Взаимоотношения нашего брата шифровальщика с оперуполномоченными особых отделов военной контрразведки во времена СССР – это отдельная тема. Непростая и не всегда безболезненная для обеих сторон. Контрразведка тщательно опекала нас, следила за нашим окружением и безопасностью нашего ремесла. Для них мы были секретоносителями высшей гильдии. Для нас же они были…

А вот здесь всё зависело от конкретных персон. Как говорится, на кого Бог пошлёт. За свою многолетнюю службу я встречал разных оперов. Были среди них толковые и грамотные профессионалы. С некоторыми мы были хорошими друзьями. Но встречались, увы, и бездари, стремящиеся выслужиться всеми правдами и неправдами. Как-нибудь я расскажу об этом подробнее. А пока о том случае, который поведал мне мой коллега.

В те годы он ещё в звании лейтенанта служил где-то в Войсках ПВО. Кстати, почему-то именно в этих войсках я встречал более всего неадекватов от контрразведки. Вот и ему достался какой-то мутный особист. Всё ходил кругами возле шифровального органа как кот вокруг банки со сметаной, очень уж откровенно вынюхивал и высматривал что-то. Пару раз пытался даже пролезть в помещение, мотивируя своё желание какими-то надуманными предлогами и давя своим статусом. Следует сказать, что особист полка имел право открывать любую дверь штаба левой ногой. Но только не шифровального органа или кодогруппы. Вход туда им был строго заказан, как и всей остальной публике. А тут как раз наши органы спецсвязи перешли на принципиально новую аппаратуру. Конечно, мы об этом не кричали на всех углах, но, видимо, этот опер что-то там услышал краем уха и решил разузнать побольше. Хотя это его и близко не касалось. Но вот, поди ж ты.

«Прихожу как-то на службу, – рассказывает мой коллега, – а навстречу мне начальник штаба. Озабоченный такой, и сразу же приглашает меня в свой кабинет.

– Ты в курсе дела, что твой сержант-шифровальщик избил нашего особиста?

– Впервые слышу. И как это произошло?

– Я и сам мало что знаю. Вломился ко мне поутру наш опер и сказал, что будет заводить уголовное дело против твоего сержанта за рукоприкладство по отношению к нему. Ты разберись, что к чему, потом доложишь.

– И что, у особиста синяки на лице или ещё какие-то доказательства этого «рукоприкладства»?

– Да вроде нет. Синяков не видел.

– Ладно, разберёмся.

Иду в шифрорган, устраиваю своему старшему специалисту СПС допрос с пристрастием. Надо сказать, парнишка он не из хилых. Рост под 190, и Бог силёнкой не обидел.

Из его рассказа вырисовывается такая картинка. Приходит вчера вечером на узел связи какая-то срочная криптограмма. Этот вопрос у нас со связистами отработан до мелочей. Вызывают из казармы нашего спеца. Тот заглянул на телеграф, забрал перфоленты криптограмм, пришёл к себе, начал их обрабатывать. Только что-то там у него не пошло с расшифрованием. Бывает такое, особенно если связь некачественная. Позвонил связистам, запросил повторную передачу. Те получили ленты повторно. И боец с телеграфа потопал с ними в шифрорган. Понятное дело, запустил его мой сержант только в «предбанник», надо же было расписаться за них в журнале. Выходит хлопец из шифроргана, а на пороге особист. И покатил бочку на обоих. «Так, значит, представителя особого отдела вы и на порог своей конторы не пускаете, а солдаты с узла связи к вам спокойно ходят?»

Напрасно шифровальщик пытался объяснить, что связист тот дальше тамбура никуда и носа не совал. Все бесполезно. Тот только и делает, что сыплет обвинениями. Да ещё начал намекать на то, что сержант мой вместе с телеграфистом, дескать, употребляли горячительные напитки за закрытыми дверями, пользуясь недоступностью в помещение кого-либо. В общем, разошёлся не на шутку и начал сам ломиться в шифрорган. Типа хочет убедиться в том, что там бутылки не стоят на столе. А на столе у сержанта как раз-таки шифровальная аппаратура в рабочем положении, черновики шифртелеграмм, шифры. Ну и как тут быть? Поэтому пришлось ему применить силушку свою, когда старлей-особист совсем уж распоясался и вломился в тамбур, намереваясь двигаться и дальше. Всего-то взял неадекватного офицерика за грудки, вынес за порог и слегка толкнул. Легонько так, совсем по-детски. Ну и захлопнул дверь, а то, не дай Бог, тот совсем голову потеряет. Не бить же его всерьёз.

В общем, как-то так вышло. Велел я написать своему сержанту объяснительную записку. Не поленился, сходил на узел связи, поговорил с доставлявшим перфоленты телеграфистом. Тот подтвердил практически слово в слово всё услышанное мною ранее. Заставил и его написать соответствующую бумагу, а то, глядишь, возьмётся за него наш оппонент, заставит признаться в совершении какой-нибудь мифической коллективной попойки в стенах шифровального органа. С него станется.

С этими бумагами и пошёл к начальнику штаба, объяснив всё на словах. Тот мужик понимающий, всё понял правильно, но проблема-то осталась. Не исключено, что опер наш таки серьёзно попортит карму и сержанту моему, и мне за компанию.

Посидел, подумал и, махнув рукой на субординацию, накатал шифртелеграмму за своей подписью прямо начальнику восьмого отдела армии. А чего терять-то? Написал всё как есть, добавив, что опер этот и раньше проявлял нездоровое любопытство к нашей работе. Поможет – не поможет, но хоть какая-то защита.

А через пару дней пришла шифровка от нашего шефа армейского. Все мои действия, как и действия моего подчиненного, были признаны правильными и обоснованными. Словом, так держать, старший лейтенант! А опера нашего тут же выдернули на ковёр к его начальникам. Это я уже позднее узнал. Пропесочили его там по самое не могу за излишнее служебное рвение. Об уголовном деле он больше и не заикался. И после этого случая боялся даже косо смотреть в нашу сторону, а к шифроргану и близко не подходил».

Армейский Шифровальщик: https://zen.yandex.ru/army_corder

Вопрос армянскому радио: «Может ли брак по расчёту быть удачным?»

Ответ: «Может. Если расчёт был удачным».

Ну а если расчёт был не очень? Тогда, как говорится, не взыщите.

Был у нас в курсантской роте заместитель командира взвода сержант Паша Коротков. Обычно на должность замкомвзвода назначали старослужащих из числа сержантов, кто уже успел послужить до поступления в училище. Но на всю роту таких «старичков» не хватило, поэтому в первом взводе заместителем комвзвода назначили не служившего срочную курсанта. Таковым был Саня Чехов, нормальный парень, в меру требовательный, все его уважали и слушались. Но как-то попал он в опалу у начальства и был снят с должности. Место его занял товарищ Коротков, хитрый и пронырливый подхалим. Вполне возможно, что он и подсидел Саню. Хуже всего было то, что этот лизоблюд, стараясь выслужиться перед начальством, с особым смаком топтал в грязь ребят из своего взвода. Те просто стонали от его беспредела. Но сделать что-либо или просто пожаловаться не могли. Замкомвзвода ни на миллиметр не отходил от буквы устава. Но этим самым уставом буквально гнобил парней. Сначала мы просто посмеивались, наблюдая со стороны, как мужики из первого взвода гладят свои полотенца, чтобы те висели без единой складочки. Потом искренне жалели сослуживцев, кои оказались под властью самодура, потом вместе с ребятами обсуждали всевозможные «антисамодурские» планы. Но все сходились на том, что сделать реально ничего невозможно. Придётся терпеть до конца обучения и выпуска из училища. Ну а там уж воздадим за всё. Но, видимо, всё-таки есть Бог на свете. Не пришлось парням терпеть до самого выпуска. Всё разрешилось значительно раньше.

На третьем курсе товарищ Коротков уже носил сержантские лычки и был в полном фаворе у отцов-командиров и преподавателей: отличник, спортсмен, кандидат в члены КПСС, словом, зелёная улица к красному диплому и хорошему распределению после выпуска. И тут решил наш товарищ Коротков ещё больше поднять свой рейтинг путём удачной женитьбы. И для этого выбрал себе не кого-то там, а дочь авторитетного и высокого чина из политотдела училища. Ну, сами знаете, какую роль играли политотделы и политработники в золотые для них семидесятые годы. Сыграли свадьбу как положено, стали молодые жить-поживать. Понятное дело, не где-то там, на съёмной квартире, что для полковничьей дочки не по чину, а под сенью родительского дома. И до поры до времени всё шло в новой семье мирком-ладком. Да вот где-то в начале выпускного четвёртого курса пробежала между молодыми чёрная кошка. Кошка та, видимо, была размером с булгаковского кота Бегемота, потому что довела молодую семью до развода.

Бывает, конечно. Но вот тут началось самое интересное, в дела семейные вмешался влиятельный папа экс-жены.

Вчерашний сержант-отличник, пример для всех курсантов и гордость отцов-командиров как-то разом оказался в отстающих. Нет, по специальным предметам он как получал хорошие оценки, так и продолжал их получать. А вот на кафедре марксистско-ленинской подготовки он как-то разом съехал с неизменных до этого пятёрок на жалкие троечки, что в те времена ну как-то совсем не красило будущего офицера Советской Армии. Очень быстро отыскались какие-то грехи в его службе, как из рога изобилия посыпались служебные взыскания, после чего вчерашний сержант-отличник впал в немилость, был разжалован до звания обычного курсанта и, само собой, снят с должности замкомвзвода.

Вся рота замерла в ожидании дальнейшего развития событий. Курсанты взвода, страдавшие от беспредела Паши, стали бурно обсуждать в своём кругу, как им следует воспользоваться таким нежданным подарком судьбы, отдающим в их руки низвергнутого с Олимпа вчерашнего врага. Конечно, раздавались голоса примитивно набить ему морду за все его гадости, но обсудив все «за» и «против» пришли к мнению, что не стоит марать руки, чай все взрослые люди. Поступили изящнее. С Пашей просто перестали разговаривать и общаться. Отныне его слово, сказанное по любому поводу, значило не больше, чем скрип двери. Если он задавал какой-то вопрос своим одногруппникам, от него просто демонстративно отворачивались, делая вид, что не слышат. Если в курсантской столовой он садился к кому-то за столик, все демонстративно вставали и пересаживались. И это было хуже всего. Уж лучше бы просто набили морду и простили.

Дальше – больше. Наступил момент, когда истёк срок его кандидатского стажа в КПСС. Для того чтобы стать полноправным членом партии необходимо было получить две рекомендации от членов КПСС со стажем. Как вы думаете, сколько получил он рекомендаций? Ни одной! Все командиры и преподаватели, к кому он обращался за этой нужной бумагой, отводили глаза и отвечали отказом. Приехали, что называется. Нет рекомендаций – не может быть и членства в руководящей и направляющей. Но тут призадумались и сами отцы-командиры. Дело в том, что специфика нашей службы совершенно не допускала в то время наличие беспартийного курсанта или офицера-шифровальщика. Не вступившие вовремя в партию и выбывшие из ВЛКСМ по возрасту, автоматически покидали наши стройные ряды. Отчисление же из училища по такой банальной причине тоже как-то не красило командование и политотдел. Решение нашли быстро, посоветовав несостоявшемуся коммунисту подать заявление о приёме в комсомол. Провели его через все необходимые процедуры рекомендаций, комсомольских обсуждений и собраний, которые все мы проходили ещё в школе. Конечно, всё это было чисто формально. Но стыда наш товарищ на этих собраниях, конечно, натерпелся.

Но и это был ещё не финиш. В числе выпускных экзаменов, которые надлежало сдать перед убытием на последнюю войсковую стажировку, была партийно-политическая работа. Ну, кто ещё помнит этот предмет, тот хорошо знает, что это чистой воды говорильня, требующая минимум знаний и хорошо подвешенный язык. Даже самый недалёкий и косноязычный курсант мог легко рассчитывать на этом экзамене на четыре балла только за «пролетарское происхождение». Как выдумаете, что поставили нашему герою? Тройку? Не угадали. Два балла! Это при том, что на партийно-политические темы изъяснялся он очень бойко. В общем, политотдел с кафедрой марксизма-ленинизма оторвались по полной программе. С тем и отправили двоечника на стажировку, наказав готовиться к переэкзаменовке по возвращению.

То количество грамот, благодарностей и призов, которые Паша привёз со стажировки, могло бы сделать честь любому отличнику военно-политической академии. Создалось впечатление, что на этой стажировке вместо тренировок и учёбы по специальности он денно и нощно занимался исключительно партийно-политической работой. Но это мало растрогало его экзаменаторов. Троечку ему все-таки поставили из жалости, ну не выгонять же подготовленного спеца за пять минут до выпуска.

Дошло дело до государственных экзаменов. Среди всех прочих дисциплин был, как водится в те годы, марксизм-ленинизм. Ну, в общем-то, та же наукообразная говорильня во славу КПСС и его отцов-основателей. Выпало так, что наш взвод сдавал этот предмет на несколько дней раньше первого взвода. А в нашем взводе был его однофамилец, тоже Коротков, только Витя. Заходит наш Витя в аудиторию пред ясные очи комиссии, докладывает о прибытии, называет свою фамилию. Председатель комиссии, офицер не из нашего училища сразу же делает стойку на услышанную фамилию, проронив что-то вроде: «А, это тот самый Коротков?» Училищный преподаватель, хорошо знавший, что к чему, тут же наклоняется к председателю и шепчет: «Нет-нет, это не тот. Это однофамилец». Председатель расслабляется, язвительно-ядовитый взгляд исчезает, далее экзамен идёт в обычном русле.

А через несколько дней Паше Короткову ставят на госэкзамене, основательно помурыжив перед этим, жалкую тройку, единственную на этом экзамене и во всей роте. Понятное дело, после всего этого о красном дипломе и достойном распределении можно было и не заикаться. Куда поехал Паша по распределению я так и не знаю, но сдаётся мне, в места, весьма удалённые от благ цивилизации. Вот что значит неудачный брачный расчёт для офицера.

(Имена и фамилии участников этих событий по этическим причинам изменены)

P.S.  Ровно 100 лет назад в составе организационного управления Всероссийского Главного штаба было создано шифровальное отделение.
Так что, всех причастных с Днем Шифровальщика!

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК: https://zen.yandex.ru/army_corder

Любовь к правде подводила меня всегда. Началось с боевого листка в карауле под Подольском. Боец, которому поручили это важнейшее задание, уснул за столом, не накалякав ни строчки. Ни с того ни с сего, я взял ручку.

Описал героический подвиг рядового Желонкина, обезвредившего этой ночью группу диверсантов у склада списанной техники. Я писал эпохально, широкими мазками, и всю правду. Про то, как направив на них карабин, он положил всех под проливной дождь в сентябрьскую грязь. Ни угрозы, ни посулы не заставили героя изменить присяге. Так они пролежали до прибытия караула, примчавшегося на выстрел. Диверсантами, правда, оказались командир части с группой проверяющих из штаба округа. Короче, описав этот, и ещё пару подвигов, я ушел спать, так как рисовать не умею. Разбудил меня гогот и командир части.

- Ты пппписал?! - заикался он, согнувшись пополам от хохота, - Назначаю тебя редактором стенгазеты!

Зря он это сделал. Ни одна моя стенгазета не провисела больше получаса. Ее срывали офицеры, и хихикали в своей комнате. Но с редакторов меня не снимали.

Потом, в Заполярье, я издавал "Полярный Щит", призванный вдохновлять молодое пополнение. Приходил полковник Повар с кинжалом, срывал, и уносил в штаб. Пару раз меня вызывал особист, прощупывая на предмет измены Родине. Но это отдельный рассказ)

Закончилось все на границе с Норвегией, где стенгазету срывал замполит Малой, и увозил ее в неизвестном направлении, выбивая для дивизиона шерстяные портянки и кофе.В общем, цензура зверствовала.

После института я пошел в рекламу. Нет, один раз сдуру сорвался, и писал колонку в газету Advertising. Это было не так весело, к тому же приходилось умничать. Хотя тоже, помню, разоблачал голубую мафию, писавшую друг другу любовные послания посредством рекламных роликов. За это меня даже несколько раз сажали. В жюри.

Так что, друзья, если вам предложат быть редактором, подумайте десять раз. И - хрен с ними, с репрессиями - соглашайтесь. Ибо дело вольноопределяющегося Марека живёт и побеждает!)

Прочитал эту историю https://pikabu.ru/story/khitrets_6277354, и вспомнил про один случай в армии.

Прослужил я тогда уже года полтора, и попал в госпиталь. Отправили меня туда с какой-то сыпью на теле. В госпитале тоже  затруднились сказать в чем именно дело, пролежал пару недель, покололи какие-то витамины, таблетки еще какие-то, в общем сыпь постепенно спала, и отправили обратно в часть. 

Первую неделю лежал в палате еще с одним срочником, и с прапорщиком с другой части, мужиком лет 40. Этот  прапорщик как раз купил в ларьке в госпитале пачку  каких-то сканвордов, время убить. 

Ну и в одной из газет была такая фигня, что нужно разгадать все сканворды полностью, по моему штук 15-20, потом в каждом сканворде когда его весь разгадал, каким то сложным образом составлялось кодовое слово (точно уже не помню, но схема какая то мудреная, и отгадать нужно было действительно все слова из сканворда). И эти кодовые слова вписываешь на последнюю страницу, а эту страницу отправляешь в редакцию, и там розыгрыш призов идет, среди первых приславших.

В общем лежим, прапорщик разгадывает, я ему помогаю. И как-то так у нас хорошо пошло прям, короче разгадали все, я ему точно больше половины слов подсказал. Мне в то время 22 было, ну и как-бы сказать это не хвастаясь , был короче довольно эрудирован, в школе и институте тоже во всяких викторинах и играх подобных "что, где, когда"  часто участвовал. В общем много всякой такой фигни знал, которая наверное только в кроссвордах и пригодиться может.

Короче все разгадали, кодовые слова вписали. Конверт у меня как раз  был пустой (тогда нам по 2 конверта в месяц выдавали в части).  Прапорщик от  своего имени в редакцию на розыгрыш эту страницу и  отправил.

Ну отправил, и отправил, я тогда об этом даже задумываться не стал. Да и если честно мне подобные розыгрыши всегда какой то наебкой казались. Тем более и прислать надо быстрее всех.

Прошел где-то месяц , я уже в части давно,  и про этот случай забыл. Приходит в роту посыльный с КПП, тебя говорит там прапор какой-то вызывает. Ну я иду, сам в непонятках, кто это вообще быть может, как-бы знакомых то нет за пределами части.

Захожу на КПП, там стоит этот самый прапорщик, улыбается.

- Здорово, боец, как сам? я тебе короче твою часть выигрыша принес.

-  Какую часть?

- Ну помнишь мы сканворд с тобой гадали? Короче я в розыгрыше победил, прикинь первый приз - 7.000 рублей. Вот короче твоя половина! И протягивает 3.500

Потом еще поговорили, он рассказал, что сам даже не поверил сначала, когда из редакции позвонили, тоже считал что все это наебка. Потом за выигрышем пришел, ему рассказали, что розыгрыш был среди первых пяти приславших. Там первый приз 7.000, второй 3.000, и остальное какая-то мелочевка. Розыгрыши такие у них, естественно, не часто ,в честь там какого то юбилея газеты был. Ну и повезло в том, что в этот киоск при госпитале газеты первыми по маршруту доставлялись, и обратный конверт тоже практически сразу забрали.

Потом помялся, и рассказал, что сначала вообще он про меня даже не подумал. Деньги когда получил, пошел сослуживцам рассказать, позвать куда-нибудь прибухнуть в честь этого события вечерком. Ну и выслушав эту историю кто-то из сослуживцев его пристыдил, типа победить то ты конечно победил, но вот срочник тебе же явно помог, конверт даже дал, его то не хочешь отблагодарить? Ну прапорщик решил ,что действительно, деньги и так вроде ниоткуда, и все себе нечестно вроде оставить. 7.000 конечно лучше чем 3.500, но по крайней мере совесть чиста будет.  Потом еще пару недель искал меня, в госпитале узнавал кто лежал с ним, из какой части, и т.п.

Ну а эти деньги (по крайней мере, большую часть) мы с сослуживцами той же ночью пропили - проели.

Попал мне как-то в подчинение молодой, дикорастущий умный прапорщик, выпускник школы прапорщиков, благодаря которому я понял, что прапорщик в армии - лучший математик. Я провел беседу, объяснил, чем ему предстоит заниматься, он понимающе кивал головой. Привел товарища прапорщика на Заправочный пункт, показал заправочные колонки, резервуары, показываю, рассказываю, прапорщик делает вид, что все ему понятно.


Для начала я решил рассказать самое главное: как правильно определить количество горючего в резервуаре. В ответ прапорщик кивает головой, мол, все понял. Тогда я решил задать прапорщику небольшую задачку:
- К примеру: у нас резервуар Р-25, методом замера горючего метрштоком мы определили высоту налива 178,6 см. По калибровочной таблице определяем, что 178 см соответствует 15600 литров, 179 см соответствует 15700 литров. Сколько литров будет при наливе в 178,6 см.

В ответ – непонимающий взгляд.
 Начинаю объяснять:
- Вот смотри: в одном сантиметре налива 100 литров горючего, в одном сантиметре – 10 миллиметров , сколько литров горючего в 1 мм налива?

Прапорщик долго думает, пыхтих, крыхтит и ничего не отвечает. Я упрощаю задачу:
- Вот смотри у нас 100 яблок, к нам пришло 10 солдат, и нам нужно поделить яблоки по-честному, каждому поровну, сколько яблок достанется каждому солдату?

Прапорщик призадумался и начал считать. Рядом проходил солдат, услышавший наш разговор, и решил подсказать прапорщику:
- Товарищ прапорщик, 10 яблок!

Прапорщик сразу повеселел и подтвердил:
- Точно десять! Я поругал солдата, чтобы тот не подсказывал и продолжил урок: - Хорошо разобрались 100 яблок на 10 солдат – каждому достанется 10 яблок. Теперь перейдем к горючему: в 10 мм – 100 литров горючего, сколько горючего в 1 мм?

- Не знаю!!! – тихо отвечает прапорщик.
- Ну как не знаю. Мы же только что разобрали пример с яблоками. Это же одно и то же.
- Э, товарищ начальник, не одно и то же. То яблоки, а это горючее, совсем разные вещи!!!

 Логично, подумал я, и решил немного пообщаться с прапорщиком на предмет математики:
- Слушай, а ты математику в школе учил?- спросил я
 - Конечно! – бойко ответил прапорщик.
- Хорошо, а какая оценка в школе была?
- Твердая четверка.
- Отлично, тогда скажи мне чему будет равен х в примере 2+х=5.

Прапорщик злобно посмотрел мне в глаза, и в его глазах я прочитал фразу: «Во валит, гад!». Ответа я так и не получил. Я решил упростить задачку:

- Ну хорошо, не будем решать примеры, просто назови мне число,- и написал на листке 16,3.
- Шестнадцать….., шестнадцать……
 - А дальше, после запятой….

Опять непонимающий взгляд….
- Слушай, а как же у тебя четверка по математики была, если ты даже число назвать не можешь?
- Да понимаете, у нас учительница по математики была нашей соседкой, мы ей то курочку, то яичко….,- откровенно ответил товарищ прапорщик.

Долго, конечно, этот прапорщик у меня не продержался, я его больше не мучил математическими задачами. Через несколько лет я узнал, что праплрщик неплохо устроился в жизни: квартира, машина. Видимо элементарные знания математики – это не самое главное в жизни. 

Российский агент разоблачен в австрийской армии. За свою работу полковник, имя которого не называется, получил €300 тыс. Информацию о «кроте» австрийцы получили от «дружественной спецслужбы»

Офицер австрийской армии, которому сейчас 70 лет, с 1990-х годов работал на российскую разведку, получив за это время в качестве вознаграждения €300 тыс., сообщает газета Krone Zeitung.

«Да, этот исключительный случай действительно имеет место. Мы очень рады, что этот подозреваемый сейчас разоблачен», — заявил изданию пресс-секретарь Министерства обороны Австрии.

Газета отмечает, что «подозреваемый действовал очень профессионально». Он был полковником в отставке и занимал «незаметный пост» в штабе австрийской армии. Каждые две недели он встречался со своим российским куратором «Юрием» и получал от него задания. Добытые сведения полковник, имя которого не называется, передавал или с помощью зашифрованных писем, или посредством спутниковой связи.

«Крот» передавал информацию об австрийских ВВС, артиллерийских системах, составил подробные характеристики многих высокопоставленных офицеров армии, а также передавал сообщения о ситуации с мигрантами.

В статье говорится также, что российские кураторы полковника получили информацию о его возможном разоблачении и приказали ему уничтожить все компрометирующие материалы. «Наши люди смогли это предотвратить», — уточнил собеседник издания и добавил, что изучение содержимого ноутбука агента еще продолжается.

Документы свидетельствуют, что агент хотел прекратить шпионскую деятельность еще в 2006 году, однако его руководители из России не позволили ему это сделать.

Издание отмечает, что этот шпионский случай может сильно осложнить отношения Австрии с Россией.

По данным Die Presse, подозреваемый, которому сейчас 70 лет, был завербован еще в 1988 году.

По мнению авторов статьи, ущерб от деятельности разоблаченного агента может превысить вред, который принес Австрии полковник Альфред Редль, который в преддверии Первой мировой войны был завербован разведкой Российской империи и работал на нее в течение десяти лет.

Тем не мене, отмечает газета, полковнику-оборотню грозит в качестве максимального наказания два года лишения свободы.

Утром в пятницу, 9 ноября, со специальным заявлением в связи с задержанием агента выступил канцлер Австрии Себастьян Курц. Он назвал шпионаж против нейтральной страны неприемлемым и пообещал, что обсудит дальнейшие действия с европейскими партнерами.

Подробнее на РБК:

https://www.rbc.ru/politics/09/11/2018/5be532449a7947ad35356...

Характер у нашего нового командира корпуса ПВО был ещё тот. Мало кто из офицеров мог с ним нормально общаться. А уж если кто-то попадал к нему в немилость, то такому несчастному можно было только глубоко посочувствовать.

Была у генерала такая дурная привычка: свалиться как снег на голову к командиру какой-нибудь подчинённой части или отдельного подразделения и устроить там показательный разгром. И делал он это с завидной регулярностью. Потом об этом рассылались громкие шифртелеграммы с оргвыводами и «подарками».

Не знаю, где он служил до назначения его к нам командиром корпуса, но в одном из своих показательных вояжей он явно не учёл дальневосточную специфику. А зря.

Объездив несколько близлежащих частей и поставив там командование в позу оленя на водопое, наш новый командир решил проехаться на своей боевой колеснице по боевым порядкам отдалённых гарнизонов, решив, что там без него народ заскучал от безделья. Выбрал он для этого, наверное, самую отдалённую от цивилизации отдельную радиотехническую роту, располагавшуюся на одном из островов Шантарского архипелага в Охотском море.

Это сейчас Шантарские острова позиционируются чуть ли не как туристический рай для любителей экзотики. И стоят такие экскурсии не дёшево. А в семидесятые-восьмидесятые ехать на Шантары за экзотикой даже задаром мог разве что отмороженный экстремал.

Островок, на котором располагалась эта РТР, был небольшой. Скалы, жалкая растительность, никакой цивилизации и никакого населения кроме военных этой роты. Добраться туда можно было только вертолётом и лишь пару-тройку месяцев в году морем. Генерал, естественно, полетел на вертолёте.

Сначала он велел найти командира этой роты, который, о наглость, не встретил его у трапа. Как будто комроты обязан встречать все вертолёты, тем более что генерал по своему обыкновению никого о своём визите не предупредил. Сам же вертолёт генерал тут же отправил на другой остров со спецзаданием, где по имеющимся сведениям был интересный магазинчик, торговавший японскими товарами. Были такие в эпоху СССР.

Начав с командира роты, генерал посулил чуть ли не разжаловать его с переводом в места, куда Макар телят не гонял. На всё это командир роты ответил, что он с радостью сдаст должность и уедет отсюда хоть куда. Хоть с понижением в должности, хоть в звании. Вопрос только в том, куда ехать-то, поскольку восточнее и севернее Шантар наших земель и, соответственно, воинских частей нет. Дальше только океан.

Портом комкор переключился на офицеров и солдат. Устроил строевой смотр и проверку строевой выучки. На всех участников этого «парада» вылились уже не ушаты, а целые вёдра «добрых обещаний» вперемежку со взысканиями. До кабин с боевой аппаратурой генерал почему-то не дошёл (наверное, чтобы окончательно не расстраиваться) и засобирался домой. Да вот незадача, вертолёт улетел, и его почему-то не было, хотя должен бы уже вернуться.

Созвонились с соседним островом, куда улетела винтокрылая машина. А там генерала порадовали известием: на острова опустился туман, что очень часто бывает в тех краях, все полёты запрещены.

В общем, в тот вечер нашему генералу в качестве ужина пришлось отведать каши из солдатского котла. Думается, он оценил всё богатство солдатского рациона в таких вот отдалённых гарнизонах, когда всё необходимое подвозится вертолётами. Ночевать пришлось в солдатской казарме. Командир роты, готовившийся уже сдавать должность после обещаний комкора, на радостях выделил для любимого начальника свою канцелярию. Негоже советскому генералу спать рядом с солдатами.

Утром командир корпуса, продолжив свои вчерашние начинания, лично контролировал проведение физзарядки у солдат. Зарядку-то провели, да только задержали приготовление общего завтрака, для генерала в том числе. Дело в том, что водопровода на острове не было. Вся рота пользовалась водой, которую нужно было привезти из ручья. В качестве тягловой силы использовался старый мерин, запрягаемый в водовозную бочку. Мерин был старый и хитрый, абсолютно не желавший выполнять свои обязанности. Поэтому он каждый вечер куда-нибудь убегал, и утром вся рота, свободная от дежурства, вместо зарядки бегала по острову в его поисках. Отлавливали, запрягали, ехали за водой. Ну а в это утро хитрый мерин погулял лишний часок на воле.

Время шло, погода не желала улучшаться, заточение командира корпуса на злосчастном острове невезения продолжалось. Поначалу он ещё пытался организовать что-то в строгом соответствии с уставами Советской Армии типа строевых занятий и прочей лабуды, которая нужна была военным островитянам как зайцу стоп-сигнал. Но потом махнул рукой, поняв всю бесперспективность таких нововведений.

А потом случилась трагедия. У генерала закончились сигареты. Поначалу кто-то ещё делился ими от щедроты душевной, но потом и эта халява закончилась. Добросердечные солдаты из числа курящих, войдя в положение страдальца, научили его делать самокрутки из смеси сухого мха и каких-то травок. Не марихуана, конечно, но прошибает.

Но всякие страдания, как правило, когда-то заканчиваются. На пятые или шестые сутки узник совести услышал шум винта своего вертолёта. Наверное, это был самый сладостный шум в его жизни. Обрадованный генерал опрометью кинулся к севшему спасительному вертолёту, позабыв попрощаться с офицерами и оставив в канцелярии роты портфель со своими пожитками.

Мой кодировщик, служивший срочную на этом острове и рассказавший мне эту историю, сказал, что это обычное явление. Все, кому посчастливилось задержаться на этом гостеприимном острове более пяти дней, убегали с такой же спринтерской скоростью, и обязательно что-нибудь забывали при этом. Потом, конечно, вещички генерала передали с оказией.

Конечно, ни о каком разжаловании и переводе в худшее место командира этой РТР, как генерал было посулил, даже речи не было. Возможно, потому что худшего места просто не нашли. Командир роты благополучно дослужил положенный для этого отдалённого района срок и убыл в регион с более благоприятными условиями. Видимо генерал сумел по достоинству оценить романтику и все прелести службы на Шантарах. Сам он больше туда почему-то не летал.

АРМЕЙСКИЙ ШИФРОВАЛЬЩИК: https://zen.yandex.ru/army_corder