К 170- летию со дня рождения Сергея Ивановича Мосина.
Скромный артиллерийский капитан влюбился в жену богатого помещика. И она ответила ему взаимностью. Капитан поставил мужа в известность о случившемся и вызвал его на дуэль. Но, помещик от дуэли уклонился, а капитан попал под арест. Отбыв арест, настойчивый влюбленный повторил вызов. Результат был тот же: дуэль не состоялась, вновь состоялся арест.
Однако, капитан был настойчив, и помещик, не желая более рисковать, да и вообще, ему это надоело – страдать из-за нелюбящей жены, назначил новому претенденту на её руку выкуп – 50 тысяч рублей. Таких денег у капитана не было, но у него были способности и знания.
Четыре года ушло на разработку и изготовление нового оружия для армии, винтовки, носящей его имя. После принятия винтовки на вооружение, Мосин сумел выплатить мужу своей возлюбленной назначенную сумму выкупа и тот согласился на развод. Винтовка Мосина, т.н. «трехлинейка», без малого 100 лет несла военную службу.
Ну, и для развлечения, шуточный и, как часто бывает с шуткой, не слишком верный обзор-сравнение возможностей разного стрелкового оружия:
М16 – Клинит, когда грязная
AK - Работает когда грязный
Трехлинейка - Не была чистой с момента выдачи в войска в 1932 году.
М16 - Под лупой плавится приклад
АК - Под лупой можно рассмотреть до сих пор работающую вместо смазки вьетнамскую грязь
Трехлинейка - Под лупой можно увидеть пропитавшую дерево кровь.
М16 - Сотни движущихся деталей скрепленных десятками болтов и винтов
AK - Пара десятков движущихся деталей, удерживаемых пригоршней заклепок и уродливыми швами пьяного русского сварщика
Трехлинейка - три движущихся детали, два винта
.М16 - если сломается боек, оправляют винтовку на завод по гарантии
АК - если ломается боек, вставляют новый
Трехлинейка - Если ломается боек, закручивают его на пару оборотов дальше в затвор
М16 - Делает маленькую дырочку, все аккуратно, в соответствии с Женевской конвенцией
АК - Делает большую дыру, иногда отрывает конечности, не соответствует Женевской конвенции
Трехлинейка - Одна из причин для создания Женевской конвенции
М16 - попав в реку, перестает работать
АК - попав в реку, все равно стреляет
Трехлинейка - попав в реку, обычно используется как весло
М16 - Подствольник тяжел, но может положить гранату в окно за 200 метров
АК - Если что, гранату от подствольника можно забросить в окно рукой
Трехлинейка - Гранату в окно? Бей через стену, патрон пробивает почти метр кирпича!
М16 - Сложнее в производстве чем многие самолеты
АК - Используется странами у которых нет денег на самолеты
Жил в Винланде человек по имени Оберн Келлуэй. Он был достойным мужем, ибо не каждый готов посвятить свою жизнь полётам и войне на железных драккарах. Отслужив в летающем флоте, Келлуэй нанялся к торговцам на огромные летающие грузовые корабли, могучие 250-тонные левиафаны DC-10. Торговцы не оказали воину чести и посадили его смотреть за двигателями взамен места рулевого. Келлуэй затаил обиду на торговцев. Однажды выяснилось, что солгал он о числе своих походов, и ему наказали явиться на тинг. К тому же, рассорился с женой. “Нет более мне удачи”, подумал Келлуэй и решил обмануть судьбу. Задумал он отправиться в вальхаллу, захватив и уничтожив воздушный корабль, и представив всё так, будто случилось несчастье. Таким образом хотел Келлуэй отомстить торговцам и получить за себя большую виру для своей жены и детей, положенную в таких случаях.
За день до тинга Келлуэй продал всё свое добро и отослал полученное жене. В то время ещё не случилось таранов городов тремя воздушными кораблями, о которых слышал весь Винланд, и корабельные команды пропускали, не осматривая их вещи. Взял он два молота, два молотка, короткий клинок и подводное копьё для охоты на рыб и сложил всё в сумку для музыкального инструмента, какой бывает у скальдов. Не стал Келлуэй брать с собой пушек, чтобы осмотрев тела и раны после крушения не подумали будто это захват. Однако и здесь удача изменила ему, как часто бывает с задумавшими недостойное. Команду сняли с похода чтобы дать им отдохнуть. Времени до тинга не оставалось, и Келлуэй сел на корабль как путник. Теперь ему предстояло расправиться не с двумя своими рулевыми, одним из которых была женщина, а с целой командой. “Тем лучше! Какая слава в убийстве женщины и старика?” подумал Келлуэй. Был он на службе берсерком роста и силы великой, и других берсерков обучал.
В этом походе командовал человек по имени Дэвид Сандерс, рулевым у него был Джеймс Такер. Оба были мужи достойные, не раз ходившие в боевые походы в далёком Вьетнаме и покрывшие себя годами и славой. С ними был ещё достойный человек по имени Эндрю Питерсон, который смотрел за двигателями. После взлёта, вооружившись молотком и кувалдой, безумный Келлуэй ворвался в кабину и принялся сокрушать своих товарищей. Первому досталось Питерсону, сидевшему ближе всех к входу. Удары молотком пробили ему череп и разорвали височную артерию. Оставив оглушённого бортинженера истекать кровью, Келлуэй могучим ударом кувалды проломил череп второму пилоту. Охнул и повис Такер на привязных ремнях недвижимый — с ладонь размером открылась рана. Командир, услышав звуки битвы, повернулся и уже не мог быть застигнутым врасплох. Голыми руками защищался Сандерс от берсерка, двумя руками наносящего ему удар за ударом, иные из которых достигали цели. Но тут очнулись раненые от первых ударов и стали подниматься каждый со своих мест чтобы вступить в схватку, как подобает достойным мужам. Рассудив, что не со слабаками имеет дело и не устоять ему против всех троих, Келлуэй отступил из кабины и вооружился подводным копьём. Питерсон, со звоном в ушах сидевший за перегородкой кабины, увидел в дверном проёме наконечник копья, схватился за него руками и бросился всем телом на врага. Командир присоединился к нему.
Второй пилот остался править самолётом, да и немного было бы толку от раненого - от удара отнялась у него правая рука и нога. “Сейчас ты у меня полетаешь!” подумал Такер и потянул штурвал на себя, подняв нос корабля. Трое сражавшихся кубарем вывалились из кабины в грузовой отсек. Пилот слышал звуки яростной схватки, но не мог видеть кто берёт верх. Желая помочь товарищам, Такер стал раскачивать корабль из стороны в сторону, а затем и вовсе перевернул воздушного гиганта вверх брюхом. От этого сражавшихся немилосердно швыряло от одного борта до другого, прибив в конце концов к потолку. Берсерку случилось высвободить руку с кувалдой, и он ударил капитана в голову ещё трижды. В это время второй пилот из перевёрнутого положения направился вниз. Всё это время двигатели работали на полном газу, а пилоту тяжело было управлять оставшейся рукой двигателями и рулями. Задрожал корабль от такого с ним обращения, яростно зашумел ветер со скоростью, достойной перехода звукового барьера, грозя порвать их на части. Ни до, ни после не летали быстрее на DC-10, чем Джим Такер в тот день. Оставив рули, он уменьшил сначала тягу, потом вышел из снижения.
Тем временем, выхватил командир молот из руки Келлуэя и дважды поразил его в голову. Крепок был дурной головой берсерк, да и сила ударов оказалась невелика. Увидев, что экипаж слабеет от ран, Келлуэй притворился крепко избитым, и улучив момент, с удвоенной силой продолжил борьбу. Презрев осторожность, Сандерс позвал из кабины на помощь Такера. Оставив корабль на волю стихии, Такер с великим трудом поднялся на негнущиеся ноги. Втроём они наконец разоружили и обездвижили Келлуэя. Решили, что командиру по обычаю вести самолёт до земли, и он ушёл в кабину. Такер держал копьё у горла захватчика, но от ран его хватка ослабла и пальцы перестали слушаться. С яростным рёвом I CAN`T BREATHE чёрный берсерк вновь начал неистовствовать. Силясь ухватиться за что-нибудь чтобы встать и скинуть с себя навалившихся на него сверху пилота и бортинженера, он потащил себя руками по полу. Увидел Сандерс, что опасно оставлять в живых такого могучего противника, но сил на это уже не доставало. Решил командир садиться как можно скорее, передав на землю весть о сражении. Вновь была испытана прочность небесного гиганта, когда командир повёл его энергичными манёврами к земле, не имея возможности облегчиться от лишнего топлива. Сандерс благополучно пристал к земле и помог воинам забраться на борт.
Изумились поднявшиеся воины полю битвы - ни одной поверхности в передней части грузового отсека не осталось, не покрытой кровью. Сандерс единственным из сражающихся оставался стоять на ногах, хотя раны его были велики. Много раз получил он молотом в голову, кровью заливало лицо и глаза, и почти оторвано ухо. Питерсон лежал живой, но бездыханный от большой потери крови. Младший из всех, бортинженер покрыл себя славой, до самого конца не выпустив берсерка из рук. Такеру злодей попытался выдавить глаза, но только расцарапал тому лицо и вывихнул челюсть, да пробил ещё насквозь руку. Все трое стяжали большую славу и почёт, однако были мрачны, потому как летать более не могли. Железная машина, впрочем, с достоинством перенесла свои испытания и после ремонта бороздила небесный океан ещё 28 зим.
Что же до Оберна Келлуэя, то он опозорил своё имя и род на весь Винланд, и был отправлен на альтинг. В ожидании суда недостойный продолжил позориться, пытаясь лишить себя жизни и притворяясь безумцем. Берсерка осудили на заключение в темнице, где он находится и поныне, ожидая такой же недостойной смерти как и он сам. На этом слово об Оберне Келлуэе кончается.
Из всех людей самым сложным для понимания мне был Пол Пот. Эта серия из приблизительно 3 статей - попытка понять его мотивацию. После Пол Пота любой человек окажется прост, как валенок)
Если станете читать, держите в уме две вещи:
Камбоджа - страна "Трёх Р": рис, рабочие руки, рыба. Больше в ней ничего толком нет: леса мало, самоцветов не больше.
У Камбоджи 2 извечных врага: Вьетнам и Сиам. Кхмеры и моны стояли у истоков цивилизации в Индокитае. Моны потеряли государственность тысячу лет назад, кхмерские империи держались дольше, но и у них откусили огромные территории восточный и западный соседи. В этом отношении она напоминает Польшу, только у Камбоджи не оказалось своего Сталина, который подарил бы ей земли вплоть до Одера и Нейсе вернул ей дельту Меконга (при том, что Камбоджа её потеряла не 1000 лет назад, как Польша - Померанию, а всего 300 лет назад). Вьетнамофобия и таефобия оказывают огромное влияние на страну.
Независимость.
Хотя Камбоджа достигла независимости к концу 1953 года по итогам Венских и др. переговоров, ее военное положение оставалось нестабильным. Некоммунистические фракции Кхмер Иссарак присоединились к правительству, но деятельность прокоммунистических Вьетминя и Объединенного фронта Иссарак активизировалась в то самое время, когда силы французов были сильно растянуты в других местах.
Карта от "тихого американца")
В апреле 1954 несколько батальонов Вьетминь перешли границу с Камбоджей. Силы роялистов атаковали их, но не смогли заставить полностью отступить. Отчасти коммунисты пытались укрепить свои переговорные позиции на Женевской конференции, начало которой было запланировано на конец апреля.
В Женевской конференции приняли участие представители Камбоджи, Северного Вьетнама, Ассоциированного государства Вьетнам (Южный Вьетнам), Лаоса, КНР, Советского Союза, Великобритании, Франции и США. Переговоры начались 8 мая. Северный Вьетнам попытался получить представительство в правительстве сопротивления, которое было создано на юге, но потерпел неудачу. 21 июля 1954 конференция достигла соглашения о прекращении боевых действий в Индокитае.
Что касается Камбоджи, то соглашение предусматривало, что все силы Вьетминя будут выведены в течение 90 дней, а камбоджийские силы сопротивления будут демобилизованы в течение 30 дней. В отдельном соглашении, подписанном представителем Камбоджи, французы и Вьетминь согласились вывести все войска из Камбоджи к октябрю 1954. В обмен на вывод войск Вьетминя представители коммунистов в Женеве хотели получить полный нейтралитет Камбоджи и Лаоса, что предотвратило бы размещение вооруженных сил США в этих странах (уже было понятно, кто придет после французов). Однако накануне завершения конференции представитель Камбоджи Сам Сари настоял на том, что если Камбоджа должна быть по-настоящему независимой, ей не должно быть запрещено обращаться за любой военной помощью, которую она пожелает (Камбоджа ранее обращалась к США с просьбой о предоставлении военной помощи). Конференция согласилась с этим, несмотря на яростные возражения Северного Вьетнама.
В окончательном соглашении Камбоджа приняла смягченный нейтралитет, пообещав не вступать в какие-либо военные союзы «не в соответствии с принципами Устава ООН» или разрешать размещение иностранных вооруженных сил на своей территории, пока ее безопасности ничего не угрожает. Соглашение о конференции учредило, по образцу Германии, Международную комиссию по надзору и контролю (МКНК) во всех странах Индокитая. Состоящая из представителей Канады, Индии и Польши, она контролировала прекращение огня, вывод иностранных войск, освобождение военнопленных и общее соблюдение условий соглашения. В октябре 1954 года французы и большая часть сил Вьетминя были выведены по графику.
Режим принца Сианука
Нородом Сианук, 1946
Женевское соглашение также предусматривало проведение всеобщих выборов в Камбодже в 1955 под контролем МКНК. Сианук более чем когда-либо был полон решимости победить демократов (которые, исходя из прошлого опыта, должны были победить и на этих выборах). Король пытался внести поправки в конституцию. Потерпев неудачу в этом, 2 марта 1955 он объявил об отречении от престола в пользу своего отца Нородома Сурамарита. Приняв титул самдека (принца), Сианук объяснил, что это действие необходимо для того, чтобы дать ему свободу действий в политике.
Сианук создал свою политическую машину, Сангкум Реастр Нийюм (Народное Социалистическое Общество, Сангкум), которое, несмотря на название, содержало значительные правые элементы, которые были откровенно антикоммунистическими (а по современным меркам - ультраправыми, и отнюдь не еврообразца; ровно такие же "умеренно-правые" устроят резню в университете Таммасат в Бангкоке в октябре 1976).
Таммасатская резня, Таиланд, 1976
Возникновение Сангкума в начале 1955 объединило большинство правых групп под покровительством принца. На сентябрьских выборах новая партия Сианука решительно победила демократов, Партию независимости кхмеров Сон Нгок Тханя (умрет в тюрьме Сайгона в 1977) и левую партию Прачеачон, получив 83% голосов и все места в Национальном собрании.
Результаты выборов приписывают мошенничеству. Избиратели были напуганы системой голосования с использованием цветных листов бумаги, которые нужно было положить в ящик на виду у солдат и полиции. Во многих случаях результаты голосования были просто сфальсифицированы, как в случае, когда район, который годами был оплотом Вьетминя, не дал ни одного голоса левым. Писатель Филип Шорт указывает на заявление Сианука 1957 года, в котором он признал, что 36 избирательных округов проголосовали за Прачеачон или демократов, тогда как официальные результаты говорили, что они не выиграли нигде.
Кхмерский национализм, верность монарху, борьба с несправедливостью и коррупцией были главными темами идеологии Сангкум. Партия приняла особенно консервативную интерпретацию тхервады, распространенную в Юго-Восточной Азии, что социальное и экономическое неравенство - результат кармы, из чего следовало ничегонеделание в социальной политике.
В августе 1957 Сианук вызвал лидеров Демократической партии на «дебаты» в Королевском дворце. Они подверглись пятичасовому публичному унижению. По окончании мероприятия полиция и армия вытащили участников из машин и избили прикладами. После чего эти избитые лидеры "потребовали привилегии вступить в Сангкум".
В 1958 партия Прачеачон (реально социалистическая, фактически - попытка левых сил легализоваться и участвовать в парламентской борьбе) выставила на выборах 5 кандидатов. Сианук лично посетил каждый район, правительство развернуло кампанию. Национальная радиослужба обвинила Прачеачон в том, что эта партия является вьетнамской марионеткой: "Прачеачон разрушает нацию и продает страну иностранцам". В районах были развешаны плакаты с изображением поездов, пущенных под откос Вьетминем. В конце концов 4 кандидата были запуганы и отказались от участия в выборах. Единственный, кто остался - основатель партии Кео Меас, - был признан получившим 396 голосов из 30 000 в районе, где Прачеачон всегда пользовался глубокой поддержкой.
Вскоре после выборов Кео Меас покинул город и вновь ушел в подполье. Секретарем комитета нелегальной компартии в Пномпене стал Салот Сар - будущий Пол Пот.
(Закон гражданской войны: никогда не загадывай, кто твой враг навсегда - он может оказаться твоим союзником. После переворота Лон Нола 1970 года Кео Меас решительно поддержит Сианука, а в возрожденной Лон Ноном, младшим братом Лон Нола, перед выборами 1972 года Прачеачон (в противовес Социально-республиканской партии старшего брата) заметным функционером станет старший брат Пол Пота Салот Чхай - он сражался с французами под началом проамериканского Сон Нгок Тханя, при Сиануке дважды сидел в тюрьме, помог младшему брату наладить связи с вьетнамцами - и будет убит во время выселения пномпеньцев в сельскую местность 17 апреля 1975).
В начале 1960-х организованная политическая оппозиция Сиануку и Сангкуму практически была загнана в подполье.
Несмотря на защиту статус-кво, особенно интересов сельских элит, Сангкум не был исключительно правой организацией. Сианук пригласил 4 ультралевых в свою партию и правительство, чтобы обеспечить баланс сил. Среди них были будущие лидеры красных кхмеров. Ху Ным (из бедняков, проявил себя в учебе, вошел в Демпартию принца Сисоват Ютевонга, стал начальником таможни, при Красных кхмерах возглавлял министерство информации и пропаганды, убит в 1977 в S-21) и Ху Юн (сын крестьянина, защитил докторскую диссертацию в Париже, еще в разгар войны открыто критиковал Пол Пота, считая его марионеткой "внутреннего ядра партии" (Ангка), убит около 1977 и, что самое удивительное, реабилитирован красными кхмерами уже в 1978-м). Эти четверо служили в нескольких министерствах в период с 1958 по 1963 год, а Кхиеу Сампхан, будущий брат №5, недолгое время занимал пост госсекретаря по торговле в 1963 году.
Но независимые левые партии, как правило, подвергались уничтожению. 9 октября 1959 редактор газеты Pracheachon Weekly Paper Ноп Бопханн был застрелен полицией государственной безопасности возле своего офиса. В 1960 году около 2000 человек были помещены по политическим мотивам в концлагерь. Дела государственной безопасности рассматривались военным трибуналом, апелляции не поступали. Было широко известно, что смертные приговоры были личным решением Сианука.
Эйзенхауэр и Сианук, 1959
В 1960 редактор газеты l'Observateur был избит на улице, раздет догола и сфотографирован сотрудниками полиции безопасности вблизи Центрального полицейского участка. Редактор сообщил о нападении в полицию. Кто это был - напишу во второй части. Когда Национальное собрание вызвало ответственного министра для объяснения инцидента, тот сказал, что задача полиции - защищать правительство, и всех, кто на оное нападает... в общем, вы поняли. Скандал кончился тем, что политический редактор собственной газеты Сианука был уволен за статью, в которой возражал против жестокого политического запугивания.
Был другой выдающийся левый - Ту Самут (в центре):
Буддийский монах, преподавал палийский канон в ун-те Пномпеня, стоял у истоков Народно-революционной партии Кампучии (коммунистической: буддизм и коммунизм имеют много общего - так, что в 1920-х был план создания буддийско-коммунистического государства в Синьцзяне - Южной Гоби); был лидером Кхмер Иссарак - Единого национального фронта, приведшего страну к независимости. После возвращения студентов (Пол Пота и др.) из Парижа стал их наставником. Его авторитет привлек в партию многих монахов. В июле 1962 его схватила полиция безопасности, когда он искал лекарство для ребенка на уличном рынке. Его держали на конспиративной квартире (обычная практика тайных тюрем, см., напр., Лондрес 38 при Пиночете) и пытали несколько дней. В конце концов он был убит, а тело брошено на пустыре в Пномпене.
Обвинениям Пол Пота в убийстве Ту Самута доверять не стоит - его высказали московские историки в 1981-м, когда красные кхмеры стали опосредованным союзником США (последние и ООН в 1980-х не признавали провьетнамское правительство бывшего красного кхмера Хун Сена, и считали законным коалиционное прав-во Сианука и Пол Пота).
В марте 1963 года Сианук разыграл театральное представление. Он опубликовал список из 34 левых, в числе которых был Салот Сар. Объявив их трусами, лицемерами, саботажниками, подрывными агентами и предателями, он потребовал, чтобы они сформировали новое правительство. Двое из них, в т.ч. Пол Пот, бежали. Остальных привели к Сиануку, и каждый подписал заявление, в котором говорилось, что принц - единственный человек, способный руководить страной.
Итак, в 1962-63 подпольное левое движение было вытеснено из городов в сельскую местность. Даже подпольная политика или действия через легальные партии перестали быть возможными.
Сианук и Хартини Сукарно
(Хартини не была первой леди, но Восток - дело тонкое. Сукарно, отец Индонезии, встретил ее на приеме в 1953. У нее уже было 5 детей от первого брака, но она оставалась красавицей. Предыдущая жена, Фатмавати, отказалась принять Хартини (Индонезия - мусульманская страна) и ушла. Под давлением женских организаций отец нации пошел на уступки: Фатмавати осталась первой леди, а Хартини стала его женой как частного лица. В 1970-м, после смерти мужа, при военном режиме свергнувшего его Сухарто, все 7 жён Сукарно опубликовали совместную книгу воспоминаний)
Королевский социализм
Отношение Сианука к левым часто было циничным. Он понимал, что его собственная позиция зависит от тщательного уравновешивания левых в Камбодже с правыми. Если одна сторона когда-либо победит другую, следующим шагом любой из сторон будет отстранение Сианука от управления страной. Он часто заявлял: если бы я не был князем, я стал бы революционером.
Подозрительность Сианука в отношении намерений США в регионе (обоснованная, однако), его восприятие Китая как самого ценного союзника Камбоджи, его уважение к таким выдающимся и способным левым, как Ху и Кхиеу, его расплывчатые представления о социализме - все это побудило его экспериментировать с "социалистической" политикой.
Каждый шаг к "социализму" давал Сиануку и его ближайшему окружению возможность вознаграждать друг друга добычей. В 1963 принц объявил о национализации банков, внешней торговли и страхования в целях ослабления иностранного контроля над экономикой. Заявленные цели национализации заключались в том, чтобы дать своим гражданам, а не китайцам или вьетнамцам, большую роль в торговле, устранить посредников и сохранить иностранную валюту за счет ограничения импорта предметов роскоши. В результате иностранные инвестиции быстро исчезли, и возник "клановый социализм", чем-то похожий на кумовской "клановый капитализм", который развился на Филиппинах при Стальной бабочке Имельде Маркос и ее марионеточном муже, президенте Фердинанде Маркосе.
Сианук уверенно двигался к столкновению с правым флангом. Чтобы противостоять обвинениям в авторитарном правлении, принц отказался от контроля над выбором кандидатов и позволил более чем одному кандидату Сангкума баллотироваться на каждое место в парламенте на выборах 1966 года. Результаты показали неожиданный всплеск консервативных голосов за счет более умеренных и левых элементов, хотя Ху и Кхиеу были переизбраны своими округами. Генерал Лон Нол стал премьер-министром.
Беспокоясь, что правое крыло может вызвать непоправимый раскол внутри Сангкума и бросить вызов его господству в политической системе, Сианук создал "контрправительство" (по образцу британского теневого кабинета) из самых лояльных последователей с ведущей ролью левых, надеясь, что это окажет сдерживающее влияние на Лон Нола.
Левые обвинили генерала в том, что западные спецслужбы готовили его к кровавому антикоммунистическому перевороту по образцу переворота генерала Сухарто в Индонезии, за которым последовал геноцид около 1,5 млн. левых, заподозренных в сочувствии к левым и просто тех, кто косо взглянул на бандитов (криминал принимал самое широкое участие - криминал всегда участвует в резне на стороне правых, начиная с Шанхая-1927 или даже Парижа-1848). Это была самая большая победа США в ЮВА за всю Холодную войну.
Ноам Хомский: "Самая большая победа в Индокитае была одержана в 1965 году, когда поддержанный Соединёнными Штатами военный переворот привел к власти генерала Сухарто и тот стал совершать массовые преступления, которые ЦРУ сравнило со злодеяниями Гитлера, Сталина и Мао Цзэдуна. Об этой "ошеломительной массовой резне", как называла её газета New York Times, сообщалось с необузданной эйфорией - вразрез с господствующими в обществе настроениями. Военный переворот устранил угрозу демократии, уничтожив массовую политическую партию бедных и установив диктаторский режим, который потянул за собой самый страшный в мире шлейф нарушений прав человека и открыл богатства страны для западных инвесторов. И то, что после этих и других ужасов, включая вторжение в Восточный Тимор, граничившее с геноцидом, администрация Клинтона в 1995 году принимала Сухарто, называя его "нашим парнем", можно считать маленьким чудом".
Сухарто, отец геноцида, в окружении любящей семьи
(В отличие от левого экспериментатора во всех сферах Сукарно, Сухарто был примерным семьянином и 50 лет прожил с женой Сити из обедневшего яванского царского рода Mangkunegaran. Фото сделано в 1967, через год после геноцида. За плечом отца стоит Тутут, ей 18 лет. Может, она осуждает папу за резню, а может - просто подростковый бунт. Она должна была унаследовать трон, но восстание 1998 года свергло клан, и она унаследовала только телекоммуникационные компании и платные автострады в Индонезии и на Филиппинах.
Папа обнимает любимого сына Томми, достойного отдельного поста. 30 сентября 1965 Томми спас отца: за 3 дня до того мать случайно ошпарила его бульоном из бычьих хвостов, и оба родителя вместе с ребенком поехали в госпиталь. Сухарто каждую ночь навещал их там. Собственно, там его и должны были убить, но вечером 29 сентября Сити уговорила мужа ехать домой проведать Мамик (ее обнимает мать), оставшуюся со слугой. Сухарто послушался жену, поехал, лег спать - и избежал пули.
Ну а Томми вырос эффективным бизнесменом. Он с братом Бамбангом (стоит сзади слева) брал по 30 центов с каждого барреля нефти, что давало им $200 млн в год, с полицией и армией изгнал жителей пары деревень на Бали, чтобы построить там курорт (будете на острове - заплатите копеечку хозяину... хотя и так заплатите, никуда не денетесь), 4 года владел "Ламборджини" (компанией, а не машиной, разумеется) и т.д. и т.п. Когда же новые власти начали дела о коррупции клана, Томми начал ... взрывать бомбы, привлекая для этого действующих спецов из спецназа (получили пожизненное за взрыв на Джакартской фондовой бирже в 2000) и любовницу Элиз (получила 10 лет за подготовку взрыва офиса Генпрокурора, Министерства торговли и Налогового управления в 2001 https://www.liputan6.com/news/read/7157/tanda-tanya-besar-un...). Вики верит тому, что ответственность за первый взрыв (был еще минимум один) взяла какая-то исламистская группировка. Правда, он случился накануне возобновления процесса над кланом, и когда президент Вахид приказал начальнику национальной полиции Русдихарджо допросить Томми, тот... отказался. По поводу подготовки других, Элиз на суде заявила, что бомбы ей вручил человек, похожий на Томми, но в темноте она его плохо разглядела.
В конце концов Томми получил 15 лет за убийство одного из Верховных судей (хотя полагалась смертная казнь или пожизненное), из которых отсидел 4 года, периодически летая в Джакарту поиграть в гольф, принимал в тюрьме любовниц, а выйдя на свободу, снова занялся бизнесом.
Бабло не побеждает зло - оно его покрывает.
Еще штрих. 28 апреля 1996 года Сити умерла после семейного ужина - официально от сердечного приступа. Джакартская мельница слухов предположила, что Томми и его брат Бамбанг спорили по поводу политики автостроения (Сухарто решил создать полностью индонезийский автомобиль и отдал все привилегии типа освобождения от налога на роскошь Томми; в итоге США, Япония и Евросоюз пожаловались в ВТО). Во время спора один из братьев выстрелил и случайно попал в мать. Этот постоянный слух был опровергнут бывшим начальником Национальной полиции Сутанто (помощником президента в 1996 году) в 2011 как "коммунистическая клевета".
Остальные ничем не выделяются на фоне. Единственное, скажу слово за стоящую в стороне девочку. Это Titiek. Кажется, что она нелюбима, но и ей папа оставил $75 млн. Владеет пакетами акций в пакетах акций пакетов акций)
Вернемся в Камбоджу.
Лон Нол попал в автокатастрофу и ушел в отставку в апреле 1967. Сианук заменил его доверенным центристом Сон Санном. Это был 23-й кабинет Сангкума, назначенный принцем за 13 лет.
Балансируя на лезвиях Холодной войны
Внешнюю политику Сианука, которая сформировалась в течение нескольких месяцев после Женевы, нельзя понять без истории иностранного подчинения Камбоджи (вкратце о ней рассказал в начале) и ее весьма неопределенных перспектив выживания по мере усиления войны во Вьетнаме. Вскоре после Женевской конференции 1954 года Сианук выразил некоторую заинтересованность в интеграции Камбоджи в военный блок СЕАТО вместе с Лаосом и Южным Вьетнамом. Но встречи в конце 1954 года с Джавахарлалом Неру и премьер-министром Бирмы У Ну сделали его восприимчивым к Движению неприсоединения. Более того, принца несколько беспокоил фактически сложившийся альянс, в котором доминируют США и который включает двух старых врагов (Таиланд и Южный Вьетнам), каждый из которых был убежищем для антисианукских диссидентов.
Бандунг, 1955
На исторической Бандунгской конференции в апреле 1955 года Сианук провел частные встречи с премьер-министром КНР Чжоу Эньлаем и министром иностранных дел ДРВ Фум Ван Донгом. Оба заверили его, что их страны будут уважать независимость и территориальную целостность Камбоджи. Его опыт общения с французами, сначала в качестве клиента, а затем в качестве самопровозглашенного лидера «королевского крестового похода за независимость» привел его к выводу, что США, как и Франция, в конечном итоге будут вынуждены покинутьЮго-Восточную Азию. С этой точки зрения, присутствие Запада в Индокитае было лишь временным нарушением динамики развития региона - продолжения вьетнамской (и, возможно, даже тайской) экспансии за счет Камбоджи. Согласие с ДРВ и дружеские связи с Китаем в конце 1950-х и 1960-х годах были тактикой, призванной противодействовать этой динамике.
Визит в Китай, 1956
Китай принял предложения Сианука и стал ценным противовесом растущему давлению Сайгона и Бангкока на Камбоджу. Отношения Камбоджи с Китаем основывались на взаимных интересах. Сианук надеялся, что Китай удержит вьетнамцев и тайцев от действий во вред Камбодже. Китайцы, в свою очередь, считали неприсоединение Камбоджи жизненно важным для предотвращения окружения их страны Соединенными Штатами. Когда Чжоу Эньлай посетил Пномпень в 1956, он попросил китайское меньшинство страны (около 300 тыс. чел.), сотрудничать в развитии Камбоджи, держаться подальше от политики и рассмотреть вопрос о принятии камбоджийского гражданства. Этот жест помог разрешить деликатный вопрос - лояльность камбоджийских китайцев. В 1960 году две страны подписали Договор о дружбе и ненападении. После китайско-советского разлада горячая дружба Сианука с Китаем способствовала в целом более прохладным отношениям с Москвой.
Китай был не единственной крупной державой, у которой Сианук стремился найти покровительство. Стремление Камбоджи к обеспечению безопасности и помощи в государственном строительстве побудило принца искать и принимать помощь от всех доноров до тех пор, пока это не посягает на суверенитет его страны. Помня об этом, Сианук обратился к США в 1955 году и заключил соглашение о военной помощи, которое обеспечило средства и оборудование для Королевских вооруженных сил кхмеров (Forces Armées Royales Khmères - FARK). В Пномпене была создана Консультативная группа по военной помощи Соединенных Штатов (MAAG) для контроля за доставкой и использованием оборудования.
Отношения с США оказались бурными. Официальные лица США как в Вашингтоне, так и в Пномпене часто недооценивали принца и считали его ненормальной фигурой, непонимающей угрозу, исходящую от азиатского коммунизма.
Несколько факторов вызвали у Сианука подозрения в отношении намерений США касательно Камбоджи. Одним из таких факторов было растущее влияние США в камбоджийских вооруженных силах. Сианук считал армию самым влиятельным электоратом Вашингтона в Камбодже. Ряд высокопоставленных правых офицеров ФАРК во главе с Лон Нолом становились слишком влиятельными, и в результате влияние США в Камбодже слишком глубоко укоренялось.
Второй фактор - полеты военных самолетов США и Южного Вьетнама в воздушном пространстве Камбоджи и вторжения южновьетнамских войск через границу в ходе преследования повстанцев Вьетконга. В начале 1960-х этот все более деликатный вопрос привел к ухудшению отношений с Вашингтоном.
Третий - убеждение самого Сианука в том, что он стал мишенью спецслужб США и будет заменен более прозападным лидером. Доказательства, подтверждающие это подозрение, стали известны в 1959, когда был раскрыт т.н. "Бангкокский заговор", в котором участвовали несколько лидеров кхмеров, связанных с американцами. Среди них были Сам Сари, лидер правых кхмерских войск в Южном Вьетнаме; Сон Нгок Тхань (тот самый, под началом которого сражался брат Пол Пота Салот Чхай), один из первых националистических лидеров, когда-то сосланных в Таиланд; Дап Чхуон, полевой командир Кхмер Иссарака, ветеран войны с французами и военный губернатор Сиемреапа.
Другой заговор касался создания Дап Чхуоном "свободного государства", которое включало бы провинции Сиемреап и Кампонгтхом, а также южные районы Лаоса, которые контролировались правым лаосским принцем Тямпассака Бун Умом. Этот проект вынашивался еще французами и синдикатом Бинь Сюйен (он же - политико-религиозная секта, он же - полиция Сайгона в начале 50-х) на исходе своей войны и должен был обеспечить воздушный мост Сайгон - Тямпассак - Потерянная армия Гоминьдана (буд. Золотой треугольник).
Всё это подорвало отношения с Вашингтоном. В ноябре 1963 принц заявил, что США продолжают поддерживать подрывную деятельность Кхмер Серей ("Свободных кхмеров" Сон Нгок Тханя) в Таиланде и Южном Вьетнаме. Отношения продолжали ухудшаться, и окончательный разрыв произошел 3 мая 1965 на фоне все большего числа сообщений о нарушениях воздушного пространства американскими самолетами, а также о наземных боях между войсками Южного Вьетнама (АРВН) и Вьетконгом на границе с Камбоджей.
Отношения с Ханоем и Сайгоном, а также разрыв с Вашингтоном отражали усилия Сианука по адаптации к новым реалиям в ЮВА - принц отчаянно пытался удержать свою страну от втягивания в войну. В начале и середине 1960-х эти усилия требовали смещения в сторону Ханоя, потому что правительство в Сайгоне шаталось на грани анархии. В городах администрация Нго Динь Зьема (1955-63) и сменившие ее военные режимы становились все более неэффективными и нестабильными, в то время как в сельской местности правительственные силы неуклонно уступали позиции Вьетконгу. У наблюдателей в Пномпене жизнеспособность Южного Вьетнама вызывала серьезные сомнения, и это вынудило принять новый курс во внешней политике.
Во-первых, Камбоджа разорвала дипотношения с Сайгоном в августе 1963. В марте 1964 Сианук объявил о планах установить дипотношения с Ханоем и провести переговоры о границе напрямую с Ханоем. Северные вьетнамцы ответили, что любые проблемы, касающиеся границы Камбоджи с Южным Вьетнамом, должны обсуждаться напрямую с Национальным фронтом освобождения Южного Вьетнама (NFLSVN). Камбоджа начала переговоры о границе с Фронтом в середине 1966, и последний год спустя признал неприкосновенность границ Камбоджи. Северный Вьетнам быстро последовал его примеру.
Камбоджа стала первым иностранным правительством, признавшим Временное революционное правительство NFLSVN после того, как оно было создано в июне 1969 года. Сианук был единственным иностранным главой государства, который присутствовал на похоронах Хо Ши Мина 3 месяца спустя.
В 1965 Сианук заключил сделку с Китаем и Севером. Камбоджа открыла свои порты (Сиануквиль) для поставок военного имущества из Китая и СССР вьетнамцам и разрешила присутствие войск и баз Северян и Вьетконга в восточных приграничных районах. В обмен на эти уступки крупные суммы денег перешли в руки камбоджийской элиты. В частности, заключались сделки, по которым Китай закупал рис по завышенным ценам у Камбоджи.
Хотя сделка Сианука с Китаем и ДРВ в краткосрочной перспективе помешала обеим странам вооружить камбоджийских левых, это не помешало камбоджийским левым начать восстание самостоятельно.
К концу 1960-х тонкий баланс внутренней и внешней политики Сианука начал идти наперекосяк.
Сохраняя отношения с Китаем и Северным Вьетнамом, Сианук стремился восстановить определенное равновесие, улучшив связи с Западом. Это изменение курса принца представляло собой еще одно приспособление к условиям большой войны в Азии. Культурная революция сильно усложнила отношения с китайцами. Растущее присутствие Северян в Восточной Камбодже дестабилизировало Камбоджу политически и экономически.
Китай, озабоченный своей культурной революцией, не вмешивался в дела Ханоя. Несмотря на наступление Тет в 1968, Южный Вьетнам на удивление не рухнул, и правительство Нгуен Ван Тхьеу (1965-75) принесло определенную стабильность в эту опустошенную войной страну (по крайней мере Сайгон не атаковали еще много лет).
Загнав левых в подполье, Сиануку пришлось идти на уступки правым - у него не было никакой силы, которую он мог бы поставить против них.
Накануне Тетского наступления Сианук дал понять, что не будет возражать против преследования Вьетконга южновьетнамцами или войсками США на территории Камбоджи.
Тем временем Вашингтон принял рекомендацию Командования военной помощи США - Вьетнам (MACV) и, начиная с марта 1969, приказал нанести серию авиаударов (Операция «Меню») по камбоджийским святилищам, используемым Северным Вьетнамом и Вьетконгом. Были ли санкционированы эти бомбардировки или нет, неизвестно, а утверждения Никсона о том, что Сианук "разрешал" или даже "поощрял" их, оспаривались даже тогда. Но, оглядываясь назад, можно сказать, что разрешение Сианука на бомбардировки в качестве противовеса своему предыдущему решению позволить вьетнамцам создавать базы кажется совместимым с его стратегией, поскольку США были единственной силой, которую он мог использовать в качестве противовеса вьетнамскому присутствию в Камбодже.
Однако на дипломатическом уровне авиаудары «Меню» не помешали развитию двусторонних отношений. В апреле 1969 Никсон направил принцу ноту, в которой утверждал, что США признают и уважают "суверенитет, нейтралитет и территориальную целостность Королевства Камбоджа с его нынешними границами". В июне 1969 Пномпень и Вашингтон восстановили дипотношения.
Церемонии закрытия летних Олимпийских игр проводились на стадионе Коломб в Париже. Соединенные Штаты лидировали в итоговом медальном зачете с 45 золотыми медалями.
Во время раскопок 1967 года в Новгороде, на Лубяницком раскопе, был найден овальный образок с рельефным изображением Богоматери-Одигитрии, датируемый XIII веком. Он обладает размером 2,3 на 2,7 см и толщиной 0,3 с и ушком для подвешивания, что указывает на его предназначение для ношения на груди.
Камея. XIII в. Из коллекции археологических находок с Лубяницкого раскопа.
Иконка сделана из коричневого камня с оранжевыми прожилками, вероятно, сердолика. Особенностью этой камеи является подчеркнуто высокий рельеф и надпись в виде традиционной греческой монограммы (МР). Правой рукой младенец двуперстно благословляет, а в левой держит шаровидный предмет, что является иконографической деталью западного происхождения.
Новгород, как культурный и торговый центр, активно взаимодействовал с европейскими странами. Важно отметить, что импортные находки не всегда свидетельствуют о торговых связях, так как могли попадать в Новгород не через торговлю. Однако такие артефакты в комплексе с другими находками могут дать ценную информацию. Камея итальянского происхождения редкая находка, аналогов которой пока не найдено до сих пор.
Римская Республика во II веке до н.э. кажется могучим колоссом, который, снеся с пути Карфаген, начал захватывать все, на что положил глаз, и стал гегемоном Средиземноморья. Однако колосс этот чуть не получил фатальный удар от врага, о существовании которого он до первой встречи с ним вообще не знал. Не то чтобы римляне отличались какой-то особой любознательностью в отношение собственных врагов, но обычно о соседях, и особенно противниках Рима, из античных источников нам известно немало информации, хоть и не всегда достоверной. Римляне относительно неплохо знали, кто населяет их пограничье, и контурно о соседях соседей в пределах досягаемости безопасной торговли. Этого обычно было вполне достаточно для формирования представления о текущих угрозах.
Однако кимвры оказались в слепой зоне римского внимания, так как буквально прошли сотни километров, чтобы обнаружить существование Республики. Поэтому римские источники не дают нам толком никакой информации о том, что же это был за враг. Если Югуртинская война была скорее признаком дисфункции внутренней политики, нежели реакцией на серьезную военной угрозу со стороны Нумидии, то вторжение кимвров действительно чуть не отправило Рим в могилу.
Фактически с кимврами случилась ситуация как в меме “Он ещё мало изучен, потому что от него получали больше побоев, чем информации”. Мы даже не знаем толком с кем же в 113 году столкнулись римляне: была ли это некая единая общность кимвров, или название толпе близкородственных племен дали по одному из них; входили в эту первоначальную силу тевтоны или прибыли позже; кем были друг другу кимвры и тевтоны и к какой группе народов относились. Источники времен республики привычно записали их к галлам, как всех пришельцев с севера. Во времена империи, по новой традиции, как выходцев из-за Рейна, их записали в германцы. Кем были эти народы в реальности - попросту неизвестно. Современные ученые очень осторожно делают предположение, что это все же были кельты.
Следующей проблемой было то, а что, собственно, привело этих людей толпой в две-три сотни тысяч человек на юг? Римляне и сами толком не знали. Предположительно, кимвры жили изначально в Ютландии. Предположительно, миграция началась из-за участившихся наводнений. Предположительно, в путь тронулась изначально довольно большая группа племен, к которым присоединились многие их родственники. Путь этой орды лежал в более благоприятные земли - на юг. По ходу движения они, вероятно, пытались осесть на землях разных племен, однако каждый раз встречали отпор.
Мирными пилигримами при всем желании назвать кимвров не выйдет - они с боями продвигались на юг, пока не достигли южной Австрии, где обитало племя таврисков. В отличие от родственных им скордисков, тавриски жили с Римом в мире и даже считались союзниками. Поэтому о факте пришествия орды и захвате ей Нореи они послали весточку в римский сенат, где не на шутку переполошились. На север Италии послали консула Гнея Папирия Карбона (отца одного из героев первой гражданской войны в Риме) с несколькими легионами. Консул должен был перекрыть перевалы и не допустить вторжения варваров в Италию. Если бы Карбон действовал так, как ему было предписано сенатом, то возможно вся история столкновений Рима и кимвров на этом и завершилась бы.
Предположительный маршрут движения кимвров
Однако Карбон вместо пассивных действий выбрал агрессивную тактику. Причиной этого принято считать его зависть и амбиции - пока его соконсул Метелл Капрарий воевал в Македонии с скордисками, Карбону досталась задача, в которой не было славы: никто и не вспомнит консула, чья армия не вступила в бой. Поэтому вместо ожидания у перевалов Карбон вторгся на территорию таврисков и за нападение на союзников Республики предъявил кимврам ультиматум. Представьте себе, какое смятение должны были испытать выходцы с далекого севера, которые увидели римских легионеров - всех в металле, с легионными значками и знаменами. Поэтому кимвры отправили к Карбону посольство и объяснили, что не знали о союзе таврисков с Римом и готовы уйти с их территории на запад.
Римский сенат такое решение бы вполне устроило, однако тут сената не было, а Карбона предложение варваров полностью не удовлетворяло. Поэтому на словах он согласился пропустить кимвров и даже выделил им провожатых, однако сам замыслил устроить на них засаду. И вот тут мы в первый, но не в последний раз столкнемся с лучшими друзьями многих римских военачальников: заносчивостью и нежеланием провести хотя бы минимальную разведку. Карбон даже не попытался сосчитать, какую толпу варваров он собирается поймать в ловушку.
В результате, когда римляне из засады напали на кимвров, выяснилось, что противников попросту в разы больше, чем нападавших. И вместо нарезания варваров на салат случилось аннигилирование римлян. Из 30-тысячной армии Карбона спасся только сам консул и несколько сотен бойцов. Кимвры, пожав плечами, продолжили свой путь в Галлию.
Продолжение путешествия кимвров по Западной Европе от Нореи до Араузиона
А вот римляне нехило так испугались. Если бы Карбон не напал на кимвров, сенат устроил бы ему овацию за отражение угрозы, если бы он напал и победил - устроили бы триумф. Однако незадачливый консул своими же руками принес Риму тяжелый разгром, и поэтому его ждал только суд и смерть: не выдержав позора он отравится сапожными чернилами.
Три года кимвры будут осматривать Галлию, причем так успешно, что та так и не оправится даже ко временам вторжения Цезаря. После чего они снова появились на границах Рима в 109 (или 108) году до н.э, как раз после разгрома римлян в Нумидии. Вести войну на севере досталось консулу Марку Юнию Силану. И вновь римляне совершили катастрофическую недооценку противника: на север в Нарбоннскую Галлию (юг современной Франции) отправилась армия в 40 тысяч легионеров, Силан, похоже что, тоже пренебрег разведкой и был разбит. Никакой внятной информации об этой битве нет, кроме сведений, что спровоцировал её отказ римского командующего предоставить кимврам землю для проживания.
В Риме очередное поражение радости не вызвало, но, видимо, действия Силана сочли достаточно компетентными и в суд не потащили. У читателя может возникнуть вопрос: а почему было не дать землю кимврам? Ответ прозаичен: Рим никогда до этого так не делал, и когда спустя столетия он начнет поселять на границах федератов, то делать это будет с небольшими контингентами, в несколько тысяч, а не десятков и сотен тысяч. В теории земля в Цизальпийской и Нарбоннской Галлли может и нашлась бы, но едва ли варвары-поселенцы смогли бы легко принять римский диктат. У Республики ушла добрая сотня лет на переваривание галлов в Цизальпике, а в Нарбоннской Галлии этот процесс был еще далек от окончания. Варвары, да еще сплоченные и боевитые, могли на новых землях стать очагом постоянных бунтов. Поэтому отказ римлян был логичным - альтернатив жесткому отпору уже почувствовавшим свою силу варварам не было.
Но неверный подход к проблеме варварской угрозы изначально и два поражения подряд от варваров, чей поход никто не мог остановить, привели к колоссальному падению престижа Республики. И если кимвры пока еще не хотели идти на лобовой конфликт с Римом, то вот живущие на границах галлы, глядя на слабость Рима, начинали воспринимать кимвров не только как угрозу, но и как возможность - новый центр силы в регионе, который может снести римлян. Так, племя тигуринов вторглось в Нарбоннскую Галлию, и для купирования этой угрозы в 107 году до н.э. пришлось послать очередную консульскую армию под командованием Луция Кассия Лонгина, избравшегося вместе с Марием. Нам вновь не известны подробности последовавшей битвы, только то, что римляне попали в засаду и были наголову разбиты, консул и его легат консуляр Луций Кассий погибли, а выжившие легионеры были проведены под ярмом.
После этого поражения от союза с римлянами начали откладываться целые племена, становясь из буфера еще одной угрозой. Настроения в Риме и Италии от этих новостей были мрачные - варвары разбивали одну за другой консульские армии, союзники откалывались от Рима, и было лишь вопросом времени, когда варварские орды затопят римскую Галлию и Италию. В этих условиях ведение войны в Нумидии было совсем неуместным, однако не победить в ней было уже нельзя - почувствовав слабость Рима, Югурта мог бы продолжить войну. То же касалось и войны во Фракии, где Рим не мог сдаться скордискам и был также близок к победе, как в Нумидии - в следующем году будут одержаны решительные победы, которые приведут к миру.
Для Италии же наступал момент истины - если Республика не сможет в кратчайшие сроки показать свою военную мощь на севере, то её будет ждать геополитическая катастрофа. Тот, кто возглавит армию в этой кампании отмщения, станет не просто героем, а новым спасителем Рима, чей авторитет позволил бы стать самым влиятельным человеком в Республике. Ставки были невероятно высоки: цена поражения слишком велика, а вот плоды победы - невероятно притягательны. Поэтому в который раз амбиции отдельных политиков будут определять будущее Республики… на поле близ Араузиона.
Пост с навигацией по Коту Подпишись, чтобы не пропустить следующую часть завтра, 27.07 в 18:00 по МСК.
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны. Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.
