Продолжаем рассматривать чудесную книгу "Советские елочные украшения", благодаря @kitaycev,

Сегодня ко мне приехала вот такая игрушечка:

Ближе к новому году сделаю отдельный пост по игрушкам с символикой СССР. Красная звездочка сопровождала мое поколение все детство, а у некоторых и зарю юнности. Так что и игрушки эти заслуживают большой темы.

А сейчас про елочные игрушки с изображением народностей.

В СССР производились игрушки всячески пропагандирующие дружбу народов. Популяризировать обьединение людей разных национальностей в единое государство начали еще в двадцатые годы. Уже в 20-х специально для иностранных гостей и на экспорт делали небольших матерчатых куколок в народных костюмах. Позже куклы выпускались в мужской и женской национальных одеждах по числу республик. Серии назывались "15 республик-15 сестер".

Не обошла эта тенденция и елочные игрушки. Однако, почему-то полной серии именно по республикам среди елочных игрушек не было. Представлено (известно автору и составителям книги) всего 8 республик. Зато дополнительно имеется несколько народностей, хотя и имевших свои округа или области, но уровнем значимости эти территориальные единицы были все же ниже, чем республика. Чем и почему именно эти заслужили быть увековечены в стекле на елке, в то время как остальным не повезло, теперь уже не узнать.

Наиболее распространены были узбечки и туркмены, а также якуты.

Игрушка в такой одежке как-бы олицетворяла все народы Севера: якутов, ненцев, эвенков, эскимосов, чукчей и тп.

Выпускались северяне не только стеклянными, но и ватными:

Несмотря на простоту и некоторую схематичность костюмов и лиц, персонажи очень узнаваемы. Стеклянный якут (ненец) являлся из прочих народностей одной из самых распространенных игрушек-фигурок на елках. Его популярности вероятно способствовало огромное количество анекдотов про чукчей, "ходивших" в СССР, а так же песня "Увезу тебя я в тундру..." и известность исполнителя Кола Бельды. Можно сказать, что романтика крайнего Севера в СССР была своеобразным культом, это и породило множество вариантов таких елочных персонажей.

Бонус-анекдот про чукчу:

Чукча собрался на охоту. Решил сначала узнать у шамана про погоду. Шаман поплясал у огня и предсказал на завтра хорошую погоду. Чукча ушел, а шаману захотелось самому узнать, какая будет погода. Пошел на метеостанцию. Синоптик выглянул в окно и говорит: Хорошая погода будет, вон чукча на охоту пошел.

Кулинарные традиции любого народа — это сложный комплекс, сформированный под влиянием окружающей среды, доступных ресурсов и культурных представлений. Для коренных народов Севера России (ненцев, чукчей, эвенков, хантов, манси и др.) характерна уникальная система питания, основанная на продуктах оленеводства, рыболовства и охоты. При этом два широко распространённых в других культурах продукта — грибы и молоко — исторически в их рационе практически отсутствуют. Данный феномен часто объясняют мифологическими или случайными причинами, однако при глубоком изучении вопроса становятся очевидны его глубокие адаптационные и практические корни.

Представьте себе рацион, состоящий почти исключительно из мяса и жира. Ни каш, ни хлеба, ни сладостей. Традиционная кухня северных народов удивляет жителей средней полосы. В условиях, где не растут злаки и овощи, основным источником жизни стала оленина, рыба и мясо морских животных. Это привело к формированию уникальной белково-жировой диеты. Если перевести это на привычный нам язык, то здоровый активный мужчина-чукча всего сто лет назад съедал около полутора килограммов мяса и 150-200 граммов чистого жира в день. Для сравнения: мы с вами получаем основную энергию из углеводов (крупы, хлеб, сахар), а жители Арктики – из белков и жиров. Их организм научился извлекать из этой пищи максимум пользы. Здесь возникает главный вопрос. Наш мозг самый энергозатратный орган, он питается исключительно глюкозой, то есть углеводами. Откуда же мозг северянина получает энергию, если в его рационе почти нет углеводов? Организм эволюционно нашёл гениальное решение – он производит сахар сам. Из аминокислот, которые поступают с гигантским количеством мяса, печень синтезирует необходимую глюкозу. Это естественный и эффективный процесс, который долгое время позволял избегать проблем с обменом веществ.

Древнейшие занятия жителей северных регионов — рыболовство, охота и собирательство. Например, на Кольском полуострове с эпохи неолита интенсивно развивался морской зверобойный промысел с использованием поворотных гарпунов. Анализ диеты мезолитического населения Днепровских порогов (например, могильники Мариупольского типа) показывает, что рыбная ловля была важнейшим источником питания, при этом существенных изменений в экономике при переходе от мезолита к неолиту не произошло.

Способность усваивать лактозу (молочный сахар) во взрослом возрасте обусловлена наличием генетической мутации — персистенции лактазы. Данная мутация возникла и закрепилась у народов, исторически занимавшихся молочным животноводством, прежде всего в Европе и некоторых регионах Африки и Азии. Однако у коренных народов Сибири и Дальнего Востока частота этой мутации не превышает 10%. Например, среди якутов, частично перешедших к молочному скотоводству, переносимость лактозы составляет около 30–40%, в то время как у ненцев, чукчей и эвенков этот показатель колеблется в пределах 5–10%. Самый большой процент распространённости персистенции лактазы наблюдается, кстати, у скандинавов. Там процент достигает 90-95% на популяцию.

Северное оленеводство (у меня на тг-канале есть кстати пост про это) имело в первую очередь транспортное и мясное назначение. Процесс доения северных оленей сложен, а удой крайне мал — около 100–150 мл молока за одну дойку с высокой жирностью (до 22%). Этого недостаточно для формирования устойчивой молочной традиции. Таким образом, даже при наличии генетической толерантности, хозяйственная система не была ориентирована на производство молока как значимого ресурса.

Ключевой причиной отказа от грибов является отсутствие ферментов, необходимых для расщепления трегалозы — сложного углевода, содержащегося в грибах. Это связано с традиционной высокобелковой диетой северных народов, которая привела к адаптационным изменениям в метаболизме. Ненцы и саамы исторически не ели грибы, считая их «оленьей едой». Антрополог Виктор Анучин в 1914 г. записал у хантов легенду, согласно которой грибы представляли собой мужские половые органы, оставшиеся в лесу после того, как женщины прикрепили их к мужчинам. Учёные выяснили, что у многих коренных северян часто не хватает специального фермента – трегалазы, который нужен для переваривания грибного сахара (трегалозы). Без него употребление грибов вызывает серьезное расстройство желудка. Так что традиция оказалась мудрым способом избежать проблем со здоровьем. Непереносимость молока во взрослом возрасте – это не болезнь, а норма для большинства населения планеты. Способность переваривать лактозу (молочный сахар) после детского возраста – это генетическая мутация, распространенная у народов, исторически занимавшихся молочным животноводством. Народам Севера эта мутация была не нужна: их источником кальция и витамина D были не молочные продукты, а жир рыбы и морского зверя. Поэтому у 90–100% коренных северян организм просто не приспособлен к усвоению молока.

Сегодня ситуация резко изменилась. С приходом цивилизации на Север хлынули продукты, чуждые традиционной диете: сахар, конфеты, макароны, молоко, йогурты и полуфабрикаты. Организм северянина, идеально настроенный на переработку мяса и жира, не справляется с обилием сахара. Это приводит к резким скачкам уровня глюкозы в крови и стремительному росту заболеваемости диабетом. Исследования показывают, что у студентов-северян, переехавших в города и перешедших на европейский рацион, нарушения обмена сахара встречаются в три раза чаще, чем у их родственников, ведущих традиционный образ жизни. Лактозу сегодня добавляют не только в молоко, но и в колбасу, сосиски, картофельное пюре быстрого приготовления и даже в некоторые каши.

Человек может даже не подозревать, что ест продукт, который его организм не в состоянии переварить.

Подписывайтесь на тг и бусти, там ещё больше материалов!

Как говорила Юлия Высоцкая,будем делать из того что есть на кухне у каждой домохозяйки. В данном случае :3Д принтер adventurer 5M, филамент silk pla фирмы conjure (red gold purple), скачиваем БЕСПЛАТНО модель с thingiverse, на клеюшуюся бумагу печатаем текст, ставим печать на 40 мин и ждем что получится

Далее приправляем по вкусу,в данном случае оранжевой бумажкой с Хабаровском

Далее пробуем украсить наш "пирог" после окончательной 10 минутной сборки....

П.С.И да....ошибки в тексте....Чукча,что с меня брать.Но лень сказала,что и так пойдет
всем добра!)

(Часть 7).

Главное место встречи в омолонской тундре Чукотки – перевалбаза Кайэттыне. Точка жизни среди сотен километров ледяной пустоты. Перекресток без дорог. Сюда оленеводы всех бригад подкочевывают за продуктами, патронами, топливом.

Зимой на снегоходах можно доехать за день. На вертолете – долететь за час. Если позволит погода. И будет рейс.

У аэропорта шумно и весело: малышей на несколько дней внепланово отправляют к родителям, повидаться. На перевалбазе будет праздник «Эракор» - гонки на оленях и традиционные состязания. Поэтому оленеводы как раз собираются там.

Мы тоже вылетаем.

Вертолет летит низко, прямо между сопками, над макушками лиственниц. В иллюминаторе то круглые невысокие белые сопки, исчерканные темными палочками лиственниц, то настоящие остроконечные беслесые горы. Солнце щедро заливает их светом, рисуя акварельные синие тени в углублениях.

Рейсов здесь - всего один-два раза в месяц, поэтому из села оленеводам стараются с оказией передать все необходимое: вещи, продукты и даже... собаку.

Приземляемся – и сразу оказываемся в гуще праздника. Сегодня в программе – бег с палкой. Традиционное состязание оленеводов. Это тренировка для погони за оленями по рыхлому снегу, спасения от волков. Здесь секунда решает, ты – или тебя.

Читала у юкагирского писателя Николая Курилова, что перед свадьбой юноша должен уйти в тундру, чтобы в знак доблести выследить и убить волка. Но особым образом - бескровно. Задушить голыми руками, придавить нартой – главное, не ножом. Правда, такие требования предъявлялись лет сто пятьдесят назад.

- Мама рассказывала, как дедушка тренировался: привязывал камни к ногам и бегал вокруг сопки, - говорит Анна Кутынкева, чукчанка, глава «Чычеткин вытгав» («Родное слово»). - Там даже образовалась тропа, и ее назвали по имени прадеда тропой Вуутэна. А рядом камень, огромный, никто сегодня не может поднять, а он поднимал. Тоже камень Вуутэна.

Бегут мужчины отдельно, женщины – отдельно. В конце – забег старшего поколения.

-Леша, давай, давай! – кричат болельщики. Все телефоны Кайэтыне направлены на молодого высокого Алексея Пананто. Звезда забега, он первый перебегает финишную кривую (как нарисовалось в снегу).

- Женя, давай, давай! – фанаты Алексея с таким же энтузиазмом кричат второму бегуну. И третьему… И последнему. Здесь дух соревновательности, конечно, есть, но при этом первые не очень радуются, последние не огорчаются. Сдержанность – в традиции народов Чукотки.

- Сдержанность во всем, - подтверждает Мария Еленюк, юкагирка, старожил Омолона. - Русские лобзаются, а наши нет, не целуются. Не принято. Моя тетка всегда говорила, когда кино смотрела: опять начали грызться, целоваться, значит. У нас и здороваются по-другому: щекой прикладываются друг к другу.

- У нас, чукчей, тоже нет поцелуев в обычаях, - говорит Анна Кутынкева. – При встрече надо тихонько носом к носу прикоснуться. Как бы вдохнуть другого человека.

Вдохнуть – это очень показательно. Народы тундры от природы нюхливые. Помню, когда снимали на ледоколах в Карском море, дня через три я вдруг поняла, что на палубе совершенно не чувствую запахов: как при ковиде. Нечему пахнуть – ледокол атомный, без дыма, вокруг сплошной лед. Даже за кормой льды сразу смыкаются, не давая воде увидеть небо. Удивительное ощущение, как будто тебя чего-то лишили, но не понимаешь, чего – организм дезориентирован. Здесь наоборот – запахи есть и зимой, но очень тонкие. Поэтому даже легкий аромат духов, нам рассказывали, может раздражать до головой боли. А болезнь легко почувствовать по изменившемуся запаху человека.