Серия «Эндемики»

Чаще нас в этой низинке бывал только туман. Появлялся как бы ниоткуда, стлаником охватывал бредущие ноги или белёсым вьюном бежал по верхушкам кустарников, мелькая по нашим блескучим дутикам-курткам.

Тут всегда было зелено, прохладно, влажно — слепок из сырого гипса, обещающий нечто в отстранённом будущем. Но мы привязались к этому местечку, тихому и нежному. Командировочные — что с нас взять... Почти сутками гудели в рабочих ульях, а здесь бродили и не жужжали.

«Второгодник» нашей вахтовой службы истекал. На последней неделе с нами повадился прогуливаться ещё один коллега, тучный Владик, в мощном свитере с громадной горловиной «набекре». Он-то и спустился к самой кромке низинки и оказался прямо ногами в слабенькой и слепенькой речушке. Вроде где-то дальше река набирала и потока, и ходу. Но мы видели лишь узенькую полоску размазанной мути, в отдалении схожей с точкой от модной тогда капиллярной ручки. Пальцем в неё раз ляпнул — и потянул грязную полоску. Ещё и палец не ототрешь...

Владик же, нисколько не беспокоясь о стоянии обычными ботинками в воде, начал руками нагребать речной песок. И как бы промывать его прямо в пригоршнях. Нас охватили любопытство, деланный смех, а также что-то иное, какое-то треньканье в головах. От жалости до ненависти, от страсти до равнодушия... Обычный перелив эмоций не то что корыстных, но жадных до денег людей, выгрызающих эти деньги тяжёлым трудом и дорогой ценой уходящих сил.

Мы спускались к нему по шажочку, по своей круче.. А Владик снял свитер и начал руками драть горловину, державшую его сыромятную голову, будто пестик в колокольце. Это было первобытно-звериное, дикое и натужное зрелище. Он отрывал её, как верховину отделял от плоти. Закончив, стал мыть песок через эту вязаную сеть. Свитера обесшееенного не надел; весь распарился, вспучился, широко расставив лапищи в несчастной затоптанной речушке.

И мы ушли, даже не сговариваясь, не переглядываясь, не хмыкая одинаково. Впечатлились такой его атакой на жизнь. И открывшейся глубиной ямы, куда можно падать бесконечно.

Однако не философия и мораль терзали нас больше всего, но два честных факта. Первый: он нас точно убьёт, если мы полезем. Второй: мы сначала убьём его. А если что-то найдём, то потом и друг друга, наверное. Да наверняка.

Судьбой Владика стали какие-то вроде ночные гости. До нашего отъезда с вахты милиция допросила нас семь раз, настойчиво требуя объяснить, куда он пошёл дальше. Только мы-то ничего не видели, а когда уходили, то были уверены, что Владислава с его великого стояния можно снять, лишь выкопав с корнем. Ну вот кто-то и выкопал.

Причём тело нашли дальше, на другой стороне. Не на той, с которой мы вместе заходили и спускались к речке. Там ведь какое устройство: речушка — с гулькин ноготь, потом вроде отсыпки из местных камешков и склон, выводящий из низинки на юг. Снизу кажется, что склон — это сплошные кусты, а дальше серьёзный такой лес...

Но мы туда, да я на церкву побожусь, никогда не забирались.

Надо мной в ванной погиб мужчина. В воду уронил включённый в сеть фен. Нелепица трагедии из топа самых тупых смертей.. Потому как сосед был совершенно лыс, его голова своим свечением конкурировала с дворовыми фонарями. Молоденький участковый даже глуповато хохотнул, стесняясь, но не совладал с собой.

Подо мной живёт глубоко пожилая пара. Какой год об их присутствии в мире я узнаю по прерывистому смеху, рэгтайму из "кхе-кхе-кх" и женскому противному "хи-хи".. Но недавно хихиканье прервалось на звонкой нотке и перешло в исступлённый вой. Бабульку ошпарило гольным кипятком из холодного крана. А дедушка поскользнулся на мокром кафеле. Повзрослевший от испытаний участковый попортил несколько бланков протокола, не понимая, откуда взялся такой нагрев. В местной котельной ещё "белые" в Революцию прятались. Может, они и сейчас там, а чего - пригрелись.

В нашей живой этажерке есть ещё ярус, ещё ванная - не моя. В ней вредная женщина с "химией" (и диалектным говором, намекающим на все деревни сразу) что-то отбеливала. Отбелила так, что родная дочь признала в ней Майкла Джексона после пересадки кожи. Исчезла в теле не пигментация, а цвет в принципе.

Последний случай повлиял не только на мою репутацию во дворе и у поседевшего участкового, который смотрел на меня будто на привидение. В моей спальне упала икона. Среди ночи, шумно и вдрызг. Следом в спальне за стенкой загорелась проводка.. Участковый пил у меня чай до пяти утра и мечтал о переводе в тихий район, с кражами, вандалами и скандалами по пьяни. Я кивала и подбивала объявление о "продаже квартиры от собственника".

После визита каких-то по счёту покупателей я нашла в своей ванной ключ. Возле слива лежал мощный такой металлический ключ с кучей бороздок. Очевидно, старинный или умело стилизованный под старину. В объявлении я подписала, если кто из осматривающих потерял, что обнаружила ключ. Но ещё показала его участковому с уставшими глазами. Он повёл меня по опустевшему стылому подъезду к чердачному люку, ключей от него нигде так и не нашли.

На чердаке, спелёнутое младенцем, помалкивало тело. Одинокой соседки с первого этажа (я живу в типовой пятиэтажке), вышедшей за булочкой с год тому назад. Под слоями тугой тепличной плёнки растёрлась тошнотворная кашица от раны на её голове, нанесённой тупым предметом. Участковый, покачиваясь, доложил и о находке, и о том, что подаёт рапорт. Пили коньяк, за которым он сбегал.

Покойницу старожилы, тоже теперь покойные, не любили за что-то. Я не вникала в давнишние сплетни, прояснить ничего не могу. Супруг считает, что они, если и не погубили её сами, то знали о преступлении. Ведь в спальне, что с нашей стена в стену и где проводка вспыхнула, тоже домовой старожил обитал.

Муж, как бывший участковый, верный долгу, надеется - злодеяние раскроют. Я (ему-то не признаюсь, а вам скажу) думаю, что справедливость уже восторжествовала. И большего тут не сделать.

Мы все ненормальные, это аксиома. Но способность прикидываться социальным игроком отличает обычных психов от полной клиники. Поэтому, если у неё на аватарке фотка с пятнадцатью кошками на фоне стены с обрезками обоев, ты куда знакомиться лезешь?! Она не "добрая", а бесноватая, учти!

Или в строчке "О себе" написано: мечтаю подхватить насморк на Амазонке. Не малярию с гонореей, заметь, а сопли там вытирать. А то ей тут соплей мало. Но она думает, что это романтично, Ассоль в стадии "пересоль". То есть, сорокет ей верный. И чего тебя к ней "тянет", она за круиз на двоих по Амазонке не заплатит - она ждёт, что ты заплатишь. Заодно за коммуналку за полгода.

Ну и, естественно, никого никогда моя прелюдия не убеждает. Значит, чокнутым суждено встретиться; и тут тренди - не тренди, придётся сводить. Так я и свёл сотни три очень странных, пятьдесят просто отбитых и двоих... колдунов. На этой истории мой профильный цинизм поугас, а скабрёзностей поубавилось.

Его анкета в нашем агентстве на стенке висела, в рамке ОБРАЗЕЦ. Один нюанс: официальная как бы дислексия, однако читал и писал он всё задом наперёд, с конца. Это было не расстройство, я уверен, я же с ним общался! Это был принципиально отточенный до высочайшего класса навык. Разговаривал он обычно, даже очень хорошо, связно и культурно. Богатенький чернокнижник - вот как я его моментально определил (а у меня глаз - алмаз). Не Буратино, отнюдь.

У неё же всё наперекосяк, хотя в анкете пять листов с детскими ошибками накатала. Колтун розово-фиолетовый на голове, чокер с черепом (бабе за тридцатник), ни гроша за душой, глаза разные и по цвету и по размеру. Косит, шепелявит, припадает на ногу и левую сторону вообще не держит, там и ребро, и бедро в ранениях.. Я уж почуял - запойная, запашок-то от неё настоечный, как от фанфуриков или сама гонит, с бурака. Но, вы понимаете, клиент её нашёл! Сам. И пришёл в агентство с анкетой лишь для блезира - он изначально хотел её. Но не своими руками жар загребать, а нашими. Целый план шпионский разработали по заманиванию "энтой королевны" в его сети... Под моим прикрытием.

Я всё сделал, чтобы они в первый раз встретились "невзначай". Пруд, лебеди, скамейка.. Она пришла со скворцом на голове (оказалось, птичка держит причёску, но потом она пропала прям с головы: была вот - и фьють!), а он заговорил с ней задом наперёд. И что, они прекрасно провели время, потом встали за ручки, он мне подмигнул - и они ушли вместе. Я вслед им поглядел и тоже пошёл, вискарика тяпнул. Троекратно за молодых.

Получил от него той же ночью мэйл: утекна юом иладу. Анкету удалил, конечно. А от неё на неделе пришла посылочка в рваном пакете аптечном, в нём настойка боярышника. И на этикетке фломастером черепок с костями нарисован. А черепок под смайлик подправлен, значит, лыбится широко. Очень неприятно.

Месяцы пролетели, иду с работы парком - они навстречу. Он в белом, она в золотом. Дорого выглядят, богато. Её совсем не узнать, как будто второй молодостью расцвела женщина. Ни колтунов, ни кривобокости, вся как струна, а глазищи раскосые сталь прорежут. Он, рослый, сгорбился вроде, а уж похудел - череп лысый даже желтит! Зато улыбается, вроде хмыкает влево широко, бесконечно.

Я-то навстречу им, хотел поздороваться, лицо сподобил к счастливой гримасе. Но они оба изобразили такое постороннее выражение в моём направлении, что я ёкнул и за сердце схватился. Ещё долго на тихой дорожке корвалол капал да дыхание регулировал... Ведь как глянули оба, ведьмаки, будто зачеркнули, - нет тебя на Земле. И не было сроду, клоп. Да и не будет вовсе.

Женитесь, да боже мой, на ком хотите! Чего презирать-то, так уж, чуть не до смерти. Коли своего ума нет - чужой ведь не приставишь.

Попробуйте по шажочку перестать "зависеть" от своей зависимости. Не тот случай, когда - сказано ж, всё, я бросил! - воля твоя незыблема, ты разом охладел к своей страсти. "Любил всю жизнь, а разлюбил в субботу..." А когда потихоньку сокращаешь пайку, ужимаешь нормы, просчитываешь допуски. Сразу вокруг тебя курят, выпивают, угощают назойливо, дают даром - только возьми! Отовсюду вылезают мелкие бесы, держащие тебя в бугристых лапках. Хуже твоей зависимости вот это преследование. И сама ломка, синдром отмены, как с постоянного лекарства слезть, которое утешало даже психологически.

У меня силлогомания, синдром Плюшкина. Главная "претензия" ко мне: вы слишком молоды для такого расстройства поведения! Нет же ни возрастной деменции, ни генетической предрасположенности. Есть только последствия стресса, но они не так критичны. В смысле, никто не пострадал, а это главное. Я осознаю свою удачу, но мой мир и гармония рухнули вместе со сгоревшим домом. Когда я до него добралась, там даже щепки догорели. С пепелища на память унести было нечего, а каждая вещь в доме была мне близка. Да я на неё, на каждую, зарабатывала отдельно, цели писала, балда!..

Так и пошло навязчивое накопительство. С малого и понятного. Не просто доску на мусорке найти, а досточку к досточке - полочка, книжку к книжке - библиотека. Не по два комплекта ключей, документов, такого "пакета с пакетами", а по пять, на конкретный пожарный случай. Не один несгораемый сейф с блошиного рынка, а три, от крохотного до метрового. Не хлам - храм, мой личный. Потом я перестала видеть головоломку в собираемых предметах; конструкции "дома", логики сохранности ценного больше не существовало. Я поняла, что слетела с катушек, но не смогла остановиться. Вещи заслоились, пошли вширь и ввысь, загнили на нижних уровнях.

После прогнувшихся у меня полов начались жалобы соседей, старичков снизу, терпевших до последнего в память о моей родне, и проверки инстанций. Я избежала судов, добровольно согласилась на терапию и оплатила услуги клининга, вывоза, утилизации, санитарной обработки помещения и подъезда... В этот период я не принесла с собой ни одной вещи, лишь на работе держала компактный тайник с прессованным (!) барахлом.

Только вот к этому моменту моё компульсивное состояние переросло в патологию. Оно вынудило меня на интриги с терапевтом, тем более квартирка моя выглядела кельей аскета. И само нашло хитрый выход, как бороться с синдромом отмены. Я арендую несколько контейнеров, старый гараж и заброшенный сад. Там везде свалка предметов, которые никогда никому не понадобятся. Мне тоже. Как завалю до пределов, разберу чужими руками, чтоб не участвовать и не видеть.

И начну заново. Такой договор о перемирии со своими демонами я заключила, так мы зависим друг от друга. Безвредно для окружающих. Покоряясь тому, что ничего уже не отменишь.

Выбирались с компанией из леса на старом внедорожнике. Ездили кругами, внезапно останавливались, словили яму и несколько железок. В пути вспомнили все аналогичные хорроры. Наш главный "истеричка" сказал, что мы вообще уже умерли.

Сзади бушевал, гремел, трещал темнеющий лес. Мы попали в зону вырубки: не основной, а свала. То есть нормальные деревья рубили дальше, но они, падая, валили сгнившие, старые, слабые за собой.

Связались из автомобиля через GPRS со спасателями, другой связи нет. Они чётко попросили не выискивать никаких "левых" поворотов или лосиных троп, не следовать за пометками грибников. А ехать к дорожной развязке, к заезду в лес, чтобы не потеряться совсем.

Но огибая несущегося громадного лося, я через мелкий кустарник вырулил вдруг на заброшенную дорогу. Асфальтированную, со стрелками по ходу движения, к какому-то карьеру. Теперь нерабочему, как мы поняли по жёлтой пластиковой загородке. Около которой стояла полная женщина в тоже жёлтом плаще. Она подняла руки и бросила на машину ведёрко с песком! Я в трансе попёр напролом, вперёд, отшвырнув заграждение. Спасаясь от криков друзей в машине, как окостенел весь. И только дыра, возникшая вдруг перед глазами, заставила меня сбросить скорость. Встали на волосок от карьера.. У меня онемели обе руки до плеч, а в остальном теле бил нервяк.

Вся связь пропала, топливо на подсосе (плюс канистра в багажнике, из которой мы отливаем для костра из колючки, деревьев здесь нет), голяк полный. Кто идти куда-то собирается или молится, кто в карьер чуть не упал, кто воды выхлестал половину от остатка.

На восходе уже приходит к нам, одичавшим и озверевшим за одну ночь, здоровый облезлый пёс. И ведёт за собой по кружной тропинке к низу карьера. Не к жилью, а к будке, оставшейся от рабочих. Мы выламываем трухлявую дверь и находим там несколько кнопочных телефонов. С одного успеваем дозвониться, пока не сел. Нас (и нашего спасителя) быстро забирают — главная дорога близко, только заезд сюда другой. Про женщину мы рассказываем, конечно, но нам не очень верят. Сигналов о пропавших не поступало, а жилья тут нет.

Не знаем, как это связано, но думаем, что связано. Прошло несколько дней с нашей "прогулки", и у нас, у всех пятерых, начались проблемы со зрением. Точно песком глаза запорошило — и никак не промыть. Других симптомов нет. Через неделю где-то всё прекратилось. Потому что, считает наш "истеричка", женщину нашли.

Причём она сама вышла к лесорубам. Живая, понятно, в относительном порядке даже, с тем же ведром. Теперь ищут тех, кто помог бы её опознать.

Сама она уверяет, что она — Алевтина, а дом её под карьером песком засыпало. В 1929 году.

Обычно конец истории решает, а стоило ли наводить суету. Если финал идёт по фуфу, то байка не удалась. Но народный эпос о "чёрной шиномонтажке" не закончен и сегодня. В нашем случае это неоспоримый довод рассказать всё как есть.

С 93-го года разрозненные сведения о гараже-призраке стали накапливаться. Ставим флажки на карте: гараж видели "где-то" на Урале и в маленьком Козельске. В нём побывали автолюбители Воронежа, Питера, Нерчинска, Алушты.. Его работников навсегда запомнили некоторые гости столицы и один житель Калининграда. Расплывчатая навигация, как линии ни соединяй - выходит такая живопись, какую ещё Хрущёв послал по матери.

Вопреки общему бреду, есть и конкретика. То сходство галлюцинаций, взяться которому неоткуда.

В любом гаражном кооперативе, товариществе существует гараж, закрытый на веки вечные. Во-от такой замок, ржавый и на цепи. Вдруг однажды вы просто идёте или едете мимо, а он открыт - и внутри колхозная шиномонтажка. Как будто всегда тут была... Пропитой дедок у ворот сливает бензинчик из гнилого "Запорожца", пацанчики на вишнёвой "девятке" домкратят свою ласточку. Площадка завалена дырьём: старыми камерами, гнутыми в дугу дисками, ремнаборами зари автомобилестроения. Атмосферу все очевидцы описывают одинаково, от дедка с "запором" до автосвалки!

А после в показаниях наступает кризис, вроде "передаём концерт по заявкам". Пешеходы, которые держали гаражи не для машин, а для хранения картофеля, утверждают, что в самом гараже было пусто! Шаром покати. А на их чистое любопытство на площадке головы никто не повернул, ни дед, ни пацанчики.

Тех же, кто подъезжал на машине, в гараже ждали. Четыре мужичка в промасленных спецовках и заляпанных спортивках. Бледный и высокий - за главного, появляется в нужный момент. Самый худой - самый вредный, на балансировке. Нервный, воинственный - отвечал за всё. Четвёртый крутится в яме и объясняет, какой с машиной непорядок: например, тут "днище отваливается" - и оно отваливается. На него падает, но он вылезает без проблем, хоть бы хны.

Оставлявшие машину в этом гараже хоть на сутки, хоть на полчаса находили потом только замок на цепи. Авто стояло рядом, на совершенно голой площадке. В аварию водитель попадал сразу по выезду - отказывали напрочь тормоза.

Нашёлся и тот свидетель, что ждал автомобиль ночью. Пойти было некуда, а заехал с пустяком, но срочным: штырь словил, проколол колесо. Как только он вышел покурить за ворота, оставив ремонтникам машину, сзади погас свет. Тут же он стал гаснуть по всему кооперативу, фонари отключались по очереди, вроде кто-то закручивал фитили свечек.

Владелец коллекционного "Сааба", мистически растаможенного на Канарских островах, ринулся в гараж. Тюкнулся мордой об плохо сваренные двери с толстыми швами и нащупал замок. Стал колотить в ворота и орать. Позади что-то сверкнуло. Это были фары его "Сааба". Он помчался оттуда при обычном освещении, вспоминая, что уже курил на пустом месте. Ни рухляди, ни людей. Не заметил поста ГАИ, пролетел в думах.

Его тормознули подальше, но остановиться он не смог. "Гайцы" и спасли, вытянув за ноги через багажник. Передка у машины в обычном размере не было, а от правого переднего колеса, поймавшего железку, остался только штырь. Раскалённый докрасна.