Одна из самых загадочных страниц в истории Антарктиды связана с попыткой сначала нацистской Германии, а затем и других стран освоить скрытые подо льдами запасы урана. Об этом написано много книг, содержащих немало смелых версий. Одну из таких версий, в которой реальные факты перемежаются с невероятными догадками, мы и предлагаем вниманию читателей. На нашей планете есть место, принадлежащее всему человечеству. Это -- Антарктида. Там дружно работают тысячи ученых из десятков стран мира. Туда ездят туристы, которые фотографируются в обнимку с бродящими по льду пингвинами. А подо льдом ждут своего часа несметные богатства. Вот эти-то сокровища и могут стать причиной конца всей этой идиллии с учеными, туристами и пингвинами.

В начале 1947 года из США к берегам Антарктиды отправился американский полярный исследователь и адмирал Ричард Берд. Это была уже четвертая его экспедиция на ледовый континент.

Но в отличие от первых трех она финансировалась ВМС США и сопровождалась сильным военным конвоем: переделанным из быстроходного транспорта эскортным авианосцем «Касабланка» с 18 самолетами и 7 вертолетами на борту, а также эсминцем «Мэрдок». Операция, цели которой были засекречены, получила мало что объясняющее название High Jump («Высокий прыжок»).

1 февраля 1947 года экспедиция высадилась в районе Земли Королевы Мод. Целый месяц самолеты Берда барражировали надо льдами, сделав 49563 аэрофотоснимка. Были открыты и нанесены на карты несколько ранее неизвестных горных плато, основана полярная станция. А потом работы были внезапно прекращены, и экспедиция спешно вернулась в Америку. Как выяснилось позднее, не в полном составе: недоставало эсминца, 13 самолетов и 40 человек. Это факт, а вот дальше начинаются догадки.

В американской прессе появились сообщения, что Берд, давая объяснения в сенате, якобы сказал, что экспедиция подверглась атаке со стороны превосходящих сил противника. Какого именно, не уточнялось.

Спустя еще какое-то время газетчики выдвинули версию, что бежать из Антарктиды неплохо вооруженную экспедицию вынудили странные летательные аппараты, похожие на блинчики или плоские британские каски, выскакивавшие из воды и носившиеся по воздуху с сумасшедшей скоростью. Приводились даже комментарии самого Берда о том, что эти «блинчики» якобы были созданы на скрытых в толще антарктических льдов заводах нацистов с использованием неведомых доселе технологий, и цитировался призыв адмирала к руководству США как можно скорее «принять защитные акции против истребителей противника», способных «летать с одного полюса на другой с невероятной скоростью».

А уже после смерти Берда в 1957 году появились статьи, авторы которых со ссылкой на дневники адмирала, якобы спрятанные в надежном месте, утверждали, что прославленный полярный летчик во время одного из полетов был сбит летающей тарелкой и с трудом посадил свой самолет. Затем около него села тарелка, из которой вышел голубоглазый блондин и на ломаном английском языке потребовал, чтобы США... прекратили работы над ядерным оружием. Потом он якобы проводил Берда в скрытую подо льдами базу, доставшуюся нацистам в наследство от некой высокоразвитой цивилизации вместе с летающими тарелками.

Спустя годы выяснилось, что голубоглазые блондины действительно могли сбить и пленить Берда, но летали они не на тарелках, а на американских «Кинг-кобрах», и по-английски говорили с акцентом, причем отнюдь не с немецким. Хотя немцы к этой истории, начавшейся задолго до Первой мировой войны, имели самое непосредственное отношение.

Один из них — Генрих Гиммлер, шеф СС. Он курировал проводившиеся нацистами в разных концах света поиски доказательств древности и исключительности германской расы. Вопреки распространенному мнению, Адольф Гитлер считал это мифотворчество нелепым, а Гиммлера за глаза называл идиотом, выставляющим немцев на посмешище перед всем миром.

Но «идиоту» удавалось втягивать в свои игры миллионы рейсхмарок. В 1938 году он убедил фюрера, что легендарная Атлантида, считающаяся прародиной арийской расы, расположена в Антарктике. А вскоре немецкие ученые, исследуя образцы льда и скальных пород, привезенных с ледового континента еще в 1912 году немецким полярником Вильгельмом Фильхнером, обнаружили в них следы урана, столь нужного нацистам для уже вовсю шедших в то время работ над атомной бомбой.

Немцы направили в Антарктиду несколько экспедиций, которые застолбили вымпелами со свастикой обширную территорию, переименовали Землю Королевы Мод в Новую Швабию, на которой появилась мощная «База 211».

К 1940 году началась промышленная добыча урановой руды, но вскоре британский флот блокировал воды вокруг Антарктики, и возить ценный груз по морю стало невозможно. Тогда нацисты приступили к строительству огромных грузовых подводных лодок.

Тем временем Гитлер начал войну против СССР, потом дела на Восточном фронте стали идти все хуже и хуже, нацистам стало не до Новой Швабии, и проект начал хиреть на глазах. Тут об антарктическом уране узнали американцы, тоже работавшие над атомной бомбой, и послали в Антарктиду адмирала Берда, наказав ему не вступать в конфликт с немцами, а застолбить еще не занятые ими участки материка за США. Но Берд обнаружил, что «незанятые» участки заняты... аргентинцами, которые объявили адмиралу, чтобы он и не помышлял о захвате Западной Антарктиды, простирающейся от моря Беллинсгаузена до моря Лазарева, поскольку это одна большая военная база Аргентины.

Для наглядности аргентинцы блокировали американские станции с военным аэродромом. Президент США Франклин Рузвельт эту оплеуху снес, опасаясь, что открыто дружившая с немцами Аргентина поднимет на войну против США всю Латинскую Америку.

Аргентина действительно сотрудничала с нацистской Германией еще с конца 1930 годов, предоставляя ей некоторые виды стратегического сырья и свои порты для немецких надводных кораблей и подводных лодок. В том числе и участвовавших в антарктическом проекте. Взамен она получала немецкие технологии. Однако располагавший первоклассной разведкой аргентинский диктатор Рене Манинг быстро понял, что Германия войну не выиграет, и стал сотрудничать с одним из будущих победителей — с СССР.

Работавший в США лучший аргентинский разведчик Рауль Хосе Сото передал в Москву через советского агента Газдара Овакимяна данные по немецкому урановому и антарктическому проектам, о которых глава советской научно-технической разведки Леонид Квасников после некоторых колебаний доложил Лаврентию Берии. Тот поначалу воспринял эту информацию как «дезу», но разрешил вступить в игру. А вскоре выяснилось, что урановый проект немцев не липа.

В Москве сумели сделать правильные выводы из полученных о Новой Швабии разведданных, и, когда война покатилась к развязке, Сталин начал готовиться к тому, чтобы прибрать немецкие базы и копи в Антарктике к своим рукам. На секретных аэродромах начали накапливать получаемые от американцев по ленд-лизу истребители «Кингкобра», превосходившие по скорости, маневренности и вооружению даже знаменитую «Аэрокобру», на которой сбивал немецких асов Александр Покрышкин. Ни один из этих самолетов не попал на фронт.

А после войны для работы в арктических условиях начали в секретном порядке переоборудоваться новейшие эсминцы проекта 45 «Высокий», «Важный» и «Внушительный», построенные с применением передовых технологий, слизанных с японского трофейного эсминца «Фубуки».

Но еще задолго до окончания войны фюрер прекратил финансирование арктического проекта. К 1944 году в Новой Швабии не осталось ни одного немца, и она перешла «по наследству» к Аргентине. Новый президент страны Эдельмирио Фаррел приказал законсервировать все объекты в надежде, что их удастся выгодно продать. Сделка действительно оказалась выгодной.

В 1946 году Фаррела на посту президента Аргентины сменил генерал Хуан Доминго Перон, который назло США немедленно установил дипломатические отношения с Москвой. По одной из версий, тогда-то СССР и получил в свое распоряжение Новую Швабию. В обмен Сталин пообещал не требовать выдачи тысяч нацистских преступников, укрывшихся после поражения Германии на территории Аргентины вместе с награбленными в Европе миллионами, и вычеркнул аргентинских пролетариев и крестьян из списка нуждающихся в ознакомлении с самой передовой на свете коммунистической идеологией.

В аргентинских портах и территориальных водах стало тесно от советских судов, которые устремлялись к берегам Антарктиды.

А в феврале 1947 года к ледовому континенту прибыла экспедиция Берда, принявшаяся прочесывать ледяную пустыню.

Почему операция «Высокий прыжок» была внезапно свернута, много лет спустя один из ее участников американский полярный пилот Джон Сайерсон рассказал известному уфологу Леонарду Спрингфилду.

По словам Сайерсона, 26 февраля лагерь экспедиции адмирала Берда внезапно был атакован «летающими тарелками», которые «выскакивали из воды, словно угорелые». Неведомыми лучами они сбили несколько американских самолетов, успевших взлететь с авианосца «Касабланка». А затем, внезапно вспыхнув ярким пламенем, быстро пошел ко дну стоявший в отдалении эсминец «Мэрдок».

Есть и другая версия боя у берегов Антарктиды. Впрочем, не менее фантастическая. Якобы «Мэрдок» пустила ко дну советская подводная лодка. А американские самолеты были сбиты «Кинг-кобрами» с хорошо различимыми красными звездами на крыльях.

А если верить дневникам адмирала Берда, на следующий день он вылетел на восток в поисках аэродрома, с которого могли взлететь советские самолеты, но был атакован двумя «Кинг-кобрами» и сбит. К месту падения его самолета вскоре прилетел транспортный Ли-2, из которого вышли советские десантники. Возможно, голубоглазые и светловолосые. Берд рассказывает, что был якобы доставлен на советскую полярную станцию, где его встретили три полярника с редкими русскими фамилиями Петров, Иванов и Сидоров, описание которых позволяло легко опознать в них знаменитых покорителей Арктики Ивана Папанина, Николая Каманина и Анатолия Ляпидевского. В задушевном разговоре под «Столичную» и красную и черную икру, они сказали Берду, что уважают прославленного американского полярника, но если он не убедит президента Гарри Трумэна пойти на переговоры со Сталиным о судьбе бывшей Новой Швабии, то герой Америки из этой экспедиции в Антарктиду может и не вернуться.

Трумэну пришлось уступить. Не только потому, что ему было жалко терять Берда, но и потому, что в притязаниях на Антарктику в тот момент Советский Союз поддерживали Франция, в значительной степени контролируемая коммунистами, Аргентина и еще ряд стран. А уран США могли получать и из Конго, куда Советам путь был заказан. Трумэн сделал вид, что махнул на Новую Швабию рукой.

Но после смерти Сталина в 1953 году расклад сил быстро изменился в пользу США. Трумэн пригласил к изучению Антарктики десяток стран, которые стали требовать доступа к своей доле пирога. Перон рассорился с Хрущевым, французы выгнали из своего правительства коммунистов.

Потеряв союзников, в 1959 году СССР вынужден был подписать невыгодный для него Договор об Антарктике, запрещавший разработку недр этого континента. Предприятия по добыче урана пришлось закрыть. И вывести из Антарктиды «Кингкобры», когда-то показавшиеся перепуганным американцам страшными «летающими тарелками».

Правда, ответственные люди, имеющие непосредственное отношение к российской антарктической программе, говорят, что подобные версии не заслуживают внимания. Потому что советские исследователи пришли в Антарктиду лишь в 1950 годы. И советские самолеты никогда не атаковали американцев в Антарктиде. Возможно, это и так. Но остается вопрос: кто или что вынудило Ричарда Берда прервать «Высокий прыжок»?

ИТАР-ТАСС

Оригинал статьи https://www.sb.by/articles/kak-stalin-kupil-kusochek-uranovo...

https://medium.com/@ama548/the-idea-of-aliens-at-antarctica-...

https://en.m.wikipedia.org/wiki/Operation_Highjump

Сегодня крайне любопытная история о том, как советская разведка перед самым окончанием войны обдурила Гитлера и Геринга, провернув операцию, вошедшую в учебники. Очень подробно она была описана в рассекреченных документах СВР.

Итак, 1944 год. Лето. Окраинные территории СССР. Красная Армия наступает и буквально сминает противника. Нацисты сопротивляются, бросают новые и новые силы, чтобы сдержать красноармейцев, но безрезультатно. Армия неумолимо движется вперёд. Остатки немецких подразделений оказываются в окружении уже в тылу красноармейцев.

При обнаружении их либо уничтожают на месте, либо берут в плен. Наша разведка принимает решение получить от ситуации максимум. Согласно рассекреченным архивам Службы Внешней разведки, идею подсказал лично И.В. Сталин. Называется легендарная операция «Березино».

Идея состоит в том, чтобы создать у немецкого командования иллюзию, что в тылу Советской Армии, немецкие части оказывают яростное сопротивление, которое может остановить продвижение советских войск и заставить впустую расходовать силы.

Руководителем операции назначается Павел Анатольевич Судоплатов.

Итак, 18 августа 1944 года, якобы немецкий солдат с позывным «Гейне» (на самом деле русский боец Александр Демьянов), сообщает немецкому штабу, что в тылу Красной Армии якобы остались подразделения подполковника Генриха Шерхорна и они пытаются вырваться, но для этого им нужна помощь. На самом деле, к тому моменту, Шерхорн уже был взят в плен и завербован специалистами госбезопасности.

Но сотрудники немецкого штаба об этом не знают и докладывают лично Гитлеру. Тот приказывает помочь. Берлину срочно нужны какие-то победы и громкий вывод почти 2000 нацистов из советского тыла, попутно совершающий диверсии, как раз придётся кстати.

Берлин связывается с «Гейне» (ошибочно принимая советского разведчика Демьянова за своего) и запрашивает координаты, куда сбросить вооружение, боеприпасы, деньги и сотрудников спецразведки, которые и должны вывести 2000 нацистов к своим. Наши выбрали подходящий участок и передали координаты. Со стороны немцев ситуацию курируют лично Гитлер и Геринг. В середине сентября с самолётов скидывают всё необходимое, включая сотрудников разведки и радистов. Но вместо подразделений Шерхорна, они прямиком попадают к Судоплатову и его бойцам.

Их прям там же и вербуют. Те связываются со своими и сообщают, что «мол да, нашли мы Шерхорна и его подразделения. Ждём дальнейшей команды».

В Берлине начинает теплиться надежда. В Германию передают, что начали движение и будут чинить диверсии в тылу. В рейхе радость. Разумеется, что им активно начинают сбрасывать боеприпасы, продовольствие, медикаменты и всё необходимое. В ответ они сообщают в Берлин, что совершают огромную кучу диверсий в тылу и требуют присылать ещё и ещё. Поскольку Шерхорн уже работает на нас, то через сброшенных радистов и разведку (которые к тому времени тоже работают на нас), сообщает что вот-вот и мы выйдем к своим. В общем эта игра продолжается несколько месяцев. Красная Армия уже на подходе к Берлину, а «подразделения Шерхорна пытаются их догнать». 1 мая немцы сообщают Шерхорну, что Гитлер погиб, а спустя пять дней приходит последняя телеграмма:

«Превосходство сил противника одолело несокрушимую Германию. Готовое снаряжение не может быть доставлено. С тяжёлым сердцем мы сообщаем, что вынуждены прекратить оказание помощи вам. Также сообщаем, что больше не сможет поддерживать радиосвязь. Чтобы не принесло нам будущее, наши мысли всегда будут с вами. Прощайте».

По итогам операции, с сентября 1944 года-май 1945 года, немцами «для помощи Шерхорну» в советский тыл был совершено 39 самолёто-вылетов и сброшено суммарно 22 высококвалифицированных разведчика, которые тут же были арестованы Четвёртым управлением НКГБ СССР, а впоследствии допрошены или завербованы. В результате допроса, Советский Союз получил важнейшие разведданные, которые помогли при штурме Берлина и Кёнигсберга. Кроме того, было получено 255 мест груза с вооружением, боеприпасами, обмундированием, медикаментами, продовольствием и 1777 000 советских рублей.

Вот такая история. Сработано блестяще.

Большое спасибо за внимание. Приглашаем заглянуть в наш телеграм.

Всем добра.

Знаменитый бой в ходе которого U-9 Отто Веддигена потопила 3 британских броненосных крейсера "Хог", "Абукир" и "Кресси" произошел 22 сентября 1914 года, в самом начале войны. Тогда к подводным лодкам как к эффективному оружию относились весьма скептически, но такие люди как Отто Веддинген доказали, что подводные лодки являются эффективным оружием. Спустя несколько лет другие его коллеги приведут величайшую морскую державу на грань поражения, но это уже другая история. Сегодня же у нас пойдет речь о событиях 22 сентября 1914 года.

Предыстория

Заказ на постройку U-9 был отдан 15 июля 1908. Лодка была заложена на "Кайзеровской верфи" в Данциге . 22 февраля 1910 спущена на воду, 18 апреля того же года вошла в строй. Будучи одной из первых германских подводных лодок, U-9 интенсивно использовалась для обучения подводников. 16 июля 1914 экипаж U-9 впервые в мире выполнил заряжание торпедных аппаратов в подводном положении.

Так же Отто Веддинген и его лодка стали знамениты во время военно-морских учений 1912 года, когда в ходе этих учений потопил 3 линейных корабля. Спустя два года он применил свои навыки уже в настоящем бою. Тогда в ходе учений несколько немецких подлодок оказались эффективнее чем 80 немецких эсминцев, но тогда никто не обратил на это внимание и подлодки по прежнему оставались недооцененным оружием.

Несмотря на сравнительно небольшой срок нахождения в строю, к моменту похода это была уже морально устаревшая лодка - сравнительно слабо вооружённый корабль, водоизмещением около 500 т, с экипажем 28 чел. 4 ТА калибра 450 мм.

20 сентября 1914 года лодка Веддигена была отправлена в южную часть Северного моря для патрулирования местных вод. Туда же направились 3 броненосных крейсера типа "Кресси", собственно " Кресси", "Хог" и "Абукир". Из крейсеров этого класса была создана эскадра для патрулирования Британских вод, получившее название "крейсерский отряд С". Туда входили 5 крейсеров типа "Кресси": "Вакханка", "Абукир", "Хог", "Кресси" и "Юриалус".

Начиная с 17 сентября старые броненосные крейсера "Абукир", "Хог" и "Кресси" несли дозор между британскими минными полями, выставленными перед устьем Темзы, и голландским берегом и шли 10-ти узловым ходом, держа между собой дистанцию в 2 мили. Корабли следовали строем фронта, не применяя противолодочный зигзаг, не имея охранения из эсминцев, которые ещё за день до этого были вынуждены возвратиться в базу из-за плохой погоды. Старшим по соединению был командир "Абукир" капитан первого ранга Джон Драммонд, Уилмот Николсон командовал "Хогом", а крейсером "Кресси" командовал Роберт Джонсон. Четвёртый такой же крейсер, "Юриалус" ушёл на базу из-за перерасхода топочного угля и неполадок с антенной радиосвязи. К 22 сентября эскадра приближалась к точки своей гибели.

Поход Веддигена, бой и потопление эскадры

Утро 20 сентября начиналось с того что был сильный шторм, лодку бросало из стороны в сторону, а экипаж пытался удержать лодку на плаву. Гирокомпас, основной навигационный прибор на подлодках, не работал, стало очевидно, что они сбились с курса и потерялись. Шторм всё усиливался и представлял прямую угрозу маленькой лодке, которая давно миновала пору молодости. Но Отто Веддиген продолжал сохранять спокойствие, к тому времени он уже приобрел репутацию "способного подводника". Его тогдашний старший помощник Йоганн Шписс так описывал своего командира:

"Худощавый блондин, неизменно вежливый и удивительно любезный. Он всегда проявлял разумную осторожность, не полагался только на собственное мнение, позволял подчиненным офицерам свободно высказывать свои идеи. Те, кому довелось служить с Веддигеном, чувствовали себя не подчиненными, а младшими товарищами".

Экипаж U-9 под командованием Веддигена смог вывести свою лодку из жестокого шторма и утром следующего дня он по береговым ориентирам точно смог установить где находиться. Поход продолжался. К вечеру 21 сентября шторм снова усилился, лодку снова стало кидать из стороны в сторону, не желая рисковать своей лодкой и экипажем, Веддиген приказал погрузиться на 30,5 метров. Однако и на глубине тоже было неспокойно, U-9 снова чуть не отправилась на дно, но со временем шторм утих и утром 22 сентября Отто Веддиген поднял свою лодку на поверхность. Йоганн Шписс вспоминал:

"Вновь очутившись на поверхности, мы были приятно удивлены. Встающее на востоке солнце заливало чистое, ясное небо ярким светом. Шторма как не было. В голубом небе не было ни облачка. Море было спокойным, видимость превосходной, а вдали была обозначена четкая линия горизонта. Прекрасный день, чтобы потопить корабль. Мы перезарядили батареи, чтобы восстановить энергию, израсходованную во время пребывания под водой".

Но время на отдых у экипажа не было, так как на горизонте показались корабли, это были те самые три крейсера: "Абукир", "Хог" и "Кресси". Первым корабли заметил Шписс. Сначала он заметил даже не корабли, а три струйки дыма, которые по мере приближения к лодке, превратились в корабли. Отто Веддиген, который в это время обедал, был срочно вызван на мостик. Он приказал выключить керосиновые двигатели, их дым мог раскрыть противнику местоположение лодки. Веддиген долго рассматривал цель в бинокль и отдал приказ к погружению.

Экипаж приготовил лодку к погружению. Веддиген спустился последним и задраил за собой люк, оказавшись на посту управления он занял место у перископа и принялся разглядывать цели на поверхности. Спустя некоторое время он приказал убрать перископ и долго молчал. Все офицеры и матросы находившиеся в центральном отсеке уставились на командира и пытались понять по его лицу, что же он увидел на поверхности, уже опытные и дисциплинированные морские волки не задавали лишних вопросов.

Веддинген через некоторое время снова приказал поднять перископ, он снова принялся долго разглядывал цели на поверхности и затем сообщил экипажу, что над ними три британских крейсера. У моряков появилась возможность отомстить за ранее потопленную U-15. Командир отдал приказ готовить торпеды к запуску. Экипаж быстро приготовил торпедные аппараты к бою. Шписс вспоминал:

"Я открыл колпачок, закрывающий кнопку выстрела первой торпеды, положил на нее палец правой руки и приготовился нажать, как только услышу приказ. Левой рукой я продолжал держать рычаг, регулирующий движение перископа".

Веддиген поднимал перископ лишь на коротки мгновения, боясь обнаружения с вражеских кораблей, но этих нескольких мгновений хватило чтобы точно рассчитать торпедную атаку. U-9 находилась на расстоянии около 450 от своей первой цели - крейсера "Абукир", как раз на расстоянии прямого выстрела. Веддиген вытер платком влажные от волнения ладони и приказа Шписсу сразу после выстрела уходить на глубину 15 метров, так как первые подлодки имели привычку выпрыгивать на поверхность, а Веддиген являясь осторожным командиром не хотел рисковать.

Веддинген приказа еще раз поднять перископ и отдал Шписсу приказ на первую торпедную атаку, первая пошла. U-9 сразу после выстрела стала уходить на глубину 15 метров, никто не произнес ни слова, началось напряженное ожидание, взоры всего экипаж были прикованы к корабельным часам. через 31 секунду лодку встряхнуло, а это означало, что торпеда попала в цель. Экипаж смог ненадолго перевести дух.

"Абукир" получил пробоину в правом борту, вода хлынула внутрь корабля и он стал быстро тонуть. "Кресси" и "Хог" бросились на помощь своему союзнику, решив, что он натолкнулся на мину, тоже самое и подумал экипаж тонущего "Абукира", не подозревая о том, что их атаковала субмарина. "Хог" и "Кресси" остановились и стали брать на борт моряков с "Абукира", такие действия отвечали традициям королевского флота и играли на руку Веддигену.

"Абукир" медленно тонул, его корма погрузилась в воду, а нос высоко задрался вверх. Не теряя времени экипаж U-9 перезарядил торпедный аппарат, повторив свой подвиг двухмесячной давности. Спустя 10 минут U-9 снова была готова к атаке, но лодка подошла слишком близко к противнику, к тому же сильные волны швыряли маленький кораблик, делая управление почти невозможным. В попытке выровнять лодку, Веддиген стал гонять свой экипаж из носа в корму и так по нескольку раз, пока управление не было восстановлено.

В этот момент лодка оказалась от своей второй цели на расстоянии 270 метров, быстро выпустив 2 торпеды, лодка снова ушла на глубину 15 метров, ожидая пока торпеды достигнут цели. Две торпеды попали в цели и "Хог" стал тонуть так же как до этого "Абукир".

На U-9 почти были разряжены батареи, к тому же в маленькой субмарине становилось тяжело дышать, но Веддиген был намерен продолжать атаку. У него оставалось три торпеды, две в кормовых ТА и одна в запасе. Веддиген решил бить наверняка и приказ использовать кормовые торпедные аппараты, повернувшись к последней цели кормой и выпустить две торпеды, которые двинулись к своей последней жертве. В это время на "Кресси" уже не сомневались, что их эскадру атаковал субмарина. На "Кресси" попытались уклониться от атаки, но было уже поздно, одна торпеда прошла мимо, а вторая попала в цель, "Кресси" стал медленно идти на дно.

Веддиген хотел быть уверен в том, что крейсер будет потоплен и потому приказ загрузить последнюю торпеду в носовой торпедный аппарат и снова повернувшись к цели носом, выпустил торпеду по своей последней жертве, которая попала в цели. Все три крейсера медленно шли на дно, а U-9 с победой возвращалась домой.

Шписс и Веддиген были охвачены лихорадочным возбуждением от победы и вместе с тем ужасом. Позже оба признавались, что находились в "каком-то подобии транса", в подобном состоянии находился и экипаж U-9.

Понимая, что очень скоро к месту гибели крейсеров подойдут жаждущие мести вражеские эсминцы, Веддиген повернул на север, и лодка «поползла от тонувших людей. Только удалившись на километров от места трагедии, он рискнул всплыть, чтобы подзарядить батареи. Следующую ночь U-9 провела, затаившись на дне, где благополучно переждала довольно вялый поиск британского эсминца. Затем Веддиген взял курс на Вильгельмсхафен.

Уже на базе, когда стихли первые восторженные поздравления, Веддиген узнал, что потопил не легкие крейсеры, а тяжелые корабли общим водоизмещением 36 000 тонн. Потери в живой силе составили 1460 человек (827 человек успели спасти), причем многие из них были старыми опытными моряками, вновь призванными на службу после начала войны. Но немало было и юных матросов, еще вчера бывших курсантами.

Итоги

За один бой маленькая 500-тонная лодка потопила три британских броненосных крейсера общим водоизмещением около 36 000 тонн, на которых погибло 1460 человек. Лодка выпустила 6 торпед из которых 5 попали в цель, причем все это было сделано в очень сложных условиях и даже при всем этом U-9 не понесла потерь, и благополучно вернулась на базу в Вильгельмсхафен. Это был по истине впечатляющий результат, особенно для начала войны, когда германскому флоту требовались яркие победы и U-9 смогла дать им такую победу.

Узнав о впечатляющей победе U-9, Германия засыпала своих героев наградами. Веддиген получил лично от кайзера Железные кресты первого и второго класса, а все члены команды - Железные кресты второго класса. Командир U-9 также стал первым военно-морским офицером, награжденным орденом "За заслуги". В дальнейшем этой чести было удостоено всего 30 подводников за весь период военных действий с 1914-го по 1918 год.

В Великобритании потеря трех военных кораблей вызвала шок. Адмиралтейство, всегда с неохотой верившее очевидным фактам, настаивало, что в нападении принимали участие несколько подводных лодок, и в доказательство приводило свидетельство капитана голландского траулера "Флора", заявившего, что видел три боевые рубки. Но даже когда правда стала известной, лорды адмиралтейства упрямо отказывались признавать мастерство Веддигена. В представленном ими официальном заявлении было сказано:

"Потеря 60 офицеров и 1400 матросов для нас тем более тяжела, потому что они погибли не в открытом бою, а при удручающих обстоятельствах".

Роджер Кейес, коммодор британского подводного флота, тоже отрицал мастерство и мужество немецких подводников. Он язвительно заметил:

"В первые месяцы войны потопление надводных кораблей подводной лодкой было для экипажа субмарины не сложнее, чем охота из засады на ручных слонов, привязанных к деревьям".

Странно, но он не относил эти слова к капитану британской субмарины Максу Хортону, потопившему крейсер "Хела" незадолго до этого. Но чему здесь удивляться? Так было всегда: для своих закон, для врагов другой.

Однако не все в Великобритании были необъективны. В одной из своих публикаций военный журналист М.Ф. Рен писал:

"Веддиген был лучшим из лучших немецких командиров-подводников. Он явился причиной наших больших потерь в начале войны".

Как бы там ни было, но после 22 сентября 1914 война на море изменилась навсегда и к угрозе применения подводных лодок обе стороны стали относиться всерьез.