью, а ко всему остальному — с юмором».
Проект «Подвиги» сейчас проводит акцию «На этой земле родился герой» для жителей Мордовии. Через сайт https://pobeda13.kartageroev.ru/ мы собираем истории простых участников Великой Отечественной – солдат, тружеников тыла, строителей оборонительных рубежей – в общем всех, для кого война была современностью и реальностью. К празднику Победы мы хотим, чтобы на городских баннерах появились портреты наших родных людей.
Вот так:
Улица Коммунистическая, город Саранск, День Победы, 2022 год
Нам уже прислали несколько невероятных историй, которые хоть завтра экранизируй. Я ими ещё поделюсь. Но ещё было несколько неожиданных личных встреч, которые для меня как для пиарщика дороже любых охватов и любой медиаизвестности.
Вообще нас с «Подвигами» регулярно показывают по местным телеканалам – и безграничное спасибо тем журналистам, которые понимают, что это важно. Но живых откликов от радио- и телеохвата немного. Буквально несколько человек спустя 100500 эфиров и 10 лет времени существования нашего проекта признались, что услышали о нас по радио или увидели по телевизору.
Ну и вот. Сейчас будет одно чудо. В марте нас снимает местный телеканал. Вечером сюжет выходит в новостях. В кадре мы рассказываем, какая это чудесная акция, как легко через наш сайт брлбрлбрблр прислать нам историю своего солдата. «Брлбрлбрблр» – это вот так на слух воспринимается название любого сайта, даже если оно очень простое. Название, конечно, дублируется внизу бегущей строкой, но её попробуй отлови.
Через пару дней мне звонит немолодой человек. Он что-то там увидел по телевизеру, но ничегошеньки не понял из репортажа, эта информация слишком быстрая для него. Пока очки направишь на ту самую бегущую строку – а? что там за проект? что за сайт, где он находится, как туда тыкать? Всё, конец. Но наш немолодой человек Николай Иванович Пискаев – это боец старой закалки. Он прекрасно знает: можно не уметь в комплюхтер, но старые добрые способы добывания информации никто не отменял! Он позвонил на этот самый телеканал и всё из них там выпытал. Что за «Подвиги». Где они находятся. Чем занимаются. Узнал мой номер и связался.
И всю информацию о своём отце-фронтовике он не прислал. Он её ПРИНЁС. В офис «Подвигов». В 9 утра. Был страшный гололёд, мы переживали, как же он дойдёт. А Николай Иванович ПРИЕХАЛ за рулём! Мы долго разговаривали, записали всё с его слов и выверили. Пересмотрели фото, обработали.
История его отца была простая. Иван Наумович Пискаев был с 1922 года. Родом из Кочкуровского района Мордовии, на фронт ушёл добровольцем. Был радиотелеграфистом. Воевал за Ленинград на Невском пятачке. Получил медали «За отвагу», «За оборону Ленинграда» и Орден Красной Звезды. Вернее, был представлен к ордену, а вручение не состоялось по невыясненным причинам (сын фронтовика несколько раз пытался узнать, почему так вышло, писал письма. Ему ответили, что сделать ничего нельзя, и что «страна уже другая», а потому выдать награду невозможно. Объяснить, почему она не выдана, тоже).
Из рассказов отца о войне Коля больше всего запомнил фразу отца, что связистов, радистов, радиотелеграфистов сильно берегли. Выбыл связист – утрачена связь, этого очень боялись. А ещё Иван Наумович рассказывал, что его чудом не ранило несколько раз – и всё однотипно: пули несколько раз пролетали между пальцами, ударяли в стену, в бревно, но не ранили. И он всё удивлялся – не судьба.
Иван Наумович Пискаев
Бог с ней, с наградой. Главное, вернулся живым. Вернулся. Женился. Воспитал двоих детей. Всю жизнь – лишь только 42 года! – трудился в снабжении. Его очень любили односельчане и уход его переживали как глубокую личную утрату. Николай Иванович показал фото с похорон (была такая специфическая мода – фиксировать похороны. Последний раз такое видела в 1999 году). На фото – огромная толпа народу. Гроб несли на руках. А нести было далеко. Но друзья и коллеги решили, что это будет дань памяти. И на последнем километре гроб подняли на вытянутые руки и так донесли до кладбища. Николай Иванович говорит, что до сих пор ловит мурашки от этого момента.
Иван Наумович Пискаев и сын Коля
Фронтовик похоронен на Николаевском кладбище, это пригород Саранска. Вот уже лет 20 Николай Иванович борется за то, чтоб на это кладбище поправили дорогу. Она разбита, колеи как окопы! Каждый раз пенсионеру всё труднее туда добираться, а бывает он там часто, на каждый праздник к маме и папе – святое дело. Но кладбище признано закрытым (ну как закрытым, в могилы, которые были забронированы на две персоны, ещё изредка хоронят, в остальном с этим покончено), а значит, дорогу делать не для кого. Тот же факт, что к неживым постоянно ходят живые, похоже, мало волнует тех людей, которых пытается расшевелить Николай Иванович. Такая вот борьба за память.
Хорошая получилась встреча. Про Николая Ивановича хоть пиши отдельный роман. Он очень крутой. Переработал почти на всех крупных предприятиях нашей республики, причем на половине из них был специалистом по продажам (например, на пивном заводе, для чего специально учился в Англии), а на второй половине перебывал главным инженером.
И в конце случайно выяснилось, что его мама родом из деревни Дарьевка или ой, нет, Ермоловка (он запутался, так и не вспомнил, но я-то понимаю, что это всё моё, родное). У меня сердце к горлу подскочило – мы оказались очень близкие земляки и может быть, даже родня. А у Николая Ивановича стали такие глаза, как будто он увидел чудо. Хотя чудо – это он сам.
Ну и наконец к странности, если вы ещё не устали.
Как вы помните, Николай Иванович узнал про нас из телесюжета. Над сюжетом работала очень хорошая, милая журналистка, которая давно понимает нашу команду с полуслова. И ещё работал оператор. Сразу после съёмки он рассказал, что у него тоже был прадед-фронтовик, да вот и фото есть где-то в телефоне, лень искать, да и присылать его на сайт… нуууу… неохота. Да и что он такого сделал – ну освобождал половину Европы, ну да, всю войну от начала до финала. А так, в общем, нечего рассказать. С каждым его словом у меня всё шире распахивались глаза. Я прям не верила, ну как так можно работать с материалом, который тебя затрагивает напрямую, но оставаться таким неподвижным? Я ему сказала, ткнув в плечо пальцем, что жду конкретную историю от конкретного него, слышь? Получилось едва ли не злобно, я правда рассердилась.
А потом, конечно, поняла, что в целом, всё это очень логично. Скорее всего, оператор полностью уродился в своего прадеда, который о своих заслугах говорил буквально ничего. Такими людьми мы и были всегда сильны. Они скорее способны сберечь, укрыть, заслонить, молча стать опорой. Слова для них имеют второстепенное значение.
Но сберечь память о ком-то, держа её только в своём сердце, невозможно. Она вместе с вами уйдёт, вы даже не заметите как.
За 3 года 3 раза переболела ковидом. После первого раза не так было заметно. После третьего чувствую что капец проблемы с памятью. Как будто некоторых событий вовсе не было. Работа всегда была связана с деньгами. Память нужна хорошая. Ноотропы на работе и так пью (сидячая работа, плохие сосуды), т.к. нужна высокая концентрация внимания, без них тяжело, с ними полегче. 50 лет. Чё, пора в богадельню? Или ещё может восстановиться память? Поделитесь историями успеха? Кому что помогло?
В прямой трансляции я не смотрел этот концерт, решили глянуть в записи... Мать Вашу, за некоторых исполнителей мне было стыдно.
Я не так много таких концертов смотрю, а точнее это второй такой концерт. Первый был памяти Честера Беннингтона, и вот теперь Юры....
Мне всегда казалось, что на таких мероприятиях надо не только песню артиста спеть, а ещё и спеть в том же стиле хотя бы. Но получилось не всегда хорошо.
Панайотов зачем-то решил спеть "Белые розы" в лирическом стиле. Чумаков вообще запоганил "Розовый вечер". Зачем-то свои биты, аранжировка.... Это не только концерт для Юры Шатунова, ещё и в память него, так почему бы не спеть всё как в оригинале... Я наверное чего-то не пойму.......
Но от "Седая ночь" всем залом, мурашки по коже пошли. Это было реально круто! Надеюсь Юра в любом случае остался доволен....