До 1445 года в лесах Новой Зеландии существовала природная ловушка, способная поймать и убить птицу весом 250 килограммов. Это были не хищники и не болота, а заросли татарамоа — новозеландской ежевики, чьи 15-метровые плети с обратно загнутыми шипами создавали непроходимые лабиринты смерти. Гигантские моа — нелетающие птицы высотой 3.6 метра — запутывались в колючих сетях и умирали от истощения, не в силах вырваться. Маори называли эти заросли tataramoa — «та, что держит моа». Сегодня моа вымерли, убитые человеком за 100 лет колонизации. Но их растительный палач всё ещё жив. Правда, недолго. Rubus australis — эндемичная малина-лиана Новой Зеландии — исчезает со скоростью 10% популяции в десятилетие. К 2100 году в дикой природе её не останется. Это история о растении, которое пережило мегафауну, но не переживёт человека. О малине, ставшей лианой. О колючей проволоке природы, которую мы рвём без сожаления.

Эволюционный парадокс.

Новая Зеландия откололась от суперконтинента Гондвана 85 миллионов лет назад, когда на Земле ещё жили динозавры. С тех пор острова дрейфовали в изоляции. Здесь не было наземных млекопитающих (кроме трёх видов летучих мышей), зато процветали птицы — 245 видов, 71% эндемики.

В мире без млекопитающих растениям не нужны были шипы для защиты. Новозеландская флора беззащитна — у 90% видов нет колючек, токсинов, горького вкуса. Но Rubus australis пошла другим путём. Она стала оружием.

Генетический анализ 2019 года показал: татарамоа отделилась от общего предка с австралийской ежевикой 5 миллионов лет назад. За это время она приобрела уникальные черты:

• Лиановидный рост до 15 метров (обычная ежевика — куст до 3 м)

• Обратно загнутые шипы длиной до 12 мм с микрозазубринами

• Способность к вегетативному размножению через укоренение плетей

• Листья с 3-5 листочками вместо типичных 3

Но зачем колючки в мире без травоядных млекопитающих? Ответ: моа.

Птицы-гиганты и колючая проволока.

Моа — это 9 видов нелетающих птиц, занимавших нишу крупных травоядных. Самый большой — Dinornis robustus — весил 250 кг. Представьте страуса размером с лошадь.

У моа не было естественных врагов. Единственный хищник — орёл Хааста с размахом крыльев 3 метра — охотился на молодых особей. Взрослые моа были неуязвимы. Почти.

Татарамоа создавала ловушки площадью до гектара. Плети переплетались на высоте 0.5-2 метра — аккурат по ногам и шеям моа. Птица заходила в заросли за ягодами, шипы цеплялись за перья и кожу. Попытка вырваться затягивала петлю туже.

Палеонтологические находки подтверждают: в слоях с останками моа часто находят семена Rubus australis. В желудке мумифицированного моа из пещеры Пирамид Валли нашли 147 семян татарамоа — птица объелась ягод перед смертью.

Биомеханика смерти.

Шипы татарамоа — это эволюционный шедевр. Исследование микроструктуры (Journal of Plant Biomechanics, 2021) выявило:

• Основание шипа — живая ткань с тургором, гибкая.

• Середина — одревесневшая, прочность на излом 450 МПа.

• Кончик — кремнезём, твёрдость 6 по Моосу (как стекло).

• Угол загиба — 38°, оптимальный для зацепления.

При попытке вырваться назад шип работает как гарпун. Усилие на отрыв — 15 Ньютонов на шип. На метре плети — 40-60 шипов. Моа, запутавшийся в 10 метрах лианы, должен преодолеть сопротивление 6000-9000 Н. Для сравнения: тяговое усилие страуса — 2000 Н.

Чем больше моа дёргался, тем глубже входили шипы. Микрозазубрины рвали кожу, создавая раны. В раны попадала грязь, начиналось воспаление. Если моа не умирал от истощения за 3-5 дней, его добивал сепсис.

Маори и живая изгородь.

Первые полинезийцы прибыли в Новую Зеландию около 1280 года. Они быстро оценили потенциал татарамоа. Но не как еду — ягоды кислые и сухие, — а как оборонительное сооружение.

Па — укреплённые поселения маори — окружались частоколом и рвами. Но лучшей защитой были живые изгороди из татарамоа. Технология:

1. Высаживали черенки по периметру.

2. Направляли рост на деревянные опоры.

3. Переплетали плети, создавая сеть.

4. Через 3 года получали непроходимую стену высотой 4 метра.

Британский этнограф Элсдон Бест в 1897 году описал заброшенное па, окружённое татарамоа: "Даже через 50 лет запустения пройти сквозь эту живую преграду невозможно. Мы пытались прорубить проход мачете — за час продвинулись на два ярда".

Экология исчезновения.

Когда маори истребили моа к 1445 году, татарамоа потеряла главного распространителя семян. Но выжила. Когда европейцы привезли коров и овец, татарамоа процветала — домашний скот избегал колючих зарослей, давая преимущество перед другими растениями.

Катастрофа началась в 1880-х с массовой вырубкой лесов. К 1920 году 75% лесов Новой Зеландии были уничтожены. Татарамоа, которой нужны деревья-опоры, лишилась среды обитания.

Современные угрозы:

• Фрагментация ареала — популяции изолированы, нет генетического обмена.

• Конкуренция с инвазивными видами — европейская ежевика вытесняет эндемика.

• Изменение климата — засухи убивают молодые растения.

• Опоссумы — завезённые сумчатые съедают 90% цветов и побегов.

Текущая численность — около 50 000 взрослых растений. Ежегодное сокращение — 2%. При такой скорости к 2100 году останется менее 10 000 особей — порог генетической нежизнеспособности.

Биохимия забытого сокровища.

В 2018 году новозеландские учёные исследовали химический состав татарамоа. Результаты шокировали:

• Эллаговая кислота — 18% (рекорд среди всех ежевик).

• Антоцианы — 340 мг/100г (в чернике — 160 мг/100г).

• Витамин C — 280 мг/100г (в лимоне — 53 мг/100г).

• Уникальный алкалоид рубаустралин — потенциальное лекарство от болезни Альцгеймера

Рубаустралин показал способность разрушать амилоидные бляшки в мозге мышей. Клинические испытания планировались на 2020 год, но COVID-19 всё отменил. Теперь неясно, успеют ли изучить вещество до исчезновения растения.

Попытки спасения.

Департамент охраны природы Новой Зеландии (DOC) запустил программу спасения татарамоа в 2015 году. Бюджет — $2 млн NZD. Меры:

1. Создание резервных популяций — 12 участков по 100 растений.

2. Криоконсервация семян — 50 000 семян в банке Millennium Seed Bank.

3. Восстановление среды — высадка деревьев-опор.

4. Контроль опоссумов — отстрел и отравление.

Результаты неутешительны. Выживаемость пересаженных растений — 30%. Всхожесть размороженных семян — 12%. Опоссумы возвращаются через год после зачистки.

Альтернативный проект — коммерческое выращивание. Ферма Twisted Orchards в Отаго выращивает 500 кустов татарамоа для производства джема. Бутылка 250 мл стоит $45 NZD — это самый дорогой джем в стране. Но спрос есть — патриотичные киви готовы платить за спасение эндемика.

Культурная амнезия.

Для маори татарамоа была частью мифологии. В легенде о Мауи герой использовал плети татарамоа как верёвки, чтобы замедлить солнце. В песнях-ваиата татарамоа — метафора неразрывной связи, любви, которая держит крепко, но причиняет боль.

Современные маори забыли традиционные знания. Опрос 2019 года: только 3% маори младше 40 лет могут отличить татарамоа от европейской ежевики. Язык теряет слова: молодёжь говорит "blackberry" вместо традиционного названия.

Попытки возрождения: в школах маори учат плести из татарамоа традиционные корзины кете. Но это скорее музейная практика, чем живая традиция.

Философия цепкости.

Татарамоа — это метафора Новой Зеландии. Страна на краю мира, цепляющаяся за идентичность в эпоху глобализации. Эндемик, борющийся с инвазивными видами. Традиция, запутавшаяся в современности.

Шипы татарамоа держали моа, но не могут удержать бульдозеры. Эволюция подготовила растение к птицам-гигантам, но не к приматам с бензопилами. В этом трагедия всех эндемиков — они идеально приспособлены к миру, которого больше нет.

Может, стоит отпустить? Позволить татарамоа уйти, как ушли моа? Эволюция не сентиментальна. 99% всех видов, когда-либо живших на Земле, вымерли. Почему эта колючая лиана должна быть исключением?

Потому что её исчезновение — не естественный отбор, а наш выбор. Мы решаем: вырубить лес или сохранить. Завезти опоссумов или контролировать. Изучить рубаустралин или забыть.

Последние заросли.

В долине Фьордленд есть участок леса, где татарамоа растёт как 10 000 лет назад. Площадь — 10 гектаров. Плотность — 200 растений на гектар. Возраст старейшей лианы — около 300 лет.

Туда не водят туристов — слишком опасно. Исследователи входят в защитных костюмах из кевлара. Даже так выходят в крови — шипы находят щели.

Это последний нетронутый участок. Когда он исчезнет — а это вопрос времени, — мы потеряем не просто вид. Мы потеряем 5 миллионов лет эволюции. Химические соединения, которые могли лечить. Гены устойчивости к засухе. Историю о том, как малина стала лианой.

Но главное — мы потеряем напоминание. О том, что даже самые цепкие, самые колючие, самые выживаемые сдаются перед человеческой жадностью. Татарамоа держала гигантских птиц. Но не может удержаться сама.

В языке маори есть выражение: "He tataramoa te ara" — "Путь как татарамоа". Означает трудную дорогу, полную препятствий, но ведущую к цели. Сегодня это выражение обретает новый смысл. Путь татарамоа ведёт к исчезновению. И мы идём по нему вместе с ней.

Источник - https://dzen.ru/a/aNaHYWOb4ygxmkTK

Меня захватили НЛО!!! Аааааааа 😣 это плохо.... Что делать! ?

Меня НЛО и там! Там.....
обоже....

ТАМ...........!

.....

Что делать?!??? Сасите меня!!!!!

Пожалуйста !!!!
😫😫😫😫😫😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭😭
дай салфетку зелёная сука!
🤧
Фульььь
Выдул сопельки....
🫡 Всем пока я улетаю ! Бай ! Люди! Мы больше не увидимся!!!
я с моей... (Как тебя зовут?
— я не понимаю ...
— можешь говорить не в нос...
— ладно ладно глотать слова можешь....
)
всем Поки Поки ! 🫡🥹 Я любил вас люди!

Если все плохие кусаче-ядовитые парни собрались в Австралии, то где тогда живут хорошие ребята? Да вот же, совсем рядышком, в Новой Зеландии! Целых 80 миллионов лет эти острова жили себе спокойно в полной изоляции, без наземных хищников. Вся Новая Зеландия стала большой зоной комфорта, где можно позволить себе расслабиться и просто кушать фрукты. Именно так появился какапо — самый большой, самый добрый и самый глупенький попугай на Земле. Но, к сожалению, такие ребята стоят первыми в очереди на вымирание. Сегодня сотни биологов бьются над тем, чтобы большие пернатые добряки не исчезли окончательно. Но получается ли у них?

Какапо, он же совиный попугай, относится к отряду попугаеобразных, но совершенно не похож на своих крикливых родственников. Чего уж там, какапо и на птицу-то не очень похож! У него отсутствует одна из основных особенностей птичьей анатомии — киль. Киль — это особая кость, расположенная спереди на груди у большинства птиц, к которой крепятся грудные мышцы, которые, в свою очередь, отвечают за полёт. Следовательно, летать совиные попугаи не умеют совсем. А бегать как страусы они не научились — естественных врагов у птиц практически нет.

Вслед за подвижностью у какапо просела скорость обмена веществ. Это следствие спокойного наземного образа жизни, ведь большая часть энергии у птиц тратится именно на полёт. Но раз у совиных попугаев эта функция заблокирована, то и разгонять свой метаболизм смысла нет. Можно двинуться в другую сторону: запасать жирок на чёрный день и увеличивать массу тела. Так какапо превратились в самых толстеньких попугаев на свете: самцы запросто набирают до 4 килограмм веса!

Что характерно, столь приличную массу они набирают на низкокалорийной диете из травы, листьев папоротников и фруктов. Всё дело в количестве съеденного: если по твоему следу не бежит какой-нибудь зубастый зверь, то можно съесть сколько угодно вкусняшек и даже заморочиться над поиском самых сочных плодов. Для последнего какапо развили острый нюх — ещё одна нетипичная для птиц фишка. У абсолютного большинства птиц крайне слабое обоняние.

Единственные, кто хоть как-то регулируют численность какапо — это местные совы и орлы, но от них местные добряки без проблем прячутся в кронах деревьев — когтистые лапки и сильный клюв, использующийся в качестве третьей лапки, позволяют им забраться куда угодно. Хищные птицы настолько слабо влияют на жизнь совиных попугаев, что они превратились в настоящих рекордсменов-долгожителей. 100-летний юбилей для них — не такая уж и редкость!

Миллионы лет какапо жили в Новой Зеландии долго и счастливо. И жили бы и дальше, но в Новую Зеландию пришли люди и всё испортили. Как думаете, что двуногие могли сделать с крупными, толстенькими и очень доверчивыми птичками? Да, их всех съели, а из мягких как мох пёрышек сделали классные накидки. Попугаи пытались использовать проверенную тактику и прятаться в кронах деревьев, но там их выслеживали завезённые с большой земли хищники — кошки, хорьки и крысы. У какапо сильный мускусный запах, по которому их проще простого обнаружить даже в самых густых зарослях.

Попугаи оказались настолько беззащитны, что их численность с нескольких десятков тысяч упала до двухзначного числа. На пике вымирания, в 1995 году, их осталось всего 49 особей — катастрофа для любого вида! Учёные приложили безумно много усилий по спасению вида, но к 2005 году численность попугаев не выросла и вдвое. Во время операции по спасению вида обнаружились сразу 3 проблемы.

Первая — большую часть усилий по восстановлению вида съедают инвазивные хищники. Чтобы программа спасения имела смысл, нужно сначала уничтожить всех вторженцев, а сделать это крайне сложно. На данный момент удалось очистить от них несколько небольших островов в окрестностях Новой Зеландии, но на главном острове они засели ну очень плотно.

Вторая — сложности в выращивании потомства. Нормальный рацион какапо совсем не подходит для их потомства, поэтому птицам обязательно нужно дождаться плодоношения местного хвойного дерева риму. Только плоды этого дерева дают какапо достаточно питательных веществ для успешного выведения потомства. А плодоносят они лишь раз в 2-5 лет!

Но больше всего работу учёным портит тот факт, что какапо совершенно не осознают всю плачевность ситуации. В отличие от других попугаев, совиные не образуют пар: самцы просто собираются кучкой, токуют, а самка выбирает себе самого доброго. В нормальных условиях такой выбор партнёра — не проблема. Но когда у учёных каждый генотип на счету, система токования превращается в проблему. Из-за близкородственного скрещивания более половины яиц просто не вылупляется, зародыши погибают вследствие внутренних патологий.

Впрочем, есть в бочке дёгтя и ложечка мёда. Орнитологи-спасатели смогли разработать процедуру по искусственному осеменению самок. Теперь они чётко контролируют размножение, подбирая для оплодотворения пары максимально неродственных попугаев. Количество смертей среди зародышей резко снизилось.

Гибель молодняка тоже удалось сократить. Поскольку даже фактические отцы никак и никогда не участвовали в воспитании потомства, смотрители взяли роль заботливых папочек на себя. Во многих гнёздах какапо установлены камеры, благодаря которым люди следят за состоянием малышей и при необходимости дополнительно подкармливают их и мать.

На сегодняшний день популяция какапо насчитывает около 250 особей, но в 2026 году ожидается беби-бум. Деревья риму по всей стране готовятся к цветению, а значит и какапо порадуют мир новой партией детишек! Возможно, ещё не всё потеряно!

Источник - https://dzen.ru/a/aM6PiD9pJFfalJna