Где-то в благополучной (по их меркам) Швеции, в городе Вёкше, случился лютый зашквар. Прямо из Культурного парка, как будто это не Европа, а Припять, сперли монументалку. Бронзовый шедевр под названием «Эмигранты» кисти (или долота?) Карла Миллеса, который символизирует великое переселение шведов в Америку. Семь каких-то мелких челов сидят на спине огромной рыбы. И вот эта рыба, вместе со всеми своими наездниками, исчезла нахрен. Вес – чтобы вы понимали уровень наглости – 125 килограммов чистой, мать ее, бронзы. Не шутки, не шурупы.
Скульптура стояла себе у Дома эмигрантов, никого не трогала и, что самое смешное, НИКЕМ НЕ ОХРАНЯЛАСЬ. Ну, а чо, в Швеции же не воруют, да?
Видимо, кто-то решил, что лучшая судьба для символа эмиграции – это эмиграция в чермет.
Мораль? Чем больше вес, тем меньше охрана. И в любой стране мира, если что-то плохо лежит и весит центнер, оно рискует найти свою судьбу в виде вторичного сырья.
Ивар Рагнарсон, был вождём Великой языческой армии викингов, вторгшейся в Англию и Ирландию. Согласно «Сказанию о Рагнаре Лодброке», он был сыном легендарного конунга от Аслауг и братом Бьёрна Железнобокого, Хальвдана (или Хвитсерка), Сигурда Змееглазого и Рагнвальда. Однако неизвестно, является ли это исторически точным.
Иногда Ивара считают одним и тем же человеком, что и Имар, король викингов Дублина, правивший между 870 и 873 годами. Возможно, он родился в Уппсале, Швеция, около 787 года. Неясно, почему Ивар получил прозвище «бескостный». Некоторые саги утверждают, что он родился с заболеванием скелета, из-за которого не мог ходить, по другим предположениям - он просто был импотентом. Согласно «Сказанию о Рагнаре Лодброке», бескостность Ивара была результатом проклятия. Его мать, Аслауг, третья жена Рагнара, скорее всего была вёльвой (провидицей). Аслауг предложила им с мужем воздержаться три ночи, прежде чем заняться любовью после долгой разлуки, пока он совершал набеги на Англию. Однако у Рагнара пылала необузданная страсть и он не прислушался к ее словам. В результате Ивар родился со слабыми костями. Другая гипотеза заключается в том, что он был на самом деле известен под прозвищем «Ненавистный», что на латыни было бы Exosus. Средневековый писец, владеющий только базовыми знаниями латыни, мог бы легко интерпретировать это как ex (без) os (кость), таким образом, «Бескостный», хотя трудно сопоставить эту теорию с прямым переводом его имени, данным в норвежских источниках. Хотя саги описывают физическую инвалидность Ивара, они также подчеркивают его мудрость, хитрость и мастерство стратегии и тактики в бою.
Его часто считают идентичным Имару, основателю династии Уи Имайр, которая в разное время, с середины девятого по десятый век, правила Нортумбрией из города Йорк и доминировала в Королевстве Дублин. Это также делает его предком династии Крованов.
Жизнь Ивара
В 865 году Великая языческая армия под предводительством Ивара вторглась в англосаксонскую Гептархию. Гептархия была общим названием для семи королевств: Восточной Англии, Эссекса, Кента, Мерсии, Нортумбрии, Сассекса и Уэссекса. Вторжение было местью сыновей Рагнара Лодброка королю Элле Нортумбрийскому, который казнил Рагнара в 865 году, бросив его в яму со змеями, но историчность этого объяснения неизвестна. Согласно саге, Ивар не смог победить Эллу и искал примирения. Он попросил столько земли, сколько мог покрыть бычьей шкурой, и поклялся никогда не воевать против Эллы. Затем Ивар разрезал шкуру быка на такие тонкие пряди, что ими можно было окутать большую крепость (в более старой саге это был Йорк, а в более новой — Лондон), которую он мог захватить (вспомните похожую легендарную уловку основательницы Карфагена Дидоны). В конце следующего года армия повернула на север и вторглась в Нортумбрию, в конечном итоге захватив Эллу в Йорке в 867 году. Согласно легенде, Элла был казнен Иваром и его братьями с помощью «кровавого орла», ритуального метода казни, историчность которого вызывает споры, при котором грудная клетка вскрывается сзади, а легкие вытаскиваются, образуя форму, похожую на крылья. Позже в том же году армия двинулась на юг и вторглась в королевство Мерсия, захватив город Ноттингем, где они провели зиму. Король Бургред Мерсийский ответил союзом с западно-саксонским королем Этельредом Уэссекским, и объединенными силами они осадили город. Англосаксы не смогли вернуть город, но было заключено перемирие, по которому датчане отступали в Йорк. Великая языческая армия оставалась в Йорке более года, собирая силы для дальнейших нападений.
Ивар и Убба идентифицируются как командиры датчан, когда они вернулись в Восточную Англию в 869 году, и как палачи восточноанглийского короля Эдмунда. Точная история смерти Эдмунда неизвестна, однако предполагается, что его пленение и казнь, вероятно, имели место от рук сыновей Рагнара.
Смерть
Англосаксонский летописец Этельверд датирует его смерть 870 годом. В «Анналах Ольстера» и во «Фрагментарных анналах Ирландии» смерть Имара описывается в 873 году. Идентификация короля Лайтлинда как Готфрайда (т. е. отца Имара) была добавлена переписчиком в 17 веке. В оригинальной рукописи 11 века субъект записи был просто назван righ Lochlann («король Лохлейна»), что, скорее всего, относилось к Имару, чья смерть не упоминается в других источниках . Причина смерти — внезапная и ужасная болезнь — не упоминается ни в одном другом источнике, но это повышает вероятность того, что истинное происхождение древнескандинавского прозвища Ивара кроется в пагубных последствиях неустановленной болезни, которая поразила его в конце жизни.
В 1686 году фермер Томас Уокер обнаружил скандинавский курган в Рептоне в Дербишире, где Великая языческая армия стояла лагерем. В кургане находились останки 9-футового викинга (274 см ростом!) Его окружали разрозненные части скелетов ещё 264 воинов, а это означало, что похороненный там человек имел очень высокий статус. На это также указывает и подготовка могилы (ее «пол» был усыпан красным песком), а также наличие четырех костяков молодых людей в ее углу, вероятно, ритуальных жертв. К сожалению, выделить среди перемешанных костяков костяк «гиганта» не удалось. До наших дней дошло только описание этого великана.
В 1980-х годах в том же месте профессор Мартин Биддл из Оксфордского университета и его жена Бирте Кьёльбай-Биддл предположили, что останки могли принадлежать Ивару Бескостному, поскольку Великая языческая армия проводила зимы в этом поселении.
Версия подкрепляется тем фактом, что, по сагам, Ивар был высокорослым: «И когда он был молод, то был такого высокого роста, что не имелось ему ровни». Возможно, воины, окружающие великого викинга, были перезахоронены (то есть перенесены из другого места) вместе с ним, чтобы сопровождать его и в загробной жизни. Артефакты, обнаруженные в могиле, свидетельствуют об особых языческих обрядах, проводимых в честь погребённого. Анализ костяков показал, что подавляющее большинство костей принадлежит скандинавским мужчинам в вполне «боеспособном» возрасте от 17 до 45 лет (86%). Найденные в захоронении монеты позволяют датировать курган 874 годом, т.е. временем, когда викинги ушли с этого места и когда в сказаниях заканчиваются записи об Иваре.
Согласно саге, Ивар приказал похоронить себя в месте, которое было бы открыто для нападения, и предсказал, что если это будет сделано, то врагов, приходящих на эту землю, будет ждать неудача. Это пророчество было верным. Согласно саге, «Когда Вильгельм Бастард (Вильгельм I Английский), сошел на берег, пошел [к месту захоронения], разрушил курган Ивара и увидел, что тело [Ивара] осталось нетленным. Затем Вильгельм приказал развести большой костер, на котором тело Ивара было сожжено... После этого Вильгельм продолжил высадку и одержал победу».
Уважаемые пикабушники, помогите, пожалуйста, найти фильм. Сюжет помню плохо, видел его на площадке кинофестиваля году в 2010. Снят в одной из Скандинавских стран и, полагаю, не ранее 2000 года. По жанру больше похож на мелодраму, сюжет выстроен вокруг перипетий семейной жизни и поисков себя и ответов на житейские вопросы. Очень много зимних пейзажей. Возможно, по сценарию несколько человек выезжали в загородный дом. В одной из сцен звучит песня "Вечерний звон", а один из героев мчится по зимней дороге на авто (возможно, даже имела место авария). Мучаюсь попытками поиска уже несколько лет, буду очень признателен за помощь!
Заказали лунницу с кельтским орнаментом, получилось нечто среднее между кельтами и Скандинавией, я довольна. Договорилась с заказчицей, что буду делать такие и другим желающим в дальнейшем, вчера час обсуждала с сестрой, похожи эти витые элементы на черепа воронов или нет, сошлись на том, что для воронов надо будет подправить форму.
Среди интернет-публики весьма распространена байка о том, что якобы гренландские скандинавы не ели рыбу вовсе, и это стало причиной их вымирания. Это заблуждение родилось из некорректной интерпретации реальных археологических данных, которые затем были растиражированы в популярной литературе, например, в работах Джареда Даймонда. Действительно, ранние раскопки в Гренландии, сфокусированные на анализе костных останков в центральных зонах крупных усадеб (как, например, усадьба Эрика Рыжего в Братталиде), показали шокирующе низкий процент рыбьих костей (менее 1% от общего числа находок). На этом основании был сделан поспешный вывод о существовании некоего «культурного табу» на поедание рыбы. Однако давайте по порядку. Откуда вообще викинги к западу от Скандинавского полуострова и как у них вообще дела с рыбой?
Как вам известно, эпоха викингов (охватывающая период с конца VIII до середины XI в), стала временем не только военных походов, но и масштабной колонизации новых земель. Освоение скандинавами дальних островов вроде Фарерских, Исландии и Гренландии являтся одной из самых впечатляющих страниц в истории мореплавания. За миграциями и основанием поселений стояли не только политические амбиции, но и суровые экономические реалии, а также сложившиеся кулинарные традиции, в которых особая роль отводилась рыбе и морепродуктам. Археологические и генетические исследования последних лет позволяют реконструировать эту картину с удивительной точностью (о чём у меня уже было однажды).
Так по мнению художника Оскара Вергеланда происходила высадка скандинавов в Исландии
Массовая миграция норвежцев в Исландию началась после 872 года, когда король Харальд Прекрасноволосый силой объединил Норвегию под своей властью. Многие знатные семьи, не желавшие подчиняться королю, отправились на поиски новых земель. Согласно историческим данным, до 930 года в Исландию переселилось от 20 000 до 30 000 норвежцев. Они везли с собой предметы быта, семена и домашний скот, а их основными занятиями стали рыболовство, земледелие и скотоводство. Генетические исследования показывают, что исландские колонисты были неоднородны. Анализ 16 древних геномов из Исландии, датируемых 950–1100 годами, свидетельствует, что, наряду со скандинавами (в основном норвежцами), в заселении острова участвовали выходцы с Британских и Оркнейских островов. Один из образцов (VK95) несет гаплогруппу, характерную для Ирландии, а другой (VK123), обладая ближневосточной гаплогруппой, аутосомно оказался типичным жителем Северной Европы, что говорит о сложных путях миграций.
Колонизация Гренландии стала следующим шагом скандинавской экспансии. Около 982–985 годов исландец Эрик Рыжий, приговоренный к изгнанию за убийство, достиг берегов неизвестной земли . Проведя в изгнании три года, он вернулся в Исландию с рассказами о «Зеленой стране» (Гренландии), желая привлечь переселенцев . В 986 году флотилия из 25 кораблей с примерно 700 людьми на борту отправилась к новым берегам. До цели добрались лишь 14 кораблей с 400 колонистам. Исследования показывают, что в период расцвета в гренландских поселениях могло проживать до 6000 человек.
Было основано два основных переселенческих района – Восточное поселение (исл. Eystribyggð) с около 190 хуторами, 12 церквями и монастырями и Западное поселение (исл. Vestribyggð) с примерно 90 хуторами и 4 церквями. Экономика колонии базировалась на скотоводстве и торговле ценными товарами: моржовой костью, гагачьим пухом, шкурами и рогами нарвала . Раскопки усадьбы Эрика Рыжего в Братталиде показали, что там содержалось около 50 коров, что значительно превышало средний показатель для скандинавского хозяйства того времени.
Руины поселения викингов
Теперь что касается пресловутой рыбы. Вообще-то рацион викингов был сбалансированным и разнообразным, чему способствовали земледелие, животноводство, охота и рыболовство. Скандинавы не были дикими варварами, желавшими только того, чтобы всадить топор в чью-либо голову (хотя такое и случалось). Они выращивали ячмень, овес и рожь, из которых делали муку для лепешек и каш. Их огороды давали капусту, репу, лук, горох и бобы. Из мяса домашнего скота (коров, овец, коз, свиней) они готовили себе блюда, а из молока производили сыр, творог, масло и скир – густой йогурт, который употребляли с ягодами и мёдом.
Рыба также играла в их рационе ключевую роль, составляя до 25% рациона. Археологические находки в Исландии, Норвегии и на Шетландских островах показывают, что рыбьи кости составляют от 50% до 95% всех костных останков. Викинги ловили треску, лосося, пикшу, которых коптили, солили и сушили. Сушеная треска могла храниться годами и была идеальным продуктом для долгих морских походов и торговли . Анализ ДНК средневековой трески подтверждает существование обширных торговых сетей, связывавших разные части Европы.
А это уже современная реконструкция поселения. Обратите внимание на сушильни
Однако как уже отмечалось в начале, самым поразительным аспектом гренландской колонии является отношение её жителей к морским ресурсам. Несмотря на то, что поселения располагались на побережье, а рыбы было в изобилии, археологи обнаружили шокирующе мало следов её потребления. В Восточном поселении рыбьи кости составляют не более 0,7% от всех костных останков. Это контрастирует не только с Исландией и Норвегией, но и с соседями-инуитами, которые активно питались рыбой. При этом не было найдено и рыболовных снастей — грузил, крючков или сетей.
Вот именно этот феномен и не имеет рационального объяснения, особенно с учетом того, что колония в Гренландии пришла в упадок и исчезла к концу XV века, столкнувшись с ухудшением климата и голодом. Ученые, такие как упомянутый Джаред Даймонд, выдвигают психологическую гипотезу: дескать изначально мог возникнуть временный запрет на употребление рыбы, например, из-за серьёзного отравления, которое пережили первые колонисты во главе с Эриком Рыжим. Со временем этот запрет превратился в устойчивое пищевое табу, символ идентичности, отделявший цивилизованных гренландцев от рыбоедов Исландии и Норвегии, а также от диких инуитов. Нежелание отказаться от этой традиции, даже перед лицом голодной смерти, стало одной из причин коллапса колонии.
Вот вам для примера традиционный норвежский стокфиш (stockfish)
Однако новые исследования кардинально меняют картину. Применение современных методов, в частности химического анализа стабильных изотопов в костях самих викингов, дало сенсационные результаты. Изотопы азота и углерода, накапливающиеся в тканях организма на протяжении жизни, неумолимо свидетельствуют: по мере того, как гренландские норманны жили в колонии поколение за поколением, рыба занимала все более важное место в их рационе. Например исследования, проведенные под руководством ученых из Университета Копенгагена, анализировали костный коллаген из скелетов на кладбище в Восточном поселении. Данные показывают, что у первых колонистов диета действительно была основана на продуктах животноводства (говядина, баранина). Но уже к XIV веку изотопные сигналы у населения становятся идентичными сигналам морских хищников. Это доказывает, что морепродукты, в первую очередь рыба, составляли к этому времени от 50% до 80% их белкового рациона.
И, поверьте, объёмы производства стокфиша могут быть весьма впечатляющими
Так откуда же взялся миф? Всё дело в методологии раскопок и сохранности артефактов. Мелкие рыбьи кости (например, от трески) легко разрушаются, их могут съедать собаки или свиньи, и они часто просто не замечаются при грубой перекопке. Кроме того, основная разделка и потребление рыбы могли происходить не в парадных залах, а на берегу, в специальных сезонных лагерях или на кухнях, которые реже становятся объектом пристального изучения. Раскопки таких периферийных зон действительно начинают находить следы активной рыболовной деятельности.
Если статья Вам понравилась - можете поблагодарить меня рублём здесь, или подписаться на телеграм и бусти. Там я выкладываю эксклюзивный контент (в т.ч. о политике), которого нет и не будет больше ни на одной площадке.
Недавний мой рассказ о Снорри Стурлусоне, собирателе саг, легенд и злобных взглядов окружающих, сподвигнул вспомнить и сами саги. Приводить их здесь в полном объеме нет никакого смысла, но некоторые любопытные моменты стоит разместить - хотя бы потому, что они повествуют не столько о событиях, сколько о нравах людей той давней эпохи. Например в "Саге об Эрике Рыжем" упоминается о гибели умелого морехода Бьярни, сына Гримольфа, который, к слову, плавал к берегам Америки!
"...Корабль Бьярни, был отнесен ветром в Гренландское море. Там они оказались в червивых водах, но обнаружили это, только когда корабль был весь источен червями и начал погружаться.
Они стали обсуждать, что делать. У них была лодка, пропитанная тюленьим жиром, а говорят, что червь не может точить дерево, так пропитанное. Большинство сказало, что надо посадить в лодку столько народу, сколько она выдержит. Но когда попробовали сделать так, то оказалось, что она подняла не больше половины людей. Тогда Бьярни сказал, что надо садиться в лодку по жребию, а не по знатности. По жребию вышло, что садиться в лодку должен был Бьярни и с ним почти половина людей.
Когда те, кому выпал жребий уже были в лодке, один молодой исландец, спутник Бьярни, сказал: - Неужели ты бросишь меня здесь, Бьярни?
Бьярни отвечает: - Так выходит.
Исландец говорит: - Другое ты обещал мне, когда я покидал отцовский дом в Исландии, чтобы ехать с тобой!
- Я не вижу другого выхода, — говорит Бьярни. — Но скажи, что ты можешь предложить? - Я предлагаю, чтобы мы поменялись местами, ты пойдешь сюда, а я туда.
Бьярни отвечает: - Что ж, пусть будет так. Ты, я вижу, очень жаден до жизни и думаешь, что трудная вещь - умереть.
И они поменялись местами. Молодой исландец сел в лодку, а Бьярни перешел на корабль, и говорят, что Бьярни и все, кто остался с ним на корабле, погибли в море. А те, кто был в лодке, поплыли своей дорогой и достигли берега, и рассказали об этом случае..."
Забавно тут даже не то, что Бьярни предложил честный жребий, хотя был хозяином корабля и мог спокойно рассчитывать на место в лодке, и даже не то, что сын Гримольфа обладал железными яйцами и невозмутимо поменялся с малодушным.
Главный интерес представляет оценка окружающими. Рассказчик, а саги долгие лета передавались изустно, полностью на стороне морехода, и даже не сохранил для потомков имя молодого исландца, как не достойное упоминания. Спасся? Ну и шут с ним - всё равно помрёт. Не о чем тут говорить...
Для сравнения вспомните ситуацию с поджогом храма Артемиды в Эфесе - там засранцу с факелом таки удалось попасть в учебники Истории - O tempora, o mores! Не надо так!
