Повесть о тех, кто смог неприятно удивить британского льва
Британская империя была, пожалуй, самой успешной машиной по подчинению и эксплуатации за всю историю человечества. На пике она владела примерно четвертью всех территорий и населения планеты, и это при наличии довольно сильных конкурентов в лице Франции, России, а до опиумных войн – китайской империи Цин. Альбион, однако, однозначно обскакал своих соперников во всем. И под всем подразумеваются не только условно мирные созидательные вещи, как то: индустриализация, распространение грамотности, капиталистические отношения и прочие крайне новаторские введения для XVIII – XIX столетий, но и такие благородные качества и занятия, как жестокость, беспринципность, лицемерие, ксенофобия, военная и дипломатическая агрессия и даже наркоторговля (не зря же войны с Китаем зовутся опиумными, англичане активно предлагали китайцам это легкое избавление от забот реального мира). Это все, разумеется, не мешало британцам считать себя самыми лучшими, прогрессивными и достойными людьми в целом свете. И действительно, соединение позитивного и негативного начал дали Соединенному Королевству такой рост могущества и цивилизационного развития, который редко встречается в мировой истории.
Удивительно, но из относительно небольшого острова управлялись такие огромные территории
Заводы XIX столетия едва ли были эстетически приятны и экологически безопасны, но на колоссальное развития экономики работали прекрасно
Поэтому неудивительно, что британские империалисты не видели себе равных и смотрели свысока даже на русских и немцев, которые таки могли им что-то серьезное противопоставить, не говоря уже о малых странах и народах, не способных в своем основном числе никак сопротивляться, если вдруг на них положит глаз милая бабушка Европы - британская королева Виктория. Но несколько раз случалось и так, что имперское эго Британии было не то чтобы под угрозой, но весьма уязвлено кем-то неожиданным, кем-то, кто проявил в моменте даже больше хитрости, наглости и агрессии, а вместе с тем и ума с дальновидностью, чем такие блистательные жители туманного Альбиона. И последним пришлось смириться с этим и принять свое небольшое поражение как факт. О таких выдающихся прецедентах и пойдет это повествование.
Алмазные южноафриканские страсти
Самый южный регион Африки, за которым уже начинается путь в Антарктиду, очень долгое время был заповедником позднего Плейстоцена, где на не познавшей боли земледелия и градостроительства почве жила самая рано отделившаяся от остальных ветвь человечества – койсаны, или пигмеи, не знавшие никакой цивилизации.
Койсаны являются самыми древними людьми с самой древней культурой. Но древность также означает крайнюю примитивность этого народа.
Но в XVII столетии эта идиллия кончилась, ибо в регион по морю прибыли поселенцы из Нидерландов. Это были простые голландские фермеры, которые в условиях развития капитализма на родине остались без земли и пошли искать новую на краю света. Вам эти люди известны как буры (в переводе с голландского просто – крестьяне, мужики). Они не отличались утонченностью и открытостью, имели строгие пуританские нравы и были серьезно намерены выжать все из предоставленной им Богом (по их мнению) территории. Койсаны, ввиду своих архаичных культуры и общественных устоев, не представляли европейцам угрозы, и в течение примерно ста с половиной лет бурам предстояло теснить коренное население на север, в пустыни нынешней Намибии, и воевать с другими поселенцами – народами банту, пришедшими сюда в то же время из более северных регионов Африки. Эти господа, конечно, тоже не были верхом прогресса, но по сравнению с пигмеями могли как минимум доставить голландцам заметные неприятности.
Первая встреча голландцев с койсанами. Должно быть, это событие произвело большое впечатление на обе стороны
Воины самого успешного из народов банту южной Африки - зулусов. Они доставили немало хлопот и бурам, и британцам
Карта постепенного расселения банту дальше на юг Африки. До территории сегодняшней ЮАР они добрались примерно в одно время с голландцами, но начали заселение с другого ее конца
Так продолжалось до тех пор, пока историческая родина буров, которой они по-прежнему формально подчинялись, не оказалась повергнута разгоряченными кровью своего короля Людовика французами. После оккупации Нидерландов ими в 1795 году такие заботливые британцы предложили голландским колониям в Южной Африке «защиту» от Франции, и когда буры отказали, просто в паре войн заняли уже порядочно колонизированную на тот момент территорию. После разгрома Наполеона Нидерланды были вынуждены смириться с фактом потери владений и в 1814 году Капская колония (а именно так это образование именовалось) стала официально британской.
Суровые буры не были в восторге от новой администрации, но, стиснув зубы, терпели. До поры до времени, благо это самое время наступило очень скоро – в 1833 году англичане в благородном порыве отменили рабство, и этого африканеры (самоназвание буров, они себя считали африканцами) непоняли совершенно – они уже успели обзавестись немалым числом рабов из койсанов и банту, и расставаться с ними было бы нестерпимо больно. Вместо послушания Короне буры выбрали другой путь, причем буквально – они просто снялись с прибрежных районов и отправились в так называемый «Великий трек», путешествие в восточные части региона, где они рассчитывали обосноваться и сохранить свой славный образ жизни. И преуспели – идя по головам уже расселившихся здесь банту, африканеры основали в отдаленных частях нынешней ЮАР собственные государства. Некоторые были уже вскоре после основания поглощены Британской империей, но самые крупные, республики Трансвааль и Оранжевая, остались и даже получили худо-бедное международное признание.
Так выглядела Капская колония на момент захвата ее Великобританией.
Африканеры смогли неплохо освоится на новом месте
Великобритания, конечно, все еще хотела в идеале территории себе, но тогда ценности в них не видела и сосредоточилась на колонизации более слабых государств чернокожих.
Однако в 1870-ые ситуация резко изменилась. На землях бурских республик были найдены огромные месторождения алмазов, оказалось, что в Южной Африке очень много этого добра. И тогда в Лондоне все же приняли решение покорить буров всерьез. Англичане отправили немалую армию с этой целью, но в первой англо-бурской войне, что произошла в 1880-81 годах, не добились итога – буры были отменными бойцами, к тому же уже успели освоиться и хорошо знали местность, не было легче и от того, что их поддерживала оружием недавно появившаяся и желавшая потеснить Британию в мировом господстве Германская империя. Буры не боялись британской армии и готовы были идти на любые жестокости, чтобы не дать Англии проникнуть на территории, что они считали своими (хотя по сути это были завоеванные за 20-30 лет до этого земли племен банту, которые разумеется были после прихода белых убиты или стали рабами).
Упорство, с которым африканеры отказывались интегрироваться в державу, где никогда не заходит Солнце, заставило эту самую державу временно отступить. Буры ,несмотря на это, отлично осознавали, что рано или поздно империя вернется, ибо алмазы все еще не ее. Поэтому после 1881 года Трансвааль с Оранжевой республикой напару вооружались до зубов, в основном покупая нужные компоненты для уничтожения британцев у Германии. Сдаваться они совершенно не собирались.
Вооруженные новейшим на то время немецким оружием, буры представляли из себя грозную силу
Так прошло 18 лет, и наконец наступил час X – в 1899 году Великобритания начала мощную наступательную операцию против государств африканеров. На сей раз была подведена более мощная группировка, и потому в течение кампании 1900 года армии Альбиона удалось занять наиболее крупные города (которых в краю консервативных фермеров было не то, чтобы много). Но буры не капитулировали, а просто начали партизанскую войну, как это и водится в подобных ситуациях. Лондон, желая все же подчинить непокорный край, отдал приказ о начале рейдов в бурские поселения и отправки из них всех жителей, включая детей, в концлагеря (которые тогда и были впервые применены на практике). Это было нужно, чтобы лишить партизан базы, с которой они кормились – лояльных им соотечественников и родственников. Но когда это произошло, возникла проблема иного рода – условия в тех лагерях были столь ужасны и смертность так высока, что мировое сообщество, подстегиваемое конкурентами Британии, подняло невероятный шум и начало обвинять Лондон во всех грехах. В конце концов, видя сопротивление буров и реакцию на радикальные методы по его подавлению, империя была вынуждена заключить с лидерами республик мирное соглашение, согласно которому буры соглашались на присоединение, но получили широкую автономию. Случилось это в 1902 году. И уже через восемь лет после окончания войны, в 1910 году, Южная Африка была преобразована из обычной колонии в британский доминион, где африканеры были не на последних ролях в управлении. В дальнейшем они же будут отдаляться от власти короны и создадут полностью независимый ЮАС с сегрегацией и прочими прелестями.
Таким образом, потомки голландских поселенцев на юге Африки сумели весьма повредить британской спеси и отстоять свое право на землю и самоуправление. Но были у них и предшественники, которые больше пострадали, но тем не менее также дались Англии с большим трудом и оставили за собой немало прав.
Дикари с парламентом
Новую Зеландию, состоящую из двух островов, Северного и соответственно Южного, даже на карте не всегда можно заметить, настолько она отдалена. Как и южная оконечность Африки, эти места входят в число тех, что отлично сохранились в первозданном виде после наступления исторического времени и начала наступления человечества везде, где можно. Но конкретно в Новой Зеландии было не можно очень долго – люди просто не могли добраться сюда из-за огромного отдаления от любых континентов. И если в Южной Африке хотя бы были примитивные койсаны, то на этом южном архипелаге буквально не было ни одного человека вплоть до Средних веков, а единственное население составляли реликтовые виды типа огромных нелетающих птиц и летающих, но все еще огромных, орлов, которые чувствовали себя в безопасности без агрессивных хищных млекопитающих вроде кошачьих и сапиенсов.
Можно сказать, что Новая Зеландия была последним местом на планете, где среди позвоночных доминировали динозавры
Исполинский орел Хааста был угрозой для всего наземного
Но естественно, в конце концов, сие счастье для пернатых было вероломно прервано – в XIII столетии до островов все же добрались представители полинезийских народов, следовавшие до отдаленных территорий в океане за стаями китов. Они вам наверняка известны под названием маори. Это были довольно жестокие люди, начавшие ударно осваивать девственную до того землю. Они отлично были знакомы и с земледелием, и с охотой, поэтому за 200-300 лет активной колонизации островов здесь появились обширные поля батата и ямса, которые были основой рациона маори, а величественные птицы стали не более чем приятной мясной закуской к блюдам из этих культур. К XVI столетию архипелаг был целиком заселен, и воинственные полинезийцы принялись за междоусобицы, в которых было принято из голов своих и врагов делать трофейные высушенные головы.
Маори, как и все полинезийцы, обожали татуировки
А это суда (каноэ), на которых они могли доплывать до самых дальних островов. Выглядят весьма необычно
Европейцы, правда, формально добрались до берегов Новой Зеландии за маори следом – уже в XVII столетии голландский путешественник Абель Тасман с командой побывали здесь, но значения этому открытию не придали. Поэтому первыми (хотя по сути вторыми), кто положил свой пытливый взор на эти территории, были британцы. В конце XVIII столетия, после экспедиций Кука, они начали прибывать на архипелаг как рыбаки и китобои, европейская колонизация потихоньку началась.
Стало быть, теперь маори должна была ждать грустная судьба всех коренных народов, столкнувшихся с высокой цивилизацией из Европы – массовые смерти от болезней, депортации с самых лучших земель, лишение любых прав и прочее. Но сами татуированные аборигены были видимо не в курсе дальнейших действий колонизаторов, и потому вместо принятия своей участи начали скупать у тех самых британских моряков и китобоев оружие и картофель. С помощью этих чудес прогресса они устроили межплеменную резню (так называемые Мушкетные войны), в ходе которой самые сильные и наиболее быстро понявшие преимущества огнестрела племена взяли власть и стали организованной силой. К 1840-м годам маори, хоть и в самом деле очень пострадали от болезней, заведенных из Европы (умерло около 60% их популяции), тем не менее, значительно качественно усилились и были готовы давать отпор Британии. Впрочем, они даже признали власть Лондона, заключив с ним договор Вайтанги, по которому за племенами сохранялись их территории, и сами маори становились равноправными с белыми колонистами.
Первое благо цивилизации, позволяющее куда эффективнее подчинять врагов - кремневое ружье
Второе великое благо - картофель, урожайность которого позволяет кормить куда большее число нынешних и будущих поколений воинов
Вожди маори, один из которых позирует на этом полотне, смогли перенять важные европейские штуки и значительно преуспеть
Это соглашение было настолько идеальным, что поверить в дальнейшее соблюдение такого чудного документа совершенно невозможно. И в самом деле, британцы тут же начали занимать земли аборигенов, чем спровоцировали новую серию войн. Эти конфликты, называемые Новозеландскими мушкетными войнами, были сложны для Англии. Как и в случает с бурами, была прислана серьезная армия, которой потребовались три десятилетия, чтобы наконец усмирить гордых маори. В 1870-ые годы это дело было завершено, и племена все же потеряли большую часть своих территорий.
Несмотря на победу, боевые действия отняли у империи столько сил, что она согласилась не трогать более маори и оставила им равные права с белыми новозеландцами. В результате аборигены создали собственный парламент, учредили у себя номинального короля и даже организовали крайне прогрессивное для того времени движение суфражисток (женщин, борющихся за равноправие с мужчинами). Недурно для тех, кто еще недавно насаживал сушеные головы убитых врагов на пики. Сейчас маори все еще являются заметной силой в жизни Новой Зеландии и крайне гордятся своими воинственными предками, которые не побоялись дать отпор британским империалистам.
Уже в наши дни в новозеландском парламенте можно увидеть таких вот ярких депутатов от маори
Это была странная повесть, даже будто бы без очевидного счастливого конца – ведь и буры, и маори все же подчинились Британской империи и немало от нее пострадали. Но все же тот факт, что они заставили Англию сначала изрядно потрудиться для их покорения, а затем смогли выбить себе признание своего места на собственной земле и своих неоспоримых прав наравне с британцами, определенно ставит эти народы в разряд неплохо справившихся с испытаниями эпохи колониализма. Ведь далеко не всем жертвам тех жестоких лет так повезло.