Моя двоюродная тётя Соня переехала в наш город из своей далёкой, маленькой деревушки, когда ей было уже 55 лет. Мало кто в таком возрасте решает покинуть насиженное место, но у неё не было выбора. Жители деревни поливали её грязью после одной жуткой истории. Ближе моей мамы у бедной женщины родственников не было, и она приехала к нам. Раньше мы редко созванивались и, кажется, всё у тёти было хорошо, но потом мы неожиданно узнали, что её мужа посадили в тюрьму, она с ним развелась, и тогда-то мы и решили приютить Соню, так как жить в деревне ей стало невыносимо. Всех подробностей мы не знали, так что рассказать всё, как есть, тётя Соня смогла лишь по приезду. Её история навсегда запала мне в душу. Никогда я не слышала ничего подобного в своей жизни... Далее расскажу всё со слов тёти Сони.
«Когда я замуж за Федю выходила, я и подумать не могла, что такой тихоня и молчун может натворить в своей жизни что-то страшное. Жизнь с ним была довольно скучной, потому как муженёк всегда был скуп и на чувства и на слова. И вообще, мне казалось, что он ничем в жизни не интересовался. Пустым он был всегда человеком, слова из него не вытянешь, замкнутый до неприличия. Но зато с ним было спокойно. Никаких встрясок за всю нашу семейную жизнь не случалось, мне этого было достаточно. Он не пил в отличие от других мужиков в нашей деревне, так что Федю можно было спокойно назвать примерным мужем. Правда, тоскливо с ним было всё же. Не ощущала я любви или ласки, не видела от него заботы. Иногда он мне казался совершенно чужим, но бабы в деревне у виска пальцем крутили, мол, «непьющий, работяга, чего тебе надо ещё?»
Когда работы в деревне не стало, Федя устроился работать вахтой. Ездил в ближайший город, занимался грузоперевозками. Теперь я могла не видеть его месяцами, но зато у нас появились деньги. Я была рада, что наше материальное положение стало таким хорошим. Детей хотела. Только Федя наотрез отказывался, оттого и не нажили мы с ним детишек. Моя вина, конечно в этом тоже есть, но, может, оно и лучше? Что бы сейчас дети его о нём сказали? Так годы и пролетели...
И вот где-то год назад в очередной его отъезд на работу начались в нашем доме какие-то жуткие и необъяснимые вещи. Уехал Федька в рейс, и мне предстояло прожить месяц одной — всё, как всегда. Сижу я вечером, чай пью. За окном темень, метель, пурга, а в доме тепло, уютно, светло. По телевизору какие-то передачи идут. Благодать. И вдруг вижу я в окошко, как бежит кто-то к нашей калитке. Потом такой стук в дверь настойчивый. Я открыла, а на пороге девушка стоит чуть живая. Белая вся, губы синие, под глазами синяки такие жуткие, волосы длинные тёмные спутались, в них кусочки льда и снега. Стоит, трясётся вся, в лохмотьях каких-то, и слова сказать не может. Я подумала, бедная, заблудилась, может, или случилось чего, обморозилась вся. Смотрю — а ноги-то у неё босые! Так и до смерти замёрзнуть недолго.
Я её быстренько в дом завела, за стол посадила и чаю налила. С детства я вот такая. Жалко мне кого станет, обо всём вокруг забуду. Незнакомого человека в дом завела, да за свой стол посадила. Где такое слыхано? Но в тот момент я всё переживала, как бы девчонка от обморожения не померла. Сидит она, значит, к чаю не притрагивается. Только трясётся вся.
— Деточка, откуда ты? Что случилось с тобой? — спросила я. А она на меня так посмотрела, что аж мурашки побежали. Глаза у неё были такие пустые, тёмные.
— Напал на тебя кто? Ограбили? — продолжила я расспрашивать.
Не помню уже, что ещё я ей говорила, но в какой-то момент вскочила она со своего места и как закричит во всё горло каким-то мужским, низким голосом: «За всё он ответит!» Я чуть в обморок не упала от страха. Отскочила от неё, к стенке прижалась. Ну, думаю, кто вот меня заставлял впускать её к себе? Может, ненормальная какая! Чего теперь делать? Не успела я что-то ещё подумать, как девчушка исчезла. Вот никто бы не поверил, кому такое расскажи! Просто вот только что стояла передо мной и вдруг — нет её!
Я не знаю, сколько я ещё как вкопанная простояла у стенки, прежде чем смогла здраво мыслить. Успокоительных я в тот вечер выпила столько, сколько за всю жизнь не выпивала. Всю ночь не спала, молитвы читала. Сто раз пожалела, что впустила в свой дом это «нечто». Но вроде бы больше ничего страшного не происходило. Хотя произошедшее забыть было тоже нельзя. Такое не каждый день случается.
После этого случая прошла примерно неделя. Пришла я с работы поздно, дела по дому делать не стала, сразу спать легла. Устала очень. Проспала я, наверное, пару часов, и слышу сквозь сон — плачет кто-то. Долго не могла глаза открыть, глубокий сон, видимо, был. И вот наконец одним открывшимся глазом осматриваю я комнату свою. Плач не прекращается. Негромкий такой, но очень печальный. Вижу я — в единственном освещённым луной углу сидит девчушка, молоденькая совсем, полураздетая. Сжалась в комочек вся, коленки руками обняла и плачет. У меня от страха волосы зашевелились. В ступоре каком-то лежу и пытаюсь понять, снится мне это или нет? Поняв, что это всё-таки реальность, а не сон, я начала судорожно соображать — как она могла оказаться у меня дома? Может, бродяжка? Пролезла в дом, пока я на работе была? Вроде у соседей такой случай был. Короче говоря, перебрала я в голове миллион вариантов, как такое могло случиться. А девушка-то всё плачет сидит. Решилась я наконец спросить у неё, кто она вообще такая и как проникла в дом.
— Ты кто такая? — спросила я осторожно. Девчонка лицо своё подняла, и мне аж плохо стало. Вся чёрная какая-то, то ли в золе лицо, то ли тушью измазано, и глаза черней ночи. Молча она привстала и вытянула ко мне руки. Пригляделась я и увидала, что руки у неё все разорванные, словно животные дикие их разодрали.
— Кто ж тебя так? — чуть дыша спросила я. Девчонка руки опустила, потом так пристально на меня стала смотреть своими жуткими глазами и только произнесла: «Помоги нам».
Я встала быстро с кровати, свет включила, а в углу-то и нет никого. Убежала я ночевать к соседям тогда. Рассказала им, что произошло, да только не поверили мне. Я бы, может, и сама не поверила, если бы мне такое кто-то рассказал о себе.
У соседей всю жизнь не проживёшь, нужно было возвращаться в свой дом. Теперь что-то необъяснимое творилось почти каждый день. Постоянно падали рамки с фотографиями с тумбочек, со стен. Срывались неожиданно, разбивались вдребезги. Фотографии, где я была одна или с роднёй, держались, а где был Федька или где наша свадьба, тех целых и не осталось. Не знала я, что делать с этой чертовщиной. Думала уж, может, проклял кто нас, позавидовал чему-нибудь, ведь жили мы по меркам нашей деревни очень неплохо в материальном плане. Спать я почти перестала. Просыпалась почти каждую ночь оттого, что кто-то словно сидит на мне и душит меня. Я слыхала, что так домовые делают, кажется, пытаясь предупредить хозяина дома о чём-то. Но не каждую же ночь! Кошмары замучили. Снились мне девушки с израненными лицами и руками, кричали, звали на помощь, хватали меня, отпускать не хотели. Просыпалась в холодном поту. Думала я, что наверное, с ума уже схожу.
Последний случай добил окончательно. Был выходной, я легла спать чуть позже. С трудом смогла провалиться в сон, потому как теперь в собственном доме мне было жутко неуютно и страшно. Вдруг чувствую, кто-то холодной рукой осторожно обхватывает мою ногу, чуть ниже колена. И снова не понимаю — во сне это или нет? Рука не просто холодная, она обжигающе ледяная. Только я почувствовала, как этот холод проникает до самых костей, рука эта резко сжала мою ногу в холодные тиски и резко стащила с кровати. Я буквально слетела со своего спального места на пол. Силища-то какая! Я мгновенно пришла в себя, оглядываюсь вокруг — темень и тишина. Нет никого. Сижу я на полу и постепенно осознаю, что сейчас со мной произошло. На глаза навернулись слёзы. Таких страхов мне в жизни не приходилось терпеть.
Всматриваясь в темноту впереди себя, я заметила там какие-то движения. Я замерла в ужасе. Что-то словно на четвереньках тихонько двигалось в мою сторону. Было темно, и я не могла хорошенько разглядеть, что это было. Я хотела встать скорей и включить свет, но не смогла даже рукой пошевелить. Я не понимала, что происходит, почему я вдруг окаменела. Нечто приблизилось ко мне достаточно хорошо, чтобы я смогла понять, что это, кажется, очередная гостья моего дома, и снова девушка. Сквозь длинные и грязные волосы я не могла рассмотреть её лицо. От неё исходила жуткая вонь. Она неуверенно держалась даже на четвереньках, казалось, вот-вот рухнет.
У меня внутри всё переворачивалось от страха. Я пыталась кричать, но лишь рот открывался, а звука не было. Я подумала, что всё — смерть моя пришла, наверное.
— Это он сделал, помоги нам, — вдруг услышала я хриплый голос этой девушки, что была предо мной. Тут-то нервы мои не выдержали, и я потеряла сознание.
Очнулась на рассвете, лёжа на полу. Вокруг тишина, никого уже нет. Вскочила я со своего места, быстро оделась и опять к соседям. Объяснила им всё, как есть, они, конечно, покосились на меня, но позволили пожить у них, пока Федька не приедет. Вот счастье-то было! В своём доме я бы не выдержала больше и дня, что уж говорить о ночи.
Только вот не спало меня моё бегство. Даже когда я ночевала у соседей, мне продолжали сниться ужасные сны, тяжело дышалось по ночам. Прошёл этот жуткий месяц, но почему-то Федя никак не возвращался. Мы договаривались, что на время командировки созваниваться не будем, потому как в дороге, особенно зимней, на телефон лучше не отвлекаться — у муженька, по его рассказам, один коллега так разбился на смерть. Но срок прошёл, и я стала звонить Феде. Трубку никто не брал. Долго я пыталась связаться с ним, но всё тщетно. Всю голову сломала — что же могло случиться? Переживала страшно. Решила, что буду начальству его звонить, как раз и номер их добыла.
Но связаться с ними я не успела. Позвонили мне из города сотрудники милиции и сообщили, что муж мой задержан и подозревается в многочисленных жестоких убийствах. Я тогда не поверила. Думала, ошибка какая-то. Вызвали меня в город. Бросила я все дела в деревне и кинулась спасать мужа. В дороге чего только не думала: и что подставили моего тихоню бедного, и что милиция просто нашла козла отпущения и хочет на него, безмолвного, повесить какие-то страшные преступления, и ещё много чего.
По прибытии я сразу же пошла в участок. Там меня ознакомили с делом моего Федьки. Пока читала да слушала, думала, в обморок упаду. Таких ужасов не мог натворить человек! На такое даже звери не способны! По версии милиции, Федька мой последние несколько лет подбирал на дороге своих жертв (возвращавшихся откуда-то в позднее время или тех, кто ловил попутки). Больше всего ему нравились молоденькие девчонки с длинными тёмными волосами (что-то вроде фетиша такого). Сажал он их в свой грузовик и увозил подальше от людных мест. Особенно он любил небольшой лесок на выезде из города. По приезду на место он вытаскивал ничего не понимающих, растерянных девушек из кабины, за волосы тащил глубже в лес, где измывался над ними, как мог. Ломал им ноги, руки, кромсал ножом, резал лица, доставал большое зеркало и заставлял смотреть, какие они теперь стали уродливые. Он мог мучать свою жертву на протяжении нескольких часов, и это доставляло ему невероятное удовольствие. Добивал девушек этот зверь самыми жуткими способами. Мог взять большой камень и размозжить голову (как правило, жертва погибала не с первого удара, так что страшно представить, что пришлось пережить бедным девушкам), а мог просто прыгать по ним всем своим весом, как по батуту, пока те не умирали в страшных муках. Одну девушку он вообще разрезал на кусочки и зарыл по всему лесу в разных местах. Много там ещё чего жуткого было, даже вспоминать не хочется. Показали мне фотографии жертв, и на трёх я узнала тех девушек, что приходили ко мне по ночам. Их долго искали, они считались пропавшими без вести. Гнили в лесу под землёй, и не знали их близкие, где они на самом деле. Надеялись, верили, что их девочки вернутся домой живыми.
Мне стало плохо от этого. Когда я узнала всё это, душа моя была словно отравлена страшным ядом. Я не могла поверить, что это мог сделать мой Федька. Долго я кричала на сотрудников милиции, ругалась с ними, говорила, что не мог мой муж такое натворить. Он же у меня тихий, спокойный молчун, как же такое может быть?! Но было очень много доказательств. В последнее время, видимо, Федька попривык, что его не ловят, и потерял бдительность. Следы заметал плохо, вот и поймали его. На одном месте преступления нашли его порванную кепку с эмблемой фирмы, в которой он работал, а под ногтями жертв нашли чешуйки его кожи, и ещё было очень много разных подтверждений тому, что мой молчун был настоящим маньяком — не могу сейчас всего вспомнить.
Я слушала милиционеров, находясь в прострации. Всё вокруг превратилось в один сплошной глухой туман. Потом мне дали увидеться с Федькой. Сидит он в камере, как зверь в клетке. Голова опущена. В глаза мне смотреть не хочет. Я в надежде, что ещё всё можно исправить, что всё это на самом деле ошибка, спросила у мужа: «Феденька, скажи мне, что это всё не правда. Это ведь не мог ты сделать, я же знаю. Скажи мне, Федя!» А он вздохнул тяжело так, посмотрел наконец на меня и ответил, по-прежнему без эмоций: «Я это. Нравилось мне это дело. Интересно было. А ты как курица домашняя меня ждала. Вот сиди теперь и жди дальше. А я буду сидеть в тюрьме и вспоминать, как я делал это с этими дурочками. Туда им и дорога». После этих слов земля из-под ног ушла...
Вернулась я в деревню совершенно разбитая, растоптанная. Казалось мне, что жизнь кончилась. Как я могла не заметить за столько лет, что этот скучный тихоня рядом со мной на самом деле зверь? Как я могла пропустить это? Слёз пролила море. А потом показали моего Федьку в новостях, и стала я в деревне местной знаменитостью. Не думала я, что прежде такие добрые и милые со мной люди будут проклинать меня за грехи моего мужа, будут показывать пальцем, смеяться надо мной, унижать. С работы уволили почти сразу. Обливали дом помоями. Многие думали, что я всё о Федьке знала, но так как он мой муж, я молчала и не сдавала его, позволяя тем самым ему потрошить бедных девушек.
Так я и оказалась на новом месте жительства здесь. Вспоминаю теперь всё это как самый страшный сон в моей жизни. Ведь эти девочки просили меня о помощи! Ведь они хотели предупредить меня, хотели рассказать мне, что случилось! До сих пор не могу поверить, что это правда было со мной. Он убил их так жестоко, а они пришли ко мне и хотели предупредить. Поэтому Федькины фотографии и разбивались, поэтому они всегда говорили: «Он». Только потом я это поняла... Сейчас всё позади. О своём муже я больше ничего не хочу слышать и знать. Он для меня умер. Всю жизнь рядом со мной был страшный человек, а я даже не знала об этом. Какая глупая я баба. Слепа была столько лет.
Иногда мне снятся те три девушки, что приходили ко мне. Только теперь я вижу их не в грязных лохмотьях и не с разорванными руками и лицами. Они мне снятся в светлых длинных платьях, волосы у них расчёсаны, и нет крови и ран по всему телу. Они ничего мне не говорят, просто я вижу их где-то вдалеке. Хочется верить, что души их обрели покой. Думаю, так оно и есть...»
