Во Второй мировой войне в составе войск СС (Waffen SS) нацистской Германии не было создано ни одной части, имевшей бы статус «польской». Некоторые авторы, преимущественно польские, ошибочно используют этот факт для утверждения: «Поляки в СС не служили». На самом деле это не соответствует действительности. Поляки, а, вернее, граждане Речи Посполитой не были редкостью в рядах преступного «черного ордена» нацистов. При чем речь идет не только об этнических немцах из Польши, так называемых "фольксдойче" (Volksdeutsche).

Не ставя под сомнение вклад Войска Польского (в особенности Народного, сражавшегося вместе с Красной Армией) в разгром гитлеровской Германии и мужество польских борцов-антифашистов, нельзя забывать и о многочисленных коллаборационистах - пособниках нацистов в этой стране.

Специфика гитлеровского оккупационного режима в Польше в 1939-44 гг., жестко разграничившая поляков и немцев по принципу «побежденные»-«победители», не создавала предпосылок для появления в собственно польской среде коллаборационизма, как политического явления (что, впрочем, не исключало наличия крайне широкого круга лиц, сотрудничавших с оккупантами ради "шкурных" интересов).
Однако нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что предвоенная Польша являлась многонациональным государством (речь здесь идет не только о больших украинской, белорусской, еврейской и немецкой диаспорах), и межэтнические отношения в ней были далеки от идеальных. Наряду с поляками, в Речи Посполитой проживали такие самобытные славянские народы, как силезцы, мазуры, кашубы и гурали. Наиболее интересны в данном случае два последних, как в значительной степени осознающих свою этно-культурную и историческую самостоятельность. Именно на их поддержку сделали ставку власти "третьего рейха", проводя в покоренной Польше свою политику: «Разделяй и властвуй».

Итак, кашубы (самоназвание: Kaszеbi, нем.: Kschuben) это самобытная западнославянская народность, проживающая на северо-западе Польши, в Поморье, и ведущая род от древнеславянского племени поморян.

Кашубский язык родственен языку лужицких сорбов (самого крупного славянского меньшинства Германии), а также отчасти – чешскому и словацкому. Более 50% кашубов придерживаются католицизма, но велика и евангелическая община. По состоянию на 1939 г. на территории Польши, согласно германским данным, насчитывалось не менее 200 тыс. кашубов; официальная польская статистика приводила в три-четыре раза меньшую цифру. Исторически кашубы были тесно связаны с Германией, особенно с Ганзейскими городами, а ранее – и с Тевтонским орденом. Жизнь у моря делает этот народ отличными моряками и рыбаками, поэтому германские торговцы и мореплаватели охотно нанимали их на свои корабли. Польша же, у которой до Новейшего времени не было сколько-нибудь значительного флота, могла предложить свободолюбивым кашубам только панское ярмо.
Непростая ситуация сложилась и в предвоенной Польше, власти которой применяли метод «кнута и пряника», чтобы ассимилировать независимых поморских славян. Варшава всячески подавляла национальное самосознание кашубов и одновременно поощряла «записавшихся поляками». Несомненно, при этом активно полонизировалась, т.е. "ополячивалась" часть местной интеллигенции, особенно люди, желавшие получить доступ к государственным должностям и военной службе (значительная часть офицеров польских ВМС в 1939 г. были этническими кашубами). С другой стороны, активно действовала культурно-политическая организация Кашубско-Померанский союз («Матица Кашубская»), боровшаяся за сохранение этнической самобытности и гражданских прав кашубского населения и поддерживавшая тесные связи с диаспорами в Германии и Вольном городе Данциг. Сильно было среди кашубской молодежи «сокольское» национально-спортивное движение.

Значительная часть кашубов рассматривала Германию как более выгодный вариант подданства, чем Польшу, и потому приветствовала оккупацию 1939 г. Предоставив кашубам статус «граждан рейха», нацистское руководство рассчитывало на их последующую «естественную германизацию», однако на первых порах не препятствовало определенному кашубскому культурно-просветительскому подъему. В ответ некоторые прогермански настроенные кашубы спешили доказать свою верность новым хозяевам, вступая в различные нацистские политические и трудовые организации. Местная молодежь проходила службу в вермахте (особенно в кригсмарине) на общих основаниях (впрочем, процент "уклонистов" и "откосников" среди нее был очень высок, что вызывало сначала раздражение, а с началом гитлеровской агрессии против СССР и репрессии германских мобилизационных органов). В то же время уже в 2 сентября 1939 г. именно на территории Поморья гитлеровцами был создан первый в Польше «идеологический концлагерь» - «Штуттгоф» (Stutthof), в который были брошены, в частности, многие тысячи полонизированных и/или антифашистски настроенных кашубов.

Можно предположить, что с 1939 по 1941 гг. кое-кто из придерживавшихся нацистских взглядов молодых кашубов сумел попасть в ряды СС «в общем порядке» - как любые другие "подданные рейха". Однако первый зафиксированный призыв кашубских добровольцев в действовавшие на Восточном фронте полевые части «черного ордена» относится только к сентябрю 1941 г. Тогда в Данциге и Поморье был проведен целевой набор новобранцев «арийских национальностей» для подготовки пополнения изрядно потрепанной в России в составе группы армий «Север» элитной дивизии СС «Мертвая голова» (SS-Totenkopf-Division, впоследствии 3.SS-Panzer-Division Totenkopf). Согласно данным польского историка С.Мазуркевича, среди прошедших суровый отбор на призывном пункте «Данциг» кандидатов в эсэсовцы, были и «около 50 кашубских парней, в основном из числа студенчества» (Mazurkiewicz S. Antologia zdrady narodowej i polskiej kolaboracji 1939-1945. Krakow, 1999). Учитывая основательную подготовку молодого пополнения войск СС на этом этапе войны, оказаться на фронте они могли не раньше зимы 1941-42 гг., когда дивизия «Мертвая голова» была вовлечена в тяжелейшие бои на Ленинградском направлении в знаменитом Демянском котле. Вполне вероятно, что почти все кашубские "добровольцы" заслуженно нашли свою могилу в снегах России.

Впрочем, из воспоминаний жителей польской столицы, переживших Варшавское восстание и бои за город при освобождении польской столицы войсками Красной Армии в сентябре 1944 г., следует, что среди подразделений 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова», сражавшихся в варшавском предместье Прага, «были солдаты-кашубы, говорившие по-польски, но к людям они относились даже более безразлично и презрительно, чем немцы» (Ostrogowska E. Warszawskie Dzieci. Warszawa, 1974). Были ли это ожесточившиеся за годы кровавой и беспощадной войны на Восточном фронте новобранцы 1941 г., или этнические кашубы, пополнившие ряды дивизии позднее поодиночке или мелкими группами, остается только догадываться. Очевидно одно: в составе одного из самых элитных соединений войск СС выходцы из Польши были отмечены, как минимум, в 1941 и 1944 гг.

Другая дивизия СС, в которой воевала большая группа кашубских добровольцев, наоборот, относится к числу сформированных незадолго до падения "третьего рейха" в отчаянной попытке гитлеровцев задержать мощное наступление Красной Армии на Берлин. В январе 1945 г. до нескольких сот преимущественно 17-19-летних курсантов из кашубских областей польского Поморья, проходивших подготовку в тренировочных лагерях СС на территории Германии, влились в состав сформированной в городе Курмарк 32-й добровольческой гренадерской дивизии СС «30 января» (32. SS-Freiwilligen-Grenadier-Division «30. Januar»).
Дальнейший путь этого в значительной степени импровизированного соединения, пролегший через тяжелые бои на Одере и под Берлином, где оно фактически было ликвидировано советскими войсками как боевая единица, известен. Остатки дивизии предприняли кровопролитный прорыв на Запад, чтобы избежать советского плена, который после всех зверств, совершенных "черным орденом" на советской земле, сулил эсэсовцам только заслуженное возмездие. Очевидно, что молодые кашубы полностью разделили бесславную судьбу дивизии и в основном были убиты или пропали без вести в феврале-мае 1945 г.
После войны власти Народной Польши развернули в Поморье широкомасштабную кампанию по выявлению лиц, подозреваемых в сотрудничестве с гитлеровцами. Местные энтузиасты-краеведы полагают, что в результате действий польских органов внутренних дел тысяч людей, отнюдь не все из которых были причастны к коллаборационизму, отправились за колючую проволоку лагерей или в принудительное изгнание. К примеру, почти все кашубы-евангелисты, считавшиеся "за немецкую веру" «основными приспешниками оккупантов», были вынуждены эмигрировать в Германию.

Однако назвать кашубов «виновной национальностью» (по примеру «большого брата») в Варшаве, к счастью, не решились, памятуя о заслугах кашубских моряков польского ВМС, активно действовавшего в составе британского Royal Navy, о страданиях узников «Штуттгофа» и вообще о том, что большинство кашубов относились к нацизму так, как должен относиться нормальный человек - с неприятием. Польские историки подсчитали, что в 1939-45 гг. в Поморье до 12 тысяч кашубов погибли от рук нацистов.

Гурали (самоназвание: Gorali) – славянская народность, проживающая на юге Польши в горных районах Бескид, на Подгалье и в Силезии. Кроме того, большие гуральские общины живут в Словакии и Чехии. Гуральский язык, делящийся на малопольский и верхнесилезкий диалекты, ближе всего к словацкому. В основном католики по вере (есть и евангелисты), гурали этнически ближе всего к словакам (имеется и влашское влияние), однако предпочитают подчеркивать свою самостоятельность. Как типичные жители гор, они отличаются горячим нравом, делающим их хорошими солдатами, а свободолюбием и приверженностью своим традициям гурали сродни поморянам-кашубам. Накануне Второй мировой войны их численность оценивалась различными источниками от нескольких сот тысяч до 2 млн. человек . Отношение официальной Варшавы к этому национальному меньшинству было примерно аналогичным, как и к кашубам. Однако в данном случае полонизаторам из Варшавы противостояла не столько малочисленная гуральская интеллигенция (большинство гуралей были обычными крестьянами), сколько сплоченность верных заветам старины сельских общин.

С началом немецкой оккупации нацисты предоставили гуралям ряд приоритетных политических и культурных прав по сравнению с поляками. Гитлеровцы пошли на это, отчасти желая заручиться поддержкой еще одних противников концепции «Польши от моря до моря», отчасти же - чтобы показать расположение к своему новому союзнику – Словакии, на которого исторически ориентировались гурали.

Вероятно, был учтен и чисто практический момент: эти отважные горцы представляли собой прекрасный человеческий материал для горно-егерских частей (гуральская национальная шапочка даже является головным убором польских горных стрелков), однако главной проблемой здесь стал языковой барьер. В отличие от кашубов, большинство из которых хорошо владели немецким и легко «размешивались» в немецких взводах и ротах, малограмотные крестьяне из Бескид и Подгалья охотнее шли на службу в армию Словакии, где приказы отдавались на хорошо понятном им языке. Немцам же пришлось бы формировать чисто гуральские подразделения, да еще во главе со славяно-говорящими офицерами. До тех пор, пока дела у "третьего рейха" шли неплохо, к реализации таких трудоемких проектов немцы, исполненные двойного - тевтонского и нацистского - презрения к "неполноценным славянам", приступали не часто.

Относительно немногочисленные гурали, симпатизировавшие гитлеровцам и сумевшие освоить немецкий, поступали добровольцами в вооруженные силы оккупантов и, в частности - в войска СС, в личном порядке. К примеру, когда весной 1943 г. 4-я Полицай-гренадерская дивизия СС (4. Polizei-Panzer-Grenadier-Division) несла оккупационную службу на юге Польши и на территории протектората Богемия и Моравия, в ее действовавших в горных районах частях были служащие-гурали, использовавшиеся качестве проводников и впервые носившие официальный статус «польских добровольцев СС» (SS-Polnische-Freiwillingen). Жестокая ирония судьбы, заведомо унизившей коллаборационистов, заключалась в том, что в "третьем рейхе" гуралей как раз считали самостоятельным народом, а в войсках СС они оказались «поляками» (затем – «словаками»). Когда летом 1943 г. дивизия была переброшена в Югославию для борьбы с партизанами, горцы-проводники были переданы в состав полиции.
Уже в качестве «словацких добровольцев», то есть переведенных из вооруженных сил Словакии, в октябре 1944 г. (после подавления гитлеровцами Словацкого национального восстания) группа гуралей была задействована при формировании одной из самых «многонациональных» дивизий войск СС - 31-й добровольческой гренадерской (31.SS-Freiwilligen-Grenadier-Division, «Bohmen-Mahren»). Как отмечает историк дивизии Р.Пенч, «значительное число воинственных горцев из Польши» влились в ее состав наряду с венгерскими и словацкими «фольксдойче», венграми и словаками, хорватами и чехами, и даже отдельными боснийскими мусульманами (Pencz R. The History of the 31st Waffen-SS Volunteer Grenadier Division. - England, Helion & Company. 2002). При условии того, что о численности крупнейших этнических компонентов этой дивизии существуют весьма примерные данные, остается только предполагать, сколько именно гуралей в ней могло быть. Дивизия вела ожесточенные оборонительные бои с частями Красной Армии в южной Венгрии и в Силезии, и в конечном итоге была наголову разгромлена советскими танковыми частями в мае 1945 г. в районе населенного пункта Кенинггратц на территории "протектората Богемия и Моравия" (Чехия). Уцелевшие солдаты и офицеры дивизии оказались в советском плену, откуда поляки-рядовые были репатриированы в целом к 1946 г. - в распоряжение фильтрационных органов Народной Польши.

Показательно, что в отношении гуральского меньшинства репрессии со стороны польских властей после окончания войны были относительно недолгими и коснулись, опять же, в первую очередь евангелистов, часть которых была вынуждена выселиться в Словакию. Видимо, в Варшаве решили, что с "темных пастухов" из Бескид и Подгалья спрос невелик.
Опять же существенным противовесом немногим гуралям, перешедшим на сторону врага, были тысячи их земляков, отважно сражавшихся против гитлеровцев в составе Войска Польского в сентябре 1939 г. и на Западе, в Народном Войске Польском плечом к плечу с Красной Армией и особенно - в партизанских отрядах в отрогах родных гор.

______________________________________________________Михаил Кожемякин.

Автор: Wasilij Saizev

Сравнение соединений Ваффен-СС и вермахта (армии Третьего Рейха) в боях за Курск. Перевод работы немецкого историка, доктора Романа Тёппеля.

15 апреля 1943 года Гитлер приказал провести первое наступление этого года - операцию “Цитадель”. [1]

«Цитадель» - это кодовое название по выступу, образовавшемуся вокруг российского города Курска. Цель наступления - сокрушить силы, которые Красная Армия накопила там для своего летнего наступления. Успешное осуществление операции «Цитадель» означало бы значительное сокращение фронта для вермахта и высвобождение резервов для использования их на других участках фронта. Немецкое руководство также надеялось захватить множество советских военнопленных и гражданских, для отправки на принудительную работу в Германию. [2]

Первоначально Гитлер назначил дату начала операции «Цитадель» на начало мая 1943 года. Однако наступление неоднократно откладывалось, что давало как немецким, так и советским вооруженным силам время для интенсивной подготовки к предстоящим летним боям. Когда, 5 июля 1943 года, наступление наконец началось, оно положило начало почти двухмесячной серии сражений за города Орёл, Курск и Харьков. Курская битва по сей день считается«величайшим сражением в истории». [3]

Действительно, здесь были сконцентрированы силы, которым не было равных во время Второй мировой войны: только за первые две недели друг против друга сражалось около 2 миллионов солдат. В их распоряжении было в общей сложности 5 000 самолетов, 8 000 танков и самоходных орудий и почти 39 000 пушек. [4]

Первый этап Курской битвы особенно подходит для сравнения Ваффен-СС и Вермахта в оперативных действиях. Большинство задействованных соединений постоянно сражались на одном участке, по крайней мере, в первые недели операции. Но, в ходе продолжения сражения снова и снова чередовались оборона и контратаки; к тому же соединения перемещались на другие участки фронта. Это значительно затрудняет сравнение применения войск.

Цель данного небольшого исследования - ответить на три вопроса. Первый: были ли подразделения Ваффен СС, участвовавшие в Курской битве, лучше вооружены, чем армейские дивизии? Второй: как проявили себя в военном отношении дивизии СС под Курском? Третий: понесли ли они бо́льшие потери, чем армия? Это делается для того, чтобы разобраться в истории операций Ваффен СС и оценить их боевую эффективность.

Ваффен-СС - это название боевых соединений партии национал-социалистов с 1939 года. С 1940 года они были организационно самостоятельны и подчинялись приказам лично рейхсфюрера СС. Из-за причастия к военным преступлениям после войны организация была объявлена преступной. Символика запрещена в ряде стран. На фото арест евреев служащими СС в Варшаве. https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/0/0b/Stroop_Report_-_Warsaw_Ghetto_Uprising_06b.jpg

I. БЫЛИ ЛИ СОЕДИНЕНИЯ СС ОСНАЩЕНЫ ЛУЧШЕ, ЧЕМ АРМЕЙСКИЕ?

Всего в атаке на Курск участвовали 33 немецкие дивизии: 17 пехотных, 5 танково-гренадерских и 11 танковых дивизий. [5]

Кроме того, существовал ряд танковых батальонов (Panzerabteilung), батальонов истребителей танков (Panzerjägerabteilung) и батальонов штурмовых орудий (Sturmgeschützabteilung), которые использовались в качестве «войсковых частей» (Heerestruppen). [6]

9-я армия, под управлением АОК 9 - командованием полевой армии 9, (Armeeoberkommando) атаковала с севера, из района Орла, в направлении на Курск. Ею командовал генерал-полковник Вальтер Модель. Семнадцать её дивизий участвовали в наступлении на Курск. Подразделений СС среди них не было. Наступательные бои армия Моделя вела ровно неделю, а именно с 5 по 11 мая.

12 июля 1943 года Красная Армия начала контрнаступление в направлении Орла (операция «Кутузов»). В результате 9-я армия, а значит северное крыло немецких наступательных войск, была вынуждена отказаться от дальнейшего продвижения.

С юга, из района Белгорода, атаковали 4-я танковая армия и армейская группа Кемпфа. Последняя была названа в честь её главнокомандующего, генерала танковых войск Вернера Кемпфа. Командование осуществлялось командованием полевой армии 8 (AOK 8). [7]

В операции «Цитадель» приняли участие семь дивизий Кемпфа. Им был дан приказ, поддерживать наступление на восток 4-й танковой армии главнокомандующего генерал-полковника Германа Гота (Hermann Hoth), чтобы защитить её от советских фланговых атак.

Вернер Кемпф, генерал, командующий группой войск, названной в его честь. После провала наступления на Курск был снят с должности командующего. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B5%D0%BC%D0%BF%D1%84,_%D0%92%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B5%D1%80

Перед 4-й танковой армией стояла важнейшая задача южных наступающих сил: как можно быстрее прорвать глубоко структурированную систему советских позиций к югу от Курска, продвинуться на север и объединиться с 9-й армией генерал-полковника Моделя, окружив таким образом советские силы на Курском выступе. Таким образом, 4-я танковая армия, управляемая командованием танковой полевой армией 4 (PzAOK 4), была значительно сильнее, чем верховное командование группы Кемпфа. Всего во время «Цитадели» PzAOK 4 подчинялось десять дивизий. Девять из них приняли участие в атаке на Курск, в том числе армейская танково-гренадерская дивизия «Великая Германия» и танковые гренадерские дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», «Дас Райх» и «Тотенкопф». Эти три дивизии СС были объединены во 2-й танковый корпус СС.

Даже с точки зрения номинальной численности, танковые гренадерские дивизии СС намного превосходили армейские танковые гренадерские дивизии почти во всех отношениях. [8]

Они были оснащены личным составом и техникой, превосходящими даже танковые дивизии армии. Каждая из этих трёх дивизий СС насчитывала около 20 000 пайков (мера измерения служащих в немецкой армии) и была заметно сильнее, чем большинство армейских танковых дивизий. Также к ним было придано по пять мотострелковых батальонов вместо трех. Кроме того, в каждой из трех дивизий СС было по два легких артиллерийских батальона. В танковых дивизиях армий было только по одному. [9]

Армейская танково-гренадерская дивизия «Великая Германия» разделяла эти преимущества с частями СС и была единственной дивизией, кроме «Лейбштандарта», которая имела особенно мощные мотопехотные батальоны, включавшие в себя пять рот вместо обычных четырех. [10]

Однако, для боеспособности гораздо более решающим было оснащение бронетехникой (таблица 1).

(ТД - Танковая Дивизия; ТГД - Танковая Гренадерская Дивизия) [12]

Летом 1943 года три дивизии СС и дивизия «Великая Германия» располагали техникой, о которой солдаты большинства армейских танковых дивизий могли только мечтать. К тому же каждая из четырех дивизий имела полный батальон только что введенной самоходной артиллерии. [13]

Кроме того, все четыре дивизии имели роту танков «Тигр», которых особенно опасался противник. Номинальная численность роты - 14 машин. [14]

Танк "Тигр" был особенно опасным противником, так как распространённые противотанковые средства (45 мм пушка 53-К и 76,2 мм ЗИС-3) и танковые пушки советских танков (45 мм 20-К, 76,2 мм Ф-34 и ЗИС-5) не могли эффективно с ним бороться. https://de.wikipedia.org/wiki/Panzerkampfwagen_VI_Tiger

Также не следует недооценивать оснащение трех дивизий СС и дивизии «Великая Германия», каждая из которых имела свой батальон штурмовых орудий. Летом 1943 года штурмовые орудия были одними из самых востребованных боевых машин на Восточном фронте. В боевых отчетах восхваляется их боевая мощь. [15]

Кроме того, летом 1943 года танковая гренадерская дивизия «Великая Германия» получила целый батальон «Тигров», номинальной численностью в 45 танков. [16]

Также она получила раньше, чем дивизии СС танки новейшего типа «Пантера». [17]

«Великая Германия» была исключением среди дивизий армии. Как «армейская Лейбштандарт», она имела влиятельных сторонников на самом верху и по сравнению с обычными танковыми частями армии получала лучшую технику - точно так же, как три дивизии СС, а прежде всего «Лейбштандарт СС», имевшая наибольшее количество современных танков, при атаке на Курск. [18]

ШтуГ III имели низкий силуэт и не пробивались 45 мм противотанковыми орудиями. В 1943 производились уже вариант Г (Ausführung G), имевшие длинноствольное орудие и усиленную до 80 мм броню, что отлично защищало их от 76,2 мм орудий ЗИС-3, и танковых пушек ЗИС-5 и Ф-34. Stahlkocher • CC BY-SA 2.0 https://de.wikipedia.org/wiki/Sturmgesch%C3%BCtz_III

Превосходное оснащение трех дивизий СС, участвовавших в операции «Цитадель», не значило, что летом 1943 года все «Ваффен-СС» имели материальное преимущество перед армией. Даже хорошо известная танковая гренадерская дивизия СС «Викинг» находилась в значительно худшем положении, чем три ее родственных дивизии. Летом 1943 года она больше походила на обычную армейскую танковую гренадерскую дивизию с точки зрения ее парка бронетехники. На начало июля 1943 года в её составе было 46 преимущественно устаревших танков, 6 штурмовых орудий и 14 самоходных истребителей танков. Для сравнения: дислоцированная на Донбассе 16-я танковая гренадерская дивизия вместе с «Викингом» имела 53 бронемашины и 14 истребителей танков. [19]

Лучшее оснащение дивизий СС «Лейбштандарт», «Райх» и «Тотенкопф» летом 1943 года было, безусловно, связано также с тем, что эти соединения должны были стать основой атаки на Курск. [20]

Некоторым дивизиям армии, которым предстояло участвовать в операции «Цитадель», отдавалось предпочтение при оснащении и не только «Великой Германии». Вероятно, самым ярким примером была 78-я штурмовая дивизия. Как усиленная пехотная дивизия, она имела такое вооружение, что в ходе летних боев 1943 года возникли проблемы. В отчете середины августа 1943 года пишется: "78-я штурмовая дивизия непригодна для использования в текущем состоянии. По крайней мере придется отобрать у нее батальон самоходных истребителей танков. Ведь у нее все еще есть целый батальон штурмовых орудий. В дивизии слишком много вооружения. Командование не успевает применить по назначению всю эту массу техники. При выходе из строя не успевают эвакуировать технику с поля боя, восстановить и снабдить новыми экипажами." [21]

II. ПОНЕСЛИ ЛИ ДИВИЗИИ СС ПОД КУРСКОМ ПОТЕРИ ВЫШЕ СРЕДНЕГО?

Применение в качестве основной ударной силы должно было привести к большим потерям трех дивизий 2-го танкового корпуса СС. Однако возникает вопрос, насколько высоки были эти потери по сравнению с армейскими и были ли они выше среднего. Правильны ли обвинения со стороны вермахта в том, что Ваффен-СС покупала свои успехи неоправданно большими потерями? [22]

Исследования показали, что именно рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер неоднократно отмечал якобы особенно высокие потери Ваффен-СС. [23]

Тем самым он поддерживал репутацию «своих» солдат как крутых и фанатичных бойцов. Однако такая «маркетинговая стратегия» была обоюдоострой, потому что вскоре население считало, что Ваффен-СС несет неоправданно высокие потери. По этой причине некоторые молодые люди отказывались вступать в Ваффен СС. [24]

В результате, Ваффен-СС потерял авторитет в глазах армии, поскольку высокие потери не говорили о высокой боевой эффективности. Воинское соединение считалось хорошим, если оно наносило противнику большие потери при минимальных собственных потерях. Боевой опыт 18-й танковой дивизии во время Курской битвы показывает, что собственные большие потери нельзя приравнивать к высокой боевой ценности. И, хотя полных данных о потерях 18-й танковой дивизии за период операции «Цитадель» нет, можно сказать наверняка, что это соединение особенно сильно пострадало в летних боях 1943 года. Потери её были так высоки, что ее больше не пополняли, и расформировали. [25]

Эмблема 18-й танковой дивизии вермахта. До начала операции "Цитадель" дивизия получила подкрепления. 11 июля 1943, лишь несколько дней после начала операции "Цитадель", в дивизии осталось лишь 5 266 солдат и 157 офицеров, а 12 дней спустя уже 890 солдат и 30 офицеров. PimboliDD • CC BY-SA 3.0https://de.wikipedia.org/wiki/18._Panzer-Division_(Wehrmacht)

Неудачу 18-й танковой дивизии в операции «Цитадель» можно объяснить, с одной стороны, слабостью дивизии, по сравнению с другими воинскими соединениями. До начала атаки не удалось пополнить её до штатных размеров. Тактические ошибки приводили к неудачам и большим потерям. [26]

Даже в истории 18-й танковой дивизии, написанной бывшим бойцом части, открыто признается военная неудача войск при наступлении на Курск. [27]

Подразделениям СС подобные обвинения не предъявлялись. 12 июля 1943 года, в разгар операции «Цитадель», главнокомандующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих фон Манштейн посетил 2-й танковый корпус СС и обратился к трем дивизиям СС, выразив благодарность и признательность за выдающиеся и образцовые успехи в боях. [28]

Спустя несколько дней главнокомандующий 4-й танковой армией генерал-полковник Хот дал подчиненным дивизиям СС «высшую оценку» за «продемонстрированую твердость и образцовую храбрость» в прошедших боях. [29]

То, что это было больше, чем обычная пустая похвала, используемая в повседневных приказах для мотивации войск, подтверждается тем фактом, что командующий 2-м танковым корпусом СС обергруппенфюрер СС Пауль Хауссер был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста после боев за Курск по предложению Хота. [30]

Пауль Хауссер, имел кличку "Папа Хауссер". Подчиненные ему войска ответственны за многочисленные военные преступления против советских и итальянских мирных жителей. После войны он развернул обширные действия в поддержку ветеранов СС. CC BY-SA 3.0 dehttps://de.wikipedia.org/wiki/Paul_Hausser

Из трех командующих генералов, подчиненных 4-й танковой армии, Хауссер был единственным, получившим награду после операции «Цитадель». Генералу Отто фон Кнобельсдорффу, командовавшему XXXXVIII-м танковым корпусом, пришлось довольствоваться грамотой от Хота. [31]

Генерал Ойген Отт (Eugen Ott), командующий LII-м армейским корпусом так же не был награждён.

Какую-же цену заплатили дивизии СС за свои успехи в операции "Цитадель"? Были ли их потери выше среднего? Простое сравнение потерь всех немецких дивизий, задействованных в «Цитадели», скажет нам мало. С одной стороны, наступление на Курск завершилось для соединений АОК 9 11-го июля 1943 года. В то же время, наступательные бои АОК 8 и PzАОК 4 продолжались до 17-го июля 1943 года. С другой стороны, недостаточно сравнивать показатели абсолютных потерь, поскольку дивизии иногда атаковали очень разными силами. Сравнение потерь возможно только при учёте задействованных сил. Такое сравнение было сделано в таблице 2 для дивизий группы армий «Юг», участвовавших в операции «Цитадель», а именно потери личного состава.

Из списка видно, что пехотные дивизии понесли самые высокие потери. Если не учитывать их и рассматривать для сравнения только танковые части, потери дивизий СС находятся в верхней части диапазона. Однако три дивизии Ваффен-СС составляли основу атакующих сил на южном участке Курска. Учитывая это, не следует рассматривать их как особо высокие. [33]

Еще отчетливее это видно по танковым потерям соединений, участвовавших в операции «Цитадель». В таблице 3 приведены потери танков «Тигр», Пц.III, Пц.IV и штурмовых орудий по данным ОКХ до 14 июля 1943 г.

Из таблицы видно, что три дивизии СС понесли поразительно низкие потери в бронетехнике. [35]

Правда, в начале наступления у этих дивизий было необычно большое количество танков, так что процент потерь был не столь значительным. Части, имевшие особенно большое количество боевых машин, также могли быстрее преодолевать сопротивление и избегать потерь техники, чем дивизии, у которых с самого начала было мало танков. Однако эти три дивизии СС несли на себе основную тяжесть танковых боев. На этом фоне можно оставить вывод: удивительно низкие танковые потери.

Эвакуацию поврежденных танков было легче осуществлять, если соединение имело высокое кол-во бронетехники. Работы можно было прикрывать огнём, а при потере участка, некоторое время сдерживать врага, пока эвакуация не будет закончена. Bundesarchiv Bild 101I 022 2926 11A

III. "ЭЛИТНЫЕ ВОЙСКА"? БОЕВАЯ ЦЕННОСТЬ ДИВИЗИЙ СС ЛЕТОМ 1943

Курская битва не закончилась с прекращением операции «Цитадель», а продолжалась, по советскому определению, до 23 августа 1943 года, дня, когда Красная Армия отбила город Харьков. Поэтому, чтобы ответить на вопрос, проявили ли дивизии СС себя в военном отношении в Курской битве, мы должны взглянуть и на другие летние сражения 1943 года на южной части Восточного фронта. «Лейбштандарт» больше не принимала участия в этих боях, так как 25 июля 1943 года после падения Бенито Муссолини была переведена в Италию. Гитлер объяснил свое решение, отправить «Лейбштандарт» в Италию, фельдмаршалу Гансу Гюнтеру фон Клюге, главнокомандующему группой армий «Центр», словами: «Я могу там чего-либо добиться только с помощью первоклассных соединений, прежде всего политически близких к фашизму». [36]

Дивизии "Райх" и "Тотенкопф" оставались и далее на восточном фронте и дрались на горячих точках группы армий "Юг". В конце июля 1943 года они участвовали в устранении советского плацдарма у реки Миус, в Донецком бассейне. В начале Августа их перевели вместе с дивизией СС "Викинг" в район Харькова и подчинили III-у танковому корпусу. Последняя фаза битвы за Курск началась.

Начальник генштаба III-о танкового корпуса, штабной полковник Эрнст Мерк (Ernst Merk) дал 13-о августа 1943 года следующую оценку трём дивизиям СС: "Дивизии СС показали хорошие результаты, что соответствует их хорошему техническому оснащению и людским ресурсам. Но управление этих соединений не соответствует их хорошему оснащению. Они нуждаются в строгом управлении и постоянном контроле со стороны вышепоставленных органов командования". [37]

Хотя соединения СС к тому моменту всего несколько дней подчинялись III-у танковому корпусу, интересен тот факт, что Мерк успел отметить их плохое командование. Даже после войны генералы армии писали о плохом командовании частей СС. [38]

Действительно, СС страдала от хронического недостатка командного состава. [39]

Причиной тому было, не в последнюю очередь,их сильное расширение за короткое время. Лишь за первую половину 1943 было приказано сформировать шесть новых дивизий СС. [40]

Последствия для уже существующих соединений были тяжким. Даже в трех особенно "привелигерованных" дивизиях "Лейбштандарте", "Райх" и "Мертвая голова" сильно не хватало командного состава летом 1943 года. Особенно страдала "Лейбштандарте", в которой, несмотря на долгую паузу от боевых действий перед началом "Цитадели", в начале июля 1943 не хватало 277 фюреров и 1 179 унтерфюреров. [41]

Причина тому лежала в формировании 12-й танковой дивизии СС "Гитлерюгенд", которая была "дивизией-сестрой" для "Лейбштандарте". Новая дивизия формировалась из людских ресурсов, предназначавшихся для подкрепления "Лейбштандарте". А офицерский состав, фюреров и унтерфюреров, уже проверенных в боях, для новой дивизии забрали прямо из её старшей "сестры". [42]

Нехватка персонала была и у двух других дивизий СС - в "Дас Райх" нехватало 286 фюреров и 734 унтерфюреров, а в "Тотенкопф" 259 фюреров и 967 унтерфюреров. [43]

Совсем по другому обстояли дела у армейских танковых дивизий, участвовавших в операции "Цитадель". [44]

Из них самый высокий недостаток офицерского состава испытывала 2-я танковая дивизия. Ей требовался 21 офицер. [45]

Наибольшую нехватку младшего офицерского состава имела 12-я танковая дивизия - целых 388. [46]

Но у большинства армейских танковых соединений эти цифры были намного ниже. У некоторых дивизий даже совсем не было нехватки, как у 6-й танковой дивизии. [47]

Однако решающий вопрос заключается в том, в какой степени значительная нехватка командиров в дивизиях СС чувствовалась на поле боя и были ли ненужные потери результатом плохого руководства. Несомненно, большие потери часто являются признаком плохого руководства. Можно найти примеры, когда подразделения СС несли ненужные потери из-за неправильных решений. Особенно вопиющий случай произошел в конце июля 1943 года, во время контратаки советского плацдарма на реке Миус. Как и в операции «Цитадель», основной удар должен был нанести второй танковый корпус СС. Но в первый день атака на господствующую высоту провалилась с большими потерями. Руководство 6-й армии, которой подчинялись дивизии СС, теперь настаивало на более гибкой тактике. Оно прямо подчеркнуло, что нападение не должно повторяться на том же месте на следующий день. Тем не менее на следующий день 2-й танковый корпус СС снова атаковал в том же направлении. Атака снова провалилась, и дивизия СС «Тотенкопф» понесла большие потери. Теперь руководство 6-й армии вмешалось напрямую и приказало 2-му танковому корпусу СС на третий день сместить центр атаки, чтобы обойти доминирующую и, по-видимому, неприступную высоту. На этот раз атака была успешна, и советский плацдарм был окончательно ликвидирован. [48]

Такие примеры плохого руководства и ненужных потерь никоим образом не ограничивались Ваффен СС и встречались в армии летом 1943 года на всех уровнях руководства. Так Первый офицер генерального штаба дивизии «Великая Германия», полковник Олдвиг фон Натцмер (Oldwig von Natzmer) заявил в августе 1943 года: "Командиры танковых дивизий в общем не соответствуют предъявляемым к ним требованиям". [49]

Другой пример неадекватного руководства, на этот раз на уровне полка, - это развертывание танкового полка «Великая Германия» и 39-го танкового полка в операции «Цитадель» под командованием полковника Хюазинта графа Штрахвица (Hyazinth Graf Strachwitz von Groß-Zauche und Camminetz). Он использовал танки двух полков так опрометчиво и без оглядки на потери, что вышестоящий командир бригады охарактеризовал его стиль руководства словами: «совершенно безумный» и «глупый». [50]

Случаи некомпетентности известны и на уровне рот. Командир 505-го тяжелого танкового батальона, который в ходе операции «Цитадель» должен был наступать с севера на Курск, пожаловался приехавшему из ОКХ офицеру генерального штаба: "неопытность одного из командиров роты, привела к провалу атаки батальона, и стоила в итоге нескольких тигров". [51]

Это не был единичный случай. В отчете 10-й танковой бригады, воевавшей к югу от Курска, говорится: Практически во всех частях, которые были оснащены танками новых типов "Тигр" и "Пантера", воевавших в районе действия бригады, командование рот осуществлялось слишком молодыми и неопытными офицерами. В отчете упоминается только одно исключение, а именно батальон «Пантера» дивизии СС «Дас Райх». [52]

Были и бои, в которых армейские генералы несли ответственность за ненужные потери частей СС. Например, 4 августа 1943 года, во время атаки немцев на советский плацдарм на Донце. Командующий генерал ХХХХ-о танкового корпуса, генерал Зигфрид Хенричи (Siegfried Heinrici), вопреки возражениям командира дивизии, направил подчиненную ему дивизию СС «Викинг» в безнадежную атаку, которая оказалась безуспешной и привела к большим потерям. [53]

Значит ошибки руководства, ведущие к лишним потерям случались и в армейских частях. То, что именно армия часто обвиняла Ваффен СС в плохом управлении, могло быть также из-за особого положения СС и привилегированности в войсках. Это вело к напряжённым отношениям и недоверию. [54]

20-о августа генерал Отто Вёлер (Otto Wöhler), командующий Армейской группой Кемпфа, приказал немедленно сменить командующего дивизии "Райх", СС-группенфюрера Вальтера Крюгера (Walter Krüger). Причиной этого было не легкомыслие Крюгера и, вызванные этим, лишние потери, а наоборот - Вёлер считал Крюгера слишком "беспорывным" и "медлительным" для таких первоклассных войск, как СС. [55]

Но решение Вёлера не прошло. Крюгер сохранил командование дивизией и через одиннадцать дней даже был награждён Дубовыми листьями к Рыцарскому Кресту Железного Креста. [56]

Его дивизия настолько отличилась в боях за Харьков, что была упомянута в докладе вермахта от 27 августа 1943 года. [57]

Две другие дивизии СС, подчинявшиеся Вёлеру, также доказали свою значимость в военном отношении в заключительной фазе Курской битвы и сыграли решающую роль в боях. В середине августа дивизия «Мертвая голова» настолько успешно контратаковала в районе Харькова, что генерал Херманн Брайт (Hermann Breith), командующий III-го танкового корпуса, предложил упомянуть её в докладе вермахта. [58]

Сам генерал Вёлер дважды в течении нескольких дней высказывал дивизиям СС свою благодарность. 17 августа он превознес дивизию "Мертвая голова". Через три дня он снова хвалил это соединение, наряду с дивизией "Викинг". [59]

Насчет последней также имеется дополнительное свидетельство от начала ноября 1943, показывающее беспочвенность обвинений плохого управления дивизий СС. В "Оценке боевой ценности дивизий" от III-го танкового корпуса о "Викинге" говорится следующее:

"Див. отлично зарекомендовала себя в тяжелых оборонительных боях, а также при выполнении атакующих задач. В ней состоят жёстко дерущиеся бойцы, с опытом войны на Востоке в почти два с половиной года. При больших потерях достижения дивизии удаются в значительной степени благодаря постоянному боевому применению немногих оставшихся хороших фюреров и унтерфюреров. Командование энергичное и находчивое, но из-за своего своенравия оно испытывает трудности в отношениях с соседями и вышестоящими органами управления". [60]

Из этого следует, что несмотря на значительную нехватку фюреров и унтерфюреров, соединением можно было хорошо управлять. Как это часто бывает, важно не количество, а качество. И летом 1943 года оно было явно хорошим для танковых гренадерских дивизий СС как в материальном, так и в плане персонала. Соответственно, бронетанковые части Ваффен-СС неоднократно кидались на самые горячие точки. Американский историк Джордж Штайн изложил это в своей работе о Ваффен-СС 1960-х годов, которую и сегодня стоит прочитать: "Там, где, по мнению Гитлера, опасность была наибольшей, туда направлялись танковые дивизии Ваффен-СС". [61]

Штайн имел ввиду соединения «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Тотенкопф», «Викинг», «Гогенштауфен», «Фрундсберг» и «Гитлерюгенд». В конце 1943 года эти семь соединений были переименованы из «Танковых гренадерских дивизий СС» в «Танковые дивизии СС».[62]

Для Штайна они представляли собой «элитные подразделения». Но можно ли называть Ваффен-СС «элитными войсками»?

Концепция военной «элиты» в последнее время подвергается критике и отвергается, особенно в отношении Waffen-SS.[64]

Действительно, ввиду значительных качественных различий между 38-ми дивизиями СС нельзя обобщать. Ни в коем случае нельзя назвать «Ваффен-СС» военной «элитой». Кроме того, можно поспорить, следует ли вообще описывать большие военные соединения как «элитные войска» или термин «элита» не совсем подходит в качестве аналитической категории для исследования военной эффективности.[65]

Однако выражение «элитные войска» существует как исторический термин. Он использовался в отчете вермахта для некоторых особенно мощных войск противника, например в уведомлении от июня 1941 г. о греческих соединениях и в сентябре 1944 г. о британских десантниках, высадившихся около Арнема.[66]

Гитлер использовал этот термин, описывая собственные войска. Например, в марте 1943 года, в разговоре о двух немецких десантных дивизиях. [67]

В военно-исторических исследованиях также постоянно используется термин «военная элита», когда речь идет об особенно сильных, высокомотивированных, успешных и хорошо оснащенных частях. Если концепция военной «элиты» основана на этом классическом историческом определении операций, то дивизии СС, дислоцированные в Курске, несомненно, принадлежали к «элитным войскам». Так считали и их противники: в советских документах лета 1943 года подразделения «Лейбштандарт», «Дас Райх», «Тотенкопф», «Викинг» и «Великая Германия» именуются «отборными дивизиями».[68]

Итоги

В принципе, очень сложно сравнивать боевую эффективность частей в бою. Потому что всегда были большие различия с точки зрения тактической ситуации, местности, погодных условий, поддержки с воздуха, а также в отношении силы и мотивации собственных войск и боевой мощи противника. Учесть все эти факторы практически невозможно, поэтому многие вопросы остаются открытыми. Тем не менее, можно назвать некоторые явные результаты летних боев на Восточном фронте в 1943 году. Во-первых, дивизии СС под Курском не понесли непропорционально высоких потерь, что говорит против обвинений в особенно плохом руководстве. Во-вторых, несомненно, что дивизии СС хорошо себя проявили в Курской битве. В-третьих, солдаты трех дивизий СС «Лейбштандарты», «Дас Райх» и «Мертвая голова» летом 1943 г. имели преимущество в оснащениии, соответственно, более высокой боевой мощи своих подразделений. Однако у этого была и обратная сторона: они постоянно использовались на самых горячих участках сражения. Это также сформировало их самооценку. Бывший член дивизии «Мертвая голова», который был призван в Ваффен СС в 1942 году и до конца войны воевал на Восточном фронте, в интервью на вопрос: «считали ли солдаты его дивизии себя военной элитой?» ответил: «Мы не чувствовали себя элитой. Нас сделали элитой». [69]

К боевым действиям летом 1943 года на Восточном фронте это утверждение подходит безоговорочно.

Список источников

Подпишись на сообщество Катехизис Катарсиса, чтобы не пропустить новые интересные посты авторов Cat.Cat!

Пост с навигацией по Cat.Cat

Также читайте нас на других ресурсах:
Телеграм
ВК
Дзен

Читая это (ниже после картинки будут скриншоты), вспомнил подобный демотиватор про Хойзингера

На первых страницах, издание 60-х годов. Описывается это покрывательство западных капиталистов военных преступников (в том числе и Йозефа Менгеле)

Про доктора Деринга, пример

Лицемерные мрази, скрывающие под лозунги "гуманизма" и "демократии" свои корыстные интересы.