21 декабря 1879 года (по другой версии 18 декабря 1878 года) в городе Гори Тифлисской губернии Российской империи, в бедной семье сапожника и подёнщицы родился мальчик, которого при крещении нарекли Иосифом...
Ходил он от дома к дому, Стучась у чужих дверей, Со старым дубовым пандури, С нехитрою песней своей. А в песне его, а в песне – Как солнечный блеск чиста, Звучала великая правда, Возвышенная мечта. Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел, У многих будил он разум, Дремавший в глубокой тьме. Но вместо величья славы Люди его земли Отверженному отраву В чаше преподнесли.Сказали ему: “Проклятый, Пей, осуши до дна... И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна..."...
(Журнал "Иверия", 1895 год, № 218, перевод с грузинского языка, автор - Иосиф Джугашвили, учащийся Тифлисской духовной семинарии).
"Луне.Плыви, как прежде, неустанно Над скрытой тучами землей, Своим серебряным сияньем Развей тумана мрак густой. К земле, раскинувшейся сонно, С улыбкой нежною склонись, Пой колыбельную Казбеку, Чьи льды к тебе стремятся ввысь. Но твердо знай, кто был однажды Повергнут в прах и угнетен, Еще сравняется с Мтацминдой*, Своей надеждой окрылен. Сияй на темном небосводе, Лучами бледными играй И, как бывало, ровным светом Ты озари мне отчий край. Я грудь свою тебе раскрою, Навстречу руку протяну И снова с трепетом душевным Увижу светлую луну".
(Учащийся Тифлисской духовной семинарии Иосиф Джугашвили (Сталин), журнал "Иверия", 1895 год, № 123 (на груз. языке, перевод).
Няня Пушкина... Арина Родионовна... Простая крепостная женщина, оказавшая на поэта огромное влияние, вдохновительница великих сказок Пушкина, человек, которому посвящено не одно гениальное стихотворение Александра Сергеевича.
Арина Родионовна, рассказывавшая Пушкину сказки, в конце концов, и сама стала своего рода сказочным персонажем. Милой старушкой-сказительницей из Лукоморья. Но какова няня Пушкина была в реальной жизни и как сложилась ее судьба?
Иринья, она же Арина
Родилась Арина Родионовна в селе Суйда Копорского уезда Санкт-Петербургской губернии 21 апреля 1758 года. Отец - крепостной крестьянин Родион Яковлев, мать - крепостная крестьянка Лукерья Кириллова. Окрестили девочку в церкви Воскресения Христова в селе Суйда, о чем сохранилась запись в Метрической книге.
Родители дали дочери имя Ирина или Иринья, но со временем перешли на разговорную форму - Арина.
В ревизской сказке Арина числилась в качестве крепостной подпоручика лейб-гвардии Семеновского полка графа Федора Апраксина. Однако, уже через год после ее рождения, в 1759 году, граф продал село Суйда со всеми его жителями знаменитому "арапу Петра Великого" - Абраму Петровичу Ганнибалу, прадеду Пушкина.
Девочка провела обычное для крестьянских детей того времени детство - помогала родителям в деревенских трудах, собирала в лесу грибы и ягоды, прислуживала господам Ганнибалам.
Выросла Арина девушкой симпатичной и, как тогда говорили, дородной. Родители не могли нарадоваться на дочь, но и повод, чтобы огорчаться, был: засиделась Арина в девках-то.
Лишь в 1781 году, в возрасте 23 лет, Арина вышла замуж за крестьянина Федора Матвеева, который был старше ее на два года.
Муж был из села Кобрино, принадлежавшего Осипу Абрамовичу Ганнибалу - деду А.С. Пушкина. Арине разрешили переехать в Кобрино, к мужу.
Прирожденная няня
К сожалению, семейная жизнь Арины не заладилась. Муж Федор был изрядным поклонником зеленого змия, по хозяйству помогал мало, к детям, которых у Арины и Федора родилось четверо, относился равнодушно.
Семью спасли трудолюбие, покладистость и добродушный нрав Арины. Эти добродетели крепостной женщины заметила бабушка Пушкина, Мария Алексеевна Ганнибал, и пригласила Арину в господский дом воспитывать барского сына Алексея.
Уже через год Мария Алексеевна подарила новой няне отдельную избу в Кобрино. Добрая крестьянка стала для семейства Ганнибалов человеком совершенно незаменимым.
Мы привыкли считать Арину Родионовну няней исключительно Пушкина, но до того, как юный поэт стал воспитанником "голубки дряхлой своей", женщина успела взрастить его маму, Надежду Осиповну, затем - его сестру Ольгу.
"Мамушка" Пушкина
Пушкин был "передан" няне, фактически, с самого его рождения. Арине Родионовне на тот момент исполнился 41 год, то есть, женщина была уже в летах, поэтому кормилицей Пушкина была другая крестьянка, гораздо более молодая. Кстати, в роли кормилицы для Пушкиных Арине Родионовне также довелось побывать, но не для Александра Сергеевича, а для его старшей сестры Ольги.
Не секрет, что родная мать поэта, Надежда Осиповна, была довольно холодна к Саше, отдавая предпочтение другим детям. Настоящее материнское тепло и заботу будущий поэт нашел под крылышком у няни - Арины Родионовны.
Вероятное изображение Арины Родионовны. Неизвестный художник.
Няня заботилась о мальчике, подкармливала его разными вкусностями, рассказывала сказки. Саша называл Арину Родионовну "мамушка" - и это не просто слово. В какой-то степени, няня заменила ему родную мать.
В 1811 году 12-летний Саша отправился в Лицей, а Арина Родионовна переключилась на воспитание младшего брата Пушкина - Льва. Установившаяся между няней и мальчиком связь постепенно начала слабеть, но полностью она не рвалась никогда.
Выпьем, добрая подружка
В 1825 году Пушкин по доносу графа Воронцова был отправлен в ссылку в Михайловское. Воронцов обвинил поэта в безбожии, но, на самом деле, причиной для неприязни графа к Александру Сергеевичу были знаки внимания, которые поэт оказывал жене Воронцова.
В глухой деревне от хандры и горьких раздумий Пушкина спасало только общение с няней: Арина Родионовна была единственным близким человеком, разделившим ссылку с поэтом. В зимние вечера, когда за окнами завывала буря, няня рассказывала Пушкину сказки, те самые, из детства. Сегодня эти сказки, пропущенные через гениальный ум поэта, знают все.
Гостившие в Михайловском немногочисленные друзья Пушкина подметили, что Арина Родионовна была не только сказочницей для своего великого воспитанника, но и "веселой собутыльницей".
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Да, Александр Сергеевич и Арина Родионовна не отказывали себе в удовольствии выпить кружку-другую винца, а то и чего покрепче. Няня, по свидетельству современников, не была фанатично верующей трезвенницей, каковой ее некоторые пытаются представить. Нет, Арина Родионовна была веселой, умной, доброй старушкой, которая никогда не была против поддержать хмельную кампанию за столом. Разумеется, в меру.
Н.Н. Ге. "Пушкин в селе Михайловское".
В стихотворении Николая Языкова "К няне Пушкина" Арина Родионовна собирает "затейливый обед" для Николая Михайловича и Александра Сергеевича. Вполне возможно, что поэты пригласили и няню отведать с ними различных яств и напитков.
Как сладостно твое святое хлебосольство Нам баловало вкус и жажды своевольство! С каким радушием — красою древних лет — Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам и брашна подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола!
Потерянная могила
В последний раз Пушкин видел няню 14 сентября 1827 года. Ссылка поэта в Михайловском закончилась, и его полностью захватили основательно расшатанные литературные и издательские дела. Кроме того, поэт наслаждался обществом и долгожданной свободой.
В мае 1827 года поэт прибывает в Михайловское, где начинает работу над романом "Арап Петра Великого". Однако, няню он в селе уже не застает: ее забрала в Петербург Ольга Пушкина (Павлищева).
В Петербурге 70-летняя женщина захворала и после непродолжительной болезни скончалась 31 июля 1828 года.
Увы, отвлеченный различными делами, Александр Сергеевич так и не смог побывать на похоронах няни. Арину Родионовну похоронили на Смоленском кладбище Петербурга, о чем была сделана запись в ведомости погребенных.
Через два года Пушкин спохватился, примчался в Петербург, начал неистово искать место погребения своей няни. Но усилия поэта были тщетны: он не нашел могилу Арины Родионовны...
В 1977 году власти Ленинграда разместили на входе на Смоленское кладбище табличку "На этом кладбище похоронена Арина Родионовна, няня Пушкина".
Так сложилась судьба женщины, воспитавшей России ее величайшего и самого главного поэта; поэта, который сопровождает нас с раннего детства и до последнего вздоха...
Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".
Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.
Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!
Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen
Всегда ваш.
Василий Грусть.
ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.
"Так я ж брюхата!", - охнула молодая крестьянка и схватилась за стену. Не схватилась бы - непременно упала бы на пол. Она, мужняя жена, мать, - да вдруг нагуляла!
Таня горько заплакала, тяжело опустившись на лавку. Что ей теперь оставалось делать, куда податься? Либо в петлю лезь, либо возвращайся в дом лютой свекрови...
Художник Олег Бороздин.
20 января 1875 года крестьянка Наталья Евтихеевна Памфилова родила своему мужу Федору Андреевичу Титову четвертого ребенка. Это оказалось девочка, что крепко обрадовало родителей, у которых до того рождались только мальчики.
Окрестили новорожденную Татьяной.
Семья проживала в богатом селе Константиново на Рязанщине и считалась зажиточной. Федор Андреевич начал свое дело с продажи рыбы, затем заимел несколько барж, на которых за хорошую плату перевозил грузы в Петербург.
Тане исполнилось 10 лет, когда дело ее отца внезапно рухнуло. Баржи, стоявшие на причале на Оке, полностью сгорели: возможно, это был несчастный случай, но нельзя исключать и злого умысла со стороны завистников.
Прижимистый Федор Андреевич не застраховал баржи, и остался ни с чем. Титову, чтобы прокормить детей, пришлось вернуться к традиционным крестьянским работам. Порой ему приходилось наниматься в батраки к более богатым соседям.
Таня Титова росла красавицей - вся в отца, в свое время считавшимся первым парнем на селе. В возрасте пятнадцати лет у Тани появились первые поклонники - озорной сельский парнишка-повеса да немолодой, но богатый крестьянин.
Второй "жених" Тане категорически не понравился, а вот с повесой она некоторое время общалась у калитки. Но, да скоро все общение сошло на нет: отец строго-настрого запретил.
Заметив, сколько парней и мужиков вьются вокруг дочери-красавицы, отец забеспокоился. Замуж выдавать надо, а иначе - быть беде. Влюбится в какого-нибудь прохиндея, принесет в подоле, опозорит семью.
Да и семнадцатый год уже пошел Тане: девка рослая, пригожая, работящая, пора свою семью заводить, да с отцовской шеи слезать.
А тут еще у Федора Андреевича на примете жених хороший был - 18-летний односельчанин Александр Есенин. Спокойный, малопьющий, грамотный, да к тому же, бывший певец церковного хора: для глубоко верующего отца Татьяны это было очень важно. Но, главное, Есенин, несмотря на молодость, был при деле - трудился в Москве приказчиком мясной лавки купца Крылова.
Александр Есенин попал в Москву с тринадцати лет, и на крестьянина был уже совершенно не похож. В Константиново Александра считали "отрезанным ломтем", белоручкой и "барином". Приезжая в деревню, он читал книжки, лежа на печи, да пел частушки собственного сочинения.
Александр Есенин.
Федор Андреевич Титов, обожавший чтение и немало денег тративший на книги, не считал Александра отрезанным ломтем. А, вернее сказать, то, что Есенин был отрезанным ломтем от деревенской, грубой жизни было явным преимуществом в глазах Татьяниного отца.
Татьяне жених совсем не понравился: молодой человек показался 16-летней красавице неинтересным тихоней. Но родители категорически настаивали на замужестве.
В 1893 году в Константиново состоялась свадьба. Едва разъехались гости, как Александр Есенин сообщил молодой жене, что едет в Москву, работать.
Татьяна осталась в доме мужа. Свекровь Аграфена Панкратьевна, женщина суровая и грубая, переложила на плечи юной невестки всю домашнюю работу.
Василий Максимов "Лихая свекровь".
15 января 1894 года Татьяна родила сына Петра, но мальчик умер в возрасти десяти месяцев, что стало страшным ударом для молодой женщины, которая, к тому же, снова была беременна.
Следующий ребенок Есениных родился 21 сентября 1895 года - это был сын Сергей. Увы, появление внука не смягчило характер свекрови: Аграфена Панкратьевна продолжала изводить невестку придирками.
Больше всего Татьяна хотела, чтобы муж воротился из Москвы и жил с нею и сыном под одной крышей. Александр был не против поселиться в Константиново, но Аграфена Панкратьевна и слышать этого не желала, ведь почти весь свой заработок сын присылал ей.
Татьяна и Александр Есенины.
В 1898 году нахождение в доме Есениных стало для Татьяны совершенно невыносимым и, забрав трехлетнего Сережу, она ушла к родителям.
Федор Андреевич Титов согласился пустить дочь лишь с одним условием: Татьяна оставит Сергея у него на попечении, а сама отправится на заработки в Рязань. Каждый месяц Татьяне полагалось высылать три рубля на содержание сына.
На том и порешили.
23-летняя Татьяна уехала в Рязань и устроилась там прислугой, а Сережа остался у дедушки и бабушки, фактически, заменивших ему родителей.
Жалование Татьяны было маленьким, - порой ей едва хватало денег, чтобы отправить сыну три рубля. С Сережей видеться она не могла: не было средств на дорогу. Пока Татьяна жила в Рязани, ее отец, Федор Андреевич, научил внука читать, привил ему любовь к книгам.
В Рязани Татьяну настигла настоящая любовь. Кем был мужчина, с которым она познакомилась, осталось неизвестно.
Татьяна написала письмо законному супругу, попросила развод. Александр Есенин ответил, что на позор не пойдет и развода не даст.
22 октября 1902 года в Рязани Татьяна родила мальчика. Отец ребенка тут же исчез, как будто его никогда и не было. Молодой женщине пришлось отдать сына своей знакомой, Екатерине Петровне Разгуляевой, которая стала его кормилицей и воспитательницей.
Назвали мальчика Александром, а фамилию он получил по "второй матери" - Разгуляев.
В 1904 году положение Татьяны Есениной стало критическим: денег не было, работы не было, паспорта - тоже не было (разрешение на получение паспорта зависело от законного мужа).
Татьяне пришлось вернуться в дом Есениных в Константиново. Женщина покаялась перед супругом во грехе, и Александр, крепко любивший жену, все ей простил. Татьяна всей душой хотела забрать внебрачного ребенка, умоляла Александра - но в этом вопросе муж был непреклонен. Саша остался в Рязани.
Дом Есениных в Константиново.
Вскоре Татьяна и Александр забрали Сергея из дома дедушки-бабушки, чему он, кстати сказать, не сильно был рад.
Жизнь потекла по-прежнему. Татьяна снова стала батрачкой своей свекрови, Александр все также трудился приказчиком в Москве и дома бывал несколько раз в год.
В 1905 году у Есениных родилась дочь Екатерина. К этому времени страсти в семье улеглись, обиды позабылись, и даже свекровь, Аграфена Панкратьевна, после смерти своего мужа Никиты Осиповича, присмирела, обратилась к Богу.
В 1907 году свекровь отписала Татьяне и ее детям свое главное имущество - прекрасный бревенчатый дом в Константиново.
В 1911 году 36-летняя Татьяна Федоровна родила дочь Александру. К детям женщина относилась строго, никогда их не ласкала, за что они (в особенности, Сергей), сильно потом обижались.
Сергей Есенин с сестрами Катей и Шурой в 1912 году.
В 1912 году Сергей Есенин окончил учительскую школу в Спас-Клепиках и отправился в Москву работать помощником приказчика в мясной лавке, где трудился его отец.
Отношения Татьяны со своим талантливым сыном до 1916 года были вполне хорошими, хотя некоторая прохладца уже ощущалась: Сергей не мог простить матери, что бросила его, уехала в Рязань.
В 1916 году Сергею исполнился 21 год. Он уже имел немало важных публикаций, активно выступал, читал стихи, только что издал первую книгу "Радуница": в общем, слава Есенина была уже не за горами. Водились у молодого человека и деньги.
Между тем, 14-летний Саша Разгуляев, единоутробный брат Сергея, о существовании которого молодой поэт и не подозревал, стал погорельцем - сгорел дом его приемной матери в Петровичах. Узнав об этом, Татьяна Федоровна Есенина решилась во всем признаться Сергею.
Есенин был шокирован. В адрес матери полетели обвинения. Сергей полностью принял сторону отца, отказался встречаться со сводным братом и помогать ему. Отцу поэт написал:
"У меня против тебя ни одного слова нет, кроме благодарности. А мать… Клянусь тебе, и Катька, и Шурка вряд ли помянут её добрым словом".
Для Есенина, несмотря на отрыв от крестьянских корней, осознание того, что его мать "нагуляла" сына на стороне, было мучительно.
Сергей внезапно понял, что все приезды матери к нему в Москву имели также целью посещение второго, тайного сына. Более того, она передавала Разгуляеву деньги, которые просила у Есенина.
Обида, ревность, злость буквально разрывали душу Сергея Александровича.
В 1925 году, накануне гибели, знаменитый поэт снова пишет отцу о том, что его терзало:
"Я всё понял. Мать ездила в Москву вовсе не ко мне, а к своему сыну. Теперь я понял, куда ушли эти злосчастные 3000 руб. Я всё узнал от прислуги. Когда мать приезжала, он приходил ко мне на квартиру, и они уходили с ним чай пить. Передай ей, чтоб больше её нога в Москве не была".
Мать Есенина и его сестра Екатерина, 1920-е годы.
23 сентября 1925 года Татьяна Федоровна в последний раз встретилась со своим гениальным сыном: 28 декабря этого же года в ленинградской гостинице "Англетер" Сергей ушел из жизни.
Началась жизнь без Есенина. Великий сын промелькнул в жизни Татьяны Федоровны, словно комета, и ушел в вечность.
Остаток жизни Татьяна Федоровна Есенина провела в заботах об оставшихся детях и внуках. В том числе, о "нагулянном" сыне Александре Разуваеве, устроившимся работать проводником на железной дороге, женившемся и ставшим отцом четверых детей.
Татьяна Федоровна с сыном Александром.
Татьяна Федоровна пережила войну, голод, холод. В 1946 году ей дали пенсию союзного значения и выделили квартиру в Москве.
В Москве Татьяна Федоровна и прожила до конца жизни. Она скончалась 3 июля 1955 года в возрасте 80 лет.
Так сложилась судьба женщины, которая, будучи матерью великого поэта, упорно боролась и за право быть матерью незаконнорожденного, "нагулянного" сына. Ведь сердце матери болит за всех ее детей.
Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".
Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.
Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!
Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen
Всегда ваш.
Василий Грусть.
ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.
Он приходил к ней, когда ему больше некуда было идти, когда ему было больно, когда он чувствовал себя раненым и одиноким. Галя была счастлива, но она и представить себе не могла, что это была нелюбовь.
Галя с детства знала, что она - ненужный ребенок. Родилась девочка холодной ночью 28 декабря 1897 года в Петербурге. Папенька, обрусевший француз по фамилии Карьер так испугался рождения дитя и трудностей с этим связанных, что на следующий же день собрал вещи и уехал во Францию.
Маменька Гали была грузинкой, женщиной эмоциональной и страстной. Предательство француза привело несчастную к помешательству, после чего родственники поместили ее в "желтый дом".
Девочку передали Нине Зубовой - родной тете Гали по линии матери. Артур Бениславский, второй муж Нины Поликарповны, удочерил Галю и дал ей и свою фамилию, и свое отчество.
Семья Бениславских была более чем благополучной. И Артур Казимирович, и Нина Поликарповна трудились врачами частной практики, зарабатывая очень приличные деньги.
У Бениславских был отличный дом в Петербурге, а также дача в Резекне. В этом латвийском городке прошли ранние годы Гали.
Когда девочке настала пора поступать в школу, приемные родители отдали ее в престижный пансионат в Вильно. Училась Галя хорошо, особые успехи делала в изучении русского языка и литературы.
После окончания пансионата Галя поступила в Преображенскую гимназию в Петербурге.
Из-за болезни Галине пришлось пропустить несколько учебных лет. В результате гимназию Бениславская окончила лишь в 1917 году, когда ей исполнилось двадцать. При выпуске девушке вручили золотую медаль.
Галя Бениславская.
К моменту выпуска из гимназии Галина поссорилась с Ниной Поликарповной и Артуром Казимировичем. Всему виной была гимназическая подруга Бениславской, начинающая революционерка Яна Козловская.
Галина под влиянием Яны изъявила желание вступить в РСДРП (б). Приемные родители были в ужасе, умоляли дочь не совершать столь опрометчивого поступка.
Тем не менее, в мае 1917 года Бениславская вступила в партию большевиков. После этого отношения в семье совершенно разладились, и Бениславская ушла из дома.
Из Петербурга девушка уехала в Харьков, где стала студенткой местного университета.
В Харькове Галине пришлось пережить страшную ситуацию. В 1919 году, когда город заняли белые, молодая большевичка решила прорваться в расположение Красной армии, но на одной из улиц ее остановил белогвардейский патруль.
Вскоре выяснилось, что Галина - член РСДРП (б). Белые церемониться с "краснопузой" не стали и приговорили ее к немедленному расстрелу по законам военного времени.
Добровольческая армия в Харькове в 1919 году.
Спасло Бениславскую чудо. В штабе белогвардейцев трудился приемный отец Галины, Артур Казимирович. Медик немедленно заявил, что задержанная - его дочь. Бениславский сильно рисковал, ведь его могли поставить к стенке рядом с Галиной. Могли, но не поставили: уж очень в штабе уважали Казимировича.
Галину освободили, после чего приемный отец добыл ей удостоверение сестры милосердия Добровольческой армии. Этот документ помог барышне перейти линию фронта, но одного Бениславская не учла: в расположении красных белую медсестру никто не ждал.
Задержавшие Галину красноармейцы отвели ее в штаб, после чего было принято решение о расстреле. Бениславская доказывала, что она - большевичка, просила разрешить ей отправить письмо влиятельному большевику Козловскому, отцу ее подруги.
В штабе красных все-таки позволили девушке написать письмо. Вскоре пришла телеграмма от Козловского - Галина человек благонадежный, революционерка, член РСДРП (б). Бениславская была спасена.
Весной 1919 года Галина прибыла в Москву. Здесь ее встретила подруга Яна Козловская, которая убедила отца оказать Бениславской протекцию при устройстве в Чрезвычайную комиссию. В "чрезвычайке" Галина проработала около четырех лет, после чего, опять же с помощью Козловских, устроилась ответственным секретарем в газету "Беднота".
Галина Бениславская (слева) со своей лучшей подругой Яной Козловской.
Через некоторое время в этой газете Галина стала заведовать отделом поэзии. Бениславская регулярно посещала литературные вечера, беседовала с поэтами, брала небольшие интервью.
19 сентября 1920 года 23-летняя Галина увидела вживую известного поэта Сергея Есенина, которому к тому времени исполнилось 25 лет. Бениславскую Есенин не сильно впечатлил:
«Есенина видела я в первый раз в жизни в сентябре в Политехническом музее на вечере всех литературных групп (слушался шуточный литературный суд над имажинистами). Кто-то читал стихи, и в это время появились Мариенгоф и Есенин в цилиндрах. Есенину цилиндр — именно, как корове седло. Сам небольшого роста, на голове высокий цилиндр — комичная кинематографическая фигура».
Однако, когда в конце 1920 года Бениславская встретила поэта в знаменитом кафе "Стойло Пегаса", он произвел на нее ошеломительное впечатление.
В этом доме на Тверской улице (снесен в 1939 году), находилось кафе "Стойло Пегаса".
В тот вечер Галина отважилась подойти и познакомиться с Есениным. Поэт оказался простым и доброжелательным человеком. Сергей Александрович был поражен тем, насколько глубоко Бениславская понимает поэзию.
Есенин начал флиртовать с Галиной и назначил ей свидание. Свидание состоялось на следующий день, и завершилось оно в .... кровати Бениславской.
Сергей Александрович недавно расстался с Зинаидой Райх, и в Москве ему, по сути дела, некуда было податься. Галина Бениславская стала для Есенина во всех смыслах удобным вариантом, и вскоре поэт переехал в коммунальную квартиру новой возлюбленной.
Галина влюбилась в поэта быстро и навсегда. Это была глубокая, искренняя и жертвенная любовь. Бениславская не спала ночами, вычитывая рукописи Есенина, занималась подготовкой публикаций, писала о стихах поэта колонки в "Бедноте".
И, конечно, она обеспечивала быт: добывала продукты, готовила, стирала. В дневнике Галина писала:
"Говорят женщина больше всего в мире любит своего ребенка - я бы не могла любить ребенка так, как его".
Сергей Есенин.
Сергей Александрович, избалованный любовью признанных красавиц, не любил некрасивую грузинку, но позволял ей любить себя. Есенин был добр к Галине, уважал ее за ум, за литературное чутье, за самопожертвенность, но в любви поэт хотел иного. Ему была нужна женщина, которой восхищается не только он, но - все.
И 3 октября 1921 года он такую нашел. Американской танцовщице Айседоре Дункан было 44 года, Есенину - двадцать шесть, однако, это не помешало страстному роману. Едва на горизонте забрезжил "свет Айседоры", Сергей тут же ушел из коммуналки Бениславской.
Соседи вспоминали, что Галина в ту ночь рыдала и кричала: "Вернись, Сережа!".
Сережа не вернулся, и Бениславская стала биться головой об стену. Соседи немедленно вызвали карету из "психиатрички".
Галина Бениславская.
Пока Галина лечилась от "нелюбви" Есенина, Сергей и Айседора крутили яркий роман, ставший достоянием всей страны.
2 мая 1922 года поэт и танцовщица расписались в Хамовническом ЗАГСе, а 10 мая вылетели в Кенигсберг, откуда отправились в Европу.
Сергей Александрович с женой-иностранкой посетил Бельгию, Францию, Германию, Италию. Побывал и на родине супруги, в Соединенных Штатах. Заграница не оправдала ожиданий Есенина:
«Объездил всю Европу и Северную Америку. Доволен, прежде всего, тем, что вернулся в Советскую Россию».
Домой поэт вернулся летом 1923 года. С Айседорой отношения были к тому времени напряженными. Дункан мужа обожала, но Сергея "девочка сорока с лишним лет" начала тяготить. Есенин снова захотел свободы.
Дункан и Есенин.
Вскоре после возвращения из заграничного вояжа, Есенин съехал с шикарной квартиры Айседоры на Пречистенке в ... коммуналку Галины Бениславской в Брюсовом переулке.
Галина давно вышла из клиники, поправила здоровье и Есенина приняла с распростертыми объятиями. Более того, Бениславская согласилась поселить у себя сестер Сергея Александровича - Катю и Шуру.
Снова началось жреческое служение Галины возлюбленному. Снова днями она набирала на машинки стихи Сергея, заботилась о Кате и Шуре, добывала продукты и готовила еду; ночами - редактировала рукописи Есенина, писала о нем статьи и колонки.
Поэт "дома" практически не бывал, читал стихи в салонах, посещал питейные заведения, ночевал у самых разных женщин.
В 1925 году Есенин познакомился с Софьей Толстой. Барышня была довольно симпатичная, к тому же, внучка великого писателя. Поэт заинтересовался, начал ухаживать. Вскоре между Софьей и Сергеем начался страстный роман.
Есенин и Софья.
От Галины поэт, не желавший слез и тяжелых сцен, съехал тайно. В квартире Бениславской Есенин оставил сестер Катю и Шуру, а также записку:
"Милая Галя, вы мне близки как друг, но я нисколько не люблю вас как женщину".
Галина отреагировала легче, чем раньше, но все же ей пришлось отправиться в Кисловодск для лечения нервов.
Между тем, Сергей Александрович женился на Толстой. Брак оказался неудачным. Есенин писал:
«Все, на что я надеялся, о чем мечтал, идет прахом. Видно, в Москве мне не остепениться. Семейная жизнь не клеится, хочу бежать».
Поэт, и правда, сбежал. Его новой и последней остановкой стал Ленинград.
Номер Есенина в "Англетере".
В начале января 1926 года, находясь в Кисловодске на лечении, Галина узнала о самоубийстве великого русского поэта в гостинице "Англетер". Для женщины это был тяжелейший удар.
Тихо собрав свои вещи, Бениславская, по сути дела, сбежала в Москву.
Целый год она жила словно тень, каждую неделю посещая могилу возлюбленного на Ваганьковском кладбище. Катю и Шуру забрали родственники, Галина была одинока и совершенно растеряна: она теперь не знала, как и для чего жить.
3 декабря 1926 года сторож Ваганьковского кладбища обнаружил на могиле Есенина труп женщины. Несчастная выстрелила себе в голову из револьвера.
Вскоре выяснилось, умершая - 29-летняя сотрудница "Бедноты" Галина Бениславская. Была найдена и предсмертная записка:
«3 декабря 1926 года. Самоубилась здесь, хотя и знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина… Но и ему, и мне это всё равно. В этой могиле для меня всё самое дорогое…».
Родственники Есенина приняли решение о том, что Галина должна быть похоронена рядом с Сергеем Александровичем...
Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".
Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.
Тем временем, моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж, что очень радует!
Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen
Всегда ваш.
Василий Грусть.
ПС: Буду благодарен за донаты, работы у меня сейчас нет, а донат, чего греха таить, очень радует и мотивирует писать.
Недавно показывал фотоэкскурсию по миноносцу Болгарского флота "Дръзки" (французской постройки 1904-07 гг., «Schneider & Co», годы службы: с 1908 по начало 1950-х), представленному в Военно-морском музее в Варне. Дополняю ее некоторыми историческими фотоматериалами и новыми фотографиями корабля-музея (источник: https://dzen.ru/a/XYY_LJyURlr0upA2, фотограф: Федор Бельский).
Четверо из шести братьев-миноносцев Болгарского флота - “Дръзки”, “Смели”, “Строги” и “Храбри”. Бургас, период после Первой мировой войны (фото с ресурса www.lostbulgaria.com). Всем вшестером сфотографироваться им так и не удалось...
История этого ветерана военно-морской службы, активного участника Балканской и Первой мировой войн, заставшего Вторую мировую и некоторое время проходившего тогда под флагом советского ВМФ, а также пяти его братьев-близнецов (вернее, систершипов) - "Строги", "Храбри", "Смели", "Шумни", "Летящи" - достаточно подробно изложена в целом ряде публикаций. Любителям корабельной тематики она неплохо известна, для заинтересовавшихся - легко гуглится, как и ТТХ.
"Дръзки" в открытой экспозиции Военно-морского музея в Варне, густая листва захлестывает его корпус так же, как некогда волны Черного моря (я фоткал лет 10 назад).
Поэтому остановлюсь на исторической хронологии лишь иллюстративно, а подробнее - на некоторых занятных подробностях, а также обитаемости миноносцев типа "Дръзки", т.е. бытовых и технических условиях, в которых несли службу моряки из их экипажей.
К фото - Матросы на болгарских миноносцах, подобно их коллегам из Российского имп. флота, Royal Navy и многих других флотов того времени, спали в подвесных брезентовых койках. Но чаще - в казармах не берегу: военный флот Царства Болгария имел ярко выраженный характер береговой обороны, т.е. выходы в море нечасто продолжались дольше нескольких часов или нескольких суток.
Исторически сложилось, что Болгария не принадлежит к числу известных морских держав. В то же время болгары - хорошие моряки, ходившие в разные времена по разным морям под собственным и под иностранными флагами. Повоевать Болгарскому флоту также довелось, разумеется, в меру его скромных сил и возможностей.
Британское Адмиралтейство оперативно отреагировало в начале ХХ в. на заказ Болгарией миноносцев у "конкурирующей организации".
Самое известное сражение военных моряков Болгарии произошло в ходе первой Балканской войны. В ночь на 8 ноября 1912 г. миноносцы "Летящи" (командирский), "Смели", "Строги" и наш герой "Дръзки" вышли из Варны и атаковали у мыса Калиакра следовавший в Кюстендже турецкий конвой: 2 турецко-египетских судна с припасами под очень сильной охраной - бронепалубный крейсер "Хамидие" британской постройки и эскадренные миноносцы "Ядигар-и-Миллет" и "Нюмунэ-и-Хамийет" (по другим данным, эсминцев у турок было аж четыре, по этому поводу ясности нет не только у болгарских, но и у турецких историков). Болгарским дивизионом миноносцев (Минната дивизия - болг.) командовал капитан II ранга Димитр Добрев, в прошлом - участник Цусимского сражения на русском крейсере "Владимир Мономах", известный честолюбец и эпатажник, но знающий морской офицер. Турецким конвоем - Хюсеин Рауф-бей, считавшийся в Османском флоте одним из лучших (впоследствии соратник Мустафы Кемаля Ататюрка и премьер Турции в 1922-23 гг.).
Противники: Димитр Добрев vs Рауф-бей.
"Отчетливый офицер" Рауф-бей сначала переиграл своего болгарского "визави", очень хотевшего прославиться. Турки заметили атаку, накрыли болгарских миноносников огнем, не пропустили их к транспортам, "Хамидие" удачно уклонился от торпедного залпа трех миноносцев... Но тут в чисто славянском стиле на сцену на всех парах героически выскочил отставший "Дръзки" под командой мичмана I-го ранга Георгия Купова и с пистолетной дистанции влепил турецкому крейсеру торпеду в носовую часть с правого борта на 2 метра под ватерлинией.
К фото - Отсек носового торпедного аппарата на миноносце "Дръзки" - запасная торпеда хранилась в подвесах. Здесь же, на рундуках для личных вещей команды, спали унтер-офицеры (подофицеры в болгарской терминологии): жестко, но хотя бы на ровной спине. Обратите внимание на батарею парового отопления отсека.
Ходовая рубка миноносца "Дръзки" - из такой мичман Купов, лично стоя за штурвалом, руководил боем.
Трап из рубки ведет прямо к боевому посту торпедистов у носового аппарата.
"Хамидие" получил большую пробоину (при ремонте маcтера проходили в нее, не нагибаясь), стремительно "нахлебался" забортной воды и начал "садиться носом". Погибли 8 моряков, раненых было от 24 до 32 чел. - османские офицеры всегда путались в подсчете нижних чинов, "хайвана", дословно - "скотины". Недостаточно обученный экипаж (общая беда вооруженных сил Оттоманской Порты) запаниковал, но хладнокровный Рауф-бей спас крейсер, приказав контрзатопить отсеки по левому борту.
"Хамидие" "ковыляет" от мыса Калиакра, 8 ноября 1912.
Обычно забывается, что в сражении 8.11.1912 болгарские миноносцы выдержали артиллерийский бой с турецкими кораблями, интенсивно лупившими по ним из калибров от 150-мм (выпустили более полутора сотен снарядов), отстреливаясь из своих 47-мм пушечек "Шнайдер-Кане", по две на каждого.
"Главный калибр" болгарских миноносцев типа "Дръзки". Судя по отсутствию опознавательных полос на трубах корабля - фотография сделана до Первой мировой войны.
Заводская табличка на болгарском языке (когда-то учил) с лафета орудия миноносца "Дръзки".
Запись из вахтенного журнала миноносца "Дръзки" об открытии артиллерийского огня, 8.11.1912. Занесена командиром миноносца Георгием Куповым.
Итог артиллерийской дуэли: "Дръзки" получил попадание 47-мм снарядом в дымовую трубу, ранен матрос-сигнальщик; "Смели" получил повреждения рулевого управления и сигнальных фонарей от близкого разрыва 150-мм снаряда, ранен подофицер-артиллерист. Помимо "боевых ран", "Дръзкий" и "Строги" на радостях от поражения противника "поцеловались" бортами и помяли друг другу обшивку. На турецком "Хамидие" с его 102-мм бронированием скосов и 37-мм броневой палубой зафиксировали только "удары по корпусу" от стрельбы легких болгарских орудий.
Пробоину от турецкого снаряда на трубе моряки "Дръзкого" сохраняли годами, как боевую реликвию. Ее украсили памятным знаком.
Участники атаки на "Хамидие" стали национальными героями сражающейся Болгарии. Их осыпал дождь наград и увенчали лавры всенародного восхищения, в героев-моряков влюблялись черноокие красавицы, а мальчишки с крестьянских дворов и из гимназических классов грезили попасть служить на флот (что в преимущественно сухопутных вооруженных силах было проблематично).
Офицеры Минного дивизиона - участники атаки на "Хамидие".
На волне громкой популярности командир Минного дивизиона Димитр Добрев превратился, согласно едкой характеристике своих подчиненных, в "постоянного триумфатора". Большинство из тех, кто дрался у мыса Калиакра в ночь на 8 ноября 1912 г., оценивали результаты атаки миноносцев совсем по другому. "Неудача с удачей" ("Спуканата работа със късмет" - болг.), - коротко охарактеризовал ее командир "Дръзкого" Георги Купов. Он был честным и ответственным офицером. С равной готовностью водил миноносец в патрулирование и роту морской пехоты на позиции, без ропота брался за неблагодарное руководство тыловой инфраструктурой и за хлопотную военно-преподавательскую работу, как неуемный "правдоруб" был арестован и при право-монархической реакции, и при коммунистах, а в конце жизни успел стать почетным шефом сторожевого корабля проекта 50 ВМФ Народной Республики Болгария, унаследовавшего имя миноносца его командирской молодости - "Дръзки". Такие моряки составляют цвет любого флота.
Георги Купов, командир миноносца "Дръзки" и самый результативный офицер Болгарского флота, в начале своего пути (с супругой Йорданкой) и на его закате.
Командирская каюта на миноносце "Дръзки". Оборудована мягким спальным местом и отделанными деревом шкафчиками. Отличается от второй офицерской каюты (ниже) наличием несгораемого ящика для хранения документов и корабельной кассы.
Дневное освещение - через иллюминаторы и световые люки в палубе, в темное время суток - электричество, видны светильник и проводка.
К фото - Крошечная кают-компания. Не привинченный к палубе стол - явно "наносной", сухопутный предмет мебели; представляю, как при качке он ездил от борта к борту. Диван - еще одно офицерское спальное место, если что. Офицеров в Болгарском флоте хватало, не хватало скорее вакансий. На миноносцах типа "Дръзкий" при "верхней планке" численности экипажа около 30 чел., служили не менее трех офицеров, так что на каждого по койке, сверхштатные - в очередь. Мест для отдыха нижних чинов в гамаках и на рундуках было достаточно при условии, что часть из них стояли на вахте. Впрочем, это обычное дело для миноносцев всех флотов в начале ХХ в.
Офицерские помещения располагались в корме миноносца, к ним вел этот трап.
В Первой мировой войне, в которую Болгария ввязалась в 1915 г. на стороне Центрального блока, ее противником на Черном море был мощный Черноморский флот Российской империи. В сравнении с ним небольшие болгарские морские силы просто не котировались. Как бы активно болгары не вели береговую оборону и операции вдоль побережья, и несмотря на то, что изредка удавалось даже чувствительно "покусать", например, потопив русский миноносец "Лейтенант Пущин" с большей частью экипажа (мины) или потрепав союзных Антанте румын, они оставались для российского флота мелким региональным фактором беспокойства. Тем не менее, миноносец "Дръзки" в 1915-18 гг. отнюдь не застаивался на базе. Он устанавливал минные заграждения береговой обороны (в 1916 г. на болгарских миноносцах были смонтированы рельсы для постановки мин, зараз брали на борт по 6 шт.), ходил в патрули и в разведку вдоль болгарского и румынского побережья, выполнял задачи по поддержке и снабжению сухопутных войск на приморском фланге Румынского фронта. 11 сентября 1916 г. участвовал в спасении экипажа и оборудования со своего побратима/систершипа "Шумни", смертельно налетевшего на мину - самая крупная потеря Болгарского флота в войне. Еще один из семейства "Дръзкого", "Летящи", нелепо погиб уже после окончания боевых действий - 28 ноября 1918 г. "сел" на камни. Людей и вооружение также успели снять.
К фото - Моряки из экипажа "Дръзкого" в рабочем обмундировании (некоторые носят с ним общевойсковые фуражки с козырьками и солдатские сапоги), период Первой мировой. На фото хорошо видны две опознавательные полосы на трубе - отличие миноносца от его систершипов, и памятная дырка от турецкого снаряда с 1912 г. на ней же.
К фото - Камбуз миноносца, вынесенный на палубу и защищенный кожухом. Топился углем. Вероятно, чисто болгарская идея. На миноносцах начала ХХ в. подобные полукустарные доделки не были редкостью: стоит вспомнить хотя бы гальюны для нижних чинов в стиле "деревенский сортир" на русских миноносцах типа "Буйный" 2-й Тихоокеанской эскадры перед их походом к Цусиме...
После того, как потуги Царства Болгария вклиниться в большую политику в Первой мировой войне (без России и против России) обернулись в 1918 г. закономерной катастрофой и Нейиским мирным договором (по факту - капитуляцией), стране было запрещено иметь военный флот. "Дръзки" и его уцелевшие братья-миноносцы сначала занимались тралением мин в болгарских водах ("сами ставили - сами вытаскивайте!"), а в 1925 г. были переквалифицированы в патрульные корабли и со снятым торпедным вооружением поступили в ведение болгарской Морской полиции (Морската полицейска служба - болг.), с успехом подменявшей функции ВМС.
Полицейский "Дръзки".
В те "странные годы" Болгарского флота на бывших миноносцах проходили практику курсанты Морского Машинного училища в Варне, под гражданским (поначалу) прикрытием готовившего морских офицеров технических специальностей. Среди развеселой курсантской братии 1930-31 гг. на "Дръзком" ходил известный болгарский поэт-модернист и пламенный коммунист Никола Вапцаров. Своему юношескому морскому опыту и незабываемому чувству товарищества в тесных отсеках "Дръзкого" он посвятил эти строки: Помнишь ли - среди нагретой стали, И машин с мазутным запахом густым Мы о девах с Филиппин мечтали И о ярких звездах Фамагусты? (Пер. М.Кожемякин)
Курсант Никола Вапцаров (средний в первом ряду) с друзьями по Машинному училищу. В 1942 г. он будет расстрелян по приговору трибунала монархо-фашистского режима среди членов ЦК Болгарской Коммунистической партии...
Люки машинного и котельного отделений, где овладевали техникой Никола Вапцаров и его друзья. Кормовые торпедные аппараты в то время были сняты.
Кормовой резервный пост управления. Здесь курсанты отрабатывали навыки кораблевождения. Рядом - пост вахтенного с каркасом для брезентового навеса на случай непогоды.
______________________________________________________________М.Кожемякин, использованы стихи Николы Вапцарова и фотографии Федора Бельского.
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЮЩИМ ПОСТОМ. Извинения ув. читателям Лиги за два поста подряд.
2 марта 1837 года молодой офицер и поэт Михаил Лермонтов был арестован в Санкт-Петербурге. Причиной задержания стало его стихотворение «Смерть поэта», написанное в память о трагической гибели Александра Пушкина.
Стихотворение Лермонтова, созданное в порыве скорби, быстро распространилось в обществе. В нём поэт не только оплакивал Пушкина, но и резко осуждал высший свет, обвиняя его в лицемерии и равнодушии. Особое внимание властей привлекли строки, направленные против «надменных потомков», которые, по мнению Лермонтова, были виновны в гибели поэта.
Царское правительство сочло стихотворение опасным и подрывающим авторитет власти. Лермонтова арестовали и поместили под стражу в здании Главного штаба. Началось следствие, в ходе которого поэту грозила серьёзная ответственность, вплоть до ссылки.
В итоге Лермонтова отправили служить на Кавказ, подальше от столицы. Однако это событие стало поворотным моментом в его жизни и творчестве.
