Поведенческая терапия

Когнитивная гипнотерапия (гипноанализ) – это новый психотерапевтический метод, основанный на психоанализе и совмещающий в себе техники регрессивной терапии, что позволяет в разы повысить эффективность поиска вытесненных травм и воспоминаний.

По мнению психолога Геннадия Иванова, невроз основан не на единичной травматической ситуации, а на группе связанных между собой болезненных событий. Такая группа возникает в результате ассоциации элементов травматических ситуаций в различные периоды жизни. Такие ассоциированные элементы, в итоге, образуют отдельную субличность в психике индивида.

В результате травматические эпизоды предстают как сочетание отдельных эмоциональных переживаний и различных мысленных установок, по типу «Замолчи и не смей плакать», «Приличные девушки так себя не ведут» и др. И, в итоге, пока человек поглощен своей травмой он не может из нее выбраться и рационально оценить происходящее в его голове – без помощи терапевта это сделать практически невозможно.

Именно поэтому, терапевт, для того чтобы обнажить и разобраться в проблеме должен в первую очередь столкнуть с ней клиента, например, в виде косвенных упоминаний (фильмы, музыка, напоминающие о проблеме) или прямой встречей с пугающей ситуацией (подойти и познакомиться с девушкой (социофобия), проехаться в лифте (клаустрофобия)).

Правда, в случае некоторых запросов, крайне сложно воссоздать проблемный стимул в реальной ситуации и тогда основной упор делается на воспоминаниях клиента. Воспоминания в свою очередь вызываются эмоцией, именно она служит для нас мостом в подсознания, и как только получается вызвать эмоцию можно начинать терапию.

Основная задача терапии – это повторное перепроживание вытесненного травматического события, с последующей его ассимиляцией и переосмыслением. В результате чего, человек получает новый чувственный опыт и по-новому выходит из ситуации, что когда-то казалась кошмаром.

Так, например, если прямыми методами эмоцию получить не получается, то мы можем привлечь воображение клиента для того, чтобы он вжился в свою проблему, а затем изобразил ее в символическом виде. Вживание в образ в дальнейшем позволяет реализовать напряжение клиенту, и этот образ трансформировать во что-то новое, что приведет и к трансформации чувств и мышления клиента.

Российский психотерапевт Николай Линде назвал такую трансформацию возвратом эмоциональной инвестиции. Люди постоянно получают подобные инвестиции в реальной жизни, однако далеко не всегда способны их вернуть. В итоге эти инвестиции накапливаются в теле в виде эмоциональных зарядов, которые порождают постоянные напряжение и тревогу. Заряды ассоциировано закрепляются в качестве элементов психотравмы, которая и начинает функционировать изолированно от сознания.

Отсюда необходимо раскрыть глубины памяти клиента и отыскать ситуации, которые порождают проблемный опыт. И если в обычной жизни мы склонны разряжать нашу накопившуюся энергию, то в случае травмы фиксируемся на ситуации, и энергия начинает бурлить внутри без возможности выхода наружу. Основная же цель гипнотерапии – это дать выход этой энергии и освободить личность от эмоциональных оков.

Если же мы встречается с затруднением, то необходимо прибегать в регрессивной терапии с целью поиска более ранних травматических переживаний. Однако, порой наружу всплывают на просто воспоминания, а трагические сценарии и драматические образы, которые порождает наш мозг.

Таким образом регрессия служит как бы механизмом раскрытия этиологии – истории и причин возникновения болезни. И в этом случае в руках гипнотерапевта оказывается, как бы дешифратор того кода, на котором написана проблема, что позволяет ему контактировать с травмированной субличностью, которая и вызывает симптом. И только в этом случае возможно истинное исцеление больного, в то время как во всех остальных ситуациях снимается лишь симптом.

Но как же мы оказываемся в мире таких субличностей? Дело здесь в связи психики и тела. И как только мы добиваемся такой связи и вызываем проблемное переживание мы и получаем доступ к проблемному состоянию и к редактированию опыта.

В итоге глубокий гипноз позволяет переосмыслить прошлые травмы и интегрировать разрозненные куски в единую личность.

(с) Психолог, гипнотерапевт Геннадий Иванов ➟ https://t.me/s/ClassicalHypnosisRu

Увижу - поверю, сказал человек. Поверишь - увидишь, ответила Вселенная. Если вы думаете, что «в жизни» все по другому, то вынужден разочаровать: видим и находим мы то, что уже существует в нашем воображении. Так и в школе нас учат: сначала учитель о чем-то расскажет, и только потом приводит факты, доказывающие существование того, о чем он рассказал. Откуда знаем о сердце? Не от стука в груди, а от плаката в кабинете биологии. То же самое с атомом. Если подать в суд на составителей учебника физики за распространение сведений не соответствующих действительности, то закон будет на вашей стороне, потому что ядра, вокруг которого крутятся электроны, никто никогда не видел. Этот образ придумал Нильс Бор, чтобы хоть как-то ухватить суть явления понятными для человека дефинициями.

В физиологии принято считать, что реальность рисует мозг, отрабатывая наши чувства (импульсы инстинктивного уровня). Созданная картинка попадает на сетчатку глаз и прочие органы чувств, в связи с чем создается иллюзия, что мы видим, слышим, ощущаем, нюхаем. А дальше начинается психиатрия. Ведь наши органы чувств иногда не подтверждают иллюзорную картину окружающей нас действительности. Иными словами, ожидаемое не совпадает с «реальным». В этих случаях мы испытываем некую оторопь, ступор, «зависание» – то что принято называть словом «удивление». А потом в обязательном порядке следует эмоциональный импульс: разочарование, радость, гнев или обида – признак того, что зародилась луковица ответвления от главной темы, уже захватившая ваше внимание.

Во время сеанса гипнотерапии, который полностью построен на предельной концентрации внимания, подобные «повороты сюжета» означают конец работы. Как нельзя прийти к финишу, если ваш скакун отвлекся на сочную траву и начал пастись, так и в гипнотерапии нельзя достигнуть результата, если пациент не сумел собраться, чтобы в точности выполнить задание гипнотерапевта. Дело в том, что в состоянии транса малейшее отвлечение грозит развитием новой темы, а это уже «выпас». Вот почему мера эффективности от обращения к моим услугам напрямую зависит от уровня вашей готовности верить мне и в меня. Чем серьезнее вы отнесетесь к моим инструкциям, тем больше будет толку от нашего с вами общения.

Когда мне говорят, что на меня, мол, гипноз не действует, я обычно отвечаю, а зачем тогда пришел, раз негипнобельный? В том то и дело, что первый признак гипнабельности – это когда человек не в состоянии решить свою проблему одним разумом и волей. Ведь люди существа социальные, и для них естественно обдумывать свое поведение, например, в коллективе. Не кричать начальнику в лицо, что он «тупица», а проявлять разумную выдержку. А если ваша «выдержка» базируется не на осознанном выборе, а на ступоре, к которому приводит вспышка гнева, то мы имеем дело с тем, что в медицине называется «помрачение сознания с частичной потерей самоконтроля» или коротко «транс». Гипнабельность – это и есть способность впадать в транс. Чем сильнее «эмоциональное оцепенение», тем выше уровень вашей гипнабельности.

Еще бытует мнение, что в гипнозе внушаются мысли: «ты обожаемый женщинами самец»… Но мешают подойти к симпатичной девушке не мысли, а чувства, каждое из которых, если разобраться, - это не выстрелившее ружье. Да, да! Любое обуревающее вас чувство есть остановленное действие. Скажем, вы испытываете чувство злости. У вас сводит челюсти, потому что они не сомкнулись на питательной печени врага. Напряжением в руках и мышцах груди – это не выплеснутая вами нежность, не реализованное желание обнять любимого человека. Стоит перейти к действию, как напряжение сразу спадет. А думайте вообще, о чем хотите.

Многие люди читают Википедию и справочники, поэтому уверены, что гипноз - это измененное состояние сознания (ИСС). Красиво, конечно, но где доказательства? Алкогольное опьянение, считающееся классическим примером ИСС, доказывается составом крови. В отношении гипноза подобное невозможно. Во всяком случае, ученые пытались измерять транс электрической активностью мозга и другими поддающимися измерению физиологическими параметрами, но так и не нашли определенных показателей, по которым точно скажешь в гипнозе человек или нет. На мой взгляд, измененного сознания, как у наркоманов, нет – есть резервы возможностей мозга. Одним из таких «резервов» является избирательное мышление. Наш мозг может, когда ему надо, отключать «психику», и тогда наши органы чувств (обоняние, зрение, слух, осязание) не конфликтуют с нарисованной мозгом действительностью. В таком состоянии вы утрачиваете способность удивляться. Говоря по-другому, режим работы мозга, при котором ваше сознание не оценивает окружающий мир на предмет достоверности, – это есть состояние гипноза. В быту мы такое состояние называем словом «настроение».

● Этап самоанализа. Как правильно подготовиться с сеансам психологической коррекции? ➟ https://classicalhypnosis.ru/samoanaliz

Меня всегда поражала история одного известного писателя. До 18 лет - Аркаша Голиков, алкоголик, психопат и садист, командовавший, не смотря на диагноз и молодость, одним из самых жестоких отрядов продразверстки. После 20 лет - Аркадий Гайдар, благообразный детский писатель, на книгах которого выросло не одно поколение советских граждан. Известно, что два года скитания по психушкам, которые заменили Голикову расстрел, включали и пребывание в Харькове, где в это время работали выдающиеся отечественные психиатры Лурье и Платонов. Они как раз занимались темой достоверности новой личности в гипнозе. Никаких документов не сохранилось, данные противоречивы, но есть твердый факт: в одном и том же теле чоновца Голикова сменил писатель Гайдар.

С тех пор прошло сто лет, и сегодня замена имени как метод социальной реабилитации преступника не используется. С другой стороны, религиозные секты практически всегда неофита вводят в свою общину под новым именем. Оно фиксирует состояние рассеянной одержимости, в каком, как правило, пребывают члены любой секты. То есть мы имеем старую картину - то, что наука считает несуществующим, люди, пребывающие вне ее лона, и даже вне правового поля, во всю практикуют. И их невозможно уличить. Ведь то, что они творят - этого не существует. Забавно, не правда ли? Если бы значение имени получило полное признание, то пришлось бы срочно возвращать всю дореволюционную топонимику, потому что совсем не случайно улицы и площади всех советских городов и весей запечатаны стандартным комплектом имён большевистских вождей. Выходит, операция по смене личности была проведена сначала на свихнувшемся садисте, а потом - на целой стране. И сегодня никто не может утверждать, что она прошла безуспешно.

Если мы оглянемся на собственную историю, то увидим, что смена имени - это сплошь и рядом стандартная практика. Юрий Боголюбский до своего крещения носил имя Китай, а вот Иван Третий, наоборот, крещён был Тимофеем, а свое княжеское имя Иоан получил из специального княжеского именнослова. Как и его внук, вошедший в историю как Иван Четвертый, который крещен был именем Тит-Смарагд.

Все князья, бояре и лучшие люди имели по нескольку имен, которые позволяли им включать нужную личность соответственно ситуации. Как это работает, мне довелось убедиться, когда однажды стал свидетелем, как моя пациентка, сменив фамилию в связи с новым замужеством, почувствовала себя лучше. В общем, тема нового имени сохраняет свою актуальность, но она так же остаётся красивой сказкой.

(с) Психолог, гипнотерапевт Геннадий Иванов ➟ https://t.me/ClassicalHypnosisRu

Нарративный практик - это собеседник, и ему нужен второй такой собеседник, чтобы начать разговор.
Слова - футляры со смыслами. Мы все состоим из историй,через истории мы узнает друг о друге, о себе. Рассказывая одну и ту же историю двум людям, это будут две разные истории, упусти и переставь пару слов - меняется посыл, смысл и сам автор.
Вспомните, как в школе мы искали подлежащие и сказуемое и от них вели стрелку к прилагательному, задавая вопрос "какой"? А теперь вообразите, что к каждому слову можно задать вопрос, который поведёт дальше, и к следующим сказанным словам можно задать вопрос, и дерево истории разрастется, разветвится. Почками станут найденные спрятанные смыслы, из них раскроются сочные листья ценностей, добровольно взятых обязательств, надежды, мечты и даже предназначение.

Что это за дерево истории? Это история жизни, которая уже известна, желана, возможна и главное доступна, ведь именно эта история хранится в словах-семенах, которые и собеседник, и нарративный практик аккуратно раскапывают.

Очевидно изначально собеседник не догадывается об этом. Он пришёл рассказать, что дерево загибается, отнимает много сил и средств, а тля сжирает его, и, совсем нет идей, как это исправить. Это неизбежно, есть разные погодные условия,жизнь.
Если возвращаться к дереву как к тексту, то так бывает, когда был дурацкий перевод, и все члены предложения разрознены, перемешаны, отсутствуют предлоги-мостики, и текст напоминает словесную солянку.

Все волшебство в том, что собеседник уже примерно знает, какую историю он хочет видеть в своём дневнике по итогу. Нарративный практик в неведении, поэтому навязать свои интерпретации и идеи не то что не получится, это здесь не работает. Остаётся задавать вопросы к услышанному и искать "здоровые" семена, уже молодые побеги, веточки и листочки и отчеренковать их от больных участков, бережно заботясь: поливая, насыщая питанием, защищая от ветра и давая время, чтобы они окрепли.

Практик будет выступать здесь парником, садом, инструментами, водой, светом, но ботаником останется собеседник, ведь только он знает сорт своего саженца (истории жизни) и условия, в которых ему будет уютнее.

Знакомы ли вы с такой терапией?

Нарративный практик - это собеседник, и ему нужен второй такой собеседник, чтобы начать разговор.
Слова - футляры со смыслами. Мы все состоим из историй,через истории мы узнает друг о друге, о себе. Рассказывая одну и ту же историю двум людям, это будут две разные истории, упусти и переставь пару слов - меняется посыл, смысл и сам автор.
Вспомните, как в школе мы искали подлежащие и сказуемое и от них вели стрелку к прилагательному, задавая вопрос "какой"? А теперь вообразите, что к каждому слову можно задать вопрос, который поведёт дальше, и к следующим сказанным словам можно задать вопрос, и дерево истории разрастется, разветвится. Почками станут найденные спрятанные смыслы, из них раскроются сочные листья ценностей, добровольно взятых обязательств, надежды, мечты и даже предназначение.

Что это за дерево истории? Это история жизни, которая уже известна, желана, возможна и главное доступна, ведь именно эта история хранится в словах-семенах, которые и собеседник, и нарративный практик аккуратно раскапывают.

Очевидно изначально собеседник не догадывается об этом. Он пришёл рассказать, что дерево загибается, отнимает много сил и средств, а тля сжирает его, и, совсем нет идей, как это исправить. Это неизбежно, есть разные погодные условия,жизнь.
Если возвращаться к дереву как к тексту, то так бывает, когда был дурацкий перевод, и все члены предложения разрознены, перемешаны, отсутствуют предлоги-мостики, и текст напоминает словесную солянку.

Все волшебство в том, что собеседник уже примерно знает, какую историю он хочет видеть в своём дневнике по итогу. Нарративный практик в неведении, поэтому навязать свои интерпретации и идеи не то что не получится, это здесь не работает. Остаётся задавать вопросы к услышанному и искать "здоровые" семена, уже молодые побеги, веточки и листочки и отчеренковать их от больных участков, бережно заботясь: поливая, насыщая питанием, защищая от ветра и давая время, чтобы они окрепли.

Практик будет выступать здесь парником, садом, инструментами, водой, светом, но ботаником останется собеседник, ведь только он знает сорт своего саженца (истории жизни) и условия, в которых ему будет уютнее.

Знакомы ли вы с такой терапией?

Мы помним советский иконостас пионеров-героев, солдат-героев, летчиков-героев... Их пример должен был воспитывать в нас - подрастающих поколениях - черты истинных строителей коммунизма. Не получилось. Причина, на мой взгляд, - в отрыве идеала от фигуры проповедника.

Могу привести случай, иллюстрирующий эту мысль. Женщина бальзаковского возраста обратилась с жалобой на апатию. Ничего не хочет, ничего не надо. Пытается заполнить досуг каким-нибудь занятием. На работе - тоже самое. Никакого интереса. Все как на автомате.

Через экспозицию не без труда нащупали тонкое место. Им оказались ранения, какие получают домашние животные от человека. После просмотра этого видеоролика моя собеседница была сама не своя, и ее взволнованность позволила нам регрессировать в детство. А там мама рассказывает своей шестилетней дочери о героях-красноармейцах, которым злые буржуины вырезали звезды на теле, а потом убивали и сбрасывали а большие ямы. Рассказ мамы возымел совсем не то воздействие, какое можно было ожидать. Девочка из этой истории поняла, что быть героем - это наказаемо. Лучше сидеть тихо, чтобы не будить лихо. Почему? Потому что в устах мамы, человека, который в бытовом повседневном поведении демонстрировал нечто противоположное, этот сюжет по-другому быть воспринят и не мог. Примерно так же мы реагируем на разговоры вора о законности. Или призывы предателя к патриотизму.

Впрочем, мимолётное впечатление не оставило бы следа, если бы не оказалась подкреплено последующими впечатлениями от различных событий и ситуаций. Мы проследили несколько цепочек, цементировавших жизненную позицию, что она "ничто" и ни для каких подвигов не годится. Вывести мою подопечную из того оцепенения удалось только за счёт фронтальной проработки большого массива переживаний. Сейчас все нормально. Интерес к жизни вернулся.

Слушая свою бывшую пациентку, я думал: найти бы нам, кто считает себя "родом из СССР", такого гипнотерапевта, который бы вылечил нас всех от жуткой апатии.

(с) Психолог, гипнотерапевт Геннадий Иванов ➟ https://t.me/ClassicalHypnosisRu