Дмитрий Пучков о сериале "ГДР", второй эпизод
Дмитрий Пучков о сериале "ГДР", второй эпизод
https://oper.ru/news/read.php?t=1051626697
Дмитрий Пучков о сериале "ГДР", второй эпизод
https://oper.ru/news/read.php?t=1051626697
Долгое время об этом человеке почти ничего не было известно, несмотря на то что в конце жизни он оказался на самом виду, занимая министерские посты в правительстве ГДР. Между тем, именно он, Эрнест Вольвебер, возглавлял группу разведчиков-нелегалов, которые подготовили и осуществили в 30-е годы ХХ века ряд громких диверсий на судах Германии и ее союзников.
Красный председатель:
Эрнест Вольвебер родился в 1898 году в городе Ганновер-Мюнден. Родители его были людьми рабочими и придерживались левых взглядов. Так что не случайно сразу же после окончания школы, когда Эрнест пошел работать грузчиком в порт, он примкнул к социалистическому молодежному движению.
В возрасте 19 лет Вольвебер добровольно пошел служить кочегаром на военно-морской флот. Вполне возможно, что он специально был послан на флот своими товарищами, чтобы вести антивоенную пропаганду.
Во всяком случае, именно во время службы на флоте Вольвебер вступил в «Союз Спартака», ставший предтечей Коммунистической партии Германии (КПГ). В конце 1918 года молодой кочегар был одним из руководителей матросского восстания в Киле. По приказу революционного комитета он поднял красный флаг на крейсере «Хельголанд», который стоял на входе в Кильский канал, и тем самым подал сигнал к началу вооруженного выступления моряков.
Восстание явилось той искрой, из которой разгорелась ноябрьская революция 1918 года в Германии. Вольвебер был одним из активнейших ее участников, председателем Совета рабочих и солдат Киля.
В 1920 году он перебрался в Гамбург, который в это время был главной опорой коммунистического движения на севере Германии. Здесь он руководил организацией красных моряков, здесь же началась его политическая карьера – в 1921 году Вольвебера избрали политическим секретарем коммунистической организации в Касселе в округе Гессен-Вальдек.
Именно в это время, согласно некоторым источникам, Вольвебер и был привлечен советской разведкой к сотрудничеству.
Из арестантов в депутаты:
В 1922 году Эрнест Вольвебер впервые побывал в Москве как делегат IV конгресса Коминтерна. Заодно, вероятно, в это время он прошел и спецподготовку, приобретя необходимые навыки для ведения агентурной и диверсионной работы.
Через год он возвратился в Германию и перешел с работы в округе в центральный аппарат компартии, где руководил подготовкой всеобщего вооруженного восстания. Однако «германский Октябрь», как известно, так и не состоялся – выступление рабочих Гамбурга было подавлено войсками Веймарской республики.
Вольвебер был вынужден перейти на нелегальное положение. Но это его не спасло – в июле 1924 года он был арестован, а в декабре 1925 года приговорен к трем годам тюремного заключения. Впрочем, назначенный ему срок он не отсидел и уже в начале марта 1926 года вышел на свободу.
Сразу же после освобождения Вольвебер активно включился в политическую деятельность КПГ. В 1926 году он стал профсоюзным секретарем компартии Германии, а с начала 1929 года – руководителем компартии в округе Силезия. В 1928 году Вольвебер был избран депутатом прусского ландтага, а в 1929 году – ландтага Нижней Силезии. С 1930 года он – один из руководителей профсоюза компартии, так называемой «Красной профсоюзной оппозиции» в северном округе Вассерканте, с ноября 1932 года – депутат рейхстага. В том же году его назначили и руководителем Орготдела ЦК.
Таким образом, к моменту прихода к власти Гитлера Вольвебер вошел в ряды высших руководителей КПГ.
Союз моряков готовит диверсантов:
Впрочем, вскоре он ушел из политики и стал разведчиком-нелегалом. В декабре 1932 года Вольвебер уехал в Данию, в Копенгаген. Здесь под «крышей» архитектурно-инженерного бюро «А. Сальво & Ко» он создает филиал Западноевропейского бюро Коминтерна.
В августе 1933 года Вольвебер перебрался в Париж, где жил по подложным документам под фамилиями Шульц, Андерсон и Шмидт.
Затем его вернули в Копенгаген, где он стал секретарем, на первый взгляд, довольно невинной организации – Международного союза моряков и портовых рабочих. Союз имел свои филиалы во многих странах, эффективно действовал через так называемые «Интернациональные клубы моряков», раскиданные по всему миру.
Эти клубы являлись хорошим прикрытием для нелегальной работы. Здесь планировались операции, готовились и инструктировались агенты, передавалась информация, изготовлялись фальшивые паспорта, даже делались взрывные устройства.
Советская разведка и раньше использовала немецких и скандинавских моряков в своих целях, но в основном как курьеров. Вольвеберу в преддверии надвигающейся войны ИНО НКВД поручил создать из особо доверенных членов Международного союза моряков и портовых рабочих боевые группы для проведения диверсий. Вскоре 25 диверсантов-моряков были подготовлены и приступили к работе.
Тайная война:
Одной из первых успешных диверсий, проведенных группой Вольвебера, был взрыв на японском судне «Таимо Мару», следовавшем из Роттердама на Дальний Восток с грузом оружия, который предназначался для японской армии в Маньчжурии. Считается также, что в этот период агенты Вольвебера затопили в заливе Таранто итальянский корабль «Фельце» и устроили пожар на французском лайнере «Джоджфиллипар».
Однако в конце 1933 года один из агентов был арестован в Роттердаме, когда пытался установить мину на стоящем в порту судне. В результате группа временно прекратила свою деятельность, а сам Вольвебер в начале 1934 года выехал в СССР, где некоторое время работал инструктором по работе среди иностранных рабочих в Ленинграде.
Выждав какое-то время, когда утихнут страсти в Роттердаме, он снова вернулся в Скандинавию и возобновил деятельность своего нелегального разведывательно-диверсионного аппарата. Только теперь он решил обосноваться в Норвегии, куда и выехал весной 1935 года вместе с норвежкой Рагнхильд Вииг, с которой он познакомился в Ленинграде.
В 1935–1940 годах Вольвебер проживал в Осло, откуда руководил боевыми группами в Нарвике, Бергене, Амстердаме, Копенгагене, Риге, Ревеле и других портовых городах Северной Европы. Ближайшими его помощниками в этот период являлись латыш Эрнест Ламберт (настоящее имя Эрнст-Александр Давидович Аватин), действовавший в Копенгагене, норвежец Мартин Расмуссен Хьельмен в Осло и голландец Йозеф Римбертус Шаап, директор интернационального клуба моряков в Роттердаме.
«Лига Вольвебера»:
Через год после приезда Вольвебера в Норвегию в Испании начался фашистский мятеж генерала Франко, втянувший страну в кровопролитную гражданскую войну. Мятежников с первых дней боев активно поддерживали Германия и Италия. Они не только посылали Франко оружие, боеприпасы и военную технику, но и направили в Испанию свои войска.
Вмешательство Германии и Италии в испанскую войну вызвало соответствующую реакцию Советского Союза, который с сентября 1936 года начал оказывать помощь республиканскому правительству Испании. Тогда же Вольвебер получил из Москвы указание активизировать свою диверсионную деятельность. Используя всеобщее сочувствие к героической борьбе испанских республиканцев против франкистов традиционно революционно настроенных моряков, Вольвебер быстро расширил свою сеть, которая с того времени получила наименование «Лига Вольвебера».
В результате количество диверсий на кораблях, осуществлявших перевозки оружия для Франко, резко возросло. Так, в результате взрывов были серьезно повреждены датский сухогруз «Вестплейн», японский грузовой пароход «Казу Мару», германское судно «Клаус Беге» и другие корабли, перевозившие в Испанию оружие. Всего организацией Вольвебера в этот период было уничтожено или повреждено свыше 25 кораблей.
Помимо диверсий, агенты Вольвебера занимались организацией актов саботажа. Например, в Швеции им удалось остановить работу электростанции, от которой зависела добыча и поставка железной руды в Германию.
Кроме того, «Лига Вольвебера» организовала нелегальную доставку оружия испанским республиканцам.
Деятельность этих групп вызвала серьезную озабоченность гестапо. В конце концов, его руководство отдало приказ найти и арестовать Вольвебера, не стесняясь в средствах и методах.
И летом 1937 года, когда Вольвебер нелегально приехал в Гамбург на встречу с руководителем местной диверсионной группы доктором Михаэлсом, гестаповцам все-таки удалось его выследить. Они нагрянули на конспиративную квартиру и арестовали почти всех членов гамбургской группы. Но самому Вольвеберу удалось сбежать; несмотря на организованную гестапо погоню, он благополучно пересек датскую границу.
Вольвебер продержался на нелегальном положении до 1941 года, когда он все же был арестован шведской полицией. Гестапо тут же потребовало выдачи арестованного Германии, ссылаясь на то, что он являлся германским подданным. Но советская разведка предприняла ряд ответных шагов. Борис Рыбкин, резидент советской внешней разведки в Швеции, добился разрешения на свидание с Вольвебером в тюрьме и посоветовал ему «признаться» в шпионской деятельности против Швеции. «Об остальном мы позаботимся сами», – добавил он.
Вольвебер совету внял и дал показания, что занимался в Швеции шпионажем в пользу советской разведки и сам является гражданином СССР. В итоге шведы после некоторого раздумья отказались выдать его немцам, осудив самостоятельно на три года тюремного заключения. В 1944 году Вольвебер был освобожден и передан представителям советского правительства.
До 1946 года Эрнест Вольвебер находился в Москве, а затем выехал в Восточную Германию. В ГДР он до 1953 года официально занимал пост начальника дирекции морского флота в Департаменте транспорта. На самом же деле его главной задачей было воссоздание «Лиги Вольвебера» под прикрытием навигационной школы в Вустрове.
В результате с 1950 года в портах Западной Европы вновь начались диверсии. Особенно они участились после начала войны в Корее. Так, в июле того же года в английской гавани Портсмут был взорван караван из девяти барж с артиллерийскими снарядами, предназначенными для отправки на Дальний Восток. Через две недели около Ферт-о-Форт потерпел аварию английский миноносец «Кавендиш». В сентябре 1951 года на якорной стоянке близ Сен-Мало был взорван французский миноносец «Лапас».
Диверсии прекратились лишь после начала мирных переговоров в Корее.
Карьера политика:
Очередной поворот в карьере Вольвебера произошел в 1953 году после печально известного восстания рабочих в Восточном Берлине. Руководство Социалистической Единой партии Германии (СЕПГ) во главе с Вальтером Ульбрихтом приняло решение реорганизовать органы госбезопасности. В июле 1953 года Вольвебер был назначен госсекретарем государственной безопасности и заместителем министра внутренних дел, а через несколько лет стал министром государственной безопасности.
Заняв этот пост, Вольвебер сосредоточил основные усилия на противодействии агентуре западногерманской разведки, которой в то время руководил Рейнгард Гелен. Уже в сентябре 1953 года по всей территории ГДР была проведена хорошо скоординированная операция, в результате которой было арестовано 98 агентов организации Гелена. А 14 ноября того же 1953 года в Западном Берлине сотрудниками Вольвебера был похищен начальник пункта связи с агентурой в Восточной Германии майор Вернер Хаазе. В декабре в средствах массовой информации были опубликованы подробные данные о структуре организации Гелена, ее членах и проводимых ею подрывных операциях. Все это заставило западногерманскую разведку надолго прекратить агентурную работу в ГДР.
На посту министра госбезопасности Вольвебер проработал до 1957 года. К этому времени у него возник конфликт с Ульбрихтом, который был очень недоволен тем, что Вольвебер занимался в основном поимкой агентов иностранных разведок, а не слежкой за собственными гражданами. Ульбрихт пожаловался на него в Москву и, получив негласное разрешение Кремля, заставил Вольвебера подать в отставку, обвинив его в «антипартийном поведении».
Так он и продолжал оставаться в опале до самой своей смерти в 1967 году.
Станислав Николаевич Зигуненко, «Разведчики и шпионы», 2007г
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
О событиях завершающего этапа второй мировой войны — разгроме советскими и монгольскими войсками отборной Квантунской армии. В лаборатории японского генерала Исии Сиро создавалось бактериологическое оружие. Опыты проводились на военнопленных и политических заключенных. Врачу-эпидемиологу Дмитрию Соколову было поручено разгадать тайну этой лаборатории. Ценой собственной жизни он выполнил задание. Марш советских и монгольских соединений через пески Гоби и отроги Хингана был не только блестящей военной операцией, но и предупреждением применения Японией бактериологического оружия.
Весна, диско и сиреневый кабриолет Cadillac Eldorado 1962 года.
Весна. Все эти природные аспекты, которые сопровождают весну, они в принципе понятны: растущая температура воздуха и продолжительность светового дня, распускающаяся зелень и тающие сугробы. Но я смотрю не только на погоду, но и на себя, на свой гардероб. Тяжелые зимние ботинки отправляются на покой - я их достану только в ноябре. Шапка и перчатки думают над собственной востребованностью в ближайшие недели. Пальто и пуховики запакованы, самое время для толстовок, кожанки, водолазок.
Я смотрю на других людей. Начался сезон электросамокатов: разнополые старшеклассники вовсю уже пародируют легендарную сцену из "Титаника", чем пугает и вызывает негодование старшего поколения. Неровен час, и снимут второй ряд пендельтюров в метро (чем не маркер весны?). Однако прекрасно чувствуется контраст утра и дня, контраст тени и света, поэтому совсем раздеваться еще рано (впрочем, гулять в шортах на фоне сугробов - done).
Как я себя чувствую весной.
Но уже которую весну я замечаю, что руки и уши будто бы самостоятельно тянутся к жанру диско. Я не знаю, есть ли у вас такое чувство, но у меня порой некоторые жанры музыки жестко детерминированы с определенными временами года.
Т.е. осенью я слушаю обычно постпанк, ранней зимой это пауэр-метал и хэви-метал. В мае обычно нужно переслушать дискографию "Кино" или какого-то другого русского рока. Но стоит только начаться апрелю или в принципе какому-то потеплению после зимней спячки и рука добавляет в плеер Modern Talking, C.C.Catch, Boney M, Silent Circle, Fancy, Pet Shop Boys, да много кого еще!
И самое интересное, что когда я слушаю эту музыку, я очень отчетливо себя помещаю в тот культурный контекст. Видимо, так работает массовая культура, ведь она смогла мне так четко вдолбить в голову все эти образы, все эти химические завивки, брюки-клеш, очки-авиаторы, светящиеся диско-шары, которые становились атрибутами модной жизни 70-ых и 80-х годов в Соединенных Штатах и Западной Европе.
Вот только проблема: я не могу ничего такого вспомнить и пережить чисто физически, поскольку родился сильно позже. Этот диссонанс был ликвидирован, когда на одном из подкастов я услышал термин анемоя - ностальгия по времени, в котором никогда не жил.
И это присуще не только весне и диско. Просто занятная связка. Абсолютным апогеем конкретно этой связки становился воображаемый рулёж по ночной Калифорнии середины 80-ых под "In the heat of the night" децибел над 100. И, что не характерно - рулить надо Кадилаком Эльдорадо с типом кузова "кабриолет" и цвета фуксии.
Карантин, советвейв и остальгия.
Однако помимо весны и диско в своей биографии вспоминаю еще один мощнейший приступ анемои. Впрочем, тогда, во время первого, самого жесткого карантина, каждый сходил с ума по-своему. Я быстро адаптировался к дистанту, но, поскольку работал всего два дня в неделю и в основном писал диссер (это было 4 года назад, да), чем-то нужно было занимать свободное время.
Не помню каким образом sovietwave/совтевейв/советская волна попала в мой плейлист. Однако я четко зафиксировал тот момент, что это был первый раз, когда я слушал радио через браузер. Незамысловатые, но какие-то важные, добрые названия, которые мне ни о чем не говорили, в отличие от поколения моих родителей просто стали теснить уже известные мне хиты. Все эти "Маяки", "Электроники-302", "Суперюность" и, конечно же, "Марксэн" стали крутиться по 16 часов в сутки, лишь с перерывами на мой сон.
Магия советвейва была проста (краткий ликбез по визуальному сопровождению): возьмите СССР и не акцентируйте внимание на проблемах экономического и политического толка. Удалось? Ну как? Послушать - тут.
В общем, сложная советская реальность редуцировалась до выкристализованных, практически идиллических картин - либо что-то доброе и светлое, в духе загородного пионерлагеря, либо что-то возвышенное, пропитанное надеждой, как освоение Космоса.
Если что, именно на подобном концептуальном cherry picking и выстроен весь жанр.
Обстоятельства сложились так, что май-2020 я провел в московской деревне, изредка занимаясь садовыми работами, а по большей части - читая фантастику, проверяя чужой диссер и пописывая статьи для своего. Короче, отдыхал я как обычный советский профессор. Еще и хозяин дома, в силу возраста, очень положительно отзывался о том времени (хотя и не упускал возможности покритиковать тот строй).
В общем, так недолго и уверовать в светлое социалистическое будущее. Возможно, именно это объясняет привлекательность левых идей для молодежи (отнюдь не стесняюсь указать, что ваш покорный слуга типичный пример). Читая материал про Берлинскую стену (наверняка про нее тоже будет отдельный материал, уж больно географичная тема) наткнулся на другой интересный термин - остальгия, присущего восточным немцам. В ФРГ есть такой же - вестальгия.
Ностальгия и день сегодняшний.
Мне вот интересно - почему советская волна выстреливает именно в 10-ые и 20-ые гг. нынешнего столетия? С одной стороны, даже на Википедии статья объясняет общую ностальгию по социалистическому прошлому.
Дескать, созрел запрос на ценности того общества. Игнорируя минусы получается яркая картина: тогда было справедливее, да и в целом лучше.
Но я бы добавил еще и именно пространственные аспекты: декорации процессов изменились гораздо меньше, чем сама суть процессов. Об этом я подробно писал в рецензии на "Мир! Дружба! Жвачка!". Становится еще сложнее: все эти панельки, неухоженные зеленые дворы, видавшие виды отечественные авто - это уже и не столько ностальгия по СССР, сколько по собственному детству, которое пришлось на рубеж тысячелетия.
Если вы думаете, то это характерно лишь для стран соц.блока (ФРГ, ага), то нет, в целом есть запрос на ностальгию во всем мире. Автор подкаста "КритМышь" сделал очень здравый выпуск, который отдает ретро-алармизмом. Мол, все, конец истории, мы уже ничего не придумываем нового, самые кассовые фильмы/мультфильмы/альбом - это ремастеринги/ремиксы/перезапуски франшиз и прочая. Налицо кризис идей.
Сложно не согласиться, однако чего вы ожидали, когда любой контент или попытки его создать зачастую обществом потребления встречаются в штыки: "это уже было и было даже лучше!".
В общем, есть над чем подумать. Анемоя, остальгия, весеннее диско - это лишь различные формы (морфы) эскапизма. В 2019 году я так прятался в "Сагу бесконечности", но это уже совсем другая история.
Я за многое могу извиниться, но за словоблудие и влечение к бесконечной рефлексии не буду.
Осилил все три часа этого треша. Поразился терпению Артема!
Этого человека нужно закрывать в психушке! При попытке задать вопрос, идет набор слов, не может сформулировать мысль, постоянно перебивает собеседника, но всегда не в попад и уводит в сторону от ответа. Создалось впечатление что ему ответы не интересны! Он хочет слушать только себя и бред который несет.
На самом деле страшно осознавать что такие люди тебя окружают.
Историю не знает от слова совсем. Говорит штампами. И то до конца их не может произнести, в силу каши в голове.
Короче бред слабоумного.
Артем красавчик, четко по полкам все разложил, терпение просто огромное!