Флот

На кораблях всегда была уйма тараканов. Тепло, много еды и воды, есть где зашхериться – что ещё этим насекомым нужно? Тараканов было настолько много, что, когда заходишь в каюту и включаешь свет, слышен громкий шорох от разбегающихся тараканьих лап. Моряки с тараканами не особо враждовали и относились к ним, скорее, как к домашним животным. Вреда-то от них никакого, это ж не комары и не мухи.

Однажды замполит малого противолодочного корабля Северного флота отбыл в заслуженный отпуск и непредусмотрительно оставил на столе баллончик с красной нитрокраской. После ужина его сосед по каюте, штурман, лежал на койке и смотрел в пространство. По переборкам, потолку, столу и всем остальным поверхностям, как обычно, шлялись тараканы. Штурман долго смотрел на тараканов, на забытый баллончик с краской и тут ему пришла в голову идея, как скрасить серую флотскую жизнь.

Из пустой коробки была изготовлена ловушка, несколько десятков тараканов были словлены, покрашены в красный цвет и выпущены на волю. Ещё пару заходов – и практически все тараканы в каюте приобрели нетипичную для них ярко-красную масть. Закончив дело, штурман привел в каюту своего кореша – минера. Огненный окрас разбегающихся насекомых очаровал сурового минера, и он с криком «У меня они будут синими!» умчался в свою каюту.

Следующие пару недель жизнь на корабле напоминала день открытых дверей в дурдоме. В каждом жилом помещении, на каждом боевом посту стояли тараканьи ловушки, тараканы отлавливались и окрашивались в геральдические цвета своего сюзерена. Моноцвета быстро закончились. Но тут кто-то из таракановладельцев вспомнил, что болеет за «Спартак» и его отряд приобрел красно-белые цвета любимой команды. После этого сразу же появились «зенитовцы», «локомотивцы» и т.д. Возникли и другие, неспортивные сообщества. Например, тараканы, покрашенные под пчел, с черно-желтыми полосками. Или «жевто-блакитные» тараканы-хохлы, тараканы-крестоносцы, и так далее. Армии росли, накал страстей увеличивался. Инициативная группа разработала правила взаимодействия между боссами тараканьих группировок. Было строго запрещено перекрашивать чужих тараканов. Но их можно было или уничтожать, или брать в плен (но только на своей территории!). Пленение особо поощрялось. По количеству плененных бойцов хозяину каюты давались очки, от которых поднимался его рейтинг. На корабельном стенде был вывешена таблица соревнования. Инициативная группа ежедневно считала количество пленных и награждала передовиков сгущенкой. На тараканов началась настоящая охота – и на чужих, и на бесхозных. В каютах возникли концлагеря для пленных. Если требовались деньги, группу тараканов (пленных или даже своих) можно было выгодно продать желающему. Это был уже перебор. Тараканья эпидемия не обошла стороной даже командира корабля.
Неизвестно, сколько ещё бы продолжалась эта безумная вакханалия, но однажды на корабль зашел командир бригады. Попивая чаёк в кают-компании, он увидел напоминающую веселый детский мультик группу разномастных тараканов. У капраза случился шок.Вестовой кают-компании был строго допрошен, экипаж построен по большому сбору и комбриг произнес эмоциональную речь, полную красочных эпитетов и метафор, смысл которой сводился к следующему: «Родина вам доверила защищать себя, а вы тут всякой херней маетсь!» Кораблю был объявлен оргпериод на неделю, в течение которого была подтянута дисциплина, вылизаны до блеска все помещения и истреблены все тараканы. Благо, это было уже достаточно несложно сделать, по причине их хорошей заметности на фоне тусклых корабельных переборок, а также выросшего охотничьего опыта всех членов экипажа.
(Из сети)

На фоне истории про кота и парашют я вспомнил одну из любимых историй отца про его насыщенную событиями молодость и решил таки рассказать ее вам)
Мой отец – человек весьма своеобразной натуры, с самых юных лет отличавшийся крайне свободным духом и довольно серьезной жизнестойкостью. Уж не знаю, что тому причиной, но разные жизненные тяготы его не пугали никогда.
Он родился в 1961-м, в небольшом поселке Кочара (это в Абхазии). В возрасте 16 лет он окончил школу экстерном, собрал манатки и уехал в Сухуми, поступать в Абхазский государственный университет на инженера. И, что характерно, поступил, несмотря на довольно серьезный конкурс. Днем он учился, а вечером работал грузчиком в порту, дабы платить за жилье, еду и развлечения.
Так он проучился три года, а затем, с какого-то хера, взял академ. отпуск, чтобы пойти отслужить на флоте. Не знаю, как он это провернул, но знаю зачем: просто-напросто начитался книжек про моряков, проникся морской романтикой, да и отдохнуть хотел от учебы, вот и решил пойти отслужить посреди процесса получения высшего образования. И следующие три года он провел таки на флоте)
Служил батя в Черноморском флоте СССР, на Очамчирской военно-морской базе, то бишь, примерно в 30 километрах от своего дома) Естественно, служил с очень большим комфортом. Ему предлагали служить в самом порту, ремонтником, но батя хотел строго на корабль, дабы бороздить морские просторы. На корабль в итоге он попал, но в море они там ходили редко, в основном корабль базировался в самой Очамчире. Ни названия, ни класса корабля я сейчас, увы, не припомню)
Отец, ввиду своих знаний и технических навыков, был назначен инженером по эксплуатации топливного отсека (название должности я запомнил как-то так, могу ошибаться). Он, выражаясь современным языком, мониторил расход топлива, смотрел, чтоб ничего там не поломалось.
Будучи натурой крайне свободных нравов и крайне низкой гражданской ответственности, мой батя ко второму году службы вступил в коррупционный сговор с тамошним начальником склада ГСМ. После каждого плавания батя составлял отчет о потреблении топлива (батин корабль вроде как плавал на дизельном топливе, хотя некоторые другие корабли плавали на каком-то специальном мазуте) и в этом отчете указывал, что за время плавания корабль потребил N тонн топлива, хотя на самом деле корабль потребил N - 0,1-0,5% тонн топлива. В общем, на бумаге это было в районе статистической погрешности (и хер там докажешь обратное), а на деле в кармане у начальника ГСМ после каждого плавания оседали сотни литров дизеля, из которых мой батя имел свою долю. Иногда за этим топливом приезжал из Кочары мой дед и забирал сколько мог увезти в бидонах, иногда начаьник склада находил другие способы расплатиться с батей. Так или иначе, через этого начальника батя мог достать абсолютно все, что хотел. Собственно, это потом будет важно для нашей истории)
В общем, в один прекрасный день к ним поступило пополнение. Как и обычно, там где-то 70% личного состава были грузинами (как и мой батя) остальные – с миру по ниточке. В составе этого пополнения оказались два русских парня. Одного звали Лёха и он был родом из Челябинска. Другого звали Женя и он был из Москвы. Эти парни будут главными героями нашей истории)
С Женей мой батя очень быстро подружился на фоне профессиональной близости. Как и батя, Женя был инженером, но в другом профиле – занимался радиоэлектроникой. Женя всю свою юность безвылазно сидел в различных кружках радиолюбителей, отучился в МГТУ, а затем поступил на службу в черноморский флот, дабы набираться профессионального опыта.
Женя был определен на корабле в подразделение, отвечающее за связь (уж не знаю как оно называется, пардон) и очень скоро проявил себя как весьма полезного члена коллектива. Он мог едва ли не из говна и палок собирать весьма недурные радиопреемники для офицеров и старослужащих. Очень скоро мой батя начал помогать Жене доставать нужные детали (через начальника склада ГСМ) и они на пару с Женей сделались крайне уважаемыми членами экипажа того корабля) Женя помогал и матросам и офицерам по вечерам настраивать нужные волны, обходить глушилки всяких голосов америки и прочих интересных радиочастот и вскоре весь корабль вечерами и ночами, коли было свободное время (да и во время дежурств иногда тоже) слушал всякий рок-н-ролл и модную европейскую музыку типа Тото Кутуньо.
В общем, батя и Женя подружились не на шутку. До сих самых пор (хотя видятся они уже редко) у них есть междусобойная шутка: батя говорит: «клянусь Женей» всякий раз когда пиздит, Женя в тех же ситуациях клянется моим батей.
В один знаменательный день, где-то через полгода после начала службы, Женя получил с гражданки судьбоносное письмо. Его жена родила ему сына. Дело надо было отметить. Батя отправился к начальнику ГСМ на серьезный разговор. С выпивкой проблем не было, но такой повод требовал жратвы посерьезней обычного. Батя заказал начальнику ГСМ поросенка, дабы приготовить шашлычку (да, корабельный кок Анзор был весьма дружен с моим батей). В общем, начальник ГСМ обещал достать все что нужно.
С бухлом, хлебом, сыром, овощами и фруктами проблем не возникло, достали быстро. Тушу поросенка привез мой дед, благо ему ее и достать в селе было нетрудно и везти недалеко.
Но вот проблемка. В тот самый момент, когда дед привез ее начальнику ГСМ, корабль бати готовился отчалить в очередное плаванье и встал на якорь в паре десятков метров от берега, с минуты на минуту ожидая приказа отправляться. Офицеры должны были прибыть утром, а до этого момента корабль должен был быть уже в полной технической готовности к отплытию.
Ситуация сложилась непростая, корабль был таки в зоне видимости, но путь на берег бате был уже закрыт. Поросенка нужно было доставить на корабль, но как? Начальник ГСМ нашел весьма оригинальный способ. Замотал порося в тряпки, надел на него спасательный жилет – и пустил в свободное плавание в направлении лодки, о чем сообщил бате через Женю.
Дело было ночью, видимость была никакущая, море было весьма неспокойным. Батя, Женя и дюжина других морячков глядели во все глаза, выискивая драгоценную свиную тушку. Наконец, они заметили отблеск спасательного жилета. Как оказалось, поросенок к тому времени уже успел проплыть мимо корабля и уже удалялся в бескрайние просторы Черного моря, навстречу приключениям. По крайней мере, расстояние до него было уже не меньше двухсот метров.
И в этот момент всеобщего отчаяния, когда казалось, что надежды уже нет, объявился герой. Тот самый Лёха из Челябинска, не говоря ни слова, разделся до самых труханов и отважно нырнул ласточкой прямо с борта. Как оказалось, Лёха был мастером спорта по плаванию.
Как рассказывает батя, он точно уже и не помнил, сколько времени потребовалось Лёхе, чтобы таки настичь порося. По ощущениям, в общей сложности Лёха провел около получаса в бушующем море. Сперва он догнал свинку, схватил ее, а затем, привязав каким-то ремешком к себе, поплыл вместе с ней обратно к кораблю. Уж не знаю, что помогало Лёхе в борьбе с бушующей стихией: голод, желание жить или одобрительные крики товарищей, но Лёха обуздал гнев Нептуна и благополучно доплыл до корабля, после чего был поднят наверх боевыми товарищами.
Этот подвиг на том корабле запомнили надолго. Вскоре, Лёха был отогрет ударными дозами водяры, а поросенок – благополучно отмыт, разделан и зажарен. До сих самых пор батя утверждает, что тот шашлык был самым вкусным шашлыком в его жизни)