Серия «Мое советское детство»

Точной даты постройки сруба никто сказать не может, скорее всего, это случилось в 30-х годах прошлого века, потому что мой дед возвращался с войны, и строение (если можно было таковым его назвать) уже имело место быть. За военные годы дом обветшал, усох, печка разваливалась, но тогда у вернувшихся живыми воинов (дед пришел с тремя ранениями, очень сильно хромал, нога была раздроблена, ее еле в госпитале собрали) было колоссальное желание жить. Речь не шла ни о каких деньгах и прочих материальных благах (откуда им было тогда взяться), они были счастливы, что воссоединились со своими близкими и остались живыми, и все вместе начали поднимать страну из руин. Дед рассказывал, какая была взаимовыручка: после расчистки разбомблённых цехов, шли к тому, у кого совсем плохо и перекладывали печи, восстанавливали стены, латали крышу. Дошла очередь и до нашего покосившегося пятистенка и разваливающейся печи: поменяли нижние венцы, переложили печь, поправили двор, и приближающаяся зима стала не так страшна.  А тут еще один подарок- карточки отменили, а потом на большие праздники и цены стали падать- такое забыть невозможно, и дед с особой гордость рассказывал, как вновь запускали завод, восстанавливали коммуникации, инфраструктуру- улучшение шло по всем фронтам, народ-победитель одерживал вторую победу над голодом и разрухой. Вернемся же к избе: у дороги был дровяник, рядом с которым лавочка, на которой мои бабушка и дедушка любили посидеть по вечерам и пообщаться с соседями. На тот момент (конец 70-х) они оба уже были давно на пенсии, но дед продолжал работать сторожем на сортировочной станции. За дровяником находилась дверь в холодный двор- каркасное помещение, обшитое горбылем, где был курятник, стойло для коровы, холодные удобства и место складирования хоз. инвентаря и всякого прочего, что может пригодится, из хоз. двора был вход в дом -пятистенок через увесистую деревянную дверь, утепленную по периметру и внутри какими-то тряпочками, ватой и дерматином. Добрую половину кухни занимала печка с лежанкой- сердце дома, в первые послевоенные годы в ней даже мылись, потом дедушка соорудил баню, с правой стороны от двери на стене торчали большие гвозди- вешалки для одежды, небольшое окно во двор, у которого стоял кухонный стол с табуретками. Слева от двери было небольшое помещение, которое можно назвать кухней-топочной. Здесь разжигали печь, и бабушка готовила простые и вкуснейшие блюда: щи, борщ, вареную и жареную картошку, яичницу- глазунью. Ой, ну как же я мог забыть про самовар — это особый предмет. В печке был проход, куда вставлялась самоварная труба, а когда вода закипала, его переносили на кухонный стол, и мы всей семьей «коротали долгие зимние вечера» за чаем с вареньем. В передней по стенкам стояли кровати и диван, а в углу большой дубовый стол. Хорошо помню, я открывал настежь окна, в которые лезли цветущие ветки вишни- у дома был шикарный вишнево-яблочный сад. Помню нашу собаку- черную немецкую овчарку по кличке Цыган, мы с дедом всегда его брали с собой на прогулки на пруд и в лес, а меня он (пес) так любил, что позволял залазить внутрь своей будки, я его гладил, а он в ответ облизывал мое лицо языком. Он был моим другом и защитником, и когда я напроказничаю, всегда бежал к будке и прятался внутри. А еще помню россыпи звезд в темном высоком-высоком осеннем небе, когда было еще не совсем холодно, дед закутывал меня в покрывало, брал на руки, выходил на лавку поболтать, а я в тот момент любовался далекими звездами, мечтал, что стану изобретателем, построю межпланетный космический корабль и полечу на нем покорять космос.

Знаю, что многие сейчас стремятся в Москву за лучшей жизнь, а мы вот с супругой шесть лет назад переехали из города в деревню. Признаюсь, что, конечно, у нас хороший дом со всеми удобствами и оптикой, газовое отопление, но, тем не менее, вокруг лес, и так же осенью по вечерам мы садимся на лавку за домом, любуемся бесконечными звездами и мечтаем, как тогда, в далеком советском детстве. Я очень хочу поделится это теплой, живой энергией с теми людьми, которым сейчас плохо, и они в шаге от разочарования, теряют смысл жизни. Сумбурность и материальность н современной жизни часто нас уводит в дебри бессмысленных поступков и свершений, а там пустота, ничего нет, далее пропасть, оставьте это хоть на миг, поднимите голову, наполнитесь энергией созидания, вспомнив о наших великих предках, которые победили зло.

У отца Андрея стояла в гараже легендарная «Победа»- наследство деда. Батя почти все свободное время проводил под этой машиной, постоянно что-то ремонтируя. Там, в гаражах, мой одноклассник познакомился с Митькой-шустряком, который так же был свидетелем перманентного ремонта «Запорожца». «Победа» выезжала из гаража несколько раз в год, как на парад. Первый раз- отвезти картошку на огород, второй- забрать урожай и может еще пару-тройку раз для поездок в деревню к бабушке. «Запорожец», напротив, был боевым конем и использовался для всевозможных целей, как рыбалка, охота, перевоз имущества…. На «Победу» было наложено табу, и, в лучшем случае, Андрею отец разрешал посидеть за рулем в гараже, а вот Митька ездил сам, пока отец обсуждал с мужиками свою очередную вылазку.

В один прекрасный день, Андрей познакомил меня с Митькой, и тот предложил вечером сделать вылазку на Запорожце за путепровод, потому что его отец в это день работал в ночную смену. Кроме нас двоих на вечернее рандеву пришли еще два парня, притащив с собой канистру с бензином. Мы кое-как разместились впятером, и Митька тронулся. Надо отдать ему должное, что рулил он уверенно, наше настроение было на высоте. Поначалу, мы сделали пару кругов по гаражным проулкам, а потом, наш водитель отважился выехать на большую дорогу. Митька боялся одного- встречи с сотрудниками ГАИ, поэтому предварительно разведал все их излюбленные места. Однако, неожиданных встреч никто не исключал. Все знали, что дорога за путепроводом была непопулярной и там, даже днем, ездило мало машин. Когда мы на нее выехали, Митька передал руль нашему бензиновому спонсору Петьке (как оказалось, он ему обещал это ранее), а этот Петька был еще тот водитель: тронуться у него получилось с третьего раза, ехал неуверенно на первой и смог переключиться на вторую после 20 минут езды, и то, еле-еле. Однако, через некоторое время он осмелел и получил у Митьки разрешение доехать до гаражей.

В свете фар вдалеке мы увидели машину ГАИ, все напряглись, но Митька в этом момент приказал Петьке остановиться на обочине, и, не выходя из машины поменяться местами. И так, началась реальная погоня. Гайцы, естественно, сразу заметили остановку и резкий разворот через полосу на встречку, но среагировали медленно и в момент, когда мы услышали вой серены, мы были рядом с путепроводом и ехали в сторону дачного поселка. Все молчали, а Запорожец летел, как птица, которую подкидывало на кочках. Наш пилот оказался не просто хорошим рулевым, но еще и большим продуманном. Выехав на грунтовую дорогу в дачном поселке, он выключил фары, остановился и рявкнул на всех, чтоб быстро высаживались и шли за Андрюхой. Наша цель была дойти по тропике через пустырь до гаражей, открыть ворота и исчезнуть, разбежаться по сторонам, но все хотели знать финал истории…

На следующий день я встретил Андрюху в школе и вечером мы вместе отправились к Митьке в гараж. Два других наших спутника не пришли, испугались, но самой главное, что красный боевой конь стоял в своем стойле, и, как сказал Митька, отец ничего не узнал. Что же приключилось и как ему удалось оторваться от преследователей? В общем, надо, прежде всего, отдать должное Андрею, который заранее просчитал данную внештатную ситуацию, и они разработали схему отхода. От дач шла узкая грунтовка для пешеходов в сторону гаражей, по которой Запорожец легко проезжал. Митька и Андрей до нашей вечерней вылазки несколько раз проехали путь отступления на великах. Второй момент, что Митька доехал до гаража с выключенными фарами, чтобы не привлекать внимание, где его встречал Андрей, который быстро закрыл ворота, как только машина заехала. А потом, они с крыши наблюдали за обозленными сотрудниками ГАИ, которые наматывали километры по гаражным дорогам в поисках нарушителей.

Конечно, сейчас я понимаю, что мы поступали неправильно и все эти адреналиновые вылазки в любой момент могли плачевно закончиться. Были ли в наших поступках злой умысел и коварство? Нет, скорее — это играла молодая кровь, которая жаждала приключений, потому что наше поколение не знало смартфонов и прочих гаджетов, а жило реальной жизнь, хотя, порой, весьма рисковой.

За всем великолепием природы стоит огромный труд обычного человека, живущего в деревне. В те годы почти у каждого было хозяйство: куры, утки, индюки, корова, поросенок, а это требует постоянного внимания и заботы. Бабушка вставала в пять утра на дойку и кормление скотины, потом, Красавку (нашу корову) надо было отвести в лесническое стадо на выпас, когда возвращалась, мы завтракали, а потом- чистка сарая и работа на картофельных огородах (их было три) и в саду. К обеду корову могли пригнать на дойку- надо было встретить, и вечером снова встретить, подоить и всех накормить. День летом пролетал, как выстрел, только успевай капли пота вытирать рукавом со лба. А потом- сенокос, готовое сено купить было дорого, вот мы с Крестным и косили, сушили, собирали в копенки, опять раскладывали, а  когда уже нормально подсохнет, делали стога- лучше любого фитнеса, я мог босиком ходить по скошенной траве, подтягивался легко раз тридцать, мог и больше, подъёмы с переворотом сделал однажды на спор пятнадцать раз подряд- такая вот была физическая подготовка, никаких дорогостоящих тренажеров не требовалось – коса, лопата, мотыга, грабли сено, топор, дрова давали такую выносливость и силу, еще не всякий спортсмен мог соревноваться с нами. Помню, в своей городской школе учитель физкультуры (он же был тренером в СДЮШОР) пригласил меня в секцию легкой атлетики после уроков. Была разминка- пробежка три километра, я со своей деревенской подготовкой всех разрядников обошел, причем поначалу, они все ускорялись, а потом выдохлись, настал мой черед, вот я и ускорился. Потом, были прыжки в длину с места и с разбега, немного с техникой поработали и меня сразу отправили на районные соревнования, где я занял первое место. Каникулы в деревне – это была некая школа мужества и закалки характера, потому что местные деревенские пацаны постоянно надирались, отлавливали приезжих по одиночке и долбили, не сказать, что сильно, но было унизительно ходить с натертыми ушами или синяком после сливки на носу. Мы (приезжие), в конце концов, объединились, подружились и стали давать достойный отпор обидчикам, и, в конце концов, договорились, что будем играть в футбол и та команда, которая проигрывала, подвергалась «расстрелу»- это когда все вставали лицом к воротам в линейку, а победители пробивали пенальти, стараясь попасть по мягкому месту.

Мы сейчас живет в деревне в собственном доме. Конечно, это уже не та изба, что топилась дровами, где пахло навозом и щами на квашеной капусте и в углу стояла огромная мухобойка- воспитатель для кота и не только. Сейчас цивилизация- газ, интернет, но, правда в доме два кота- хорошие, мышей ловят и кротов, а в остальном- работа, командировки и лишь короткие мгновения, когда мы с супругой летним вечером садимся на лавку за домом, наливаем чай с мятой и смородиновым листом, смотрим красивейшие закаты и разговариваем, вспоминая наше самое прекрасное советское детство.

Все гениальное на самом деле просто, и особый вкус у щей, конечно, давали домашние продукты: свойская свинина, капуста, картошка, морковь, лук и зелень. Это все есть и сейчас, можно найти и купить, но основа бульона- это вода, а вот она в бабушкиных щах была особой, из колодца, и такой колодец был только в лесничестве за узкоколейкой. Таскать ведра оттуда пожилой женщине было проблематично, поэтому внучонок был всегда в помощь. Она (бабушка) всегда просила, чтобы я наливал половину ведра, тяжело, мне было вмего лет восемь, а тащить приходилось в районе километра. Мы пробовали с пацанами ставить полное ведро на багажник велосипеда- расплакивалось много по дороге, было жалко, поэтому я сам тащил полное ведро на руках с передышками, чтобы заслужить обед. Далее, все по классике- варится бульон с мозговой косточкой на плитке, работавшей на привозном газе, соль по вкусу, закладываются капуста, картошка, морковь и лук в чугунок (да, забыл сказать, что щи бабуля варила в чугунке), который ставился в духовой шкаф печки и томился там в районе часа. После, доставался ухватом, и в щи добавлялся лавровый лист и перец по вкусу. Нарезанная зелень красовалась на столе с кусочками черного хлеба и обязательно сало, плюс- всегда в доме была свойская горчица. Зелень каждый добавлял себе сам в тарелку- кто сколько любит. Запах готовых щей был просто сногсшибательным, каждый, кто входил в дом, говорил, что баба Поля щи сварила, знали ее блюдо.

К воде и сейчас в нашей семье особое отношение. Мы живем в частном доме и когда бурили скважину, подошли к этому с особым вниманием. Потом, я возил воду в лабораторию- все отлично, железо в норме. Мы не льем воду, как попало, и куда попало, относимся к ней с уважением, поэтому и все блюда, что жена готовит, получаются очень вкусными, но, признаюсь, что вкус бабушкиных щей никто пока повторить не смог.