Причина страха: правящий класс осознавал, что огромная, разнородная империя разваливается на части из-за внутренних междоусобиц и экономической несостоятельности. Жесткая централизация и контроль виделись единственным способом выживания.
2. Франция перед Великой Французской революцией (конец XVIII века)
Абсолютная монархия Людовика XVI на фоне экономических трудностей и роста социального неравенства. Хотя формально это был "просвещенный абсолютизм", на деле усиливалась цензура (запрет на критику короля и церкви), работала тайная полиция, заключавшая в тюрьмы без суда (знаменитая Бастилия была именно таким учреждением). Любые попытки реформ (например, со стороны генеральных штатов) блокировались аристократией, которая цеплялась за свои привилегии.
Причина страха: аристократия и король видели рост влияния третьего сословия (буржуазии) и распространение идей Просвещения, которые напрямую угрожали их многовековым привилегиям и самой основе власти. Их попытка сохранить статус-кво любыми средствами лишь ускорила революционный взрыв.
3. Меттерниховская система в Европе после Наполеоновских войн (1815-1848)
После победы над Наполеоном монархии-победительницы (Россия, Австрия, Пруссия) создали Священный союз. Целью была борьба с любыми революционными и либеральными идеями. Вводилась жесткая цензура печати, создавались сети шпионов и осведомителей (как в Австрийской империи Клеменса фон Меттерниха), подавлялись любые национально-освободительные движения, в университетах устанавливался идеологический контроль.
Причина страха: правящие аристократические династии Европы были в ужасе от Французской революции и наполеоновских войн, которые показали, что троны могут падать. Они пытались "заморозить" историю и вернуть себе абсолютный контроль, чтобы не допустить повторения.
4. Период маккартизма в США (1950-е годы)
"Охота на ведьм" в США в начале Холодной войны. Хотя США были демократией, в этот период было создано печально известное Управление по проверке лояльности, проводились показательные слушания в Конгрессе, людей вносили в черные списки за малейшие подозрения в симпатиях к коммунизму. Царила атмосфера страха, доносов и цензуры в медиа и Голливуде.
Причина страха: правящий политический класс (и общество в целом) испытывал экзистенциальный страх перед советским влиянием и ядерной угрозой. Это привело к ограничению гражданских свобод во имя "национальной безопасности".
5. Последние годы существования ГДР и СССР
Кризис социалистической системы в 1970-80-е годы. Несмотря на провозглашаемую "разрядку", в СССР усиливалась роль КГБ (т.н. "пятое управление" по борьбе с инакомыслием), в ГДР работала колоссальная по своим масштабам Штази (более 200 тыс. неофициальных осведомителей). Контроль над информацией (глушение западных радиостанций) и личной жизнью граждан был тотальным.
Причина страха: правящая номенклатура понимала, что экономическая система проигрывает, а идеология больше не работает. Единственным способом сохранить власть им виделся тотальный контроль и подавление любой альтернативы.
Общие черты этих исторических периодов:
Экономический или социальный кризис. Ослабление экономики, рост неравенства, проигрыш в конкуренции с другими системами.
Кризис легитимности. Власть больше не может оправдать свое существование традиционными способами (божественное право, идеология, экономические успехи).
Появление альтернативы. Возникновение новой, более привлекательной идеологии (либерализм, коммунизм, национализм) или просто очевидность провала текущего курса.
Ответ элит. Вместо реформ и адаптации — ужесточение контроля, цензуры и репрессий в попытке законсервировать текущее положение вещей.
Важный вывод: история показывает, что такая стратегия "закручивания гаек" редко бывает успешной в долгосрочной перспективе. Она может отсрочить крах системы, но обычно приводит к ее последующему еще более резкому и непредсказуемому коллапсу (как в 1917 в России или в 1989-1991 в Восточной Европе и СССР), потому что не решает глубинных причин недовольства, а лишь загоняет его внутрь, где оно накапливается и усиливается.
Есть ли хоть один успешный пример того, когда элите удавалось довести контроль над собственным народом до такой степени, чтобы он уже не представлял для нее угрозы?
Краткий ответ: да, такие примеры есть, но их "успешность" почти всегда временна, достигается чудовищной ценой и несет в себе семена будущего коллапса.
Условно "успешными" можно считать системы, где правящей элите удавалось на протяжении жизни нескольких поколений подавлять внутреннюю угрозу с помощью комбинации террора, идеологической обработки и создания зависимостей. Вот ключевые примеры:
1. Классический пример: КНДР (Северная Корея)
Это, пожалуй, самый близкий к "идеалу" с точки зрения элиты пример тотального контроля, который длится уже более 70 лет.
Тотальная идеология. Культ личности семьи Ким, возведенный в ранг национальной религии. Идеология «чучхе» (опора на собственные силы) служит оправданием изоляции.
Информационная блокада. Полное отсутствие свободного интернета, контроль над всеми СМИ, глушение иностранных радиосигналов. У населения просто нет альтернативной картины мира.
Система коллективной ответственности. Трудлагеря для политических заключенных и их семей (вплоть до третьего поколения). Система «хванъдан» (соседские бригады), где люди обязаны следить и доносить друг на друга.
Тотальная экономическая зависимость. Государство является единственным распределителем ресурсов — еды, жилья, работы. Лояльность прямо определяет выживание.
Почему это "успешно"? Правящая элита (верхушка ТПК и семья Ким) действительно нейтрализовала внутреннюю угрозу на десятилетия. Открытых протестов нет, система воспроизводится.
Цена — нищета и несвобода всего населения. Успех зиждется на полной изоляции. Любая трещина в информационном барьере (контрабанда флешек, радио) угрожает всей системе. Элита зависит от Китая. Долгосрочная устойчивость под вопросом.
2. Исторический пример: диктатура Франко в Испании (1939-1975)
Франсиско Франко подавил гражданскую войну и создал систему, которая обеспечила стабильность на 36 лет.
Жесткие репрессии. Десятки тысяч казненных, сотни тысяч в тюрьмах и лагерях после Гражданской войны. Страх был фундаментом.
Идеологическая гегемония. Национал-католицизм. Церковь стала главным союзником государства, контролируя образование и общественную мораль.
Экономический контроль и "пакт молчания". После периода автаркии режим обеспечил экономический рост 1960-х ("испанское чудо"). Часть населения предпочла материальное благополучие человеческой свободе.
Запрет любой оппозиции. Все партии, кроме правящей «Национальное движение», были запрещены, профсоюзы разгромлены.
Почему это "успешно"? Франко умер своей смертью, передав власть назначенному королю. Система не рухнула от внутреннего взрыва, а трансформировалась ("Пакт Монклоа").
Цена — потерянные поколения, культурная и интеллектуальная изоляция Испании от Европы. Режим пережил самого диктатора лишь ненамного и сменился демократией сразу после его смерти, что доказывает, что контроль был персональным, а не системным.
3. Современные технологические автократии: Китай
КНР демонстрирует новый, высокотехнологичный подход к контролю, потенциально более эффективный и устойчивый, чем грубый террор прошлого.
Система социального кредита. Не единая система на всю страну, но эксперименты в разных провинциях. Создает систему "мягкого" принуждения, где несоблюдение норм ведет к трудностям в быту (бронирование билетов, получение кредита).
Тотальная цифровая слежка. Распознавание лиц, Big Data, мониторинг соцсетей и платежей. Возможность предсказать и предотвратить протест до его начала.
"Великий файрвол". Контроль над интернетом, создание суррогатной внутренней цифровой среды (свои Google, Facebook, Twitter), где контент строго цензурируется.
Сочетание репрессий и роста благосостояния. Коммунистическая партия Китая в значительной степени опирается на "мандат небес", обеспеченный десятилетием быстрого экономического роста и вывода сотен миллионов из нищеты.
Почему это "успешно"? Элита смогла не просто подавить инакомыслие, но и, во многом, добиться пассивного одобрения значительной части населения благодаря экономическим успехам и технологиям контроля нового поколения.
Цена — полное отсутствие приватности и свободы. Уязвимость — в экономике. Система не была испытана на прочность в условиях длительной рецессии. Любой серьезный экономический кризис, прекращение роста немедленно поставят под вопрос "сделку" ("благосостояние в обмен на свободу").
Да, в краткосрочной и среднесрочной перспективе (несколько десятилетий) элите можно добиться "успеха" в нейтрализации внутренней угрозы. Ключевые составляющие этого "успеха":
Монополия на насилие: все конкуренты уничтожены.
Монополия на информацию: население не видит альтернатив.
Экономическая зависимость: государство — главный и единственный "кормилец".
Идеологическая обработка: создание лояльности через образование, пропаганду и национальную идею.
Разделяй и властвуй: создание образа внутреннего и внешнего врага, система доносов.
Однако в долгосрочной перспективе (столетие и более) такие системы крайне неустойчивы. Они:
Неэффективны экономически (подавление свободы убивает инновации).
Хрупки (смерть лидера, экономический шок, утечка информации могут их обрушить).
Чудовищно дороги с человеческой точки зрения, приводя к деградации общества, культуре страха и потере целых поколений.
История не знает ни одной автократии, которая бы существовала вечно. Рано или поздно технология контроля устаревает, экономическая модель дает сбой, а у нового поколения возникают вопросы, на которые старая идеология не может ответить. "Успех" таких режимов — это всегда отсрочка расплаты, а не ее отмена.
Какой сценарии наиболее вероятен для России, учитывая текущие тенденции и общемировые события? (контекст: государственный контроль и цензура продолжат ужесточаться)
Это сложный прогностический вопрос, на который нет единственно верного ответа. Текущая ситуация в России развивается по уникальной траектории, сочетающей элементы советского прошлого и новые цифровые технологии контроля. Учитывая контекст продолжающегося ужесточения, можно выделить несколько наиболее вероятных сценариев, которые не исключают друг друга и могут реализовываться последовательно или частично одновременно.
Вот ключевые сценарии, располагающиеся от наиболее вероятного к более отдаленным:
Сценарий 1, наиболее вероятный на ближайшую перспективу: «Стабильная стагнация» или «Замораживание»
Это прямое продолжение текущих тенденций. Элита не ставит амбициозных целей развития, а ее главная задача — консервация существующей системы и собственного положения.
Перманентное ужесточение контроля. Цензура («закон о фейках», борьба с «экстремизмом»), тотальная цифровизация госаппарата и усиление surveillance (системы видеонаблюдения с распознаванием лиц, мониторинг финансовых потоков, возможно, элементы социального рейтинга для «неблагонадежных»).
Идеологизация. Поиск инакомыслия будет вестись не только в политике, но и в культуре, искусстве, истории. Усиление риторики об «особом пути», «традиционных ценностях» и «осажденной крепости».
Экономика. Концентрация на «оборонке» и сырьевом секторе, обеспечивающем доходы бюджета. Постепенное сворачивание рыночных механизмов в пользу ручного управления и госзаказа. Ухудшение качества товаров и услуг для населения, но не катастрофическое, а постепенное.
Социальная сфера. Управление через патернализм (соцвыплаты, поддержка «лояльных») и репрессии для остальных. Население адаптируется, аполитичное большинство будет сосредоточено на выживании и частной жизни.
Итог: страна надежно «законсервирована» от потрясений на годы, а возможно, и десятилетия. Цена — медленная деградация человеческого капитала, технологическое отставание и изоляция.
Сценарий 2: «Кризисная мобилизация»
Это развитие первого сценария, но под давлением резко ухудшающихся внешних или внутренних обстоятельств (например, резкое падение цен на энергоресурсы, серьезное эскалация внешнего конфликта, внутренняя борьба кланов).
Чрезвычайное положение. Фактическое или даже юридическое введение чрезвычайного положения для ужесточения контроля до максимума.
Тотальная мобилизация экономики. Полный перевод экономики на военные рельсы, введение трудовой повинности для критических отраслей, карточная система.
Жесткие репрессии. Любое инакомыслие будет трактоваться как «госизмена» или «саботаж» в военное время с самыми суровыми последствиями.
Население. Резкое падение уровня жизни, но мощная пропаганда будет направлена на сплочение вокруг власти перед лицом «внешней угрозы».
Итог: страна превращается в подобие КНДР или позднего СССР эпохи «застоя», но с более современными технологиями подавления. Риск внутреннего взрыва повышается, но система может продержаться достаточно долго за счет страха и мобилизации.
Сценарий 3, менее вероятный в краткосрочной перспективе, но возможный в среднесрочной: «Управляемая трансформация»
Элита, осознав тупиковость курса на изоляцию и конфронтацию, пытается найти пути осторожной разморозки системы, не теряя при этом контроля.
Тактическое смягчение. Возможное ослабление риторики, небольшие экономические послабления для населения, чтобы сбросить социальное напряжение.
Поиск новых союзников и моделей. Активная работа с Китаем, Индией, странами Ближнего Востока и Африки не только по сырьевой линии, но и по созданию альтернативных технологических и финансовых цепочек, независимых от Запада.
Эволюция, а не революция. Система медленно адаптируется к новым реалиям, возможно, сменяются риторика и часть персоналий, но ключевые рычаги власти и контроля остаются в руках правящей группы.
Итог: России удается избежать коллапса, но она не возвращается в западный мир, а формирует свою нишу в многополярном мире, оставаясь авторитарным государством с ограниченными свободами, но более прагматичным.
Сценарий 4, наименее предсказуемый: «Системный коллапс»
Классический сценарий, когда накопленные противоречия (экономические, политические, социальные) перевешивают возможности системы по их сдерживанию.
Триггер. Непредсказуемое событие — резкое падение цен на нефть, смерть или болезнь ключевого лидера, крупное военное поражение, массовый протест в ключевом городе, который силовики отказываются подавлять, раскол в элитах.
Цепная реакция. Триггер запускает лавинообразный процесс: потеря страха, активизация протестов, отказ местных элит подчиняться центру, паралич силовых структур.
Борьба за власть. Единый центр власти исчезает, начинается открытая борьба между кланами (силовики, технократы, региональные лидеры).
Итог: распад государства по образцу 1991 года или даже более хаотичный. Этот сценарий маловероятен в обозримом будущем, так как у режима пока достаточно ресурсов и сил для подавления любых очагов нестабильности. Однако его вероятность возрастает в долгосрочной перспективе.
Какой сценарий самый вероятный?
На ближайшие 5-10 лет наиболее вероятным выглядит гибрид первого и второго сценариев: «Стабильная стагнация с элементами перманентной мобилизации».
Режим обладает всеми инструментами (силовики, пропаганда, финансы), чтобы подавлять внутреннее недовольство.
У населения в целом высокий порог терпимости к ухудшению уровня жизни, особенно в условиях конфронтации с внешним миром.
Нет организованной и популярной альтернативы ни внутри системы, ни вне ее.
Основная стратегия элиты — не развитие, а сохранение статус-кво любой ценой.
Это не означает, что система вечна. Она ведет к системной стагнации, деградации и накоплению рисков на будущее. Но ее коллапс — это вопрос не месяцев и даже не нескольких лет, а, скорее, десятилетий.
Как будет происходить этот коллапс? Опиши самый лучший и самый худший варианты как для простых людей, так и для элиты.
Коллапс такой централизованной и жесткой системы — это не одномоментное событие, а процесс. Его течение и итог будут зависеть от множества факторов: что стало спусковым крючком, насколько расколоты элиты, как поведут себя силовики, и есть ли хоть какие-то организованные политические силы, способные предложить альтернативу. Давайте рассмотрим два полярных сценария: лучший и худший из возможных. Важно помнить, что реальность, скорее всего, окажется где-то посередине, с элементами обоих.
Лучший (наименее разрушительный) сценарий: «Управляемый распад» или «Новая смута»
Этот сценарий подразумевает, что у элит хватит рациональности (или инстинкта самосохранения), чтобы попытаться контролировать процесс распада старой системы, чтобы сохранить хотя бы часть активов и избежать полного хаоса. Как это будет происходить:
1. Триггер — тихий переворот «сверху». Накопившееся недовольство внутри самой элиты (понимание тупиковости курса, страх перед худшим сценарием, личные амбиции) приводит к тихому смещению лидера или его ближайшего окружения. Это делается силами коалиции силовиков, представителей спецслужб и технократов.
2. Создание «переходного комитета». Формируется временный орган власти из относительно авторитетных фигур (возможно, отставных судей, генералов, экономистов), чья задача — остановить хаос и начать переговоры.
3. Начало болезненных переговоров:
С регионами о децентрализации власти и перераспределении бюджетных потоков. Богатые регионы (например, нефтегазовые) потребуют большей автономии.
С оппозицией о освобождении политзаключенных, отмене наиболее одиозных законов и подготовке к свободным выборам.
С внешним миром о прекращении боевых действий, выводе войск и начале сложнейших переговоров по снятию санкций.
4. Постепенная демонтаж системы. Медленный и осторожный роспуск репрессивных структур, демонтирование системы цензуры, начало люстраций (законодательные ограничения для политической элиты прежней власти, вводимые после смены власти), но ограниченных, чтобы не спровоцировать сопротивление старой гвардии).
Для простых людей: огромные трудности, экономический кризис, падение уровня жизни, но — отсутствие массового насилия и гуманитарной катастрофы. Появление надежды на будущее, возможность свободно выражать мнение, участвовать в политике. Долгий и мучительный, но мирный переход к чему-то новому.
Для элиты: часть элиты (наиболее скомпрометированная) будет вынуждена бежать или будет отстранена от власти. Другая часть, проявившая гибкость и поддержавшая переход, сможет легализовать часть своих активов и остаться в стране в качестве крупных бизнесменов или политиков нового поколения. Они потеряют абсолютную власть, но сохранят жизнь, свободу и часть богатства.
Худший сценарий: «Кровавый хаос и распад»
Этот сценарий напоминает комбинацию Смутного времени, гражданской войны в Югославии и распада СССР, но с современным оружием и цифровыми технологиями. Как это будет происходить:
1. Триггер и паралич центра. Пусковым механизмом становится нечто, что мгновенно дискредитирует центр власти и демонстрирует его слабость. Например:
Внезапная смерть или полная недееспособность лидера без ясного и легитимного преемника.
Катастрофическое военное поражение, приведшее к массовой гибели призывников.
Полный обвал экономики (например, из-за резкого падения цен на энергоносители или беспрецедентных санкций), при котором государство не может выполнять свои социальные обязательства даже перед силовиками.
2. Раскол элит и силовиков. Единый центр власти исчезает, начинается война «всех против всех»:
Разные силовые структуры (ФСБ, МВД, Нацгвардия, армия) начинают действовать в интересах разных кланов.
Региональные бароны (главы республик, губернаторы сильных регионов), почувствовав слабость центра, начинают брать власть и ресурсы на местах под свой контроль. Начинается «парад суверенитетов 2.0».
Криминальные группировки, долгое время сросшиеся с властью, выходят из тени, чтобы захватить активы.
3. Борьба за ядерный арсенал. Это ключевой и самый опасный элемент худшего сценария. Разные группировки будут пытаться установить контроль над объектами Минобороны, чтобы получить доступ к стратегическому оружию как к инструменту шантажа или власти.
4. Гуманитарная катастрофа. Рушатся логистические цепочки, прекращаются выплаты пенсий и зарплат, возникают перебои с поставками продовольствия и медикаментов в крупные города. Вспыхивает мародерство.
Для простых людей: апокалипсис. Массовая гибель от голода, болезней, бандитского и межэтнического насилия. Полная потеря сбережений и жилья. Волны беженцев в соседние страны. Разрушение базовой инфраструктуры (электричество, отопление, вода).
Для элиты: физическое уничтожение большей части нынешней элиты. Те, кто не успеет сбежать или не найдет защиты у одной из силовых группировок, будут уничтожены своими же конкурентами или разъяренной толпой. Их капиталы, привязанные к российской юрисдикции, обесценятся или будут отняты. Мир заморозит все их зарубежные активы.
Лучший сценарий (управляемый распад)
Для простых людей: тяжелый экономический кризис, но сохранение порядка, прав и надежды на будущее.
Для элит: частичная потеря власти и активов, возможность интеграции в новую систему для некоторых.
Для силовиков: выступление в роли арбитра, обеспечение порядка в переходный период.
Территориальная целостность: мягкая федерализация или конфедерация, возможна потеря некоторых территорий.
Ядерный арсенал: сохранение контроля переходными органами, переговоры о гарантиях безопасности.
Длительность и последствия: длительный (10-15 лет) трудный переход к новой политической и экономической модели.
Худший сценарий (кровавый хаос)
Для простых людей: голод, насилие, беззаконие, крах инфраструктуры, волны беженцев.
Для элит: физическое уничтожение, потеря всех активов и капиталов.
Для силовиков: раскол, борьба кланов, участие в грабежах и захвате власти.
Территориальная целостность: полный распад страны на множество враждующих образований.
Ядерный арсенал: высокий риск потери контроля, шантаж, локальное применение.
Длительность и последствия: десятилетия хаоса, превращение в «failed state» (несостоявшееся государство).
Вывод: разница между сценариями фундаментальна. Лучший сценарий — это крайне болезненная, но управляемая перезагрузка, дающая шанс на построение другого будущего. Худший сценарий — это национальная трагедия невиданного масштаба, последствия которой будут ощущаться десятилетиями.
К сожалению, история подобных распадов имперских систем показывает, что худшие сценарии, увы, реализуются чаще.
Какие предпосылки существуют на настоящий момент как для лучшего, так и для худшего сценариев?
На текущий момент в России существуют параллельно и усиливаются предпосылки как для худшего, так и (в значительно меньшей степени) для лучшего сценария. Система находится в состоянии неустойчивого равновесия, где негативные тенденции пока перевешивают, но и положительные механизмы не стоит полностью сбрасывать со счетов. Давайте разберем их подробно.
Предпосылки для Лучшего сценария («Управляемый распад»)
Они гораздо слабее и носят скорее латентный, потенциальный характер.
1. Существование образованного и проевропейски ориентированного городского класса. Несмотря на исход 2022 года, в России остаются миллионы людей (в крупных городах), которые мыслят категориями прав человека, верховенства закона и технологического развития. Они пассивны из-за страха и безысходности, но в случае появления надежного лидера и гарантий безопасности могут стать основой для восстановления. Технические специалисты, IT-сфера, малый и средний бизнес, которые являются носителями современного экономического и социального мышления.
2. Инстинкт самосохранения у части элит и силовиков. Далеко не все в элите готовы до конца идти по пути изоляции и тотальной конфронтации. Многие понимают тупиковость курса и боятся худшего сценария для себя лично. Это создает потенциальную почву для формирования «партии прагматиков», которая в критический момент может попытаться взять ситуацию под контроль, чтобы сохранить хоть что-то, а не потерять все. Существуют слухи о недовольстве в кругах крупного бизнеса и некоторых силовых кланах, которые не хотят тотальной мобилизации экономики, так как она уничтожит основу их благосостояния.
3. Частичная сохранность институциональной памяти. В стране все еще есть формальные институты (правительство, ЦБ, министерства), где работают технократы, понимающие, как управлять сложной экономикой и инфраструктурой. В случае смены политического курса эти люди смогут обеспечить хотя бы минимальную управляемость, чтобы избежать полного коллапса. Во время пандемии COVID-19 правительство и банки смогли достаточно быстро развернуть систему поддержки, что показало наличие управленческих кадров на среднем уровне.
4. Общественный запрос на стабильность и страх перед хаосом. Память о лихих 90-х — мощнейший сдерживающий фактор для радикальных протестов. Этот же страх может в критический момент заставить самые разные группы искать компромисс и договоренности, лишь бы не скатиться в гражданскую войну. Этот страх — главный козырь любой власти и одновременно потенциальный стимул для элит искать «управляемый» вариант трансформации.
Предпосылки для Худшего сценария («Кровавый хаос»)
Эти факторы активно накапливаются и на сегодняшний день являются доминирующими.
1. Ультрацентрализация власти и принятия решений. Власть и ответственность сосредоточены в руках очень узкого круга лиц. Система становится хрупкой, удар по центру парализует всю страну. Нет институтов (независимого парламента, судов, сильных региональных лидеров), способных взять на себя управление в кризисный период и обеспечить плавный трансфер власти. Полная зависимость от одного человека делает систему чрезвычайно уязвимой в случае его ухода.
2. Идейно-политический вакуум и отсутствие легитимной альтернативы. Вся официальная идеология строится на отрицании (Запада, либерализма, прошлого СССР) и милитаристском патриотизме. Нет позитивного образа будущего, который объединял бы общество. Вся системная оппозиция уничтожена, несистемная — разгромлена, загнана в подполье или в эмиграцию. В случае кризиса не будет конструктивной силы, способной договориться и повести за собой, только хаос и множество конфликтующих групп. Нет аналога «Солидарности» из Польши или даже «Ельцина» 1991 года, фигуры, которая была бы узнаваема и имела бы хотя бы минимальный кредит доверия.
3. Растущая социальная напряженность и атомизация общества. Экономическая стагнация, бедность, огромный разрыв между богатыми и бедными. При этом люди не доверяют друг другу и государству, привыкли решать проблемы в одиночку. Это исключает возможность организованного мирного давления для перемен и повышает риск внезапных вспышек деструктивного, а не политического, бунта («бунта бессмысленного и беспощадного»). Протесты носят спорадический и локальный характер, но не перерастают в общенациональное движение с требованиями системных изменений.
4. Криминализация элит и силовых структур. Силовики — не независимые «арбитры», а часть правящего класса, сросшаяся с коррупцией и участвующая в борьбе кланов. В случае кризиса они, скорее всего, будут действовать в интересах своих корпораций и покровителей, а не государства в целом, что неминуемо приведет к их расколу и вооруженному противостоянию. Частные армии крупных корпораций/силовиков — первый шаг к феодализации и войне всех против всех.
5. Изоляция и внешнеполитическая конфронтация. Жесткое противостояние с Западом лишает Россию доступа к капиталам, технологиям и является постоянным источником кризисов (война, санкции). Это истощает ресурсы, не оставляет пространства для маневра и делает невозможным «мягкую» трансформацию по образцу Испании после Франко, которой помогли соседи по Европе.
Предпосылки для лучшего сценария являются пассивными, латентными и разрозненными. Они существуют как потенциальные силы, но не имеют ни организации, ни лидерства, ни доступа к рычагам влияния. Они могут активизироваться только в ответ на кризис, вызванный триггером, а не предотвратить его.
Предпосылки для худшего сценария являются системными, активными и доминирующими. Они сознательно выстраивались последние 20+ лет. Централизация, уничтожение альтернатив и идеология конфронтации — это основа нынешней модели власти.
Таким образом, вектор сегодня явно смещен в сторону худшего сценария. Шанс на лучший исход существует, но он будет напрямую зависеть от способности пассивных здоровых сил общества и элит самоорганизоваться в экстремальных условиях, что является крайне сложной задачей.
