Международное общество автоматизации (ISA) создало комитет ISA100 в 2005 году для разработки стандартов и рекомендаций по внедрению беспроводных систем в промышленной автоматизации, ориентированных на уровень полевых устройств. Первый проект семейства ISA100 — ISA‑100.11a — предназначен для низкоэнергетических полевых датчиков, где допускаются задержки порядка 100 мс. Стандарт поддерживает сетевые топологии «mesh», «star» и гибридные конфигурации, позволяя реализовать разнообразные IIoT‑приложения.

Разработанный с нуля и основанный на требованиях пользователей, ISA100 Wireless получил официальное одобрение ANSI в январе 2012 года и признание IEC 62734 и EN 62734 в сентябре 2014 года. Это единственный промышленный протокол IPv6 over Low‑Power Wireless Personal Area Networks (6LoWPAN), предназначенный для автоматизации. С момента выпуска его версия практически не менялась, что подтверждает его зрелость и стабильность.

ISA100 — невероятно зрелый и стабильный стандарт (он является стандартом МЭК с 2014 года), который также развивается, дополняя и развивая технологию, не нанося ущерба основному протоколу. Новые функции, добавленные WCI, такие как Bluetooth Low Energy (BLE) и OPC-UA, предоставляют дополнительные механизмы настройки и способы доступа к данным ISA100, но это не меняет фундаментально базовый зрелый и надежный протокол.

Пол Ходж, глобальный руководитель ISA

Расширение области применения

В последние годы внимание сосредоточено на использовании ISA100 в системах, где безопасность имеет критическое значение: обнаружение газа, мониторинг коррозии, управление клапанами и др.

Главным достижением стало признание рынком безопасности беспроводных технологий. В настоящее время эта технология используется многими конечными пользователями по всему миру, а сочетание её с управлением технологическими процессами обеспечивает им значительную гибкость.

Адне Баер-Ольсен, руководитель отдела глобального развития бизнеса

Филипп Мук отметил, что за последний год технология ISA100 Wireless претерпела несколько значимых улучшений, направленных на повышение совместимости, упрощение развертывания и интеграцию с современными промышленными системами.

За последний год технология ISA100 Wireless увидела несколько существенных усовершенствований, направленных на улучшение совместимости, простоты внедрения и интеграции с современными промышленными системами. Помимо поддержки BLE и OPC‑UA, ключевым развитием стала интеграция поддержки PA‑DIM.

Филипп Мук

Дополнительные технологические новшества включают прямую интеграцию IPv6 в сетевой и транспортный уровни, улучшенную кибербезопасность и расширенные возможности мониторинга в реальном времени (паровые ловушки, предохранительные клапаны, беспроводные датчики газа и коррозии).

Применение в системах безопасности

Роберт Ассимити, генеральный директор Centero, подчеркнул растущее использование ISA100 в системах безопасности за последние четыре‑пять лет.

За последние четыре‑пять лет ISA100 Wireless всё активнее применяется в сфере безопасности. Стандарт изначально разрабатывался с учётом требований к безопасности. Различные типы полевых устройств ISA100 Wireless задействованы в миссионно‑критических приложениях, таких как газовые детекторы, звуковые сигналы и маячки, как на суше, так и в море. Системы интегрированной безопасности (SIS) подключаются к контроллерам безопасности; полевые устройства сертифицированы по уровню SIL2, а поставщики предлагают инструменты, сертифицированные по ISA100 SIL2.
Роберт Ассимити

Он также отметил рост интереса к мониторингу коррозии и вибраций в рамках предиктивного обслуживания.

Позиционирование среди конкурентов

Бурный рост разнообразных беспроводных технологий (WirelessHART, LoRa, Wi‑Fi, BLE, 5G) усложняет выбор. Пол Ходж признал, что изобилие протоколов может сбивать с толку.

Нет сомнений, что множество протоколов может запутать пользователей. ISA100 обслуживает определённый рыночный сегмент. Для некоторых задач, где не требуется частое обновление, более подходящим может быть LoRa. Пользователи также могут быть смущены широким спектром вариантов, таких как BLE, LoRa, 5G, без прямого сравнения.
Пол Ходж

Ассимити сравнил WirelessHART с ISA100, подчеркнув, что WirelessHART представляет собой «проводной HART по беспроводному каналу».

WirelessHART адаптирует широко распространённый проводной протокол HART к беспроводному формату. Команды и структуры уровня приложений остаются теми же, дополненными параметрами беспроводной диагностики и управления.
Роберт Ассимити

Он добавил, что выбор зависит от установленной распределённой системы управления (DCS) или клиентских приложений, используемых на предприятии.

В основном всё зависит от распределённой системы управления (DCS) или клиентских приложений, которые пользователи уже внедрили в сеть завода.
Роберт Ассимити

Филипп Мук отметил, что ни одна беспроводная технология не превосходит все остальные во всех параметрах; всегда существуют компромиссы между скоростью передачи, диапазоном, энергопотреблением и другими факторами.

Подведение итогов

ISA100 - это не единственная беспроводная технология, применяемая в промышленности. Разработчики ISA100 рассчитывали на длительную доступность используемого радиоканала, который за последние 15 лет значительно улучшился, обеспечивая более высокую производительность, чем могла бы обеспечить система пятнадцать лет назад.

Больше материалов на канале РобоТок: https://t.me/tobotsp

За последние несколько лет термоядерная энергия перешла от шутливой «always a decade away» к реальной технологии, привлекающей инвесторов. Несмотря на сложность и высокие текущие затраты, термоядерный синтез обещает использовать реакцию, питающую Солнце, для получения почти неограниченной энергии на Земле. Успешные коммерческие реакторы могут изменить триллионные рынки.

Три ключевых технологических прорыва — более мощные микросхемы, продвинутый искусственный интеллект и высокотемпературные сверхпроводящие магниты — позволили создать более сложные конструкции реакторов, улучшить моделирование и разработать продвинутые схемы управления. В конце 2022 года лаборатория Министерства энергетики США объявила о контролируемой реакции, вырабатывающей больше энергии, чем было вложено в топливный шарик, что стало первым шагом к научному «перелому».

Commonwealth Fusion Systems

Commonwealth Fusion Systems (CFS) привлекла около трети всех частных инвестиций в термоядерные компании. В августе 2025 года компания закрыла раунд на 863 млн долларов, доведя общий объём привлечённых средств почти до 3 млрд долларов. После серии B в 2021 году, CFS активно строит в Массачусетсе реактор Sparc — токамак с D‑образным поперечным сечением, использующий ленту из высокотемпературного сверхпроводника REBCO. Ожидается ввод в эксплуатацию в конце 2026 – начале 2027 года. Позднее в этом десятилетии планируется построить коммерческий реактор Arc мощностью 400 МВт вблизи Ричмонда, штат Вирджиния; половину выработки согласилась купить компания Google. Среди инвесторов — Breakthrough Energy Ventures, The Engine, Билл Гейтс и другие.

TAE Technologies

TAE Technologies (ранее Tri Alpha Energy), основанная в 1998 году, использует конфигурацию с обратным полем, усиливая стабильность плазмы при помощи пучков частиц. В июне 2025 года компания привлекла 150 млн долларов от существующих инвесторов, включая Google, Chevron и New Enterprise, а общий объём инвестиций составил 1,79 млрд долларов.

Helion

Helion, базирующаяся в Эверетте, Вашингтон, планирует начать производство электроэнергии в 2028 году, первым клиентом будет Microsoft. Компания использует токамак‑подобную конфигурацию с магнитным сжатием плазмы, при котором электрический ток генерируется непосредственно в реакторе. В январе 2025 года Helion привлекла 425 млн долларов, а общий объём инвестиций достиг 1,03 млрд долларов. Среди инвесторов — Сэм Альтман, Рид Хоффман, KKR, BlackRock, Питер Тиль и другие.

Pacific Fusion

Pacific Fusion объявила о серии A на 900 млн долларов. Компания разрабатывает инерциальный синтез, заменяя лазеры координированными электромагнитными импульсами, генерируемыми 156 генераторами Маркса мощностью 2 ТВт на 100 нс. Руководят проектом Эрик Ландер (бывший руководитель проекта «Геном человека») и президент Уилл Реган. Финансирование будет предоставляться траншами по достижении контрольных точек.

Shine Technologies

Shine Technologies сосредоточилась на продаже нейтронных тестов и медицинских изотопов, а также разработке технологий утилизации радиоактивных отходов. Компания пока не объявила конкретный дизайн будущего реактора. Общий объём привлечённых средств — 778 млн долларов; инвесторы включают Energy Ventures Group, Koch Disruptive Technologies, Nucleation Capital и Wisconsin Alumni Research Foundation.

General Fusion

General Fusion, основанная в 2002 году в Британской Колумбии, разрабатывает магнитный таргетный синтез (MTF). В реакторе жидкий металл окружает камеру с плазмой; поршни сжимают стенку, вызывая реакцию. В 2025 году компания столкнулась с нехваткой средств, сократив штат на 25 %. После открытого обращения CEO Грега Твинни к инвесторам, в августе было получено 22 млн долларов в раунде «pay‑to‑play». Общий объём инвестиций — 462,53 млн долларов; среди инвесторов — Джефф Безос, Temasek, BDC Capital и Chrysalix Venture Capital.

Tokamak Energy

Tokamak Energy (Оксфордшир, Великобритания) создала компактный токамак с низким аспектным отношением, напоминающий сферу. Прототип ST40 в 2022 году достиг плазмы 100 млн °C. Сейчас разрабатывается Demo 4 для тестирования магнитных систем в условиях, приближенных к коммерческим. В ноябре 2024 года компания привлекла 125 млн долларов; общий объём инвестиций — 336 млн долларов, включая Future Planet Capital, In‑Q‑Tel, Midven и Ханса‑Петера Вильда.

Zap Energy

Zap Energy (Эверетт, Вашингтон) использует электрический ток для создания собственного магнитного поля, сжимая плазму до 1 мм и вызывая зажигание. Нейтроны нагревают жидкий металл, который затем преобразуется в пар для турбины. Компания привлекла 327 млн долларов; инвесторы — Breakthrough Energy Ventures (Билл Гейтс), DCVC, Lowercarbon, Energy Impact Partners, Chevron Technology Ventures и сам Билл Гейтс как ангел.

Proxima Fusion

Proxima Fusion (Великобритания) работает над стеллятором — альтернативой токамакам, где магнитные поля «скручивают» плазму, обеспечивая её более длительную стабильность. В июне 2025 года компания закрыла серию A на 130 млн евро, общий объём инвестиций превысил 185 млн евро. Среди инвесторов — Balderton Capital и Cherry Ventures.

Marvel Fusion

Marvel Fusion (Мюнхен) использует инерционный синтез с лазерами, направленными на цель, содержащую кремниевые наноструктуры, что упрощает производство. Планируется демонстрационный центр совместно с Colorado State University, открытие которого запланировано на 2027 год. Общий объём привлечённых средств — 161 млн долларов; инвесторы включают b2venture, Deutsche Telekom, Earlybird, HV Capital, Таавета Хинрикуса и Альберта Вингера.

First Light

First Light (Оксфордшир, Великобритания) в марте 2025 года отказалась от разработки собственного реактора и перешла к поставкам технологий для других стартапов. Ранее компания занималась инерционным синтезом. Общий объём инвестиций — 140 млн долларов; инвесторы — Invesco, IP Group и Tencent.

Xcimer

Xcimer (Колорадо) следует принципам Национального игнорирующего устройства (NIF), разрабатывая 10‑мегаджоульный лазерный комплекс, в пять раз мощнее установки NIF. Стены реакционной камеры будут покрыты расплавленной солью для поглощения тепла. С момента основания в январе 2022 года компания привлекла 109 млн долларов; инвесторы — Hedosophia, Breakthrough Energy Ventures, Emerson Collective, Gigascale Capital и Lowercarbon Capital.

Больше материалов на канале РобоТок: https://t.me/tobotsp

Присоединяйтесь к интересному

Вопрос о том, освобождает ли автоматизация человека от каторжного труда или закабаляет его по-новому, сегодня актуален как никогда. Эта борьба началась не с появлением искусственного интеллекта, а гораздо раньше — с молота легендарного Неда Лудда, поднимавшего английских рабочих на разрушение ненавистных ткацких станков. Луддиты, текстильщики из промышленных графств, инстинктивно понимали то, что сегодня очевидно для многих: будущее технологий не предопределено свыше, оно всецело зависит от того, в чьих руках находится власть и ради каких целей используется прогресс. Их восстания были не слепыми погромами, а отчаянным протестом против машин, которые лишали мастеров куска хлеба, обрекая их семьи на нищету и голод. Ответ британских властей был беспощаден: введение смертной казни за порчу имущества и кровавая расправа с восставшими силами армии.

Это наглядно показало, что при капитализме любое техническое новшество служит не интересам трудящихся, а лишь обогащению хозяев жизни, выбрасывая на улицу тех, чьим трудом создаётся богатство.

Сегодня автоматизация сулит невиданный скачок производительности. Однако при капитализме этот потенциал оборачивается против человека: массовой безработицей, грозящей не только рабочим у станка, но и квалифицированным специалистам — переводчикам, аналитикам, инженерам. Многочисленные исследования констатируют, что чувство контроля над собственной трудовой жизнью у работников неуклонно снижается. Это свидетельствует о всеобщем обесценивании навыков: человек превращается в придаток к алгоритму, его действия жёстко регламентированы и находятся под постоянным надзором ради максимизации выгоды. В гигантских логистических компаниях ритм работы задают роботы, а люди вынуждены подстраиваться под бесчеловечный темп, что закономерно приводит к росту профессиональных заболеваний и травматизма. Системы искусственного интеллекта уже сегодня вытесняют копирайтеров, журналистов и юристов, ставя под угрозу существование миллионов рабочих мест по всему миру, особенно в сфере интеллектуального труда.

Парадокс заключается в том, что сам капитализм, породивший эти технологии, не в состоянии раскрыть их во благо всех из-за своих внутренних противоречий. Яркий пример — история автоматизированного завода по производству автомобильных рам в прошлом веке, где небольшая группа рабочих производила больше, чем тысячи их коллег на обычном предприятии. Создатели признавали, что для окупаемости такого завода необходим гарантированный огромный спрос. Но анархия капиталистического рынка, его конкуренция и кризисы перепроизводства не могут этого обеспечить. Капиталист внедряет машину только тогда, когда она дешевле рабской силы, которую она заменяет. В итоге технологии, способные избавить человечество от изнурительного труда, оказываются в узких рамках погони за частной прибылью. Плоды же автоматизации присваивает кучка собственников, умножая чудовищное неравенство. Ослабление профсоюзов по всему миру лишает трудящихся последней защиты перед лицом безрадостного будущего, навязываемого хозяевами машин.

Но существует и принципиально иной путь, где технологии служат не обогащению немногих, а процветанию общества в целом. Это путь рабочего самоуправления, коллективного контроля и общественного планирования, где развитие искусственного интеллекта будет открытым и подотчётным людям. Главный результат автоматизации при социализме — это не рост безработицы, а последовательное сокращение рабочего дня для всех. Свободное время — вот подлинное богатство, которое капитализм отнимает у человека и которое необходимо вернуть. Для смягчения перехода и обеспечения достойной жизни необходимы меры перераспределения, такие как безусловный базовый доход, финансируемый за счёт налогообложения сверхприбылей корпораций. Опыт отдельных стран по сокращению рабочей недели показывает, что люди используют освободившееся время для обучения, семьи и творчества, что только повышает общую производительность.

Высвобождаемые трудовые ресурсы должны быть направлены не в нищету и не на произвол рынка, а в те сферы, где необходим человеческий труд и которые определяют будущее человечества: образование, здравоохранение, наука, экология, забота о детях и пожилых, культура и искусство. Так автоматизация становится не угрозой, а трамплином для расцвета каждой личности, стирая грань между физическим и умственным трудом, между рабочим и инженером.

Как предвидел Карл Маркс, анализируя ещё паровые машины, автоматическая система машин способна освободить человека от роли живого придатка к механизму, превратив его в свободного творца, наблюдателя и регулятора производства. Он подчёркивал, что при капитализме машины служат усилению эксплуатации, удлинению рабочего дня и росту нищеты, но в коммунистическом обществе они сократят необходимое рабочее время до минимума, дав простор для развития всех способностей человека. Опыт Советского Союза, где электрификация и механизация рассматривались как фундамент для облегчения труда и роста культурно-технического уровня всех трудящихся, ярко подтверждает этот тезис. План масштабной электрификации всей страны заложил основу для последующей индустриализации, а на заводах первой пятилетки, построенных с нуля, внедрение конвейеров и автоматизированных линий позволило поднять бывших крестьян до уровня квалифицированных рабочих, сократив долю тяжёлого ручного труда. Таким образом, автоматизация обнажает тупиковость капитализма, не способного использовать её для всеобщего блага, и одновременно указывает путь к социализму — единственной системе, где технологический прогресс может быть поставлен на службу человечеству. Борьба за будущее, в котором роботы работают на людей, а не люди конкурируют с роботами, — это борьба не против машин, а за демократический контроль над ними, за экономику, где мерой успеха является свободное время и всестороннее развитие каждого человека, а не прибыль горстки эксплуататоров.