— Я знаю тебя. Этого достаточно, чтобы судить о твоих работах, Ника. Ты старательна, добра, внимательна к деталям. Ты бываешь неряхой, когда устаешь, но быстро приводишь себя в порядок. Я уверена, твои рисунки так же хороши.

Девочка снова кивнула. Любовь Васильевна словно видела ее насквозь. Рядом с ней Ника чувствовала, что ее понимают.

Дети в шутку звали ее монашкой, но Вероника не знала никого в интернате, кто не любил бы Любовь Васильевну.

Она посмотрела на женщину и тут же отвела взгляд. Поймала свое отражение в зеркальце на прикроватной тумбочке. Отражение оскалилось в злобе.

“Предательница!” — закричали из зеркала.

Вероника зажмурилась. Больше всего на свете ей хотелось сейчас распахнуть одеяло, показать рисунки, но разве не работа матери — хвалить своего ребенка? Ведь сегодня воскресенье! Если так хочется показать, покажи маме! Ну чего тебе стоит, слабачка?

“Предательница и трусиха, вот ты кто, — прошипело отражение. — Мама родила тебя, выносила, кормила молоком, а ты готова растечься и мурлыкать перед чужим человеком”.

Ника сжала кулаки, ногти больно впились в ладони, на глаза навернулись слезы. Она схватила один из рисунков, смяла в комок и швырнула в зеркальце.

— Ты не права! Уходи!

Любовь Васильевна встала, оправила простую юбку ниже колен.

— Как знаешь, — сказала дрогнувшим голосом. — Не буду мешать тебе собираться.

Ника не заметила, как осталась одна…

Спустя двадцать минут только разбитое зеркало лежало на полу, и несколько других, ухмыляющихся, злобных Ник смотрело на дрожащую девочку.

Большая Ника устала злиться.

В дверь постучали. Донесся знакомый запах дешевых духов, алкоголя и сигарет. Не дождавшись ответа, в комнату вошла женщина с пожелтевшим, исхудалым лицом и плохо замазанным синяком под левым глазом.

— Привет, дочурка. Соскучилась?

Голос звучал так же притворно, приторно, как дешевые духи в попытках спрятать омерзительный запах.

Ника не ответила. Стала молча собирать вещи, замешкалась, поняв, что рисунки так и остались под одеялом. Оставить их здесь?

"Покажи!"

"Покажи ей!"

Другие Ники заверещали наперебой. Действительно, что ей стоит показать рисунки родной матери? Сегодня же воскресенье. Разве не самое время для семейного воссоединения?

Вероника могла размышлять так пять лет назад, едва оказавшись в интернате, но не сегодня. К четырнадцати годам начинаешь чувствовать разницу между безразличием и старанием любить чужого ребенка.

И все же Любовь Васильевна учила, что нужно быть храбрыми. Нужно побеждать страх! Пусть мама каждый раз говорит, что рисунки дочери — ерунда, но, может быть, сегодня, хотя бы в это солнечное воскресенье, она поймет, что была не права?

Ника откинула одеяло. Взяла один из рисунков. Подошла к матери.

— Я нарисовала тебя, мам.

С листа бумаги смотрела красивая женщина. Легкая, но придирчивая штриховка играла светотенью, выделяя тонкие черты. Такой мать Вероники была, наверное, в молодости. Живой и счастливой. Такой ее видела дочь.

Женщина скривилась. Губы сжались в холодную трещину. Конечно, она узнала себя, и от этого стало только больнее. Каждый раз, глядя на свое лицо с портретов дочери, она испытывала отвращение к самой себе. Хотя едва ли могла осознать это чувство.

— Ты бы лучше уроками занималась, — проскрежетала трещина материнского рта. — Зря бумагу переводишь.

Так случалось каждый раз, когда Вероника хотела поделиться с матерью сокровенным. Как могла эта женщина говорить о любви, если бросила дочь здесь одну? Если не может похвалить, да пусть даже облить рисунок ядовитой критикой, но сказать хоть что-то действительно важное для своего ребенка?!

В груди Вероники взорвался вулкан. Извергнулся гейзерами слез. Опалил сердце, оставляя в груди зияющую пустоту. Вероника сжала рисунок и выскочила в коридор.

— Поэтому я не хотела ей показывать! — бросила большому зеркалу на стене.

Отражение рассмеялось, попыталось догнать, но провалилось в стену, отколов кусок штукатурки.

Вероника ворвалась в кабинет Любови Васильевны. Упала на стул, тяжело дыша. Протянула дрожащими руками рисунок.

— Скажите правду, — взмолилась девочка. — Скажите, что портрет ужасен, и я больше никогда не буду рисовать!

Любовь Васильевна встала из-за стола и закрыла дверь. Вернулась, налила Веронике стакан воды и приняла рисунок.

— Ника, твой рисунок прекрасен.

Казалось, вулкан внутри вот-вот расколет ее пополам. Разве мама могла ошибаться? Как жить дальше, зная, что человек, подаривший тебе жизнь, не любит тебя на самом деле?!

— У меня есть друг, — сказала Любовь Васильевна, рискуя доломать ребенка. Понимая, что остановившись сейчас, может подорвать доверие Ники, но поддавшись желанию пожалеть девочку, навсегда лишит ее возможности по-настоящему взрастить талант. — Он директор художественной школы. Он почти согласен взять тебя на обучение с полной стипендией, только просил показать твои рисунки. Ты не против, если я покажу ему этот?

Вероника осушила стакан. Налила себе второй, пытаясь заглушить пожар в груди. И молча кивнула.

Автор: Алексей Нагацкий
Больше работа автора ВК

Моя девушка – 24 года (мне 28 если что, но это неважно).

Оба живем в МСК

У моей девушки диагностирована клиническая депрессия, периодически сидит на таких антидепрах, что когда покупаешь их в аптеке (бывает ей покупаю в порядке мат. помощи и вместе в аптеку ходим. Считаю, что это лучше, чем цветы), то взгляд у провизора на нее как на инопланетянина.

Мать девушки состоит в каких-то полусектантских христианообразных течениях, держит младшую сестру моей девушки на домашнем обучении, ибо «в школе ничему нынче не учат и дабы оградить от тлетворного влияния». Мать до недавних пор тянула из моей девушки последние деньги, вплоть до того, что «доча, одолжи денег. У тебя нет? Ну возьми кредит и одолжи мне». У матери исполпроизводств по просуженным банками и мфо потребкредитам миллиона на два. В общем, вреда от нее больше, чем пользы.

Отец – мегазапойный алкаш, с которым мать давно развелась и который спивается в отдаленной деревне в СЗФО. Иногда выходит на связь, но на данный момент сведения о нем ограничиваются термином «жив, до смерти не спился». Единственный ребенок дементной бабушки. На него рассчитывать, как на подспорье в данной ситуации - звучит как тупая шутка.

Из адекватных близких родственников у моей девушки только старший брат (26 лет) после начала СВО уехал в юго-восточную Азию, благо айтишник.

Короче семейка та еще, с учетом маргинальности родителей, воспитания в детстве в качестве будущей «удобной» прислуги и домашнего насилия, неудивительно, что моя девушка сбежала от родителей, как только стукнуло 18. В общем тут даже я, не без скепсиса относящийся к моде на психологов и антидепрам, признаю, что у человека полный комплект бэкграунда для «права на депрессию» и букета сопутствующих проблем.  При хоть сколько-нибудь сильном стрессе выпадает из колеи, и на фоне пережитого как-то очень подкосился иммунитет, пару раз в месяц простуда. С более-менее средней по рынку работы поперли из-за частых больничных. В итоге дизайнерит на удаленке за смешную для МСК зп (что поделать, выпускники всяких курсов и нейросети не улучшают ситуацию на рынке дизайнерских услуг с точки зрения трудоустройства).

В общем, доп финансовую нагрузку для оплаты учреждений для бабушки даже не рассматривать. А лишний стресс прям не переносит.

А теперь собственно к стрессу.

Как-то так «исторически» сложилось, что именно моя девушка нет-нет, да приглядывает за бабушкой (мамой отца). В принципе, в период, когда бабушка не чудит, «приглядывания» (после длительных попыток выстраивания личных границ по заветам психолога, к которому направили по ОМС от психиатра, а также моих втыков, что ей о себе в первую очередь нужно заботиться) на данном этапе ограничиваются посещением бабушки раз в несколько недель, созвоном раз-два в неделю и выполнением функций человека, которому нужно звонить, если что-то случилось. Ну и который соответственно «если что» срывается на другой конец города.

Важно отметить, что моя девушка не имеет каких-либо теплых чувств к бабушке, какого-то участия в ее воспитании бабушка не принимала, а со стороны бабушки резкое смягчение тона общения по отношению к ней произошло только после отъезда брата девушки, т.к. оказалось, что более нее теперь никого рядом нет и никому до нее нет дела, и сразу началось «внученька, помоги».

То есть каких-либо обязательств, вытекающих из норм морали, моя девушка перед бабушкой не имеет.

И на протяжении последних…да почти все время пока встречаемся с девушкой (9 мес), у бабушки последовательно сьезжает кукуха.

Спутанное сознание, полученную информацию забывает в течение часа, не следит за питанием (в холодильнике вечно все тухлое), развязная речь. Дошло до того, что периодически ссыт под себя и теряется на улице. Все время придумывает то, чего нет.

История, свидетелем которой был лично:

Сотрудник магазина напротив сбера увидел, что бабка тупит у банкомата, спросил, мол, не нужна ли помощь. Далее по обрывочным фразам понял, что бабку ведут мошенники, с ее телефона набрал моей девушке, мол вашу бабку разводят. Она приехала, я тоже подъехал. Отвез бабку и свою девушку в ближайшее ОВД за КУСПировать заявление, т.к. что-то отдать/перевести деньги она вроде как уже успела. Я понимал, что бабка завтра уже вообще ничего не вспомнит, а так может хоть сколько-нибудь внятное заявление в полицию будет. В итоге 2 часа следователь ее опрашивала, но бабка совсем не в адеквате и ничего внятного объяснить не могла. Поскольку операций в сбере о снятии/переводе не было, то в итоге пришли к выводу о том, что вытянуть деньги из нее не успели. И лишь потом (через несколько дней) нашлись парочка бумажных платежных поручений (или как там эта штука называется), из которых следует, что она до этого успела съездить в другой сбер и через кассу (а в таком случае в операции в онлайне не видно, у меня также было, когда машину покупал) перевести деньги мошенникам. А она этого вообще не помнила, хотя из нее и мы и следователь клещами вытягивали где-что-куда. Ну и естественно, что, когда я ее лично пару раз видел (когда в ОВД возил и разок попросила девушка для моральной поддержки с ней к бабушке зайти) она, сколько раз ей не говори, что я парень ее внучки, уже через минуту называла меня именем своего внука.

Говном пока стены не мажет, но хз сколько до этого осталось.

На фоне того, что она просто подарок для любых мошенников, поэтому уже была попытка от греха по договору дарения переписать квартиру на мою девушку.

Свидетелем этого я не был, но со слов девушки пару раз получалось так, что в день записи к нотариусу она устраивала грандиозный скандал, что мол ее хотят выселить на улицу и не дождетесь. Полный пакет оскорблений в сторону единственного человека, которому на нее не совсем плевать, прилагался.

Пару раз о том, что нужно идти к нотариусу она тупо забывала и потом говорила «я не готова/я никуда не пойду».

Иногда бывают просветы в голове, когда она чуть не плачет, что нихрена не помнит и не соображает и что-то нужно делать. В такие дни (часы) даже согласна сходить к психиатру. На следующий день ничего такого не помнит. В один такой раз до нотариуса все-таки они дошли, но видя состояние бабушки, все что он предложил (предварительно внимательно изучив документы о родстве) – договор пожизненного содержания с иждивением, т.к. глядя на ее состояние, дарение он не был готов подмахнуть (не могу его осуждать за это), даже если прописать в нем сохранение у бабки пожизненного права проживания. При этом моей девушке такого «счастья» не надо – она себя и котов прокормить едва может, поэтому заключать договор, обязывающий ее еще и какие-то деньги бабке платить нет никакого резона. Да и очень большой вопрос – а надо ли держать на себе право собственности с таким «жителем». Завтра затопит соседей снизу или еще чего, а потом пойди доказывай, что взыскивать надо с пенсии дементной бабки, а не с собственника. Страховка недвиги это хорошо, но не панацея.

Сразу предвосхищая материальный вопрос – если моей девушке перепадет какая-то доля в праве собственности на эту квартиру, то это было бы неплохо, но непринципиально. Квартирный вопрос у нее условно решен (право на приватизацию в другой квартире есть).

При этом наследником первой очереди она также не является, отец как-никак еще жив. Поэтому даже косвенной некой неформальной обязанности (в духе «ей отойдет недвига, так что она понятийно обязана заботиться») нет.

Для любителей историй про черных риэлторов особо подчеркну.

Мне не по боку на всю эту ситуацию исключительно из-за того, что эта ситуация очень сильно бьет по и без того шаткому психологическому состоянию моей девушки; недобросовестного интереса по оказанию содействия в отжимании хаты я не имею, благо у меня квартирный вопрос также решен (спасибо большое помощи родителей, помогли, да и сам не плошал).

Но тот факт, что мою девушку все время дергает дементная бабка и это добивает ее и без того ушатанное состояние, и вгоняет в еще более глубокую депрессию, мне игнорить не получается. Но сбрасывать звонки бабушки в духе «не звони мне, решай сама свои проблемы» или кинуть ее в ЧС она не может. Плюс там с кем-то из соседей бабушки есть контакт, бывает они могут позвонить.

Иначе говоря, резюмируя, ситуация следующая:

- Абсолютный игнор у моей девушки не получается. Когда бабка доводила ее до нервного срыва, она на пару недель кидала ее в ЧС, но потом все равно убрала оттуда, не может она так.

- Оставлять как есть – хреновая идея. Бабка девушке нервы будет дальше  мотать, да и в принципе, она семимильными шагами приближается к тому, что будет опасна для себя и окружающих. А никто с ней жить не будет (моя девушка думаю повесится через пару месяцев), иных желающих из родственников тоже нет.

Проблема в том, что она ж…ну… на людей не бросается, большую часть времени не прям уж совсем зачуханная, то есть каких-либо обстоятельств, свидетельствующих о том, что ее срочно можно/нужно «положить в дурку» по признакам, которые понятны псих бригаде скорой помощи, нет. Я практически не сталкивался с государственной «психиатрической машиной», но уверен, что это так не работает.

Моя девушка хочет дотащить ее до психиатра в надежде на…что-то. Без конкретного плана/цели. И это может стоить больших сил, поэтому сразу нужно четкое целеполагание.

По мне, конечно, лучшим вариантом развития событий было бы определение ее в какое-нибудь государственное (за частный никто платить не будет, еще раз подчеркну, не те в семье отношения и не тот доход) учреждение.

Вопрос в том, как это сделать наиболее «оптимально» с точки зрения процедуры?

Условно, поймать день, когда она чуть более в адеквате и готова разговаривать с врачами и вызвать какого-то государственного психиатра (может у них есть платный выезд на адрес?) на освидетельствование, чтобы он установил, что кукуха едет, и ее нужно определить в стационарное учреждение?

Может у кого-нибудь есть РЕАЛЬНЫЙ опыт подобного мероприятия?

Опекунство оформлять девушка не намерена (к счастью), т.к. нести ответственность за действия другого и не особо близкого человека нет никакого желания.

Территориально МСК.

Хит парад вопрос-ответ

- «Семья – это святое, дохаживать пожилых – это важный крест каждого родственника. Вне зависимости от каких-либо дополнительных обстоятельств».

Во-первых, идите нахуй (Да. Это интернет, тут и нахуй послать могут (с)) Во-вторых, моя мама дохаживала год мою бабушку с инсультом (я из небольшого региона, и там 20 лет назад с сиделками было негусто). Любимую бабушку. Но если бог есть, то я прошу, чтобы если вдруг со мной что-то такое случиться, то пусть я смогу доползти до сейфа, чтоб из сайги себе мозги вышибить, если нечем будет передознуться.

- «Ты что, не читал какой ужас творится в домах престарелых или псих диспансерах? Как ты можешь вообще думать о том, чтобы подталкивать/оказывать содействие своей девушке, чтобы определить туда близкого человека?»

В том то и дело, что не близкого. Моя девушка эдакий соц работник на 0.1 (а по эмоциям 0.3-0.5) ставки для, по сути, чужого ей человека. Но внутренние установки просто «пропасть с радаров» не позволяют.

- «Ты что? А что люди вокруг подумают?»

Для меня это фраза на иностранном языке, которого я не знаю. И девушку свою заставлю этот язык забыть в нужный момент при необходимости. Она в принципе понимает, что это оптимальное решение.

В общем как-то так.

На пикабу обычно на эту тему срач выше гор, поскольку люди занимают полярные мнения в условиях, когда обсуждение идет в контексте любви к угасающему человеку. Поэтому срач самоподдерживающийся и искренний (даже боты не нужны).

Здесь же ситуация немного другая, любовь и привязанность отсутствует. Совсем бросать человека на произвол судьбы моя девушка не готова, но и «впрягаться» (к чему, к слову, ее периодически подталкивают члены семьи, мыслящие в системе координат «ну, она самая слабовольная и зависимая, она и впряжется. Ведь как иначе») она не готова. Здесь скорее последствия навязанного чувства ответственности и вины. Над этим идет работа, надеюсь в дальнейшем она сможет гавкнуть и послать прямым текстом нахуй тех, кто пытается свалить на нее какие-то не ее проблемы, но в данный момент она не в состоянии. Силой человека не заставишь. А здесь и сейчас есть бабка, у которой едет крыша, с которой что-то нужно делать в ближайшее время и за которую она чувствует нерациональное чувство ответственности. Поэтому нужен совет.

Есть у кого-нибудь реальный опыт действия в схожей ситуации?

Опасаюсь, что можно приложить очень большие усилия, чтобы наконец ,бабку посмотрел психиатр государственного учреждения, но вследствие того, что у них какая-нибудь внутренняя разнарядка максимально не класть людей в стационар из-за…хз…например, экономии финансирования стационарных учреждений, и при умеренно адекватном внешнем виде бабушки божьего одуванчика психиатр выдаст заключение, что бабку еще ебать и ебать (с) бабушка в порядке, а что забывчивость – ну дык вы сами до 77 лет доживите. А рассказывает про то, чего нет – дык это она молодость вспоминает. В кабинете не ссытся, в стену не долбится. Так что годен с незначительными ограничениями (с).

Если есть люди, знающие, как работает государственные структуры по этой линии, то был бы очень благодарен советам.

PS Проект поста девушка видела. Сказала "Ебать как все грустно выглядит со стороны. Но все верно, нигде не соврал"

PPS По русскому языку двойка, я в курсе.