LostShadow

— Он сам того пожелал или его так воспитали?

— Скорее второе, в доме у них царил настоящий патриархат в самом неприятном понимании этого слова. Поэтому вскоре меня начали ожидать не только упреки и предложения заткнуться, но и беспричинная ревность, требования прекратить общаться с теми людьми, которых не одобрил муж, ограничение моего передвижения и, наконец, побои.

— Он поднимал на вас руку?! – изумилась я, давно не слышавшая подобных заявлений.

— Сначала просто хватал за шею и тряс, когда был зол, потом пошли шлепки и тычки, а потом он вообще перестал себя сдерживать… - Алина тихонько заплакала. – Мама отказалась мне помочь… Сказала, чтобы я терпела и пыталась с ним говорить, объяснить – может он образумится. А больше было некому помочь, сестренка тогда была еще совсем юной…

— Вы не пытались дать отпор или вызвать полицию?

— Сложно дать отпор тому, кто весит на пятьдесят килограмм больше тебя, - хмыкнула несчастная. – А полицию я боялась вызвать, думала он меня вообще убьет после этого. К тому времени, как он совсем сошел с катушек, я не выходила из дома уже несколько недель. Помню, как он пришел вечером вне себя от ярости – у него на работе что-то случилось, и он решил выместить на мне всю злобу. Он ударил меня кулаком пол лицу, а когда я упала, то начал бить ногами по ребрам. Спустя минут десять пелена спала с его глаз, и он оставил меня корчиться от боли, а сам, как будто ничего не произошло, отправился отдыхать в другую комнату. И тогда, сквозь боль и слезы я поняла, что для выживания у меня оставался только один выход.

Я достала сервиз и его любимый алкоголь, а затем всыпала прямо в графин снотворное, которое принимала, когда не могла уснуть из-за тяжелых мыслей. Принесла ему все это вместе с едой, заслужив в кои-то веки одобрительный кивок и фразу вроде: «Правильно я тебя бью – может хоть так научишься быть нормальной женой». А когда он уснул, я взяла самый острый нож и ударила им прямо в горло, потом еще раз, и еще и еще… Я била столько раз, что уже сбилась со счета – все вокруг было в крови: одежда, руки, пол, вся кровать. Я мстила за всю боль, унижения и страдания, что эта мразь мне причинила!

Позже, спустя какое-то время, в квартиру вломились люди – видимо, я что-то кричала во время процесса, и соседи решили, что нужно звонить в полицию. Не помню, как меня повязали, как увезли и что было дальше. Я замкнулась в себе, ничего не видела и не слышала….

— Что вы чувствовали после того, как оправились?

— Ужас, - коротко ответила она. – Ужас и облегчение.

— Это было убийство в состоянии аффекта, вне всяких сомнений, - констатировала я.

— Семья моего мужа так не считала – они хотели представить произошедшее в совсем ином свете, чтобы я получила как можно больший срок. Наверняка даже кого-то подкупили, но меня выручила соседка, которая не поддалась на их угрозы и рассказала о том, как видела, что муж меня бил, а также слышала ежедневные крики, стоны и плач. Плюс к этому психиатр также подтвердил, что я демонстрировала все признаки человека, не понимающего, что он сотворил.

— И какое же последовало наказание?

— Два года лишения свободы, хотя могли дать больше, - мрачно ответила она. – Так начался новый этап моей жизни и, если честно, он был гораздо лучше предыдущего.

— Как вы выдержали это испытание?

— Поначалу было трудно, но потом я привыкла, даже нашла себе подруг, - наконец перестав лить слезы, произнесла женщина. – Я хорошо вписалась в то общество и довольно неплохо справлялась с работой – благо бабушка когда-то научила меня шить на машинке. Тяжелее всего было осознавать факт одиночества – никто: ни мать, ни сестра, ни подруги, - ни разу за два года не пришли меня навестить. Они просто вычеркнули меня из своей жизни, но, как я поняла в последствии – они сделали это еще тогда, когда отказались помочь с подонком-мужем.

— Вы больше не встречались?

— После того как я вышла, то попросила соцработника съездить к матери за моими документами и все, больше они обо мне не слышали. Мне очень помогла Жанна – девушка, сидевшая вместе со мной: она предложила пожить с ней, точнее с ее матерью, раз уж мне некуда больше податься. Так я оказалась здесь, в Питере…

— Можно сказать, что вы начали новую жизнь.

— Можно, - впервые улыбнувшись, ответила Алина. – Спустя полгода после того, как я оказалась тут, сама Жанна вернулась из тюрьмы, и мы вместе попытались вписаться в этот изменившийся мир. Хотя, наверное, это не мир изменился, а его отношение к нам – ну, вы и сами понимаете, как люди реагируют на уголовников. С работой было тяжко – кем я только не была за это время: и продавщицей, и уборщицей, и кухрабочим, но в конце концов нашла себе неплохое место в швейной мастерской. В ней я работаю вот уже второй год и очень рада условиям и отношению.

— И все же, что-то вас гнетет, раз уж вы пришли ко мне.

— Я встретила хорошего мужчину – он работает в конторе неподалеку от нашего цеха. Мы познакомились на обеде в столовой, я как-то раз забыла карточку, а налички не хватало, так вот он, стоя следующим в очереди, расплатился за меня и предложил поесть вместе. Володя оказался очень приятным и спокойным человеком – настоящим интеллигентом. По профессии он – инженер, помогает людям строить трубопроводы. Постоянно сидит за компьютером и что-то чертит в специальных программах. У нас все шло довольно медленно, видимо у него был не особо богатый опыт в отношениях, а я боялась начинать новые после всего пережитого.

— Но вы, тем не менее, влюблены в него?

— Да, это так, - признала женщина. – И мне не хочется терять его - очень, очень не хочется. Но я боюсь, что именно так все и произойдет в скором времени.

— Потому что вы ему ничего не сказали о своем прошлом - верно?

— Верно, - в отчаянии она закрыла лицо руками. – Ну а как я должна была поступить?! Сказать, что я зарезала своего мужа во сне?! Да любой мужчина после этого будет обходить меня десятой дорогой!

— Но вы боитесь, что рано или поздно он узнает и бросит вас.

— Любой бы бросил… - мрачно пробормотала она. – Жанка говорит, чтобы я осталась с ним вдвоем, расплакалась и надавила на жалость – тогда, может, он дрогнет и не отшвырнет меня как паршивую псину.

— А вы хотите сохранить это в тайне.

— Многие же живут долгие годы, так и не зная ничего о прошлом друг друга. Тем более, что Володя вообще не лезет ко мне с вопросами – ему интересно только то, что происходит со мной сейчас.

— И вы хотите, чтобы я посоветовала вам, как быть, - задумчиво произнесла я.

— Я не хочу, чтобы он ушел, но и держать все в тайне страшно! – она снова разрыдалась. – Помогите мне советом, я вас очень прошу!

— Не хочу вас заставлять, ибо это ваше личное дело, однако, я в чем-то согласна с вашей подругой – нельзя держать это в тайне от него. Брак - это союз, основанный в первую очередь, на доверии, а затем уже на все остальном. Вы правильно боитесь, что Владимир от вас уйдет, если уже постфактум узнает об этой страшной истории. Именно поэтому вы и должны рассказать ему всю правду, как есть – уверена, это найдет отклик в его душе. Соберитесь с силами, найдите правильный момент и откройтесь ему – это будет честный поступок.

— Хорошо, я попытаюсь…

— Тяжело вам пришлось.

— Не то слово, - Ирина практически застонала, будто в этот момент снова пережила те боль и отчаяние, что когда-то одолевали ее. – Я была подавлена и не могла никак взять себя в руки – целых десять лет насмарку, понимаете? Моя жизнь, та, что могла быть такой же, как и у всех остальных, нормальных людей – оказалась почти потеряна. Но я, в какой-то момент, все же собралась с мыслями и решила попытаться стать обычной, простой женщиной. Нашла работу, поправила здоровье и выбросила все, что осталось с тех времен, когда я гналась за сверхъестественным. Представляете, у меня даже появились отношения…

— Вы рассказывали мужчинам о том периоде вашей жизни?

— Нет, - резко выпрямившись, ответила она. – Ни в коем случае! Я боялась, что это отвадит их от меня, а мне так хотелось снова стать нормальной - вы же понимаете меня?!

— Безусловно, - примирительно улыбнувшись, сказала я.

— Спустя пару лет как я избавилась от всего этого груза, у меня наконец наладился сон, и я перестала видеть в зеркале жуткую версию самой себя: бледную, с красными глазами и какой-то дикостью в каждом жесте. Мать была очень рада что я оправилась от этой «болезни», как она ее называла.

— А вы? Вы были рады, что стали нормальной?

— Нет, не была, - понурив голову, едва слышно отозвалась Ирина. – Я обманывала саму себя, говоря, что такой мне быть хорошо, и так я могу вести ту же жизнь, что и другие люди. Но в душе, я понимала, что пути назад нет и все это – лишь иллюзия. Мне приходилось обманывать саму себя, чтобы не чувствовать разочарования от невозможности достичь того, чего желаю больше всего на свете.

— И в какой-то момент вы снова сломались.

— Это произошло около полутора лет назад, - кивнула женщина. – Мне на руки попалась книжка по НЛП, и я с интересом прочла ее, хотя обещала самой себе не делать этого, мотивируя тем, что это же наука, а не хиромантия какая-то.

— Вам понравилось?

— Это было как бальзам на душу – я не хочу сказать, что поверила всему что там было написано, или что все эти методики сработали на мне, но сама возможность прикоснуться к чему-то необычному, очень взволновала меня. И тогда я, все еще прикрываясь мысль о науке, начала копать дальше, поглощая одну книгу за другой, пока не добралась до того, что овладело моим разумом полностью.

— Чем же? – спросила я, заметив, что пауза затянулась.

— Осознанными сновидениями, - холодно произнесла Ирина и у меня появилось нехорошее предчувствие. – Говорят, что это очень трудно – начать видеть то, что сам хочешь, но мне это удалось вообще без проблем. Будто я всегда могла это делать, но не знала, что такое возможно. Я каждый день программировала свой мозг на изучение всего того, что мне было интересно и нужно. Но, спустя несколько месяцев, начала понимать, что происходит нечто необъяснимое – я начала забывать то, что происходило со мной в реальном мире. То есть я знала, что бодрствовала, что ходила на работу, что где-то обедала – но не могла вспомнить ничего из этого. Словно все это происходило как будто на автопилоте, пока мое сознание было занято чем-то другим.

— Звучит по-настоящему тревожно.

— Честно говоря, я была в ужасе от этого и сразу же прекратила настраивать себя на осознанные сны. Но самое ужасное то, что провалы в памяти не прекратились – они продолжили преследовать меня по нескольку раз в неделю. Тогда я пошла к врачам – просила осмотреть меня, помочь хоть чем-то, была готова даже глотать лекарства, что могли сделать из меня овощ – все, что угодно, лишь бы вернуть себе полноценную жизнь. Вы даже не можете себе представить каково это – терять часть своего времени и даже не помнить об этом!

— Но они вам не помогли?

— Ни психиатры, ни сомнологи, ни другие специалисты – все как один говорили, что я полностью здорова. Я шла к одному, потом к другому, затем к третьему, пока совсем не отчаялась – и тогда произошло самое страшное. В отчаянии, я вернулась к практике изменения сознания в попытке найти ответ на свой вопрос – подумала, что попробую клин выбить клином. Но результат оказался совсем не таким, какой я ожидала – вместо того, чтобы управлять сном, я каждый раз падаю в страшную черную пропасть, откуда на меня смотрят огромные желтые глаза. Больше того, я слышу чей-то голос, который повторяет все те слова, что я когда использовала в своих обрядах десять лет назад. Видимо, мне все же удалось достучаться до некой сущности и теперь она мстит мне за то, что я ее потревожила…

— И вы пришли ко мне, поскольку боитесь обращаться к психиатрам.

— Я не хочу, чтобы меня упрятали в психушку, понимаете?! – воскликнула Ирина. – Я стою на пороге чего-то важного в своей жизни, но не понимаю, как сделать следующий шаг. Поймите - после того как я снова вернулась к практике осознанных сновидений, потери памяти полностью прекратились, и я контролирую все, что со мной происходит в реальности. То есть мой метод сработал, но теперь мне страшно что-то делать, и я изо дня в день, повторяю попытки выйти в другую реальность и каждый раз падаю в ту бездну…

— У меня был однажды случай, когда женщина, пролежавшая несколько месяцев в коме, умудрилась прожить целую жизнь в иной реальности. И она, также как и вы, в попытке вернуться туда, начала практиковать осознанные сновидения. Мы много работали над ее вопросом, поэтому какой-то опыт у меня в этом есть, так что давайте попробуем что-нибудь сделать и с вашей ситуацией.

— Поначалу я не скрывал того, кем работаю, но результатом стало глухое непонимание со стороны прекрасного пола. Меня взаправду кидали в черный список, бросали общение на полуслове или вообще переставали отвечать на сообщения. Потом я начал говорить полуправду, рассказывая, что работаю в области переработки мяса - и это привело к нужному результату. Но спустя какое-то время, когда они хотели узнать подробности - ситуация повторялась снова, только на этот раз я уже мог видеть ужас и непонимание в их глазах. Оказалось, что для женщин нет ничего страшнее, чем встречаться, и уж тем более жить, вместе с мужчиной, чьи руки на работе по локоть в крови. Они меня едва ли не убийцей называли, а уж сколько раз живодером – и не сосчитать. Хотя при этом, за милую душу уплетали биточки или котлеты из мяса животного, которого я не так давно забил.

— Должно быть, их пугает возможность стать жертвой насилия. Они думают, что человек, каждый день занимающийся убийством вполне мирных животных, гораздо более предрасположен к жестокости, чем любой другой.

— Я тоже пришел к этому выводу, - горько усмехнулся Михаил. - И тогда решил соврать окончательно - сказал, что занимаюсь просто разделкой мяса. Вот тут у женщин включился совсем другой механизм: «Мясник - значит умеет работать с мясом, наверное в доме всегда будет полно еды, самых лучших блюд и всего такого». Плюс к этому что-то их возбуждает именно в образе мужика, режущего мясо огромным ножом, а потом запекающего его на углях. Черт знает что с этими стереотипами у них в головах, но по началу это работало на ура. Я даже нашел девушку, с которой мы были буквально душа в душу. Но потом, в какой-то момент она узнала правду.

— Как же так случилось?

— Она хотела сделать мне приятно и покормить обедом. Приехала к нам на точку, попросила кого-то из ребят провести ее ко мне, а я там - посреди цеха, весь в крови, рядом еще дергающаяся туша, а за углом еще несколько, но еще живых. Можете представить ее лицо, когда она все это увидела?

— И что - она вас тоже бросила?

— Чуть позже, - хмыкнул мужчина. - В начале, на ее вопросы, я соврал что ненавижу свою работу и делаю ее только потому, что хорошо платят, а мне очень нужны деньги для того, чтобы встать на ноги и завести семью - даже слезу пустил для верности. Но она парировала тем, что, если мне так тяжело - то лучше бросить это дело, а она мне поможет с работой и деньгами. И на это мне было уже нечего ответить.

— Вам действительно нравится ваша работа?

— Я уже пятнадцать лет ей занимаюсь и не вижу ни одной причины бросать: деньги платят хорошие, находится рядом с домом, физически не особо трудная, хотя может быть лет в пятьдесят спина перестанет гнуться - но это мы еще посмотрим. Вот только дамы этого принять не могут…

— И вы решили прийти ко мне за советом, правильно?

— Ну, вы же помогли моей сестре - подумал, что и мне поможете, - буркнул он. - Как мне найти такую женщину, чтобы она не боялась, что я ее ночью прирежу или зашибу в порыве ярости? При том что в жизни я очень добрый и мягкий - даже друзья все время говорят что из меня можно веревки вить, стоит только рядом появиться красивой девушке...

— А потому что кроме них никому нынче фрески не нужны - это своего рода возможность выделиться перед такими же, как и они. Мне часто приходится работать в загородных домах и даже усадьбах, принадлежащим очень состоятельным особам. Я создаю самые разные образы: и военные баталии, и сцены из мифов или сказок, и многое другое. Платят очень хорошо, но увы, нужно уметь подходить к заработанному очень осторожно и не тратить все сразу - иначе можно остаться без денег к моменту следующего заказа. С этим, мне правда, очень помогло экономическое образование, которое было получено «на всякий случай» по настоянию родителей.

— Мудрое предложение с их стороны - ведь художники очень часто довольно небогатые люди, а так, у вас есть запасной план.

— Именно об этом я пришла с вами поговорить, - неожиданно эмоционально произнесла Лилия. - Последние полгода, я практически не зарабатывала на фресках и одна знакомая, предложила мне довольно неплохое и сытное местечко у них на фирме. Идея в том, что я очень хорошо знаю рынок товаров для создания фресок и прочих художественных направлений, а ее фирма именно их и продает. С моими навыками, они смогут реализовывать больше товара, а я смогу получать вполне себе нормальный доход...

— Но…?

— Но неделю назад, когда я уже была готова согласиться, мне пришло официальное приглашение на работу заграницу, а именно в Кот-д'Ивуар.

— Это же в Западной Африке, если я не ошибаюсь?

— Именно так, - кивнула женщина. - У них в столице, городе Ямусукро, расположена самая большая в мире католическая церковь - Базилика Нотр-Дам-де-ла-Пэ. По факту она является центром паломничества верующих со всего континента - очень красивое и благодатное место. И не так давно, они решили дополнительно украсить некоторые части церкви разнообразными панно и фресками, для чего пригласили специалистов из-за рубежа, одним из которых оказался мой друг, занимающийся витражами. Когда его спросили, знает ли он кого-нибудь, кто умеет работать в технике «Чистой фрески», он естественно вспомнил обо мне.

— Я так понимаю - такой шанс выпадает один раз в жизни: немного попутешествовать и заодно вывести свое искусство на международный уровень.

— Вы все правильно понимаете, - ее лицо буквально светилось от счастья. - Я всю жизнь мечтала заняться чем-то по-настоящему серьезным и значительным. Вы же понимаете, что, если у меня все получится, а у меня все получится - эта работа станет первой ступенькой к моему восхождению на Олимп в качестве признанного мастера. Более того, мне уже пообещали дать следующий заказ: в той же стране имеется совершенно невероятное сооружение - Собор Святого Павла. Видели бы вы гигантский крест выше самого собора, стоящий у него перед входом!

— И снова я чувствую какое-то но…

— Но заключается в том, что Кот-д'Ивуар - весьма опасное место для одинокой белой женщины, особенно для той, что и слова не знает по-французски. Я посмотрела в интернете как выглядят окрестности Базилики - одни трущобы, наполненные бедняками и нечистотами. Разница между великолепной церковью с позолоченными украшениями и ужасающей бедностью вокруг просто ужасна! Также стоит добавить к этому бесконечные гражданские войны, сотрясающие страну, тотальную безграмотность населения и высокий уровень преступности. Ехать туда просто страшно.

— Но вы же наверняка будете жить в какой-нибудь охраняемой гостинице, да и, наверное, добираться до работы не пешком.

— Даже лучше – нас с моим товарищем поселят практически рядом с территорией церкви: два шага и мы на месте. Но просто как-то тревожно…

— Понимаю вас.

— А тут еще и родители с друзьями пристали – говорят, чтобы я оставалась: бросала фрески и пошла экономистом работать. Здесь все знакомо – а там… Там все будет по-другому.

— Поэтому вы и пришли ко мне, чтобы разобраться.

— С одной стороны: работа мечты и возможность стать известным на весь мир мастером, - с другой: семья, родные края и тихая спокойная жизнь. Трудно выбрать на самом деле. А как бы поступили вы?

— Я люблю собирать головоломки, вроде Кубика Рубика, - произнесла она и я отметила еще один факт: клиентка ни разу за все время разговора не посмотрела мне в глаза. – Могу решать их с утра и до вечера, если, конечно, есть время.

— А что насчет распорядка дня? Вы четко придерживаетесь плана? И как относитесь к тому, что приходится его нарушать?

— Если честно, я очень педантична, - все с тем же бесстрастным выражением лица ответила она. – Всегда все делаю как положено и очень расстраиваюсь если приходится нарушать. В этом плане рождение ребенка стало для меня катастрофой, впрочем, я вскоре перестроилась и вошла в новый для себя режим.

— Галина упоминала о том, что вы выучились на медсестру – должно быть трудно работать с людьми, учитывая все сказанное?

— Поначалу было трудно, но потом я перевелась в отделение с «тяжелыми» пациентами и стало хорошо, - ее взгляд гулял по кабинету. – Понимаете, с ними не нужно особо разговаривать - некоторые вообще лежат без сознания, и я могу молча делать свою работу.

— Кажется, я поняла в чем заключается корень того, что отличает вас от других людей, - как и ожидалось, Елизавета никак не отреагировала на эту новость, разве что ее взгляд на мгновение сфокусировался на моем лице, прежде чем пойти дальше. – Вероятнее всего у вас один из видов аутического расстройства: возможно синдром Аспергера.

— Я – аутист? – спокойным тоном спросила она.

— Вы вполне нормальный человек, просто с небольшими отличиями в развитии. У многих с возрастом эти особенности сглаживаются, как например в текущем случае: вы вполне себе самостоятельная женщина, способная вести профессиональную деятельность и даже быть матерью. Но ослабленная эмпатия, приверженность распорядку дня, сильное увлечение каким-либо видом деятельности, а иногда даже в определенной степени неуклюжесть – несколько мешают вести полноценную жизнь.

— Насчет неуклюжести – вы правы, - неожиданно улыбнулась она. – Я потому и пошла учиться на медсестру, что матери надоело постоянно мазать мои ушибы и царапины. Теперь я и сама могу с этим всем справляться…

— Еще одно подтверждение моей теории. Впрочем, постановка точного диагноза – это не в моей компетенции, но я могу порекомендовать вам специалиста, который довольно быстро может все проверить и дать заключение. Насколько я знаю, медикаментозного лечения не существует, однако есть определенного рода терапия, которая может помочь вам сгладить некоторые острые углы и помочь и вам и вашим близким начать новую, более счастливую жизнь.

— Это было бы здорово, - необычайно теплым голосом произнесла она. - Спасибо что выслушали меня и не стали обвинять во всех грехах. Пойду, обрадую Галю – может быть теперь ей будет не так тяжко жить с нами…

— Типа того, - женщина протянула мне телефон с изображение сестры. - Видите, внешне она очень даже ничего - сразу и не скажешь, что она не знает, что зубы можно лечить, а не обязательно вырывать. Что драконов не существует и Властелин колец - это просто сказка для взрослых, а не историческое произведение. То есть, если ей специально не давать какие-то знания, она сама никогда не станет к ним стремиться. Хуже того, она начинает верить во всякие небылицы - потому я и убрала телевизор у себя из квартиры.

— Вы живете вместе?

— После того как она родила дочку, мы с матерью устроили над ними обеими максимально возможную опеку - а то, кто знает, что нашей глупышке придет в голову. Вы же понимаете, что выхаживание ребенка - дело нешуточное, и тут нельзя, как бы это сказать… тупить в общем. Еще накормит ребенка какой-нибудь ерундой или свесит кверху ногами, потому что где-то слышала, что ребенку это полезно для головы. Но потом у мамы появился новый муж и мы решили, что Лиза переедет ко мне - так всем будет лучше. Точнее всем, кроме меня.

— Вы превратились в сиделку не только для маленького ребенка, но и для взрослого.

— Увы, - грустно призналась Галина. - Я люблю их обеих, но чувствую, что долго так не выдержу. Я не знаю, как сделать ее нормальной - ответственной за свои поступки и за свое будущее. Более того, мне вообще не понятно, как она умудрилась такой стать, учитывая, что мы обе дочери своих родителей и росли в одной семье. Может быть есть способ вбить ей все это в голову? Парней вон хотя бы в армию отправляют, чтобы им мозги вправили…

— Так может стоит именно так и поступить? Не так давно у меня была клиентка, медсестра, которая отправлялась в далекие путешествия и экспедиции. Там ей приходилось проявлять максимальную самостоятельность и нести ответственность за других. Здесь же, прячась под юбкой у старшей сестры, матери или тетки - она так и не научится всему этому.

— Но я не хочу оставаться одна с племянницей, - закрыв лицо руками, сквозь пальцы проговорила она.

— Это лучше, чем до конца жизни пасти сестру и ее дочь, - резонно ответила я. - Но в любом случае, для начала мне следует побеседовать с Елизаветой. Возможно, откроются новые возможности и варианты действий. После чего, думаю, мы сможем решить эту проблему. Но только прийти она должна самостоятельно, а не за ручку - вы должны это четко понимать.

— Я постараюсь ее уговорить, но думаю это бессмысленно – она даже не поймет, насколько это необходимо…

— То есть, вы стали карьеристкой, - бесстрастно заключила я.

— Именно так, - кивнула Екатерина и беззвучно рассмеялась. - Честно говоря, я никогда бы не подумала, что дойду до такого, но не так давно у меня появился постоянный мужчина, который на деле является самым настоящим альфонсом. И я с радостью даю ему то, что он хочет, в обмен на иллюзию любви и привязанности. Деньги имеются - приличная должность в транснациональной корпорации обеспечивает всем необходимым, но я понимаю, что могу забраться еще дальше. Нужно только продолжить идти по тому же пути.

— Но вы начали сомневаться в том что хотите этого?

— Моя жизнь похожа на бесконечную гонку - я превратилась в дерганную истеричку и перестала верить вообще всем, иногда даже самой себе. Часто подставляя других, мне кажется, что теперь то же самое ожидает и меня саму. Специалист, к которому я обращалась до вас, просто выписал мне антидепрессанты из-за чего у меня развилась бессонница. Порой, я могу часами ворочаться в постели, в напрасных попытках уснуть. И ничего не помогает - становится только хуже. И тут я поняла, что хочу изменить свою жизнь. Хочу перестать переживать за свое место, хочу прекратить выглядеть каждый день как модель из глянцевых журналов, тратя на это часы, которые мне уже никто не вернет.

— Но привычка быть лучшей во всем не дает вам это сделать, - догадалась я.

— Не дает, - эхом отозвалась она и спрятала лицо в ладонях. - Я очень устала от нее и уже не хочу всего этого успеха, если с собой он приносит постоянное беспокойство, подорванное здоровье и отсутствие даже намека на стабильные отношения. Не сказала бы что я прямо-таки нуждаюсь в них, но порой хочется хотя бы с кем-то поговорить, кто не будет перед мной заискивать исключительно из-за должности в компании или количества денег на банковском счете. Хочется любви, но какой мужчина будет готов жить с женщиной, которая ведет себя подобно мне, да и еще и будет изменять ему ради продвижения в карьере?

— Только альфонс разве что - но его вы уже нашли.

— И то верно, - горестно вздохнула она. - Я хочу поменять все это, но не знаю как. Может быть, у вас найдется хотя бы какая-то идея? Только без таблеток, если можно - а то я и так их уже горстями принимаю...