Продолжаем знакомиться с книгой Банерджи и Дюфло "Хорошая экономика..."
Ссылка на предыдущую часть
Очередная глава посвящена темам, к которым экономика имеет косвенное отношение - предпочтениям, желаниям и потребностям людей. Это в основном область психологии. А вот выводы и практическое приложение - это уже и экономика, и политика. Главная тема главы витает в воздухе - поляризация политики и общества в Соединённых Штатах. Это волнует многих интеллектуалов, американских и не только. Совсем недавно я рассказывал о книге Даймонда, где этому было посвящено немало страниц. Вначале авторы рассказали о парадоксах "стандартных" предпочтений. Бедняк в Марокко рассказал им, что телевизор в его доме гораздо важнее, чем еда - умрёт ведь со скуки. А казалось бы, если нет хлеба, то не до зрелищ должно быть. Собравшись вместе, хомо сапиенсы способны творить иррациональные вещи, заставляющие впомнить о стадном инстинкте. Вот и получается, что давным-давно отжившие порядки продолжают формировать нашу жизнь. Это касается и кастовой системы в Индии и отношений между расами в США. и о том, как общество регулирует поведение своих членов. Сгрудившись в шайку группу по какому-то признаку, мы склонны прощать своим гадости, заведомо настроившись против чужаков. Кто-то, не веря в душе, ходит в церковь или мечеть, потому что таким образом демонстрирует свою лояльность. Кто-то обвиняет во всех грехах мусульман, мигрантов, гомосеков или расистов (нужное подчеркнуть).
Есть ещё и такая вещь, как статистическая дискриминация. Зная, что, например таджики в Москве основном бедные и малообразованные гастарбайтеры, невольно думается так о каждом из них, хотя среди них достаточно исключений в этом плане. Дискриминации свойственно усиливаться. Если в обществе принято думать о женщинах как плохо способных, например, руководить, то очень часто это заставляет и самих женщин плохо верить в свои силы, и пророчество сбывается. Авторы утверждают, что наши убеждения и даже глубокие предпочтения не формируются сами по себе, а зависят от окружения, в котором мы находимся. Это подтверждается рядом экспериментов.
Люди не любят ошибаться. Потому для того, чтобы повлиять на кого-то, нельзя указывать на его ошибки. Назвал расиста расистом, его не перевоспитаешь. Лучше говорить "ты хороший мальчик" ребёнку вместо "ты должен вести себя хорошо". Словом, с людьми надо помягше. По такой логике в социально неблагополучных районах продуктивной стратегией будет не раздача продуктовых талонов, но возвращение чувства достоинства, потерянного вместе с рабочими местами.
Мы предпочитаем иметь дело с похожими на нас: не надо напрягать мозги, влезать в чужую душу. Ещё неизвестно, как чужак отреагирует на нас. Поэтому мы склонны вступах в брак с подобными на нас и проводить время в обществах по интересам. Отсюда сегментация электората и размежевание по партийной принадлежности. Процесс этот усиливается манипуляциями СМИ и интернетом, способствующему созданию больших и мелких сообществ единомышленников. Люди меньше времени знакомятся с альтернативными точками зрения. Интернет облегчает возникновение всяческих слухов и сплетней, которые курсируют бесконечно и влезают нам таким образом в головы. Facebook, Google, Яндекс и прочие при помощи хитрых алгоритмов подсовывают нам одно и то же, которым нам случилось раз заинтересоваться, и мы уже не читаем всё подряд, а по сути одно и то же. Отсюда и нетерпимость, и возросшая политическая поляризация. Авторы предлагают бороться против этого старыми проверенными способами - перемешивая детей в школах и жителей в кварталах, стараясь избежать геттоизации. Так увеличиваются контакты, люди лучше узнают друг друга и меньше конфликтуют. Но не любой контакт продуктивен в этом плане, а только когда взаимодействуют на равных. Любая дискриминация (в том числе позитивная, т.е. система льгот по половому или расовому признаку) способна лишь усилить разобщение. Да и вообще, многие чувствуют себя дискомфортно, когда в районе появляется всё больше и больше негров понаехавших, и начинают сами переезжать куда подальше. Так из нормального района может со временем возникнуть то же самое гетто.
Кратенько об основных следствиях. Во-первых, презирая и обвиняя расиста, не перевоспитаешь его. Во-вторых, жизнь состоит не только из предубеждений, мы все нормальные люди в большинстве смыслов. В-третьих, современный избиратель не считает своих кандидатов ангелами и часто безразличен - все они продажны. В-четвёртых, не стоит переубеждать кого-то. Лучше концентрироваться на других вещах, например, как сделать нашу жизнь лучше.
Мне стоило большого труда вникать в это невнятное и порой откровенно скучное повествования. И я даже не уверен, что мне это надлежащим образом удалось. Понятна заинтересованность авторов в исходе политического противостояния в США и стремление посодействовать тому, чтобы "наши", то есть демократы, победили. Что ясно: у них нет готового решения этого вопроса, только пара идей не первой свежести. По поводу поляризации: можно винить СМИ, интернет, чёрта и дьявола. Но фактом является то, что ухудшение материального положения общества способствует появлению как левых, так и правых радикалов. Фашисты вряд ли бы пришли к власти в Европе, если бы не случилось Великой Депрессии. Вот и сейчас во всём мире большинство людей становится всё беднее, и начинают происходить похожие вещи, как и тогда. Просто пока не в таком масштабе, но мы ещё и не обеднели настолько, чтобы история повторилась.
Следующая глава оказалась гораздо более интересной. Наверное, её писал другой из соавторов, а именно Банерджи. Уж очень много материала из Индии. Посвящена она захватывающему вопросу, ответить на который политики и экономисты пытаются уже много лет, но так до сих пор толком и не ответили - экономическому росту. Послевоенные тридцать лет вошли в историю как период беспрецедентного роста. Росла и Европа, отскакивавшая от войны, и Штаты, и весь остальной мир. А вот потом темпы серьёзно упали и продолжают оставаться низкими по сей день.
Ежегодный прирост мирового ВВП
Для объяснения авторы приводят новомодное соображение, часто озвучиваемое зелёными: быть может, мы просто недостаточно хорошо измеряем рост, а именно пересчитываем всё на деньги? Есть вещи, из которых люди извлекают больше пользы, чем платят за них. Например, плюсики на Пикабу: стоят ничего, а счастья от них для многих - полные штаны. То есть потенциально люди готовы платить за эти услуги деньги. Удовольствие растёт, значит растёт и благосостояние. Давайте засчитаем эти плюсы в экономический рост, и правительство сразу получит хорошие цифры! Можно улыбнуться, но об этом рассуждается совершенно серьёзно. Абхиджит сознаёт проблемы в "оцифровке" такого роста, позволяющих манипулировать цифрами роста практически неограниченно и по ходу повествования возвращается к реальным измеряемым величинам.
Экономику двигает вверх рост производительности труда, который можно (не полностью) объяснить ростом квалификации работников и внедрением всё более производительной техники. Необъяснимая компонента получила название TFP, или общая факторая производительность. И вот эта вот неизвестная компонента по факту обеспечивает большую часть экономического роста.
Авторы вспоминают модель роста экономики Солоу, которая предполагает, что для оптимального роста необходимо правильное соотношение труда и капитала. Согласно этой модели, богатые страны имеют избыток капитала, который не приносит уже былой отдачи. Потому рость их замедляется. Бедным же наоборот капитала не хватает, и если им дать бабла, то они ого-го как рванут. Получается, что с ходом времени бедные страны должны догонять богатые. По теории получается, а на практике - далеко не всегда. Очень часто бедным странам что-то мешает. Более того, Солоу не смог объяснить, почему страны примерно одинаковые по развитию растут по-разному. В его модели рост "экзогенный", то есть привносится чем-то внешним. Мы на него не влияем.
То, что бедные страны очень часто не догоняют богатые, объясняется тем, что TFP у них ниже. То есть их экономика неэффективнее, и сколько денег не вбухивай - такого плюса, как в богатой стране не получится. В то время, как ещё Карл Маркс говорил об уменьшении отдачи при увеличении капиталовложений, в наше время достаточно фирм, получивших прирост производительности только после того, как раскрутились и вышли в "высшую лигу". Современным примером служит Amazon, едва сводивший концы с концами в начале деятельности.
Пол Ромер увидел возможность усиления роста в удачном применении человеческого капитала - нового экономического фактора. Такие места, как Силиконовая долина, характеризуются "перекрёстным опылением" новыми идеями между фирмами - элементами промышленного кластера. Обильный поток идей - вот что отличает богатую страну от бедной. Инновации, экономика знаний - вот, что надо продвигать. Однако вот проблема: и до, и после Ромера во многих странах пытались и пытаются развить у себя кластеры современной индустрии. За примером ходить далеко не надо - Роснано пример "из этой оперы". Но совсем не у каждого получается. Многие, понабрав долгов, вылетели в трубу, приземлившись в списке безнадёжных должников МВФ. Почему? Потом что новые идеи встречают барьеры на своём пути. Обеспечив охрану авторских прав, мы не только помогаем инноватору получить пользу от своей идеи, но и создаём монополиста, почивающего на лаврах. И этих монополистов в наши дни всё больше. А снизив налоги, мы совсем не обязательно заставим буржуина придумать что-то новое.
Но есть ведь и примеры догоняющего развития, особенно в последнее время. Индия. Китай. Юго-Восточная Азия в целом. Успех азиатских тигров и Китая налицо, но что вызвало его? Была ли это политика индустриализации, проводимая в этих странах или что-то ещё - мнения экспертов расходятся. Универсального рецепта для стран Третьего мира на данный момент не найдено. Есть попытки инвестиций во всякие полезные и дешёвые вещи типа телемедицины, чистые плиты и тому подобное, финансируемые фондами типа Acumen. Однако желаемого эффекта они до сей поры не принесли. Даже крупные инфраструктурные проекты навроде ГЭС в Эквадоре слишком часто оставляют страну ждать выхода в плюс. А деньги, взятые на их строительство нужно возвращать уже сейчас, да ещё с процентами.
Очевидной причиной медленного роста экономики является неэффективное использование ресурсов. Авторы показывают это на примере того, как бедные рыбаки, получив в распоряжение мобильники, смогли выгоднее продавать свой улов и обзавестись лучшими лодками. Примеров неэффективного использования - несть числа. В числе "плохих вещей", от которых надо избавляться, авторы включают клановость, раздутые штаты, трудности в торговле с землёй. Да и просто, если кто-то получает прибыль, тому бывает достаточно имеющейся ренты. Чего ради напрягаться, ведь денежки капают и так. Если обратиться к рынку труда, то можно видеть такой феномен: молодые люди стараются, получают образование, а потом годами не находят себе работу. Лакомые государственные должности ограничены в числе, а идти грузить мебель вчерашний бывший студент не хочет, предпочитая сидеть на шее у родителей. Авторы советуют в таких случаях снижать зарплату чиновникам (но не задумываются о том, что это, хоть и обеспечит кого-то рабочими руками, может поднять коррупцию в стране).
Так или иначе, именно за счёт более эффективного расходования средств Индии удалось продемонстрировать внушительный рост после отхода от политики государственного управления экономикой. По этой логике и росту Индии, и росту Китая в среднесрочной перспективе должен прийти конец. Китайцы (и корейцы) в своё время "просекли фишку" и стали развивать нужные отрасли промышленности. Но сейчас они стали ведущими мировыми экспортёрами и, возможно, не смогут расти быстрее, чем растёт весь мир. Замечу: здесь ключевое слово - "возможно". Они ведь могут наращивать свой экспорт за счёт подвигания других стран.
Итак, позиция авторов понятна: если основной потенциал в более рациональном использовании ресурсов, то он с течением времени исчерпывается. Высокого роста экономики нам ждать не придётся. Нет смысла стремиться к росту любой ценой, особенно если приходится плодить бедность у себя в стране. ВВП - не самоцель. Главное, чтобы росло благосостояние, к которому, помимо денег, относится, например, и здоровье. Авторы советуют заняться простыми и логичными, но трудными задачами: улучшать здравоохранение и образование, помогая прежде всего беднякам. Инвестировать в своих людей.
Всё хорошо, только вот инвестиции эти совсем не обязательно принесут пользу, особенно при неэффективной организации. Коррупция в здравоохранении может сожрать львиную долю средств. Выпускники ВУЗов уже сегодня миллионами сидят на шее у родителей, не находя работу. А деньги на учёбу и лечение тоже ведь не растут на деревьях, их надо откуда-то брать. Откуда, если рост на нуле? Ответа не видно. Одним словом, рецепт прост и стар, как и большинство левых идей. И идеи эти, увы, часто разбиваются в бюджетные ограничения. Неудивительно: легче тратить деньги, нежели их зарабатывать.