Коряки в традиционных доспехах с луками, Северо-Тихоокеанская экспедиция Джесупа, Сибирь, 1901 год.

Южновьетнамская женщина плачет над пластиковым пакетом, в котором находятся останки ее мужа.

Британский шпион в Дамаске, 1918 год.

Хевсурийский солдат в кольчуге, Грузия 1877 год.

Работа ПВО над Багдадом во время первых ударов в рамках операции "Буря в пустыне", 17 января 1991 года.

Еврейские американские солдаты проводят службу в конфискованном замке Геббельса во время освобождения Германии от Гитлера, весна 1945 года.

Американские нацисты. Подразделение группы сторонников нацизма "Германо-Американский бунд" проводит парад 18 июля 1937 года в Нью-Джерси.

Японский новостник, 1870-е годы.

Дети афганских кочевников С верблюжонком, Северо-Западная граница Индии, 1919 год.

Экипаж самолета Grumman TBF Avenger спасается после падения рядом с авианосцем.1944 год.

Спасибо за внимание

Источник: https://t.me/photohystory1/199.

Мой телеграм канал "История в фотографиях". Буду очень признателен если вы на него подпишитесь:)

Работа "СТРУКТУРА И ФИЛОГЕОГРАФИЯ ГЕНОФОНДА КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ СИБИРИПО МАРКЕРАМ Y-ХРОМОСОМЫ".В.Н.Харьков (2012)

Географическая граница Западно-Сибирской равнины

1) Этнические группы Западной и Южной Сибири характеризуются значительным вкладом западноевропейской (древне-европеоидной) генетической компоненты, которая снижается с запада на восток. У популяций Восточной Сибири и Дальнего Востока же - этот вклад минимален и наблюдается доминирование автохтонных восточно-евразийских гаплогрупп.

2) Для популяций Сибири характерен более низкий уровень генетического разнообразия, по сравнению с другими частями Евразии. Большие популяции в какой-то момент времени подвергались дрейфу генов и попадали в "бутылочное горлышко

3) Генофонд коренных народов сформировался в результате разновременных миграций из Средней, Центральной и Восточной Азии, а также Восточной Европы. Археологические (Окладников, 1950; Киселев, 1951), этнографические (Кацюба,Николаев, 1994), антропологические (Алексеев, 1984; 1989) данные указывают нато, что население Сибири формировалось на протяжении тысячелетий.4) Миграции из ЗападнойСибири сыграли ключевую роль в формировании уралоязычного населения Волго-Уральского региона.

СТРУКТУРА:Основу генофонда различных этносов составляют разные гаплогруппы. У сибирских народов найдено 28 гаплогруппЛишь 7 из них имеют частоту более 3-х процентов
(N1с1, N1b,R1а1, Q1a3, СЗ*, СЗс и C3d) и составлют 86% всех образцов.

Этносы близкие географически проявляют и близость по составу ичастотам гаплогрупп У-хромосомы. Западносибирская группа этносов (ханты,манси, ненцы, селькупы) характеризуется преобладанием гаплогруппы N1b ипрактически полным отсутствием восточноевразийских линий  СЗ, Q2 и Q3.Южносибирская группа (северные и южные алтайцы, телеуты, хакасы, шорцы.тувинцы, сибирские татары) отличается присутствием значительной долизападноевразийских линий, маркирующих "европеоидный" компонент в составе ихгенофондов

Восточносибирские этносы (эвенки, эвены, якуты, чукчи, коряки, нивхи и удэгейцы) характеризуются значительной частотой линий СЗ и N1с1.

Во многих южносибирских популяциях наибольшей частотой характеризуется гаплогруппа R1a1, причем у южных алтайцев она доминирует, составляя 60%. У хакасов она является второй по частоте (28%). У тувинцев, хантов и эвенков частота R1a1a ниже (12-14%). Из других западноевразийских гаплогрупп представлены: линия R1b1b1 у телеутов, северных алтайцев, тувинцев и хакасов (1,2-13%), R1b1b2 у татар, телеутов, хантов, южных алтайцев и эвенков(0,7-13%), J2a - у казахов Алтая, татар и тувинцев (0,2-7%), I1 и I2а - у томскихтатар, южных алтайцев, тувинцев и эвенков (0,7-6%), Е у татар, южных алтайцев,тувинцев и хакасов (0,5-4%) и G - у татар (4%). У бурят и алтайских казахов доля"европейских" линий меньше, чем у остальных южносибирских этносов.

В популяциях Восточной Сибири, за исключением якутов, преобладающими вариантами Y-хромосомы являются линии восточноевразийской кладыС (СЗ* и СЗс). Якуты же характеризуются чрезвычайно высокой частотой (около90%) ветви N1а1. В популяциях Дальнего Востока наблюдается сочетаниевысокой частоты СЗ*, N1с1 и присутствие Y-хромосом, относящихся к кладам О,D и Q. Последняя преобладает у эскимосов, составляя более 80% их Y-хромосомного пула, а также  (11%) встречается у чукчей.

Высокая частота гаплогруппы N1с1 характерна для якутов (91%), бурят(47%) и эвенков (34%). Дальневосточные чукчи и коряки близки к восточносибирским популяциям по наличию этой гаплогруппы (61% и 24% соответственно), а среди исследованных выборок нивхов и удэгейцев эта Y-хромосомнаялиния встречается с частотой менее 5%. Нивхи, наряду с коряками удэгейцами,характеризуются наибольшей среди исследованных популяций частотойгаплогруппы СЗ* (71%). Объединяет коряков, нивхов, чукчей и эвенков и обнаруженная только у них гаплогруппа Q1a* (Q1a x M346).

У коряков обнаружена существенная доля гаплогруппы I2а (15%). Возможно, это является следствием относительно недавней европеоидной примеси, в результате контактов с русскими переселенцами.

Специфическая особенность бурят - высокая частота гаплогруппы СЗd(29%), которая кроме них в Сибири обнаружена нами только у телеутов (5,3%) итувинцев (1,9%) и наличие гаплогруппы R2а (2%), имеющей, судя по всему,южноазиатское происхождение. Кеты и северные алтайцы отличаются высокойчастотой линии Q1а3 (84% и 32% соответственно). Гаплогруппа Q1а3 выявленатакже у хантов (21%), тувинцев (14%), татар (11%), коряков (6%), хакасов (4,8%),и южных алтайцев (3,6%). Особенностью северных алтайцев является небольшоеприсутствие линии N* (до 10% в отдельных выборках), а южных алтайцев - такаяже частота клады D. Алтайские казахи выделяются очень высокой частотойгаплогруппы ОЗаЗс* (40%), кроме них обнаруженной также у удэгейцев (3,2%),эвенков (3,1%), северных алтайцев (2%), бурят (1,3%), кетов (4%) и тувинцев(0,7%).

Численность современных коряков – коренного народа северо-востока Сибири, на начало XXI в. составляла не более 8 тыс. человек, и лишь каждый пятый из них владел родным языком. Трудно поверить, что именно об этих мирных оленеводах, рыбаках и охотниках знаменитый исследователь Камчатки С. П. Крашенинников писал: «Все вообще прегрубые, сердитые, несклонные, злопамятные и немилосердные люди». Ученого можно простить: эта характеристика отражает, в первую очередь, настроения камчатских служилых, от которых он получал сведения о коренных жителях. Статья известного специалиста в области дешифровки, переводов и исследования рукописей XVII—XVIII вв. д.и.н. А.Х. Элерта, опубликованная в последнем выпуске журнала и посвященная одному из самых кровавых эпизодов в истории русско-корякской «войны», основывается на архивных документах и рассказах очевидцев, собранных академиком Г. Ф. Миллером, неофициальным руководителем академического отряда Второй Камчатской экспедиции 1733—1743 гг. – одного из самых грандиозных научных мероприятий за всю историю полевых исследований
История полна не только правдивых событий, но и мифов и легенд, не говоря уже о намеренной фальсификации. Так, бытует мнение, что открытие новых земель на востоке Российской империи автоматически означало их присоединение, однако этот процесс растянулся без малого на три столетия и был очень неоднозначным. В некоторых случаях масштабы сопротивления русской колонизации отдельных групп местного коренного населения просто поражают. Ярким примером служат отношения с коряками, через земли которых пролегли основные пути на Камчатку.
Первая половина XVIII в. – это цепь непрерывных военных столкновений между русскими и коряками. Жестокость и грубый произвол, допускавшийся при сборе подати, при постое и обменных операциях, вызывали ответные действия аборигенов. Обычными были как разгромы аборигенных острожков, так и убийства сборщиков подати и промышленных людей. Коряки отваживались нападать на отряды служилых, имевших на вооружении даже пушки, и сами использовали захваченное огнестрельное оружие. В своей борьбе они проявляли мужество, упорство и крайнее ожесточение. Нередкими были случаи, когда коряки, терпя поражение, поджигали жилища и погибали целыми семьями, чтобы не попасть в плен. Беспощадно и зачастую изощренно-жестоко они расправлялись с попавшими в их руки русскими.
Один из самых драматичных периодов в истории русско-корякских отношений приходится на 1708—1715 гг., центральное место в котором занимает осада и разгром олюторского острога Большой посад с целью «камчацкой путь совершенно очистить». Об этих событиях до недавнего времени было известно лишь в самых общих чертах.
Сегодня, на основании архивных документов и записей воспоминаний очевидцев и участников событий, мы знаем, что Большой посад представлял собой крупнейшее аборигенное поселение Сибири первой половины XVIII в. Он было окружен стенами и валами шириной более 4 м, а «находившиеся там мужчины насчитывали до 1500 человек, годных к войне, не считая женщин и детей». По числу жителей, размерам и мощности укреплений он мог соперничать не только с русскими острогами Сибири, но даже с такими городами, как Нарым и Сургут.
Захватить Большой посад удалось лишь в результате полугодовой осады многочисленным отрядом хорошо вооруженных анадырских служилых, а также юкагиров и коряков – случай беспрецедентный в военной практике сибирских казаков. Защитники острога терпели голод (нередки были случаи поедания мертвых), нехватку воды; у них закончились запасы пороха и свинца. Когда наконец служилые поднялись на крепостную стену, то последние корякские воины отступили в небольшой внутренний острог, который забросали ручными гранатами. От них взорвался бочонок с порохом, что привело к большим разрушениям и гибели многих русских. «Наконец, все было предано огню и смерти. Перебежчики, давшие ложные сведения, были также убиты» – рассказывал очевидец и участник осады.
Последовавшие затем события оказались трагическими уже для русских служилых. Когда русский отряд с ясачной казной в сопровождении большого числа союзных юкагиров отправился в Анадырский острог, юкагиры, недовольные несправедливым распределением провианта, что поставило их семьи на грань голодной смерти, перебили всех служилых: «юкагиры разделились между нартами таким образом, что все русские почти одновременно лишились жизни».
Дальнейшие карательные экспедиции против коряков и восставших юкагиров привели к сокращению численности местного населения и ослаблению его боеспособности. Борьба коряков за независимость продолжалась еще несколько десятилетий, однако силы оказались слишком неравными: в начале второй половины XVIII в. их сопротивление было окончательно сломлено.
Подробнее о русско-корякских отношениях в начале XVIII в. читайте в статье д.и.н. А. Х. Элерта «Огненным боем с ними, коряками, управливаться трудно»