Напоминаю, цель публикации работ - познакомить с обществом тех лет. Первоначально в очерках, которыми я хотел поделиться, были темы, которыми я хотел донести идеи, не "как-то очернить СССР" или еще что-то подобное, а понять, что проблемы в обществе были всегда. Вопрос как на них реагировали и как их решали.
Единственное но, я помню что я распознавал этот очерк, но я не могу найти ни сканированный вариант газеты, ни в электронном архиве. Я не выдумал его сам и не генерил нейросетью.
Природа щедро одарила эту маленькую страну в самом центре Европы. Ей во многом обязана Австрия тем, что на семь с половиной миллионов жителей страны сюда приезжает 35 миллионов туристов в год, почти пять туристов на каждого жителя. Это больше, чем во Франции, в Италии, Швейцарии. Австрия — первая туристическая страна Европы. Туризм — одна из самых доходных статей в государственном бюджете. Им занимается специальное министерство.
…Вена. Город великого Иоганна Штрауса. Колыбель классической оперетты и венского вальса. Отсюда, из Вены, начали они триумфальное шествие по всему миру… Здесь, в этом городе, шестилетний чудо-ребенок Моцарт давал первые концерты… Здесь жил и работал Стефан Цвейг.
В этом городе в любой сезон полно событий. В марте и сентябре — международные ярмарки. Июнь — месяц роз. С июня и по август проходят венские фестивальные недели. Осенью начинается театральный сезон. С декабря по февраль проводятся балы, карнавальные вечера и маскарады. В течение всего года в Вене организуются международные конгрессы и съезды, художественные выставки, спортивные соревнования, демонстрации мод. В Вене — всегда сезон. Для туристов.
Зарубежных гостей днем на улицах города больше, чем местных жителей. Туристы в любое время года наводняют Вену.
Неотъемлемая часть городского пейзажа — обилие рекламы. Ею заполнены ослепительные витрины магазинов. Чего только не делается, чтобы привлечь внимание прохожих. На одной витрине магазина — ржавый, старый, грязный хомут облеплен сверкающими лаком, модными дамскими туфельками. На соседней витрине — старый бочонок, набитый соломой. К стенкам его тоже приклеились туфли. Очевидно, на таком скудном фоне дамская обувь выглядит изящнее. Во всяком случае прохожие останавливаются, с интересом смотрят.
Продаются в магазинах землеройные машины, тракторы. Они уместились за огромными стеклами витрин.
Конкуренция приводит к дикой пляске цен. Одинаковые товары в разных магазинах стоят по-разному. Во многих магазинах можно торговаться, как у нас, скажем, на базаре.
Главную конкуренцию всем составляют ларьки и лавки «братьев-разбойников» на одной из окраин Вены.
«Братья-разбойники» — так окрестили местные жители этот сброд людей различных наций и возрастов, бросивших свою родину и устроившихся здесь на теплом, но довольно скользком месте. «Братья» подкупили и споили всю полицию на границе с Италией и контрабандным путем ввозят оттуда товары. Здесь, на одной из окраин Вены, они заняли несколько кварталов, в полуподвальных помещениях открыли свои лавочки и продают в них контрабандные товары вдвое дешевле, чем во всех других государственных и частных магазинах. Полиция пыталась бороться с ними, но безуспешно. Сейчас эти магазины существуют уже почти на легальном положении. Правда, венцы говорят, что в этих магазинах могут подсунуть недоброкачественную вещь. Но кто же не рискует, покупая товар в любом другом частном магазине. Среди этих отщепенцев немало русских белогвардейцев. Старухи и старики, покинувшие родину юнцами сразу же после революции, еще помнят русский язык, но они совсем ничего не слышали о нашей стране за последние 45 лет. Люди без родины доживают чужую жизнь.
Гостиница наша расположена в знаменитом Венском лесу. Выстроенная по самому последнему слову техники и моды — высокая, легкая, воздушная, она может показаться, на первый взгляд, комфортабельной. Но это только на первый взгляд. Комнаты здесь в основном на восемь человек. Койки в два этажа. В Австрии очень плохо с жилплощадью, приходится экономить каждый квадратный метр. Как мы узнали позже, двухэтажными кроватями заполнены почти все гостиницы в стране. «Почти», потому что есть в некоторых отелях номера «люкс». Но стоят они 200 — 300 шиллингов. Рабочий должен работать четыре-пять дней, чтобы переночевать в такой гостинице.
Внизу, в вестибюле гостиницы, всегда народ. Прохаживаются в ковбойских брюках молодые скауты с кинжалами на боку, гуляют большебородые парни в коротких, выше колен, шортах, покачиваясь в низких, легких креслах, дымят сигаретами элегантные дамы…
В нашей комнате и в других соседних номерах живут французы, западные немцы, итальянцы, югославы.
Каждый раз, когда мы поздно вечером возвращаемся в гостиницу, нас окружают со всех сторон. Особый интерес к нам проявляют ребята из ФРГ. Многие из них сначала не верили, что мы из Советского Союза. Некоторые из нашей группы довольно свободно говорили по-немецки, и это их смутило.
— Не может быть. В СССР немецкий не учат.
Молодой парнишка лет 17 с откровенной опаской смотрит на наших ребят. Он читал много страшного о коммунистах и впервые в жизни видит живых коммунистов.
Другой молодой парень окончил школу, собирается поступать в институт. Он вообще не прочитал еще ни одной книжки об СССР и не знает о нас ничего. Спрашиваем:
— Кого из советских писателей или поэтов знаете?
В свою очередь парень спрашивает:
— Разрешают ли вам танцевать рок-н-ролл, твист?
— У нас молодежь сама выбирает танцы по своему вкусу. Эти танцы не привились у нас.
— Почему вы, русские, совсем не приезжаете к нам, в ФРГ?
Мы рассказали, что одновременно с нами уехала из Москвы и другая группа — в ФРГ. И до этого ездили, и на будущий год запланировано немало поездок в Западную Германию. А вот их, западных немцев, у нас редко встретишь. Если бы приехали, посмотрели, как мы живем — вопросов было бы наполовину меньше.
— От нас к вам в Советский Союз далеко ехать.
— А нам разве ближе до вас?
— Ближе. У вас часть расходов государство оплачивает, а нам вся поездка за свой счет. Дорого.
Со многими людьми приходилось нам встречаться, многое удивляло. Старый австрийский рабочий-сварщик рассказывал:
— Советских писателей мы не знаем и не имеем возможности узнать, у нас переведены только Дудницев и Пастернак. Мы не можем ознакомиться даже с трудами классиков марксизма.
Потом наш собеседник рассказывал о том, что нынешняя австрийская молодежь ничем не интересуется: ни наукой, ни искусством! Танцы и мечта о собственной машине — предел всех желаний.
В правдивости этих слов нам, советским туристам, пришлось убеждаться много раз.
В городе Линце мы разговаривали с тремя молодыми девушками-продавщицами. Протянули им значки с изображением Германа Титова.
— А-а, Тито, Тито… Югославия.
— Да нет же, нет. Космонавт… О Валентине Терешковой слышали?
— Нет, не слышали, не знаем. А зато вы не знаете новый танец-модерн, новей твиста, — парировали они.
Эти девушки — не исключение. Молодежь плохо знает даже своих выдающихся земляков, не интересуется культурной жизнью своей страны. На встрече с членами Союза свободной австрийской молодежи в городе Кладенфурте зашла речь о театре.
— Театром мы не интересуемся. Современные пьесы нам не нравятся, а старые показывают не так, как надо.
Мы рассказали ребятам, что вот буквально позавчера слушали в Венском театре оперу Рихарда Штрауса «Кавалер роз». Нам понравилось.
— Что ж, может быть. Мы плохо знаем своих артистов, режиссеров. К нам приезжают туристы из многих стран, и они о наших выдающихся земляках знают больше, чем мы сами.
Интересная встреча произошла в городе Зальцбурге. Мы сидели во дворе гостиницы, отдыхали. Из соседнего дома выбежали две девчушки. Они молча, с каким-то испугом смотрели на нас. Кто-то из наших ребят протянул им открытки с портретами Гагарина и Терешковой. Девочки молча взяли открытки и ушли. Вслед за ними вышел из того же подъезда старик в тирольской шляпе, с длинной трубкой в зубах. Он подошел к нам.
— Подарите, пожалуйста, мне такие же открытки. Девчонки ведь ничего еще не понимают, маленькие. А я буду беречь.
Мы подписали: «От русских друзей», и все расписались.
Старик полез за деньгами.
— Что вы, что вы! — остановили мы его.
— Правда ли, что Валентина Терешкова стала миллионером?
— Глупость. Кто вам об этом сказал?
— Писали немецкие газеты. Если это неправда, то почему у вас столько желающих полететь в космос?
Мы объяснили, что нашими людьми движет чувство патриотизма, гордости за успехи Родины и т. д., а деньги здесь ни при чем.
— А мы все, жители Зальцбурга, ждали, что первой полетит в космос американка.
— Тоже писали западногерманские газеты.
— Теперь вы видите, как они правдивы в своих предсказаниях.
— Да, врут они много. А вы Америку теперь далеко обогнали.
Мы проехали по Австрии почти 1.500 километров. Природа этой страны — яркая, броская, очень живописна.
В памяти осталось многое из природных красот Австрии. Горные перевалы с облаками и туманами далеко внизу. Водопады. Зеркальные бирюзовые озера. Ярко-зеленые альпийские луга. Остроконечные, тонкие готические церкви, как карандаши, заточенные с середины, белеют на зеленом фоне леса. Красочные средневековые замки. В окнах их светятся красные загадочные огоньки. Замки-сказки. Но добрые принцы и золушки не живут в них. А богатствами и красотами этими распоряжаются местные и иностранные владельцы. Мы проезжали мимо разработок магнезитовых руд, которые вела американская компания. Проезжали мимо бывших золотых приисков.
У одного из чистых голубых озер наш автобус остановился, мы решили искупаться. Навстречу вышел старик, очевидно, сторож.
— Купаться нельзя, озеро частное. Ищите хозяина. Платите деньги.
Хозяина рядом не оказалось, искупаться не пришлось.
В местечке Волкеледорф автобус наш снова стал. Гид отправился платить деньги… за то, чтобы ехать дальше. Здесь начиналась одна из красивейших дорог Австрии, ведущая к Гросглекнеру. Каждый, кто едет по ней, обязан уплатить хозяину дороги 30 шиллингов. Мы уплатили 810 шиллингов за всех и двинулись дальше.
Красива Австрия, но красота ее давно раскуплена, разделена. Не всякому австрийцу по карману любоваться красотой своей страны.
В городке Цель-Ам-Зей мы остановились на ночь.
— Как жизнь, как дела, дедушка? — спросили мы у старичка, сидевшего на берегу озера неподалеку от гостиницы.
— Какая там жизнь… — старик безучастно махнул рукой. — Вот там, на той стороне, — это жизнь.
На противоположной стороне озера светился разноцветными огнями курорт с мировой славой. Курорт для миллионеров.
