0 просмотренных постов скрыто
Параллельные породы людей
Парацельс(1493–1541), знаменитый швейцарский алхимик, врач и философ, в своих трудах выдвигал идеи о существовании параллельных пород людей или духовных рас, которые населяют Землю наряду с обычными людьми. Эти идеи были частью его мистического и эзотерического мировоззрения, сочетавшего науку, магию и религию. Вот основные типы существ, которые он описывал:1. Пигмеи (или гномы)
Пигмеи, по Парацельсу, — это существа, связанные с стихией Земли. Они живут под землёй, охраняют сокровища и минералы. Их часто ассоциируют с гномами из европейского фольклора. Парацельс считал, что они обладают глубокими знаниями о природе и могут взаимодействовать с людьми.
2. Нимфы (или ундины)
Нимфы — это водные существа, связанные с стихией Воды. Они обитают в реках, озёрах и морях. Парацельс описывал их как прекрасных и грациозных созданий, которые могут влиять на эмоции людей.
3. Сильфы (или сильфиды)
Сильфы — это воздушные существа, связанные стихией Воздуха. Они живут в небесах и облаках, управляют ветрами и атмосферными явлениями. Парацельс считал их невидимыми, но могущественными.
4. Саламандры
Саламандры — это огненные существа, связанные стихией Огня. Они обитают в пламени и вулканах. Парацельс описывал их как энергичных и страстных созданий, способных влиять на силу и волю человека.
5. Гиганты
Гиганты — это древняя раса, которая, по мнению Парацельса, существовала в доисторические времена. Они были физически мощными, но духовно неразвитыми. Парацельс считал, что они вымерли, но их энергия всё ещё присутствует в мире.
6. Эльфы и феи.
Парацельс также упоминал эльфов и фей как духов природы, которые живут в лесах, полях и горах. Они связаны с магией и могут помогать или вредить людям в зависимости от своего настроения.
Парацельс рассматривал эти существа не только как физические, но и как духовные сущности, которые символизируют различные аспекты природы и человеческой души. Он считал, что взаимодействие с этими существами может помочь человеку понять скрытые силы природы и достичь гармонии с миром.
Показать полностью
1
Кто знает, что значит закон: "Всё — яд, всё — лекарство; то и другое определяет доза"?
Есть ещё такой перевод нашего этого пацана - «Все есть яд, ничто не лишено ядовитости, и все есть лекарство. Одна только доза делает вещество ядом или лекарством» - Что Парацельс говорил о яде и лекарстве на самом деле?
И ещё есть близкое понятие из Интуитивное питание как метод лечения расстройств пищевого поведения закона древнего и близкого:
Цитата нерекламная точно вот ещё http://pda.04.rospotrebnadzor.ru/index.php/consumer-informat...
Показать полностью
1
Согласны ли вы с известной цитатой Парацельса?
Всё яд, всё лекарство, их определяет доза?
То есть моча, кал, земля, помои, грязь, блевотина, то что стекает с мусорного пакета, жижа зловонная. разложившийся труп, героин, наркотики, сильнейшие яды от запаха которых люди уже умирают, цианистый калий и прочие ядовитые и отвратительные вещи получается по мнению Парацельса это ТОЖЕ лекарства, нужно просто принять их в меру и они тебя от чего то вылечат? Я правильно понимаю? Мне кажется это мягко говоря не так , если жрать всякое говнище и помои 100% здоровее не станешь, а больнее и мертвее скорее всего. То есть мне кажется Парацельс в чём то прав, что доза важна но в чем то и ошибается что ВСЁ яд и лекарство.
А вы как считаете?
Это энергетические паразиты. Фото с научных исследований
Они являются причиной 90% всех заболеваний. Об этом говорили еще Парацельс и Авиценна
Показать полностью
1
Теофраст Парацельс
Продал ли он душу дьяволу, прилетел ли с другой планеты, был ли он шарлатаном, или гением, получившим философский камень, а вместе с ним эликсир бессмертия…
Теофраст происходил из именитого, но крайне бедного рода фон Гогенгеймов. Странный мальчик родился в швейцарском городке Айнзидельн, 10 ноября 1493г., в маленьком домике, у «Чертова моста». Увидев сына, мать в ужасе закричала.
Горбун с гигантской головой, и тщедушным тельцем вызвал у обессиленной родами женщины противоестественное отвращение. Отец, зарабатывавший на кусок хлеба врачеванием, назвал сына в честь друга Аристотеля, философа и натуралиста – Теофраста.
Однажды летним днем 1499г. отец услышал во дворе торопливые шаги сына, после нескольких секунд тишины, дверь с заунывным скрипом открылась, в проеме появился Теофраст, по его кривым ножкам текла кровь.
Мальчика кастрировал пьяный дезертир, посчитавший, что от такого «монстра» женщинам в будущем не стоит рожать.
В 10-летнем возрасте умерла мать, и отец через кровь, слезы и зубной скрежет, стал вбивать в сына начатки хирургии, приготовления лекарственных препаратов и алхимии.
Когда Теофрасту исполнилось 16 лет, родитель, понимая, что он передал сыну все свои знания и опыт, отправил юношу на поиски мудрости в только что основанный Базельский университет. Трезво оценивая полученные от учителя знания, Теофраст придумал себе прозвище Парацельс – «Превзошедший Цельса».
Забавно, что Авла Корнелия Цельса, называли Цицероном медицины, а Парацельса потом нарекут - Лютером медицины (Мартин Лютер).
Вот как в своем эссе великого доктора описал швейцарский психиатр Карл Юнг:
Как это нередко бывает, природа плохо вооружила для роли мстителя именно его: ведь вместо героического облика бунтаря она дала ему лишь приблизительно полутораметровый рост, болезненный вид, слишком короткую верхнюю губу, не до конца прикрывающую зубы (признак, нередко встречающийся у нервных людей), и таз, женственность которого показалась поразительной, когда в XIX в. его останки эксгумировали в городе Зальцбурге3. Ходила даже молва, будто он был евнухом, но, по моим представлениям, этому нет убедительных доказательств. Впрочем, любовь, кажется, так никогда и не вплела розы в его земное бытие, а ее пресловутые шипы для него были нечувствительны, так как его характер и без того был колючим.
В то время химию как самостоятельный предмет не преподавали, ее изучали как факультативный курс. Серьезными знатоками в этой области знаний слыли аптекари и алхимики. Ничего удивительного, что после окончания университета Парацельс пошел в ученики к аббату монастыря св. Иакова в Вюрцбурге – Иоганну Тритемию. Мастер учил нового адепта, тайнам алхимии, астрологии и каббалы.
Секреты металлов и минералов Теофраст постигал у Зигмунда Фуггера в тирольской лаборатории серебряных рудников.
В университете Феррары Парацельс получил степень доктора медицины.
В 1517г. он в поисках медицинской мудрости отправился в путешествие, и посетил Францию, Испанию, Англию, Нидерланды. По пути он не брезговал общаться с потаскухами, цыганами, пастухами, цирюльниками, повитухами, палачами, могильщиками и ведьмами.
Доктор с интересом задавал им вопросы о профессии и народной медицине, фиксируя полученные знания в многочисленных записных книжках.
В Латинском квартале Парижа он делал анатомические вскрытия трупов. Препарируя умерших бомжей и бродяг, Парацельс наравне с французскими студентами, рисковал оказаться в застенках инквизиции.
Еженощный мандраж мешал работать и тогда Парацельс, по рекомендации устроился в Лионе в похоронную контору, где получил безграничный доступ к мертвым телам.
Редкий опыт он приобрел став полевым врачом в армии императора Священной Римской империи – Карла V. За то, что Теофраст без страха помогал раненым под неприятельским огнем, солдаты прозвали его «Неустрашимый доктор».
В скором времени он уже лечил ординарца императора, маршала Богемии, министра двора, короля Чехии и Венгрии.
Потом была служба в армии датского короля Кристиана V, с ней Теофраст торжественно вступил в Стокгольм, а уже оттуда отправился в Литву, Польшу, Валахию, Далмацию и Италию.
Предполагают, что в правление Василия III, Парацельс посещал Москву, а на обратном пути попал в «татарский полон».
Вылечив крымского хана Менгли Герея, доктор сопровождал наследника крымского престола в Стамбул.
В столице Османской империи, доктор стал учеником загадочного алхимика Соломона Трисмозина. Говорили, что в ходе многочисленных опытов он получил вместе с учителем Философский камень. Теофраст использовал «магистерий» не для деланья золота, а для изготовления эликсиров и лекарств.
Парацельс впервые разработал дозировку лекарственных препаратов, он говорил: «Все есть яд, и ничто не лишает ядовитости. Одна только доза делает яд незаметным».
Парацельс стал первым врачом использовавшим синтез химических препаратов и растительных снадобий, в виде экстрактов, микстур, настоек, порошков и эликсиров. Он разработал действенный, обезболивающий опийный бальзам, на протяжении нескольких веков применявшийся европейскими лекарями.
Теофраст расценивал звезды, растений, людей и минералы как разбросанные в мире буквы, из которых доктору предстоит сложить слова исцеляющие людские болезни. Он считал природу, единственным, вселенским медицинским справочником, указывающим умному лекарю как применять ее дары.
За годы скитаний Парацельс сделал фундаментальное открытие, лекаря формируют не научные книги и заумные профессора, а только многогранная ежедневная практика.
Он приходил в бешенство, когда видел, как «дорогостоящие врачи» лечили больных «отворением крови» и постановкой клизм. При этом свои нехитрые манипуляции дипломированные шарлатаны обрамляли мудреными ничего не значащими латинскими терминами. Парацельс не сомневался, что эти доктора-невежи, посланы в мир Вельзевулом, с одной целью – мучить тела страждущих.
«Лупоглазые бараны», «Ослы», «Тупые как пробка» (так доктор называл коллег), гнали Парацельса из Литвы, Пруссии, Польши, Нидерландов. Он не нравился никому, кроме своих пациентов.
За годы странствий он осознал, что здоровье пациента напрямую связано с химическими процессами, протекающими в организме. Пока элементы преобладают в равновесии, человек здоров, в случае диспропорции болен.
Теофраст разработал собственные группы происхождения болезней вызванных:
- воздействием космоса и климата;
- ядовитыми веществами и наследственными патологиями;
- психическим влиянием;
- Божьим попущением.
В 1524 году Парацельс вернулся в Священную Римскую империю, в латаном-перелатаном костюме, и с бесценными знаниями в голове и дорожных тетрадях.
Поссорившись в Зальцбурге с фанатичным проповедником, Теофраст бежал из города, и, преодолев 400 километров, приехал в Баден-Баден. Доктора заинтересовали существовавшие еще со времен Древнего Рима местные целебные горячие источники, позже он опишет их лечебные свойства в трактате.
Без отрыва от научной работы он поставил на ноги баденского маркграфа Филиппа I.
Господин маркграф, наделенный феноменальной жадностью, не заплатил ему ни одного золотого. В гневе Парацельс поклялся никогда не «лечить в кредит» ни одного высокородного дворянина, или проповедника.
Весть о чудесном исцелении Филиппа I побежала впереди Парацельса, рассказывали, что он с легкостью избавляет больных от сифилиса, чумы, проказы, холеры и рака. Европейцы не сомневались, что при помощи философского камня ему удалось создать «золотой напиток», способный изгонять из организма самые сложные болезни и даже дарить бессмертие.
Однажды посыльный передал доктору письмо базельского книготорговца Фробена. Богач писал, что местные «эскулапы» готовят его к ампутации больной ноги, он попросил доктора быстрее приехать в Базель, и спасти его «бедную ножку».
Прибыв в дом торговца, Теофраст силой вытолкнул из спальни больного, «лупоглазых баранов» с остервенением сжимавших в тонких пальцах остро заточенные скальпели. Через три недели лечения, боль покинула пациента, и Фробен встал на ноги.
Он щедро оплатил труд избавителя, помимо денег, купец «выбил» для Парацельса должность городского врача и профессорскую должность в Базельском университете.
После столь «чудесного исцеления» город наполнился слухами, что у чужедальнего доктора в сумках сокрыты дьявольские кругляши, исцеляющее от всех недугов. На одной стороне белого «колесика» отпечатана змеиная голова, а на другой скорпиус (скорпион).
Некоторые горожане с выпученными глазами клялись, что они лично видели, как доктор доставал магическое снадобье из рукояти фамильного меча.
Парацельс играючи сдал аттестационные экзамены в университете и получил патент на медицинскую и преподавательскую практику.
В Базеле Теофраст встретился с Эразмом Роттердамским и составил для «князя гуманистов» план лечения больной печени. В разговоре с философом доктор заявил, что он уверен в том, что Господь дал человеку право познавать Божественную сущность, вселенную, подлунный мир и самого человека. Несколько волнуясь, он сказал Эразму, что знает, как искусственным путем создать существо подобное человеку, если опыт увенчается успехом, он назовет плод своих научных трудов, Гомункулус (человечек).
Городские врачи и профессура как могли, мешали его врачебной практике и не допускали к чтению лекций. Только в июне 1527г. Теофраст впервые бодрым шагом поднялся на лекторскую кафедру. Он не успел договорить предложение, а над залом, словно цунами, пронесся восторженно-удивленный гул, доктор читал лекцию не на громоздкой латыни, а на многовариантном немецком языке.
Захлебываясь желчью, профессура обвинила Парацельса в том, что он не знает латынь. На следующей лекции он добил «тупых как пробка» коллег сославшись на опыт знакомой повитухи-пупорезки.
Лектор внушал студентам, смотрящим на него сияющими глазами, чтобы они не становились безмозглыми рабами трудов Гиппократа, Авиценны и Галена. Медицина это искусство, врач–творец, который только ежедневной практикой в состоянии развить данный ему Богом талант.
Как правитель не станет великим полководцем, прочитав «Историю основания города», Тита Ливия, так и врач не превратится в светило, если его книжные знания превзойдут врачебную практику.
Дальше-больше, он стал водить студентов в больницы, где на практике показывал им и объяснял лечебные процессы. За городскими стенами в полях, он знакомил учеников с лекарственными растениями и лечебными минералами.
Студенты валили на лекции Парацельса толпами, дело дошло до того, что в Базель приезжали учащиеся из других немецких университетов.
В праздничную ночь Миттсоммерфест (ночь Ивана Купала, праздник летнего солнцестояния) когда повсюду жгли костры, Парацельс развел в университетском дворе очищающий костер и сжег в его огне труды Гиппократа, Авиценны и Галена. Это стало дерзким вызовом профессорскому сообществу.
Главврач Базеля - Парацельс, продвигал реформу местной аптечной сети, он хотел чтобы: «ни один аптекарь с докторами общения не имел, даров от них не получал и в дележ с ними не вступал» (минуло практически 500 лет, а в этом мире ничего не изменилось).
Вскоре умер (не исключено отравление) благодетель доктора, книготорговец Фробен, а затем Теофраста предал его любимый ученик Иоганн Опоринус.
Вот как это было.
Однажды заболел местный священник Корнелиус фон Лихтенфельс, он попросил слуг пригласить к его одру, ненавидимого им Парацельса. Теофраст победил болезнь и получил за труды жалкие 6 гульденов. В гневе доктор написал хамское письмо в городской совет, но вовремя одумался, взял себя в руки, переписал послание, и отправил его с посыльным в Ратушу.
Иоганн Опоринус выкрал первое «письмо гнева» и передал бумагу членам городского совета. Сообщение разворошило пчелиный улей. О возможном аресте Теофраста предупредил вылеченный им больной, доктор вовремя успел покинуть город.
По пыльным дорогам за Парацельсом шествовала разноперая толпа учеников, 90% были отъявленными шарлатанами, мечтающими получить секрет изготовления философского камня. Не добыв вожделенной мифической субстанции, они исчезали в дорожной пыли, и зарабатывали обманом больных, выдавая себя за «лучших учеников» гения медицины.
В 1528 году доктор осел у родственников в вольном имперском городе Эслинген, здесь он открыл маленькую лабораторию, в которой днями и ночами делал алхимические опыты. Жадные до денег бюргеры, шушукались в пивных, что странный доктор получает в лаборатории чистое золото, желтого цвета с красноватым отливом. Как только родственники поняли, что Теофраст ставит в лаборатории непонятные научные эксперименты, его попросили найти себе другое жилище. Вновь людская жадность погнала Парацельса по тернистой дороге судьбы.
Словно предчувствуя (или твердо зная), сколь малый срок отпущен ему Господом, он решил оставить человечеству свои знания в виде опубликованных трудов.
Теофраст стал неистово писать, он спал по 3-4 часа в день и снова макал перо в чернильницу. В Нюрнберге цензорный совет разрешил ему издание двух томов, составленных из материалов по методике лечения сифилиса.
Как тогда было принято, автор не обвинял больных в блуде, поскольку верил, что с плотским грехом на том свете разберется Господь, а с болезнью на этом свете, доктор.
В первых двух книгах все было хорошо, но в конце он посоветовал врачам, рекомендующим больным прикладывать к шанкрам «шайбы» из гаякового дерва, заменить древесину на любимые немцами «Нюрнбергские пряники».
После того как местные врачи забросали магистрат требованиями о запрете дальнейшей печати книг Парацельса, цензорный совет наложил вето на издание трактата.
Нюрнберг пришлось покинуть, Рождество 1531 года, застало Теофраста в швейцарском высокогорном городке Санкт-Галлен. Местный бургомистр годы страдавший тяжелым недугом, узнав, что к ним приехал врач с «европейским именем» предложил Парацельсу должность домашнего доктора.
Не прошло и нескольких недель, как больной пошел на поправку.
Пять месяцев он жил в доме «начальника города» и написал тут трактат «Opus Paramirum», освещающий камнеобразование и невидимые болезни (психические заболевания). Парацельс первый из врачей заявил, что безумие – медицинское заболевание, а не одержимость дьяволом.
Он приятельствовал с зятем бургомистра.
Когда доктор уехал из города, тот стал делать дорогие покупки, расплачиваясь тяжеловесными золотыми монетами. Горожане были уверены, что в благодарность за гостеприимство Теофраст оставил товарищу, технологию приготовления золота посредством философского камня.
Два года Теофраст лечил жителей городка Аппенцеле, а в 1534 году прибыл в столицу Тирольского графства, город Инсбрук. Тут он попытался найти работу, но доктор «бомжеватого вида» не внушал доверия горожанам. На площади у городской башни Парацельс узнал, что недалеко в 50 километрах, в окрестностях итальянского городка Штерцинг-Випетено свирепствует чума, не раздумывая, он, направился туда, откуда все бежали.
В «чумном царстве» люди радовались доктору в любой одежде, только бы он осмелился бросить вызов «Черной смерти». Легенда гласит, что Теофраст победил поветрие при помощи вакцинации больных. В это время Парацельс разработал оригинальную технологию искусственного дыхания, применив для этого доработанные каминные меха.
В 1536 году, удача опять улыбнулась Теофрасту, в Нюрнберге вновь разрешили печатать его книги, а в Аугсбурге в свет вышел труд доктора «Большая хирургия».
В скором времени его пригласили в богемский замок к тяжелобольному маршалу фон Лайпнику. После ускоренного курса терапии, на удивление родных и слуг, парализованный больной встал на ноги. Маршал устроил для Парацельса торжественный прием в Прессбурге (Братислава) и аудиенцию у австрийского короля Фердинанда.
Жизнь определенно налаживалась, но Парацельс устал бороться с несметными болезнями, людской завистью, злобой и скудоумием.
Осенью 1541г. его позвали для лечения состоятельного пациента в Зальцбург.
24 сентября 1541г. бездыханное тело гения нашли на постоялом дворе «Белая лошадь». Одни исследователи не сомневаются в естественной смерти доктора, из-за переутомления сил, другие считают его палачом ядовитые пары ртути, третьи уверены в том, что киллера к Парацельсу подослали «убийцы в белых халатах».
Согласно завещанию усопшего его имущество и деньги раздали беднякам, однако куда делись черновики и инструкции по приготовлению лекарственных препаратов никто не знает.
Некоторые историки склонны обвинять в смерти Парацельса, главного врача Зальцбурга, некоего Себастьяна Теуса. Первый медик обратился к доктору с просьбой вылечить герцога Баварского сломавшего на охоте ногу в нескольких местах. Теофраст оказал больному необходимую помощь, после чего попросил начальника охраны сопроводить его в «Белую лошадь», но тут кто-то из свитских приказал ему составить гороскоп герцога.
Внезапно Теус понял, что грамотная медицинская помощь и гороскоп пророчащий удачу и длинную жизнь герцогу, наверняка лишат его теплого местечка. Решение пришло внезапно…
Когда Парацельс возвращался в гостиницу, его окликнула нищая бродяжка, доктор нагнулся, чтобы кинуть ей россыпь монет и упал на грязную мостовую, получив удар дубинкой по голове.
Теофраст очнулся в незнакомом подвале, напротив него на дубовой скамье сидели трое молодчиков в масках. Они на пальцах объяснили пленнику, что до восхода солнца от него ждут пошаговый план лечения герцога и его гороскоп.
Рано утром в двери лязгнул ключ, и в подземелье появились похитители, когда главарь приказал отдать им подготовленные ночью доктором бумаги, Парацельс с улыбкой ответил, что он ничего не писал, звезды предсказали ему скорую смерть герцога.
Бандиты не успели пронзить тело узника кинжалами, Великий лекарь волевым усилием остановил биение собственного сердца.
Тело Парацельса захоронил в Зальцбурге на кладбище Святого Себастьяна.
Памятник доктору украшают три эпитафии:
Верхняя надпись:
«Филиппу Теофрасту Парацельсу, который стяжал столь великую славу мира за создание химического золота».
Средняя надпись:
«По причине ремонта церкви в год 1772 из могильного тления из-за эпидемии были выкопаны и здесь помещены» кости Парацельса».
Основание памятника:
«Здесь лежит Филипп Теофраст звания Доктор Медицины, что те многие язву, проказу, подагру, водянку и некоторые неизлечимые заразные болезни тела чудесным искусством излечил и распределением и отдачей своего имущества бедных почтил. В год 1541, в 24-й день сентября, сменил жизнь на смерть».
Уроженцы Зальцбурга до сих пор рассказывают, что когда в 1830г. к городу подошла чума, тысячи людей потянулись к могиле Парацельса, они молили доктора защитить город от черного мора. Великий врач услышал людской призыв, пройдясь окрест, чума не вошла в город.
Помимо того, что Парацельс являлся великим врачом, он еще прославился и как астролог. Особо выделяется его прорицание о Гиперборее (Московии).
Он предсказал страшный развал Московии, но предупредил, чтобы другие европейские страны не зарились на якобы легкую добычу. Московитам суждено три раза рухнуть (1612, 1917, 1991гг.) и три раза взвиться в неземную высь.
Однажды над громадной Московией человечеству просияет нерукотворный золотой крест, который разольет над миром свет истинной Православной веры. Парацельс написал, что это случится через 500 лет после его смерти, в 2041г.
Парацельс – Цитаты:
Вера обладает огромной силой, во много раз большей, чем сила физического тела.
Все элементы Вселенной имеют взаимосвязи, все существа в этом мире связаны между собой.
Сила воображения может вызвать у человека болезнь и может излечить его.
Только тот, кто обладает силой духа, способной исцелять болезни, может быть назван настоящим врачом. Все остальные – какие бы медицинские трактаты они ни читали, какие бы снадобья ни готовили по чужим рецептам – есть лгуны, шарлатаны и обманщики.
Человек может усилить свою волю и сделать свою душу неуязвимой, а тело – недоступным болезням.
Все болезни, за исключением механических повреждений, происходят от упадка духа.
То, что в одном веке считают мистикой, в другом становится научным знанием.
Человек есть реализованная мысль. Человек есть то, что он думает.
Проклятия и благословения оказывают на человека реальное воздействие.
Сила воли – самое главное в медицине.
Медицина в большей мере искусство, а не наука.
Врач без интуиции не добьётся успеха.
Врач должен понять внутренний мир больного, который обычно проявляется в его характере и внешности, и даже в голосе и походке.
Врач должен полагаться на интуицию и мудрость, а не на мнения других людей. Он может использовать мнения, но не слепо доверять им.
Веселье, вера, благодушие лечат многие болезни.
Наличие хорошего врача в городе – благодеяние Господне. Если же врач невежда - это всеобщее бедствие.
Болезни не подстраиваются к теориям врачей. Врач должен понять причину болезни и приспособиться к ней, то есть найти способ лечения.
Шесть душевных состояний - страх, ужас, страсть, желание, радость и зависть - руководят нашим воображением.
Показать полностью
Изобретения, которые потерпели фиаско: ртутная мазь для половых органов была не менее ядовитой, чем сама болезнь
Сотни лет врачи втирали ртуть в пенис пациентам, чтобы вылечить сифилис, пишет Videnskab. Однако такое лечение, мягко говоря, не обходилось без побочных эффектов. Датские эксперты рассказали изданию, как это было.
Поул Дуэдаль (Poul Duedahl), профессор истории кафедры политики и обществоведения Ольборгского университета, Жанетт Варберг (Jeanette Varberg), инспектор Национального музея
Это были средневековые рыцари удачи: они с великой самоотверженностью и упорством пытались изобретать все на свете — от эликсиров жизни до камней мудрости. Тогда в мире бушевали настоящие страсти.
Речь идет о так называемых алхимиках.
Мечта об изобретении, которое обеспечило бы вечную славу, затмила им все остальное в жизни. Конечной целью для многих в те годы было получение самого драгоценного из всех металлов: золота. Ведь умей ты создавать его по своей прихоти, ты получил бы любое богатство, о котором только мог мечтать.
Алхимики часами стояли, склонившись над горшками и колбами и дыша серным смрадом и парами ртути. Большинство из них были горько разочарованы, обнаружив, что никогда так и не получили того внимания, которого они так страстно желали.
Но тем не менее. Алхимия все равно имела огромное значение для развития современной химии.
Особенно сильно увлекались ртутью, которая при своем благородном виде как будто должна была обладать не менее благородными свойствами. Не в последнюю очередь ею очень интересовался ведущий алхимик 16-го века, швейцарский врач, известный под именем Парацельса (ибо кто сможет выговорить Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм?). Он выдвинул ряд теорий о ее удивительных свойствах.
Экзотическое средство не сгодилось, а что насчет ртути?
Этому было суждено сыграть большую роль. Совершенно новая болезнь, сифилис — или "люэс", как его называли в те времена — тогда только что пришла в Европу из Южной Америки и распространялась молниеносно.
Алхимики немедленно приступили к поискам чудодейственного средства, способного вылечить ее.
Сначала они изобрели экзотическое лекарство, которое нужно было извлекать из древесины одного американского растения — ведь если Бог и оставил какое-то лекарство от недуга, то логично было разместить его неподалеку от очага распространения.
Проблема была в том, что монополией на торговлю этой полезной древесиной завладел один единственный купец, и кроме того — как будто первого обстоятельства было мало — он был еще и католиком. В протестантской Северной Европе в то время большинство просто не могли такого вынести.
Поэтому пришлось придумывать альтернативу. И тогда Парацельс предложил вместо этого прибегнуть к ртути. Она должна была стать очевидным противоядием от того яда, каким был сифилис.
Знахарское лечение: ртуть, мышьяк, свинец и стрихнин
Ртуть быстро доказала свою эффективность против болезни. Этот тяжелый металл, возможно, и не вылечивал от нее полностью, но при правильной дозе он хорошо сдерживал недуг, и на то были понятные причины.
Ртуть — очень токсичный металл, способный убивать бактерии. Когда человек принимал его внутрь и наносил его на кожу, тот вскоре подавлял сифилис.
Но ртуть нужно было применять в правильных количествах, потому что передозировка убивала и самого пациента. Кроме этого, у нее была просто масса достаточно кардинальных побочных эффектов: зловонные язвы во рту, анемия, диарея, депигментация, облысение и истощение.
Поскольку Парацельс был протестантом, его идею активнее всего поддержали в Северной Европе, где врачам удалось в итоге сдержать болезнь и заверить церковь, что это зло сугубо католическое.
Молва о благородных свойствах ртути побудила людей толпами идти к знахарям, чтобы приобщиться к чудодейственному исцелению.
Знахари активно раздавали ртутную мазь — за плату, разумеется — ровно так же, как они делали и со свинцом, мышьяком, стрихнином и другими чудодейственными средствами, имевшимися у них в распоряжении. Таким образом ртуть стала почти такой же ценной, как и чистое золото.
Больные выплевывали зло
В течение сотен лет после этого ртуть была главным лекарством, и ее мог купить любой без рецепта в ближайшей аптеке. В начале 19 века ртуть использовалась против сифилиса повсеместно и в больших количествах.
Ее же назначили чудесным средством, когда датский король в 1806 году издал указ о создании больниц по всей стране из-за того, что в Дании разразилась крупная эпидемия сифилиса.
По прибытии в госпиталь больных сначала отправляли в горячую ванну, нередко первую в их жизни, а затем начиналось длительное излечение.
Сначала больного заставляли пить каломель — специальную ртутную смесь. Из-за этого лекарства у пациента опухали слизистые во рту, кровоточили десны и выпадали зубы, но эта микстура была главным элементом лечения.
Это было так называемое лечение слюной, за которым следовало лечение голодом. Цель заключалась в том, чтобы вызвать у пациента обильное слюноотделение, так что у человека в течение месяца выделялось от одного до трех литров густой слюны в сутки. Поскольку больной был "одержим" злом, нужно было побудить его это зло выплюнуть.
Также ежедневно тело больного смазывали ртутной мазью. Самым популярным средством для лечебного смазывания была так называемая "серая мазь" — ртуть, смешанная с говяжьим жиром и свиным салом.
Врачи уже привыкли втирать мазь в один пенис за другим, но средство попадало и на другие части тела, делая кожу серой и маслянистой.
Лекарства с чистой ртутью были запрещены лишь в 1857 году
Лечебная мазь выводила только сыпь. А общий лечебный эффект проявлялся лишь через 15-20 лет. Если лечение прерывали преждевременно, возбудитель болезни по-прежнему циркулировал в организме, проникал в сердце, сосуды и нервную систему и попадал в мозговые оболочки, где сифилитическое воспаление в худшем случае выливалось в воспаление мозга и различные формы умопомешательства.
Такие последствия были слишком хорошо известны в психиатрических больницах, где у пациентов они проявлялись в виде мании величия, апатии и астении. Побочные эффекты от ртути часто были ровно такими же.
Ртуть в чистом виде была впервые запрещена для лечения сифилиса в 1857 году как раз из-за побочных эффектов. Вместо этого врачи перешли на соединение йода, который работал именно потому, что содержал... ртуть. Назывался он йодид ртути.
Показать полностью
1
Расширенный Парацельс
Бродяга, гуляка, сквернослов и пьянчуга - он остался в памяти человечества как великий ученый–революционер, привнесший много нового в медицину, только начинавшую просыпаться от средневекового схоластического сна.
Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (Гогенхайм), присвоил себе громкий псевдоним Парацельс, то-есть равный Цельсу – римскому философу, оставившему капитальный труд по медицине. Парацельса считают предтечей современной фармакологии. Он одним из первых стал рассматривать организм с точки зренния химической науки и применять для лечения химические средства.
Когда заходит речь о Парацельсе, первое, что вспоминается, это его знаменитый принцип:
«Всё есть яд, и ничто не лишено ядовитости; одна лишь доза делает яд незаметным»
Или в другом изложении: «Всё — яд, всё — лекарство; то и другое определяет доза»
И в самом деле, трудно – если вообще возможно – найти вещество, которое не оказалось бы ядом или лекарством.
И очень мало веществ, которые были бы только целительными или только губительными.
Нет смысла приводить много примеров. Они общеизвестны. Отравления лекарствами, принятыми в чрезмерной дозе – это «классика жанра» в детективах и печальная судебно-медицинская статистика в реальной жизни.
Даже такие «безобидные» снадобья, как парацетамол, анальгин или аспирин вполне могут отправить на тот свет. Пусть не так эффектно, как цианистый калий - злого шпиёна в лихом боевике (любопытное зрелище для медика, знающего настоящую картину отравления цианидами), но через необратимое поражение жизненно важных органов.
Самая обыкновенная вода может стать смертельным ядом даже для очень здоровых людей при избыточном питье. Известны случаи смерти спортсменов, солдат, посетителей дискотек. Причиной было избыточное питье: более 2 литров воды в час.
Собственно говоря, принцип Парацельса – это частный случай первого закона диалектики - взаимного перехода количественных и качественных изменений.
О самом Парацельсе и его принципе уже написано много и занимательно. Вряд ли стоит в стотысячный раз пересказывать общеизвестное.
Тем не менее приведу несколько выразительных примеров.
Стрихнин – общеизвестный смертельный яд, почти вдвое сильнее знаменитого цианистого калия. Когда-то им травили волков и бродячих собак.
Но в дозе всего 1мг успешно лечит парезы, параличи, быструю утомляемость, функциональные нарушения зрительного аппарата.
В истории исследования Севера известно немало случаев тяжелых и даже смертельных отравлений печенью белого медведя. Причем свеженькой, парной.
Оказывается, в печени полярного хищника накапливается витамин А в громадной концентрации: до 20 тысяч МЕ витамина А (ретинола) в одном грамме. Человеческому организму для удовлетворения насущных потребностей достаточно всего 3300—3700 МЕ витамина в сутки. Всего 50 – 100 граммов достаточно для серьезного отравления, а 300 граммов печенки могут свести в могилу.
Ботуллотоксин – один из самых страшных ядов, известных человечеству.
В годы Второй мировой войны всерьез рассматривался в качестве химического оружия.
А в наше просвещенное время препаратом ботуллотоксина – Ботоксом – успешно лечат мигрень, стойкие мышечные спазмы. И просто улучшают внешность.
Медицинское применение пчелиного и змеиного ядов общеизвестно.
Но, если ограничиться первой частью его знаменитой фразы, оставив только «Всё есть яд и всё есть лекарство», открывается новая интересная тема.
В самом деле, Филипп Ауреолович, будучи в полном восторге от своих медицинских успехов, искусственно сузил свой воистину великий принцип, ограничившись рассмотрением только вопроса о дозе, о количестве вводимого в организм вещества.
Да - это очень важно. Но это далеко не всё.
Доза – только один из множества аспектов взаимодействия вещества и организма, в котором любое данное вещество выступает в одной из трех ипостасей – нейтральной, целительной или убийственной .
Медикам и биологам эта тема хорошо знакома. Особенно медикам, поскольку составляет основное содержание науки – фармакологии, без знания которой невозможна сколько-нибудь осмысленная работа в медицине.
Но для читателей, чьи познания в биологии ограничены прочно забытыми школьными уроками, многое окажется новым и необычным.
Что же еще, кроме дозы, делает яд лекарством, а лекарство ядом?
Особенности организма.
Есть у нас в организме фермент: глюкозо-6-фосфатдегидрогеназа.
Содержится он в эритроцитах.
Подробное описание этого фермента может быть очень интересным, но уведет нас от темы. Важно сейчас то, что наряду с нормальной формой G-6PD (так сокращенно обозначается этот фермент) существуют пять аномальных его вариантов, разной степени неполноценности.
Неполноценность G-6PD проявляется как снижением «работоспособности» эритроцита и сокращением срока его жизни, что само по себе очень неприятно, так и способностью красной кровяной клетки разрушаться при попадании в организм самых обычных веществ, в том числе вкусных и полезных.
Разрушение эритроцитов – гемолиз - может происходить массово, что приводит к гемолитической анемии – малокровию.
И это еще пол-беды.
Иногда гемолиз происходит настолько быстро и массивно, что организм оказывается отравлен собственным свободным гемоглобином. Особенно страдают почки, печень и селезенка, на которые обрушивается непосильная нагрузка.
В особо тяжелых случаях почки выключаются полностью и необратимо...
Аномалия эта наследственная. За синтез G-6PD отвечает ген, расположенный в Х хромосоме, значит эта аномалия сцеплена с полом.
Болезнью это назвать можно с некоторой натяжкой, поскольку существуют бессимптомные формы недостаточности G-6PD.
Человек живет и чувствует себя вполне здоровым, пока не вкусит запретный плод.
К таковым относятся:
конские бобы (Vicia fava), вербена гибридная, горошек полевой, папоротник мужской, голубика, черника, красная смородина, крыжовник.
И длинный список самых обычных лекарств:
Лекарственные препараты, вызывающие гемолиз у лиц с недостаточностью активности глюкозо-6-фосфатдегидрогеназы в эритроцитах
Препараты, вызывающие клинически выраженный гемолиз
Препараты, в некоторых случаях обладающие гемолитическим действием, но не вызывающие клинически выраженного гемолиза в «нормальных» условиях (например, при отсутствии инфекции)
Анальгетики и антипиретики
Ацетанилид
Фенацетин, ацетилсалициловая кислота (большие дозы), антипирин, аминопирин, парааминосалициловая кислота
Противомалярийные препараты
Пентахин, памахин, примахин, хиноцид
Хинакрин (атабрин), хинин, хлорохин (делагил), пириметамин (дараприм), плазмохин
Сульфаниламидные препараты
Сульфаниламид, сульфапиридин, сульфацетамид, салазо-сульфапиридин, сульфаметоксипиридазин (сульфапиридазин), сульфацил-натрий, сульфаметоксазол (бактрим)
Сульфадиазин (сульфазин), сульфатиазол, сульфамеразин, сульфазоксазол
Нитрофураны
Фурациллин, фуразолидон, фурадонин, фурагин, фуразолин, нитрофурантоин
Сульфоны
Диаминодифенилсульфон, тиазольфон (промизол)
Сульфоксон
Антибиотики
Левомицетин (хлорамфеникол), новобиоцина натриевая соль,амфотерицин В
Туберкулостатические препараты
Натрия параамоносалицилат (ПАСК-натрий), гидразид изоникотиновой кислоты, его производные и аналоги (изониазид, римифон, фтивазид, тубазид)
Другие лекарственные препараты
Нафтолы (нафталин), фенилгидразин, толуидиновый синий, тринитротолуол, неосальварсан, налидоксовая кислота (невиграмон)
Аскорбиновая кислота, метиленовый синий, димеркапрол, витамин К, колхицин, нитриты
Вот так мы «расширили» Гиппократа.
Не доза , а наследственная особенность организма делает ядом лекарства.
И даже самую обычную еду.
Дефицит G-6PD чаще всего встречается среди коренного населения стран Средиземноморья и других малярийных регионов.
Однако она не так уж редка в других местностях.
Так, она поражает примерно 2% этнических русских в России.
При чем тут малярия?
К этому интересному вопросу вернемся немножко позже.
Смертельная еда.
Можно ли умереть от кусочка сыра и бокала доброго красного вина?
Нет, конечно.
Если всё в порядке с МАО.
Есть в организме такой очень важный фермент – моноамиооксидаза – МАО.
Он выполняет очень важную функцию – разрушает гормоны и нейро-медиаторы (вещества, передающие нервные импульсы), относящиеся к группе монаминов.
Это адреналин, норадреналин, серотонин, мелатонин, гистамин, дофамин, фенилэтиламин а также многие фенилэтиламиновые и триптаминовые ПАВ.
Известны два типа МАО: МАО-А и МАО-Б.
Субстратами МАО-Б являются дофамин и фенилэтиламин, а субстратами МАО-А – все остальные моноамины.
Особенно важную роль играет МАО в центральной нервной системе, поддерживая правильное соотношение нейромедиторов, определяющих эмоциональный статус.
Иначе говоря, при помощи МАО мозг балансирует между эйфорией и депрессией, между нормой и психическими расстройствами.
И не только это. Соотношение различных моноаминов определяет норму или расстройства множества жизненно важных параметров организма: артериальное давление, сердечный ритм, тонус мускулатуры, активность органов пищеварения, координацию движений...
При депрессии – самой модной хворобе в наше время - нарушен как суммарный уровень различныхз моноаминов в головном мозге, так и их соотношение.
А раз так, то медикаментозное лечение депрессии должно быть направлено на исправление этих нарушений.
Один из способов решения этой задачи - ингибирование (подавление активности) МАО.
В самом деле, если МАО будет медленнее разрушать моноаминовые нейро-медиаторы, они станут накапливаться в ткани мозга, и депрессиия отступит.
Так и происходит, когда больной принимает лекарства – ингибиторы МАО.
Таких лекарств сейчас много: ингибиторы обратимые и необратимые, селективные и неселективные...
Всё было бы хорошо и даже замечательно, если бы на фоне лечения ингибиторами МАО человека не подстерегала очень серьезная, даже смертельная, опасность: отравиться самой обычной едой.
Дело в том, что многие продукты содержат как готовые моноамины, так и их химических предшественников: тирамин, тирозин и триптофан.
На фоне подавленной активности МАО их поступление в организм приводит к всплеску уровня моноаминовых медиаторов и гормонов. Развивается тяжелые, потенциально смертельные расстройства: гипертонический криз и серотониновый синдром.
Поэтому приходится строгую диету и полностью исключить:
Красное вино, пиво, эль, виски
Сыры, особенно выдержанные
Копчености
Маринованную, вяленую, соленую рыбу
Белковые добавки
Пивные дрожжи и продукты их переработки
Бобовые
Шоколад
Квашенную капусту.........
И длинный список лекарств, категорически несовместимых с ИМАО.
Этакие лишения сами по себе способны загнать в депрессию.
Прав был Парацельс: воистину всё есть яд и всё есть лекарство.
Но вот в этой ситуации , как понять: что есть что?
Когда в товарищах согласья нет...
Вернемся к ИМАО.
Сами по себе они превосходные лекарства от депрессии, паркинсонизма, мигрени и еще каких-то мозговых неприятностей.
Но допустим, что пациент, принимающий ИМАО, простудился и мучимый насморком , закапал себе в нос какой-нибудь Нафтизин – надежное, проверенное средство.
И вместо безобидной заложенности носа получит «симпатический шторм» в виде гипертонического криза, нарушений сердечного ритма и психомоторного возбуждения.
Так проявит себя - в данном конкретном случае – лекарственная несовместимость.
Два хороших - сами по себе - лекарства при совместном применении стали «ядом».
Явление лекарственной несовместимости хорошо известно медикам.
При введении в практику нового лекарства, оно обязательно и очень тщательно испытывается на совместимость, и на основании результатов таких исследований вырабатываются рекомендации по применению данного препарата и список противопоказаний.
В этой таблице (взятой из интернета) очень хорошо видно, какие лекарства несовместимы друг с другом, и как проявляется эта несовместимость.
NESOVMEST.jpg
Далеко не всегда несовместимые лекарства становятся ядом.
Не так уж редко, действуя в противоположных направлениях, они взаимно нейтрализуют лечебный эффект. Тогда их просто нет смыслы принимать.
Табличка крохотная и приведена только как иллюстрация такого вот расширения Парацельса.
В толстенных справочниках по лекарственной несовместимости сам черт ногу сломит. Поэтому сейчас появились компьютерные программв, позволяющие мгновенно проверить комбинацию препаратов, назначенных данному пациенту.
В инструкциях, прилагаемых к лекарствам, обычно указываются основные противопоказания и запрещенные сочетания с другими лекарственными средствами.
Это очень полезно прочесть, перед тем, как начать давать-принимать новое лекарство, особенно, если оно не единственное. У врача голова – не Дом Советов, он может всего и не упомнить.
Обстоятельства и место действия.
Южная Америка, джунгли.
Первые европейцы наблюдают, как охотятся индейцы с помошью духовых трубок и отравленных стрел.
Стрелы крохотные, но попадание такой стрелы в любую часть тела неминуемо означало быструю гибель жертвы. Стрелы были смазаны очень сильным ядом.
Но что было особенно удивительно: индейцы спокойно ели добытую на охоте дичь, и ни малейших признаков отравления у них не было!
Там же , в тропиках местные жители добывают рыбу , вымачивая в воде ветки и листья некоторых ядовитых растений. Мертвая рыба всплывает ниже по течению. А потом рыбаки спокойно едят эту рыбу, ничуть не тревожась о собственной безопасности.
Что общего в этих способах добычи пропитания с помощью ядов?
Свойства ядов.
Они безвредны, если проходят через желудок, и смертельно ядовиты, если попадают непосредственно в кровь.
Выходит, что от способа введения вещества в организм зависит характер его действия – губительный или целительный. Или оно никак не проявит себя - как в историях с охотничьими ядами.
Множество веществ ведут себя по-разному, попадая в организм разными путями.
Например Сулема – дихлорид ртути. При наружном применении в составе мазей или растворов – хорошее лекарство против кожных болезней и неплохое средство дезинфекции.
Но это же вещество, принятое внутрь, становится опасным ядом, вызывающим смертельное отравление с крайне мучительными симптомами.
Йод. Незаменимый и вполне безопасный домашний антисепттик. В хирургии он успешно применяется вот уже полтораста лет: как в виде простейших водных и спиртовых растворов, так и в довольно сложных йод-органических препаратов.
Но тот же химичский элемент в составе рентген-контрастных средств, вводимых внутривенно, выступает как сильный аллерген, дающий тяжелые реакции, иногда вплоть до смертельно опасного анафилактического шока.
При этом даже у одного и того же человека йод выступает в роли лекарства при наружном применении и в роли яда – при внутреннем.
В анестезиологии и интенсивной терапии иногда требуется непрерывно контролировать артериальное давление «прямым» способом: вводя катетер, соединенный со специальным датчиком, в периферическую артерию. Обычно в лучевую артерию на запястье либо в плечевую – в локтевом сгибе. Устройство выглядит как обыкновенная капельница, поскольку время от времени надо промывать тоненький катетер, чтобы он не забивался кровяными сгустками.
Так вот, эту систему всегда самым тщательным образом маркируют: АРТЕРИЯ! АРТЕРИЯ! АРТЕРИЯ!
Боже упаси ввести туда лекарство – даже самое распрекрасное – предназначенное для введения в вену!
Дело, скорее всего, закончится потерей конечности. После долгих и мучительных усилий её спасти.
Что будет если лекарство, рассчитанное на внутривенное введение, попадет «мимо вены»...
Может быть, оно просто не сработает.
НО что станет с больным, если ожидаемого действия нет? А если ситуация не «просто так», а критическая, и между жизнью и смертью – минуты, секунды?
Что получил больной: лекарство, яд?
Или «сработает»...
К примеру, самый обычный хлористый кальций, введенный в вену, оказывает многообразнейшее лечебное (иногда жизнеспасительное) действие. Но, введенный по ошибке рядом с веной, вызовет воспаление и даже некроз (омертвение) тканей.
И наоборот: многочисленные лекарства для подкожного или внутримышечного применения превращаются в очень опасные яды, будучи введены внутривенно.
Это всевозможные масла, суспензии, эмульсии.
Самое внимательное чтение и самое буквальное исполнение инструкций по применению данного лекарства – только это позволит лекарству не стать ядом, а врачу – убийцей.
Есть ли что-нибудь полезней генетических болезней?
Такими вот парадоксальными сентенциями любил щеголять один мой остроумный однокурсник.
А на самом деле: так ли уж парадоксален этот парадокс?
Наверно ни один разговор о наследственных болезнях не обходится без упоминаня серповидно-клеточной анемии (талассемии).
Суть болезни в том, что эритроциты имеют не нормальную – менискообразную – форму, а уродливую – серповидную.
Причина её - мутации в генах HBA1 и HBA2, ответственных за синтез белковых цепей гемоглобина.
В зависимости от сочетания мутантных генов в данном организме болезнь может быть легкой, средней тяжести и тяжелой. Или вообще – бессимптомной.
Наследуется она по рецессивному типу. Это значит, что если в геноме данного человека находятся нормальная и мутантная аллель, он останется здоровым, или проявления болезни будут незначительными. А если две мутантных аллели – разовьется полная клиническая картина.
Эта очень неприятная хворь встречается довольно редко по всему земному шару, но часто (даже слишком часто) - у арабов, евреев-сефардов, турок и представителей других народов Средиземноморья. Даже само название – «талассемия» - от греческого «таласса» - море.
И еще в нескольких, достаточно удаленных друг от друга и от Средиземного моря регионах, талассемия поражает больший процент населения, чем это должно было быть, если исходить из случайного распределения мутантных генов в популяции.
Что же мешает естественному отбору вытеснить уродливый ген?
И что объединяет разные «талассемические» районы?
Ответ на оба вопроса один: малярия.
Оказалось, что возбудитель малярии – одноклеточный паразит плазмодий – не способен заражать эритроциты, содержащие «нестандартный» гемоглобин.
Даже легко больные или даже клинически здоровые носители мутантных генов HBA1 и HBA2, у которых в эритроцитах имеются как уродливые, так и вполне нормальные молекулы гемоглобина, не болеют малярией.
Создалась ситуация, при которой совершенно здоровые люди умирают, а больные – живут.
Получается, что с точки естественного отбора данная наследственная болезнь – благо, «лекарство» против зла, «яда» - малярии.
Абсолютно такая же ситуация с болезнью дефицита G-6PD.
Эритроциты, в которых не хватает этого фермента, не поражаются малярийным плазмодием.
Некоторые ограничения в диете – не слишком дорогая плата за возможность спокойно жить в опасной местности?
Есть ли еще примеры подобных парадоксов, когда болезнь полезна?
Да сколько угодно!
Подагра – мочекислый диатез.
Сравнительно недавние исследования показали, очень даже заметную корреляцию долголетия и уровня мочевой кислоты в крови.
Совершенно аналогично ситуации с талассемией: в крайних проявлениях – мучительная болезнь; в менее выраженных – долголетие!
Ранний токсикоз при беременности.
Ну очень неприятное состояние!
Статистические исследования показали, что у женщин, не страдающих от этого расстройства чаще случаются выкидыши.
Получается, что тошнота, рвота, крайняя избирательность в еде – это естественная защита плода от поступающих с пищей вредных ему веществ.
Ну ладно, в приведенных примерах болезнь, если она лекарство, то профилактическое, предотвращающее другие, более опасные.
А может ли болезнь лечить?
Может!
До 1907 года, в котором Пауль Эрлих создал свой знаменитый «препарат 606» (Сальварсан. Кстати, типичный яд – соединение мышьяка), заражение сифилисом было равносильно смертному приговору. Лекарств от него не было.
Но вернее было бы сказать, что не было безопасных лекарственных веществ против сифилиса.
А средство исцеления было. Вернее, была – малярия!
Дело в том, что возбудитель сифилиса – бледная спирохета – очень чувствительна к высокой температуре. А для малярии как раз характерны приступы лихорадки, при которых температура «зашкаливает».
Умышленно заражая больного малярией, его избавляли от сифилиса, а от малярии потом излечивали хинином.
Лечение получалось тяжелое, даже опасное для жизни - но ведь помогало же!
Время от времени перечитывая написанное, я задаю себе вопрос: «Так до каких же пределов можно расширить Парацельса?».
Получается, что пределов такому расширеню нет...
Тогда, скажите на милость, что есть яд и что есть лекарство?
Ответ очевиден: ВСЁ.
Показать полностью
1