Читайте также:

• Американо-мексиканская война. Часть 1. США в 20-е - 30-е годы XIX века

Колониальная Мексика

Согласно современным археологическим данным, люди появились на территории Мексики 12-15 тысяч лет назад. К концу второго - началу первого тысячелетия до н.э. начинают складываться первые цивилизации. Наиболее важными из них были ольмеки, которых можно назвать "материнской" культурой для всех последующих цивилизаций Мезоамерики, майя, построившие знаменитые пирамиды на полуострове Юкатан, и, конечно, ацтеки. Своего расцвета Империя ацтеков достигла в конце XV века, создав развитую и самобытную, но при этом крайне жестокую культуру, основанную на человеческих жертвоприношениях. Однако ацтеки недолго наслаждались процветанием. Уже в 1521 году знаменитый конкистадор Эрнан Кортес при помощи местных племен, угнетаемых ацтеками, захватил столицу империи город Теночтитлан и объявил все ее территории владением испанской короны.

Начался 300-летний период испанского колониального господства. Мексика в то время входила в вице-королевство Новая Испания, которое включало в себя все испанские колонии в Северной и Центральной Америке, а также Кубу, часть Эспаньолы, нынешнюю Колумбию и даже Филиппины. Город Мехико, построенный на месте ацтекского Теночтитлана, стал столицей и крупнейшим городом всего вице-королевства (он и сейчас остается крупнейшим городом в Северной Америке с населением в 22 миллиона человек).

Мексика играла огромную роль в экономике испанского Нового Света благодаря своим плодородным почвам, удобным гаваням и, в особенности, богатым залежам серебра, которые во многом и обеспечивали процветание Габсбургской монархии. В это время также складывается крайне самобытная культура, которая являла собой крайне причудливую смесь испанских католических, а также местных индейских традиций, породив уникальные обычаи, музыку, народное творчество.

Своего максимального размера Новая Испания достигла к концу XVIII века, когда Франция, проигравшая Семилетнюю войну, была вынуждена уступить территорию Луизианы своим испанским союзникам, о чем мы подробно рассказывали в нашем цикле, посвященном Луизианской покупке. Несмотря на это, дни испанской колониальной империи были уже сочтены. Почти весь XVIII век Пиренейская монархия находилась в перманентном экономическом кризисе, вызванном инфляцией (которая во многом объяснялась как раз переизбытком колониальных ресурсов), а также архаичностью государственного устройства. И если какое-то время благодаря сложившейся внешнеполитической обстановке и грамотной политике правителей, прежде всего Карла III, колониальные владения удавалось сохранить и даже немного расширить, то вот события конца XVIII - начала XIX века нанесли по ней смертельный удар.

Революционные и Наполеоновские войны стали тяжелейшим испытанием для Испании. Шатаясь из одного лагеря в другой, страна в конце концов стала жертвой интервенции французских войск и вынуждена была вести борьбу не на жизнь, а на смерть против иноземных захватчиков, во время которой было уже, естественно, не до колоний. И если в метрополии благодаря героизму своего народа и неоценимой помощи Британии испанцам удалось, в конце концов, изгнать оккупантов, то вот с начавшимися национально-освободительными движениями в Новом Свете они поделать уже ничего не смогли. Практически обнищавшая страна под управлением вопиюще некомпетентного короля Феридинанда VII по окончанию большой европейской бойни вступила в эпоху дремучей реакции и была просто обречена проиграть борьбу за свои колонии, где вооруженные республиканскими идеями либертадорес (освободители) в результате длительных войн смогли изгнать бывших хозяев и организовали в Южной и Центральной Америке новые независимые государства. История освободительной борьбы в Латинской Америке - это отдельная, поистине бездонная тема, а такие личности как Боливар, Сан Мартин и Идальго каждая сама по себе достойна отдельного цикла. Поэтому всем желающим мы рекомендуем изучить эти вопросы самостоятельно, а мы посмотрим, что же происходило в Мексике в первые годы после обретения независимости.

Бесконечный хаос

24 августа 1821 года после десяти лет борьбы Мексика согласно Кордовскому договору обрела независимость от Испании. Этого удалось добиться во многом благодаря действиям полковника Агустина Итурбиде, креола (выходца из испанской семьи, но родившегося в колонии), который изначально выступил против инсургентов, но позднее примкнул к ним и, таким образом, склонил чашу весов на сторону восставших. Благодаря политическим интригам и заигрыванию с бывшей метрополией Итурбиде смог набрать серьезный политический вес, что позволило ему не просто захватить власть в стране, но и провозгласить создание Первой Мексиканской империи, разумеется, объявив монархом самого себя. Несмотря на то, что власть императора теоретически ограничивалась конституцией, новоиспеченному Агустину I, было, в общем-то наплевать на это, и поначалу он пользовался практически неограниченными полномочиями. Он сам по своему усмотрению назначал министров, вел показательно роскошный образ жизни и даже осуществил интервенцию в испанские провинции в Центральной Америке, которые, впрочем, не особо сопротивлялись.

Однако столь недальновидные шаги августейшей особы не могли не вызвать озлобления и среди элит, недовольных патерналистской политикой императора, и среди простого народа, который буквально тошнило от монарших излишеств. В результате, уже 1 декабря 1822 года в Веракрусе генерал Антонио Лопес де Санта-Анна поднимает восстание против императора. Итак, дорогие читатели, здесь мы впервые встречаем одного из главных героев (или, если хотите, антигероев) нашего цикла. Это был удивительный человек, который на протяжении своей крайне насыщенной жизни одерживал громкие победы и терпел страшные поражения, но при этом всегда умудрялся возвращаться в большую игру и снова занимал центральное место в мексиканской политике. Он был искренним патриотом, но при этом жутким эгоманьяком и коррупционером, проявлял удивительную храбрость и одновременно невиданную жестокость, проблески военных дарований сочетались у него с вопиющей некомпетентностью. Можно с уверенностью сказать, что он был живым воплощением ранней истории Мексики со всем присущим ей хаосом, противоречиями и нестабильностью. Антонио де Падуа Мария Северино Лопес де Санта-Анна-и-Перес де Леброн, как звучит его полное имя, был выходцем из состоятельной креольской семьи, благодаря чему смог получить неплохое образование и поступить на службу в колониальные части испанской армии. Во время войны за независимость Мексики он поначалу, как и большинство офицеров, поддерживал королевскую власть и участвовал в восстановлении порядка после волнений и подавлению мятежей индейцев, где смог отличиться и обратить на себя внимание начальства. Однако в 1821 году по примеру Итурбиде он переходит на строну восставших, занимает Веракрус и в благодарность получает от него чин генерала и должность командира гарнизона города. Понимая, что Итурбиде начинает терять поддержку в стране, Санта-Анна проявляет, пожалуй, свой главный талант - политическое чутье, и предает своего шефа, провозгласив Мексику республикой. В дальнейшем мы еще не раз встретимся с ним, а пока рассмотрим, как развивались события в дальнейшем.

Один их крупнейших отечественных специалистов по мексиканской истории Иван Косиченко как-то сказал: если вы хотите завоевать Мексику, вы должны захватить Веракрус. Почему? Все очень просто - это крупнейший порт страны, почти вся международная торговля идет через него, там таможня, там основные денежные потоки. И Санта-Анна быстро осознал все выгоды своего положения, в кратчайшие сроки превратившись практически в единоличного каудильо (вождя) всей провинции. Удачное выступление Санта-Анны стало спусковым механизмом для всеобщего восстания, и вскоре к нему присоединились видные военачальники Гуадулупе Виктория и Николас Браво. Итурбиде, который за короткий промежуток времени успел изрядно наломать дров, стремительно терял поддержку. Восстание приобрело такой размах, что ему ничего не оставалось, кроме как отречься от престола, что он и сделал 29 марта 1823 года, тут же бежав из страны. 4 октября 1823 года в стране была принята республиканская конституция, а первым президентом страны стал генерал Гуадулупе Виктория. Санта-Анна пока что предпочитал держаться в тени, ожидая своего шанса...

Однако Итурбиде, которому, по-видимому, не давали покоя лавры Наполеона, решил устроить собственные Сто дней. 14 июля 1824 года он возвращается в страну, высадившись в порту небольшого городка Сото Ла Марина. Лучше бы он этого не делал, ибо жить ему после этого оставалось совсем недолго. По прибытию на берег он был тут же арестован местными властями, предстал перед судом по обвинению в мятеже, признан виновным и приговорен к расстрелу, а уже 19 июля приговор был приведен в исполнение. Вот таким печальным и нелепым образом завершилась история первого императора Мексики.

Однако в это время у молодой республики были свои проблемы, помимо самопровозглашенных императоров. 1 июля 1823 года от страны отделяются центральноамериканские территории, образовав собственное государство - Соединенные Провинции Центральной Америки, которое, впрочем, просуществует весьма недолго. В 1840 году оно распадется на знакомые нам сейчас Никарагуа, Гватемалу, Гондурас, Сальвадор и Коста-Рику. Что же касается самой Мексики, то согласно новой конституции она, подобно северному соседу, объявлялась федеративным государством и делилась на 19 штатов и 4 территории. Но если в Штатах удалось соблюсти необходимый баланс между центральной властью и властями штатов, то мексиканские штаты фактически были предоставлены сами себе и управлялись, в общем-то, как хотели. Также, по образу и подобию США, в стране появился двухпалатный Конгресс, который представлял законодательную власть, а президент осуществлял власть исполнительную. Только вот в отличие от американцев, мексиканцам, опять же, не удалось выработать грамотный механизм взаимодействиями между двумя этими ветвями, что породило огромное количество проблем. В Конгрессе постоянно происходили столкновения между двумя партиями (вернее партийными коалициями) - централистами - консерваторами, выступавшими за централизацию власти, а порой, и за восстановление монархии, и федералистами - либералами, ратовавшими за сохранение текущего строя. Вдобавок, обе эти силы группировались вокруг двух крупнейших масонских лож, что придавало мексиканской политике откровенно одиозный характер. Воистину, ранняя мексиканская история - просто рай для разнообразных любителей историй заговора и "разоблачителей" тайных мировых правительств! Не лучше обстояли дела и в народном хозяйстве - в неспокойные революционные времена страна успела влезть в огромные долги, а традиционным областям экономики, таким как сельское хозяйство и добыча серебра, был нанесен серьезный ущерб.

Разумеется, все это не могло не привести к колоссальной нестабильности в политике и в обществе в целом. с 1824 по 1857 год смена президента происходила более 40 раз! Количество разнообразных восстаний, мятежей и гражданских беспорядков просто не поддается исчислению. Творящимся в стране бардаком пытаются воспользоваться испанцы в надежде вернуть бывшую колонию себе. В июле 1829 года они высаживают в порту Тампико отряд силой в 3500 человек. На что они рассчитывали с такими скромными силами, решительно непонятно, и уже в сентябре их наголову разбивает Санта-Анна, который после этого становится национальным героем. На волне этой популярности в 1833 году Конгресс избирает его президентом, однако поначалу он практически не участвует в управлении государством и возлагает все обязанности на вице-президента Валентина Гомеса Фариаса, видимо, ожидая, пока тот сам дискредитирует себя. Если так, то расчет хитрого лиса полностью оправдался. Будучи убежденным федералистом, Фариас проводит либеральные реформы, направленные на ограничение власти центрального правительства, сокращение финансирования армии и отмену церковных привилегий, чем настраивает против себя как партию централистов, так и широкие слои населения. Консервативно настроенные массы были особенно возмущены экспроприацией имущества Церкви и отменой десятины, что рассматривалась народом как покушение на священные привилегии духовенства. Уже через год централисты сами обратились к Санта-Анне с просьбой взять бразды правления в свои руки, и "Наполеон Запада", как он сам себя называл (опять не дают покоя людям лавры великого корсиканца) охотно соглашается на это. Сбросив с себя маску либерала, Санта-Анна смещает Фариаса, формирует вокруг себя коалицию консерваторов и в 1835 году принимает новую конституцию, по которой основная власть сосредотачивается в руках центрального правительства, а полномочия штатов существенно сокращаются. Наш герой фактически становится без пяти минут диктатором.

Это, в свою очередь, вызывает крайнее недовольство у федералистов, и во многих штатах вспыхивают восстания, которые Санта-Анне приходится подавлять силой. И если в большинстве из них это ему, пусть и не без труда, удается, то вот одна территория здесь стоит особняком. Речь идет о штате Коауила-и-Техас, который уже в скором времени станет причиной первого громкого поражения Человека Судьбы (еще одно громкое прозвище новоиспеченного диктатора).

Рождение Техаса

Штат Коауила-и-Техас был в 20-е - годы XIX века малонаселенной глушью со скудными ресурсами (нефть там еще не нашли) и практически отсутствующей инфраструктурой. Основные политические события в стране разворачивались вокруг столичного Мехико, а также крупных и значимых городов вроде Веракруса и Монтеррея, где местные власти в обмен на поддержку той или иной силы могли рассчитывать на определенные преференции. Что же касается периферии, к которой, несомненно, и относился Коауила-и-Техас, то ей занимались по остаточному принципу, и по сути, пограничные штаты оказались предоставлены сами себе.

Немудрено, что власти штата, желая наладить хоть какое-то подобие приличной жизни на этой территории и постоянно страдая от разгула бандитизма и нападения агрессивных племен апачей и команчей, решили прибегнуть к помощи извне. Как и сейчас, американо-мексиканская граница была буквально наводнена мигрантами, только в отличие от нынешней ситуации, основная масса переселенцев двигалась как раз с севера на юг. В чем же причина? Как мы помним, по окончанию Войны 1812 года поток американских переселенцев двинулся на Запад в поисках лучшей жизни на новых территориях. Несмотря на то, что земли, в общем-то, всем хватало, за нее тоже приходилось платить, пусть и не очень большие деньги. Но даже такие средства водились далеко не у всех, и многим приходилось влезать в долги, чтобы арендовать наиболее благоприятные для хозяйства участки у предприимчивых дельцов, заранее застолбивших их за собой. Конечно, всегда можно было прибегнуть к сквоттингу и поселиться на новом месте нелегально, но это могло быть чревато определенными проблемами.

Смекнув что к чему, власти Коауилы-и-Техаса принимают законы, поощряющие приток американских мигрантов, позволяя им приобретать земли на территориях штата за бесценок в обмен на то, что те будут защищать свои земли от набегов индейцев. Для этой целей власти штата и центральное правительство даже снабжали их оружием. В дальнейшем это будет иметь самые серьезные последствия. Наиболее влиятельные лидеры иммигрантских общин получали титул импресарио (представителей), которые регулировали процесс миграции и стимулировали дальнейший приток соотечественников с севера. Одним из них был знаменитый впоследствии Стивен Остин, который получил должность импресарио в 1825 году. Все эти меры привели к тому , что число американских переселенцев начало расти как на дрожжах, уже к 1830 году превысив коренное испаноязычное население восточной части штата (собственно Техаса) вдвое.

Это уже начало беспокоить центральное правительство в Мексике, ведь штат буквально на глазах становился частью США. Переселенцы были многочисленнее, богаче и сплоченнее местных и всегда могли в случае чего рассчитывать на помощь соотечественников из Штатов. Более того, мигранты плевали на мексиканские законы, привозя с собой своих рабов (а рабство было законодательно запрещено в Мексике в 1823 году), отказывались переходить в католичество (хотя тактично не строили протестантских церквей) и жили согласно нормам американского права. Понимая, что дело пахнет жареным, власти в Мехико принимают определенные меры, ограничивающие миграцию, но было уже поздно. Штат фактически встроился в экономическую систему США, и поделать с этим уже ничего было нельзя. Мексиканцы пытаются стимулировать приток мигрантов из Европы, но их число просто мизерно по сравнению с северными соседями. Только этнические немцы будут представлены в Техасе хоть в каком-то заметном количестве и в дальнейшем сыграют заметную роль в жизни этой территории. Впрочем, они уже очень скоро найдут общий язык с американцами и выступят с ними единым фронтом против центральной власти.

Принятый в апреле 1830 года закон, запрещающий американцам дальнейшую миграцию на территорию Мексики и объявляющий всех американских рабов свободными, на деле абсолютно не соблюдался. Экономика - это такая вещь, перед которой не устоит ни один написанный человеком документ, ни один закон, ни одно постановление. Поток переселенцев не иссякал, и в 1833 году федералистское правительство махнуло на все рукой и отменило и так фактически не действующий документ. Все изменилось в 1835 году. Придя к власти, Санта-Анна принялся давить очаги недовольства и насаждать власть централистов по всей стране. Техасцы с ужасом смотрели на кровавое подавление восстаний в Закатерасе и Коуаиле. Колонисты начинают объединиться в вооруженные отряды, а там временем подразделения мексиканской армии появляются на территории Техаса все в большем количестве. Достаточно было всего лишь искры, чтобы все полыхнуло.

10 сентября 1835 года в маленьком техасском городке Гонсалес произошло крайне незначительное событие, которое тем не менее имело далеко идущие последствия. Но об этой истории, о том, что же происходило в Техасе дальше, и какую роль в этом всем сыграли США, мы узнаем в следующей части. До скорого!

Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!

Также читайте нас на других ресурсах:

Телеграм ↩ – новости, заметки и розыгрыши книг.
ВК ↩ –наша Родина.

Он побывал в колонии прокажённых в Конго, был свидетелем коммунистической революции в Праге, дружил с диктаторами Никарагуа и Панамы. Часто бывал в СССР. В Израиле в него стреляли египтяне, в Марселе угрожала мафия. Его дом разбомбили. Он не раз попадал под пули, однажды провёл целую ночь в рисовом поле, выжидая, когда задремлет снайпер.

Неудивительно, что этот человек решился поехать в Мексику просто ради интереса, посмотреть на то, как там вообще эта Красная революция выглядит. С января по май 1938 года он подробно записывал свои впечатления от путешествия. Результатом поездки стала документальная книга «The Lawless Roads» (1939 год). В ней Грин задокументировал антирелигиозные кампании мексиканского правительства.

Мексиканская революция началась как восстание против диктатуры Порфирио Диаса, продержавшегося у власти более 30 лет. Режим Диасапозволял ему купаться в деньгах от территорий, чтобы были во владении, в то время как миллионы крестьян теряли свои земли и жили в нищете. Старт революции был дан 20 ноября 1910 года по призыву Франсиско Мадеро. К движению присоединились рабочие, крестьяне и либеральная буржуазия.

Во время своего пребывания писатель сосредоточился на штате Табаско, где под руководством губернатора Томаса Гарридо Канабаля в 1920–1930-х годах проводились особенно жестокие репрессии против церкви: священников изгоняли, казнили или они вынуждены были скрываться, любая религиозная практика запрещалась.

Однако односторонние гонения переросли в нечто другое: в 1926–1929 годах конфликт между государством и католиками перерос в войну Кристерос (La Cristiada), когда католические повстанцы сопротивлялись антирелигиозным законам. К 1930-м годам война закончилась, но преследования церкви продолжались в некоторых регионах.

Сам Грин был католиком и хорошо знаком с религиозными текстами. То, что происходило в Мексике, его, мягко говоря, не радовало. Вот и получилось, что роман «The Power and the Glory» (1940 год) стал художественным осмыслением реальных событий.

Поездка в Мексику стала для Грина, можно сказать, переломным моментом в его мировосприятии:

«С тех пор как я принял католичество, прошло уже больше десяти лет. Моих чувств вера не затрагивала, я руководствовался рассудком. Там же, в Мексике, я впервые почувствовал веру сердцем. Среди пустых и разрушенных храмов, из которых были изгнаны священники, во время тайных месс в Лас-Касасе, которые служили без колокольчика, среди чванливых pistoleros…» — пишет он в книге «Пути беззакония» (The Lawless Roads).

Действие «Силы и славы» как раз и происходит в 1930-х годах в вымышленном мексиканском штате, где социалистическое правительство запретило католицизм, а священников преследуют и расстреливают.

Главный герой — безымянный whisky priest, последний оставшийся в живых католический священник. Он пристрастился к бутылке во время сухого закона, имеет незаконнорожденного ребёнка и борется с собственными грехами, но продолжает тайно служить верующим, совершая мессы и исповеди.

По ходу романа становится ясно, что главный герой, это маленький человек со всеми его слабостями, — он перестал соблюдать посты, потерял свой бревиарий, окрестил в состоянии опьянения мальчика женским именем, то есть был явным грешником с ортодоксальной точки зрения, — все же героически выполняет свой пасторский долг. Сам герой считает себя плохим падре: «Я плохой священник и плохой человек». Он не достоин стать мучеником, он слишком грешен, но в его сердце таится искренняя вера.

Слово «мученик» очень часто звучит в романе, в основном в связи с центральным персонажем. Разные люди предрекают священнику мученичество: падре Хосе, и добродетельная сеньора в тюрьме, и даже, пусть с насмешкой, сам лейтенант полиции, а тот открещивается, искренне считая себя недостойным, погрязшим в грехе. Да и мать его незаконного ребенка, спасая ему жизнь, все же безжалостно бросает горькие слова:

Допустим, вы погибнете. (…) Вы станете мучеником, верно? Но подумайте, что за мученик получится из вас — посмешище?

Однако Грин опровергает эту мысль, показывая, что опустившийся священник, пренебрегающий обрядами, презираемый и гонимый, теперь ближе к Богу, чем во времена своей «чистоты» и благополучия.

Весь роман — это преследование падре лейтенантом, идеалистом-атеистом, который видит в религии источник социального зла. Роман фокусируется на внутренних конфликтах персонажей, темах страдания, искупления и парадокса благодати, где даже падший человек может быть орудием в руках Божьих. Персонажи рассуждают о том, как это возможно: ужасный грешник может очистить душу, просто исповедовавшись на смертном одре, а благочестивый человек может по глупому стечению обстоятельств умереть в борделе и вознесётся на небеса с неотпущенным грехом на душе.

Если исходить из названия, то «Сила и слава» — это в первую очередь сам священник. У него нет имени, ведь он — собирательный образ, воплощение парадоксов католической церкви: далеко не все священнослужители добросовестно выполняют свой долг и являются образцом добродетели. Священник не всегда может найти подходящие слова для исповеди, он не всегда объект для подражания, он тот, кто тоже подвержен греху.

«Сила и слава» — это также история о страданиях народа и одновременно о любви к нему. Но при этом это ещё и история о самом лейтенанте — у него тоже нет имени, ведь он собирательный образ всех тех, кого обработали, обучили, выбили «всю дурь из головы» и сделали «правильным человеком» режима. Режима, который считает церковь главным злом человечества.

Лейтенант взращён так, что одержим мечтой очистить страну от пороков и заблуждений прошлого; он человек по-своему бескорыстный, однако верный ложной идее построения «светлого будущего», ради которой готов идти на жестокость и даже убийства. Ради, как ему представляется, благой цели лейтенант берёт в деревнях заложников и расстреливает их, если жители не доносят на посетившего их священника:

Пусть погибнет несколько человек, — дело стоит того», — считает он.

Есть ещё один важный герой произведения — дантист. Мы знакомимся со священником именно его глазами. Дантист видит его маленьким, неказистым, с гнилыми зубами. Им обоим нужно было на паром: одному — чтобы забрать эфир для вырывания зубов, а другому — чтобы уехать из этого проклятого места.

Именно в тот день впервые в Мексике произошло что-то по расписанию: паром, как обычно, не задержался. Священник не смог уехать. Тут начинается погоня. Станет ли священник мучеником, станет ли он лучше — мы узнаем по ходу истории.

Его долгий путь скитаний и постоянных побегов здесь и начинается. Заканчивается он так же на глазах у дантиста. Он смотрит, как умирает его старый знакомый-пропойца, и решает, что ему всё-таки нужно уехать.

Самое интересное, что обычно, когда сталкиваются атеист и верующий, они начинают кидаться друг в друга аргументами, доказывая правоту своей позиции. Однако здесь ни один из героев не приводит серьёзных доводов. Лейтенант говорит заученными фразами, а священник даже и не пытается подобрать нужные слова. Однако поступок трусливого священника, в конце концов решившего встретить свою смерть с искренней верой, вселяет сомнение в сердце самого лейтенанта. А что, если его убеждения — ложь и убийство всех тех людей совсем не сделало мир лучше?

Что касается самой страны, то люди живут в грязи и схожи с собаками, рыщущими в поисках пропитания где придётся. Мы неоднократно видим сцены осуждения за какие-то мелочи, голод, смерть и, что самое страшное, — смерть совсем маленьких детей. Мы видим детей, лишённых детства, не знающих, что значит просто играть, веселиться и быть беззаботными. Здесь никому нельзя доверять, на тебя всегда могут донести, соседи увидят и сразу всё разнесут. Вокруг — лишь обветшалые дома, хмурые лица, мёртвые души и скорбь.

Роман «The Power and the Glory» был опубликован в 1940 году, во время Второй мировой войны, и сразу вызвал споры. Ватикан осудил его за изображение священника-грешника, что сочли неуважением к сану. Причём осуждение то снималось, то накладывалось вновь и сильно зависело от того, кто был папой.

Несмотря на это, книга получила высокую оценку в литературных кругах и сильно повлияла на обсуждения тем веры, морали и тоталитаризма в обществе, особенно в контексте религиозных преследований.

Что думаете о книге и верности того, что происходило в Мексике начала двадцатого века.