Прошло 15 лет, а я вспоминая, радуюсь, что успела, что по какому-то наитию позвонила и сказала папе те, самые важные слова. Папе было 77 лет, он жил в Москве, а я далеко, на севере. Однажды вечером, читая какую –то анкету, увидела вопрос « Кто самый важный мужчина в Вашей жизни?» Не задумываясь я ответила себе « папа». Не муж, не сын, а папа.
Я вспомнила, как папа по ночам, когда меня, с трёх лет, мучали боли в ногах, делал мне компрессы, натирал ноги и читал сказки, хотя ему утром на работу. Это папа поставил меня в три года на лыжи, ходил по сугробам за мной пока я каталась по лесу, сам он на лыжах ходить не умел. Это папа перед школьными лыжными соревнованиями подбирал мази и натирал мне лыжи.Это папа научил меня лыжным премудростям, вычитывая их в книжках. Потому, при всех моих слабых физических возможностях ( маленький рост) я долго была одной из лучших.
Папа не разрешал маме разряжать меня как куклу, когда я шла гулять во дворе с детьми. « Наташка должна не бояться порвать или испачкать одежду». Так же он не разрешал меня укутывать, никаких шапочек или платочков под шапку. Никаких сорок одёжек. « Ребёнок должен свободно двигаться». А ведь жили мы за полярным кругом. Но всё равно, зимой и летом спать с открытой форточкой. Папина закалка осталась на всю жизнь.
Это папа учил меня плавать. Я помню как на море, когда мне было лет 7, мы плавали с папой далеко далеко от берега, когда я уставала, то обхватывала папу за шею, фактически лёжа у него на спине, а он плыл и плыл как большой кит.
Я помню как папа мне купил двухколёсный велосипед и учил ездить. Как он бежал рядом со мной, подбадривал и отпускал. Когда я чуть выросла, он из отпуска привёз мне велосипед « Ласточка», купил в Москве и тащил со всеми пересадками, потому что велосипеды с дамской рамой тогда были редкость, а любимая дочь должна ездить уверенно и красиво, а не изгибаясь под рамой.
Это папа помогал мне делать уроки, никогда не подсказывал, а обьяснял тему, если я не поняла. Для этого он, если надо, читал всевозможные справочники, энциклопедии и другую литературу, которая в большом количестве была дома. Это он с детства привил мне привычку обращаться к серьёзным источникам, если в чём то сомневаешься.
Папа очень рано научил меня фотографировать, проявлять плёнки и печатать фотографии, пользоваться экспонометром. Он был фотограф любитель, но у него была масса книг по фотографии и он многому меня научил.
Это папа учил меня никогда не прибегать домой в слезах, жалуясь, что побили. В школьные годы он покупал мне, ужасный дефицит в то время, кожаную сумочку на петле, для сменной обуви ( у всех были тряпочные мешки на резинке) и обьяснял:- « Ты ростом маленькая и слабая. Если мальчишки будут драться, бей сумкой, не бойся». А потом неоднократно пришивал оторвавшуюся в драке петлю.
Папа учил меня стирать и пришивать воротнички к форме. Папа учил меня шить на швейной машинке.
Папа ставил мне горчичники и делал чай с лимоном, когда я болела. Папа ходил со мной по врачам и на родительские собрания.
Когда мы в Ревде жили очень не богато, папа отправлял нас с мамой на юг отдыхать каждое лето, а сам сидел на одной крупе и макаронах, высылая деньги своим девочкам.
И много всего другого делал для меня папа.
Мы с мамой всегда жили ЗА папой.
Потому я безумно любила папу, и на дурацкий вопрос , который иногда любят задавать детям « кого больше любишь, маму или папу?» ,хотя у меня сомнений не было, папу, я вежливо-толерантно отвечала- «обоих».
Вот тогда, пятнадцать лет назад, вспоминая всё это, я, неожиданно для себя, позвонила папе в Москву.
« Папа, я хочу тебе сказать, что у меня было по настоящему счастливое детство. Ты самый лучший папа на свете. Я никогда не встречала таких пап ни у кого из своих знакомых. Я очень многое помню из детства. Большую часть моих знаний, умений я получила от тебя. Папа, я тебя очень люблю и очень благодарна тебе за моё детство.»
"Натка, мне очень это приятно слышать, спасибо. " Папа растрогался, я заплакала, попрощалась и положила трубку.
А через пол года папы не стало.
