Он относился к людям с уважением и доверием — особенно к женщинам. Он боготворил свою мать, и с той же трепетной серьёзностью относился к женщине, которую выбирал и в которую влюблялся…
Будучи смышлёным и энергичным от природы, с выраженными лидерскими чертами, Лайнел в то же время поражал своей удивительной эмпатийной чуткостью к людям - сонастроенностью к чужому горю, обострённым сопереживанием.
Он мгновенно располагал к себе людей своим искренним и активным участием, когда от него требовалась помощь.
Он не боялся раскрывать свою нежность, мягкость, сострадательность, не стеснялся своих и чужих слёз. Умел выслушивать, утешать, успокаивать и вдохновлять.
В нём не было никакой заносчивости или «звёздности», он всегда вёл диалог на равных, с самыми разными людьми. В беседах и интервью демонстрировал мягкое чувство юмора и чуткое внимание к собеседнику.
…Ещё задолго до знакомства с Марион, Лайнел проявил себя как успешный предприниматель и дальновидный бизнесмен — самокритичный, требовательный к себе лидер, умеющий вести команду и разумно приумножать капитал как в музыкальной индустрии, так и в сфере недвижимости.
При этом, не афишируя, он занимался благотворительностью и меценатством — о таких вещах, разумеется, жёлтая пресса предпочитала умалчивать.
Марион отметила это ещё при их первой встрече — в 2004 году, на мероприятии в США, посвящённом чествованию известных австралийцев. Тогда ей сразу стало ясно, что Лайнел обладает цельной и мужественной личностью. В его поведении чувствовались внутреннее достоинство, зрелость и благородство, что произвело на неё сильное впечатление. Его лёгкая застенчивость в момент знакомства лишь подчеркнула его характер и привлекла её внимание.
Её подкупили его искренность, спокойная уверенность и сдержанная, но заметная харизма — сочетание природной привлекательности, юмора и наблюдательного ума. Именно это произвело на неё самое сильное впечатление в начале их общения.
На том мероприятии они проболтали всю ночь, уединившись за угловым праздничным столом. Друзья Марион – Наоми, Рассел и Хъю, мгновенно уловили в чём дело и, с улыбкой переглядываясь, оставили их наедине друг с другом...
Марион задавала вопросы, ей было интересно о нём всё.
Лайнел тогда рассказал, что оставил обучение в школе в 15 лет – не хотел больше терять время. К тому времени он давно знал, что будет музыкантом. На тот момент он играл в двух группах, выступая в австралийских барах четыре раза в неделю.
С усмешкой добавлял, что да, играет на нескольких музыкальных инструментах, но так и не научился читать ноты.
…Когда все гости гала-вечера разошлись и дальше тянуть было неловко, Марион спонтанно протянула ему салфетку, на которой нацарапала едва пишущей ручкой свой номер телефона. Лайнел чуть смущённо взял салфетку, аккуратно её свернул и убрал в портмоне.
Он решился позвонить ей только через два месяца и к его удивлению, она сразу его узнала и они проговорили всю ночь.
На момент знакомства с Марион у него только завершились романтические отношения и он ещё переживал болезненное расставание.
Лайнел взял паузу, чтобы разобраться, куда двигаться дальше.
Иногда он вытаскивал из портмоне салфетку, разворачивал и всматривался в цифры, чтобы убедиться, что это правда: кинозвезда и невероятно красивая женщина оставила ему свой номер телефона.
Он позвонил ей, когда почувствовал, что готов попробовать. Желание не прошло и он настроен попытаться развить их романтическое знакомство во что-то большее - кратковременные интрижки его не прельщали.
Марион неделями ждала его звонка и когда услышала по телефону его голос, она поняла что безумно влюбилась...
Несмотря на свои зависимости и периоды многолетней депрессии, Лайнел по типу личности был значительно устойчивее Марион — и она всегда это чувствовала. Он не отличался повышенной нервозностью. При всей своей артистичности и музыкальности в его характере не просматривались выраженные истероидные черты. Лайнел был скорее интровертирован, умел сосредотачивать энергию и работать в замкнутом пространстве студии, проводя за музыкой долгие часы. Ему не требовалось постоянного внешнего стимула, чтобы понимать, куда двигаться дальше: он словно интуитивно знал, что и как нужно делать.
Марион же была более восприимчивой и уязвимой. Она тяжело переносила одиночество и периоды ожидания. Публичное внимание и собственные психологические напряжения, которые она нередко преобразовывала в творческое «топливо» для работы над ролью, помогали ей удерживать ощущение внутренней собранности и работоспособности. Именно это давало ей чувство, что она справляется — что остаётся «в порядке».
На самом деле глубоко внутри Марион всегда ощущала напряжённость и неуверенность — хрупкость мира, который создала вокруг себя. Она чувствовала, как старается поддерживать его внешний блеск, иногда чрезмерно стараясь на фотосессиях и публичных мероприятиях.
Причины этой неуверенности были давними и вполне объяснимыми. Она никогда не считала себя красивой, долгие годы стеснялась своего высокого роста, худощавости, слишком светлой кожи на фоне тёмно-рыжих волос, собственной застенчивости и определённой странности, которая в юности нередко становилась источником комплексов.
И ещё она ощущала, что рядом с её значимостью в жизни Лайнела всегда существовала сила, с которой невозможно конкурировать, — музыка. Для него она была глубоко терапевтичной и по-настоящему целительной. В самые тяжёлые моменты, при остром внутреннем напряжении или боли, он неизменно брал в руки инструмент. Его песни становились исповедями, которые находили отклик у миллионов, и именно эта связь со слушателями давала ему чувство, что он не одинок в своих размышлениях и переживаниях.
Живые выступления были для него чрезвычайно важны. Лайнел не представлял своего существования без сцены и мгновенного отклика присутствующих людей. И Марион понимала: никакая близость, какой бы глубокой она ни была, не могла полностью заменить ему эту мощную, энергетически насыщенную поддержку.
Смеясь, он несколько раз рассказывал ей и их подрастающим дочерям эпизод из своего детства. Когда за то, что он раскрасил стену в гараже, как ему показалось, вполне удачно, отец наказал его, отобрав на неделю гитару. Ему тогда было лет восемь или девять. Он помнит, как удивлённо подумал, что ещё легко отделался…
Но на третий день у него началась настоящая ломка: острая тоска по инструменту, непреодолимое желание схватить гитару в руки, хотя бы на несколько минут.
Вот тогда родители поняли, что всё у их сына с музыкой всерьёз и надолго, а он осознал, что желает в жизни только одного: не выпускать из рук гитару.
Когда Лайнел и Марион почувствовали, как им вместе хорошо, они быстро приняли решение официально пожениться и не медлить со свадьбой, не растягивать помолвку на годы. Свадьба состоялась в их родном Сиднее, через полтора года после знакомства.
Оба были уже достаточно взрослые. И всё было предельно ясно в их намерениях в отношении друг друга: они страстно хотят быть рядом друг с другом - надолго, навсегда.
…Одно из самых счастливых воспоминаний в её жизни: когда она проснулась, подошла к окну и увидела, что он стоит под окнами, в ожидании когда она проснётся, с охапкой длинных роз цвета слоновой кости. Он прилетел в пять утра, чтобы сделать ей предложение.
Марион нервно провела рукой по небрежно распущенным светлым волосам.
Дешёвые, продажные, жадные до сплетен и откровенного вранья газетчики посвящали длинные колонки возмущённым возгласам о том, что Лайнел использует славу и деньги Марион. Что находясь рядом с ней он становится более популярным, а она - глупая кукла (так они конечно не писали), не замечает очевидного: он с ней ради своей карьеры, чтобы интерес к нему как к музыканту рос, благодаря их модному союзу.
Но Лайнел уже был на пике своей абсолютно оправданной и устойчивой славы, известный на пяти континентах. Обладатель нескольких премий Grammy Award, он зарабатывал в турах миллионы и умело приумножал их за счёт продаж своих четырёх платиновых альбомов (к 2025 году их будет девять).
Также его благосостояние ежегодно росло в сфере недвижимости и в продаже музыкальных инструментов, в частности, акустических и электрических гитар под его именем, мгновенно ставшим модным и качественным брендом.
К 2005 году, когда они решили пожениться, Лайнел Кроу был миллионером и сам, завидным холостяком.
Его рост 177 см. Сколько публичных насмешек за эти годы, что она выбирает низкорослых мужчин на полголовы ниже себя.
Марион задумчиво проводит узким пальцем по ободку фарфоровой чашки, чувствуя что иронично улыбается в темноте пустой кухни.
Что поделать, если самые харизматичные и сексуально привлекательные мужчины в её жизни, были ниже её ростом?..
И почему насмехаются над Лайнелом? Ведь это у неё не совсем обычный для женщины рост – 180 см?..
Так, видимо, устроено сегодняшнее общество. В причинах конфликтов, размолвок и разводов чаще обвиняют мужчин. К тому же она, всемирно любимая, оскароносная и модная драматическая актриса - поэтому на её стороне, в любом случае, всегда будет большинство.
Через два дня она летит в Сидней к сестре за своими девочками, которые проводили там лето и весь сентябрь, временно перейдя на дистанционное обучение.
…Невероятно тяжёлое лето и почти непереносимый сентябрь - хочется умереть.
Марион растягивается на холодной серой плитке – сейчас можно, никто не видит. Она не может плакать. Вся горечь, обида, ярость, отчаяние, стыд, страх - снежным комом застыли в горле.
Она всегда чувствовала, что Лайнел способен уйти. Даже если ему будет очень больно и страшно, он найдёт в себе эти тёмные силы: чтобы развернуться спиной и тихо прикрыть за собой дверь.
Многолетние затяжные эпизоды чёрной депрессии закалили его, сформировали у него выносливость к беспрерывно ноющей психической боли.
Вот когда вскрывается бесконечная власть музыки: только она способна вытащить его на поверхность внешнего мира и вернуть в коммуникацию с людьми, из бездны воспоминаний, медленно и беспрерывно высасывающих живую энергию из его тела.
Хотя Лайнел и говорил много раз, особенно после беспокойного сна, когда они лежали рядом и он перебирал её волосы - что Марион для него, его тихая гавань и маяк, указывающий ему путь домой в любую непогоду... Но неужели он действительно так чувствовал?
Она бы могла сказать теми же словами про него: что он её путеводная звезда и главный смысл в её жизни, вместе с их дочерьми.
Что он её BIG LOVE, заполнившая всё её существо. Как будто она родилась в момент знакомства с ним.
Тогда, как так получилось, что сейчас она лежит, жалко свернувшись калачиком на кухонном полу, в шёлковых брюках и в белой блузе, в одежде, в которой днём была на показе мод, под объективами фотокамер?.. Лежит растерянная, подавленная, опустошённая, как выброшенная на берег рыба, едва хватающая ртом воздух.
Великолепная, дорогая кинодива с сотнями миллионов долларов на счетах.
Чего она добилась, подготовив документы на развод и демонстративно оформив полное опекунство над ещё несовершеннолетними девочками?
Захотела разозлить его, дать ему первой публичную пощёчину за то, что он перестал за них бороться, обесценил их репутацию «Hollywood’s golden couple»?..
Марион вытерла мокрые щёки и села, придвинувшись к стене. Подтянула острые, как у анорексичного подростка, коленки и уткнулась в них лицом.
Когда они в последний раз были близки?..
В мае, перед тем как Лайнел начал свой мировой тур, который всё ещё длится и закончится после десятого октября (скоро он вернётся в Нэшвилл).
Тогда же было их последнее публичное появление вместе - фотожурналисты поймали их напряжённые улыбки и застывшие взгляды.
Он тогда остался на две ночи, прежде чем выехать в тур. Они почти не разговаривали. Ей было страшно, обидно и она тоже хотела сохранить гордое выражение лица.
Но понимая, что Лайнел уезжает надолго и чувствуя как внутри нарастает тревога, Марион вдруг охватила странная, тяжёлая решимость. Она словно захотела остаться только в собственной уязвимости - без защиты, без масок — и поэтому легла ночью под прохладную простыню, полностью раздевшись.
Когда под утро Лайнел вернулся из студии и тихо лёг рядом, она медленно, без слов придвинулась к нему, прижалась всей собой - горячей, хрупкой, напряжённой. И он не отстранился.
В чувственной близости вспыхнула робкая надежда — как дыхание на холодном стекле.
Новость о том, что в июне Лайнел переехал в отдельное собственное жильё в Нэшвилле, застала её на съёмках в Лондоне и потрясла её.
