Прибалтика: зачем её называли «витриной».

К концу 1970‑х — началу 1980‑х прибалтийские республики — прежде всего Эстонская и Литовская — последовательно попадали в верхние строчки неофициальных сравнений по уровню жизни. Причины были прагматичны. Во‑первых, исторический промышленный задел: энергетика на сланце, деревообработка, машиностроение, электроника, пищевая отрасль. Во‑вторых, логистика и география: порты, железные дороги, воздушные ворота, через которые шли как сырьё, так и готовая продукция. В‑третьих, культурная и деловая близость к Северной Европе: туристический обмен, сотрудничество предприятий, неформальные контакты, которые ускоряли обмен практиками и навыками. На бытовом уровне это выражалось в более стабильных поставках, чуть большей насыщенности магазинов, лучшем состоянии городской среды и жилья. Дефицит, очереди и «достать по блату» никуда не исчезали — просто регулярно встречались «островки нормальности», которые в бытовых воспоминаниях и сделали Прибалтику образцовой точкой Союза.

Как жилось в Эстонской ССР: бытовая сторона «зажиточности».

Повседневная жизнь эстонских городов отличалась аккуратной застройкой, сравнительно ухоженными улицами и сервисом, который чаще соответствовал регламенту. В Таллине и Тарту работали крупные промышленные предприятия и НИИ, а в Нарве энергетику подпитывали сланцевые станции. Зарплаты в республике традиционно были немного выше среднесоюзных, при этом бытовые расходы сдерживались благодаря развитой коммунальной инфраструктуре и транспорта. Важная деталь тех лет — «окно в Финляндию»: на побережье ловили финское телевидение, в порт заходили паромы, туристы привозили журналы, пластинки и бытовую технику. Это не отменяло советской действительности с талонами и пустыми прилавками, но задавало иной стандарт ожиданий: после поездки на пароме люди по‑другому смотрели на сервис, одежду, дизайн и музыку. В частной речи «зажиточность» Прибалтики часто означала не богатство в западном смысле, а более ровную и предсказуемую жизнь.

Литовская ССР: индустрия, кооперативы и сельская глубинка.

Литва сочетала крупные заводы в Каунасе и Вильнюсе с сильной переработкой сельхозпродукции. Холодильники, телевизионные трубки, электротехника, мебель — всё это формировало занятость и экспорт. С конца 1980‑х кооперативы оживили торговлю и бытовые услуги, а фермерские инициативы — пусть и под жёстким контролем — подсобно поддерживали семьи. В деревнях оставались хронические проблемы — старение населения, отток молодёжи, сложные бытовые условия, — но именно литовская «смешанная модель» давала ощущение, что при усердии и навыке можно выстроить более удобный быт. Магазины выглядели аккуратнее, чем во многих регионах Союза, а городской транспорт работал предсказуемо и по расписанию, что в СССР само по себе было важным показателем качества жизни.

Латвийская ССР: портовая экономика и городская среда.

Рига, Лиепая, Вентспилс — это про торговые порты, судоремонт, логистику и машиностроение. Портовая специализация делала республику чувствительной к союзной торговой политике, но одновременно давала устойчивый поток работы и валютной выручки. В городской ткани это проявлялось в благоустроенных набережных, плановой реконструкции исторических кварталов, относительно ухоженных общественных пространств. Добавьте к этому сильные техникумы и вузы, выпускавшие инженеров и технологов, и получите логичное объяснение, почему прибалтийская «нормальность» закрепилась в массовой памяти как «богатство».

Белорусская ССР: «богатство» как стабильность и цеховая гордость.

Белоруссия часто проигрывала Прибалтике в анекдотах про колбасу и кофе, но выигрывала в промышленной надёжности. Минск, Гомель, Могилёв, Борисов — это конвейеры грузовиков, тракторов, шин, оптики, станков. Цеховая культура, дисциплина и выучка рабочих формировали устойчивый средний класс советского типа: пусть без дефицитной роскоши, зато с ровной зарплатой, общежитием для молодёжи, детским садом у проходной и профилакторием. В магазинах по‑прежнему многое «выбрасывали» по расписанию, но сбоев в обеспечении было меньше, чем в республиках на периферии Союза. Для многих семей именно белорусская «предсказуемость» и была тем самым «богатством»: ты знал, что получишь квартиру по очереди, что ребёнок устроится в ведомственный сад, а путёвку на море дадут на профсоюзной комиссии.

Абхазия в составе Грузинской ССР: курорт как отдельная экономика.

Абхазия в советской экономике — особый случай. Это субтропики, чай, цитрусы, виноградники, табак и тысячи коек санаториев, которые наполнялись в сезон по ведомственным путёвкам. Сельское хозяйство давало валютную выручку для союзного экспорта, а курорты работали фабрикой впечатлений для миллионов граждан. По меркам южных регионов это действительно был «богатый уголок»: сочные рынки с фруктами, свежая рыба, ремонт и строительство пансионатов, сезонная работа для студентов и местных жителей. При этом «богатство» было сезонным и не уравнивало доходы с индустриальными центрами Союза. То, что сегодня называют «туристическим опытом», тогда называлось просто «поехать в Гагры»: отстроенные набережные, парки, концертные площадки, непривычный для северян быт и еда. Всё это укрепило репутацию Абхазии как «витрины юга».

Был ли дефицит там, где «всё было».

Миф о том, что в «богатых» республиках «всё было в магазинах», удобно развенчивается бытовыми воспоминаниями. Колбаса появлялась к праздникам, кофе привозили «по случаю», импортная одежда стоила дорого, а за обувью стояли очереди. Уровень жизни отличался не наличием чудес, а степенью предсказуемости: расписания автобусов соблюдались, крышу чинили по графику, а районную поликлинику не закрывали на полгода. Там, где инфраструктура работала, люди меньше «выживали» и больше «жили»

Перестройка и кооперативы: последняя попытка догнать нормальность.

Конец 1980‑х во всех «богатых» регионах запомнился кооперативами, кафе и ларьками, где за наличные можно было получить то, что обычная торговля не обеспечивала. В Таллине и Риге открылись первые точки с видеопрокатом и западной музыкой, в Вильнюсе и Минске кооператоры взяли на себя ремонт и сервис техники, которых системная торговля не успевала покрывать. Экономика шарахалась от либерализации к контролю, но для горожан это было редкое ощущение выбора: купить кофе не по талону, отремонтировать магнитофон на месте, а не ждать месяц. Парадоксально, но именно эти «островки рынка» сильнее всего закрепили за прибалтийскими столицами образ «нормальной жизни».

После распада: как изменилась жизнь в Эстонии.

Эстония пережила жёсткую трансформацию 1990‑х, быстро перешла к цифровому государству и системной интеграции в ЕС и НАТО. Электронное резидентство, онлайн‑услуги, налоговая простота, ставка на ИТ‑сектор — всё это сделало страну символом «умной малой экономики». В городах продолжают вкладываться в общественные пространства, реновацию жилья и общественный транспорт. При этом за фасадом успеха стоят привычные вызовы малых стран: утечка молодёжи, ценовой разрыв с центрами Европы, языковая и культурная сложность приграничных регионов. Однако бытовой стандарт «предсказуемая, честная, удобная среда» в Эстонии закрепился и стал новой нормой — именно этого хотели люди ещё в позднесоветские времена.

Литва и Латвия: от индустрии к сервисам и логистике.

Литва сумела провести приватизацию крупных производств и одновременно вырастить сферы услуг, логистики и высоких технологий. Вильнюс стал заметным региональным центром финтеха, в Клайпеде укрепился порт, а университеты настроили программы под запрос частного сектора. Латвия сделала ставку на транспортные коридоры, складскую логистику, финансовую и креативную индустрию. Обе страны прошли болезненный этап сокращения населения и сегодня балансируют между ростом зарплат и конкуренцией за кадры. Если смотреть на повседневность, именно здесь лучше всего видно, как «советская нормальность» превратилась в европейскую: чистые кварталы, расписания, цифровые сервисы и привычка горожан требовать качества.

Белоруссия после 1991 года: ставка на промышленную преемственность.

Беларусь сохранила значительную часть советского индустриального ядра, сделав ставку на госуправление и крупные предприятия. Это обеспечило низкую безработицу и привычный ритм крупных заводов, но ограничило предпринимательскую инициативу и скорость модернизации. В инфраструктуре уделяли внимание дорогам, жилью и коммунальным сетям, что поддерживало повседневную «предсказуемость» — ту самую, что многие называли «богатством» в советские годы. При этом внешние шоки и санкции усилили зависимость от отдельных рынков и поставщиков. На бытовом уровне это выражается в осторожности домохозяйств и предпочтении «стабильного над новым», хотя городские сервисы и жильё остаются сильной стороной.

Абхазия сегодня: признание Россией, туризм и узость экономики.

После распада СССР Абхазия пережила войны и долгий период нестабильности. Сегодня республика признана Россией, поддерживает с ней тесные экономические и гуманитарные связи и делает ставку на туризм, сельское хозяйство и небольшую переработку. Сезонные доходы дают рабочие места в гостиницах, общепите, транспорте и строительстве, а рынки по‑прежнему полны фруктов, мёда, вина и сыра. В то же время узкая специализация делает экономику чувствительной к сезонности и логистике: отсутствие широкой диверсификации, потребность в инвестициях в дороги, коммунальную инфраструктуру и берегозащиту остаются главными задачами. Для многих жителей важнее всего базовая предсказуемость сезона: когда дороги починены, вода подана, берег укреплён и поток туристов стабилен, «богатство» ощущается не в цифрах, а в том, что можно спокойно работать и планировать следующий год.

Как корректно сравнивать «богатство» СССР и сегодняшнее благополучие.

Сравнивать «самую богатую республику» СССР и нынешние страны по уровню жизни — неблагодарная задача. В Советском Союзе «богатство» распределялось планом, ведомственными снабженческими цепочками и доступом к распределённой инфраструктуре. Сегодня показатель — это рост частных доходов, качество институтов, конкурентная среда и инвестиции. В 1980‑е «богатая» Прибалтика отличалась тем, что автобус приходил по расписанию, а отделка домов была аккуратнее. Сейчас «богатая» Эстония — это цифровые сервисы, среда для бизнеса и стабильные правила. В СССР Белоруссия была «богата» заводом, жильём от предприятия и садиком у проходной. Сегодня Беларусь «богата» той же предсказуемостью быта, но сталкивается с глобальными ограничениями доступа к рынкам и технологиям. Абхазия в СССР была «богата летом», а сейчас её благополучие зависит от того, как быстро она сможет укрепить инфраструктуру и расширить экономическую базу.

Итог: кто был «самым богатым» и что сейчас.

Если учитывать сочетание городской инфраструктуры, промышленной базы и доступа к внешним рынкам, на позднесоветском отрезке чаще всего лидировала Прибалтика, прежде всего Эстонская и Литовская ССР. Если важнее стабильность занятости и социальные гарантии — Белорусская ССР была образцовой. Если говорить о курортном доходе и сельском хозяйстве — Абхазия, будучи частью Грузинской ССР, выглядела «богатым югом» Союза. Сегодня эти траектории логично продолжились: Эстония и её соседи интегрировались в европейское пространство и сделали ставку на цифровую экономику и сервисы, Беларусь сохранила индустриальное ядро и повседневную устойчивость, Абхазия — ориентир на туризм, сельское хозяйство и инфраструктурное развитие при опоре на отношения с Россией. В каждом из этих кейсов «богатство» — это не только цифры. Это привычная предсказуемость, возможность планировать и честный обмен труда на качество жизни, к которому в позднем СССР стремились все, но по‑разному его достигали.

Источник.

Эффект не уникален для нашей страны. Социальное неравенство растет во всем мире, а борьбу с ним обсуждают практически на всех экономических форумах и в мировых СМИ.

Так, например, американские исследователи также отмечают рост экономического неравенства внутри США.

По состоянию на 2022 год 10% американцев с самыми высокими доходами заработали 45,5% всех доходов и сосредоточили в своих руках 70,7% всего американского благосостояния. 50% от всех американцев, которые относятся к бедным, заработали всего 13,3% дохода и владеют всего 1,5% национального состояния.

Интересно, что процент расового неравенства в США стремительно сокращается. Но не за счет улучшения жизни темнокожего населения, а за счет ухудшения благосостояния белого.

Экономическое и социальное неравенство растет и в Южной Корее. Рост особенно ускорился после кризиса 1997 - 1998 года, последствия которого южнокорейцы не преодолели до сих пор. По данным доклада Экономического и социального совета ООН от 25.11.2024, который подготовила Экономическая и социальная комиссия для Азии и Тихого океана, социальное и экономическое неравенство усиливается и является причиной миграции местного населения.

Но отток коренного населения из-за растущего социального и экономического неравенства в принципе является общим трендом для всей Азии. В том же докладе ООН за 25.11.2024 исследователи привели объединенную статистику по миграции из-за растущего социального и экономического неравенства по Бангладешу, Вьетнаму, Индии, Индонезии, Камбодже, Лаосской Народно-Демократической Республике, Мьянме, Непалу, Пакистану, Таиланду, Филиппинам и Шри-Ланке. То есть ни общественная формация, ни рост экономики страны не ломает тенденцию.

Я не понимаю, чему удивляются аналитики ЦМАКП. Они увидели эффект, который давно понятен и хорошо изучен. При этом о его причинах не рассказывают в школе на соответствующих уроках, не говорят политики, проповедники популярных в народе "-измов" и блогеры - миллионники. А зря.

Если большая часть россиян поймет естественные законы человеческой природы, то сможет ими воспользоваться и улучшить собственное благосостояние быстрее, чем это сделает пособие по безработице или другая поддержка от государства. Дополнительным бонусом приложатся:

• Россия станет устойчивее к внешним воздействиям. Снизятся квазиреволюционные риски, благодаря которым наши геополитические противники регулярно стараются убрать Россию с мировой геополитической карты;

• Наше общество станет жить лучше и, как ему кажется, счастливее;

• Страна приобретет дополнительный экономический импульс.

Поэтому сегодня поговорим о причинах социального неравенства, а в ближайших заметках разберем борьбу с этой проблемой как на уровне государства, так и на уровне отдельной личности.

Несправедливость человеческого общества

Люди сами по себе неравны. Одни стремятся к великим достижениям, власти и богатству и прикладывают к этому усилия и идут на риски. Другие предпочитают не рисковать и интересуются другими сферами жизни. Третьи и вовсе не имеют шансов на рост благосостояния по физиологическим причинам (этих людей мы в рамках исследования отбросим, так как они не являются большинством населения, и их благосостоянием занимаются отдельные службы). Это изначально закладывает несправедливость в распределение ресурсов в любое человеческое общество.

Но даже среди тех, кто стремится, прикладывает усилия и идет на дополнительные риски, чтобы улучшить свою жизнь (таких людей уже заметное меньшинство), далеко не все смогут исполнить свою мечту. Ведь в роль вступает слепой случай: кому-то не повезет, кто-то разорится, кто-то заболеет, кто-то закончится, кто-то присядет и так далее, и тому подобное. Вариантов сорваться с растущего трека благосостояния - вагон и маленькая тележка.

Джордан Питерсон утверждает: только небольшая часть населения всей планеты будет контролировать ресурсы и сосредоточит в своих руках власть из-за различия всей человеческой популяции в способностях отдельных людей, усилиях, которые они прикладывают для достижения целей, ресурсах, которыми уже обладают. Под ресурсами Питерсон понимает не только деньги и активы, но и личные связи, опыт, уровень гормонов, возраст, пол, образование и так далее.

В основу своих исследований Питерсон положил исследования меритократических иерархий доминирования через закон Прайса и известный в социологии "Эффект Матфея". Если коротко, то люди, уже добившиеся успеха, имеют большую вероятность увеличить свое благосостояние, чем остальные. Связи, жизненный опыт и иные накопленные ресурсы решают в человеческом обществе больше, чем мысли о всеобщем равенстве результата.

Справедливо ли то, что большая часть населения обречена стать донором для обогащения относительно небольшой группы людей? Конечно, нет. В разрезе "всего хорошего за все плохое" это выглядит несправедливым. Но неизбежным. Ибо именно так устроена человеческая природа и законы нашего мышления.

Так как мы не можем влиять на случайное распределение и Фортуну, то для увеличения экономического и материального благосостояния у россиянина остаются только 2 ключевых действия: брать на себя сбалансированные дополнительные риски и повышать уровень образования.

Риск - дело благородное

Представим ситуацию: мы взмахнули волшебной палочкой и перезагрузили все человеческое общество с нуля и с равными возможностями для каждого человека. Одинаковый уровень образования, одинаковая доступность медицины, одинаковые условия развития. Фактически, мы вернулись в первобытный коммунизм, но опустим этот момент и представим, что мы оказались в подобном обществе с современным научным укладом.

В рамках того же эксперимента представим: любой человек имеет равную вероятность победы или проигрыша при любом принятом решении. Победа немного увеличит его благосостояние, проигрыш - немного уменьшит.

Итальянский ученый Джоас Фукен из Института здравоохранения и защиты прав потребителей в Испре и австралийский экономист Маркус Шафнер в январе 2016 года опубликовали исследование, в котором (среди прочего) показали: при наличии выбора и в условиях неопределенности, большая часть человечества предпочитает не брать на себя дополнительные риски, даже если они потенциально принесут им пользу.

Так как важную роль образования мы временно в рамках эксперимента свели к нулю (общество-то у нас идеальное), то другой значимый фактор увеличения благосостояния, - взятие дополнительного риска в условиях неопределенности, - становится ключевым. И к нему не готова большая часть человечества, вне зависимости от пола, расы и возраста.

Один из фундаментальных экономических балансов гласит: величина риска прямо коррелирует с ожидаемым доходом. Переведу: чем выше доходность, например, у инвестиционного инструмента, тем большему риску подвергаются вложения инвестора. Именно поэтому, например, на долгом промежутке времени дивидендные акции качественных эмитентов всегда обгоняют по доходности более безопасные инструменты с меньшей доходностью вроде государственных облигаций, инвестиций в жилую недвижимость или банковские вклады.

Большая часть населения нашего идеального общества не возьмет на себя дополнительные риски ради увеличения благосостояния. В рамках модели мы представили, что вероятность успеха или проигрыша при взятии дополнительного риска составляет 50%. Поэтому из меньшинства, которое рискнуло, половина проиграет и даже ухудшит свое материальное положение.

Так как материальные ресурсы ограничены, то неудача одних станет удачей других, и потерянные ресурсы "неудачников" перейдут к удачливым членам общества. В теории игр эта ситуация называется игрой с нулевой суммой.

Поздравляю! Мы только что доказали, что естественные законы человеческого общества будут работать даже в модели полного обнуления всех предыдущих накоплений и уравнивания всех людей. Буквально, через одну - две итерации, абсолютно равное человеческое общество снова обретет социальное и экономическое неравенство только благодаря одной функции - взятию на себя дополнительных рисков.

Реальное общество намного сложнее нашей модели. Поэтому вероятность успеха при рискованных действиях будет заметно меньше 50%, что еще сильнее сократит количество богатых. Повлияют востребованность профессий из-за изменения окружающей геополитической и экономической действительности. На успех повлияют еще множество иных факторов, что, если мы их учтем, приблизит распределение неравенства к указанному в начале статьи 10% успешных людей.

Наследство не является гарантированной причиной успеха

Подолью ложку меда в общую бочку дегтя. Деньги родителей не являются значимым ресурсом, который гарантирует преуспевание наследника.

Американский лауреат Нобелевской премии по экономике за 1987 год Роберт Солоу указывает в своих работах: уже имеющийся капитал (который, например, достался по наследству) не гарантирует экономический рост; бОльшее влияние имеют случайное распределение (читайте: удача), образование и способность брать на себя риски. А это уже открывает возможность для каждого человека увеличить свое благосостояние.

Если фактор передачи наследства не является ключевым в вопросе увеличения благосостояния конкретного человека, то отпадает и необходимость регулярного разрушения страны с целью перераспределения активов. А любая революционная активность, в конечном счете, скатывается именно к вопросу перераспределения активов. Приятно, что их можно получить менее радикальными методами.

Как на эту экономическое и социальное неравенство влияет государство, почему богаты все же невыгоден чрезмерный рост этого неравенства, и, самое главное, как простой россиянин может выиграть, понимая законы человеческого общества, мы поговорим в следующих заметках.
Чтобы их не пропустить, подписывайтесь на мой канал в Telegram.

С чего же начать? Начнём с таблетки NZT. Которой в реальном мире не существует. Но в кино она есть, потому что обычная жизнь обычных людей никому не интересна. Надо придумать что-то фантастическое, сказочное, на грани фэнтези и комикса. Иначе люди не хотят смотреть. Не соберут кассу. Ну ладно, объясню с этой таблеткой. Нормальный писатель и хороший человек не станет принимать наркотики. Он не захочет ускорить работу мозга. Достаточно выспаться и отдохнуть, сосредоточиться и изучить опыт мастеров. И дальше, годы практического опыта. От цели к цели, от опыта к опыту. Шаг за шагом. Но это скучно и не интересно. Поэтому, дурак Эдди начинает принимать эти таблетки. И то, что он дурак, мы видим по сюжету фильма. Какой у него IQ? Триста? Пусть будет тысяча. Но он делает самые глупые ошибки. Он почему-то решил, что уже слишком старый для жизни. И ему надо быстро всё успеть. Очень быстро разбогатеть. Ну потому что идиот. Ему всегда мало. Хочется больше. И поэтому, он заводит плохие знакомства.

Сначала он тратит время на золотую молодёжь. Хочет найти выгодные связи. Его цель богатые мажоры. А это самые глупые и самые никчёмные люди.

Потом, вместо того, чтобы написать несколько бестселлеров, он занимает деньги у мафиози. У бандита. Чтобы крутить эти деньги на финансовом рынке и таким образом, быстро разбогатеть. И попадает в ловушку. Он теперь зависит не только от таблеток. Но и от милости бандитов. Идиот.

Накрутив миллион, он находит работу у богатого мужика. Махинатора. Попадает в новую зависимость и в новую ловушку. Теряет здоровье и начинает становиться инвалидом.

Что дальше? А дальше было сказочное чудо. Снова и снова. И в конце, он уже сенатор и провидец. Авторы не знали, как спасти своего героя. Пришлось придумать волшебную сказку с красивым финалом. Но в жизни всё будет не так. Всё наоборот. И будет только плохо. В чём главная ошибка Эдди? Он отказался от мудрости. Он мог медленно и спокойно заработать несколько миллионов и потом купить квартиры и сдавать их. Или написать несколько книг и получать доходы от продажи прав или от переизданий. Ему мало быть успешным. Хочется получить всё и сразу. Типичный идиот. Отсюда и все запредельные риски и невообразимое неразумие.

Теперь переходим к Нео. Он задуман как новый человек. Но кто его авторы? Два транса. Братья, которые стали сёстрами. Для них быть новым, это смена ролей. Был мужик, сделали бабу. Был программист и хакер, сделали революционера и летающего супермена. Нормальная жизнь никому не нужна. Надо или кунг-фу, или прыгнуть с крыши. И попасть под влияние криминальной антиправительственной организации. Стать борцом за свободу. А эти люди хотели свободу? Они заказывали эту революцию? Но кого это беспокоит. Надо сделать героя. И начинается долгий путь ошибок. На целых четыре фильма. Единственный нормальный персонаж там, это агент Смит. Честно пытался спасти систему и людей от бунтарей и от уничтожения. И остался хранителем покоя и благополучия.

Итак, Нео отказался от разума и от мудрости. Принял таблетку и сделал себя игрушкой в руках опытных манипуляторов. Морфеус и Пифия. Дурили людей, чтобы найти и создать избранного. Архитектор знал, для чего нужен избранный. И Меровинген это знал. И пытался предупредить, научить и спасти глупого Буратино по имени Нео. Но Персефона отдаёт мастера ключей и Нео идёт навстречу судьбе. Как тупой баран на убой. Прямо под нож мяснику. Но так не интересно. И создатели продолжили эту глупую историю ещё на два фильма. Третий и четвёртый. И везде глупость по кругу. А что надо было сделать? Можно было сделать выводы.

В любой части Нео мог подумать и сделать выводы.

Первый вывод. Человечество без машин обречено погибнуть. Система служит сохранению и безопасности, выживанию колонии. Люди в безопасности. Машины заботятся о людях. И нужен новый уровень отношений с организацией людей и машин. Сотрудничество, прогресс и симбиоз. Чтобы найти и создать технологии, и получить ресурсы космоса. Но нет, это ему не интересно.

И мудрость тоже, ну никак. Нео не хочет всё бросить и ехать жить на море. Или в лес. Стать философом и размышлять о смысле жизни. Ему это не интересно. Хочется игры и приключений. Идиот.

Да много таких. Теперь о том, почему люди отказались от мудрости. И к чему это приведёт. Впрочем, вы каждый день следите за новостями. Что объяснить? Эволюция работает. Но она замедлилась. Человек не развивается. Человечество деградирует.

Итак, господин Нелондон, всё началось с того, что люди отказались от мудрости. Давно уже. Больше ста лет назад. И с каждым годом, всё только хуже и хуже. И страшнее. Вроде бы жизнь комфортная. Но она потеряла покой и безопасность. Всем людям угрожает мировая война. Атомная война. Биологическая война. Ковид только начало. А башни 9/11, это был сигнал. Чтобы переводили накопления в золото. Акции в недвижимость. И желательно, в плодородную почву.

Ресурсы, реки и почва. Что вас удивляет? Это география. Вы проходили Географию России в 8 классе. Вам было 15 лет. Когда вы узнали, что ресурсы истощаются. И впереди борьба за ресурсы.

Я, например, в мои 15 лет, уже знал, что будет война за эти ресурсы. Это было в 1992 году. Я уже знал, что всё это будет. Только думал, что всё будет хуже. И что повторится история Гражданской войны. Но обошлось. Чекисты спасли Россию в последний момент. Когда чеченцы напали на Дагестан, генералы поняли, что начинается этап борьбы за выживание, за спасение народа и государства. И всё обошлось. Войну за ресурсы отсрочили на двадцать лет.

Но мы сейчас не об этом. У нас тема мудрости. И отказа от мудрости. Причины и следствия, почему и когда человек не хочет быть мудрым.

Мы вспомним, каким был советский человек 1992 году. Люди жили в детской наивной убеждённости. Думали, что министры и генералы о них позаботятся. Защитят и спасут. Помогут, поддержат, всё исправят и всё наладят. Я тогда уже четыре года размышлял на темой коммерции. И понимал, что мне надо организовать кооператив или стать предпринимателем. Но мне же было всего пятнадцать лет. И я вообще, очень далеко был от всего этого. Родители заводские пролетарии. И я решил, что стану рабочим. Потому что росла тенденция бандитизма и криминала. Безопаснее было быть бедным. Я уже понимал, что впереди бандитизм и беспредел оборотней в погонах. Чуток отклонился. Итак. Люди отказались от мудрости.

Они жили в своей зоне комфорта. Верили в доктрины партии. Коммунизм, социализм, материализм, марксизм, ленинизм. Потом либерализм, демократия. Всё это конструкции манипуляторов. Да, все эти партии. Все вот эти лица. Все они за свои выгоды. И я это понимал. А население хотели верить. Да, я помню это. Верили в Ельцина. Верили в Зюганова.

Ну и другие причины. Ослепление деньгами. И корыстью. Отсюда воровство, коррупция, хищения. Ну и конечно, это страх. Люди боялись. Ментов, бандитов, чиновников. Боялись гражданской войны. Боялись протестовать и бастовать. Помню, где-то десять лет ждал, что они объявят всеобщую забастовку. Ну они, эти, типа коммунисты. Но они всех перехитрили. Поделили портфели и бюджеты. Население как-нибудь. Не вписалось в повороты. И к чему это приведёт. Да, к этому. Война, кризисы, инфляция. Обесценивание культуры и образования. Деградация. Профессионалы помирают. Школа уничтожена. Заводы пошли на металлолом. И всё это только начало. Вы верите в импортозамещение? Я вижу зависимость от Китая.

Но речь вообще не об этом. Разговор о мудрости.

У дураков бытие определяет сознание. Для мудрых всё наоборот. Потому что они творцы новой реальности. Идеи создают и строят новый мир. Но чтобы идеи работали, надо работать. А это никому не надо. Потому что все получают выгоды от глупости людей. Мудрость сейчас не популярна.

Но вот что делали мудрые люди. Последние двадцать пять лет. Начиная с миллениума.

1. Они покупали квартиры и строили дома. И если продавали наследство, то только для того, чтобы вложить в недвижимость.

2. Получали поток от недвижимости. Сдавали в аренду.

3. Инвестировали в акции госкомпаний. Потому что правительство объявило курс на госкапитализм.

4. Покупали доллары.

5. Играли на колебаниях курса активов и валют. Деньги перетекали в акции, потом в золото и в серебро, потом в валюты. И так по кругу. На качелях рынка.

Их сбережения сохранились. И выросли в десять и в сто раз.

А другие всё потратили. Продали и потратили. И всё это очень скажется на будущем трёх новых поколений.

Включите Лунную сонату Бетховена и размышляйте об этом.

Пс: дописано ниже, через 14 часов.

Предлагаю задуматься всем недовольным глупцам. О деградации населения СССР. И ответить на эти вопросы ниже:

В СССР было самое развитое и самое образованное общество. Вершина цивилизации.

Что же случилось? Что произошло?

Как вы стали обществом деградации?

Как они стали глупцами и тупицами?

Как они стали обществом криминала?

Как они стали идиотами и выродками?

Как стали уголовниками, алкашами и наркоманами?

Как позволили подняться криминальным личностям?

А что, если думать о жизни в СССР не по советским фильмам?

Что, если опираться на реальную историю и на реальные факты?

Да, Ебург не Лондон. И Люберцы не Лондон. И любой Урюпинск не Лондон. Но дело не в этом. Не в географии суть людская.

Мы обнаружим, что люди добровольно и сознательно отказались от всего хорошего ради выгоды. Потому что выгодно было заниматься воровством и криминалом.

Отказались от разума и от мудрости.

Уже второй раз. Как и их предки, деды и прадеды, сто лет назад.

Общество СССР добровольно и сознательно деградировало в криминальное общество алкашей и уголовников. Это произошло у нас на глазах, с 1988 по 2000.

Трансформировались в общество криминала и наркомании. Почему? Это была плата за отказ от разума и мудрости.

У нас на глазах. Школьники, пионеры и комсомольцы, в СССР выбрали криминальную культуру. Почему это произошло?