Мы продолжали наши беседы, спустившись к озеру или вечером у огня. Смотреть на горящий огонь мне понравилось. Я больше не ощущал тревоги, убедился в его безопасности. Новые слова и жесты становилось усваивать проще, мы лучше понимали сказанное. Я объяснял, что доволен своею жизнью и она вполне наполнена всем, что мне нравится, а суета и беспомощность людей мне не кажется привлекательной. Он приводил свои доводы.

Я думал о предстоящих холодах. Спутнику нужно вырыть логово или он собирается спать в моем? Недавно он содрал две шкуры с убитых мною оленей мочил в воде, скреб камнем, развешивал сушить. Нет своей шерсти, хочет присвоить себе чужую? Когда выпадет снег, его не спасёт это и даже огонь не поможет. Отпускать его к другим людям я не хотел. Так все узнают, что я живу в лесу и пойдут искать остальных Чудовищ.

Я заметил, что Спутник выглядит слабым и меньше суетится. Он сидел близко к огню и кутался в свои тряпки. Беседа не казалась ему привлекательным занятием. Утром он просто лежал рядом. Зарывшись в мою шерсть. Протянул мне флягу и показал, что она пустая, перелёг на шкуры. Я встал взял её в зубы и отправился к озеру. Опустил в воду, стал ждать, вернулся обратно, сходил принес ему рыбу. Он отказался. Я носил в костёр новые ветки. Старик выглядел, как моя мать перед тем, как мы ушли на время холодов спать в последний раз. Я трогал его лицо и грудь лапой. Он слабо улыбался: «Тёплые и мягкие лапы, но использовать инструменты не приспособлены…».

Я направился в места, где мы жили с матерью, в поисках тех трав, что она ела, я запомнил запах. Было шумно, слышал странные звуки, незнакомые мне. Притаился и стал смотреть. Это были люди. Они, что было силы, колотили по деревьям, те падали. Люди очищали стволы от веток всё, что им нужно, грузили на повозки и увозили прочь. Повозки тянули лошади. Всё это сопровождалось шумом, криками.

Я испытал чувство тревоги. Бобры так поступают с деревьями для строительства, однако, после них не остаётся пустота, а тут было пусто. Мне хотелось уйти и не видеть то, что происходит. Они тоже строят свои логова, но или им нужны большие логова или людей становится всё больше. Мне было странно наблюдать это, хотелось бежать прочь.

Поспешил вернуться. Принес Спутнику, что смог найти. Разные запахи сохранились в моей памяти. Он перебирал принесенное мной, что-то жевал, пил воду. Через пару дней он стал выглядеть живее и активнее, начал есть свою горелую рыбу.

Он спросил, как я выбирал траву. Рассказал ему, что помню этот запах и что моя мать вела себя так же, как он. Спутник оживился: «Она болела! Она умерла от болезни! Люди бы ей помогли! Понимаешь? Люди - помощь!» Он пытался мне объяснять, пока не убедился, что я понял.

05

Яйца на дереве

Солнце поднялось высоко, и Спутник звал меня к дереву, на которое хотел взобраться. Он хотел найти яйца, я показывал жест несогласия. Дерево стояло на возвышенности, он стал карабкаться, я смотрел снизу, понял, что он не справляется. Если старик упадёт, моя проблема решится, Жизнь покинет его. Я смотрел. Он карабкался неловко и постоянно оглядывался на меня. А вдруг он просто повредит себе кости, что с ним делать? Я стал лезть следом и подпихивать его головой, стараясь, не ранить рогами. Взобравшись достаточно высоко, передохнули. Тут нет яиц, я это сказал, предложил пойти на тропу и подождать лосей или оленей. Он настойчиво карабкался вверх. Когда мы оказались почти над вершинами других деревьев, он стал осматриваться. Вдалеке виднелось что-то непонятное, он показал мне жесты «логово», «люди». Я понял, он ищет дорогу обратно, к своим детёнышам, к своему логову, к людям, которым хочет меня показать и без меня он не смог бы залезть сюда.

Я пережил странное чувство, и оно неприятным привкусом тянулось за мной. Спутник сказал, что хочет найти яйца, но, когда мы оказались на дереве, он искал дорогу. Это было неприятно, но я ещё не понимал почему. Я не знал это чувство ранее! Это было необычно и заставляло злиться. Люди приносят не только новые звуки, запахи, но и ощущения. Вечером я не захотел говорить. Старик сидел у огня и скреб карандашом по своим бумажкам.

06

Это было Письмо

«Здравствуйте Анна и Адам!

Я пишу вам сидя в лесу у огня. Прошу простить, наверно вы давно оплакали своего непутёвого родителя и мысленно похоронили. Расскажу все по порядку. 14 августа, я направился в лес, чтобы поискать новые экземпляры для своей энтомологической коллекции. Вы знаете, моя любовь к естествознанию не утихает с годами. Однако, по своей привычной рассеянности, заблудился. Потом мне показалось, что я нашел дорогу, но забрёл ещё дальше.

Мне уже грезилось, что я останусь тут и меня съедят волки или медведь, однако, случилось невероятное. Я наткнулся на живое существо - Чудовище, примеров описания которому нет ни в одной книге. Оно больше взрослого медведя, имеет признаки хищника и при этом носит рога и шипы. Это невероятное сочетание, аналогов которому нет в природе. Самое удивительное, что оно разумно. Мы придумываем свой язык, общаемся звуками и жестами. Он делится со мной своей добычей, дал приют. Сегодня у меня появилась надежда выбраться! Я смог сориентироваться и знаю, как вернуться домой. Однако, зверь отказывается выйти к людям. Я уверен, что смогу его защитить, реакция будет непредсказуемой.

Думаю, то, что ранее наука не знала о них, следствие любви к уединению у всего вида и жизни в особо отдалённых и непроходимых местах. Выскажу догадку, что детёныши рождаются редко, возможно раз в несколько лет, сама популяция небольшая, иначе, они бы уничтожили всех оленей и кабанов.

Я мог бы уйти и привести бригаду энтузиастов сюда, но боюсь Чудовище покинет своё логово. Это осложнит ситуацию, но я соберу доказательства. Не знаю, хватит ли их. Я расспрашиваю его, он рассказывает о себе.

Догадываюсь, что ваш дядя скажет, что от голода и одиночества я попросту сошёл с ума и все эти дни провел в обществе галлюцинации. Вы знаете, я не был самым удачливым и успешным в семействе. Из всех детей, мой отец любил меня меньше остальных. Я старался учиться, окончил университет, но так ничего толком и не добился. Пришлось пойти работать простым учителем. Мне всегда казалось, ещё немного и я получу шанс, показать, на что способен, но шанс был призраком, словно точка горизонта, как не беги, она всё так же далека и недостижима. Ваша матушка поддерживала меня в моих мечтах и фантазиях, но направляла на верный и твёрдый путь. Ей нужна была гарантированная синица, а я всегда смотрел в след журавлю. Возможно, мой отец был прав, я самый его бесталанный и слабовольный ребёнок.

Признаюсь, временами и мне кажется всё происходящее не реальным. Возможно, я, блуждая по лесу, действительно лишился рассудка и разговариваю с холмом или кустом, но нет. Я до сих пор жив, это что-то означает. Уже октябрь, я сбился со счёта дней. При такой жизни календарь не нужен. Я и Чудовище – два разумных существа и безумно интересны друг другу. Мы беседуем часами. От этих разговоров сложно оторваться. Я, как мог, пытался объяснить ему вопрос, о смысле его существования. Мне кажется он меня понимает. Он отвечает: «Лес» «Чудовище», «Кусок», «Лес», «Хорошо», «Нравится». Вот вам это покажется набором слов, а я его понимаю! Ему нравится быть частью этого мира, выполнять свою функцию в общей системе. Он не видит смысла что-то менять. Понимаете? Это совершенно иная философия. Он принимает круговорот жизни, рождение и смерти, как естественный ход событий, не противится ему.

Представьте, насколько может быть интересно столкнуться с совершенно иным мышлением. Он мыслит образами, его мир - запахи, звуки, вкусы. Покорившись природе и приняв роль «детали в огромном механизме», он получил от неё все возможные блага. Когти, густую шерсть, клыки и безупречные органы обоняния и осязания!

Мне кажется, судьба даёт людям шанс увидеть каким было бы человечество без желания развиваться, а мне возможность вписать своё имя в историю. Жаль отец не дожил, он был бы рад, такому открытию. Он надеялся, что кто-то из его детей оставит след в истории, он и матушка тяжело работали, чтобы дать нам образование и возможность развить свои таланты.

Теперь есть это удивительное существо – Чудовище. Как уговорить его выйти? Придется сделать это насильно, думаю потом он поймёт, что это исключительно во благо. Однако, меня посещают мысли, о том, что, если я сам продумываю стратегию защиты, есть вероятность того, что мир не воспримет ИХ, как равных, а лишь, как выразительную игру природы, наделившей животное умением думать. Не говорить, но думать. Готовы ли люди воспринять иною форму существования? Как не дать оказаться им в клетке? У них очень грозный вид. Как к этому отнесется духовенство? Есть ли у подобных существ бессмертная душа? Думаю, мне предстоит война с церковью, доказывать, что он не демон. Я готов к любой борьбе. Это тоже божье создание и это должно показать величие нашего всевышнего!

Можно начать научную работу, продемонстрировать свои наработки, язык общения, созданный нами. Я и Чудовище – точка соприкосновения! Двух разных миров. Нет, мировоззрений! Это невероятно интересно, мы сможем попытаться понять друг друга и научиться чему-то.

Вернувшись, я хочу сразу отправить вам письмо, так-как невероятно скучаю. Целуйте за меня внуков, привет Софии и надеюсь на скорую встречу.

07

Вещи в сумке

Пришло время готовить логово к холодам. Я принёс туда новых сосновых веток, собирал старую шерсть, укладывал в глубь рыбу. Старик мастерил из шкур новую одежду. Спрашивал не планирую ли я убить медведя, у него хороший мех. Могу, но есть его мясо не стану, мясо медведя нехорошее, научила мать. Старику приходилось довольствоваться шкурками бобра.

Меня беспокоила мысль о том, что будет, когда я усну? Что будет делать старик? Он не оставляет идею показать свою находку. Я идти к людям не хочу и его не отпущу, он это понимает… он ждёт пока я усну надолго? Это не давало мне покоя. Обычный мой сон очень чуток, а если и прозеваю его побег, то догоню по запаху очень быстро.

Приближается холод, я расширил логово и несколько раз мы ночевали там вместе. Некоторые дни выдавались реально тёплыми, и я с удовольствием лежал у озера подставив солнцу брюхо. Охотился чаще, чтобы больше есть. Накапливая жир и отращивая более густую шерсть, к холодам она становится белой на спине и так логово менее заметно из далека. Старик не менялся, его тело не готовилось к переменам, он только радостно звал меня, когда видел кого-то, кто сгодился бы мне в пищу, а ему на добычу шкуры.

Спать я пропускал Спутника первым, сам укладывался у входа, спиной наружу. Моя шерсть очень густая, плотная и длинная, если кто-то решиться вцепиться, не прокусит её и может напороться на гребень из шипов на хребте. Кроме того, так я знал, что старик не уйдёт. Он жаловался, что в логове душно и пахнет рыбой. Хотя я ложусь так, чтобы проникал воздух, крутился, пытаясь найти себе место. Я рассматривал его. Люди беспомощны и слабы сами по себе, но они способны использовать свой разум, чтобы это поправить. Старик заматывается в шкуры, соединяет их, проковыривая костью и сшивая жилами мною убитых животных. Из веток смастерил корзину. Мажет лицо и руки жиром барсука, из костей делает какие-то приспособления. Сумка, которую он носит при себе, из кожи. Мне всё это не нужно, всё есть при мне.

Я заметил, что он прячет сумку, и из-за этого не может успокоиться, потянул её и выбросил из логова. Из сумки вывалились его бумажки, большой комок моей шерсти, обломок шипа с лапы. Он переполошился, стал просить его выпустить. Я вылез, он бережно всё собрал и прижал к себе, много и тихо говорил, смотрел на меня, пытаясь понять настроение. Зачем ему эти вещи?

Я не хотел, но догадка сама пришла в мою голову. Он покажет это другим людям! Если нет возможности привести меня, он принесёт им мою шерсть, мой запах! Я нахожу добычу по запаху, отпечаткам следов. Так меня смогут найти, а потом и других. Я злился, выдернул лапой сумку и стал топтать и рычать. Он реально испугался, попятился. Вернулось чувство, которое стало мне известно после истории с яйцами. Новое и неприятное. В моей жизни не было такого никогда. Это чувство принёс с собою человек. Я смотрел на него, был зол, встал на задние лапы, вытянувшись во весь рост и заревел. Послышались звуки крыльев испуганный птиц. Старик прижался к земле и отполз к кустам. Я опустился, схватил зубами сумку и разорвал её, забросил подальше.

Покой покинул меня.

Спутник пытался меня гладить, чесать, но я больше не считал это приятным, недовольно порыкивал. Он разгрёб шерсть у меня на морде, стал гладить по носу. Я фыркнул. Он много говорил и интонация была, словно он хочет поиграть: «Что у нас тут за морда? Большая морда! Вот, что это такое? Морда похожа на жёлудь! У кого ещё такая? Большой и хороший мальчик!» Я оскалился и шумно выдохнул. Он отступил и присел у огня. Сложил ладони на груди и поклонился – жест покорности. «Ты, прости меня, но нужно понять, что то, что вас обнаружат и станут изучать, просто вопрос времени». Жесты «Люди», «Приближаться», «Не куда бежать (не скрыться)». Потом помолчал: «… лучше, если ты выйдешь со мной, я пойду первым, чтобы подготовить встречу, расскажу, что ты не демон, не опасен». Жесты «Идти», «Держаться позади», «Человек», «Безопасно», «Хорошо», «Говорить». Несколько раз «Помощь».

Я не отвечал. Мне не нравилось говорить об этом. Спутник продолжал настойчиво мне что-то рассказывать. Ему было сложно подбирать жесты, свои слова он сопровождал поглаживанием меня по лапе. Он показал растопыренную пятерню и пошевелил пальцами. «Огонь! (это был соответствующий жест) Тебе нравится огонь, так? Там будет много того, что тебе понравится. Я тоже переживаю, как всё пройдет, я всё же стар и не обладаю нужным авторитетом… Мы придумаем тебе другое название. Чудовище – это звучит не дружелюбно. Эээ…, например, «Cogitans bestia» - Мыслящий зверь! А?» Он пытался, но жестов не хватало, и я его не понимал.

08

Дорога сторону гор

Эти разговоры меня не успокаивали, а только злили, не хотел, чтобы люди столкнулись с мне подобными, я не хотел, чтобы нарушался привычный ход жизни. Старик убеждал меня, что это неизбежно.

Принял решение, уйти дальше, если переселиться ближе к горам, запутать дорогу, Спутник потеряет ориентиры. Ему не хватит запахов, ему нужно обязательно видеть. Нужно идти ночью!

Когда стемнело и старик начал готовиться ко сну, укладывать свои шкуры. Я выбросил всё из логова. Показал «Логово», «Плохо», «Идти», указал лапой направление, «Логово», «Копать».

Он удивился: «Ты хочешь вырыть новую нору?», показал мне вопросительный жест. Я кивнул и стал жестом звать идти за собой. Он ворчал и стал все собирать и прятать обратно. Показал «Идти» - «Нет», «Спать», «Идти» -«Да». Он хочет уйти утром, но это меня не устраивало. Я стал рычать, зажал в пасти его руку и стал тащить за собой. Спутник сопротивлялся, стал показывать «Холодно», «Спать». Я злился, он вырывался и показывал жесты несогласия. Это продолжалось довольно долго. Он указывал на моё логово, «хорошо», «тепло». Это вызывало у меня странное чувство, это была не злость. В очередной раз человек заставляет меня испытывать новое чувство. Оно было неприятным, я хотел, чтобы он шёл, и он всегда шёл за мной, когда я звал, а сейчас нет. Не мог найти способ добиться нужного.

Оставить его и уйти было просто, но он утром пойдёт к людям. Унести его я не мог, ходил на четырёх лапах! Это люди могут носить что-то в руках, тащить к себе в логово на повозке. Я его пугал, просил, пытался действовать силой, но только поранил ему руки. Он промывал раны водой, рвал тряпки и заматывал. Мне пришлось оставить его. Я словно пробежал большое расстояние и силы покинули меня.

09

Сон Чудовища

Глядя на огонь, погрузился в сон.

Я шёл по лесу, ночь. Все казалось привычным, лежал снег, на котором можно было различать следы. Звуки и запахи, лес не спит, в это время выходят ночные хищники и ищут своих неосторожных жертв, деревья продолжают шуметь ветками где-то вверху, слышится любой шорох ещё отчётливее. Я не знал это место. Вышел к небольшой возвышенности, почувствовал запах и увидел чьё-то логово. Стал присматриваться, я зашёл на чужую территорию, значит могу нарушить покой, нужно уходить. Стал принюхиваться. В логове скорее всего есть детёныш, я подошёл чуть ближе, чтобы убедиться и попал в ловушки. Много пут и верёвок, такие старик мастерит, чтобы ловить мелких животных. Ловушки словно вцепились в мои лапы, я оказался пойман и обездвижен, пытался выбраться, но только сильнее запутывался.

Почувствовал неприятные запахи и услышал шаги и голоса - это были люди. Не различал их лиц, просто мрачные силуэты. Они подобрались к логову, меня словно не замечали, один попробовал проникнуть внутрь, но это невозможно. Вход загораживала спина чудовища, с густой шерстью и шипами на хребте, туда не пробраться. Я был доволен логово останется нетронутым! Однако, они достали из сумок большие обломки костей и стали аккуратно рыть. Слышал, как стучит моё сердце, пытался вырваться, я могу с лёгкостью отогнать их, сломать хребет любому ударом лапы, вспороть брюхо рогами. Не мог освободиться от пут, меня сдерживающих. Чувствовал только собственное бессилие и злобу, боль от перетягивающих моё тело верёвок. Выл, рычал, но не слышал своего голоса. С неба стали сыпаться комки света, похожие на угли из огня. Они тихо и медленно падали, освещали всё вокруг, не куда бежать, всюду начинали тлеть ветки, гореть деревья. Тут нет безопасного места, никуда не спрятаться. Двинуться я не мог, трясло от увиденного, я злился от беспомощности.

Логово раскопали и один из них вытащил детёныша! Я испытал чувство ужаса и отчаяния, не мог им помешать! Путы врезались в мои лапы, я продолжал пытаться вырваться, рвать верёвки зубами. Детёныш был совсем мал, это его первые холода. Он чуть перебирал передними лапками, наверно снится, что пьет молоко. Люди завернули его в шкуру, их голоса были тихими, слова чужими, но по интонации я понимал, что они довольны и радуются. Один прижимал к себе свёрток с детёнышем. Стиснул зубы так, что казалось, сломаю их. Я знал эту боль, утраты, отобранного тепла. Появилась повозка, они положили туда свою добычу и стали уходить. От боли и ужаса внутри перехватило дыхание, я увидел в повозке ещё несколько таких же свёртков!

Вокруг всё горело, начала дымиться моя шерсть, запах горелой шерсти, она вспыхнула, и я испытал жуткую боль, проснулся.

Вокруг была ночь, огонь почти угас. Старик спал рядом с логовом, на шкурах. Я осмотрелся. Моё тело всё ещё было скованно, мышцы напряжены, когти впились в землю, сердце бешено колотилось, казалось, что моя кожа ещё горит. Встал и спустился к озеру, окунул морду в воду, стал пить. Потом вернулся, мне было сложно успокоиться и уже не уснуть.

10

Мягкие тёплые лапы

Я сидел и смотрел на спящего Спутника. Он лежал на спине с открытым ртом и похрапывал. Мне было непривычно и чувств было много, но я ранее их не знал. Вслушивался в то, что происходит внутри, пытался унять, но внезапно понял, что это - страх! Забыл это, но теперь оно вернулось. Я почувствовал страх от мысли, что вокруг могут быть люди, что лишусь спокойствия и привычного умиротворения. Подумал о других Чудовищах, смогут ли детёныши так же играть в траве, охотиться на мелкую живность, беззаботно спать в шерсти матери, будет ли у них то самое чувство безопасности? Имеющие разум люди научились подчинять себе все живое, сделали из волка собаку! Что они сделают с нашими детёнышами?

Кто я для них? Равный им или другим животным? Кто для меня они, равные или еда, которую я не пробовал. Мы создали язык, чтобы общаться, но правильно ли понимаем друг друга? Мои чувства раздирали изнутри, я колебался, плохо и путано соображал. Я усну, и он уйдёт! Эта мысль сделала мой страх сильнее, словно новая ветка в костре, делает его ярче. Уйдёт к другим, он приведёт их ко мне!

Мне дан разум, чтобы иметь собственную волю, понимать свои желания. Чужие желания мне не интересны. Я – Чудовище и хочу жить, как Чудовище!

Убивать стоит в двух случаях, когда хочешь есть или… когда чувствуешь опасность! Вспомнил. Я впервые почувствовал опасность с той поры, как начал жить один! Опасность! Не только для меня, для всех мне подобных… Я думал о шумящих в лесу людях, лае собак, деревьях, которые они забирали, желании бежать, которое я испытывал тогда. О том, как был детёнышем и насколько был счастлив, наслаждаясь спокойствием и чувством безопасности, посапывая у брюха матери. Разве жизнь возможна без этого? Разве можно хотеть другую жизнь?

Протянул лапу и потрогал его грудь. Он проснулся, потёр лицо, стал бормотать: «Какие тёплые и мягкие…лапы…». Снова отключился, начал посапывать.

Я стоял рядом и всё моё тело было словно чужим, в груди пекло́, чувство страха начинало меняться, на что-то ранее мне не ведомое.

Глупый, старый, слабый человек, но я боялся его!

Я усну, он уйдёт! Люди стараются держаться вместе, их много, Чудовища живут уединённо и порознь. Их много… Непонятное чувство, вырастающее из страха, подгоняло и торопило. Протянул лапу и накрыл ей лицо старика, надавил. Казалось, что я вижу себя со стороны. Он проснулся и стал сопротивляться, вырывать из моей лапы шерсть, пытаясь её убрать. Второй лапой наступил на грудь, хрустнули рёбра. Я смотрел в небо, затем закрыл глаза, ждал, тело быстро престало трепыхаться.

Отнял жизнь, не для того, чтобы прокормиться.

Жизнь позволила мне ненадолго примерить её место, принять решение. Это невероятно мучительно! Я не желаю никому эту участь. Мне было невыносимо больно. Внутри, словно горел этот самый огонь, который так любил старик. Наклонился к нему, как тогда, в начале. Тогда, я обмазывая его своей слюной и шерстью, чтобы защитить, сейчас я убил его. Он не дышал и биения сердца не слышно.

Я ревел, бросаясь из стороны в сторону, драл всё, что попадалось под лапы, в сторону летели куски коры, ветки, камни, которые он натаскал сюда. Успокоиться было сложно, я смог только, когда, обессилив упал на землю. Жадно хватая воздух и ощущая дрожь во всём теле.

В ночном свете, была видна поляна и вход в логово. Рядом лежал Спутник. Открытый рот, глаза, от ночного света всё такое безжизненное и неподвижное. Слабая тонкая рука с растопыренными, словно корни пня, пальцами. Он чесал меня так за ухом. Я закрыл глаза, не мог смотреть. Боль стала другой, она притаилась где-то внутри, вытаращив иглы, словно ёж и показала, что останется навсегда.

Собравшись с силами просто пошёл в сторону гор, не оборачиваясь, не останавливаясь. Ночные насекомые и птицы, что притихли от моего рёва, снова оживали и наполняли холодный воздух своими звуками. Я поднял голову вверх и заскулил, меня сопровождал круг света в небе, впереди виднелись горы.

КОНЕЦ

• Дорого... арендовать машину, - сказал я в телефон по-русски, показывая ему экран с испанским переводом.
  Он прочитал, фыркнул и ответил целой тирадой. Я нажал кнопку микрофона.

• Пфф, вам, туристам, хорошо. А ты попробуй проживи тут на песо. Я в восемьдесят пятом в Майами был, так там... там жизнь! Супермаркеты – ломящиеся от товаров полки! Машины! Люди улыбаются, потому что у них есть за что улыбаться! А здесь? Очередь за курицей, очередь за хлебом. Врач с дипломом работает водителем, потому что таксистом заработать можно. Это не жизнь, Хуан ( дону Эрнесто было приятно называть меня на испанский манер), это выживание. Капитализм - вот что нам нужно! Свобода! Возможность заработать!

• Но эта «свобода» имеет цену, - начал я, набирая текст. - Вы же видите, почему здесь трудно? Шестьдесят лет блокады - это не шутка.
  Он отпил рома и почти сердито тыкнул в экран пальцем, диктуя:

• Блокада, не блокада! Посмотри на Китай, на Вьетнам! Они с США торгуют, и богатеют! А мы сидим в этой... в этой ловушке! При социализме все равны в бедности. А я не хочу быть бедным! Я видел другую жизнь! Я хочу, чтобы мои внуки могли купить себе новый телефон, не копя на него полгода! Хочу, чтобы у них был выбор!
  Его слова, даже прошедшие через бездушный алгоритм переводчика, были полны искренней боли. Я видел, что он говорит не из жадности, а из отчаяния. И в его словах я услышал эхо нашей собственной, российской, истории. Я налил еще рома и начал печатать, стараясь быть точным.
  Дон Эрнесто, вы знаете, мы, россияне из глубинки, это уже проходили. В 90-е мы тоже хотели джинсы и колбасу. Наши шахты, наши заводы - все это называли «совком» и за бесценок распродали олигархам. А что получили мы? Я вырос в городе, где градообразующее предприятие работало с войны. Его закрыли. Люди остались не просто без работы - они остались без смысла. Вы говорите об очередях за курицей? А я помню очереди за талонами на водку. Мы получили «свободу» - свободу спиваться, свободу вымирать. И мы до сих пор за это платим. Вы хотите кредитов? У нас в России общая задолженность по кредитам - больше 35 триллионов рублей. Каждая вторая семья в долгах. Это и есть ваша желанная «свобода» - свобода быть вечным должником.
  Он прочитал, и его лицо стало задумчивым. Он молча налил нам еще. Но не сдавался.

• Но здесь тоже нет денег!

• Вы правы. Но здесь есть другое, - продолжал я. - Бесплатная медицина, которая, несмотря ни на что, одна из лучших в мире. Бесплатное образование. Ваш внук может стать кем угодно, и его не загребут в долговое рабство за обучение. Или вот вам конкретный пример: когда был ковид, большие и богатые страны скупали вакцины, а ваша маленькая, «бедная» Куба - создала свою, «Абдала» и «Соберана»! Мало какое государство в мире может таким похвастаться! Это ли не доказательство силы вашей системы, которая работает на людей даже в условиях блокады?
  Дон Эрнесто вздохнул и что-то пробормотал, глядя в свою стопку. Потом надиктовал:

• Вакцина... это хорошо. Гордость. Но гордостью сыт не будешь. Я старый, я устал от этой гордости. Я хочу простых вещей!
  И тут во мне что-то сорвалось. Я почти схватил телефон.

• И вы их получите! Но какую цену вы заплатите? Вы хотите жить, как в Майами. Но вы не будете жить, как в Майами. Слушайте меня. Если здесь рухнет ваш строй, вас ждет не американская мечта. Вас ждет Гавана времен Батисты. Вы помните, что это было?
  Я сделал паузу, давая ему прочитать и вспомнить.

• Казино и публичные дома. Это не оскорбление, это исторический факт. Ваша страна была борделем и игорным домом для американской мафии и богатых туристов. И это ваше будущее. Вам не построят здесь «вторую Калифорнию». Вам построят «второй Лас-Вегас», где вы будете не хозяевами, а обслугой.

• Ты снова про это! - он сердито тряхнул головой.

• Нет! - я почти не смотрел на экран, пока печатал. - Это не вопрос образования. Это вопрос логики капитала. Зачем капиталисту строить здесь завод, если есть Азия? Гораздо выгоднее и проще превратить ваш райский остров в один большой курорт. Ваши пляжи - под отели. Ваши сыновья и дочери - в официантов, горничных и проституток. Ваша культура станет сувениром. Вы сами станете товаром. Дешевой экзотической приманкой. Ваша мечта о свободе обернется новой, экономической формой рабства, где вы будете прислуживать господам из Майами, которые приедут тратить на вас свои деньги. Мы, русские из глубинки, прошли через это унижение. Наши города вымирают. И я не желаю этого вам.
  Он прочитал последнюю тираду очень медленно. Потом поднял на меня взгляд. В его глазах не было гнева. Был усталый, горький шок. Он молча допил свой ром и поставил стопку на стол с глухим стуком.

Темнеет... - показал он на телефон и, не глядя на меня, тяжело поднялся и ушел в дом.
Я остался один с почти пустой бутылкой и потухшим экраном телефона. Я не убедил его. Но, кажется, мне удалось поставить трещину в его идеализированной картине. Он видел витрину, а я показал ему ценник. Тот самый ценник, который мы, россияне из покинутых шахтерских городков, оплачиваем уже тридцать лет - вымиранием, долгами и отчаянием.
Где-то там, за морем, сиял огнями Майами. А здесь, под тёмным кубинским небом, в воздухе, пахнущем ромом и морем, была страна, которая, несмотря ни на что, сама создала себе вакцину и не позволила себе превратиться в бордель. И в этом упрямстве была своя, суровая и непонятная для постороннего, правда. Правда, за которую, как оказалось, и нам, и им еще предстоит бороться. И глядя как уходит дон Эрнесто, я впервые за долгое время почувствовал, что я не беглец из Воркуты, а человек, который нашел на другом конце света часть своей собственной, невыученной истории.

Мы — песочные часы.

Как завещал Гермес: «Что внизу, то и наверху».

Тело — это песок внизу. Прах. Ему и валяться в земле.

Сознание — это солнце. Светит, но и слепит. Греет, но и сжигает.

Душа — это космическая бездна наверху. Тот самый хаос, из которого всё вышло и в который всё вернется.

И вся эта система — просто гигантская Мандала. Фабрика душ. Конвейер. Одни — новенькие, другие — застрявшие на этом конвейере навечно.

Реинкарнация — это крысиное беговое колесо.

И у всех нас один и тот же груз, который не сбросить. Инкарнационный крест. Тащи его. Твой ум может врать, строить из себя бога. Тело — никогда. Оно просто исполняет приказы.

Мы меняем skins, как перчатки. Был «царём» — стал «нищим». В каждой новой оболочке мир — другой. Мы тычем пальцем в соседа, не понимая, что он — просто зверь в соседней клетке, со своими правилами. Мы все в панике от мысли исчезнуть. Но полюбить кого-то другого можно, только начав с себя. Не примешь свою клетку — не полюбишь и всю эту планету-тюрьму.

А потом... мы открываем глаза.

И видим все свои жизни, как запойный сериал. И нас снова тянет назад — исправить ошибку, добить врага, допить любовь. Неосознанная душа будет вечно бежать в этой колесе, веря в финиш.

Финиша НЕТ. Выход только один — осознать, что ты уже в нём. Что твоя жизнь, какой бы ебаной она ни была, — уже абсолютна. Другой такой не будет. Уникальность твоего дерьмового пути — это и есть твоё высшее совершенство.

---

P.S. Родилось это в ночь с 7 на 8 ноября 2025, под вой геомагнитной бури и в долбежку бессонницы. Критическое мышление было оставлено за дверью.

Может, наша Земля — просто один вибрационный слой? Есть миры ниже (темнее, тяжелее) и миры выше (светлее, свободнее). А мы вечно болтаемся между ними. Борьба света и тьмы — это просто вечный двигатель этой Мандалы, кузница самых живучих качеств.

Тело без Духа — пустая оболочка. Дух без Тела — невоплощенная идея. И всё это — ради одной цели. Великого Самопознания.

Что ж, если брать в расчет, что я пытался добиться внимания к своему произведению, у меня это получилось! Более пяти сотен библиотек за несколько дней (на данный момент – 2351), и те, кто удивлялся, почему я пишу пост благодарности тем, кто поливал меня дерьмом, – ответ всё тот же. Я стану лучше, потому что я не собираюсь сдаваться, опускать руки и не развиваться из-за нескольких, возможно, грамотных, но кислотных личностей.

Я понимаю. Правда. Комплексы, проблемы в личной жизни, отсутствие авторитета и должного уважения в повседневности. Именно это толкает людей на оскорбления, неадекватное поведение, агрессию и всё прочее.

Писатель обязан в идеале знать русский язык! Писатель не может допускать ошибок в посте на Пикабу! Писатель обязан уважать пиратов, что хоть кому-то дают прочитать его дерьмовое произведение! Писатель должен быть образцом добродетели и морали!

Не, ни фига) Писатель должен писать интересные истории, не более! Ищите высокое? Добро пожаловать в отдел философии. Хотите читать образованных авторов? Не берите в руки романы Агаты Кристи! Нужна пунктуация? Не смейте читать Маяковского! Профессор Кэрролл! Хемингуэй! Остин! Ни в коем случае!

Ну а если хотите интересную, жёсткую, резкую историю. Добро пожаловать: https://author.today/work/381451

С любовью, Лев Белин❤️