— Ты оператор на линии по производству сосисок, кем ты здесь будешь работать? — с трудом растягивала слова жена, когда они с Сергеевым лежали на пляже под тайским солнцем. Перед отлетом им нужно было прожарить свои филейные части до степени Well Done.

— Да кем угодно, — возбужденно тараторил Сергеев, — хоть водителем, хоть спасателем или этим, как его, метрдотелем.

— Гос-по-ди, Леша, что ты несешь? Метры, отели… — жена раскрыла книгу и сделала вид, что читает. — Кому ты тут нужен со своими правами на мопед, умением плавать на спине и знанием языка на уровне «английский с божьей помощью»?

— Тогда работать могла бы ты, — тут же нашелся муж. — Парикмахеры везде нарасхват.

— Я клиентскую базу пятнадцать лет набивала для чего? Чтобы за раз все бросить и начать с нуля? Или ты думаешь, что Нина Петровна со своей плешью и краской из аптеки будет ко мне в Таиланд летать стричься?

— Ну найдешь местную Нину Петровну, какие проблемы? Или начнешь животных стричь… Это модно сейчас.

— Проблем у меня нет. Я не для того привычки заводила, чтобы их менять. А чтобы стричь животных, нужно иметь опыт. Ты и твой друг Толик не в счет.

— Да ты просто консервантор закисший, вот и все, — обиделся Сергеев.

— Консерва-а-тор, — зевнула жена и подставила для загара такие части себя, что некоторые отдыхающие кинулись звонить в полицию. — С родным языком тебе тоже надо поработать, а то и с производства попрут.

Сергеев не слушал — обиды оглушали его изнутри.

Понимая, что здесь поддержки не найти, он предложил жене разойтись до конца дня и провести время так, как каждый хочет сам. Та была не против. Ее и без того уже скоро ждал очередной год безумных идей и нытья от клиентов.

Сергеев шел по улицам, напрягая свою капиталистическую извилину. Идеи зарождались мгновенно — где-то за океаном занервничал Илон Маск. Сергеев с женой могли бы сдавать каждую из комнат, включая кухню, посуточно. Выхлоп будет как с трех отдельных помещений. Загвоздка лишь в том, что их город был закрытым и промышленным. Туристы приезжали туда только в виде рабочей силы.

Следующий вариант звучал так: «Я могу попросить убежище. В конце концов, у меня так и висит штраф за переход в неположенном месте. С годами он будет только расти, а власти начнут преследование...»

Были и более безобидные идеи: найти спонсора, готового содержать сорокалетнего оператора сосисочной линии с женой-парикмахером в обмен на их житейский опыт и дружбу; стать волонтером по спасению какой-нибудь редкой вымирающей гадины; поступить в тайский институт и получить стипендию; объесться неизвестной дряни на рынке и поселиться в здешней больнице… Сергеев серьезно рассматривал каждый вариант. Он никак не мог понять Адама. Если бы все, что нужно было делать, чтобы остаться в раю — это не жрать яблоки, он бы к ним на километр не подошел. Но никто ему такие варианты в Таиланде, почему-то, не предлагал.

Сергеев смотрел на пальмы, вдыхал соленый морской воздух, словно музыку слушал чужеземное щебетание прохожих, а сам мысленно уже подрезал кусты на даче, наблюдал, как коллеги в цехе жалуются друг другу на начальство и сверхурочную работу, а еще вдыхал едкий запах колбасных специй.

Дойдя до поющего фонтана, Сергеев достал из кармана несколько батов и, загадав желание, бросил их в воду, а затем пошел искать бар, где собирался утопить горе в местном пойле.

Зайдя в одно из своих излюбленных мест, Сергеев подсел к стойке и, попросив пива, начал травить свои анекдоты про Петьку и Василия Ивановича. Бармен уже знал, что этот гость будет щедрым, если смеяться, и потому не сдерживался.

В момент, когда у Сергеева был антракт, в заведение зашел еще один тип с норильским загаром и подсел рядом. От мужчины за километр несло тоской и отчаянием. Присев рядом с Сергеевым, он сделал заказ.

— Есть ли в мире справедливость? — спросил в никуда мужчина.

— Есть, да не про нашу честь, — зачем-то подхватил Сергеев, на которого снова накатило. — Что, тоже завтра улетаете?

— Не исключено, — кивнул незнакомец. — Жизнь меня не щадит.

— Понимаю, — кивнул Сергеев и предложил выпить.

Завязалась хмурая беседа.

Мужчина представился Александром Бескадровым — безнадежным и мечтательным режиссером, приехавшим в Таиланд снимать сериал за собственные средства. Идея была гениальна, и Бескадров поставил на кон все, что было. А главный актер, возьми да и нажрись чего-то на местном рынке.

— Врачи назвали это диарейной комой, — грустно опрокинул стакан Бескадров. — На актере держалось все. Он так хорошо чувствовал роль и был с ней един, что я не смогу найти замену. К тому же съемки должны начаться уже завтра. Если выйдем из графика — не хватит денег.

Он совсем раскис и попросил добавки.

— Может, все образуется? — попробовал поддержать его Сергеев.

— Не думаю. Где я найду за ночь человека, который подойдет на роль обычного оператора с павловской птицефабрики, приехавшего в Таиланд за мечтой? Шанс один на тридцать три миллиона.

Он с тоской поднял бокал и предложил выпить за судьбу.

— За судьбу! — поддержал его Сергеев, которого от возбуждения чуть самого не настигла кома. — А проживание, питание и другие расходы оплачиваете?

— Конечно, — крякнул окосевший режиссер. — Полный пакет. Только все равно ничего не выйдет. Даже если каким-то чудом удастся найти такого человека, пусть и не актера, а хотя бы кого-то с похожей судьбой, он должен уметь хорошо рассказывать анекдоты, а это надо чувствовать. За ночь такому не обучишь даже профессионала, а это главная фишка героя. Я сегодня даже ходил монетку на счастье в фонтан бросал. Как думаете, мне повезет? — заглянул он в блестящие от счастья глаза собеседника.

— Мне кажется, что шанс всегда есть, — кивнул Сергеев, — пусть и один на тридцать миллионов. — А затем, сделав глоток и прочистив горло, завел: — Сидят, значит, Петька и Василий Иванович…

Александр Райн

Друзья, подписывайтесь на мой телеграм. Зачем? Да просто я не могу делиться тут информацией о продаже моих книг и билетов на литературные концерты, а другого способа рассказать вам о них, я не знаю https://t.me/RaynAlexandr

Дальше в памяти обнаружились какие-то обрывки... плов, дружелюбные ухмылки местных жителей, чай, дым, лепешки из тандыра... тысячи конных воинов в кожаных доспехах, грохот копыт, звон сабель, стук головы, слетающей с плеч всадника и отскакивающей от окаменевшей просоленной почвы... раскаленный воздух... пылающее солнце... пляж, заросший до самых глаз продавец, щедро наливавший кроваво-красное молодое вино...

Иваныч перевернулся на спину и с недоумением воззрился на дорожный указатель, под которым лежал: "Элиста 85 км".

— Да откуда я знаю, Таня? Ты так говоришь, словно я это нарочно!

— Я тебе говорила, чтобы ты не отходил от плана! Это всё твое оппозиционное мышление и пиво с кальмарами в обед. Загубить такой отпуск… — дулась жена, глядя на тлеющий закат.

— Ты права, я сам виноват, — еле разлеплял губы курортный диссидент. — Вы, главное, отдохните, а обо мне не беспокойтесь. Твоей аптечкой можно было бы средневековую Европу спасти от чумы — что там отравление и жар! Пару дней — и я к вам присоединюсь. Детям, главное, дай повеселиться.

— Так и сделаю, — твердо заявила главнокомандующая. — Им это должно запомниться, да и мне, пожалуй, тоже. А ты сам виноват.

— Безусловно. А теперь оставь меня и ступай спать в соседней номер, чтобы тоже не подхватить эту хворь, — отрешенно изложил свою волю Бирюков и закрыл глаза.

Ранним утром Бирюкова составила короткую инструкцию на семь листов для мужа и, подготовив ему всё необходимое для лечения, забрала сонных детей на пешую прогулку к каким-то невероятно «ценным» развалинам на вершине горы.

Ближе к обеду Коля почувствовал себя лучше. Температура спа́ла, живот угомонился; проклевывался легкий голод. Рискнув спуститься в кафе при отеле, Коля обнаружил там только алкоголь. Кухня сегодня не работала. Пришлось пойти чуть дальше. Улица, где они поселились, была сплошь усеяна шашлычными. Ввиду отсутствия разнообразия, Коля зашел в ближайшую и попросил чего-нибудь диетического.

— Бэри курица. Птица — самый диэтический продукт, — посоветовал официант, он же шашлычник, он же бармен и директор.

— Грудка есть?

— Нэт. Есть только крылья с соусом сацэбэли! Пальчики оближэшь!

— А что-то более диетическое? — засомневался Коля, глядя на свои пальцы.

— Бэри барашка, он травку кушал, очэнь стройный был. Или вот поросенок, его гастрит убил, всю жизнь на диэтах провел. К мясу советую домашнэе вино, помогает при отравлэнии, — уверял официант.

— Это как же?

— Выпиваешь стаканчик и напрочь забываешь о нэдуге.

Коля взял три вида шашлыка, лепешку, овощи и бутылку домашнего вина — для уверенности.

Зайдя в номер, он осторожно съел кусочек мяса и хотел выждать пятнадцать минут, но не сдержался и набросился на всё сразу. Через двадцать минут, когда мясо уже не лезло, стало ясно, что опасность миновала. Повар не обманул. Коля хотел было собраться и нагнать семью. Он засунул руку в сумку, чтобы достать плавки, но наткнулся на книгу, которую взял с собой безо всякой надежды. Соблазн был велик, и Коля решил, что ему рано выписываться с больничного.

За окном шумел прибой, обгоревшие люди лениво перебегали от тени к тени, слышался детский плач. Обдуваемый морским воздухом из кондиционера, страдалец лежал на кровати, потягивал вино и наслаждался чтением.

Ближе к полднику с улицы послышались родные голоса. Спрятав улики под кровать, Коля сложил руки на груди и изобразил невероятные страдания.

Открылась дверь, первыми в номер ворвались дети, а уже потом — сквозняк. Покрытые тремя слоями коктейля из кремов «для» и «после» загара, сорванцы принялись скакать на одре отца.

— Мы так классно погуляли! — в голосе усталой жены звучали лживые нотки. — Дети, живо подтвердите, чтобы вашего отца зависть замучила и он скорее выздоровел.

— Очень классно! — любимые наследники скакали, взбалтывая внутри отца все недавно съеденные им «медикаменты».

— Дети, оставьте папу в покое, ему плохо! Коля, а что у тебя с лицом? — спросила жена.

—А что с ним? — забеспокоился муж.

— Блестит странно, да и глаза какие-то туманные.

— Это симптомы, — вытер салфеткой шашлычный жир с губ Коля. — Кальмары всё еще пытаются поднять восстание во мне, но я его подавляю лоперамидом и углем. Думаю, что к вечеру падет последний оплот, и я к вам вернусь. А вы идите, не тратьте на меня время, я книжку почитаю, — достал Коля из-под подушки доказательство своего прилежного поведения.

— Ну ладно, — кивнула жена, — лечись. Лежи в постели, пей лекарства и много жидкостей. Скорее поправишься — скорее отдохнешь. Жалко будет потерять отпуск, ты же столько работал. И детей весь день не видишь…

— Жалко, жалко, — простонал Коля и натурально изобразил невероятную скорбь.

Семья ушла.

Коля прочитал треть книги и понял, что ему необходимо размяться и выгулять своих микробов. Далеко ходить не стал, дабы жена не заподозрила его в нарушении постельного заключения. Спустившись на первый этаж, Коля заглянул в бар и взял еще немного жидкостей, как советовала супруга.

Сделав три шага в сторону, он заметил дверь с интригующей надписью «SPA». Внутри ему обещали райское наслаждение, а еще исцеление от всех возможных недугов. «То, что доктор прописал», — обрадовался Коля.

Следующие два часа он провел в обществе лечебной грязи, хамама, рук массажиста и охлажденного хереса. В борьбе с иммунитетом Колин недуг проигрывал по всем фронтам.

Жена и дети явились после ужина и застали отца, мирно спящего поперек кровати. Кожа его была красной от процедур, а сам Коля издавал какие-то странные звуки, напоминающие всхлипы умирающего бегемота. На самом деле он просто причмокивал от удовольствия во сне.

— Бедняжечка мой, мучается, аж покраснел, — с сожалением произнесла Таня и, развернув Колю как полагается, отправилась спать к детям.

***

— Может, в больницу? — спросила утром Таня, когда муж заявил, что не уверен в своем скором исцелении.

— Ни в коем случае! Тогда отпуск будет испорчен у всех! — протестовал страдалец. — Мне намного лучше, просто надо еще денек-другой отлежаться. Идите, вас там дельфины уже заждались.

— Уверен?

— Сто процентов, — кивнул Николай и пообещал выжить во что бы то ни стало. — Голод, холод и покой — мои верные соратники.

— Хорошо. Мы сегодня автобусную экскурсию взяли на водопады, нас до вечера не будет.

Коля представил этот автобус: потные родители кричат на шумных потных детей, а потный водитель потными руками крутит потный руль. А еще эти водопады, больше напоминающие протечку в бойлерной.

— Отдохните там за меня.

Колина трагедия растрогала бы целый полк Станиславских. Семья ушла.

Не теряя времени, Бирюков вышел из номера прямо в халате и по перилам заскользил в кафе, где его уже ждала пол-литровая чашка кофе и глазунья с сосисками.

— Господи, как же здорово, что не овсянка, Берримор, — смаковал Коля вредные жиры и углеводы, запивая всё это бурой жидкостью.

Разделавшись с завтраком, он задумался над лечебно-профилактической программой. Под рукой у него имелись все необходимые кабинеты: бассейн, бильярдная, спортзал, хамам, диетическая кухня. Коля чувствовал себя Адамом, сорвавшим запретный плод в райском отпуске, дарованном ему женой и детьми, но искушение было так соблазнительно, что он смирился с заточением в грешном отеле.

Вечером на веранду, где Коля полоскал горло Aperol spritz, начали стекаться другие пациенты стационарного отпуска. Обгорелые, отравившиеся, травмированные — они собирались за большим столом, чтобы сыграть в карты, выкурить сигару, выпить кофе или стопочку лечебного бальзама. Каждый из них имел в арсенале тяжелый диагноз, а их жены, тещи, дети, братья и сестры храбро принимали на себя все прелести курортного отпуска.

— Жаль, что мы тут в заточении из-за своих болезней, — лениво жаловались мужчины.

— Да, с таким же успехом можно было остаться дома, но главное, чтобы семья отдохнула, — звучало в ответ.

Другие страдальцы согласно кивали, и тут же начиналась партия в карты и разговоры обо всем на свете.

Под разными предлогами Коля продолжал лечиться и отказывался покидать пределы отеля и отправляться в больницу, дабы не заразить весь курорт. «Родные стены — лучший доктор!» — ласково отзывался Коля о своем номере.

— Мне кажется, или ты прибавил в весе? — спросила через неделю Таня, глядя на налившиеся розовые щеки мужа. — Ты чем питаешься?

— Исключительно диетической едой, — уклончиво ответил тот и, вспомнив стейк из бычка-вегетарианца, съеденный за ужином, облизнулся.

— Мне так жаль, что у нас не вышло семейного отпуска, — взяла за руку мужа Бирюкова.

— И мне, мне тоже очень жаль, я совсем не вижу моря. Но мне так плохо…

— Но чтоб тебе было спокойно, знай, что мы с детьми прекрасно проводим время. Я давно так не отдыхала. Ты же не в обиде?

Коля попытался изобразить зависть, но с каждым разом он играл всё хуже, и жена начала подозревать саботаж.

Следующим утром семья, как обычно, удалилась бродить по жутко интересным внутренностям гор. Дождавшись, пока его любимые спелеологи снимутся с якоря и пропадут из поля зрения, Коля сделал несколько заказов по телефону и, привычно запахнув халат, вышел на завтрак, который ему теперь подавали прямо в SPA. Там-то его и взяли с поличным.

Коля уже открыл рот, чтобы запихнуть в него огромный бутерброд с рыбой и ракетой взмыть в космос удовольствий, когда из грязевой ванны, точно спецназ из укрытия, восстала Таня. Из соседних ванн выросли еще два маленьких грязных оперативника, отчего у Колиной ракеты счастья чуть не случился сброс сразу всех ступеней на моменте взлета.

— Значит, говоришь, хворь лютая, не хочешь заразить семью кишечными палочками?

— Я-я-я-я… — подавал сигнал бедствия Николай, терпя крушение.

— Так и знала, что ты нарочно все придумал! Я так старалась, хотела, чтобы ты нормально отдохнул. Ты же весь год ныл про то, как устал, а ты просто взял и…

— И нормально отдохнул, — закончил за жену Бирюков.

— То есть отдых отдельно без семьи — это нормально?!

— Да, — не видя смысла больше врать, признался Коля. — Я сто лет так не отдыхал. Тань, я понимаю, как это все выглядит, но я не сделал ничего плохого. Просто ел, спал, ходил в бассейн, читал книгу, смотрел телек и общался с другими «больными». Никаких измен, гулянок и прочего непотребства.

— Ты вел двойную жизнь!

— Да, мне надо было немного побыть в тишине и покое! Ты не представляешь, какой это кайф — просто побыть одному. И никакое море не нужно. Спасибо тебе за эту возможность!

— Ты правда хорошо провел время? — сдалась наконец супруга, чувствуя, что нельзя планировать то, что просто требует сердце.

— Правда, — с любовью ответил Коля.

— Хорошо. Я тебя понимаю.

— Правда? — просиял лицом Коля и хотел уже стартануть в космос, как вдруг жена подошла к нему, выхватила бутерброд и, надкусив, сказала:

— У нас еще неделя, забирай спиногрызов и езжайте смотреть пещеры.

— Таня!

— Не танькай мне, — чавкала Бирюкова. — У меня, между прочим, мигрень разыгралась, плохо себя чувствую, требуется лечение. А ты, как человек, укрепивший иммунитет, должен теперь перенять эстафету. Всё, шуруйте, — вручила она двоих перемазанных детенышей мужу и, вытолкав их из SPA, начала процесс экстренного восстановления.

Александр Райн

Друзья, приглашаю вас в свой телеграм канал https://t.me/RaynAlexandr Там я публикую не только рассказы, но и заметки из жизни и новости о выходе книг

В первый же день Батон отличился тем, что… растер свои «коконы». Ну, бывает. Он посыпал всё это крахмалом и перемещался довольно неспешно, напоминал краба. Плавки не носил, обматывался большим полотенцем с гербом какого-то футбольного клуба. Вероятно, из-за пониженной мобильности (а может виной тому тёплое пиво…), он уснул на пляже и сгорел просто феерически. В первый вечер, мы по очереди мелко нарезали картоху пластинками и обкладывали пострадавшего товарища этими сырыми чипсами. Батон крупный и картохи на него нужно дохрена. Самое забавное, что обычно сгораю я. Я светлый и бледный.

День на второй, наверно, я признакомился. Вот так бывает, выбираешь арбуз, начинаешь беседовать с другими покупателями и понимаешь, что встретил человека со схожими интересами, взглядами и предпочтениями… не суть. В тот же день мы вместе уничтожали арбуз, который я не донёс до своих, дурачились на пляже, бегали - толкались и я как-то хитро́ упал в море, ободрав о ракушки, левое колено. Смотрелось это так, словно меня основательно теранули наждаком. Всё бы ничего смертельного, но на утро коленка распухла и не хотела образовывать корку. Всё это сочилось и хреново сгибалось. Я раздобыл стрептоцид, измельчал и засыпал рану. Это не работало толком, пока мы не уехали рана сочилась, плюс постоянно размокала в море. Я хромал. Ещё я прилипал к пододеяльнику, когда спал, проснувшись, отрывал его и всё по новой. На пододеяльнике оставались круги от коленки, с клочками моего эпидермиса, или хз что оно такое? У хозяйки потом были вопросы к происхождению этих пятен.

Стас пропадал и терялся. Он настолько упорно искал какие-то половые приключения, что мы не знали завидовать ему или сочувствовать. Однажды он приперся под утро, завалился на свою койку… денег нет, в трусах ракушки, «не-да-ла», в конце печально констатировал наш «сокамерник».

Как-то он позвонил и сказал, что встретил знакомых, позвал нас в какую-то кафешку ближе к пляжу. Мы с Пахой собрались, Батон, утомлённый обедом, изъявил желание спать. Паха, был не большой любитель бродить, я хромал, как старый пират. На летней площадке кафешки сидело человек пять «пацанов», в районе от тридцати пяти, ближе к сорока. Потом выяснилось, что в основном, это бывшие коллеги Стаса. Они приехали то ли с вахты, то ли после крупного объекта и поперлись отогреваться к морюшку. Одному из этих коллег, крупному заросшему не только на груди, но и спине, жена навесила пацаненка лет 5. Мелкий слонялся между столиками. Один из коллег сидел, спрятавшись за газетой, на последней странице был крупными буквами заголовок «СОХРАНЯЙТЕ СПОКОЙСТВИЕ». Мы присоединились, взяли пиво. Я то и дело косился на заголовок. Читатель её отложил. Шклявый, сухой мужичок, свисающие на лицо жидкие, засаленные волосики. Он достал «дудку», развернул кусок бумажки с остатками трав запретных, повозился, достал спички, и с удовольствием затянулся, по веранде распространился специфический запах, мы с Пахой поинтересовались, стоит ли вести себя столь опрометчиво в таком людном месте. Опытный хиппи сказал, что тут всем на все плевать. Они «живут» в этой кафешке уже дней пять, как приехали. Волосатый подтвердил, ага, «мы тут уже пять дней, ребёнок моря ещё не видел…, только этот шатёр, всё никак не дойдём…»

«Сохраняйте спокойствие», подумалось мне…Хиппи не растерялся, предложил, курнуть. Нам названивал Батон, ему было скучно, мы сообщили свои координаты. Батон пришёл, под зонтом (обычный от дождя), я хз через сколько. НО, к тому моменту мы-таки успели курнуть. Паха жаловался, что мерзнет, сидел нахохлившись, в пластмассовых жёлтых очках пацаненка. Мне было искренне жаль малого. Я сходил в магаз, принес ему сок, потом, сходил в магаз, принес ему мороженное, потом печенье… на момент прихода Батона, я схромал в магаз раз 6 или 7… Батон ворчал, что мы занимаемся какой-то ерундой, а он позабыт и покинут. Хиппи подарил ему газету. Я ткнул пальцем в заголовок. Батон вздохнул.

Оторванный кусочек газеты висел в нашем жилище до конца поездки над зеркалом: «Сохраняйте спокойствие». У нас был один ключ на всех. Чтобы этот просто ключ не потерялся, я купил на рынке брелок, в виде креветки, он мне очень понравился. Пучеглазая зелёная креветка сплетена из тонкой лески. Креветку назвали Вадим.

Я несколько раз отлучался ближе к полуночи в сторону пляжа, у меня там… типа романтика, что началась с покупки арбуза. Стас умудрялся постоянно попадать в какие-то неприятности на пляжных вечеринках, хотя временами заходил удачно. Бывало, они выдвигались в какой-то кабак с Батоном, два джентльмена, в поиске скучающих дам… Паха вечерами валялся в нашем шалаше и читал Донцову, чем взрывал мой мозг. Бывало мы просто сидели под своим домишкой и истребляя пиво или коньяк, разговаривали об очень серьезных вещах… (но это не точно)

Кто-то из нас пытался готовить. Поставили было воду, засыпали макароны. Батон послал Стаса принести кастрюлю. Он вернулся и принес кастрюлю… с жареными окорочками… Да, внешне она выглядела точно так, как наша, (они все хозяйские), но в нашей, по логике, должны были быть макароны! Стаса погнали обратно, он сказал, что «Зря… зря… окорочка поинтереснее!». Мы все понимали, что зря, но мы не так воспитаны!

Батон организовал «Охоту на бабку»! Суть, утром мимо нас в сторону рынка двигалась почтенного возраста дама с тележкой, дабы реализовать там … домашнюю ряженку! А хозяйка, у которой мы жили, приторговывала на базарчике пирожками. Мы брали пирожки, крупные такие, духовые с ягодами, фруктами, творогом. Потом пасли бабку с ряженкой у ворот, по очереди, вот и завтрак! Пол-литра ряженки, пара пирожков-феерично! (сейчас написал и вкус пирожков с ряженкой прямо почувствовал)) Я люблю «крайние» пирожки, те что с хрустящим бочком).

Примерно через неделю Паха сказал, что к нему приедет его подруга и они съедут жить вдвоём, ибо селить её с нами странно. Мы приняли к сведению. Подруга приехала, они осуществили переезд. Однако, через пару дней, когда я, далеко за полночь, в рамках своего курортного приключения разглядывал засыпанное звёздами небо, рассказывал какую-то ерунду про космос, меня таки добил звонками Батон, сообщил, что Паха подрался со своей и экстренно переезжает обратно, а он (Батон) замахался их разнимать. Нужен второй, чтобы растащить влюблённых по разным углам. Я спросил про Стаса, чем он не «второй»? Батон вздохнул, сообщил, что Стаса… покусала собака и он занят. «Пошел к собакам, искать кто у них главный, требовать сатисфакции?» - поинтересовался я, но понял, что Батону не смешно.

Свидание пришлось прервать. Я извинился, что вынужден прикрыть «Планетарий», оделся и побежал (ну… как мог, коленка всё ещё была опухшей и не желала заживать). «Сохраняйте спокойствие…» Мы растащили Паху и Натаху в разные стороны, я стал успокаивать Пашку, он злился демонстрировал на груди и спине следы от ногтей любимой, это смотрелось так, будто он подрался с Росомахой))). Ещё ему прилетело в голову банкой скумбрии в масле, что… не делало его симпатичнее, скажем так. Батон отпаивал даму вином и нудил что-то про «взаимоуважение и терпение».

Кстати, Стас нашёл собак в переулке, днем это группа симпатичных ласковых пушистиков, некоторые размером с московскую сторожевую, ночью это твари без совести стыда и жизненных принципов. Он кое-как от них отмахался, потом каким-то чудом нашел медика и принудил оказать себе помощь. А ведь, мы просили его, как человека, там не срезать дорогу, «остерегаться выходить на болота в ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно…»

Муж хозяйки нашей лачуги просил у нас ключ (не помню на кой), потом вернул, но без брелока! Он просто в наглую отжал у нас Вадима, а я планировал забрать его с собой. Добиться справедливости не получилось. «Какая ещё креветка?» Перед отъездом я купил нового Вадима, но он был голубого цвета, зелёные закончились.

Честно? Поездочка ещё та! В таких случаях обычно говорят, что кто-то зажалел и все пошло по звезде! Я хз, не могу сказать, что недоволен, но досталось понемногу всем))). Главное «Сохраняйте спокойствие»!

Полное видео,о походе на маяк,можно посмотреть по ссылке👇▶️

YouTube: https://youtu.be/pe1y9aL5kuM

Rutube: https://rutube.ru/video/c7ab77273c6dd88f7732ffa0ae2ec590/

— Юль, на какой еще курорт? У меня отпускных денег только на обои и линолеум хватает. Если получится, то еще штору с изображением Эйфелевой башни в ванную куплю.

— На горнолыжный, — блестя огромными, как две консервные банки, глазами, заявила Юлька. — Я тут нашла одно турагентство, у них там новые направления, еще не раскрученные, цены сказочные и ещё какие-то инновационные туристические развлечения. Ну и классические тоже есть: шведский стол, SPA, массаж, водные процедуры.

— Звучит как какой-то развод, — с сомнением покачала головой Ира.

— Развод там тоже есть. Говядину на стейки разводят, рыб, лошадей. Конные прогулки, гриль из свежих продуктов на открытом воздухе. Поверь, наших денег хватит на неделю. А если не хватит, у них есть система кешбэк.

***

— Всё верно, кешбэк у нас предусмотрен. До тридцати процентов от стоимости, — подтвердила женщина в комнатушке, гордо именуемой офисом, но меньшей, чем прихожая в Ириной квартире.

Ира сама не поняла, как Юлька затащила её в этот торговый центр, находившийся в трёх километрах от промзоны. Это был даже не торговый центр, а оптовая база, куда любители сэкономить приезжали за овощами и текстилем. Открыть филиал турфирмы в таком месте мог только человек с патологическим оптимизмом.

— Всё просто: здесь наша целевая аудитория, — объясняла тучная женщина в пальто, белом берете и в рабочих перчатках.

В этот момент открылась дверь, и какой-то невысокий толстощекий человечек свалил на пол большую сетку с картошкой.

— Федоровна, я тут оставлю, а то, боюсь, утащат, пока я машину из сервиса забираю.

— Оставляй! — махнула рукой Федоровна. — Это, кстати, Леонид Сергеевич, водитель нашего трансфера, — объяснила она девушкам.

— А что, он один по всем направлениям людей возит? — спросила Ира.

— У нас только одно направление: Высокогорные хребты.

— Слыхала, Ир, Высокогорные хребты… — восторженно шепнула Юлька.

— Какое-то идиотское название, — шепнула в ответ Ира, а затем громче спросила: — А что за инновационные развлечения?

— Двойная сауна с эффектом динамичного погружения, бассейн с водами из возобновляемых термальных источников и со сменой декораций, зимний боулинг и… И так далее.

— Ну что, Ир, звучит, а? Скажи? — никак не успокаивалась Юлька.

— Звучит как путь в рабство, только я пока не могу понять какое: сексуальное или плантаторское. Боюсь, что всё это мне не по карману. Да и нет у меня ни лыж, ни сноуборда, а купить я это не смогу, сама понимаешь.

— Не переживайте, всё это предоставляет курорт, — сказала женщина в пальто, а затем достала рацию из ящика стола и, нажав кнопку, громко спросила в неё: — Валя, там макароны еще не подвезли?

«Подвезли, фура час назад была», — ответила рация.

— Извините, мне нужно отойти, — улыбнулась турагент и побежала к выходу. — Поглядите за картошкой? — спросила она перед тем, как скрыться за дверью.

— Юль, это какой-то бред, я ни за что не поеду, — сказала Ира, глядя на сетку.

***

В семь утра на остановку из троллейбуса вместе с угрюмой февральской толпой пассажиров вышла Ира, которую уже ждала Юлька с огромным термосом в руках.

— О, приехала-таки! Кофейку?

— Я понятия не имею, как ты это делаешь. Видимо, гипноз, — взяв кофе, сказала Ира.

Юля лишь улыбнулась в ответ. Она была одета в дутый пуховик и напоминала огромный красный зефир. Ира была в похожем одеянии, только ее «зефир» был едкого желтого цвета.

Тут рядом с ними, чуть не отдавив ноги, остановился манипулятор на базе КамАЗ, и из салона послышался задорный голос:

— Эй, сладкие эмэндэмсы, поехали. Дорогу знаю!

— Отвали, полноприводный! Мы тут трансфер ждем, а не подработку, — не сдерживаясь в эмоциях, крикнула ему Ира.

— Да нет, вы не поняли, это я — ваш трансфер, — показалась в открывшуюся дверь довольная физиономия, обладатель которой вчера прятал картошку в офисе турагентства.

— Здравствуйте, Леонид Сергеевич, — улыбнулась Юля и потянулась в салон.

— Юль, ты серьёзно? Это же первый звоночек, — обхватила её Ира за зад двумя руками.

— Предлагаешь — как в театре — дождаться третьего, а потом ехать?

— Нет, но…

Юлька махом залезла внутрь.

— Поздно, Ира, думать. Путевки уже на руках, — достала она из кармана сложенный вчетверо лист, на котором была плохо пропечатана черно-белая путевка.

— Чтоб тебя с твоим отпуском! — пробубнила Ира, неуклюже закидывая ногу на ступеньку. Из-за пуховика это было сделать очень сложно. А еще очень шумно. Хмурые люди на остановке заметно повеселели, наблюдая за бесплатным представлением.

По трассе ехали около четырех часов. Один раз Леонида Сергеевича тормознули и предложили «подхалтурить».

— Девчонки, там два поддона с кирпичом просят перевезти. Делов на полчаса, деньги пополам? А? — крикнул в машину водитель.

— Шутите? — спросила Ира.

— Мы согласны! — крикнула Юля.

— Юля!

— Ирусь, система кешбэк, ты забыла?

Юлька хотела еще что-то сказать, но не успела, водитель ее перебил:

— Если среди вас есть стропальщики, то делим шестьдесят на сорок в вашу пользу.

— Есть! — радостно поспешила наружу Юля.

— Ты же не умеешь! — крикнула ей вдогонку Ира.

— Ой, точно… — вспомнила девушка и, расстроившись, остановилась.

Пришлось довольствоваться первоначальными условиями договора.

— Только, чур, никому ни слова, — подмигнул водитель, деля заработок, когда работа была сделана.

***

«Высокогорными хребтами» оказалась малочисленная деревенька в семи километрах от небольшого меланхоличного городка. Всё это выглядело очень тревожно, и Ира тысячу раз пожалела, что не осталась дома разводить клей в тазу.

— Так вот что за хребты… — с досадой произнесла она, разглядывая бывшие искусственные карьеры, где давно прекратилась всякая добыча, зато теперь блестели на закатном солнце разлинованные лыжнёй горки и тропы.

— Если что, вся моя родня и коллеги знают, куда я отправилась, координаты у них есть, — грозно сообщила Ира, когда они ступили на порог местного отеля под странным колхозным названием «Коворкинг, Апартаменты, Лаундж, Австерия, Чилаут» или сокращенно «Калач».

— Не переживайте, у нас тут всё на высшем уровне, — заметила на ресепшен женщина в пальто и берете.

— Должно быть, их фирменный стиль или мерч, — шепотом поделилась мнением Юля, глядя на наряд женщины.

— Ага! Или с отоплением проблемы…

— Вот ключи от номера. Приглашаем вас после заселения сразу посетить наш ресторан, у которого пять звёзд Кама, — с каким-то легким пафосом заявила женщина, вручая огромный ригельный ключ.

— Пять звёзд Кама? — вскинула бровь Ира.

— Да, у нас как-то обедал один из сотрудников Нижнекамскшина и поставил в приложении пятёрку, — кивнула женщина.

— Я ж говорила, крутое место, — толкнула локтем коллегу Юлька.

На удивление Иры номер оказался вполне приличным. Дом был бревенчатым и вкусно пах деревом, на полу лежали приятные ковры, имитирующие траву, на стенах тоже были ковры, на креслах… В целом, всё тут представляло один сплошной ковёр. Еще вдоль стен стояли две большие березовые кровати и телевизор. Правда, отсутствовал Wi-Fi и сеть в целом, но девушки не сильно расстроились, им обеим давно хотелось хоть ненадолго забыть о таких вещах как умная лента и лезущие словно тараканы из всех щелей новости.

Пятизвездочный ресторан оказался полупустым. Редкие гости ютились по углам, у каждого на столе стоял самовар (чай шел в подарок от заведения) и банка с вареньем из лесных ягод.

Встречал посетителей лично шеф-повар по имени Гаврила Евгеньевич, он же был официантом, барменом, а по совместительству еще и истопником.

Шведский стол состоял в основном из солений, овощей и каких-то закруток. Всё остальное приходилось заказывать у Гаврилы. Причем по правилам ресторана звать его нужно было, не вставая с места. Этакий барско-крепостной стиль.

Выглядело забавно: каждый раз, когда кто-то кричал «Гаврила!», из кухни доносился радостный голос повара: «Бегу, барин!» (или «барыня»), и он врывался в зал с блокнотом.

Оказалось, что так они решали вопрос и сглаживали углы, когда возникала проблема с персоналом.

Еда была незамысловатая, но действительно вкусная, особенно учитывая, что готовилось все в настоящей печи: щи, хлеб, жаркое. На гриле делалась рыба, пойманная в здешней реке, а также Гавриле хорошо удавались стейки и отбивные. Из напитков гостям предлагали шоты из местного самогона и настоек.

Наевшись до отвала, девушки отправились спать.

— Говорила же, что будет круто, — сказала перед сном Юлька.

— Не говори гоп…

Утром они первым делом решили покататься на лыжах, а позже испробовать популярный здесь бассейн с водой из термальных источников.

Лыжи и санки действительно были на любой возраст и стиль. А всё потому, что немолодой хозяин «Высокогорных хребтов» был призером Европы по лыжному спорту. Он всю жизнь болел спортом и мечтал культивировать его среди населения. Ну и завод по производству лыж, стоявший в соседнем городе, тоже немного помог.

— Леонид Сергеевич, а вы тут что делаете? — спросила Юлька, скатившись с горки и увидев водителя трансфера за рулём снегохода внизу карьера.

— Подъемником работаю, — показал водитель голые столбы без тросов и люлек, закончившиеся на середине спуска. — В этом году не успели до конца смонтировать. Так что цепляйтесь за фал, домчу с ветерком. А за рулем трансфера сегодня мой брат.

— Я не поеду! — отрезала Ира. — Нарушение всех правил безопасности.

— Тут либо так, либо пешком два с половиной километра, — пожал плечами водитель.

— Да вы с ума сошли! Какое-то издевательство!

— Ир, ну чего ты боишься? Зато как интересно. Покатаемся, почти что водные лыжи, только круче. Давай рискнем, а? Один раз живём же.

— Вот поэтому я лучше этот раз растяну, — махнула рукой Ира и покатила в объезд.

— Ну как знаешь.

Юлька схватилась за трос и радостно крикнув: «Погнали», умчалась вперед.

Обе девушки получили массу впечатлений. Юлька несколько раз погрузилась по дороге наверх в сугробы целиком, а Ирка спокойно разглядывала местную флору и фауну. Особенно ей было интересно пробираться через рощу и повстречать в ней лося. Вернее, то, что от него осталось.

— Ты откуда рога притащила? — смеялась раскрасневшаяся, вся в снегу, Юлька.

— Из леска. Красивые, да? — улыбалась, как ребенок, Ирка, держа в руках драгоценную находку. — Давай у нас в номере повесим?

— А еще лучше — нашему мастеру отправим, а то только он в цеху не в курсе, чем его жена занимается, пока он нам часы урезает и штрафы рисует.

— Точно! — впервые засмеялась Ирка.

— Ну что, в бассейн?

— Ага, пойдём.

***

— Что значит, бассейн скоро приедет? — решив, что это шутка, возмутилась Ирка.

— Машина только выехала на источник. Сейчас загрузится водой и вернется, — объяснила менеджер «Калача».

Термальным источником оказалась труба отопления, которую в соседнем городе прорывало каждую зиму, и кипяток бил фонтаном из земли. Каждый раз аварийный участок ремонтировался, и каждый раз трубу прорывало в новом месте. В деревне много у кого осталась техника после закрытия карьера, и «Хребты» использовали её по новому назначению. Так, например, внутри одного самосвала натянули специальную гидроизоляцию и установили сиденья, а пока машина с кипятком ехала до курорта, вода в ней остывала до комфортной температуры и поддерживалась системой подогрева кузова. Затем плавающих туристов аккуратно катали по округе, показывая местные красоты.

— Кому расскажи — не поверят, — удивлялась Ирка, разглядывая верхушки сосен из передвижного бассейна.

— А я что говорила? Курорт!

***

Вечером в «Калаче» был концерт. Играл местный бой-бенд: гармонист, ложечник, гусляр и, как ни странно, бас-гитарист по имени Семен Вишеров.

Ирка и Юлька танцевали до упаду. Виной тому были шоты на березовых бруньках, дающие не только веру в собственные силы, но и сами силы.

Наутро девушки проснулись удивительно бодрыми.

— Свежий воздух — залог хорошего кровообращения и аппетита, — уверяла Юлька, уплетая омлет из десятка яиц и заедая его половинкой каравая.

На сегодня в планах был зимний кегельбан, так как погода располагала больше к нему, чем к лыжам. Веселье представляло собой скатывание снежных комьев с горы. Комья катились по склону, увеличиваясь в размерах, а внизу разбивались о слепленные заранее сотрудниками курорта кегли. Забава была необычной, а главное — практичной. Развеселившиеся туристы и не подозревали, что таким образом расчищают от снега проезд и парковку, на которой располагалась зона гриля.

На соседнем склоне находилась та самая знаменитая двойная сауна, куда и направились девушки сразу после кегельбана. Очередная разработка местного исследовательского института туризма. Первая парилка была воздвигнута на вершине склона, вторая, соответственно, внизу. Добраться от одной парилки до другой можно было, скатившись с горки на ледянке и окунувшись на финише в останки разбитых «кеглей» и «шаров».

***

— И что, тебе понравилось? Советуешь? — спросила Ирку начальница смены, когда та рассказывала о незабываемом отпуске и показывала фотографии и видео.

— Не то слово. А знала бы ты, какой лечебный массаж делают бывшие доярки. Всю молочную кислоту из мышц выведут, — закатив глаза, вспоминала Ирка прошедшие две недели.

— Слушай, Ир, звучит это всё как-то странно… Термальные воды из прорванной трубы, двойная сауна, лоси… Даже не знаю, стоит ли тратить деньги на такой отдых. Может, проще дома? На диване?

— Так там еще и система кешбэк есть. Можно тридцать процентов от стоимости отдыха оплатить.

— Какая-то система баллов по карте?

— Ага. По карте местности. Ягоды там насобирать для варенья вместе с гидом или валежника натаскать. Юлька, вон, кегли лепила иногда, а я на стропальщика подучилась.

— И это ты называешь отдыхом? — усмехнулась женщина, с жалостью глядя на Ирку. — Не проще ли накопить денег и в следующий раз махнуть в действительно более фешенебельное место?

— Может, и проще, — согласилась Ирка. — Вот только кто его знает, когда этот следующий раз может быть.

Александр Райн